ТориZ Грей
Преимущество мечты
Глава 34
Прошло два месяца с тех пор, как Хоуп видела Кейлеба в последний раз. И то же время прошло с того дня, как она скучала по нему.
Все ее окружение думало, что все вернулось в нормальное русло, но это было лишь притворством. На самом деле Хоуп скрывала всю свою боль за улыбкой. Ведь улыбка – лучшая иллюзия нормальности.
Внезапно дверь, ведущая в коридор, отворилась, и в гостиную вошла улыбающаяся Ликелла. Девушки не было уже около недели. Нефилим покинула замок, обещав вскоре вернуться.
Стоп. Хоуп показалось, или ее глаза действительно горят влюбленностью!? Только не…
Но не успела Хоуп додумать некультурные обороты, которыми хотела воспользоваться, как в дверном проеме показалась голова Кейлеба Росса. Хоуп перестала дышать. Он был все так же красив, каким она его помнила. Да и что могло измениться за два месяца? За исключением глаз. Они больше не были яркими и по-мальчишески игривыми. Теперь это были глаза мужчины. Жесткого. Грубого. Глаза война. Из его взгляда ушла любая нежность.
На Хоуп что, написано: «Хочу упасть с дивана»? Потому что именно это и случилось, когда Огненный Мальчик поцеловал Лику в щеку и со словами прощания растворился в воздухе. Даже. Не взглянув. На. Хоуп.
– Почему этот Король-своей-Вселенной провожает тебя до комнаты? – спросила девушка, почти задыхаясь от шока, смешанного с беспочвенным возмущением. Она, значит, теперь привязана к нему каким-то древнем родовым проклятием, а он просто развлекается дальше?!
Хоуп до сих пор рыдала по ночам в подушку, отчаянно надеясь на то, что Александр ничего не узнает, и Кейлеб останется в безопасности от первого вампира. Она оплакивала то, как выгнала его из своего дома, вместо того, чтобы вцепится в него и никогда не отпускать от себя, как хотела. А он…
Хоуп не могла подавить свое возмущение.
– Мы встречаемся уже около двух недель, – пожала плечами Лика.
Из легких валькирии будто выбили весь воздух. Если бы девушка могла упасть ниже пола, то она была бы уже там:
– Что!?
Вы когда-нибудь собирали мозаику? Не ту, которая состоит из сорока пяти кусочков, а та, что из нескольких тысяч? Помните тот момент, когда вы берете один из них, приставляя его то тут, то там, и понимаете, что он не подходит. «Он точно из этой мозаики?» – спрашиваете вы у себя. Из этой. Но место этого кусочка еще не найдено, поэтому вы откладываете его в сторону, а потом, только в самом конце, вспоминаете об этом элементе.
С вами так было? Если да, то вы понимаете что испытала Хоуп, когда «кусочек ее мозаики» не подошел ни по цвету, ни по форме к любому другому, что она уже собрала. Где его место!?
– Почему ты так реагируешь? – просто спросила Лика, направляясь в свою комнату. – Он же тебе не…
Вновь устроившись на диване, Хоуп едко ответила:
– Просто я удивлена тем, что он все же решился окунуться в омут отношений, а не просто тра…
– Без уточнений.
Да, Хоуп ревновала. Яростно, нескончаемо… И невероятно хотела избить Ликеллу, не смотря на то, что их отношения наладились. Ее ревность была сильнее любой дружбы.
– Он тебе нрави… Ах, да, о чем это я!? – слегка хлопнув себя по лбу, Хоуп продолжила воспевать этого засранца. – Он же секс-символ… Ну или кто там…?
– Почему вы друг друга не переносите? – спросила Ликелла, сев на диван, расположенный напротив того места, где устроилась Хоуп. Ну, прямо как психолог и пациент!
Стоп! Что? Он не переносит Хоуп? Вот теперь ей больно. Но она не покажет этого. Черта с два!
– С чего ты взяла? – нарочито удивленным тоном спросила Хоуп. – Он же самый-самый…
Ликелла многозначительно приподняла бровь, как бы говоря: «Ты думаешь, я поверю в это!?». Да, наверно в ее голосе было слишком много яда.
