Stepart
Другая сторона озера

– Красивый фонарь, не правда ли, Саша? – прозвучал с крыльца голос Наташи, и я вздрогнул от неожиданности и обернулся. Наташа стояла на крыльце, опёршись спиной о дверь. Поверх платья на её плечи была накинута шаль, а на ногах красовались полуваленки. Она разительно отличалась от Нюши: утончённая и женственная, прежней простоты я в ней уже не видел, но при этом собранная и решительная. Её образ завораживал сочетанием изысканной женственности и воли, наполняющей густо-карие глаза. Было странно ощущать спокойствие и тепло, которым она наполняла пространство вокруг себя, и при этом казалось, что в любой момент она может вспыхнуть никому кроме неё не подвластной силой.

– Этот столб нашёл Димыч возле бывшего купеческого дома в Бежецке. Рабочие наткнулись на него, когда перекладывали какой-то кабель. Димыч заметил его, валяющимся в куче выкопанной земли и купил у них, хотя, наверное, можно было и так забрать. Привёз сюда, переделал под электричество и поставил у дома. Ещё недалеко от этого места есть дом, в котором часто останавливались Гумилёв и Ахматова. Позже в том доме жил их сын. Он был историком и археологом, а ещё писал стихи. Но мне нравятся его переводы персидских поэтов:

Страшен мне огонь подземный, раскалённый ад,

Царь-мучитель, сонмы бесов и огромный гад,

Что хвостом двухсотсажённым потрясает мрак,

Человека держит в пасти; грешник тоже враг.

Страшен мне грифон, чьё тело словно Каф-гора,

Он сидит под адским древом, – там его нора.

Кажется, она и не злилась на меня.

– Красиво как. И столб красивый, да.

Я ещё раз взглянул на столб и подошёл к Наташе, встав напротив неё возле крыльца.

– Что там Нюша такое интересное рассказывала? – не желая ходить вокруг да около спросил я.

– Нюша всякую ерунду обычно рассказывает. Или про выходки своей мамы, – Наташа засмеялась. – Вот только что рассказала про то, что она тебе устроила.

Я живо вспомнил бабульку с ножом подмышкой. Поёжившись, я выкинул окурок в сугроб за крыльцом:

– Ох, не напоминай.

– По-моему, очень даже забавно.

Наташа несильно, но ощутимо толкнула меня кулаком в плечо. Я даже немного покачнулся.

– Ну что, пойдём в дом? – негромко, с улыбкой обратился я к девушке.

– Иди, я немного постою, подышу, послушаю тишину. А тебя там ждёт Димыч. Он хотел, чтобы ты попробовал его эксклюзивную настойку.

– О, эксклюзивная. Ты хочешь побыть одна?

Наташа кивнула:

– Сегодня с этой готовкой совсем измоталась. Хочу на прохладе побыть. У нас ещё будет время, не волнуйся.

Она мило улыбнулась и провела ладонью по моей щеке. Я наигранно печально вздохнул и отправился в дом искать Димыча, радуясь тому, что Нюша не наболтала ничего лишнего.

В доме было уже не по-праздничному тихо. Вадим с отсутствующим видом пялился в окно, а Витя так и вовсе дремал, свесив голову. Дамы уже, кажется, собирались уходить и впопыхах обсуждали то, что не успели обсудить за вечер. Нюшина мама увлечённо листала какую-то книгу в кресле рядом с камином, ещё несколько книг лежали стопкой у неё в ногах. Сама Нюша и Димыч в зале отсутствовали. Догадавшись, что они в оранжерее, я последовал туда же, где обнаружил их за необычным занятием – они зависли над барной стойкой, на которой была разложена большая карта. Димыч, вооружённый линейкой и карандашом, делал на ней пометки.

– А что это вы тут делаете? – небрежно кинул я, подходя к ним. Димыч мельком глянул на меня и жестом подозвал посмотреть на карту.

