Ульяна Гринь
Фиктивная жена герцога Санси
Аннотация:
Ненавистный, гнусный, отвратительный. Герцог де Санси, принц крови. Мой личный враг. Он посмел забрать последнее, что у меня и моей семьи осталось из наследия предков – родовой замок. Сдаться? Это не про меня! Я заберу у него всё, чем он владеет. Даже если для этого придётся выйти за него замуж.
Как?
Поживём – увидим. Доживём – узнаем.
Глава 1. Замок Лансель
Замок сиял в лучах восходящего солнца.
Это явление я наблюдала каждое утро, когда шла с реки к дому, таща два полных ведра воды. Прекрасное творение мастеров седьмого века, обветшалое и покрытое вездесущим мхом, вызывающее теперь лишь жалость и тоску, всё же могло привлечь взор блеском своих окон и старой, но ещё целой черепицей. Папенька часто говорил с гордостью за предка, герцога Ланселя – доброго гения короля Сидвика, что магия замка ещё многие века будет привлекать внимание проезжающих мимо путников.
Со вздохом я поставила вёдра на землю, потрясла ладонями, которые занемели от тяжести, поудобнее перехватила верёвочные ручки и снова потащила воду вверх по тропинке, вьющейся между вековых лип. Пьянящий сладкий запах едва распустившихся соцветий привлекал пчёл. Те вились, деловито гудели, торопились собирать липовый нектар. Надеюсь, в этом году будет много мёда… Первое дело при простуде, а в чай ложечку – сказка, и никакого дорогущего сахара не надо!
Что же приготовить на обед?
Жаннина вчера обмолвилась, что Пеструшка плохо несётся. Постарела курочка, надо бы её в суп. И попробовать обменять что-нибудь ненужное на пару цыплят или хотя бы петушка… Неурожай прошлого лета оставил нас в очень невыгодной ситуации: и с крестьян брать негоже, и у самих в закромах пусто. Даже мыши сбежали в поисках лучшей жизни! Хоть бы и правда мёда собрать побольше, тогда можно будет Ивона отправить в Монс на ярмарку… Да, решено. Пеструшку на супец, а я схожу в замок и возьму из тайной комнаты пару гобеленов. Мсьё Ланье давно спрашивал про них, да только цену так занизил, что продавать не хотелось. Он в своём праве, однако я всё ждала лучшего предложения. Жалко за несколько экю отдавать вещи, которые стоят намного больше!
Прикинув в уме, я подумала, что за один гобелен смогу выторговать трёх цыплят. А за второй куплю петуха. Так и обновлю поголовье кур, а то останемся без яиц.
Дробный топоток босых ног заставил поднять голову. По тропинке вниз к реке бежали трое мальчишек. Мои братишки Луи и Николя, а с ними деревенский, Матью. У всех троих удочки в руках, а у Матью ещё и старенькая бадья.
Я остановилась, радуясь неожиданному отдыху, и братья затормозили, едва не врезавшись в меня. Луи воскликнул:
– Сестрица, там интендант приехал! Корову собрался уводить!
– Как корову?!
Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, какое сегодня число. Нет, ещё рано! До уплаты налога ещё целых десять дней! Я рассчитывала на продажу ткани, которую мы с Жанниной и девочками ткали всю зиму! А продажа в Меривилле начнётся только через три дня!
Бросив вёдра, я крикнула Луи:
– Донесёшь до дома!
И бросилась наверх, подобрав юбки, чтобы не запутаться и не упасть.
Тяжело дыша, я ворвалась во двор маленькой усадьбы привратника, которую мы занимали с тех пор, как оставили замок, и метнулась прямиком к интенданту. Высокий сухопарый мужчина с роскошными усами, одетый в форму королевской налоговой службы, стоял, заложив руки за спину, и наблюдал, как его помощник выводит из сарая Мызку, нашу кормилицу. Та мычала, отчаянно мотая башкой, и отказывалась идти куда бы то ни было. Вцепившись в хвост коровы, Жаннина, моя старая кормилица и служанка, вырастившая всех детей де Клери, рыдала в голос и причитала высоким визгливым речитативом:
– Да на кого ж вы нас оставляете?! Кто ж нас кормить-то будет?! Подождите хотя б хозяйку! Мы ж заплатим вам налог! Как же мы с малыми детишками без коровы-то?!