– .. ну да, не переносим, – закатив глаза, закончила Хоуп. Она ненавидела Кейлеба за то, что слишком сильно любила. А он? А он, скорее всего, ненавидит Хоуп за то, что когда любил ее, она раздавила его сердце.
Самое ужасное – это осознание того, что Хоуп не может ничего изменить. Ксандр узнает – будет использовать Кейлеба, чтобы манипулировать Хоуп. И она поддастся на эти манипуляции, потому что Кейлеб в ее крови, в ее сердце, в ее душе. Навсегда.
Лика вновь уперла в девушку свой взгляд, всем своим видом жаждая ответа на ранее заданный вопрос.
Пожав плечами, Хоуп с улыбкой ответила:
– Он самовлюбленный кретин. Этого мало?
Этого достаточно, если бы не один факт – Хоуп любила в нем это. Она любила в нем все. От самовлюбленной улыбки до ужасного характера.
– Ты его не знаешь, – покачала головой девушка. Хоуп заметила, что в ее глазах на мгновение блеснула растерянность.
– Да что ты? – безэмоционально ответила Хоуп. Да уж, совсем незнакомый человек!
– Он добрый, заботливый…
– Да-да-да! Умный, красивый, бесконечно сексуальный и невозможно бескорыстный рыцарь твоего сердца.
– Почему столько сарказма? Он хороший. И ты просто завидуешь.
Хоуп тяжело вздохнула:
– Женское самовнушение! Оно воистину не знает границ! Не идеализируй его, Ликелла. Он не «Светлый рыцарь» и никогда им не будет.
– Не хочу это слушать!
Лика встала с дивана и направилась в свою комнату, но Хоуп перехватила ее, схватив за руку.
– У вас разные весовые категории. Росс герой не твоего романа.
– А чьего? Твоего? – фыркнула Ликелла. Хоуп замерла. – Я тебя выслушала…
– … но все равно поступлю по-своему.
Ликелла взглянула на Хоуп так, что ей не нужен был ответ. Она не хочет верить ее словам.
***
Хоуп шла по коридору на «ближний бой». Ее глаза мгновенно наши Кейлеба Росса, среди толпы учеников. Девушка подошла к нему сзади и, схватив за руку, резко развернула к себе.
– Зачем ты пудришь ей мозги? – зарычала Хоуп.
Когда его сапфировые глаза встретились с ее, Хоуп была готова разрыдаться. Они были такими родными, такими красивыми, но… холодными. В его взгляде не было ни капли эмоций, кроме холода и абсоютного безразличия.
Хоуп на мгновение закрыла глаза, чтобы взять себя в руки.
– Ты о ком? – холодно отозвался он. Хоуп поежилась. Из его голоса абсолютно исчезли веселые нотки. – Я вообще не умею пользоваться пудрой.
– Я говорю о Ликелле.
Голос Хоуп, к счастью, был спокойным, в отличие от нее. Девушку разрывали боль и горечь. Смотреть в глаза Кейлеба было слишком больно.
– Ревнуешь, Снежная Королева!? – рыкнул он, наклоняясь к Хоуп так близко, что их губы почти соприкасались. Девушка глубоко вдохнула.
От Кейлеба пахло все так же. Темными специями. Но и здесь было одно «но». Так же от него пахло духами Лики.
Хоуп вздрогнула. Это больно – осознавать, что мужчина, которого ты любишь, встречается с другой. Но она сама в этом виновата. Так что…
Давно натренировавшись, Хоуп преобразовала боль в ярость:
– Не льсти себе, Огненный Мальчик. А если хочешь добиться моей ревности, пытаясь использовать мою подругу, то ничего кроме использованной бывшей девушки ты не добьешься.
Глаза Кейлеба всего на мгновение показали его истинные эмоции. Но они исчезли слишком быстро. Так, что валькирия не была уверена, что это было.
– Привет.
К ним подошла Ликелла и Хоуп сделала шаг от Кейлеба, хотя совершенно не желала этого.
– Привет, дорогая, – мягко сказал Кейлеб, притягивая к себе Лику для крепкого поцелуя. Хоуп сжала челюсти. Она. Ужасно. Ревновала.
– О чем вы говорили? – спросила Ликелла, мягко оттолкнув от себя Росса. На ее щеках играл румянец. Она определенно влюбилась.
