Тим Марэ
Они давно тут

Полная версия

– У меня девочка. Соня, пять лет. Не думаю, что это хорошая идея на сегодняшний день, но предложение интересное, обещаю его обдумать на досуге и, если мне понравится стряпня Вашего хваленого «шеф-повара-секретного агента», в следующий раз, думаю, возьму и её.

– Тогда до вечера? – еще раз уточнил Николай, не веря своей удачи.

– Если не сдует ураганом, то да, – шутливо ответила ему Лия и протянула приготовленный кофе.

– Хорошо, буду в восемь вечера как штык. Кстати, я – Николай.

Он протянул ей руку через прилавок.

– Лия, – представилась она и с улыбкой пожала протянутую ей руку. – Кофе в подарок. Платить не нужно. И будь аккуратнее, – тихо проговорила она, внезапно перейдя на «ты» и, сконфуженно из-за этого опустив глаза.

– Тогда до вечера, Лия и хорошего дня, – улыбнувшись, попрощался Николай и с этими словами вышел на улицу.

Так просто? Она вот так взяла и сразу согласилась? Николай не верил своим ушам. Ему даже не пришлось уговаривать её. «Значит – моё», – про себя подумал он, всё ещё не веря в успешность знакомства. Он специально не стал спрашивать про отца Сони: если сочтет нужным, она сама всё расскажет со временем. Он поднял голову и с прищуром посмотрел вверх: на небе не было ни облачка. «Ураган…», – с улыбкой подумал он и, сев в машину, выехал на шоссе, где, также быстро набрав скорость, понесся в сторону большого города, до которого оставалось чуть меньше десяти километров.

За сорок с небольшим лет, он не помнил никаких серьезных происшествий, связанных с погодой, разве что ураган 1998 года. Да и тот он толком не видел, несмотря на то что находился чуть ли не в самом его эпицентре. Было это в июне, на каникулах. Ему тогда было шестнадцать лет, он только окончил среднюю школу и поступил в институт. После вступительных экзаменов родители отправили его вместе с братом к бабушке в тот самый маленький провинциальный городок. То лето было очень жарким, но как водилось и ранее, он единственный умудрился заболеть и под вечер, когда все друзья собирались идти в лес на всю ночь жарить шашлыки, температура его тела поднялась до тридцати девяти градусов. Ему было очень плохо, но в то лето он только начал встречаться с первой в своей жизни девушкой и не хотел пропустить такую вечеринку. Не обмолвившись никому о своём плохом самочувствии, уже в десять вечера они всей компанией были в лесу, возле своего домика на деревьях, который они с друзьями построили между несколькими соснами на высоте примерно двух метров от земли. Внезапно пошел дождь, поэтому шашлыки были отменены. Наверх в домик они занесли кассетный магнитофон и устроили там небольшую дискотеку. Громко играла музыка, все танцевали и веселились, а он, забившись в угол, сидел, крепко обняв колени и пытаясь унять дрожь, бившую всё его тело. Дождь всё усиливался и казалось, что на землю уже падают не капли воды, а камни. Шум от ливня стоял такой силы, что заглушал включённый на всю громкость магнитофон. В какой-то момент Николай ощутил довольно резкий перепад температуры воздуха. Внезапно стало холодно и бивший его озноб усилился. Мокрая одежда неприятно липла к его разгоряченному телу, но то, что происходило вокруг, отвлекало его внимание от своего самочувствия. За короткий промежуток времени внизу под домиком образовалось небольшое озеро, по центру которого на высоте двух метров они застряли. Сверкали молнии, гремел гром и деревья раскачивались с такой силой, что ему казалось, что весь лес исполнял какой-то одному лишь ему понятный безумный танец. Сквозь раскаты грома и шум дождя, он ясно слышал треск падающих деревьев. Но в тот момент страха не было, скорее наоборот: хотелось, чтобы это всё продолжалось, так как зрелище было настолько завораживающим, что он вообще вскоре позабыл о своей болезни, настолько захватило его увиденное. Вся их компания была изрядно навеселе от принесённого алкоголя и поэтому всё происходящее ими воспринималось с какой-то детской радостью: они выходили из-под полиэтиленового навеса на открытую часть площадки домика и танцевали под проливным дождём.

