Владимир Свержин
Ищущий битву
– Рейнар, ты слышал наш разговор?
– Конечно, Капитан. Все ясно, как «Отче наш». Их тут пятьдесят—шестьдесят человек при трех рыцарях. Остальные где-то поблизости затаились. Караулят в две смены. В общем, классическая мышеловка.
– На кого, Лис? Нас они тут точно не ждут. Просто на всякий случай? Тоже не похоже. Остается маркиза. Тогда получается, что ее здесь настоятельно поджидали. С цветами и оркестром.
– Ладно, мессир Вальдер, загадками займемся попозже. Тебя там латник заждался.
– Да, прости. Значит, так. Минут через пять я выйду с этим несчастным и уеду в сторону замка. Вскоре после этого ты тихо убираешь часового и тихо выводишь лошадей! Только тихо, Лис, еще раз говорю.
– Ладно, не учи ученого!
– Дальше вы направляетесь к пристани. Помнишь, когда мы искали брод через реку, там швартовался когг. Я, кстати, когда о купце услышал, подумал: не его ли?
– Узнаем.
– Эта посудина нам понадобится. Замаскируйтесь неподалеку и ждите моего возвращения. Думаю, я не задержусь.
– Ясно, понял. Ну что ж, поехали.
За дверью было слышно, как полномочный представитель честного воинства переругивается со своими соратниками. Слов было не разобрать, но, судя по всему, спор был нешуточный.
– Эй, латник, где ты там?
Спор за дверью прекратился.
– Строй свое войско. Мы направляемся в замок.
Незадачливый сын рыцаря за дверью робко кашлянул.
– Ваша светлость… Зачем всем-то в замок? Пусть ребята отдыхают…
«Что, страшно, уродище? Оно и понятно. Это на пользу. Впредь думать будете, с кем стоит драться, а с кем лучше сделать „ну его“.
– Ладно. Так и быть, Готфрид. Пойдем мы с тобой. Господин купец согласился оплатить вам выпивку. Так что Бог с вами, сидите здесь.
За дверью послышалось тихое ликование. Неотомщенная кровь была оплачена неочищенным спиртом.
Теперь оставалось нехитрое приспособление из палочки, веревочки и грузика. Палочка, втиснутая между досками двери, держала засов в поднятом состоянии. К палочке этой на веревочке грузик привязан – светильня глиняная. Стоит светильня на торце засова. Хорошо стоит. Если дверь не трогать. А если ею, скажем, хлопнуть – светильня упадет и палочку за собой потянет. Засов сам собой закроется.
Ну что ж! И раз, и два, и три. Начали. Мое появление в дверях произвело должный эффект. В зале воцарилась тишина. Воинство, глядя на меня глазами, полными злости и преданности, склонилось в почтительном поклоне. Кабатчик, с лицом, сияющим, как новенький солид, резвой рысью подскочил ко мне.
– Не знаю, как и благодарить вас, добрый господин. Вы спасли мое заведение. Что б я без вас-то?!
– А-а, пустое. На вот, возьми. – Я высыпал в пухлую ладонь хозяина десяток динариев.
Кабатчик утер вновь подступившие слезы рукавом и стал низко кланяться:
– Спасибо вам, благодетель, да как же так?
– Сегодня солдаты пьют бесплатно. Ты понял меня?
– Что вы, ваша светлость! Не извольте сомневаться! Пусть помянут.
Не слушая его слов, я зашагал через залу, сопровождаемый горе-проводником. Понятное дело, ни в какой замок я сейчас не поеду. Это же надо быть слепым нищим, а не коронным рыцарем, чтобы пурпурный крест в терновом венке Эггенбургов от леопардового льва Камдилов не отличить. Но, боюсь, мой провожатый должен был узнать об этом несколько позже.
У конюшни, как и предупреждал Лис, ошивался какой-то молокосос. Судя по всему, тропа войны совсем недавно поманила бедолагу неясным запахом добычи, и, вероятно, тяжелая рука Рейнара могла стать для него первым тернием на этом пути. А пока что ночная сырость делала свое мокрое дело. Бедолага зябко кутался в плащ, переступая с ноги на ногу. Факел, примощенный возле него, отбрасывал мечущиеся зыбкие тени, освещая лишь самого стражника, делая все вокруг непонятным и устрашающим.
