Светлана Алешина
Козырь в рукаве (сборник)
Попытка бодренько вскочить успехом не увенчалась, потому как все тело жутко ныло. Кряхтя, я с усилием поднялась.
Капитана я нашла на кухне, вполголоса он препирался с кем-то по телефону. Фимка мирно дремал на его коленях.
– Мне не кажется, я уверен… Знала бы – сказала… Не думаю… – донеслись до меня обрывки разговора.
Увидев меня, капитан быстро попрощался:
– Все. Да. Скоро буду, – он положил трубку, улыбнулся. – Доброе утро, Ольга Юрьевна. Кофе готов.
– Доброе ли? – проворчала я в ответ.
Из зеркала в ванной на меня мрачно глянула слегка помятая физиономия. Я показала ей язык и принялась за водные процедуры.
Из головы не выходил этот дурацкий сон. Если припомнить учение великих мужей современного психоанализа, то устами Фимы Резовского со мной говорило мое собственное подсознание. Вчера я была слишком утомлена, чтобы размышлять, сегодня, впрочем, голова соображала ненамного лучше, но что-то было в поведении капитана не так, и мое подсознание за это зацепилось.
Я с удовольствием забралась под горячий душ.
Ага, вот оно, кажется, нашла. Разве он не должен был сообщить своим коллегам о найденной девушке? Он быстро согласился с моими доводами в пользу того, чтобы не везти Иринку в больницу. Допустим, с хулиганами он не захотел связываться. Это можно понять, их семь или восемь, а он один со своей красной книжечкой. Но на стройке совсем другое дело. Не знаю, как это у них делается, но как же осмотр места происшествия и все такое? В Уголовном кодексе, между прочим, даже статья такая есть, за сокрытие преступления.
Умывшись и приняв душ, я почувствовала себя гораздо лучше. Кофе, правда, успел остыть. Я сделала пару глотков из любезно приготовленной для меня чашки и с подозрением уставилась на Бородина.
– Который час, не знаете?
– Половина десятого, – капитан виновато покосился на меня.
– Так какого же, – разозлилась я, – извините, почему вы меня не разбудили?
– Как раз собирался, – он развел руками, – сам проспал.
Ага, как же! Скажи лучше, захотел по телефону за моей спиной пошептаться.
– Кстати, Ольга Юрьевна, я звонил на службу, рассказал о ваших злоключениях, поставил в известность о девушке.
Телепат, елки-палки.
– Можно просто Ольга, – проворчала я, – после того, как мы с вами вместе провели ночь.
– Да уж, – рассмеялся тот. – Да, у меня к вам просьба пока никому не рассказывать о вчерашних событиях. И в особенности об Ирине Сергеевой. Если просочится информация, что девушка жива и относительно здорова, дальнейшие действия наших подопечных предсказать будет трудно.
– Хорошо, но как же мои сотрудники? А Ирочкин друг? Мне что же, врать им?
Ничего себе, перспективка! Я представила сгорающую от любопытства Маринку. Виктор, разумеется, ничего не скажет, но мое молчание воспримет как проявление недоверия.
– Ольга Юрьевна, Ольга, – Бородин терпеливо улыбнулся, – я все понимаю, но очень прошу вас, пока мы не разработаем план дальнейших действий, никому ни слова.
– А я не понимаю, почему их всех просто не арестуют, – возмутилась я.
Капитан развел руками.
– Так ведь не за что. Так сказать, не пойман – не вор. Арестовать их, конечно, можно, но потом придется отпустить, доказательств маловато. А такой арест их только насторожит. Или затаятся, или тактику поменяют, начинай потом все сначала. Ну так что насчет моей просьбы?
Пока я размышляла, какой дать ответ, капитан уже дружески похлопал меня по руке:
– Ну вот и договорились. Да, вам утром звонила девушка. Но услышала мой голос и бросила трубку. А перед этим завизжала так, что у меня минуту в ухе звенело.
– Маринка, – я вздохнула, взялась за телефон, – она наверняка уже решила, что я тут связанная и с кляпом во рту.
В этот момент раздался звонок в дверь. Капитан предостерегающе поднял руку.
– Позвольте мне.
Мы вышли в коридор, за нами с недовольным урчанием засеменил Фимка. На этот раз капитан посмотрел в «глазок», потер подбородок и пожал плечами.