На следующее утро он лежал на диване, укутанный в одеяло и слушал новости по телевизору, где очевидцы рассказывали:

«Я видел, как всё начиналось: пожелтело небо, налетели тучи, мелкий дождь сменился крупным градом, тучи стали черными, они задевали крыши домов. Наступивший мрак сменился зловещим желтым цветом. Грянула буря, и стало холодно. Спустилась черная туча – она росла снизу, а сверху над ней опускалась такая же другая. Вдруг все закрутилось … среди зигзагов молний вспыхивали желтые огни, и багрово-желтый огненный столб крутился посередине. Через минуту этот ужас оглушающе промчался, руша все на своем пути. Неслись крыши, доски, вырывало с корнем деревья; многие из них были или расщеплены, или выворочены с корнем. По улицам – горы сорванных железных крыш, свернутых в трубочку, как бумага. Кое-где трупы. Много убитых и раненых».

Диктор продолжал: «Ширина грозового облака составляла пятнадцать – двадцать километров. Смерч возник в результате прохождения холодного фронта около 22:15 часов ± 15 минут по московскому времени. В начале образовалось несколько воронок смерча, которые затем объединились в одну высокой разрушительной силы, которая достигала категории F3 (по 5-балльной шкале Фуджиты). Длина следа составляла 1,5 км, его средняя ширина – 125 м, его максимальная ширина – 150 м, направление движения – SSE-NNW (юго-юго-восток – северо-северо-запад). Зарождение воронки смерча также наблюдалось и на территории мегаполиса, около двадцати одного часа по местному времени.

Спустя много лет, как-то на досуге, Николай просматривал информацию по смерчу 1998 года, в которой говорилось следующее:

«Ураган 1998 года  – стихийное бедствие, произошедшее в ночь с 20 на 21 июня. В результате него погибли, по разным данным, от 8 до 11 человек. Около 150—200 человек получили ранения. Этот ураган был самым разрушительным и смертоносным стихийным бедствием в мегаполисе после смерча 1904 года»¹.

Вообще Николая привлекало и манило всё неизвестное и что разум не мог объяснить: всякого рода истории, книги и фильмы про инопланетян, различные природные явления: молнии, ураганы, град, шторм на море и прочее. Особенно Николаю нравились смерчи. Но нравились они ему исключительно с точки зрения наблюдателя, но никак не бедолаги, оказавшегося в самом эпицентре подобного явления. А различные предупреждения о подобных «выходках» природы его никогда не пугали, а погружали в состояние эйфории перед ожиданием чего-то неизвестного и опасного. Состояние подобного рода возможно испытывают «охотники за торнадо» в момент его зарождения, когда адреналин подскакивает до критических отметок, а пульс учащается до двухсот ударов в минуту. Откуда это в нём появилось, он не мог себе объяснить, но тянулось это с детства.

Глава 4

Сентябрь, 3-е число.

10:05.

– Надеюсь ты на работе, – вместо общепринятого «Привет» или «Доброе утро» услышал он в трубке голос шефа.

– Привет. Конечно. Меня дождем и ветром не испугать, – спокойно ответил Николай, понимая, что от звонка шефа ничего хорошего ждать не стоит.

– Отлично. Записывай адрес, – сухо проговорил тот и дал пару секунд, чтобы Николай взял ручку с бумагой. – Ул. Юбилейная, 37. Приедешь, спросишь Пахомова – начальника розыска. Заберешь у него документы на моё имя и завтра утром привезешь мне домой.

– Завтра же суббота, – без особой надежды на успех и как бы вопросительно проговорил Николай, пытаясь перенести «визит» к шефу на рабочее время.

