Владимир Свержин
Все лорды Камелота

Глава 2

Опасность – опьянение, которое отрезвляет.

Альфонс Доде

Утро встретило нас парой ячменных лепешек, принесенных невесть кем в лесную глухомань для подкрепления сил преподобного отшельника. Эти незамысловатые хлебцы да глиняная плошка росы, собранная святым отцом, вот все, что составляло утреннюю трапезу вчерашнего архиепископа. Однако, невзирая на категорические отказы, он все же преломил несчастные лепешки, вручив нам перед отъездом большую часть своих съестных запасов.

– Дух, не обремененный заботою о страстях телесных, воспаряет к небесам, аки белый голубь. Вам же, доблестные воины, след подкрепить силы, ибо справедливое дело, коему вы служите, потребует их от вас до последней капли, – напутствовал он нас, указывая длинными узловатыми перстами едва натоптанную тропинку, скрывающуюся в высокой траве у подножия скал. – Езжайте, она выведет вас на дорогу, по которой вы без труда доберетесь до Кэрфортина, где правит вернейший союзник Артура, Страж Севера герцог Ллевелин. Передайте ему мое благословение и да хранит вас Господь. – Он осенил нас крестным знамением, и мы что есть сил пришпорили коней, спеша наверстать потерянное ночью время.

Солнце еще не спеша катилось в зените, едва лишь присматриваясь, куда лучше опуститься на ночевку, когда перед нами открылись изрядно обветшавшие за век после ухода римских войск, но все же весьма внушительные укрепления Адрианового вала. Бесконечная стена его, кое-где полуобрушенная, но местами сохранявшая полную боевую готовность, как во времена цезарей, появлялась из-за горизонта на западе и тянулась сколь видел глаз, скрываясь вдали на востоке. Здесь дорога превращалась из разбитого копытами и колесами проселка в широкую, выложенную каменными плитами трассу, любовно сработанную римскими инженерами и предназначенную для бесперебойной переброски войск от одного форта вала к другому.

Собственно говоря, одним из таких фортов, несколько разросшимся и вновь укрепленным учениками учеников все тех же имперских инженеров, являлся Кэрфортин, или, вернее, римский Каэр Фортун – Замок Фортуны. Четыре башни его, возвышавшиеся на безжизненной скале, господствовали над лежащей внизу равниной, предоставляя хозяину этих мест прекрасный обзор на все стороны света. Пожалуй, в стихах пылких сочинителей рыцарских баллад этот замок мог именоваться неприступным, уж во всяком случае, взбираться к его воротам по крутому склону было действительно трудновато. Судя по тому, что в разгар дня ворота были заперты и мост, соединяющий цитадель с аккуратно насыпанным каменным холмом предвратного укрепления, был поднят, Кэрфортин находился на военном положении.

Я остановил Мавра в виду сторожевой башни и трижды протрубил в рог, требуя опустить мост.

– Кто такие? – донеслось до нас из узкой, словно щель в заборе райского сада, бойницы.

– Я – сэр Торвальд Пламенный Меч, рыцарь Круглого Стола! – заорал я с самым бравым видом. – Мой же спутник носит имя Рейнар Лис. Мы воины короля Артура и ныне ищем его, чтобы присоединиться к королю против изменника Мордреда.

– Хорошо сказал, – похвалил меня Лис. – Очень натурально. Вот только чего-то они не чешутся.

Из башни действительно не доносилось ни звука. Казалось, ее обитатели начисто потеряли интерес к парочке, дожидающейся у ворот.

– Слушай, может, они там внезапно того… Ну, в смысле, заснули столетним сном? – разглядывая цитадель, поинтересовался Лис.

– С чего бы вдруг?

– Да мало ли, обкололись веретеном до одури. Так что придется тебе, как почетному принцу Оркнеи, лезть через забор, как тогда, во времена Войны Роз, и целовать всех в морду направо и налево, пока не найдешь, кто из них спящая красавица.

Непонятные ситуации порою вызывали у моего напарника приступы шутовства, и с этим приходилось мириться.

– Тогда кто же нас окликал? – возразил я, чтобы поддержать беседу.

– Бред! Сонный бред, – не моргнув глазом заявил Сергей, но, заглушая его слова, в крепости послышался скрип воротов, и сколоченный из широких дубовых досок мост стал медленно опускаться.

Еще несколько минут, и в распахнутых воротах Кэрфортина нас встречал восседающий на белом, как морская пена, коне Страж Севера герцог Ллевелин. На черном поле его щита золотой дракон терзал ворона каледонцев.