– Никого, – прошептал он, отпер замок и шагнул к стене, быстро распахнув при этом дверь.
Со страхом я ожидала, что произойдет дальше. А не происходило ничего. Дверь распахнута настежь, супермен – в засаде, на лестничной площадке тишина. На меня накатил приступ раздражения, так и неврастеничкой стать недолго.
– Все, хватит, надоели мне эти игры. Ну как вы узнаете, кто пожаловал, если так и будете там стоять? – Я решительно шагнула к двери. – Эй, кто там? Выходи.
Услышав мой голос, в квартиру заглянул Виктор. Бородин одной рукой подтолкнул его внутрь, другой попытался захватить, но Виктор мгновенно развернулся, и оба замерли в стойке готовности, настороженность в их глазах сменилась азартом.
– Эй, эй, мальчики, полегче, – только этого мне не хватало, они же сейчас всю квартиру разнесут. – Битвы не будет. Мне здесь одного Терминатора достаточно.
Я легонько поддела ногой Фимку, чудовище немедленно вцепилось в мою лодыжку. Я стряхнула его уже привычным движением, заперла дверь, посмотрела на виновато потупившихся «мальчиков».
– Вить, расслабься, он мент. Ну, в общем, сами познакомитесь.
Я поспешила вернуться к телефону, набрала номер.
– Оля, Оленька, – завопила с ходу Маринка, – мы так волновались!
– Ничего не случилось, – пробурчала я, – проспала. Виктор уже здесь. Через полчаса приедем.
– Что, вот так вот запросто взяла и проспала? – закипела Маринка. – Я тут дергаюсь, не знаю, что и думать, а она, видите ли, сны смотрит!
– Точно, – не замедлила я подтвердить, – и сон видела. Между прочим, ты там, во сне, выглядела ужасно.
Дернул меня черт за язык! Маринка аж задохнулась от негодования:
– Ты, да ты знаешь, кто ты? Я тут уже в милицию звонить собиралась!
– А вот этого не надо. Наша доблестная милиция уже давно здесь.
– Это в каком смысле?
– В том самом, – мой голос приобрел мечтательные нотки, – я провела незабываемую ночь с одним довольно симпатичным капитаном.
Я отодвинула трубку подальше, чтобы не оглохнуть от нового потока возмущенных воплей.
– Все, никаких комментариев слышать не желаю. Пока, скоро приедем.
В комнате несостоявшиеся бойцы с жаром обсуждали виды огнестрельного оружия.
Времени на завтрак уже не оставалось. Я попросила Бородина приготовить на дорожку по чашечке кофе, пока я переоденусь. Виктор удалился на кухню, а капитан задержался в дверях:
– Вы, полагаю, захотите со мной вечером к Нине Петровне заехать?
– Разумеется.
– Часов в пять-шесть вас устроит?
– Вполне, – отозвалась я.
– В таком случае я позвоню вам ближе к пяти, – он улыбнулся, – телефон у меня есть.
Во дворе капитан попрощался.
– Передаю Ольгу Юрьевну в надежные руки. А мне пора на службу, труба зовет. Не забудьте, звоню около пяти, – напомнил он.
– Ну как он тебе? – поинтересовалась я у Виктора, когда мы сели в машину.
– Не глуп, – короткая фраза в устах Виктора прозвучала как высокая похвала.
Глава 6
Маринка томилась в редакции в одиночестве и, вероятно, от скуки снова попыталась меня воспитывать.
– А чего вы вообще переживали? – невинно поинтересовалась я.
– Так ведь этот должен был приехать, соблазнитель молодых девушек, – напомнила Маринка, – раз его не было здесь, значит, он мог двинуть к тебе домой.
– Нет, у меня он тоже не объявлялся, – я потерла подбородок, действительно, а где носит Короткова? – Что еще плохого? И где все?
– Ромка этажом ниже, а Сергей Иванович в поисках слесаря или инструмента, это как повезет. – Маринка кивнула на дверь. – Витя тебе не рассказал?
Виктор пожал плечами. Жест, надо думать, означал: а меня не спрашивали.
Я посмотрела на дверь. Замок выломан, косяк в еще более плачевном состоянии.
– Нас что, ограбили?!