– Ты же знаешь, что мне по х…

Ответ шефа был предсказуем. За десять с лишним лет работы с ним, Николай выучил наизусть все его манеры общения и методы работы. – Они мне нужны до 12:00, так что выспишься. Позвони, как они будут у тебя на руках.

Не прощаясь, он положил трубку и прекрасное настроение Николая мигом испарилось. С одной стороны поездка по делам шефа допускала более ранний уход домой, но с другой стороны именно сегодня торопиться было некуда, Лия ждала его лишь к двадцати часам. В офисе делать было больше нечего, все основные дела он сделал и, выключив компьютер, он решил ехать на адрес, указанный шефом.

Выйдя на улицу, Николай обратил внимание, что количество людей на улице было обычным для этого времени дня. Видимо многие, как и он сам, давно перестали верить прогнозам Гидрометцентра. Перед офисом уже гудела стандартная будничная пробка в сторону центра. Сев в машину, Николай запустил двигатель, «ниссан» что-то пробурчал, а потом взревел всеми своими лошадиными силами. Включив кондиционер, он медленно вырулил с парковки и мягко вклинился в пятничный поток.

11:32

Весь путь до места назначения занял чуть больше часа, несмотря на пробки и расстояние. Это оказалось несколько быстрее, чем планировал Николай и он тут же связался с нужным ему человеком. Минут через десять пакет документов был на руках, и он решил сразу позвонить шефу и доложить об исполнении.

– Алло, документы забрал.

Шеф был, как всегда, не многословен:

– Завтра жду их у себя, – бросил он и дал отбой. Он даже не поинтересовался, чем дальше будет заниматься Николай, а это означало, что теперь можно было выдвигаться в сторону дома. Он решил заехать пообедать в торговый центр по пути и заодно купить продуктов домой, ведь вечером в его холостяцкой берлоге ожидались гости.

Двигаясь в сторону кольцевой у самого выезда из города, внимание Николая привлекло небо на востоке, а точнее его цвет: оно было бледно желтого цвета, а ближе к горизонту становилось сине-черным. Зрелище было жутким.

Проехав еще несколько сотен метров от кольцевой в сторону области, Николай свернул на парковку торгового центра, стоящего на пустыре площадью в несколько гектаров. Какие-либо жилые постройки по близости отсутствовали. Выйдя из машины, он вновь посмотрел на небо: туча практически свисала тяжелой желто-серой свинцовой подушкой над его головой. Уже стал накрапывать дождик, а в дали послышались раскаты грома.

– Всё-таки не обманули синоптики, – вслух проговорил Николай и поспешил ко входу в торговый центр.

12:45

Он был погружен в свои мысли. Уплетая за обе щеки двойной чизбургер, он представлял себе сегодняшний вечер с Лией: как он заедет за ней, как они поедут к нему домой, как он приготовит легкий ужин – рыбу на углях и креветки, жареные на сливочном масле с чесноком и мёдом. Из напитков подойдёт легкое белое сухое вино. Лия ему очень понравилась с первого взгляда, было в ней нечто притягательное, что напоминало ему его самого, как будто встретил родственную душу. Ему всегда нравились рыжеволосые девушки, но они почему-то всегда обходили его стороной. Он вспомнил свою первую школьную любовь, рыжеволосую Маринку из соседнего подъезда, которая, однако, отдала предпочтение его лучшему другу Митьке из соседнего двора, у которого тогда уже был свой мотоцикл, серьга в ухе и который курил сигареты. Встречались на его жизненном пути ещё другие рыжеволосые красавицы, но с ними тоже как-то у Николая не ладилось. С тех пор девушки с рыжими волосами у него ассоциировались с неприступной крепостью, но только не в этот раз. Второго такого шанса может уже и не быть, и он не собирался его упускать.