– Вот тут есть одно место, которое я хочу завтра проверить, – Димыч тыкал в кружок, нарисованный карандашом на карте, которым было обведено место где-то на краю озера.

– И что же там интересного?

– Когда вчера я вышел за вторые Врата, кажется, я был там. Не то чтобы я знал это место, но на той стороне озера есть очень похожий пейзаж. Я недолго пробыл там и толком не успел осмотреться, запомнил только один валун, торчащий из земли. На нём были какие-то символы. Мне очень хочется проверить то место. Может быть, получится найти этот камень.

– Это что за вторые Врата такие? Они не одни, что ли?

– А, точно. Забыл, что ты ещё мало что знаешь из наших дел. Сейчас расскажу в двух словах, а конкретнее позже. Думаю, завтра будет время поболтать. В общем, на той стороне тоже есть Врата, и их тоже можно пройти. Тот мир, в котором мы были, далеко не конечная точка, за ним есть ещё множество миров, я полагаю. Я бы даже сказал, что тот мир, в котором был ты, – один из промежуточных. Всё интересное начинается за следующими Вратами. Следующий мир кажется куда более реальным, но там мы пока ещё не освоились. Мы даже не можем там встретиться, поэтому нам мало что о нём известно. Попасть туда намного сложнее, Врата пропускают очень редко. Видимо, мы что-то делаем не так, – Димыч с досадой постучал карандашом по генштабовской карте. Такие я видел у одного своего товарища, чёрного копателя. В 90-е их было несложно достать. Это был оригинал, а не распечатка из интернета, как сейчас.

– В общем, тот мир один в один как наш. И местность эта же. Вот смотришь, и вроде всё то же самое, но при этом странное ощущение, что всё ненастоящее. Я вчера всё думал, неужто меня назад выкинуло на болота.

Нюша внимательно слушала Димыча и крутила прядь своих тёмно-русых волос.

– Постой, Димыч, – вмешался я, – как такое может быть? Я не понимаю деталей, но одно несоответствие очевидно даже мне. О тех мирах, что за первыми Вратами, я ничего не могу сказать и понятия не имею, как можно между ними скакать. Но вот то, что оттуда можно выйти в наш мир не через Врата – уже перебор. Тела-то наши остаются на плите. Мы ведь уходим, как бы это сказать, не душой, а сознанием типа. Так ведь? Тогда как мы можем вернуться сюда, не оказавшись обратно в теле? Такое же не может быть возможным?

– Не забывай, я сам знаю чуть больше твоего. Мы просто пробуем и смотрим, что получится.

Димыч хотел добавить что-то ещё, но замолчал на полуслове. Он явно что-то недоговаривал.

– Даже если допустить, что такое возможно, то получается, что те миры так же реальны и в тела можно и не вернуться. И остаться без тела тут или потеряться где-то там, – сказал я. Димыч пространно блуждал взглядом по карте:

– Да уж. Надо всё это хорошенько обдумать. Так вот что я вам скажу. Остальным про это ничего не говорить! Мы с тобой, Саша, завтра выдвинемся в то место и развеем мои сомнения. Если я прав, то мы можем найти там что-то очень важное.

Димыч сложил карту и спрятал в ящик под барной стойкой.

– Кстати, это что, получается, и Нюша в теме?

Нюша посмотрела на меня, выпучив глаза:

– В теме ли я? А ты думаешь, зачем я здесь, а? – она в упор уставилась на меня. Димыч по-прежнему был где-то глубоко в своих мыслях и не обращал на нас внимания.

– Да я, по правде сказать, вообще мало понимаю, кто здесь зачем. Меня не особо в это посвящают, – неуверенно пробормотал я. Нюша отодвинулась и смущённо ответила:

– Извини, ты про нас ведь и правда ничего не знаешь.

– Ну так, может быть, самое время известить меня об этом? – уже с раздражением поинтересовался я. Димыч вышел из прострации и сфокусировал свой взгляд на мне, будто пытаясь понять мои слова.