Видимо, отгоняя свои ночные страхи, юнец судорожно сжимал длинный кинжал, возлагая, как водится, на него безмерные надежды в спасении продрогшего тела.
Когда из окружающей тьмы вдруг появился тот самый рыцарь, который давеча в зале четверых нападавших голыми руками в кучу сложил, в глазах воина-первачка не вспыхнуло желание отстаивать конюшню до последней капли крови. Ой, совсем не отразилось. Так он и замер на месте, думая про себя, то ли в темень ночную зайцем прыгнуть, то ли крик поднять.
– Спокойно, Леонард, свои! – с облегчением услышал вчерашний новобранец голос старшего товарища.
– То-то же, что свои. А я гляжу, крадется кто-то в темноте. Хорошо, что обозвались. А то точно бы зашиб.
Я с трудом сдержал смех при этих словах.
– Ты смотри, кого зашибать, дерьмо ты коровье! Это ж сам маркграф фон Эггенбург, императорский сенешаль, – позаботился обо мне латник.
Парень стал неотличимо похож на жену Лота: с открытым ртом и часто моргающими глазами.
– Чего стоишь, дуралей, словно копье проглотил! А ну быстро выводи коня его светлости!
Бдительный охранник не заставил себя упрашивать и исчез в конюшне. Где-то поблизости зацвиркала цикада. Я посмотрел в ту сторону, откуда доносился звук, и, вглядевшись, различил то, что ожидал увидеть. Неподалеку от ворот конюшни, над забором, отделяющим ее от сада, склонилось старое ветвистое дерево. Одна из ветвей, толстая и причудливо изогнутая, располагалась как раз в ярде над головой караульного. Надо ли говорить, что на ней в вальяжной позе расположился мой верный напарник, практически невидимый в своем темном одеянии.
– Вот ваш конь, ваша светлость. Экий красавец. Эх! Мне бы такого! – Мой вороной жеребец презрительно фыркнул на плебея и встал на дыбы.
– Спокойно, Мавр, спокойно. Дурак ты, парень, чтобы такого коня в узде держать, всей твоей деревни не хватит.
– Если ваша светлость пожелает, я поведу коня в поводу. – Латник почтительно поклонился.
– А ты как думал, Готфрид? Я что – по этакой темени буду шею себе ломать?!
– А и сломал бы – невелика беда, – пробурчал тот, кого мой латник назвал Леонардом.
Сказано это было тихо, но у меня с детства был очень тонкий слух.
– Служи, парень. Нагуляешь себе мозгов, глядишь, дорастешь до коня. – Произнеся эту двусмысленную фразу, я покровительственно опустил руку на плечо горе-стражнику. На неподготовленного клиента подобное действие производило эффект опущенного моста. Мастер Ю Сен Чу, патриарх школы Чжоу И, называл этот удар – Крыло взлетающего лебедя.
Парень издал нечленораздельный звук, долженствующий, видимо, означать удивление, и рухнул на колено. О том, что правая рука еще несколько часов будет слушаться его с большим трудом, я готов был спорить на любые деньги.
Латник весело расхохотался, наблюдая конфуз своего собрата. «То ли еще будет!» – мысленно пообещал я своему провожатому.
– Ладно, Леонард. Иди пей. Скажи, чтобы тебя сменили.
Сам того не сознавая, Готфрид из Вейлера спас незадачливого цербера от крупных неприятностей. А судя по звукам, доносившимся из корчмы, смены караула мы бы не дождались и до утра.
– Веди, Готфрид, – скомандовал я латнику.
Глава пятая
Давно пора посмотреть, что они там делают.
Штирлиц
Чуден Везер при тихой погоде.
Едва-едва первые лучи солнца обласкали нежные лепестки речных лилий, только-только первая проснувшаяся форелька, умывшись, начала свою ежедневную гимнастику, выпрыгивая из воды и радуя взор ранних рыболовов, а доблестный рыцарь Вальдар Камдил, мучительно переживая внутреннюю борьбу голода со сном, уже устало вел своего несравненного коня шагом по речному берегу, заросшему густым кустарником.