Николай заканчивал свой обед, когда краем уха уловил едва слышимые странные звуки с внешней стороны здания: странный по своему звучанию гул и протяжный свист. Временами стало казаться, что он слышит грохот где-то вдалеке. Но внутри торгового центра всё было относительно тихо и спокойно. По крайней мере до этой минуты. Сидя в кафе на втором этаже, почти под самым потолком здания, он услышал всё усиливавшийся стук по металлической крыше – то ли дождь, то ли град. Не придав этому какого-то особого значения, Николай, закончив обед, поднялся с места и направился в мужскую комнату. Открыв дверь, он обомлел: этот общественный туалет был точь-в-точь из его сна: те же пять кабинок справа от входа, те же раковины с противоположной стороны стены, та же лужа воды на полу, тот же гул…

– Что за хрень, – вслух произнес Николай, но мысль закончить не успел. Он явно услышал всё нарастающий гул в трубах туалета и жуткий грохот в зале торгового центра. Начал мерцать свет и через несколько секунд погас вовсе. Откуда-то из далека до его ушей донеслись крики людей. Николай утонул во мраке, но он знал, что выход сразу за спиной. Он распахнул дверь туалета. Здесь было гораздо светлее благодаря небольшим окошкам под самым потолком коридора. Он бросился бежать туда, откуда пришёл, то есть в сторону ресторанного дворика. Николай уже окончательно осознавал, что здание торгового центра, в котором он сейчас находится, один в один здание из его сна: тот же потолок, те же кафе в ресторанном дворике, то же расположение бутиков и касс продуктового гипермаркета на первом этаже. Почему он не заметил этого ранее, ему было не понятно, видимо все мысли были заняты Лией.

В отличие от туалета, в других помещениях торгового центра было относительно светло. Уличный свет проникал через пожарные люки на крыше здания. Впереди себя, за ресторанным двориком он увидел эскалатор и в этот самый момент всё здание тряхнуло так, что со всех сторон стали доносится звуки бьющегося стекла, грохот падающих стеллажей и различных конструкций, крики людей. Началась всеобщая паника. Людской поток как по команде ринулся к выходам из здания. Они срывались со своих мест и бежали, перепрыгивая через препятствия, расталкивая всех и вся на своём пути. Начала обваливаться крыша здания. От очередного толчка Николай упал на колени, но тут же поднялся. Необходимо укрыться, но где? Он не знал, что происходит снаружи, но на сколько он мог здраво оценивать ситуацию, здание торгового центра разваливалось и вскоре грозило похоронить его тут под своими обломками. В голове Николая появлялись один за одним только вопросы и ни одного ответа. Оглядевшись вокруг, он заметил, что люди, находившиеся в здании, в панике, ломились к выходу. Он совершенно не представлял, что их ждёт снаружи, опасно ли там или всё же лучше оставаться внутри. Возможно, это секундное колебание и сыграло решающую роль в его дальнейшей судьбе. Секунду подумав, он решил искать вход в подвал, а для этого необходимо было спуститься на первый этаж. Он бросился бежать к эскалатору, который находился метрах в пятидесяти от него, но тот не работал, электричество во всем здании было повреждено. Всё как во сне! Николай успел лишь два раза наступить на его неподвижные ступеньки, после чего последовал очередной толчок, как будто неведомая сила подняла всё здание в воздух и с силой ударила его о землю. Ступеньки эскалатора под его ногами провалились, и он рухнул в пустоту.