– Господин интендант! – вступила я, и Жаннина сразу же заткнулась, но коровий хвост не выпустила. – Вы не имеете права забирать моё имущество до официального дня сбора налогов! Оставьте немедленно корову, иначе я буду жаловаться в королевский суд!
– Дама де Клери, – интендант окинул меня слегка презрительным взглядом и ответил предельно вежливо: – У меня есть сведенья, что вы задолжали короне налоги с прошлого года, а на них наложилась пеня, которую вы не сможете выплатить, даже если продадите этот дом. Посему прошу не мешать мне выполнять свои обязанности.
– Какие налоги с прошлого года? – растерянно уточнила я. – У нас всё было уплачено, извольте свериться с реестром!
– Король ввёл дополнительный налог на владение замками, поэтому вы, дама де Клери, должны три луидора сбора и пять луидоров пени с прошлого года. У вас имеется восемь луидоров?
Внутри меня всё похолодело. Восемь луидоров… Это немыслимая сумма для Клери, у которых за душой нет абсолютно ни гроша. Налог на владение замком… Какая восхитительная глупость! Ведь замок существует только на пергаменте, а на самом деле это практически руины, в которых даже нельзя жить!
Жаннина смотрела на меня так жалобно, что в сердце что-то оборвалось. Без коровы нам никак, совсем никак! Ведь часть молока идёт на масло и сыр, которые мы продаём, а деньги на уплату всё тех же налогов…
– Господин интендант, – мои руки дрожали, когда я решилась на уговоры, и пришлось спрятать их за спину. – Прошу вас подождать хоть немного, будьте так любезны! Я уверяю вас, что к концу недели я найду восемь луидоров, чтобы заплатить дополнительный королевский сбор.
Интендант хмыкнул и спросил с издёвкой в голосе:
– Где? Где вы найдёте такие деньги за четыре дня?
– Я найду, – ответила твёрдо. Нельзя пасовать перед трудностями. Я Мариола де Клери, герцогиня де Монтферрас и де Лансель, старшая в семье, наследница замка, земель и титула. Я умру, но найду деньги.
Впрочем, корову интендант всё же забрал. Пообещал, что вернёт в обмен на восемь луидоров. А Жаннина, когда он ушёл, пробормотала:
– Больно дорогая бурёнка получается… На ярмарке молодую корову можно за четыре луидора купить.
– Ты же понимаешь, что дело не в корове, – с досадой бросила я. – Дело в том, что нас хотят выжить с собственных земель, Жаннина. Я больше чем уверена, что новый налог на замок – это просто предлог.
– Девочка моя, Мариола, как же мы теперь? Где же ты достанешь столько денег?
Я не ответила. Да и что отвечать, если я не знала, к кому податься, чтобы попросить в долг. Бес с ними, с цыплятами, я попробую продать все гобелены и кое-какую посуду из тех, что заперты в тайной комнате замка. Да, это наше наследство, но к чему оно, если к завтраку нет молока? К чему наследство из старых пылящихся вещей, если детям негде будет жить и не на чём спать?
– Где Каролина? – спросила у няньки. Жаннина махнула рукой куда-то на дом:
– С девочками шьёт. Позвать?
– Да, позови. Мы пойдём в замок.
– Святая Мадонна, зачем?! – ужаснулась нянька, всплеснув руками. Я похлопала её по плечу:
– Милая Жаннина, не надо так бурно реагировать. Заберём немного вещей, продадим мсьё Ланье и заплатим этому живоглоту налог.
Она принялась качать головой, вытирая брызнувшие слёзы:
– Ох, нехорошо это… Нехорошо маменькины и папенькины вещички продавать… Фамильное ж богатство!
– Замолчи, Жаннина! – строго велела я ей. – Корову надо выкупить, ведь кормилица. Поди за Каролиной и Эмилией тотчас же, я жду.