Неожиданное движение привлекло мое утомленное внимание. Тяжелый кинжал воткнулся в ствол дерева в дюйме над моей головой. Точнее, там, где она была секунду назад. Уйдя перекатом в сторону, я обнажил меч.
– Доброе утро, Капитан! Не спи, замерзнешь! – услышал я радостный голос Лиса. Мой верный напарник явно был рад своей шутке.
– Дитя малое, – проворчал я, вылезая из придорожной канавы и посылая меч в ножны. – Одежду кто чистить будет?
– А что? По-моему, ты хорош, как майский король!
– А ты как набитый дурак. Ладно, где вы расположились?
– Здесь поблизости. Чудное место. Я отлично отдохнул. Пошли покажу. – Мой напарник явно хорошо выспался.
Ярдах в ста от места нашей встречи Лис остановился и, крепко ухватившись за ветки ближайшего к нему куста, потянул на себя. Куст поддался, и в образовавшийся проем я увидел возок, один из тех, в которых путешествуют состоятельные купцы. Рядом паслись стреноженные кони.
– Здесь тропинка была к рыбачьим сижам, – объяснил Рейнар. – Мы ее слегка расчистили, зеленью закамуфлировали, в общем, неплохо получилось. Как по-твоему?
– Вполне, – похвалил я Лиса за смекалку.
– Представляешь, – продолжал он, – я тут думал, как сделать, чтобы следов от колес не осталось, так эти два динозавра недовымерших выпрягли лошадей, резвенько так возок подхватили и ярдов на двадцать перенесли. Могучие мужики, что и говорить!
– Все спокойно было?
– Да сунулись сюда два рыбака местных… Я тут как раз Бренду и второму – Рону – раны врачевал. Ну, как положено. Стоят они с голым торсом, я их «Rescur Randger» мажу, и тут эти два дуралея заявляются. Видел бы ты их рожи!
– И где они сейчас? – Я не на шутку встревожился обилием трупов, оставляемых нашей командой на своем пути. Как говаривал Людовик XIII: «На сегодня – хватит».
– Где? Сидят на берегу, рыбу ловят. Вместе с Роном. Мы, кстати, тут уже чудной ухи наварили. Иди попробуй. Проголодался небось?
Я не заставил себя долго упрашивать. Когда с завтраком было покончено, я уселся на поваленное бревно рядом с Рейнаром и стал полировать клинок куском замши.
– Лучше расскажи, как твои дела? – осведомился Лис.
– Штатно, Сережа, штатно. Поди, там у Мавра в тороке одежка Готфрида из Вейлера.
– А сам он как?
– Привет, правда, не передавал, но, в общем, ничего – жив. В канаве валяется, а может, и в себя уже пришел. Голова-то крепкая. Они тут крепкие на диво.
– Это точно. Вон я Рону по куполу как навернул. У другого небось после этого глаза исключительно через грудную клетку смотрели бы, а этот хоть бы что. Только шишка здоровенная.
– Сползал я к замку, – прервал я рассуждения своего друга. – Засада там действительно есть. Человек тридцать. Стоят, правда, плохо, но если не придираться, с первого взгляда не видно. Что еще? А, вот! Недалеко от замка развилка дороги. Одна идет к реке, другая уходит вниз через лес и, видимо, ведет к побережью.
– Понятно. У тебя уже есть план?
– Что-то похожее на план, Лис, пока еще без деталей.
– Хорошо. Что делаем дальше?
– Для начала разбудим остальных.
Я подошел к возку. Но не успел даже поднять руку, чтобы постучать в дверцу, как могучая рука Бренда материализовалась в двух дюймах от моего плеча.
– Доброе утро, почтенный купец, – весело приветствовал я своего недавнего боевого товарища.
– Доброе… – угрюмо произнес он, одаривая меня таким подозрительным взглядом, как будто я сообщил ему о наступившем вчера конце света.
«Как это Лису удается разговорить подобные бревна?» – невольно пожал плечами я.
– Госпожа, – почтительно произнес телохранитель, – рыцарь прибыл.
– Спасибо, Бренд, – донесся из возка нежный голосок, слушая который невольно восхищаешься всеблагостью Господней. – Ступай.
Неудавшийся негоциант нехотя отошел в сторону.