Когда к нему вновь вернулась способность мыслить и владеть своим телом, он огляделся по сторонам и обнаружил себя лежащим на обломках того, что когда-то было эскалатором. Медленно пошевелив руками и ногами, он пришёл к выводу, что переломов нет. Поднявшись на ноги и посмотрев наверх, откуда упал, Николай с облегчением констатировал, что высота оказалась не большой и существенной опасности для него не представляла. Да и упал он относительно удачно, если вообще можно было так выразиться в подобной ситуации. По всем признакам было очевидно, что он оказался в подвале здания, то есть там, куда так отчаянно стремился. Его окружала темнота, электричество отключилось повсюду и лишь вдалеке он заметил полоску света, то расширяющуюся, то сужающуюся. Он догадался, что этот свет проникал в подвал с улицы через не запертую дверь пожарного выхода, которую ветром болтало в разные стороны. Решив двигаться в направлении к спасительной двери, он поднялся на ноги, но в ту же самую секунду произошёл ещё один толчок – более мощный, чем два предыдущих. Николая подбросило вверх и в следующую секунду он рухнул на обломки эскалатора. Сверху на голову посыпались легкие потолочные плиты «Армстронг» и затем сильнейший удар чего-то тяжелого по затылку отбросил его сторону. На этот раз падение оказалось не столь удачным, как ранее: он с силой приложился головой о что-то твердое и на сей раз его сознание отключилось и наступила темнота.

Глава 5

Откуда-то из далека до его слуха донесся звук капающей воды. Иных звуков он не слышал. Николай открыл глаза, но ровным счётом ничего не увидел. Его окружала полнейшая темнота. Голова гудела и раскалывалась. Он попытался встать на ноги, но внезапный приступ рвоты умерил его пыл. Он упал на колени и простоял в таком положении несколько минут, пока из него не вышел весь обед, съеденный некоторое время назад. Голова работать отказывалась, а мысли путались. Какое-то время ему было сложно вспомнить, где он и как тут оказался, однако постепенно память к нему вернулась, но не дала ответа на вопрос, что же всё-таки произошло. Мозг в панике искал разумные объяснения всему происходящему, но их не было. Николай вспомнил про пожарную дверь, которую видел за несколько секунд до отключки. Но где она сейчас. Он не видел абсолютно ничего, даже собственных рук. Странно, ведь когда он провалился в подвал, даже при отсутствии электрического освещения, он всё равно что-то, но видел, так как свет шел из ниши в потолке, где когда-то был эскалатор. Сейчас хотя бы такое освещение ему очень сильно бы помогло. Но по необъяснимым причинам его не было. Николай вновь попытался подняться на ноги и на этот раз попытка увенчалась успехом. Вытянув перед собой руки, он сделал осторожно первый шаг – ничего. Второй – пальцы рук коснулись холодного бетона стены. Протянув вторую руку и также нащупав стену, Николай стал медленно смещаться в право, идя в прямом смысле «по стенке». Пол был усыпан различными обломками и ему с трудом удавалось держать равновесие в условиях полнейшего отсутствия хоть малейшего освещения. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем стена под прямым углом повернула направо. Сделав ещё шагов пять вдоль этой стены, последовал следующий её поворот также под прямым углом, только на этот раз влево. И тут его глаза смогли разглядеть узкую вертикальную полоску света, находящуюся метрах в ста от него. Он понял, что до отключки его что-то отбросило в угол, поэтому он и не видел до этой минуты той самой пожарной двери. Но почему не было света сверху, до сих пор было не понятно.

Николай двинулся на свет и вскоре он уже стоял у самого выхода. Он медленно приоткрыл дверь и увидел перед собой бетонный пандус, ведущий вверх, по которому он медленно стал подниматься. На лицо стали падать первые капли холодного дождя, который, по всей видимости заканчиваться не собирался. Николай уже почти полностью поднялся на поверхность, когда он остановился в оцепенении: перед ним открылась постапокалиптическая картина. Первое, что бросилось в глаза, была парковка с грудами искорёженного металла. Ни одной целой машины на ней Николай не увидел. Некоторые автомобили догорали затухающим от дождя огнём. Он попытался найти взглядом свой автомобиль, но его нигде не было. Обернувшись назад в направлении торгового центра, Николай с ужасом увидел, что его просто нет: он был стёрт с лица земли, а на его месте лежала лишь куча строительного мусора высотой в двухэтажный дом. «Так вот почему в подвале было так темно», – догадался он. «Если бы не провалившийся эскалатор, лежал бы я сейчас под этим дерьмом».