– Нет. Хотя, возможно, пытались. Здравствуйте, Ольга Юрьевна, – судя по количеству инструментов, Кряжимский собирал их по всему зданию. Виктор незамедлительно поспешил на помощь. – Дверь мы взломали, когда замок открыть не смогли. Кто-то пытался сделать это до нас, но добился только того, что ключ сломал. Замок-то хороший, Виктор сам выбирал.
– Ага, – подтвердила Маринка, – а я тут под дверью, как дурочка, целый час ошивалась.
Я позволила себе усомниться.
– Ну прямо-таки и час.
Маринка обиделась.
– А что?
– А то, дорогая моя, – сказала я назидательно, – что вряд ли все, кроме тебя, сегодня проспали на работу. А если ты станешь утверждать, что приехала на час раньше, я тебе не поверю.
Маринка поджала губки.
– Вот оно, пагубное общение с ментами. Где ты его, интересно, подцепила?
– Мариночка, – оскорбился в свою очередь Сергей Иванович, – мужчины не насекомые, чтобы их подцепить можно было.
– А некоторые вот умудряются, – мстительно покосилась на меня Маринка.
Я пропустила ее шпильку мимо ушей, задумчиво щипнула себя за мочку уха.
– Любопытно. Ко мне ночью кто-то наведывался, в квартире Короткова неизвестный с фонариком шарил, вряд ли это был сам хозяин. А в редакции какой-то болван ключ в замке сломал. Интересное совпадение.
Головы повернулись в мою сторону.
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовалась Маринка, – что там про Короткова?
Я прикусила язык.
– Нет, вы только посмотрите, – воззвала Маринка к общественности, – она от нас что-то скрывает! Немедленно все рассказывай! Давай колись и про мента своего, и про то, где вчера шлялась.
– Действительно, Ольга Юрьевна, где это вы, – Кряжимский осекся, – пардон, чем это вы вчера занимались?
Влетел Ромка.
– Я что-то пропустил? – Он с любопытством огляделся.
– Да вот, Ромочка, – Маринка патетически воздела рука, – твоя ненаглядная Ольга Юрьевна выказала нам недоверчивость.
– Недоверие, – машинально поправил Ромка.
– Маленький еще старших учить, – прикрикнула на него Маринка.
– Ребята, – я посмотрела на них умоляюще, – я бы с радостью, но не могу, не велено. В интересах следствия.
Народ молчал. Я не выдержала.
– Ну хорошо, сдаюсь. У кота кончилась рыба, – Маринка понимающе кивнула, – я сгоняла в магазин, а оттуда, клянусь, совершенно автоматически завернула к дому этого таинственного друга. Даже не поднималась, только на окошки посмотрела. А там кто-то с фонариком.
– Ну?
– Что «ну»? Все.
– Оля?!
– А мент спас меня от хулиганов, – нехотя добавила я.
Маринка не унималась.
– А хулиганы откуда взялись? А мент что, проходил мимо? Или вы оба на окошки смотрели?
На помощь мне пришел Ромка:
– Ольга Юрьевна, так мне в эту фирму идти или как?
Я задумалась. Неплохо бы с капитаном посоветоваться. Впрочем, он тоже лошадка темная. А нам лишний козырь в рукаве не помешает.
– Да, иди, – решилась я, – только с Виктором. А я вас здесь дождусь.
Виктор согласно кивнул.
– Что я, маленький, что ли, – протянул Ромка.
– Не в этом дело, студент, – вмешалась Маринка, – считай, Витя – твой напарник на случай всяких там неожиданностей. Ну, короче, чтобы не получилось, как в том анекдоте про невесту.
Я засмеялась.
– Это в котором анекдоте? – полюбопытствовал Сергей Иванович.
Маринка с готовностью объяснила:
– Ну, это когда невеста в первую брачную ночь вместо «Ой!» сказала «О-па!».
Сергей Иванович хмыкнул, Ромка залился краской. Марина посмотрела на него со злорадством:
– Ах, простите, забыла, что тут дети.
Вот стервозный характер! Я поднялась.
– Все, господа, хватит лясы точить. За работу. Виктор, закончите с дверью, бери Романа и вперед, – я протянула ему ключи от «Лады».
– На твоей машине нельзя, – напомнил он.
– Да, действительно, – я выдала ему деньги, – на такси доберетесь. Но сначала пообедайте. Ребенка хорошо покорми.