«Сказать ему о деньгах или не надо? – подумал я, глядя ему вслед. – А, бог с ними. Скажу Лису. Сам пусть разбирается».
Дивное видение выпорхнуло из возка, несказанно выиграв от своей материальности. Роскошные золотистые волосы тяжелой волной ниспадали ей на плечи. Утренний бриз играл непослушными локонами, то открывая, то вновь скрывая тонкие черты ее лица. Утонченной рукой она с изяществом, доведенным до совершенства, отбросила волосы назад. И тут я впервые увидел вблизи ее глаза!..
«Синь неба Палестины, лазурный блеск сапфира – ничто пред этой синью. Их свет пьянит и манит, как звезда, что корабли спасает среди бури. Их свет – глоток воды в час полуденной жажды. Их свет – очаг и кров уставшему в лишеньях… О, опахала темные ресниц! Не отбирайте свет животворящий!»
В общем, стоял я дурак дураком, с открытым для приветствия ртом, любуясь маркизой, и заготовленные слова медленно скатывались по языку обратно в горло. Стоял, покуда не раздался у меня за плечом сдавленный рык Бренда. Вздохнув поглубже, я низко поклонился, целуя точеную ручку леди Джейн.
– К делу, джентльмены, к делу, моя прекрасная леди. На сегодняшний день мы имеем четырех боеспособных мужчин и прекраснейшую из женщин. Далее – имеется возок, восемь лошадей и, как я понимаю, довольно крупная сумма денег.
Маркиза согласно кивнула моим финансовым выкладкам.
– Я продолжаю. С другой стороны, имеет место быть укрепленный замок с гарнизоном человек в шестьдесят, готовый к торжественной встрече незваных гостей.
– Ну, замок не очень-то укрепленный. Да и люди так себе. К тому же их уже меньше шестидесяти, – вставил свое веское слово Лис.
– Верно. Семерых со счетов можно сбросить. А с тяжело раненными и все пятнадцать будет. Но только это не суть важно. Замок мы штурмовать не будем.
Мне почему-то показалось, что слова мои несколько расстроили Бренда. Во всяком случае, он как-то странно сжал рукоять своего меча, и гримаса на том месте, где у обычных людей наличествует лицо, выражала неодобрение только что услышанным.
– Да, дорогие мои соратники, штурмов не будет. Для дальнейших действий нам нужен корабль.
– Зачем? – Ангельский голосок маркизы звучал очень по-деловому.
– Для того же, для чего вообще нужны корабли: чтобы плыть на нем.
Глаза леди Джейн метнули холодный пламень, и голубизна их в этот момент была сродни серебристой голубизне лезвия моего меча.
– Клянусь всеми святыми, ни я, ни мои люди никуда не поплывут!
– Так, корабля еще нет, а бунт на корабле уже есть, – съехидничал Лис.
– Сударыня… – осмелился прервать я прекрасную маркизу. – Есть два варианта действия: либо вы пробуете прорваться в замок, и тогда мне только останется сообщить скорбную весть о вашей гибели родным и близким, либо вы будете действовать по моему плану, и тогда, клянусь честью рыцаря, сегодня ночью вы получите своего супруга, а мы, надеюсь, короля Ричарда.
– Ладно. Что это за план? – Голос маркизы не потеплел ни на градус.
– Очень скоро стража хватится, а может быть, и уже хватилась, что вас нет на месте. Вскоре выяснится, что и наша светлость тоже растаяли в утреннем тумане.
– И что же?
– Когг на месте?
– На месте, мессир Вальдар. Когг ганзейский, груз – вино, мед и вся прочая снедь – в том же роде. Порт назначения – Бремен. Экипаж – десять человек.
Соратники удивленно воззрились на Лиса.
– А что я? Так, отошел посмотреть.
– Спасибо, дружище. Что еще?
– На пирсе стражник в будке. Спит, как праведник.
– Стражника надо будет убрать. Но только так, чтобы он мог рассказать, кто его приложил. Послушайте, Бренд, вы можете ударить человека так, чтобы он не сразу умер?
Бренд насупился.
– Понятно. Значит, вся надежда на Рона. Да, кстати, Рон, где там твои рыбаки?
Громила, украшенный впечатляющей шишкой, махнул в сторону, где у дерева сидели два плотно спеленатых аборигена.
