Вадим Александрович Троицкий
Белый шум дома на холме
Последние несколько часов он провёл за просмотром канала, который ведал о мраке и хаосе. Он вышел из дома в надежде оторваться от страха и ужаса, царившего повсюду и повсеместно. Леса, что раньше так манили маленького мальчика, теперь вызывали лишь опасения и панику. Что, если за деревом скрывается очередной вестник мрака и хаоса? Что, если прямо в эту секунду он выхватит из своего тёмного кармана нож отчаянья и боли? Мальчик не знал. Он и не мог знать об этом. Но страх всегда знал. И всегда будет знать, ведь он видит. И видит больше, чем есть. Больше, чем нужно видеть.
Мальчик опрокинул свой взгляд. Он больше не поворачивался в сторону тёмного леса, окружавшего весь холм, на котором веками стоял этот дом. Мальчик шёл дальше, вновь исследуя очередную тропинку.
Он наткнулся на озеро, в котором когда-то так сильно любил купаться жаркими летними днями. Его нога ступила на водную гладь. Круги прошлись по воде. Подул прохладный ветерок. На небе было пасмурно, возникали облака. Вокруг ни единой души. В кристально-чистой воде плавало несколько листиков. Два из них были зелёными, а третий уже пожелтел. Мальчик всего на миг задумался. В голове его вновь стали возникать уже знакомые образы. Те самые, что он видел во мраке и хаосе вечно вещающего канала. Он не мог сделать ни шага. Что, если утопленник схватил бы его за ногу своей облезлой за годы костлявой рукой? Что, если его мёртвая душа так и просит свеженькой плоти? Нога мальчика содрогнулась. Он отошёл от воды и ринулся прочь с этого проклятого места.