Часа через полтора Виктор с Ромкой уехали, и почти сразу же позвонил Фима Резовский.
– Здравствуй, дорогая, – проворковал он.
– И ты здравствуй, – я засмеялась, вспомнив Фиму, обрастающего шерстью. – А я тебя во сне видела в непотребном виде.
– Это обнаженного, что ли? – с надеждой спросил он.
– Что ты, Фима, – я притворно ужаснулась, – мне кошмары вообще редко снятся.
Резовский тоскливо вздохнул.
– Ну вот, все опошлила. Между прочим, я твоему воспитаннику хозяев нашел.
– Фи-и-има, я знала, что на тебя можно положиться.
– Ну так за чем дело стало?
– В смысле? – не поняла я.
– В смысле на меня положиться, – жизнерадостно воскликнул Резовский. – Я всегда готов, а вот ты только обещаешь.
– Фима, идите вы на фиг.
– Оленька, дорогая, я тебя тоже очень люблю. Но зверя сама привезешь, я в офисе.
– Ты только скажи когда, – отозвалась я с готовностью.
– Да хоть сейчас. Я все равно в три часа у них должен быть.
Я посмотрела на часы. Без Виктора выходить из редакции не хотелось, но вечером ехать к Иринке. Насколько все это растянется, неизвестно, а Резовского потом попробуй найди. Я решилась.
– Фима, через час с хвостиком я у тебя. В этом вопросе можешь располагать мной в любое время.
– Надеюсь, мы один и тот же вопрос имеем в виду? – не удержался на прощанье тот.
Я подхватила сумочку, ключи от машины и вылетела из кабинета.
– Ты куда? – удивилась Маринка.
– Мариночка, ты понимаешь, какое дело, тут Резовский котика привезти попросил.
– И что же, прямо сейчас?
– Так ведь пока не передумал. Я быстро.
Я помчалась к выходу, Маринка с укором посмотрела мне вслед.
Фимка встретил меня у порога радостным урчанием. Понятно, он терпеть не мог оставаться в квартире один, хотя и привык, что целыми днями предоставлен сам себе.
Решив устроить ему на прощанье праздник живота, я выбрала самую большую рыбину, размером почти с самого котенка. Обалдевший от привалившего счастья, Фимка спорол едва ли не половину в мгновение ока, потом начал лениво отрывать маленькие кусочки, периодически пиная оставшийся кусок лапой.
– Фима, с пищей не играют, – по возможности строго сказала я.
Котенок скосил на меня хитрый глаз и растянулся рядом с миской.
– Откушали, сэр? – я протянула руку к миске. Даже не соизволив подняться, Фимка извернулся и наложил лапу на остатки пиршества.
Я изумленно покачала головой. И этот желудок считается «не больше наперстка»!
Однажды я уже ставила эксперимент: решила выяснить, сколько же этот зверь в состоянии проглотить. В течение получаса я терпеливо сидела рядом, в то время как чудовище с распухшим пузом то вытягивалось в изнеможении на полу, то с новыми силами принималось за трапезу. Несколько раз я делала попытку отобрать миску, опасаясь, как бы маленькому неразумному котеночку потом не было плохо. В итоге отправилась спать с оцарапанными по локоть руками, а утром проснулась от истошного воя. Этот кадр как ни в чем не бывало требовал свой завтрак!
В знак благодарности, а может, просто из хорошего расположения духа Фимка позволил себя безнаказанно погладить. Я почесала его за ушком и поймала себя на том, что с тревогой размышляю, как будут относиться к его проказам новые хозяева. Как бы то ни было, я уважала этого тигра в миниатюре за его независимый характер и неиссякаемую энергию. Ну, а что квартиру разгромил, что ж, хищник есть хищник.
Короче, напоследок я готова была простить Фимке все его преступления. И кто теперь будет встречать меня каждый вечер с таким восторгом!
– Я буду скучать по тебе, зверь, – растроганно прошептала я, взяла котенка на руки и направилась к двери.
В одно мгновение из ласковой живой игрушки Фимка преобразился в дикого монстра и, оставив на моих руках глубокие царапины, рванул в комнату. Идиллия кончилась. Я выругалась. Вот зараза! А я-то, дура, расчувствовалась, вот и лови его теперь по всей квартире.