Это было чудесное и в то же время чудовищное спасение. Он не знал, благодарить кого-то за это или всё же не стоит, потому как сложно был ответить на вопрос, чтобы его сейчас устроило больше. После секундного осмысления увиденного, предстояло решать новые задачи. А основная задача оказалась куда более сложной, чем предыдущая: во всём этом жутчайшем пейзаже Николай обратил внимание на полное отсутствие людей, как живых, так и мертвых. Вокруг не было ни души. Он стоял один на парковке, а позади него был лишь пологий спуск в подвал здания, которого уже фактически не существовало. Было тихо, лишь шелест дождя и его мокрые холодные капли на лице подсказывали, что он ещё живой.

Тучи всё также висели грузными кучами серой массы над поверхностью земли. По всюду, гонимые ветром, летали куски картона, бумаги, кофейные стаканчики, пластиковые пакеты. Со столбов свисали обрывки проводов. Стояла исключительная тишина, которую нарушали лишь завывания угасающего ветра. Ото всюду исходила невидимая опасность, Николай это чувствовал, но не мог понять, чего ему стоит опасаться. От этой тишины и неизвестности становилось жутко. По спине пробежали мурашки. Он не знал, что будет делать, если внезапно увидит живого человека: идти к нему на встречу или бежать сломя голову в укрытие? Но одно он знал точно: это не был чертов ураган! Ураган, смерч или торнадо металл в узлы не закручивает и вряд ли бы смог стереть с лица земли здание из металла и бетона. Это было что-то другое. К тому же оставалось загадкой, куда могли подеваться люди. Да и подход к разрушениям у этого «урагана» был какой-то специфический и избирательный: удар неизвестной стихии пришёлся по объектам жизнедеятельности людей – машинам, домам, складам, коммуникациям, при этом оставив абсолютно не тронутыми деревья, в большом количестве растущие на территории уже бывшего торгового центра. Вопросов стало на один больше, чем ответов.

Нужно было начинать куда-то двигаться, не сидеть же на месте и ждать неизвестно чего. Но куда? Он не понимал, где сейчас опасно, а где нет. В голову внезапно пришла мысль о двух людях, чья судьба беспокоила его в данный момент больше, чем его самого: о сыне и Лии. Найти Лию было ещё в его силах, а вот где искать Егора он не представлял даже при обычных обстоятельствах. Когда Юля ушла, она не оставила адреса, где они с Егором будут жить. Обещала сделать это позже, но её новый сожитель категорически был против этого в целях своей безопасности. Почему-то он боялся Николая и предполагал, что тот будет мстить, но Николай до такого опускаться не собирался.

– Будешь мне звонить, и мы будем договариваться о дате, времени и месте. Туда будут привозить Егора. Он не хочет, чтобы ты знал, где мы живём.

Именно так они с Николаем и договорились по поводу Егора. Он не стал настаивать на адресе, ведь с Егором ему видеться никто не запрещал, просто были нюансы.

С тех пор сына он видел лишь после предварительного телефонного звонка. Как выражалась в шутку сама Юля: «по предварительной записи».

Николай вытащил из кармана свой мобильный телефон, включил его и экран тут же покрылся каплями воды, падающей с неба. Сигнала не было, соответственно позвонить и узнать что-либо о Егоре он в настоящий момент не мог. Он убрал телефон в карман пиджака и решил попробовать позвонить позже. Оставалась Лия. Нет, Егора он искать собирался, но пока не знал, каким образом и где. А вот где искать Лию он прекрасно знал и решил начать с неё. Николай попытался придумать, как до неё добраться, но с учетом нынешних обстоятельств вариант был всего один.