Хоуп начало трясти. Не повезло тому, кто сегодня будет в спарринге с ней на «ближнем бою». Даже если это будет кто-то из Братьев.
– Я спрашивала о тренировке по «ближнему бою»… ничего интересного.
– Пойдем? – спросила Ликелла у Кейлеба, встречаясь с ним глазами. – У меня плаванье.
– Конечно, принцесса. Пойдем.
«Принцесса»?! Хоуп едва не раскололась надвое прямо перед всей школой. Что ж, она, наверное, заслужила это.
– Хоуп, – кивнул Росс. Его глаза были все так же бесчувственны.
– Кейлеб.
Глава 35
Лилит стояла на балконе, наблюдая за очередным уроком «ближнего боя». Яростнее всех сражалась Хоуп и это, очевидно, было связано с тем фактом, что Кейлеб Росс вернулся в «Черную Орхидею». По школе ходили разные слухи, но Лилит привыкла верить лишь тому, что знала наверняка.
А знала она вот что: два месяца назад Хоуп и Кейлеб ночевали вне «Черной Орхидеи», на следующий день он уехал, а она заперлась в своей комнате на несколько дней. Странное совпадение…
– Она сегодня особенно дикая, – сказала Ева, подходя к Лилит. Она села на каменное ограждение, совершенно не заботясь о своей безопасности. Не смотря на то, что Ева вернулась в школу преображенной, она осталась все такой же любительницей веселья и скандалов.
– Ты о Хоуп?
– Да.
В данный момент Хоуп сражалась в спарринге с Эшем и выигрывала. Кейлеб отсутствовал. У Братьев, в отличие от других учеников, свободное расписание.
– Что произошло у них с Кейлебом? – спросила Лилит, наблюдая за тем, как Хоуп оттолкнула Эша так сильно, что тот ударился о стену. К счастью, они были обиты специальными матами, иначе бы Брат проломил ее.
Волчица молчала. Лилит перевела на нее взгляд. Глаза Евы заволокло плотным туманом. Видение.
Ева подняла вверх указательный палец:
– Подожди…
– Я слышала, что ты стала одной из баб Кейлеба, а потом он просто ушел, – закричала Аманда. Кажется, Лилит пропустила момент, когда Хоуп толкнула другую ученицу и завязалась ссора. – Ты никто, детка!
– Вот что, – улыбнулась Ева, указывая на Аманду. – Не совсем правда, но общий смысл сохранен.
Но Лилит не повернулась к Еве. Теперь она не отрывала взгляда от Хоуп и Аманды. Валькирия подошла к ведьме и холодно улыбнулась:
– Свой рот будешь открывать на уровне ширинки, а не в мою сторону. Хоуп что-то начертила ногтем на собственной руке, а в следующее мгновение возникшую тишину разорвал громкий крик Аманды. Девушка упала за пол и забилась в конвульсиях.
Лилит впервые видела свою дочь такой дикой. И до этого она не видела, чтобы она использовала магию, тем более такую сложную, как телесную.
– Хоуп! – крикнула Ева, звонко смеясь. – Поосторожней, милая. Ты же не хочешь ее убить…
Хоуп обернулась и посмотрела на Еву. Ее глаза казались безумными.
– Хочу.
– Оу, – улыбнулась Оракул. Она слезла с каменного ограждения. – Ну, тогда продолжай.
– Что!? – воскликнула Лилит. Аманда, конечно, считалась первоклассной стервой школы, но это не повод, чтобы убивать ее.
Эш, подойдя сзади к Хоуп, оттащил ее от Аманды, тем самым прерывая необходимый для такого заклинания зрительный контакт.
– Да пошли вы все к черту!
Хоуп мгновенно исчезла из зала, громко хлопнув дверью. Кажется, Кейлеб Росс свел ее с ума. Буквально.
***
Хоуп вышла из зала, прислонилась к стене и осела на пол, тяжело дыша. Ее психологическое состояние достигло своего депрессивного апогея. В ней бушевала ярость и первый, кто попадется ей сейчас под руку – умрет.
– Ох, кто же это так отчаянно пытается восстановить дыхание? – раздался в конце коридора до боли знакомый голос. – Что случилось? Дыхалка подвела?