Нянька махнула рукой и пошла к дому, переваливаясь с бока на бок. Опять, видно, подагра замучила, надо бы Жаннину попарить в бане хорошенько… Да где взять столько дров, чтобы растопить до жара? Я снова вздохнула. Всё одно к одному. Деньги к деньгам, а суета к суете. Роду де Клери не повезло, нам досталась лишь суета.
Каролина появилась через несколько минут, подталкивая перед собой Эмилию. Обе сестры выглядели не слишком довольными, но если младшая откровенно куксилась, то старшая старательно прятала своё недовольство под маской усталости. Я помахала им, призывая ускорить шаг, и спросила:
– Взяли скатерть хотя бы? Во что мы завернём вещи?
– Я не хочу идти в замок, – проныла Эмилия. Каролина закатила глаза и фыркнула:
– Ты должна была бы уже понять, что, когда Мариола велит что-то сделать, ты это сделаешь и точка.
– Но я не хочу-у-у… У меня снова заболят ноги, а ещё тащить всякую дребедень с собой!
– Эми, – строго сказала я. – У нас забрали Мызку, мы должны выкупить её, а для этого надо продать кое-какие вещи. Прекращай стенать и двигайся.
Эмилия испустила тяжкий вздох и поплелась за калитку.
– Эй! – крикнули сверху. Я подняла голову. На нас спланировала старая, но еще прочная скатерть из запасов моей хозяйственной нянюшки. Я взглядом указала сестре на тряпку. Каролина проворчала:
– Почему всегда я должна всё делать…
Ещё один вздох, на этот раз мой, огласил двор. Но я ничего не ответила Каролине, хотя и хотелось крикнуть, что всё делаем мы с Жанниной! Пусть девочка поворчит, выпустит пар. Да и до замка идти с четверть часа, успокоится за это время.
Подниматься в гору мне было легко. Сколько раз я преодолевала эти четверть льё туда и обратно, бегом или неспешным шагом! Ноги привыкли, да и я тоже. Девочки, правда, порывались ныть, но я не слушала их стоны, шагая размеренно и быстро. Вот и каменная стена, замшелая и кое-где обвалившаяся, прямо перед нами. Ещё немного – и мы прошли под сводами арки ворот во внутренний двор.
Когда-то тут было шумно. Целый день суетились слуги, конюшие, птичницы, работники с кузни, плотники, крестьяне… Фыркали сытые лошади, визжал сбежавший из сарая поросёнок, которого пытались поймать босоногие мальчишки. Где сейчас те мальчишки? Небось, выросли давно, в солдаты их забрали, а может и погибли где-то на поле сражения. Война закончилась всего восемь лет назад, как раз родился Николя. Папенька уже не увидел его, да и маменька недолго любовалась на последыша – померла от кровотечения на второй день. Никого уж нет, кто знал это место живым и полным звуков, запахов…
– Девочки, сюда, за мной, – скомандовала, чтобы отогнать невольно подступившие к глазам слёзы. – Я покажу вам тайную комнату, мало ли что случится со мной или с Жанниной.
– Тайная комната?! – широко распахнула доверчивые голубые глаза Эмилия.
– Тайная комната в нашем замке! – воскликнула Каролина. – Какая восхитительная глупость!
Это было любимое маменькино выражение. Жаннина научила ему девочек, а я помнила сама. Мои сёстры были слишком маленькими, чтобы помнить маменьку.
– Да, в нашем замке есть тайная комната, – терпеливо ответила, увлекая их на каменную лестницу, ведущую на первый этаж. Там свернула налево, отпихнув ногой сломанный столик-консоль, и быстрым шагом прошла по галерее до папенькиного кабинета. В нём почти не осталось мебели – что мы забрали, что растащили крестьяне на дрова. Однако камин не разобрали, и то хорошо. Третий камень от окна надавить и сказать заклинание…
– Валерби, Маниста, Аморанио. Хранители древней магии, откройте путь.