Фимка восседал на спинке кресла. Увидев меня, он заорал нехорошим голосом и сиганул под диван, смахнув по пути вазу. Опыт подсказывал, что лучше всего теперь выждать несколько минут, а главное – не делать резких движений.
Я села на диван, мои ноги тут же подверглись атаке. Усевшись по-турецки, я включила телевизор, пощелкала каналы в поисках чего-нибудь интересного. Ага, местные новости.
Фимка высунул мордочку, мяукнул, требуя продолжения игры. Я демонстративно его проигнорировала, усиленно внимая голосу диктора на экране. Новости политической жизни города оставили меня равнодушной, но следующее сообщение вызвало реакцию, близкую к шоку.
А говорилось в нем о том, что сегодня рано утром на территории строящегося дома по улице Астраханской найден труп молодой девушки. Я подскочила.
– По предварительным данным, – сообщалось далее, – смерть наступила в результате несчастного случая. Личность девушки устанавливается. Правоохранительные органы обращаются к населению с просьбой…
Это как же, два тела на одной стройке? Внутренний голос подсказывал, что речь в новостях идет все-таки об Иринке, но я упорно отказывалась с этим согласиться. Ирку нашла я, вполне живехонькую, правда, в бессознательном состоянии, вместе с капитаном милиции доставила ее к доктору, который в свою очередь дал, точнее, дала гарантии скорейшего выздоровления!
А может, меня ночью треснули по голове и теперь у меня эта, как ее, амнезия? Нет, амнезия – это когда человек вообще ничего не помнит о каком-то событии. Я же могу воспроизвести каждый свой шаг, такое сразу не забывается. Я передернула плечами.
Хорошо, предположим, память меня не подводит. Я уверена, что вчерашние события мне не в бреду привиделись! Но в таком случае выходит, что после того, как мы оставили Ирку у Нины Петровны, ее кто-то выкрал – не сама же она сбежала в ее состоянии, – привез и положил на то же место? Ерунда какая-то.
Даже если доктор ошиблась и случилось худшее, то есть бедная девочка отошла в мир иной, найти ее на стройке никак не могли, да еще рано поутру, хотя какая разница когда. Разве что уважаемая Нина Петровна решила избавиться от трупа в квартире. Я вспомнила доброжелательную, полную энергии и оптимизма женщину. Нет уж, впечатления больной на голову она не производила.
Остается еще один вариант. Мой дорогой супермен меня жестоко обманул. Не знаю, как и в чем именно, но он ловко обвел меня вокруг пальца, предварительно запудрив мне мозги и притупив мою бдительнось. Не удивлюсь, если он и в кофе утром какую-нибудь гадость подсыпал. Я потрогала живот, кажется, не болит, голова тоже не кружится. Да нет, слишком много времени прошло. Если он что-то и подсыпал, я это уже давно переварила без видимого ущерба для себя.
Однако надо действовать. Я вскочила с дивана, Фимка вопросительно мяукнул.
– Спокойно, дружище, мы себя в обиду не дадим, – приободрила я скорее себя, чем его, откопала записную книжку и взялась за телефон.
– Здорово, мать, какими судьбами? – мой телевизионный коллега пребывал в неизменно оптимистическом расположении духа.
– Понимаешь, слушала сейчас новости на вашем канале, там упоминалось про девушку…
– Понял, понял. Короче, что надо-то?
– Меня интересует, какая сорока принесла на хвосте эту информацию.
– Ну, мать, ты вопросы задаешь, – он многозначительно помолчал.
– Очень надо, – взмолилась я. – В долгу не останусь, ты же знаешь.
– Ну ладно, чего уж там, – благодушно отозвался собеседник, – это я так. Я поломался, но ты меня уговорила, тебе – мелочь, а мне приятно. Да, в общем-то, никакого секрета здесь нет. Официальное сообщение из правоохранительных органов.
– Официальное? – Я была разочарована.
– Ну да, позвонили из их центра по связям с общественностью. И не только нам, насколько мне известно. А вас, коллега, что же, обошли стороной?
– Не ехидничай, умник. Может, я просто не в курсе. Спасибо, звони, если что понадобится.
Я нетерпеливо набрала следующий номер. Трубку взял сам Фима.
– Лапушка, я сижу на месте, жду, как и договаривались. Какие претензии?