Хоуп сощурилась. Это был Кейлеб Росс. И сейчас она собиралась вернуть ему удар:
– Однажды ты проснешься от того, что я тебе приснилась. И улыбнешься. Впервые так, по-настоящему. Сладко потянувшись, повернешь голову и замрешь. А. Рядом. Не. Я.
Хоуп встала с пола. Она не собиралась показывать Россу того, насколько он сделал ее слабой. Ни-за-мать-его-что!
– Тебя это, правда, волнует, детка? – холодно улыбнулся он. Его маска была на месте. – Думаю, я переживу это.
– Надейся, Огненный Мальчик, – улыбнулась она, догадываясь, как ее улыбка действует на него.
Сработало.
Кейлеб Росс вышел из себя:
– Да пошла ты, Снежная Королева!
Дампир тяжело дышал, яростно сжимая и разжимая кулаки, воздерживаясь от удара. Но это определенно был не предел его ярости.
– Спасибо за совет, дорогой, – приторно-сладко улыбнулась девушка, подходя к нему ближе и окутывая его своим запахом. Хоуп старалась не замечать его сексуального аромата. – Пойду, найду себе какого-нибудь смазливого паренька и пересплю с ним. Думаю, Эш будет согласен…
Его взгляд метал гром и молнии:
– Это уж точно. Как ты опустилась за последние несколько месяцев…
Хоуп сощурилась. Ее боль сейчас на полном ходу преобразовывалась в силу и, если она не хочет сейчас убить Кейлеба, то пора сбавить темп.
– А может быть ты просто никогда меня не знал, а?
– Может быть, – просто отозвался Кейлеб. Он до сих пор стоял слишком близко.
В какой-то момент атмосфера между ними резко поменялась. Сейчас она потрескивала от едва сдерживаемого притяжения.
Ну уж нет. Не так давно Хоуп поддалась на уговоры своего тела и ничего хорошего з этого не вышло. Больше этого не повторится.
Кейлеб, очевидно, подумал о том же, потому что сделал шаг назад одновременно с Хоуп.
– Сладких снов, Огненный Мальчик, – сказала она, отворачиваясь от его сексуального тела и направляясь в свою комнату через множество коридоров.
– Долгого секса, Снежная Королева.
Хоуп едва сдерживала слезы. Нет, никакой комнаты. Сейчас она нуждалась в свежем воздухе. В большом количестве свежего воздуха.
***
Хоуп бежала по лесу в поисках уединения. Она пробежала уже около километра, но ей до сих пор казалось, что Кейлеб преследует ее.
«Долгого секса, Снежная Королева». Как он мог даже подумать, что она подпустит к себе кого-либо, если до него никого не подпускала?
Хоуп просто не смогла бы этого сделать, потому что полностью влюблена в этого несносного дампира. Сколько бы она не кричала на него, не бросалась оскорблениями, он навсегда останется ее Единственным.
– Что ты здесь делаешь? – раздался знакомый голос справа от Хоуп.
Это была Кабирия. Она сидела под одним из деревьев и держала в руках наушники и MP3-плеер.
– Гуляю. Разве не видно?
Хоуп подошла к девушке, села рядом и тяжело вздохнула. Как же она устала.
– Кейлеб?
– Да.
– Что случилось?
И тут Хоуп прорвало:
– Мой друг пол года назад умер от рук Ксандера, когда этому высокомерному вампиру захотелось, чтобы я стала его подстилкой-валькирией. Александр просто убил его, отрубив голову. Я не боюсь его, и никогда не боялась. Но я боюсь потерять еще кого-нибудь. Я в своей жизни и так теряла слишком много. Два месяца назад мы переспали с Кейлебом, я отдала ему девственность и…
Глаза Кабирии округлились:
– Ты была… Вот черт!
– Ага, – грустно улыбнулась Хоуп. Она нисколько не сожалела, что провела ту ночь с Кейлебом. Нет. Она сожалела, что это больше не повториться. Она оттолкнула его слишком сильно. – Утром он принес мне завтрак в постель… А я… Я испугалась и выгнала его из дома со словами, что та ночь была самой большой ошибкой в моей жизни. Хотя, на самом деле, это было не так.