– Приветствую тебя, сэр Торвальд герцог Инистор! – воскликнул он, поднимая руку вверх и трогая коня с места. – И тебя, доблестный Рейнар! Простите за невольную задержку! Вы сами знаете, какие сейчас времена. Услышав ваше имя, стражник велел позвать меня, ибо никто другой не знает вас в лицо. А мы, увы, вынуждены опасаться приспешников негодяя Мордреда не менее чем пиктов и скоттов Горры по ту сторону вала.

– Привет и тебе, славный герцог. – Я склонил голову, и Лис последовал моему примеру. – Тебе известна моя верность королю. И пусть много лет жил я вдали от Камелота, известие о предательстве моего коварного родича Мордреда заставило вернуться и вновь стать под знамена Артура. Мне сообщили, что он направляется в ваш замок после победы в Бархем-Даун, и я поспешил, стремясь застать его.

– Увы, доблестный Торвальд, – расстроенно вздохнул Ллевелин, поворачивая коня и указывая нам путь во двор замка, – известия не обманули тебя. Но они устарели. Лишь вчера вечером король Артур покинул Кэрфортин и с войском отправился в Палладон на помощь королю Дьюэру. Ты не представляешь себе, сэр Торвальд, как я рад видеть вас у себя. Въезжайте скорее, не стоит чересчур долго держать ворота открытыми. Сами понимаете, не ровен час…

– Пожалуй, нам стоит отправиться вслед королю, – начал было я.

– О нет-нет! – запротестовал Ллевелин. – Во-первых, вы много часов были в пути, и закон гостеприимства не велит отпускать вас без обеда. А во-вторых, – герцог подъехал поближе ко мне и наклонился в седле прямо к моему уху, – у меня есть тайный приказ короля. Не могу же я говорить о нем в воротах!

– Что ж, – я оглянулся на Лиса, – отобедаем. Да и коням нужен отдых.

– Отчего ж не зайти, – поддержал меня Рейнар. – На Палладон путь не близкий, а пара всадников в любом случае движется быстрее, чем армия. Кстати, Капитан, – продолжал он по закрытой связи, – неплохо бы узнать, как здесь вообще дела обстоят. Опять же, может быть, этот самый охранник северного сияния слышал что-нибудь о последнем шедевре старика Мерлина. Я так понимаю, он при Артуре совсем не последний парень на деревне.

Я едва заметно кивнул. Уточнить, кого имел в виду Артур, тайно назначая избранных рыцарей Круглого Стола лордами Камелота, безусловно, имело смысл. Двенадцать из ста пятидесяти! Как говорил Лис: пойди туда, не знаю куда, возьми то, не знаю что. Это про нас.

Обед герцога Ллевелина был весьма обилен. Преимущественно он состоял из мясных блюд и, судя по обилию жареных, вареных, тушеных и прочих представителей дичи, как пернатой, так и бегавшей еще недавно по лесу, охота в здешних местах была отменно славной. Олени, косули, кабаны, зайцы, куропатки, перепела, фазаны – я сбился со счета, отведывая все новые и новые блюда, выставляемые на стол могучего Стража Севера.

– Мордред хитрец, в этом ему не откажешь, – макая в соус кусок лепешки, вещал Ллевелин. – Он нащупал самое больное место и ударил в него. – Герцог подхватил полуобглоданную фазанью ножку и ткнул ею в блюдо, словно демонстрируя направление удара. – Амброзий, затем Утер, а теперь и сам Артур все эти годы занимались тем, что создавали империю, подобную некогда великой державе римлян. Но то, что у первых создавалось сотнями лет, наши великие короли Пендрагоны пытались воспроизвести прямо сейчас, спеша при жизни увидеть плоды своих стараний. – Хозяин Кэрфортина поднял наполненный виночерпием кубок. – Ваше здоровье, сэр Торвальд. Так вот, Британия попросту устала поставлять воинов, скот и лошадей для армии. Устала от того, что рыцари Круглого Стола со своими отрядами приезжают в замки и города, и их нужно кормить, поить, ублажать, ибо такова воля Артура.

Многих бесит, что империя богатеет, а королевства, которые в нее входят, становятся все беднее. Мордред же обещает прекратить войну, как будто это возможно и как будто не приходится нам едва ли не каждый день отражать набеги язычников как с суши, так и с моря. Мордред клянется быть первым среди равных, а ведь многие из британских королей, видя возвышение Артура, вспоминают, что он лишь король Логриса и не выше их по рождению. Сегодня за Мордредом пошли Кент, Сассекс, Сюррей, Эссекс и Суффолк – это огромные силы. Уэльс, Девон и Корнуэлл держат руку Артура, но, дьявольщина! – Герцог отрывисто выругался, не забыв при этом перекрестить рот. – Мы зажаты между молотом и наковальней. С юга нас поджимает Мордред, с севера идет армия мятежной Горры, а тут еще, не ровен час, Ланселот высадится. Он в Арморике воевал против Артура, так что от него теперь всего можно ожидать.