– Волоки их сюда, Малыш.
Тот, кого я ласково величал Малышом, нерешительно посмотрел на леди Джейн и, получив подтверждение приказа, двинулся его исполнять. Не прошло и двух минут, как испуганные ройхенбахцы были доставлены на военный совет. Ужас в их глазах свидетельствовал о превратностях сегодняшней рыбалки.
– Ну-ка, ну-ка, любезнейшие, подходите-ка поближе.
Любезнейшие, два явных любителя пива, в ношеной одежде из грубой холстины, робко приблизились ко мне.
– Да вы не бойтесь. Вас здесь не обидят, а если вы согласны нам помочь, еще и денег заплатят.
Рыбаки, обреченно глядевшие на кулаки Бренда, заметно оживились, услышав о деньгах.
– Вы хорошо знаете реку?
– Хорошо, ваша честь! Прекрасно знаем! Выросли здесь! А как же, прекрасно знаем! – перебивая друг друга, затараторили они.
– Тише, не галдите! Мне нужно место на реке, вверх по течению, где мог бы пристать корабль и где бы приличная компания могла приятно провести день, не привлекая чужих взглядов.
Рыбаки задумались.
– Фогинг… – немного неуверенно предположил один.
– Фогинг? – Глаза второго рыбака заметно увеличились. – А что? Неплохое место. Корабль там точно станет. В замке старом – живи не хочу. Вокруг ни одной живой души… Отличное место!
Я с сомнением посмотрел на Лиса: «Брешут, селедка их заешь!»
– Отличное, говоришь? Что ж, может, ты и прав. Это хорошо. Да, вот еще! Забыл сказать. Вы с нами поедете.
При этих словах усы неудавшихся Сусаниных обвисли, как флаги в штиль.
– И если что не так, – продолжил я свою мысль, – старина Бренд с удовольствием посмотрит, какую рыбу можно поймать, если намотать ваши кишки вместо наживки.
При этих словах лицо Бренда исказило некое подобие радостной улыбки, от которой наверняка могло скиснуть молоко на полмили вокруг.
Рыбаки заметно побледнели.
– Ну что, хвост ты щучий, правду скажешь или тебя прямо сейчас рыбам скормить? – Я приподнял бедолагу над землей. – Куда ты нас заманить хотел?
– Там призраки, – прохрипел полузадушенный рыбак, – отпустите, ваша честь, все скажу, как на исповеди.
– Говори! – Я разжал руки, и жертва моего произвола рухнула на землю.
– Это еще мой отец рассказывал. Много лет назад вестфольдинги пришли и осадили замок Фогинг. Оборонял его барон Бернгерд Бесстрашный со своим отрядом. И сколько ни штурмовали вестфольдинги замок, им не удавалось взять его. Только когда последний защитник умер от голода и ран, враги вошли в Фогинг. И тут-то оказалось, что призраки воинов по-прежнему защищают замок. С тех пор он так и стоит, не разрушаясь, все эти годы.
– М-да. Еще что?
– Обычно призраки ведут себя довольно спокойно. Хотя вовнутрь никого не пускают.
– Понятно.
– А вот если поблизости появляется вестфольдинг, то лучше уж находиться подальше от этих мест.
– Это камень в твой огород, мессир Вальдар, – хмыкнул Лис.
– А я туда и не собираюсь. Место для нас, кстати, действительно идеальное. Ни одна живая душа туда не сунется, а дорога проезжая оттуда должна быть.
– Ну, дорога, положим, за эти годы наверняка стала совсем даже непроезжая, – поправил меня Лис.
– Это дело Бренда с Роном. Только поставь им, пожалуйста, конкретную задачу, а то они выкорчуют все окрестные леса.
– Хорошо, Капитан. Что делать дальше?
– Дальше идем смотреть корабль. А ты подумай пока, как будешь разбираться с этим призрачным воинством.
– А что тут думать? Развоплотим – и дело с концом.
– Ну-ну, дерзай. Только ты мне здесь еще живой нужен. Понял, орел?
Через несколько минут наша кавалькада, покинув свое временное укрытие, двигалась к пирсу. Вокруг звонко пели птицы, радуясь утренней свежести, а в голове моей тяжело перекатывалось чугунное ядро, напоминая о необходимости отдыха или хотя бы утренней чашечки кофе.