– Не претензии, Фима, просьба.
– Излагай, я весь внимание, – изрек Резовский.
– Тебе знакома такая фамилия – Бородин, Бородин Олег Дмитриевич?
Фима помолчал.
– А почему ты спрашиваешь?
Я тихонько застонала, из-под стола тут же диким воем отозвалось чудовище.
– Резовский, оставь свои замашки, просто скажи: да или нет.
– Ну, допустим, да. Ну, да, да, ты только так не волнуйся.
– То есть? – не поняла я. – А-а-а, – я рассмеялась, – что ты, я так еще не научилась. Это твой крестник.
– Кто-кто?
– Да котенок, которого ты приволок.
– Мощный голос, – оценил Фима. – А почему крестник?
– А вы с ним тезки, – счастливым голосом сообщила я, – его Фимкой зовут.
Теперь Резовский замолчал надолго.
– Злая ты, – наконец выдавил он.
Я поспешила с извинениями:
– Фимочка, дорогой, надо же было его как-то называть. Разве тебе не нравится это имя?
– Я к нему привык, – Фима рассмеялся, – а когда ты называешь меня «дорогой», я просто таю.
– В таком случае, дорогой, расскажи, что тебе известно о капитане Бородине? Хотя бы в двух словах.
– Если в двух словах, то он был откомандирован в Москву, а недавно его, скажем так, вернули обратно.
– Дальше, – потребовала я.
Фима помолчал.
– Только не говори, что он твой клиент, поэтому ты отказываешься обсуждать его персону.
– Вот сама же знаешь, что я не могу это делать. Этика профессии и все такое. В общем, не дави на меня.
Я не верила своим ушам.
– Так он что, действительно твой клиент?
– Ну да, – растерялся Фима. – Ты хочешь сказать, что была не в курсе? А зачем спрашивала?
– Надо, – уклончиво ответила я. – А может, он и фирму эту по недвижимости тебе посоветовал?
– Почти в точку. Посоветовал не он, но познакомились мы с ним именно там, вместе квартиру смотрели. Ну так что, ты приедешь?
– Приеду, приеду, – успокоила я его. И уж тогда вытрясу все, что ему известно.
Кое-как изловив кота, количество царапин на руках при этом значительно увеличилось, я запихала дико орущее чудовище в сумку и двинулась в путь. Уже закрывая дверь, я услышала звонок телефона. Возвращаться страсть как не хотелось. Рассудив, что, кому надо, тот меня найдет, я побежала вниз по лестнице.
В машине, правда, сумку пришлось открыть. Возмущению Фимки не было предела. Некоторое время он, естественно, поорал, как же без этого, еще пару минут яростно вылизывался, а затем, нисколько не смущенный новой для него обстановкой, приступил к исследованию машины. Погоняв по салону, он усиленно заинтересовался педалями, пока на очередном перекрестке я нечаянно не придавила его любопытный нос. Тогда Фимка забрался на спинку заднего сиденья и принялся жизнерадостно ругаться на проезжающие мимо автомобили.
Когда мы подкатили к офису Резовского, чудовище уже добровольно забралось обратно в сумку, которую я бросила на заднее сиденье, и с чувством выполненного долга мирно задремало. Должна признаться, меня немало обрадовал тот факт, что не надо будет снова запихивать его в сумку, загнав перед этим в какой-нибудь угол.
Убедившись, что Фимин «крокодил», «БМВ» ядовито-зеленого цвета, стоит, где ему и положено, я остановилась у тротуара. Пока я прикидывала, как бы половчее ухватить сумку, не выпустив при этом ее содержимое, дверца машины распахнулась, цепкие пальцы впились мне в шею и слегка сдавили.
– Какая изящная шейка. И какая хрупкая. А ну-ка, подвинься.
Я пересела на пассажирское сиденье. Водитель «Вольво» забрался в машину, посмотрел на меня с ненавистью:
– Шейку я твою сейчас отпущу, но предупреждаю: дернешься – пришибу.
Что-то мне подсказывало, что в этот раз церемониться со мной он не будет. Я молча кивнула.
– Умная девочка. Ключи?
Ключ все еще торчал в замке зажигания, я скосила на него глаза. Тип выпустил мою шею, убедился, что я сижу смирно, завел двигатель. Мы лихо объехали «Вольво», которая стояла тут же, а я, идиотка, ее даже не заметила. Я повернулась к бандиту.