– Ты любишь его? – прямо спросила Кабирия. Она понимала Хоуп гораздо больше, чем та думала. Валькирия привыкла быть непонятой с самого детства, когда ее бросила мама. Но сейчас… Сейчас все изменилось.
– Да.
– Тебе мешает только Ксандер?
– Да.
– Может тебе стоит с ним поговорить?
– С кем? – не поняла Хоуп.
– С Ксандером.
Кабирия была слишком оптимистичной.
– О чем? – горько усмехнулась Хоуп. – О том, что я влюбилась и боюсь потерять свою любовь? Можно сразу крикнуть, чтобы он убил Кейлеба. Ксандер не пойдет на компромиссы, я уверена. Я работала на него и знаю каков он.
– Я… Я не знаю что тебе посоветовать.
– Я боюсь что-то менять. Пусть все остается так, как есть. Кейлеб жив – это самое главное.
Девушки замолчали. Вокруг не были ни души, и тишину нарушало лишь пение птиц и шелест опадающей листвы. Осень уже полностью вступила в свои права и даже почти готова отдать их зиме. От холодного ветра Хоуп поежилась. Все-таки она вышла в одной футболке и спортивных штанах в позднюю осень. Однако есть вероятность, что организм валькирии приспособлен к низким температурам, так как особого холода она не чувствовала.
– А почему ты сидишь здесь, в одиночестве, и слушаешь музыку в наушниках в такую депрессивную погоду? Явно не от хорошей жизни.
– У моей проблемы тоже есть имя.
Кабирия грустно улыбнулась и отвернулась от Хоуп. Валькирия поняла, что девушка больше не настроена разговаривать. Ей необходимо побыть в одиночестве, поэтому она и сбежала так далеко от школы. Хоуп встала с холодной земли и бесшумно удалилась. Она отправилась в единственное место, где чувствовала себя уютно – в библиотеку Черной Орхидеи, чтобы потеряться в огромных стопках книг.
Глава 36
Хоуп вернулась в свою комнату уже поздней ночью. Девушка никогда не уставала от умственной работы. Ей очень приглянулась нательная магия, которая включает в себя изготовление заклинаний на собственной коже.
Заклинания требовали немалой энергии, поэтому Хоуп уснула в то же мгновение, как ее голова коснулась подушки.
А разбудил ее голос никого иного, как Кейлеба Росса:
– Где твоя соседка?
– Не знаю, – ответила Ликелла. – Свет у нее не горит, а ложится она поздно. Значит, еще не пришла.
– Решила прогуляться по мужикам?
Хоуп сжала зубы. Как будто она могла отдаться первому встречному. Хоуп хранила девственность больше двадцати лет. Неужели он думал, что теперь она будет размениваться на случайный секс? Нет уж, увольте.
– Почему вы так друг друга недолюбливаете?! – спросила Ликелла. В ее голосе чувствовалось раздражение. А это редкость. Лика не часто выходила из себя.
– Не сходимся характерами, наверно.
– Или те слухи, что ходят по школе, правдивы.
– Ты же не глупая. Не верь всему, что говорят.
Голос Кейлеба был нежен и сладок. Приторно сладок. Хоуп передернуло от этой фальшивой мягкости.
– Да я и не верю.
Затем наступило временное затишье. Хоуп собрала всю свою волю, чтобы не прислушиваться к тому, что происходит в гостиной. Она не хотела этого знать.
– Кто это? – раздался голос Кейлеба. Дыхание ровное. Значит, они не целовались. Наверное. – Рядом с Хоуп.
– Это… Гидеон. Кажется. Он живет в Лондоне, и они с Хоуп очень близки.
Раздался звук включаемого телевизора, а затем комнаты наполнил звук свежих новостей о каких-то политических терках между странами.
– Близки!? Хм. Неплохо устроилась.
– Да, он красавчик.
– Красавчик!? Да что ту можно любить!? Слащавая морда…
Хоуп показалось, или в словах Кейлеба прокатилась нотка ревности? Нет, определенно показалось. Он же сейчас в одной комнате с Ликеллой, обнимает ее, сидя на диване, и они вместе переключают каналы в поисках какой-нибудь мелодрамы. Хоуп передернуло от картинки, возникшей у нее в голове. Гребаный семейный вечер перед телеком у женатой пары.
– Не ревнуй. Я с ним даже не знакома.