– Саш, это всё долго получится. Вкратце ты и так уже понял, что мы тут из-за портала.

– Отлично! А ты понимаешь, что это рождает кучу вопросов?

Неожиданно Нюша положила свою руку поверх моей и ответила вместо Димыча:

– Саша, думаю, что на сегодня я могу тебе сказать лишь одно. Я нахожусь в этом месте, потому что меня привела сюда та женщина, которую мы называем моей матерью, хотя она мне не мать. Она, скорее, мой учитель. Тебе сложно в это поверить, наверное, но это так. Несмотря на то, что она выглядит, как сумасшедшая корабельная мышь, она проводник Духа для меня. И привела меня в это место по требованию Духа. Это всё, что я могу сказать. Потом мы расскажем тебе больше, хорошо?

– Будто у меня есть выбор, – я посмотрел на Димыча. – Так что там у тебя за настойка?

Димыч рассмеялся:

– Да, выпивка и еда неизменно успокаивают тебя.

– Я без выпивки и Наташиной еды уже сошёл бы с ума от вас, – сказал я и плюхнулся в кресло. Димыч с Нюшей рассмеялись, и я вместе с ними, уже не чувствуя раздражения.

В дверях появилась Наташа, но буквально за мгновение до этого Нюша совершила неожиданный, заставший меня врасплох, манёвр. Она одним прыжком подскочила к креслу и обмякнув всем телом, повалилась мне на руки. Я инстинктивно подхватил её и обнял, удерживая от падения на пол. Нюша продолжала смеяться, уткнувшись мне в шею. Я посмотрел на Наташу. Та замерла в дверях. Я был в полной растерянности и не мог пошевелиться. Одна моя рука была под Нюшей, вторая сверху на её груди. Я посмотрел на Димыча в поисках хоть какого-то спасения, но он почему-то тоже изобразил недоумение и укоризну. Наташа стояла молча, а на её лице уже вырисовывалась озлобленная гримаса. Я жалобно выпустил из лёгких воздух, глядя на неё. Наташа метнула в угол яблоко, которое было зажато у неё в правой руке. Бросок получился мощный, и яблоко разлетелось о стену. Кидала она, как мужик. В голове у меня пронеслось, что бьёт она, скорее всего, тоже как мужик. Сердце разогналось до немыслимых оборотов. Я не понимал, мне больше стыдно или страшно. Я мигом вскочил с кресла, роняя Нюшу на какой-то коврик в ногах, и кинулся к окну. Меня настиг откуда-то подоспевший Димыч. Я подумал, что он хочет защитить меня от надвигающейся Наташи, но вместо этого он толкнул меня в спину, придвинув ближе к окну. У меня зазвенело в ушах и сбилось дыхание. Димыч схватил мою голову и жёстко удерживая, зафиксировал её у самого стекла:

– Смотри, вон там, в темноте! – прорычал он мне в ухо. Я машинально повиновался и уставился в пространство за окном. Сначала я не видел ровным счётом ничего. Темнота расплывалась, и в глазах всё рябило, но через какое-то время мой взгляд во что-то упёрся. Я буквально ощутил, что нащупал преграду. Я трясся, стоя на месте, не в силах оторвать взгляд. Темнота двинулась и приблизилась к границе света, падающего из окна. В тусклом освещении, которое давал отражённый от снега свет, я разглядел огромное существо. Оно было метра три высотой и напоминало человека, только его контуры были размыты. Я понял, что это, скорее всего, взлохмаченная шерсть сливается с темнотой. Тут мой испуг достиг пика, и я рванулся вниз и назад. Димыч не смог удержать меня, и мы с размаху повалились на пол. Обернувшись, я увидел перепуганных насмерть Наташу и Нюшу. Они тоже буквально прыгнули на пол. Обе смотрели на Димыча, ожидая команды. Но тот, похоже, сильно ушиб ногу и морщился, держась за колено. Кивком головы он указал в сторону дверей. Девушки раскорячились по полу, их тела держались над землёй благодаря упёршимся в пол носкам ступней и пальцам рук. Они как каракатицы делали короткие рывки корпусом и благодаря этому стремительно перемещались по полу, не отрывая тела выше, чем на пару десятков сантиметров. Зрелище было в высшей степени необычное. Таким манером они быстро оказались возле меня и схватив меня за свитер, повалили на спину и потащили по полу к выходу. Возле двери они очень быстро переместили свои тела в вертикальное положение и подняли меня. Ещё мгновение, и мы шумно ввалились в зал. За столом остался только Витя, крутящий в руках вилку с насаженным на неё помидором. Наташа выкрикнула в его сторону:

