Станислав Пилипенко
Вопросы и ответы. Сборник стихов
Маркиз Де Сад.
«Разум – не что иное, как весы для взвешивания предметов являющихся внешними по отношению к нам»
Никола Фере.
Вокруг нас тысячи предметов.
Мы проявляем чувства к ним.
По сумме чувств разум советы,
Дает сознанием сворим.
Рассудок «подбивая бабки»,
Сдает их в памяти архив,
Там, где на каждый из них папки
Лежат все чувства сохранив.
И если нет рядом чего-то,
Мы «раскрываем нужный лист»,
Тут чувства в образы одеты,
Вот но предмет – реален, чист!
Но ведь не все можно увидеть,
Пощупать, пробовать на вкус,
И тут, чтоб чувства не обидеть,
Воображенье «крутит ус».
Порой мы делаем поправки,
Причем с ошибкою, порой
Так и живем мы с ложной справкой,
Обманывая разум свой.
Ощущение реальности
Весь мир – в тебе,
Паскудный иль прекрасный.
Ты в скорлупе -
Не ври себе напрасно…
****
Человек в огромном мире,
Землю топчет не спроста.
Разных дум сдвигая гири,
Ищет где душа сыта
Будет счастьем, там в покое
Он вершить свой будет труд.
Кто нашел место такое,
Ангелы того блюдут…
О цене
Я смотрю на то, что прожил,
Там ленился, там не смог,
Что-то ж в будущем умножит,
Даль возможных мне дорог.
То ли карма ли виновата,
Рок какой-то или лень,
Что живу я небогато.
Только счастья сюзерен,
Ничего не дарит даром,
Никого не стережет.
Коли наделил товаром,
То в замен что-то возьмет.
Обомжение
Я друга бывшего увидел…
Он рылся в мусорном бачке.
Такой пропитый и прожитый,
Что я прошел невдалеке
И сделал вид, что не заметил.
Но он ведь понял, я видал,
Что взглядом он меня отметил
И стыд улыбкой передал.
А было бы остановиться,
И расспросить, мол что да как.
Мол как могло все так случиться,
Ведь не плохой ты был чудак.
Стихи, гитара, пару девок,
Ведь я завидовал тебе!
Актив веселых посиделок,
Всегда в заботе и гульбе.
Видать не смог остановиться,
И не нашелся рядом тот,
Кто бы помог переключиться
И выйти в нужный поворот…
****
Какая б не была война
И кто бы в ней не победил,
В войне любая сторона
Теряет ужас сколько сил.
Не лучше ль жизнь не усложнять
И просто начать диалог,
Чем нервов грозы нагонять,
Вложивши душу в бранный слог.
В делах
И бой везде,
Мечты лишь о покое.
Как бег в узде,
Где все вокруг чужое…
Прадедовская коврижка
Загадки кроются повсюду.
Прогресс в страницах мудрых книг,
Подкинув нам ответов груды
Фундамент истинны воздвиг.
И чем скорей ложатся стены,
Чем выше мудрости предел,
Тайнам разгаданным на смену
Новых загадок лег пробел.
Вновь повторяется картина -
Загадки надо объяснять.
Ум, с нашей милости, едино
Стал все к астралу причислять.
Вместо чертей летят тарелки,
Мучит дома шумящий дух.
А вездесущие гадалки
С компьютерами толк ведут.
На старый стол, давно прогнивший,
Ложиться скатерть, краше нет.
Узор, пока не надоевший,
Вновь украшает наш обед.
И все тут кажется на месте,
Нашей фантазии виток,
По современному рецепту
Испек прадедовский пирог.
****
Жизнь вселенной многогранна.
Среди единых величин,
Все процессы в ней спонтанно,
Выходят из своих причин…
***
С того начала всех историй,
Там, где прикрылась нагота,
Сонм разной сложности теорий,
Явила мозга простота.
Вся жизнь из праха породилась
И в этот прах она уйдет.
Зерно в нас разума вселилось,
Но привилегий не дает.
Кто-же?