– Замолкни, – отрезал он.
У меня неприятно затряслись коленки. Я бросила взгляд на сумку, котенок сладко спал. Хоть это радует. Через несколько минут мы въехали на тихую улочку с одно– и двухэтажными скворечниками по обе стороны, удобства цивилизации их обитателям были явно недоступны. Указатель на угловом доме гласил, что узкая грязная улица носит гордое имя Николая Васильевича Гоголя. А что, местность вполне соответствовала духу его бессмертных произведений. Думаю, великий писатель по достоинству оценил бы юмор потомков.
Машина остановилась около массивных металлических ворот. Тип посигналил, немного подождал. Шевеления за воротами не наблюдалось. Я прикинула, в какую сторону уносить ноги. Не бросит же он здесь мою тачку, слишком глаза мозолить будет, следовательно, ему придется выйти и открыть створки ворот.
Прошедшая ночь, однако, кое-чему его научила. Он схватил меня за руку и выволок из машины через водительское сиденье. Тип захлопнул дверцу и так же бесцеремонно потащил меня к узкой калитке рядом с воротами. Оглянувшись, я увидела, что Фимка проснулся и теперь беспокойно мечется по салону. Бандит этого, к счастью, не заметил.
Двухэтажное здание во дворе нелепо выделялось на фоне окружающего унылого пейзажа шикарно отремонтированным фасадом и витыми решетками на окнах. Окна первого этажа были освещены, но плотные жалюзи не позволяли заглянуть внутрь. Несколько ступеней вели к стеклянной двери, скромная табличка рядом с ней гласила, что в оном здании располагается спортивно-оздоровительный клуб «Геркулес и К°».
Мы зашли в стеклянный «аквариум» и остановились перед внушительной металлической дверью, ведущей уже непосредственно внутрь. В углу над косяком виднелся глазок видеокамеры. Бандит позвонил. Примерно через минуту щелкнул замок, тип потянул на себя тяжелую дверь.
– Ну и какого хрена ты тут делаешь, в натуре? – донеслось изнутри. – Ты, козел, уже десять минут как клиента обрабатывать должен.
Мой сопровождающий дернул меня за руку, я влетела в просторный холл, где были стол с монитором, пара-тройка кресел и кадка с пальмой. Около стола стоял Беня в спортивных штанах, сланцах и с большим махровым полотенцем, наброшенным на голые плечи. Одним концом полотенца он вытирал мокрые волосы. Увидев меня, Беня присвистнул и скривился.
– Ты, в натуре, совсем тронулся? Какого ты ее сюда припер? С девкой сколько геморроя было, а эту сучку сразу искать начнут. Ты че, в натуре, не догоняешь? Тебе Лысый че сказал?.. С девкой разберешься – и хана, больше в это дело не лезь!
– Так я ж как лучше…
– Во, придурок, в натуре, – Беня сплюнул. – Отведи ее в комнату для гостей.
Тип с готовностью закивал.
– Не, погоди. – Беня посмотрел на часы. – Я сам. Вали на адрес.
– Там, это, тачку ее во двор загнать надо, – тип вынул ключи от моей «Лады», потоптался, нерешительно положил их на стол. – Ну, я пошел?
– Вали, вали, пока Лысый не пришел, – пробурчал Беня.
Тип бросил на меня мрачный взгляд и заторопился к выходу, дверь за ним с грохотом захлопнулась. Браток поморщился, покачал головой.
– Правильно его Лысый сдать решил. В натуре, нюх потерял, – он уставился на меня своими рыбьими глазами.
Известие о том, что тип, похитив меня, проявил никем не предусмотренную инициативу и что находился он явно в опале, придало мне уверенности.
– Слушай, Беня, – решила попытать я счастья, – раз такое дело, я, может, пойду?
Беня моргнул, слегка обалдев от такой наглости. Я потянулась за ключами от машины.
– Ну ты, подруга, даешь, – браток закатился от восторга. – Куда торопишься, погости немного, раз уж здесь.
Он взял со стола ключи, поиграл ими. Я боком двинулась к двери.
– Да дел, понимаешь, много. А машину пока оставьте себе, я за ней пришлю кого-нибудь.