– Где старухи?!

Опешив, Витя повернулся и уставился на неё:

– Когда ты вышла, они как по команде рванули домой. Сказали, что не будут мешать молодёжи отдыхать, – осторожно произнёс он.

– А Вадим где? – крикнула Наташа своим командным голосом.

– Провожает же, – испуганно промямлил трезвеющий на глазах Витя. Наташа рванулась к окну, прислонилась к стеклу и приложила к нему руки, перекрывая боковой свет. Я подошёл к столу и уселся на лавку рядом с Витей.

– В первом доме загорелся свет! Витя, поморгай уличным фонарём! – крикнула Наташа. В несколько прыжков Витя доскакал до прихожей, своими худыми ногами напоминая кузнечика. В воцарившейся тишине щелчки выключателя звонко разносились по дому. Пока все напряжённо молчали, Наташа какое-то время всматривалась в темноту и потом облегчённо выдохнула:

– Моргнули два раза светом в доме. Всё поняли, значит, переждут там.

– Что переждут? – взмолился я. За спиной послышался тихий голос Димыча:

– Стражи. Они активизируются, когда мы начинаем пользоваться Вратами.

Он полез в комод и достал оттуда поднос со свечами. Некоторые из них уже были использованы прежде. Он поставил их на стол возле меня и начал зажигать. Витя погасил свет в доме и уселся в кресло. Расставляя свечи по столу, Димыч продолжил:

– Они похожи на йети, поэтому мы их так и называем. Им, видимо, не нравится, когда мы открываем Врата. Они появляются через какое-то время после того, как мы пользуемся порталом, и начинают шнырять по болотам, как будто что-то ищут. Больше про них мы ничего не знаем.

Я обречённо вздохнул:

– У вас тут что, бигфут бродит?

Нюша села рядом и подвинула одну свечу поближе к себе, чтобы я видел её лицо. Я посмотрел на неё. Она была сосредоточена и, похоже, всё ещё напугана, поэтому её попытка улыбнуться выглядела абсолютно фальшиво.

– И да, что это была за выходка с падением мне в руки? – обратился я к Нюше, а потом посмотрел и на Наташу, догадываясь, что они действовали по оговоренному плану. Те захихикали, что немного разрядило обстановку. Наташа уселась по другую сторону от меня и заговорила:

– Что-что, мы решили разыграть тебя. Нам кажется, что ты заслужил, и мы хотели воспользоваться таким шансом повеселиться, да только вот бигфут, как ты его назвал, помешал нам насладиться моментом, – сказала она и они обе опять рассмеялись.

– А вам не кажется, что это подло – играть так чувствами людей? – давясь от обиды, сказал я. Нюша даже всплеснула руками от моих слов:

– До чего же он самовлюблённый тип, Наташа! Ты была права.

Я яростно глянул на Нюшу, но на неё это не произвело никакого эффекта, и она продолжила в той же манере:

– Мы ничего такого не сделали. Если ты чувствовал, что всё в порядке, то остался бы в полном спокойствии, и наша шутка не имела бы смысла. Ничего обидного в нашей выходке не было. Тебя, скорее, застала врасплох наша отличная игра, и ты надулся именно из-за того, что не раскусил её. Оскорблять твои чувства никто не хотел, и не забывай, что ты сам начал эти игры и как мы поняли, хотел поиграть с нами обеими.