Ехать, слава богу, пришлось недолго. Минут через двадцать показался пирс, около которого, между рыбачьими барками и лодками с лесом, красовался фризский когг со спущенной реей.
– «Святой Николай», – прочел я надпись, вырезанную на борту. – Что ж, с фантазией не очень, но по делу. Ладно, поехали. Рон, буди стражу!
Дверь в будку караульного разлетелась в щепу. Несмотря на свою молодость, Рон, похоже, был далеко не новичком в подобного рода визитах. Спавший в углу на тюфяке стражник суетливо попытался встать. Однако это было излишне. Мощная рука «приказчика» оторвала его от пола и вскинула вверх, как мешок соломы. Непонимание в глазах бедолаги сменилось животным ужасом. «Хрясь!» – стражник сполз по стене, оставляя на ней кровавый след.
– Жив? – осведомился я.
Лис потрогал пульс обломка гомо сапиенс.
– Ничего. Очухается. Но не скоро.
– А! Ему все равно спешить некуда. А вот нам – самое время взойти на борт.
Оставив пленников, Рона и маркизу с лошадьми, наша живописная компания ступила на палубу «Святого Николая». На первый взгляд казалось, что корабль пуст. По счастью, слух, пришедший на помощь взгляду, чутко фиксировал богатырский храп, сотрясавший судно.
Поднявшись на борт, мы сразу же узрели картину, достойную кисти большого художника. Взгромоздясь на свернутый парус, здесь спало какое-то рыжее чудовище в камизе[4] грязно-песочного цвета. Бренд сделал было шаг в сторону логова морского волка, но я поспешно остановил его:
– Прошу тебя, хоть этого оставь в живых.
Телохранитель смерил меня тяжелым взглядом так, будто я сообщил, что оставляю его сегодня без завтрака. Ему почему-то не нравилась моя манера шутить.
Судя по характерному запаху, щедро витавшему над кораблем, коктейль «Кровавая Мери» был бы сейчас весьма уместен.
– Лис! Как там у вас поется: «Нас утро встречает прохладой»?
Рейнар довольно ухмыльнулся и, зачерпнув валявшейся поблизости бадьей забортной воды, тут же опрокинул ее на голову спящего моряка, сопровождая внезапное омовение истошным криком: «Полундра!»
Рыжее чудовище вскочило, безумно озираясь и хватая воздух ртом. Глаза его цвета вестендской отмели в этот момент живо напоминали два взбесившихся компаса, начисто забывших, что они должны показывать.
– Святые кости! Это еще что такое?!
– Это? Приз за лучший фрахт года – явление «Святого Николая» с группой поддержки пред своими восторженными поклонниками.
– Какого черта! Кто вы такие?
– Насчет чертей – это не ко мне. А кто мы такие, тебе и вовсе знать не обязательно. Мне нужен капитан. И будь добр… поскорее! – Я сопроводил последние слова выразительным жестом, кладя руку на меч.
– Потроха акульи! Три тысячи гортингонских ведьм! Да я и есть капитан этой посудины!
Бравый моряк попытался принять должный вид, но память о пережитых штормах настигла его в ту же секунду, и, сильно качнувшись в сторону, он рухнул на палубу.
– Ну да! Я Йоган Гигер, капитан «Святого Николая», и, клянусь всеми ребрами Адама…
Каюсь, я не стал выслушивать, в чем клянется наш мореход.
– Поздравляю вас, мой дорогой! У вас отличное судно. Я готов биться об заклад, что на всем побережье от Бомбея до Шанхая не сыскать такого красавца. Не правда ли, Рейнар?
– Да что там! Такого корабля даже в Гонконге не найдешь!
– Гонконгов этих ваших я не знаю, но корабль действительно добрый. – Тон капитана заметно смягчился. – Видели бы вы его на ходу!
– Прекрасная идея, кэп! Я как раз думал, не зафрахтовать ли нам ваше судно для небольшой увеселительной прогулки?
– Что еще за прогулка? Я иду в Бремен с грузом!