Значит, если Хоуп и показалась ревность в его голосе, то это значит, что не ей одной. Этот мужчина был собственником по своей природе, так что его ревность стоит воспринимать как что-то обыденное и нормальное.
К сожалению, Хоуп прислушалась к их разговору слишком сильно. Потому что спустя мгновение ее слух заложило звуками поцелуя. Хоуп одновременно сковало два спазма: в животе, от того, что все ее внутренности взбунтовались от этих звуков, и в сердце, от горечи и боли.
Кажется, она никогда не переживет их расставание, если будет так близко к Кейлебу. Но, с другой стороны, она не знает сколько выдержит вдали от него. Два месяца сделали из нее душевного калеку, куклу, марионетку или робота – название не имеет значения. Она жила по инерции все это время. Тогда что с ней могут сотворить несколько лет?
– Слушай, Лика, мне пора, – раздался голос Кейлеба через пару секунд. – У нас сегодня очередная охота.
– Будь осторожен.
– Хорошо. До встречи.
Дверь за Кейлебом захлопнулась и комнаты наполнила пустота, пока ее, словно громом, не разорвал тихий шепот Ликеллы:
– Я люблю тебя…
Глава 37
Хоуп гуляла по одному из коридоров «Черной Орхидеи». В данный момент она хотела уединения, а в одной комнате с Ликеллой – это очень сложно. Особенно при том факте, что она любит мужчину, который перевернул мир Хоуп и стал для нее всем.
Но от размышлений о несправедливости жизни Хоуп отвлекли звуки, доносившиеся из зала для «бокса». Возможно, это Джейсон опять сбивает свои казанки о боксерскую грушу. Он делал это почти каждый вечер.
Хоуп заглянула в зал и замерла. Нет, это был не Джейсон. Это был Кейлеб Росс.
Хоуп сглотнула. Он был весь потный, без футболки, в свободных штанах, которые были закатаны до колен и восхитительно, невообразимо горяч. Мышцы спины перекатывались при малейшем движении, а каждый удар по груше был точно вымерен и прекрасно выполнен. Он был воплощением всего того, чего хочет любая женщина.
Хоуп почувствовала как внутри живота разлилось приятное тепло. Давненько она не чувствовала этого.
– Ты обманул Ликеллу, – насмешливо сказала она, собрав все восхищение Кейлебом и запрятав его куда подальше. Хоуп не собиралась удовлетворять его эго. – Ты сказал, что уезжаешь в город.
Кейлеб развернулся, и Хоуп уже не могла оторвать свой взгляд от его золотистой кожи и умопомрачительного тела. Его мускулы четко очерчивались, не смотря на расслабленность во всем теле. Он был большим, даже огромным, сексуальным и мужественным. Прямо материк ходячего тестостерона. Но, вопреки огню в его теле, глаза Кейлеба были холодны, как айсберг.
– Так пойди и расскажи ей это.
Хоуп подошла ближе. Просто не смогла сдержать себя. Кейлеб притягивал ее, и она летела к нему, как бабочка на огонь. Черт возьми, рано или поздно он оставит от нее один пепел. Хоуп знала это. Кейлеб, наверно, единственный человек в этом мире, кто способен по-настоящему сломать Хоуп. Стоит лишь захотеть.
– Какой в этом смысл? Она слишком увлечена тобой, чтобы прислушаться к голосу разума.
– Что ты от меня хочешь? – спросил он, разминая руки для очередного подхода.
– В идеале, чтобы ты оставил ее в покое, – улыбнулась Хоуп. На самом деле эта улыбка была фальшивой. Но кого это волнует? – Разберись с собой, в конце концов.
Арктический холод пропал из глаз Кейлеба. На его место пришла ярость, которая проникала в каждую клеточку его тела и заставляла его тело клокотать. Едва сдерживаясь, Росс прошипел:
– Это ты должна разобраться с собой!
Хоуп лишь мягко улыбнулась. И это стало спусковым крючком для Кейлеба. Он мгновенно оказался прямо перед Хоуп и схватил ее за предплечья, при этом встряхнув так сильно, что у нее клацнули зубы.