– Да, – протянул я, кивая головой в такт речи собеседника.

– Не забудь надувать щеки. Тоже мне отец русской демократии, персона, приближенная к императору. Эта обжираловка может продолжаться до тех пор, пока кто-нибудь не припрется нас штурмовать. Ты же сам слышишь, сколько желающих. Валить отсюда надо! Давай выясняй насчет манускрипта, и шевелим вьетнамками.

– Лис, погоди! Не могу же я его в лоб спрашивать: а не оставлял ли вам король на сохранение кусок мерлиновского предсказания?

– Ну, в лоб это было бы, конечно, хорошо, – подавляя тяжкий вздох, заметил Рейнар, – хотя так вроде и не за что. Но давай-ка с этим лучше не тяни. Лично мне здесь засиживаться совсем не климатит.

– Сейчас Мордред пошел к Палладону, намереваясь соединиться с мятежниками Горры, однако это ему вряд ли удастся, – как ни в чем не бывало продолжал свою лекцию о международном положении хранитель северных границ. – Вожди Горры не ищут прямой схватки с Артуром. У них в памяти еще очень свеж тот самый поход, в котором вы, друзья мои, воевали столь славно. И все же вряд ли они откажутся от своего коварного умысла, уж я-то знаю их повадки. Скорее всего они бросят Мордреда на произвол судьбы, предоставят ему дожидаться обещанной подмоги до конца его дней и ударят здесь! – Герцог ткнул пальцем в одну из бойниц, сквозь которую открывался великолепный вид на взбирающуюся с холма на холм стену и старательно вычищенную равнину, раскинувшуюся у ее подножия. – Король велел мне не пропустить их, – опуская голос до полушепота, заговорщицким тоном произнес Ллевелин.

Пожалуй, я был бы удивлен иному приказу, но лишь молча кивнул, продолжая слушать герцога.

– Он приказал мне собрать под свои знамена всех, кого я только могу сыскать в этом краю, всех, кто может держать в руках оружие, всех, кто остался верен сыну Утера в этот тяжелый час. Он велел мне предавать лютой смерти подлых изменников и награждать верных и… и… Само небо послало мне вас сегодня! – Тяжелый кулак королевского наместника с грохотом опустился на столешницу, разбрызгивая недоеденный соус.

– Кажется, влипли, – безнадежно констатировал Лис. – Он нас отсюда никуда не выпустит. Он нас обвешает крестами, что Санта Клаус елку, и заставит подавлять скоттское сопротивление.

– Вы, чье имя до сих пор наводит страх на язычников с Каледонских гор, ваше знамя, развернутое рядом с моим, стоит дюжины иных рыцарских знамен!

– Видите ли, милорд, – начал я, дождавшись, когда у Ллевелина закончится воздух в легких и он поневоле будет вынужден прервать импровизированный митинг. – Все эти годы я много странствовал…

– Да! – неожиданно радостно перебил меня герцог. – Я, кстати, слышал, что вы погибли, сражаясь с огненным драконом в отрогах Ледяного Туле…^[2]

– Не-не-не, – поспешил успокоить хозяина Лис. – Слухи о нашей смерти несколько преувеличены. Было дело, мы, конечно, в Туле с зеленым драконом сражались. И не только в Туле, но и в Самаре, и в этой, как ее, Москве в районе Сетуньского Стана. Но скорее мы его, чем он нас. А все остальное время мы доблестно разыскивали чашу Грааля. Кстати, если вдруг услышите, что кто-то решит отправиться искать ее на Севере, может не ехать, мы там уже все перерыли.

Неизвестно, куда мог вынести поток красноречия моего неуемного друга, но я вновь поспешил вмешаться в эту оживленную беседу:

– Так вот, не далее как десять дней тому назад, во сне мне явился великий старец Мерлин, держащий в руках развернутый свиток и указующий на него. Вдруг свиток распался на части, и тут видение смешалось. Пред очами возник образ нашего короля, сражающегося с достойнейшим из достойных рыцарей сэром Ланселотом. Не в силах вынести такого поругания я проснулся, и слезы обильно увлажнили мои глаза.