За тем местом, где ещё час назад возвышался торговый центр, Николай увидел лес, также не тронутый стихией. Он простирался параллельно кольцевой дороги, которая опоясывала мегаполис. До него, насколько Николай смог визуально определить, было метров пятьсот по открытой местности. Необходимо было максимально быстро преодолеть эти пятьсот метров, под дождём и грязи, а затем двигаться на юг вдоль кольцевой дороги до знакомого ему шоссе, по которому он каждый день добирался на работу и обратно. До шоссе вдоль кольцевой примерно шесть-семь километров, это он знал точно. До заправочного комплекса, где работала Лия, ещё километров десять на вскидку, итого по максимуму семнадцать километров. Если двигаться пешком и наискосок через лес, то часа за три – четыре он мог бы добраться. Не тратя больше ни минуты на размышления, он побежал в сторону леса. Земля была не ровная и скользкая, а грязь прилипала к ботинкам и чавкала под ногами. Дождь заливал лицо, пару раз он оступался и с трудом сохранял равновесие, но один раз он всё-таки зацепился за какую-то корягу, торчащую из земли, и кубарем покатился по земле. На отдых не было времени. Он быстро поднялся и побежал дальше.

В скором времени он добрался до первых кустов и деревьев. Пробежав ещё несколько метров вглубь леса, он остановился. Здесь он был невидим, по крайней мере сверху. Ноги гудели от быстрого бега, а давно не тренированные мышцы заполнились молочной кислотой или правильнее сказать лактатом и начинали гореть изнутри. Он согнулся пополам и упёрся руками в колени. Требовалось время, чтобы отдышаться и проверить обстановку вокруг. Но ничего не происходило. Вокруг царила тишина и в ней он был абсолютно один. Ему вспомнился фильм «Я – легенда», где на всей Земле остался один человек, а по ночам из всех закоулков вылезали какие-то смертельно опасные твари. Николаю очень нравился тот фильм, но оказаться в такой же ситуации даже тогда он категорически не желал. Но была и хорошая новость: никаких монстров он пока не встретил, впрочем, как и живых людей. Но это возможно только «пока». Он попытался отогнать от себя эту идиотскую мысль и двинулся на юг, скрываемый кронами деревьев и кустарников.

Глава 6

Когда за Николаем закрылись раздвижные двери заправочного комплекса, Лия разозлилась сама на себя:

– Будь аккуратнее? – громко вслух произнесла она, не стесняясь быть услышанной, так как знала, что кроме неё внутри комплекса нет больше ни единой души. – Ты издеваешься? С чего это ты так расплылась перед ним? Держи себя в руках девочка!

Затем, немного подумав, улыбнулась сама себе и направилась в подсобку заполнять кассовые документы. День обещал быть не плохим, а вечер и подавно. Она не знала, почему сразу согласилась поехать к незнакомому мужчине домой. Раньше она так бы никогда не поступила, но только не сейчас. Его прямота и открытость заставили её сердце стучаться в ускоренном ритме, и она банально не смогла ему отказать. А эти складочки в уголках его глаз, когда он улыбался… Она была уже без ума от них. К тому же у него были очень печальные глаза. Создалось впечатление, что он многое в этой жизни пережил, а это заводило её ещё больше. Да и вообще её всегда привлекали более зрелые мужчины, которые как хорошее выдержанное вино: чем старше, тем лучше. Ну а что такого: она уже давно одна, муж ушёл к другой, дочь у родителей. Пора бы и о себе подумать, через год ей будет тридцать, а такой счастливой, как в это утро она уже давно себя не ощущала.

Время тянулось как нарочно слишком медленно, машин было мало, но это было ей как раз на руку, ибо работала она сегодня одна. Ближе к полудню раздался звонок её мобильного телефона. Она взяла трубку в руки и на экране высветилось имя звонящего: папа. Лия напряглась. Не случилось ли что с Соней, поэтому сразу же ответила на звонок:

– Пап, у вас всё в порядке?

– Привет, не совсем, – сухо ответил голос из трубки. – С Соней всё в порядке, за неё и за нас не беспокойся. Ты сейчас одна?

– Да, одна, никого почему-то нет, очень странный сегодня день, а что случилось?

Она прижала телефон сильней к уху, как будто боялась что-то не услышать и пропустить.