Нюша пыталась сдержаться, но ничего не вышло. Давясь смехом, она уткнулась лицом в руки. Наташа тоже засмеялась, но уже не так сдержанно, как в прошлый раз. Я перевёл взгляд на Димыча, тот разминал колено. Заметив, что я на него смотрю, он кивнул сначала на одну, потом на вторую и укоризненно помотал головой, будто хотел сказать что-то вроде «я же тебе о них говорил». И тут я вспомнил, что к нему у меня тоже есть вопрос:

– Димыч, а ты? Нафига ты схватил меня за голову и упёр в стекло?

Ничуть не смутившись, он спокойно ответил:

– Я заметил существо в окне и понял, что нужно действовать молниеносно, пока оно не ускользнуло. Ты должен был его увидеть, чтобы серьёзно отнестись к моим словам насчёт стражей. Иначе я рассказывал бы про них, а они оставались бы для тебя чем-то не вполне реальным.

Я нервно усмехнулся:

– Да я и сейчас не до конца понимаю, насколько они реальны, если честно. Они что, вроде обезьяноподобных животных? Прячутся на этих болотах?

Димыч подошёл к камину и кинул в угли несколько дубовых поленьев. Потом взял со стола свой бокал и уселся на пол:

– Как ты заметил, они вполне реальны. Но, по правде сказать, физического контакта у нас не было. То есть ни мы их, ни они нас не трогали. Мы даже не находили следов их пребывания в тех местах, где их видели. И если ты выйдешь через заднюю дверь оранжереи и посмотришь на снег под окном, на том месте, где стояло существо, не будет следов.

– Нет уж, спасибо. Я не то, что через дверь, я и в оранжерею-то не пойду.

– Да, этого делать не стоит.

– Но чего же вы боитесь, если они даже не оставляют следов? Значит, они и вреда причинить не могут, – ехидно произнёс я, на что Димыч очень спокойно ответил:

– А вот это не совсем так. Помнишь историю про Олега Алексеевича, когда кто-то напугал его так, что он свалился со снегохода? Он же тогда повредил ногу. Эта встреча могла закончиться и хуже, он мог бы шею сломать, например.

– Вот как. Это один из них его так напугал? – не унимался я.

– Ага, выскочил из-за кромки леса в его сторону. А они одним своим присутствием наводят страх. Даже когда их не видишь, – негромко произнёс Димыч и стал опять тереть колено. Я поёжился:

– Сказать по правде, я и сейчас ощущаю страх, просто стараюсь виду не подавать.

Свечи уже хорошо разгорелись, и в их свете было видно, как все трое закивали головами.

– Ладно, а что насчёт того, откуда они берутся?

Ответила Наташа:

– Мы думаем, что наш мир для них примерно то же самое, что для нас мир с другой стороны портала.

Я негромко присвистнул:

– Это интересно! А вам не кажется, что цена за игры с этими Вратами может оказаться слишком высокой? Я сначала отнёсся к этому легкомысленно, но теперь мне кажется, что на кону может оказаться чья-то жизнь.

Наташа очень серьёзно посмотрела на меня:

– Мы знаем, что цена – жизнь. Но ещё мы знаем то, что цена жизни без вызова настолько мала, что не стоит усилий. А вызов, подобный этому – невероятная удача.

Я не выдержал:

– Может быть вы наконец скажете, откуда вы такие взялись? У вас ведь всё тут не похоже на поведение нормальных людей, – с возмущением выпалил я, буквально фыркая словами. На время в зале повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием занявшихся в камине дров. Я взял графин, налил себе настойки и молча выпил. Димыч подошёл со своим бокалом. Я плеснул и ему. Он выпил и заговорил:

– Я уже объяснял тебе, Саша. Нас объединяет одно – то, что мы, как и ты, волей судьбы или провидения, или назови это как хочешь, оказались на этих болотах и нашли тут что-то совершенно необычное. Ещё до того, как мы нашли Врата, мы ощущали силу этих мест, и она нас пленила. И мы отдались ей. А когда нам посчастливилось узнать про местные Врата, у нас не осталось сомнений.