– Бу-га-га! – не замедлил прокомментировать мои слова напарник. – Обнял и прослезился.

– Помолчал бы лучше! Ты зачем сюда чашу Грааля приплел?

– Капитан, ну сам прикинь, надо же было как-то мужику объяснить, где нас столько лет лешие тягали. А тут все понятно, ее здесь все ищут. Пол-Англии в разгоне.

– …Я сейчас же бросил все и отправился в Камелот, надеясь отыскать там короля и Мерлина, чтобы они растолковали мне сей, несомненно, вещий сон. Но по дороге один встречный рыцарь…

– Да-да, сэр Вилат, – поспешил вставить шпильку Лис.

– …поведал мне, – стоял на своем я, не обращая внимания на реплики друга, – что Артур и впрямь пошел войной на Ланселота. Теперь же я спешу к королю, или, вернее, к его магу, чтобы он помог растолковать мне оставшуюся часть сна.

– Никто не знает, где сейчас Мерлин, – неспешно покачал головой Ллевелин. – Говорят, он ушел на Авалон. Но я обещаю вам, сэр Торвальд, если вы останетесь со мной, я помогу вам истолковать и первую часть видения.

– Так, один кусок, кажется, нашли.

* * *

При всем нашем желании в тот день нам не суждено было отправиться вслед Артуру. После обеда Ллевелин, вероятно, сочтя сказанное достаточным и вновь прибывшее подкрепление поступившим под свое командование, вывел нас во двор замка и, сделав широкий жест рукой, как будто демонстрируя нам богатый подарок, указав на три дюжины лучников и копейщиков, выстроенных в ожидании приказа, радостно сообщил:

– Друзья мои, как я уже говорил, само небо послало вас нынче в Кэрфортин. Сегодня я должен отослать отряд на ту сторону вала, чтобы сменить гарнизон на передовой бастиде. Я ломал себе голову, кого назначить старшим в этот отряд. А ваше имя, сэр Торвальд, само по себе удвоит силы любого отряда. Я понимаю, что в таком деянии не слишком много славы, но бастида запирает ущелье в Чевиотских горах, через которое мятежники Горры могут прорваться в равнину. И пока местные рыцари и бароны не соберутся у цитадели в единый железный кулак, это место самое опасное во всей северной земле. Надеюсь, известие о том, что войсками в бастиде командуете вы, отобьет у скоттов охоту рваться сюда. С нетерпением буду ждать вас обратно через пару дней. Полагаю, этого времени хватит, чтобы собраться с силами.

Я невольно кинул взгляд на Лиса, ища поддержки. Во-первых, менять гарнизоны где-то у черта на куличиках вовсе не входило в наши планы. А во-вторых, я отчего-то сильно сомневался в чудодейственности своего имени. Более того, у меня были все основания полагать, что едва по ту сторону вала разнесется весть о моем появлении, как сразу же по мою душу выстроится длинная вереница местных вождей, спешащих засвидетельствовать свою непроходящую ненависть. Как-никак, именно я отбил у их предводителя священный символ верховной власти над этими островами, да и передача Горры в вассальную зависимость королю Артуру в изрядной мере была моих рук дело.

– Не тратьте, кумэ, силы, – раздалось на канале связи, – идить на дно. Даже если ты этому феодалу предоставишь справку от врача, шо умер вчера, он с тебя не слезет. За вал перекинемся, там уж разберемся, куда двигать поршнями.

– Но у него пергамент, – напомнил я.

– И шо, по этому поводу за него замуж выходить? Возьмем его на заметку. Сейчас важнее выяснить, у кого еще можно разжиться этими огрызками.

– Может, он тоже знает. Неизвестно, при каких обстоятельствах Артур раздавал части пророчества. Вполне мог собрать лордов вокруг Круглого Стола, сказать прочувствованную речь…

– Ладно-ладно, уболтал. Сейчас отведем ребятишек в детский сад и быстренько обратно, трусить герцога на тему старинных рукописей.

Я обвел глазами выстроившихся во дворе воинов. Несколько уэльских лучников, остальные же бургунды и брабасоны, готовые сражаться с кем угодно и за кого угодно за вполне умеренное вознаграждение. В глазах этой братии весьма явственно читались слова наемничьей молитвы: «Дай нам Бог сто лет войны и ни одного сражения». Но выбора не было.

Я вздохнул и повернулся к герцогу:

– Когда прикажете выступать, милорд?

– Немедленно!