– Что это значит, Мариола? – шёпотом спросила Каролина. Похоже, ей стало страшно. Я ободряюще улыбнулась сестре и тихо ответила:
– Это надо обязательно сказать, чтобы ход открылся.
Где-то в глубине стены заскрежетало, стукнуло, глухо заскрипело, и закаминная створка повернулась вокруг своей оси, явив нашим взглядам низкий лаз. Подобрав юбку до колен, я велела девочкам:
– Ждите меня здесь.
Они и не собирались следовать за мной в недра замка, обнялись, дрожа и комкая в руках скатерть. Трусишки мелкие! Я зажгла свечу, прилепленную к ободку камина, одним щелчком пальцев, пробралась в тайную комнату, отряхнула с платья старую сажу и золу, огляделась.
Гобелены, изображавшие охоту, сбор урожая, старинную балладу о принцессе и менестреле, а ещё животных – настоящих и вымышленных, лежали, свёрнутые в рулоны, на возвышении у стены. Огонёк свечи дрожал, выхватывая из мрака блеснувшее золото кубка, тусклую латунь подноса, заискрившийся драгоценный камень, вделанный в корону. Папенькина герцогская корона… Её я никогда и ни за какие деньги не продам! А вот кубки, гобелены, крохотное крестильное платье, украшенное чуть потускневшим детским жемчугом – всё на вынос. Есть ещё шкурки, добытые в лютую зиму, самые пушистые и самые тёплые, но пока пусть полежат. Заклинание против моли и прочей заразы действует почти десяток лет, попрошу Жаннину заглянуть и обновить его. А сейчас надо девочкам вынести ценности, чтобы увязали в скатерть.
Свёрток получился увесистый. Мы оставили два конца с противоположных краёв, чтобы нести вдвоём, а Эмилии я вручила аккуратно скрученное крестильное платьице.
– Ну, двинулись, что ли.
Взялась за один край, Каролина за другой, и тут моё ухо уловило едва слышный топот копыт. Не меньше трёх лошадей! Кто скачет сюда? Уже давно в замок не приезжали чужие… Лихорадочно соображая, чем это может грозить нам с сёстрами, я вспомнила о тайной комнате. Вовремя! Закрыв проход, махнула девочкам рукой:
– Выбирайтесь через кухню и бегите в лес южными воротами! И чтоб вас всадники не заметили! Понятно?
Каролина кивнула и потащила свёрток к кухне. Эмилия всхлипнула:
– Что они нам сделают?
– Ничего, если вы спрячетесь, – я подтолкнула к сестре. – Бегом!
А сама вышла во двор. Сама встречу незваных гостей.
Их оказалось действительно трое. Молодые, длинноволосые по последней моде, одетые в неброские камзолы и шляпы с плюмажем. Но я сразу поняла – знать. Слишком дорогая сбруя, лошади лучшие, чем даже у городского головы, и взгляды, взгляды… Эти трое смотрели бы сверху вниз, даже если бы это я сидела в седле, а они стояли на земле.
Не здешние.
Откуда они? Судя по роскошным пушистым перьям, украшавшим полы шляп, молодые люди к нам из столицы. Здесь так не носят, предпочитая скромные тетеревиные или орлиные. Во всяком случае, в моём замке им делать нечего!
Выступив из-под сени ворот, я спросила громко:
– Кто вы такие, мессиры, и что вам здесь угодно?
Один из них, кудрявый красавчик с лихо закрученными усами, бросил презрительно:
– Тебе какое дело, замарашка?
– Прочь с дороги! – второй – не такой миловидный, скорее из-за угрюмого выражения лица – одним движением руки укротил заволновавшегося под ним коня и выплюнул: – Я новый хозяин замка Лансель.
Что?
Мне даже показалось – я ослышалась. Из-за ветра неправильно поняла слова этого мужчины. Хозяйка замка – это я, Мариола де Клери. И ни у кого другого, кроме моих братьев и сестёр, нет права называться хозяином замка Лансель!
– Простите, мессир, – сказала ещё громче, – вероятно, я вас плохо расслышала! Извольте повторить!