Я не уверен, что творец,
Всех следствий первая причина,
Какой бы ни был молодец,
Создал бы так умно и чинно,
Всю гамму красок и тонов
Мира трудов противоречий,
Где каждый каждого готов
В силу нужды сожрать беспечно.
****
Стучится в двери рождество.
Хоть не сверкает снег огнями,
И не морозно, а тепло,
Дождь плачет мелкими слезами.
Ничто не может помешать
Нам в эту ночь повеселиться.
Лишь только вечер подождать
И первой звездочке случиться!
Опять?
Будет ли страх сильнее
злой жажды подчинять,
Иль гад, что всех гнуснее,
Начнет войну опять?
****
Жемчуг, вино и человек,
И сотни лет не проживают.
А жаль, лишь только «взял разбег»,
А уж года к земле склоняют…
Не только о собаках
Ущербной шавки лай позорный
Жестоко надо пресекать.
И в будущем свой вид притворный
Она не будет представлять…
****
О кто же вы, потомки Перуна
И гордые ревнители Сварога?
Страна досталась вам (и не одна),
Вы не едины, мнений меж вас много.
Сойдутся ль вновь дороги ваших душ,
Совьется ль сноп славянский воедино?
Иль навсегда (наслушавшись кликуш),
Будем мы драться вечно… беспричинно…
О старой части света
Какой была когда-то.
Тебя давно уж нет.
Свободной и богатой,
Закон да этикет…
Ведь иноверцев орды
Меняют твою суть.
Их варварской когорте
Легко тебя согнуть…
Им чужд твоих традиций,
Былой авторитет.
Народ твой бледнолицый
«Расслабил свой хребет»…
В процессе оболванивания
В серых пятнах лиц
Дурман толпу малюет.
Бодр и краснолиц,
Трибун ее беснует.
Тряпочки флажков,
Плакаты в ярких красках.
В пустоту голов
Обман вбивает сказку…
Цепь событий
Звено к звену – цепочка,
Событий ряд растет.
Как нитка из клубочка
Узоры создает, -
Так эти эпизоды
Историю плетут.
Как карты из колоды,
В расклад они идут…
Вдруг так перемешает,
Что в книгах не прочтешь.
И днесь никто не знает,
Фортуна где нас ждет.
ДНЕСЬ – нареч. устар. ныне, теперь, сегодня.
В тумане и безветрии
Лег на пашню весенний туман,
Валунами застыл, недвижимый!
Все детали он смыл, интриган,
Все размазал ни чем не гонимый.
Где-то там, у далеких застав,
Браконьерский улов оценяют
Два соседа, на сетку поймав,
Рыбы столь, что мешки не вмещают.
Будет славный сегодня базар!
От жены тайно деньги припрятав,
В кабачок, иль какой-то пивбар,
Заглянуть не забудут ребята.
Рюмка – к рюмке, легчает душа,
Вяжет узел мужская беседа.
Как на мед, друганы-кореша
Разгулялись на деньги соседа.
Не кричать им с высоких трибун,
Не бояться внезапных ревизий,
В проходную «ввалить» как табун.
«Тормозок» из не хитрых провизий
«Раздавить» за обедом втроем,
«Сделать план» к окончанию смены.
И «Восьмерка»! Гори все огнем!
За нас власти решают проблемы!
Они там, им видней, а мы здесь,
Мы так, с краю, из боку-припеку.
Ни к чему нам в их промыслы лезть.
КАЖДЫЙ САМ СВОЮ ЗНАЕТ РОБОТУ
О цене побед некоторых личностей
Новых вершин пробивши дно,
Понюхай, чем смердит оно!
Время выбора
Вот мой рубеж, моя граница,
Моё здесь время выбирать.
Протяжным эхом отразится,
И ляжет над судьбой печать
Моих сегодняшних решений,
Оценок, трезвых и хмельных.
И не поможет проведенье,
Пророков лики и святых.
Лишь от меня сейчас зависят,
Два лаконичных «Да» и «Нет»,
Как разум факты все осмыслит,
Так из советов даст ответ.
Все также, как и было
Ржавеет сталь наших орал,
На мир смотрим мы сквозь щель забрал.
