Стрелка
А небо точно голубое?
«Кажется, лису я не придумывала…»
Маргарита, тем временем, игриво хлопнула ладонями: на берегу, выстеленном тюльпанами, появились два удобных кресла и столик. Женщина крутанула рукой в воздухе и сформировала две небольшие чашки, которые поспешила наполнить какао прямо из озера. Она поднесла напиток Кире, и девочка охотно его приняла, плюхнувшись в кресло и протяжно выдохнув. Как же хорошо и спокойно ей было сейчас.
– Я боюсь потерять тебя из поля зрения, – не выдержав нахлынувших эмоций, пробормотала Кира, – так что не уходи, пожалуйста.
– Куда же я уйду от тебя, светлячок? – беззаботно отозвалась Марго. Она с удовольствием отпила немного какао. – Завтра слетаем к бабочкам, как ты любишь. Можем попить чая или кофе… только к кофе надо будет набрать печенья, а это целый крюк делать до лютиковой горы! Так что лучше решить сейчас.
– Без разницы, куда. Просто рядом с тобой.
Кира прикрыла глаза, и в голове всплыли образы отца и сестры.
– Жаль, папы с Машей тут нет. Они были бы так рады тебя видеть, ты бы знала!
Маргарита в недоумении потупилась. Она спросила осторожно:
– Кто такие «папа» и Маша? Разве помимо нас с тобой был кто-то ещё? Не помню. Правда не помню.
«Там есть место лишь для двух людей, для неё и для мамы…»
***
Кира старалась убедить себя в том, что этот мир абсолютно нормальный, ведь здесь была мама и здесь они были счастливы. Но в глубине души девочка понимала, что это далеко не так. Не могла только смекнуть, в чём состоял подвох.
Весь этот мир Кира знала от и до, потому что создала его с нуля, кроме себя и матери. Тем не менее, происходящее вокруг каждый раз её удивляло; странно было наблюдать за тем, как спокойно Маргарита реагировала на происходящие чудеса.
Крылья за спиной матери не раскрывались, а у Киры их не было вовсе, хотя одежду она носила точно такую же: белое шёлковое платье до колен. Только цвет волос с чёрного сменился на русый, это Кира заметила с самого начала.
Здесь мать и дочь не нуждались во сне, потому они отдыхали, глядя на небо: в воздухе появлялись текучие очертания самых неожиданных предметов, начиная с карманных часов и заканчивая спасательными кругами. Марго говорила, что это «отголоски фантазии этого мира», и Кира, кажется, догадывалась, чьей именно. Догадывалась, но молчала: стоило ей начать размышлять, как чудный мир вихрился, а после стремительно распадался на осколки. Приходилось усилием воли собирать его обратно.
Самым странным из всего обилия чудес была маленькая лисица, которая вечно маячила рядом с Марго и Кирой, появлялась везде, где бы они ни проходили. Несколько раз девочка уже пыталась поймать пушистую хищницу, но она с привычными возгласами: «Семья, семья! Дом, дом!» скрывалась где-то среди исполинских цветов.
– Ты видела лису? Ну, зверька такого маленького, оранжевого, – спросила Кира у матери, уверенная в том, что на этот раз Маргарита точно должна была заметить хвостатую негодницу. Женщина лишь пожала плечами:
– Ничего такого не замечала.
Лисица вновь выскочила из своего укрытия, и, свесив мордашку с высокого василька, осторожно наблюдала за Кирой и Марго. Несмотря на то, что последняя смотрела прямо на зверька, по неведомой причине Маргарита действительно его не видела.
– Дом, дом! Семья, семья! Где сад? Дорога, машина… машина, машина… – выкрикивала лисица, уставившись в лицо побледневшей Кире. Сразу после этих слов хищница вновь скрылась из виду.
Марго и Кира сидели в тени сверкающего утёса, полностью состоявшего из сращённых между собой осколков серебристых зеркал. Со всех сторон его укрывали высокие васильки нежно-голубого цвета, и, дабы попытаться хоть как-то успокоиться, девочка усиленно вдыхала их сладкий аромат.
Она посмотрела на небо: на миг Кире показалось, что полотно сменило цвет с рыжего на голубой в тон окружающим цветам.
– Но небо ведь точно голубое… было когда-то, – пробормотала она, не веря своим глазам. Маргарита весело рассмеялась, потрепав дочурку по волосам.
– Какая ты у меня всё-таки сказочница! Никогда оно таким не было. Всегда оранжевым.
– Было, – выпалила Кира неожиданно упёрто. Она посмотрела в глаза матери, чтобы лишний раз удостовериться. – Было, было! У тебя глаза, как небо, голубые…
– И здесь ты тоже не права, милая: они зелёные. Приглядись.
Девочка в ужасе посмотрела в глаза матери… и впрямь зелёные. Как трава, как выбившаяся из-под земли весенняя зелень, как…
Зеркальный утёс за их спиной дал незначительную трещину.
– Но мои глаза! – не верила Кира. – Они ведь, как твои…
– Они тоже зелёные.
Девочка обернулась к трескавшемуся утёсу. В отличие от матери, её радужки сохранили былой цвет: такой же, как и у васильков. Случившееся окончательно поставило Киру в тупик, и удерживать мир стало нестерпимо сложно: там и тут разверзлись чёрные бездны, а Марго, словно нарочно, не замечала их появления.