Бастида, о которой говорил Ллевелин, располагалась часах примерно в шести хода от Кэрфортина. Дотошные фортификаторы императора Адриана, стремясь обезопасить римскую Британию от набегов «кровожадных дикарей», не только потрудились над тем, чтобы возвести мощные укрепления поперек страны, но и позаботились, чтобы впереди основных позиций на всех путях подхода к стене были выставлены укрепленные сторожевые посты, служившие и как передовые наблюдательные пункты, и как базы для карательных вылазок легионов по ту сторону вала. К этому времени от большинства из них не осталось ни следа, но все же некоторые башни содержались в полном порядке, не утратив своего боевого значения.

 
Привыкший сражаться
Не жнет и не пашет, —
 

вдохновенно выпевал Лис.

 
Хватает иных забот!
Налейте наемникам полные чаши,
Завтра им снова в поход.
 

– Капитан, давай-ка прикинем, кто там у нас под шлемаком по делу о пропавшем пророчестве.

Я оглянулся на ехавшего позади напарника. Лицо его было профессионально беззаботно, и слова песни лились, словно записанные на магнитофонную кассету. Наше импровизированное войско привычно вышагивало по остаткам римской дороги, порой терявшейся в зарослях цветущего вереска, но все же сохранявшей идеально прямое начертание. Слова новой песни явно пришлись по нраву суровым воякам, и они подхватывали их хором нестройных голосов. Уже изрядно смеркалось, но до заветной бастиды оставалось идти мили полторы-две, не больше. Ее освещенный факелами вечерней стражи силуэт вполне четко вырисовывался впереди на отвесной скале у входа в ущелье.

– Прости, где? – переспросил я.

– Ну, под шлемаком. То есть под колпаком, только почтительнее, лорды все-таки.

– А-а. Ну, давай подсчитаем. Так, Персиваля, Ланселота и Ллевелина можно занести в этот список с вероятностью процентов девяносто девять. Там же наверняка Галахад и Борс. Он, кстати, единственный, кто вместе с Персивалем и Галахадом видел чашу святого Грааля и после этого вернулся домой. Вероятно, наши части пророчества попали в библиотеку Перси именно через него.

– Согласен. Вполне себе крутые парни.

– Дальше – Мордред. До своей измены тоже числился в первой дюжине. И если пергаменты есть у Персиваля и Ланселота, то, вероятнее всего, и у Мордреда он тоже имеется.

– Вполне может быть. Какие еще кандидатуры?

– Очевидно, Говейн, но он, если верить Мэлори, умер от ран после битвы при Бархем-Дауне.

– Ну, сэр Мэлори известный фантаст! Ему рыцаря укокошить – плевое дело, один росчерк пера.

– Не обижай классика! – возмутился я. – Он, конечно, грабитель храмов, но все же член палаты общин. Опять же в Войну Роз вы с ним прекраснейшим образом ладили.

– Але, отец родной, ты чего завелся?! Я ж любя. Я ж ему сам в тюрягу чернила таскал! Буквально полколчана ему на перья общипал…

– Ладно, – оборвал я пустившегося в радужные воспоминания напарника. – Давай дальше. Я бы, наверное…

В этот час Лису не суждено было узнать, кого бы еще счел достойным высокого доверия король Артур. Мы уже вплотную приблизились к бастиде, часовые, опознав в колеблющемся свете факелов леопардового льва на моем щите, предусмотрительно освещенном одним из воинов, стали отворять ворота. И тут из-за окрестных кустов, из-за валунов, нагроможденных у тропы причудливыми осыпями, с диким утробным рычанием, с леденящим душу визгом начали выскакивать голоногие воины, раскрашенные багровыми и синими полосами, с круглыми деревянными щитами и копьями, больше смахивающими на заточенные и обожженные колья.

– Засада! – взревел я, поворачивая Мавра и обнажая Катгабайл. Клинок его, кованный гномами в неведомых земных глубинах из истинного серебра атлантов, блеснул во мраке голубой молнией, предчувствуя битву. Когда-то фея Сольнер, вручая его, утверждала, что ни один из законных хозяев этого меча не был побежден в бою. Пожалуй, сейчас у меня был отличный случай проверить истинность ее слов.

«Засада!» – подхватило эхо, и я краем глаза отметил, что привычные к прелестям воинской жизни наемники, благополучно отбросив первых отчаянных смельчаков, перестроились крутой дугой, прикрывая ворота, и по одному, по двое отступают под свод арки.

– Отходим в бастиду! – скомандовал я, отмахиваясь от наседающих каледонцев и заставляя Мавра пятиться.

Последняя команда была излишней, ничего иного, похоже, и не предполагалось.