За окнами послышался какой-то хруст и пыхтение. Я напряжённо сжал стакан и уставился в окно. Но там было темно и завывал ветер. Снова начиналась метель. Девушки придвинулись ко мне, а Димыч прошептал:

– Пора начинать вести себя как обычно. Эти разговоры приманивают их. Я говорил тебе, что нам необходимо вести себя как ни в чём не бывало бóльшую часть времени.

Я втянул голову в плечи и прошептал в ответ:

– И как же это сделать, когда за окном йети?

Димыч улыбнулся:

– Ничего, привыкнешь.

Я помотал головой:

– Ты очень хорошего мнения обо мне. Но с чего ты вообще взял, что я тут останусь после всего этого?

– Тебя никто не держит. Никто из нас, по крайней мере. Но ты же не захочешь вернуться в свой офис, к московским пробкам и пустым разговорам со своими товарищами?

Я грустно вздохнул:

– Даже не знаю, Димыч. Я надеялся, что у меня получится больше не напрягаться и пожить свою жизнь в тихом и тёплом местечке, пописывая свои рассказики. А тут за пару дней произошло слишком много всего. Столько, сколько не происходило за всю мою жизнь.

Димыч понимающе кивнул:

– У тебя в любом случае есть выбор распоряжаться своей жизнью, как ты хочешь.

Девушки по бокам от меня в унисон хихикнули. Я не стал спрашивать, что их так развеселило.

– А теперь давайте чем-нибудь займёмся, чтобы отвлечься от этих разговоров. Иначе существа не уйдут, – сказал Димыч и направился к камину поправить прогорающие дрова. У стены засопел Витя, про которого я уже успел забыть.

– Можно партию в «Эрудит» сыграть, – предложила Наташа. Димыч и Нюша поддержали, а я недоверчиво поинтересовался, действительно ли они сейчас в состоянии играть в настольные игры. Наташа пожала плечами и сказала, что мы в доме и нам вряд ли что-то угрожает, и что если нужно, она бы сыграла и на поляне в лесу, даже если эти существа ходили бы вокруг.

– А ты у нас писатель, должен бы нас обыграть в два счёта, – добавила она и улыбнулась.

– Ценю твой юмор, но лично мне не по себе от одной мысли, что они бродят где-то там в темноте и наблюдают за нами. И никакой уверенности, что мы в безопасности, – негромко ответил я. Наташа посмотрела мне в глаза:

– Я бы на твоём месте отвыкала чувствовать себя в безопасности. Этот мир – небезопасное место. Тут нужно бороться за жизнь и всегда быть начеку.

– Ты сейчас про какой мир? Про тот, что здесь, на болотах? – поинтересовался я.

– Нет, я про тот мир, где живут люди. Мир, где в любую минуту может случиться что угодно. Мир, где никто не находится в безопасности.

Вмешался Димыч, раскладывающий на столе поле для «Эрудита»:

– Наташа, ты серьёзно думаешь, что для него будет полезно жить в постоянном страхе? – поинтересовался он.

– Я всего лишь говорю о том, что нужно быть бдительным всегда.

– Это звучит лучше. Ты же не думаешь, что человеку нужно жить в страхе? И давай заканчивай с этими разговорами.

Наташа наигранно засмеялась и небрежно произнесла:

– Ну, я же так жила на Васюгане, пока не поборола страх и не стала бдительной. Пусть и он привыкает.

Я хотел поинтересоваться, что это за Васюган и что там с ней произошло, но мои мысли были прерваны жутким рявкающим голосом. Это сложно было назвать голосом, хотя слова я разобрал. Слова эти прорычал Димыч:

– Я сказал хватит об этом!

