Тимур Арканов
Сердце океана
Пройдя несколько десятков метров в указанном направлении, я заметил указатели, на которых было изображено небольшое куполообразное сооружение с подзорной трубой. «Язык символов – вот что понятно на любом языке», – подумал я. Указатели привели меня в небольшую сферическую комнату, верхняя половина которой состояла из металлического каркаса с вставленными большими изогнутыми стеклами. По всему периметру комнаты были установлены диваны, обшитые грубой тёмной кожей. В центре стоял небольшой журнальный столик с несколькими использованными бокалами. В комнате было установлено четыре подзорные трубы, в которые в ночное время можно было разглядеть луну. Но не в этот вечер.
Из окон смотровой площадки, вероятно, открывался потрясающий вид в светлое время суток. Но этой ночью можно было любоваться лишь палубой корабля, которая подсвечивалась светодиодными огнями, создавая атмосферу таинственности. В их свете четко различались капли дождя, подгоняемые порывистым ветром.
Я уселся на диван, закинув ногу на ногу, и, допив остатки пива, поставил пустую бутылку на журнальный столик. Лайнер, как и обещал капитан, не ощущал шторма. Казалось, он стоит на монолитном основании посреди моря, так уверенно, что никакая стихия не могла его поколебать. Убедившись, что, несмотря на отсутствие датчиков падения, о которых говорил бармен, на лайнере довольно безопасно, я откинулся на спинку дивана и уснул.
Снова мне приснился кошмар. На этот раз я увидел себя, падающим за борт. Наяву я был уверен в непотопляемости лайнера, поэтому сон о крушении сменился страхом, который возник в голове благодаря разговору с барменом. Переживания о том, что нет датчиков падения, сыграли свою роль. Однако сон длился недолго. Очередная волна смыла меня за борт, и после пяти секунд падения я проснулся, словно ударившись о водную гладь. Сердце стучало так, будто сейчас выпрыгнет из груди. Я поднял запястье и взглянул на часы – 2:35. Вот это я расслабился, – подумал я.
Решив, что страх побежден, я намеревался вернуться в каюту. В последний раз, прижавшись к стеклу смотровой, я бросил взгляд на шторм, бушевавший за окном. И тогда заметил странное свечение под водой. Этот свет невозможно было не заметить: яркое зелёно- голубоватое свечение в мраке океана было единственным, что можно было увидеть в эту ночь за пределами самого корабля. Источник света стремительно приближался к лайнеру.
Не знаю почему, но в голове возникло первое объяснение: ракета, выпущенная из подводной лодки. Когда свет приблизился к лайнеру так, что палуба закрыла мне обзор, я сжался в ожидании взрыва и зажмурился.
Тишина. Взрыва не прозвучало. Спустя секунду я открыл глаза и увидел, как свет вновь отдаляется от лайнера. Удалившись на расстояние примерно в полсотни метров, источник света продолжил сопровождать корабль. Я пытался вспомнить, кто из обитателей вод может светиться. Достал телефон и «загуглил». Ничего из найденных результатов не походило на то, что я наблюдал.
Спустя несколько минут наблюдений за объектом я вспомнил, что в смотровой есть подзорные трубы. Прильнув к одной из них, я стал разглядывать загадочный светящийся объект, преследовавший лайнер. Наведя «прицел» на свет, я не увидел ничего нового: просто свет, источник которого следовал за кораблем. Но заметил кое- что другое: «прицел» подзорной трубы периодически смещался то выше, то ниже цели – началась качка. Взглянув на носовую часть корабля, я увидел огромные волны, рассекающиеся о лайнер. Они явно стали больше, чем были пятнадцать минут назад. Возможно, шестибальный шторм только начинается, – подумал я.
Я смотрел вперед, не понимая, что пытался разглядеть в кромешной тьме. Боковым зрением заметил, что свет резко сменил курс и направился к левому борту «Авроры». Некоторое время мне удавалось держать объект на виду, но через минуту он подплыл так близко к корпусу, что скрылся за краем палубы. Интересно, увижу ли я его, если выйду на палубу?
Несколько секунд я стоял перед подзорной трубой, взвешивая все «за» и «против». С одной стороны, безопасность – качка усиливается, датчиков падения нет, на палубу выходить запрещено. С другой стороны, любопытство, подогреваемое столь необычным явлением посреди бушующего океана. Я почувствовал покалывание внизу живота – адреналин. Кровь хлынула к ногам, насыщая мышцы энергией для предстоящего ускорения. К моему удивлению, любопытство взяло верх над инстинктом самосохранения.
Я кинулся к выходу, проскальзывая в комнатных тапках, и направился на палубу. На переодевание времени не было – объект мог скрыться. Несмотря на то, что на мне была лишь рубашка- поло, тонкие спортивные шорты, непригодные для согревания в условиях шторма, и шерстяные тапки, заботливо подсунутые мамой, я не ощущал пронизывающего холода, который принесла буря.