– Будешь ты ещё со всякой голытьбой беседовать, Санси! – фыркнул третий – круглолицый толстячок с нездоровым цветом кожи. – Гони её вон!
– Если, конечно, тебе не возжелается немного поразвлечься с юным свежим телом, – гоготнул первый.
Тот, кого назвали Санси, оглядел меня внимательнее – меня, у которой всё внутри застыло и похолодело от ужаса, – но мотнул головой, достав из-за пояса длинный, свёрнутый в петлю хлыст:
– Благодарю покорно, господа, я предпочитаю дам, от которых хорошо пахнет.
Я даже не успела оскорбиться, как хлыст щёлкнул в воздухе и боль обожгла руку, которую я выставила вперёд. Вскрикнула, а чужаки рассмеялись. Первый поднял коня на дыбы, тот заржал протестующе и бросился коротким нервным галопом прямо на меня. Едва успела отскочить к стене!
А наглые захватчики моего замка как ни в чём не бывало въехали под ворота и скрылись.
Первым моим порывом было бежать за ними и кричать, швырять камни в спину, бить и царапать, чтобы они испугались и убрались отсюда. Но я сдержалась. Более того – подхватила подол платья и рванула к лесу. Девчонок нагнать и домой! Сейчас я ничего не смогу сделать одна, а там, дома, есть Жаннина, есть Ивон – её муж, можно поднять крестьян и выставить из замка «новых хозяев»!
Первая ветка, хлестнувшая меня по лицу, отрезвила. Я остановилась, пытаясь отдышаться, и прислонилась спиной к шершавому стволу липы.
Новый хозяин!
Нет, это просто неслыханно! Как может чужак стать хозяином моего замка? Каким чудесным способом?
Хлопнув себя по лбу, я простонала:
– Он его купил… Да, но кто ему продал замок?
На этот вопрос ответить мне мог бы только один человек: нотариус мэтр Бассиньи. И я двинулась глубже в лес с твёрдым намереньем посетить сего славного мсьё сегодня же, как только доберусь до дома.
Сестёр я нагнала почти у самой ограды. Каролина тащила Эмилию за руку, а скатерть тащилась за ней по траве. Вот Жаннина задаст этой маленькой негодяйке за зелёные пятна на белой ткани! Отобрав у сестры свёрток, я направилась к дому, ни слова не сказав. Зато Каролина разразилась вопросами:
– Кто это был, Мариола? Что они искали в замке? Они сюда придут? Они нас убьют, да?
– Что за глупости?! – фыркнула я. – Идите лучше помогите Жаннине с обедом, а я разберу и почищу вещи. Да! И ни слова слугам о том, что вы видели в замке!
– Ладно, – уныло протянула Каролина. – Пошли, Эмилия, от неё слова не добьёшься, от этой злыдни!
– Мариола не злыдня, – вякнула было младшая, но средняя сестра дёрнула её за руку:
– Ещё какая! Вот увидишь, она нам ничего не скажет, всё интересное мимо нас пройдёт.
Отмахнувшись от них, я понесла вещи на кухню. Гобелены нужно перетряхнуть, выбить из них пыль, а крестильное платье отдам Жаннине, она умеет чистить такую ценную одежду.
Солнце уже стояло в зените, когда я села в повозку и причмокнула на старенькую кобылку, которая встрепенулась и медленно потащила меня к городку. Кроме вещей для мсьё Ланье, я везла сыр и масло на продажу. Сегодня вместо рынка сдам их молочнице и сразу получу деньги. А потом к нотариусу. Жажду узнать, каким образом я могла продать этому столичному хлыщу свой родовой замок!
Когда солнце перевалило за крест городской церкви, я остановила лошадь у дома мэтра Бассиньи. Спрятанный в складках юбки кошель приятно тяготили десять луидоров, шесть экю и три франка. Хватит и корову выкупить, и налог заплатить через десять дней. Привязав поводья к крючку в каменной кладке стены, я поднялась на крыльцо и дёрнула за шнурок. За дверью прокатился мелодичный звон колокольчика, и почти сразу раздались шаги. Отворил мне мальчик, который служил у нотариуса, и согнувшись в поклоне, пригласил меня войти.