– Черт возьми, ты сводишь меня с ума! – закричал он, прожигая девушку яростным взглядом. – То ты вышвыриваешь меня из своего дома после лучшей ночи в моей жизни со словами о том, что все произошедшее – ошибка, то бросаешь на меня похотливые взгляды, как сейчас.
Хоуп не могла не прогуляться по нему глазами еще раз. Это была не похоть, это был голод. Валькирия изголодалась по нему.
– Я лишь восторгаюсь твоим телом, Огненный Мальчик, – приторно-сладко улыбнулась она, высвобождая одну из рук и проводя указательным пальцем линию, по которой мгновение назад пробежала капелька пота. Кейлеб вновь задрожал.
– Я ненавижу тебя, стерва, – прохрипел он, отталкивая от себя Хоуп. Но она не хотела находиться так далеко от него. Весь здравый смысл исчез в данный момент и все, о чем думала Хоуп – это Кейлеб Росс. Горячий и потный. На ней.
– Как мило.
Хоуп подошла вплотную к Кейлебу, ощущая исходящий от него жар, и погладила его щеку своей ладонью. Против своей воли он мягко потерся лицом о руку Хоуп, а затем, осознав свои действия, резко отдернул голову.
– Уходи, – рыкнул он.
– Нет.
– Я СКАЗАЛ: УХОДИ!!!
Крик Кейлеба, кажется, должен был быть слышан и за пределами замка, но сейчас в этой части «Черной Орхидеи» никого не должно быть.
– Нет, – покачала головой Хоуп. Она погладила грудь Кейлеба, остановив свою ладонь на том месте, где находилось его сердце. Даже не прислушиваясь, она слышала его стук.
– Тогда потом не говори, что это была ошибка, – сказал Кейлеб и впился своими губами в губы Хоуп. Яростно. Жаждуще. – Я давал тебе выбор.
***
Кейлеб набросился на Хоуп и повалил ее на пол. Он прижал ее руки к матам над головой девушки, чтобы она не пыталась его оттолкнуть, если вдруг решит передумать. Хоуп же мгновенно отозвалась на его ласки.
На вкус она была все такой же, какой он ее помнил: роза и лимон. Кейлеб резко втянул воздух носом. От Хоуп исходил только ее собственный аромат, а значит, ближайшие несколько дней она ни с кем не была.
Кейлеб оторвался на одно мгновение от девушки и спросил хриплым, от желания, голосом:
– Ты была с кем-нибудь после того раза?
Глаза Хоуп блеснули яростью. Она попыталась вырваться, но Росс ее сдержал. С большим трудом, нужно признаться. Валькирии, даже те, в которых сила еще окончательно не проснулась, очень сильны физически.
– Да как ты посмел!
Кейлеб покрывал ее лицо поцелуями, тихо шепча:
– Мне просто нужно знать. Пожалуйста.
Хоуп перестала сопротивляться и громко выдохнула:
– Я не была ни с кем, кроме тебя. Доволен?
– Несомненно!
Кейлеба переполнила такая радость, какую он не испытывал ни разу за всю свою жизнь. Хоуп до сих пор принадлежала ему и только ему. И Росс хотел насладиться этим сполна.
Хоуп была одета в короткие шорты, которые выгодно обтягивали ее упругую попку, майку с глубоким вырезом и кеды. Даже в такой одежде она выглядела женственной и сексуальной. Как и всегда. И это только для Кейлеба. Для него одного.
Росс гортанно зарычал, когда Хоуп одной рукой вцепилась ему в волосы, а другой пыталась стянуть его спортивные штаны. Его бедра уютно устроились в колыбели ее ног.
– Кейлеб!?
Прежде чем повернуться лицом к двери, дампир взглянул на Хоуп. Точнее попытался. Глаза валькирии были крепко зажмурены, а сама она как будто окаменела.
У двери с широко распахнутыми глазами стояла Ликелла. В ее глазах стояли слезы. Пару секунд самого напряженного молчания в жизни Росса прошли, затем Лика резко развернулась и убежала. Дверь за ней мягко прикрылась.
Уж лучше это был грохот на пол замка!
Хоуп сбросила с себя Кейлеба и направилась за подругой. Черт возьми! Да что сегодня за день!?
– Это тоже было ошибкой? – обессилено спросил он пустоту, прежде чем ударить кулаком по матам.