– Ты че, оглохла? Сказал, не рыпайся, – Беня сел в одно кресло, сделал приглашающий жест в сторону другого, – пара вопросов к тебе имеется.
Я остановилась. Пока буду разбираться с дверными запорами, Беня этот холл десять раз по кругу обежит.
– А если я на них отвечу, могу идти?
– Во смешная, иди, в натуре, на кой ты мне тут сдалась. Не сразу, правда, а как убедимся, что ответила правильно.
Я присела на краешек кресла.
– Вот это другой базар, – Беня повеселел. – Значит, так, говори, где пленки и документы, и можешь считать себя свободной как эта, как ее, ласточка.
Поэт, блин! Какие еще документы?
– Ну, че молчишь?
Я сделала озабоченное лицо:
– А где гарантии, что вы меня отпустите?
Браток посмотрел на меня с возмущением:
– Ты че, подруга? Обижаешь, в натуре, мы бандиты честные.
Я с сомнением покачала головой.
– Не, так не пойдет. Вы заберете то, что вас интересует, – хотела бы я знать, что именно? – А меня так же, как Сергееву… Ты вот что… Поедем вместе, я сама все отдам, а про вас тут же забуду.
Браток прищурился.
– Ты че меня, подруга, за идиота держишь? – Он потрогал припухшую скулу. – Чтобы меня там же и заластали?
– Беня, пошевели своим мозжечком, – разозлилась я. – Ты же сам сказал, что меня искать будут.
В любой момент мог приехать этот их Лысый. А кто его знает, на что он способен?
Глаза Бени налились кровью.
– Скажешь, где документы?
– Ни за что.
Я скрестила руки и отвернулась, демонстрируя, что считаю разговор законченным.
Беня вскочил, сдернул с плеч полотенце, скомкав, бросил его на кресло.
– Пошли.
– Куда это? – с надеждой поинтересовалась я.
Он ухмыльнулся.
– В комнату для гостей. Шевелись, – браток махнул рукой в сторону лестницы.
Я пересекла холл.
– Вниз, – Беня склонился в полупоклоне, – дамы вперед.
Я спустилась по лестнице в подвал. Сзади, что-то весело насвистывая, шлепал сланцами Беня. В начале длинного коридора я остановилась. По обе стороны коридора виднелись несколько дверных проемов.
– Шагай, – браток подтолкнул меня в спину.
Около одной из дверей он скомандовал:
– Стоп.
Я остановилась. Замка на двери не было, только металлическая задвижка. Следовательно, «комната для гостей» закрывалась снаружи. Меня охватило нехорошее предчувствие.
– Беня, может, не надо?
– Что, передумала? – Он облокотился о косяк. – Рассказывай.
– Что рассказывать? – на всякий случай поинтересовалась я.
– Где документы.
Я развела руками.
– Слушай, а если я скажу, что не знаю ничего ни о каких документах, ты мне поверишь?
Браток распахнул дверь, втолкнул меня внутрь.
– Ваши апартаменты, мадам.
– Мадемуазель, – пробурчала я, осматриваясь.
Кроме грязного матраса на полу и стула, в комнате больше ничего не было. По крайней мере, орудий пыток тоже не наблюдалось.
– Вернусь через час. Не скажешь, где пленки и документы, которые твоя маленькая журналисточка у нас сперла, говорить по-другому будем.
Беня захлопнул дверь, противно заскрежетал засов.
– Дурак, – крикнула я ему вслед, села на матрас и обхватила руками колени.
Они думают, что Ирка журналистка. Черт возьми! Я со стоном схватилась за голову. Иринка же мне должна была статью принести! Проба пера, так сказать. Я же сама ей предложила написать заметку на свободную тему, а если накопает что-нибудь интересное, так, возможно, ее статья будет даже опубликована. Вот и накопала на свою голову. Для этого ей и диктофон понадобился.
Мои мысли заметались сразу в нескольких направлениях. Во-первых, Иринка узнала что-то связанное с махинациями фирмы. Когда она вышла из конторы, при ней были пленки и какие-то документы, очевидно, с прямыми или косвенными доказательствами преступлений. Но куда она их дела? При ней, судя по всему, ничего не нашли, иначе бы меня здесь не было. Во всяком случае, от меня бы эти документы не требовали. Потому, кстати, и в редакцию пытались вломиться.