– Да-да. Я знаю. Вино, мед, воск, холстина. Без всего этого Бремен как-нибудь перестоит. А прогулка-то, в общем, так, ерундовая. Сначала вверх по реке до замка Фогинг. Там – небольшой пикничок на привале, а потом возвращаемся, берем здесь груз и движемся прямиком на Британские острова.
Рыжая шевелюра Йогана Гигера зашевелилась.
– О, рог Вельзевула! Вы что – с головой в ссоре или пьяны, как тамплиеры? Да кто же плавает в Фогинг?
– Увы, дружище. Мы до омерзения трезвы. И с мозгами у нас все в порядке. И именно поэтому вам с нами придется плыть в Фогинг и далее по указанному маршруту. – Я изо всех сил старался быть убедительным.
Лицо капитана исказила мучительная гримаса раздумья.
– А если, например, я откажусь? Три тысячи гортингонских ведьм! Если я сейчас разбужу команду и велю выкинуть вас всех за борт?!
Моя правая бровь удивленно поползла вверх.
– Это ваше право, капитан. Ваше святое право. Но… – я выдержал эффектную театральную паузу, – в таком случае, увы, мне вряд ли удастся убедить моих молчаливых соратников, – я кивнул на Бренда и Лиса, громоздившихся поодаль, – не разбирать это славное судно по досточкам. И не засовывать лично вам, мой дорогой капитан, в глотку, скажем, в-о-о-н тот брашпиль.[5] А кроме того, у меня есть заветное слово. – Я поманил собеседника и прошептал ему на ухо: – Пять фунтов.
– Пять фунтов! Черт возьми! Это же сто солидов! Гм-м… – Капитан поскреб заскорузлыми пальцами в своей рыжей, усыпанной рыбьей чешуей бороде. – Оч-чень неплохие деньги! А-а! Была не была. По рукам!
Как я и предполагал, погрузка прошла быстро. Возражения капитана насчет женщин на корабле наткнулись на взгляд Бренда, предвещавший бурю получше любого барометра, и стихли сами собой. Менее чем через час «Святой Николай» был готов к отплытию.
– Джентльмены, минуточку внимания. – Я жестом пригласил своих соратников приблизиться. – Теперь начинается самое интересное. Рейнар, замок Фогинг – на тебе. Это наша оперативная база. Далее – рубеж развертывания номер один: дорога на Ройхенбахский замок. Это для тебя, дружище Бренд. К началу сумерек ты с возком должен быть там. По сигналу начинай очень быстрое движение в сторону замка. Там в это время будет происходить переполох. Это наша с Рейнаром забота. Ворота замка скорей всего останутся открыты, но если нет, то, любезный мой Бренд, открой их. Только быстро. После этого ты опять садишься в возок и самым резвым аллюром уходишь по дороге в сторону моря.
Бренд исподлобья подозрительно посмотрел на меня и перевел глаза на маркизу. Прелестная миссис Эйстон утвердительно кивнула.
– Коней можешь загнать. За тобой, видимо, будет погоня. Утащи ее за собой подальше. Если догонят, что ж, им же хуже… – продолжил я. – Дальше, Рейнар. Между поселком и замком течет речушка. Так себе речушка, большой ручей. Старица этого ручья норд-норд-вест от замка, ярдов семьдесят. Место самое что ни на есть комариное, но очень тихое. Приведешь туда коней. Хорошо бы кому-нибудь с ними остаться, но – увы! – некому!
– А я? – обиженно пробормотал Рон.
– Ты остаешься на корабле, не хватало еще, чтобы эти мореплаватели ушли в свой Бремен. Как стемнеет, «Святой Николай» должен быть у пирса.
– Лошадей постерегу я. – Голос прекрасной маркизы звучал непоколебимой уверенностью.
– Да? А кто будет стеречь вас?
– Вот он. – В руке леди Джейн блеснул уже знакомый нам стилет. – Можете не сомневаться, я им владею не хуже, чем вышивальной иглой.
– Не скажу, чтобы эта идея мне нравилась. Но будь что будет! А я, друзья мои, отправляюсь в замок, чтобы уточнить некоторые детали. В случае чего Рейнар знает, что делать дальше. А теперь «время подумать о душе», как говаривал Цезарь Борджиа. Лис, где там у нас монашеское одеяние?