На палубе качка была ощутимее. Или она усилилась, пока я бежал вниз. Недолго думая, я ринулся к перилам левого борта «Авроры», надеясь разглядеть загадочный объект. Взявшись за поручень, я посмотрел вниз. Волны, казалось, доставали до середины борта, а это шестая или даже пятая палуба. Да… – подумал я – страшное зрелище.
Источник света, по- видимому, располагался непосредственно под лайнером, потому как я видел только свет, исходивший от него. На палубе никого не было. Из нескольких сотен окон, расположенных на борту корабля, свет доносился только из пяти- шести кают. Время позднее, все спят, укачиваемые бурей.
Когда очередная волна разбивалась о нос корабля, тысячи капель взмывали в воздух, а затем, усиливая и без того сильный дождь, падали на палубу «Авроры». Мои тапки промокли настолько, что носить их уже не имело смысла. Источник света стал перемещаться ближе к корме – задней части корабля. Я последовал за ним.
Корма сильно вытягивалась назад относительно нижней части корпуса. То ли для красоты, то ли для обтекаемости форм с целью снижения сопротивления встречным потокам воздуха. Таким образом, стоя на краю, невозможно было увидеть нижнюю часть корпуса корабля. Неопознанный объект я по- прежнему не мог наблюдать.
Свечение, наблюдаемое на корме корабля, теперь казалось намного ярче из- за пены, образуемой гребными винтами. Я держался за поручни и пытался вытянуться, насколько это возможно, чтобы наконец увидеть загадочный объект.
Промокшая насквозь одежда и хлюпающие от воды тапки давно перестали выполнять свои функции. Они висели на мне тяжелым грузом, сбрасывать который было нельзя. Вдруг я почувствовал, будто сила притяжения, удерживающая меня на палубе, ослабла на долю секунды. Мои пятки оторвались от пола. Мокрые тапки, не удержавшись на ступнях, слетели и угодили прямиком в бурлящие воды. Спустя секунду я ощутил на себе обратное чувство, будто меня кто- то прижимает к палубе.
Развернувшись в сторону носовой части корабля, я увидел, что лайнер уже не может сопротивляться качению. Плавники, компенсирующие океанские волны, уже не справлялись. Волны становились всё выше. Я снова ощутил покалывание внизу живота. Адреналин заполнил кровь. Мысли начали всё быстрее проноситься в голове. Сковывающий страх сначала обездвижил мои ноги, затем и диафрагму, не позволяя выдохнуть или вдохнуть новую порцию кислорода.
Волны становились всё выше. И теперь, стоя на мокрой палубе босыми ногами, я будто обрел связь с кораблем. Я буквально чувствовал каждую волну, противившуюся движению лайнера. Небольшая вибрация, ощущавшаяся на корме, должна была иметь чудовищное начало на носу корабля.
Волны, которые раньше, ударяясь о нос корабля, разбивались на тысячу капель, теперь с каждым качением попадали на палубу с новой силой, смывая всё на своём пути. Пора направиться в свою каюту.
Пересилив страх оказаться за бортом, я разжал пальцы, намертво ухватившиеся за металлические поручни, и направился к входу. Очередная качка, вызванная преодолением волны, сбила меня с ног, и я оказался на полу. Когда я попытался подняться, последнее, что я успел увидеть, это огромный поток воды, устремляющийся в мою сторону. Я сделал то единственное, что мне оставалось – зажмурился и сгруппировался. Следом я ощутил мощный удар, затем чувство свободного падения, продлившееся около четырёх секунд, потом снова сильный удар.
Я оказался в воде. Мне повезло упасть в бурлящую воду, где поверхностное натяжение нарушалось гребными винтами. Поэтому падение с такой высоты не причинило травм, и, что самое главное, я не потерял сознание. Но это не решало проблему: я оказался посреди Атлантического океана во время шторма, а лайнер, не заметив пропажу, благополучно продолжил своё путешествие.
Сопротивляться волнам сил хватило буквально на два десятка секунд. Ледяная вода отнимала много сил. С каждым разом оправляться от ударов волн становилось тяжелее, а потом я вовсе перестал бороться. Силы иссякли, и я оказался под водой. Над моей головой царил хаос. Волны одна за другой бились о поверхность, не оставляя шанса на выживание. Несколько секунд я сдерживал дыхание. Но потом, когда иссяк запас кислорода, моё уже непослушное тело совершило непроизвольный вдох. Поскольку дышать под водой я не умел, легкие наполнились водой. Жгучая и распирающая боль пронеслась по всем венам и сосудам.
Ещё несколько секунд сопротивления, и я начал терять сознание. Сквозь туман я увидел яркое свечение, приближающееся ко мне. Наверное, это тот самый свет в конце тоннеля, о котором рассказывают люди, пережившие клиническую смерть. Но почему же я видел его ещё при жизни? Это было то самое зелёно- голубоватое свечение, что я наблюдал с борта корабля.
Удивительно, как много мыслей проносится в голове за секунду перед смертью. Как говорят, «вся жизнь пронеслась перед глазами». Я вспомнил всё, что стало причиной принятия решения отправиться в плавание.