– Я желаю поговорить с мэтром Бассиньи, – сказала я голосом, который слышала в детстве от маменьки – герцогини Монтферрас. Даже когда наша семья разорилась, честь и достоинство, как и гордость за свой род, сквозили в каждом слове доброй женщины, в каждом её движении. Я часто копировала маменьку, и теперь это мне пригодилось. Мальчик ещё раз поклонился и жестом указал на кабинет в торце коридора.
Мэтр Бассиньи был грузным пожилым евреем с лысиной, прикрытой маленькой чёрной шапочкой, и длинными седыми волосами, в беспорядке падавшими на плечи. Он поднял орлиный нос от бумаг, прищурился и узнал меня:
– А, дама де Клери! Прошу вас, окажите честь старику, присядьте и изложите мне цель вашего визита.
– Мэтр Бассиньи, оставьте ваши игры, – резко отозвалась я. – Вам прекрасно известна цель моего визита.
Он поднялся, нацепил на нос маленькие круглые очочки и взглянул на меня сквозь них. Потом сказал медленно:
– Полагаю, вы узнали, что замок Лансель был продан.
– Совершенно точно! И никак не могу понять, как вы могли провернуть эту аферу!
– Вы намерены меня обидеть, дама де Клери? Никаких афер! Я честнейший человек и никогда не позволил бы себе обмануть кого бы то ни было.
– Но это мой замок! – воскликнула я. – Я вступила в наследство по смерти отца!
– Да, но неправомерно, дитя моё, неправомерно! Я исправил эту ошибку, когда брат вашего покойного отца, герцога де Клери, предстал передо мной три дня назад.
– Какой ещё брат? – изумилась я. – У папеньки был брат, Августо де Клери, но он погиб пятнадцать лет назад в битве при Клермон-Воргаше!
– Представьте себе, нет. Он выжил. Я был так же удивлён, как и вы, когда увидел вашего дядюшку.
– Мэтр Бассиньи, это самозванец! Как вы могли узнать дядю Августо, если он умер, что было подтверждено лично другом дяди! Он был у нас, я помню его! Он сказал, что дядя Августо испустил дух у него на руках!
– Однако я узнал его. И не только я, дама де Клери, а ещё двое весьма уважаемых граждан нашего города. Не думаю, что вашему слову поверят больше.
Он снял очки, положил их на кипу рукописных бумаг и сказал тихо:
– Будь я на вашем месте, дама де Клери, я вернулся бы домой и жил бы там тихонько, как вы жили до сегодняшнего дня. Ваш дядя вступил в права наследства на замок, земли и титул герцога де Лансель и продал своё имущество, распорядился им так, как ему заблагорассудилось.
– Кому продал? – ухватилась я за эту фразу. – Санси, кто этот Санси?
– Кузен Его Величества короля Карла Семнадцатого, принц крови, герцог де Санси. Я лично оформлял сделку. Вы не можете её расторгнуть, даже если очень захотите. Помнится, у вашей матери есть родовое поместье… Монтферрас! Поезжайте туда, забирайте младших и поезжайте.
Я нетерпеливо топнула ногой. Чёрта с два я уеду в маменькино имение! Моё место здесь, рядом с замком, на землях герцогства Лансель! И не нотариусу решать, что мне делать! Я буду решать, хоть и не здесь, не сейчас. Мне надо подумать… А в голову пришёл интересный практический вопрос, и я тут же задала его:
– Чем давать советы, в которых я не нуждаюсь, кажите мне лучше, мэтр, замок был продан со всеми долгами, в том числе по налогам?
– Кхм, совершенно верно. Так всегда делается.
– Отлично. Будьте так любезны дать мне письменное подтверждение сего. Немедленно.
И я снова села, держа спину так прямо, что она мгновенно задеревенела. Но я не согнусь! Я обязательно выстою и выясню, что за проходимец взял имя моего покойного дяди Августо.