– Доча, сейчас соберись и слушай меня внимательно.

Её отец, Аркадий Григорьевич, бывший генерал КГБ в отставке на заслуженном отдыхе, пытался говорить как можно спокойнее, но в его голосе она уловила тревожные нотки. Сколько она себя помнила, её отец был всегда спокойным и бесстрашным, но сейчас она бы это утверждать не стала.

– Папа, ты меня пугаешь, говори быстрее, не томи, что случилось?

– Не спеши, слушай внимательно и пока никаких вопросов не задавай, возможно это наш с тобой последний разговор, дальше всё будет зависеть только от тебя.

В трубке Лия отчётливо слышала шумное дыхание отца, как будто он только что пробежал на время стометровку.

– За Соню не переживай, она со мной и с бабушкой, мы в надежном месте. Сейчас сосредоточься только на себе. Тебе нужно будет максимально быстро попасть к нам. Внимательно слушай и запоминай: как только ты заметишь любые изменения в погоде, бросай всё и беги в сторону леса, который за твоей заправкой. Предварительно собери в любую сумку воды и какой-нибудь еды на первое время. Если есть какие-нибудь теплые вещи на работе, тоже бери.

– Но…, – начала было Лия, но отец её осёк.

– Не перебивай и слушай!

Аркадий Григорьевич чуть повысил голос, но в рамках разумного, лишь бы заставить Лию замолчать и не тратить драгоценного времени на бесполезную болтовню.

– Времени мало, – продолжил он. – Я не смогу тебе сейчас объяснить, что именно произойдёт, да ты скорее всего и не поверишь, но мне важно, чтобы ты всё сделала в точности, как я скажу. От этого будет зависеть твоя жизнь. Собери сумку и бегом в лес. Заберись как можно дальше в его вглубь. Чем дальше ты окажешься от своей заправки, тем лучше. Не переживай за неё и свою работу, ближе к вечеру это уже не будет никого интересовать, она тебе больше не понадобится, потом всё объясню. А сейчас, внимание: очень важно оставить мобильный телефон на работе, с собой его ни в коем случае не бери. Слушай дальше: отсидись в лесу до темноты, после чего аккуратно возвращайся домой. Только пешком. Да, далеко, знаю, но иного выхода нет. Я смотрел по карте, часов за восемнадцать думаю дойдешь, если ничего не случится. Избегай открытых пространств, на дорогу не выходи, увидишь пустую машину с ключами в замке зажигания – не трогай её, только пешком и только в укрытии. Увидишь людей – прячься. Если кто-то будет звать на помощь – не выходи из укрытия. Вообще в идеале передвигаться лучше в ночное время, так безопаснее. Сейчас беспокойся только о себе. О Соне и о нас не думай, мы в безопасности и ждём тебя.

– Папа, что происходит? – с дрожью в голосе спросила Лия.

– Ничего хорошего дочка. Соберись, не раскисай, всё объясню при встрече. Я допустил ошибку, что отпустил тебя сегодня на работу. Я не знал, что это начнётся сегодня, дата была назначена другая.

– Какая дата? О чём ты говоришь? – в истерике закричала в трубку Лия.

– Лия! Соберись, не время устраивать истерики. Я дал тебе самые необходимые инструкции. У тебя ещё есть время собрать вещи. Да, и ещё: когда доберешься до дома, внутрь не заходи. Да возможно и дома то уже не будет.

Эти слова изначально лишь были его мыслью, но каким-то странным образом Аркадий Григорьевич произнёс их вслух.

– Слева от калитки растут сосны, помнишь? Седьмая сосна слева от входа, та, что самая маленькая и самая ближайшая к лесу. Рядом с основанием ствола в траве увидишь чёрную металлическую ручку – потяни её вверх. Поднимешь крышку люка, под ней будут ступени. Когда спустишься, не забудь закрыть люк на засов, сейчас он открыт, ждём тебя. Всё, пора, я тебя очень люблю и удачи. Отключаюсь.