Рык как будто вырвался сам по себе, без участия губных или каких-либо других мышц. Димыч просто открыл рот, а оттуда вырвался звук, напоминающий связную фразу. Девушки от этого голоса соскользнули с лавок, удерживаясь за них только руками. Было похоже, что в любую минуту они готовы были рвануть под стол. Взгляд у них стал какой-то остекленевший. Я вспомнил, что точно такой же взгляд у них был, когда они как каракатицы бегали по полу в оранжерее. Тут Димыч, видимо, заметил, что на мне нет лица и я вот-вот впаду в панику, поскольку его рык напугал и меня. Он, похоже, понял, что нужно что-то делать, чтобы успокоить нас, и мягким, как бы извиняющимся, тоном произнёс:

– Сегодня мы привлекли слишком много нежелательного внимания. Боюсь, что это может плохо закончиться.

– Тогда давай ты нам почитаешь. Ты знаешь, что это отвлекает нас от дурных мыслей, – предложила Нюша. Наташа закивала головой. Я удивлённо смотрел на них, но решил, что чтение лучше «Эрудита», и обратился к Димычу:

– Знаешь, а я, пожалуй, тоже не против тебя послушать. У тебя бывает такой милый голос, когда ты захочешь.

Девушки залились смехом. Димыч на мгновение растерялся, но потом тоже загоготал. Быстро опомнившись, он велел всем вести себя потише.

– Ты отлично справляешься, Саша. Видимо, где-то внутри ты знаешь, что когда бездна собирается обрушиться на тебя, то всё, что остаётся, – это смеяться, – сказал он, отрешённо улыбаясь.

– Да, Димыч, ты тоже отлично умеешь подбодрить.

Все опять засмеялись.

– Если так, то что вам почитать, детки? – улыбаясь, спросил Димыч. Девушки переглянулись, и Нюша предложила:

– Может, «Сердца трёх»? Самое то, чтобы отвлечься.

Димыч посмотрел на меня, потом на Наташу. Мы одобрительно кивнули. Пока он рылся на полках в поисках книги, мы с Нюшей притащили в оранжерею кушетку, а Наташа откуда-то из темноты шкафа извлекла большое покрывало и расстелила его у камина. Димыч уселся с книгой на кушетку, а мы развалились на покрывале. Света от расставленных на полке над камином свечей и от самогó камина хватало, чтобы Димыч мог читать, не напрягая зрения. Нюша придвинулась поближе ко мне и положила мне на плечо голову. Димыч поинтересовался, не против ли я, если он будет читать не с начала, поскольку они уже успели прочесть часть этой книги. Я ответил, что не имею ничего против, поскольку читал эту книгу и помню канву произведения. Отложив закладку, Димыч негромко начал:

– Ур-ра! – возликовал Френсис, услышав эту новость.

– И умер, точно крыса в крысоловке. Я видел его голову, которая торчала из щели в скале. Зрелище было не из приятных. И начальник полиции тоже умер. И… И ещё кое-кто умер…

– Неужели Леонсия! – воскликнул Френсис…

Голос тихонько разносился по залу, смешиваясь с треском только что подкинутых дров. Мысли быстро устремлялись вслед за происходящим на страницах книги. Стали вспоминаться образы актёров, сыгравших в советской или тогда уже российской экранизации книги. Мне подумалось, что Джек Лондон, должно быть, представлял их совсем не так, но теперь ничего не поделать, буду вспоминать Жигунова, ту симпатичную актрису и того блондина, который был в роли Френсиса.

Голос Димыча то переходил на шёпот, то, следуя за сюжетом, набирал обороты и повышался в тембре. За окном опять что-то негромко проскрипело и замолкло. Нюша шепнула:

– Уходят, наверное. Скоро станет совсем спокойно.

Вместо ответа я тихонько кивнул, чтобы не мешать чтецу. Его голос смешивался с теплом камина и обволакивал. Спокойствие и вправду начало наполнять тело и очень скоро я уснул.

23.12