Воинский клич душу скребет,
Снова по миру бойня идет…
Хроники летнего неба
Разжигаемый ветрами,
Бой идет меж облаками!
Они кучатся, клубятся,
Черной тучею ложатся,
Над испуганной землею
Каждый миг ломают строи.
Навеянное дзеном
«Играй, божественная, забавляйся!
вселенная – пустая скорлупа,
Где разум твой резвится беспредельно»
Вигьяна Бхайрава Тантра.
Играй божественная, забавляйся,
Весь мир у ног твоих не значит ничего!
И ты такой на веки оставайся, -
Судьей безмерного безумья моего!
Забудь леса, поля, горы и реки,
Забудь свой дом, свои заботы и дела!
Стань же судьбой и счастьем человека,
Пусть те, кого любила, знала и ждала,
Простят тебе отчаянной беспечность,
Покой и ясность, просветление в судьбе!
И пусть мгновенье будет нам как вечность,
Вечность любви безмерной в счастья ворожбе!!!
Почти тост
Встречи друзей, поездки и свиданья,
как правило не стоит отменять.
Настанет час… пойдут воспоминанья
и будет что потомкам рассказать!
Подымем же бокалы, что бы чаще
судьба дарила повод нам такой!
А мы ей подыграем надлежаще,
еще нам рано братцы на покой!
О слепоте глухоте и безумии
О Земля, Блудный сын заблудился!
Постигая науки азы
жить с природою он разучился,
Не увидит грядущей грозы.
Он в узде не удержит те силы,
что сумел у тебя отобрать.
Всех бесспорно в конце ждет могила.
но зачем нам ее приближать?
****
Что-то медлит с весною погода!
Уже март свой закончил разбег.
Хоть до пасхи осталось не много,
дикий ветер с дождем, мокрый снег,
снова в зимнее нас одевают,
снова хмурый волнуется Днепр.
Волны камни в песок разбивают,
Днепр сегодня жесток и свиреп…
****
Мрак заснеженной ночи
в морок спрятал окрестность.
И во тьме червоточин
мир ушел в безызвестность.
За окном – только вьюга,
злого холода царство.
Стонет ветра потуга,
средь сугробов коварства…
****
Нас разделяют сотни стен,
воздвигнутых из многих мнений.
Как кровь, течет по сетке вен
невыносимый груз сомнений.
Нам трудно трезво осмыслять,
что вытворяет провиденье.
Ведь проще «в облаках летать»,
бросая розовые тени,
на все неровности судьбы,
на серых будней монотонность.
Мы убегаем от борьбы
в густой туман иллюзий сонных.
ЖИВИ И РАДУЙСЯ еВРОПА!
Живи и радуйся Европа!
Тебя не видел Чингиз Хан,
чья злая власть страшней потопа
прошлась над спинами славян.
Великий Гений коммунизма
тобою «ветры не гонял».
Неоднозначность сталинизма
народ твой «горестный» не знал.
Над чем еще так издевались,
как над славянскою душей?
Чья кровь победу окропляла
большой последнею войной?
Бесспорно и твоей судьбою
не ангел счастья управлял,
но видит бог, мое сословье
он очень редко навещал.
****
Погрязшие в убогом шовинизме,
на гребне марширующей толпы,
с упрямостью, в моральном нигилизме
ведут дела «немеряные лбы».
И эти «лбы» любовь к себе питают,
превыше прочих очень важных чувств.
Они лишь в море хамства обитают,
и хамство все, что льется с ихних уст…
****
Зима ослабит ледяную хватку
и потекут веселые ручьи.
Весна разбудит вновь цветную грядку,
в лесу вновь защебечут соловьи.
Ну а пока, с последним дуновеньем
февраль забрался в мартовские дни.
И все вокруг морозит с наслажденьем
с подснежником пока повремени…
****
Человек с улыбкой
Повстречался мне.
Средь погоды зыбкой
Он как луч во тьме…
****
Пускай перевернётся все не свете,
Пускай на землю небо упадёт
И все равно, для глаза неприметный,
Средь хаоса найдется тайный ход
К спокойствию, гармонии, удаче.
Ведь всякий узел можно разрубить.
Лишь надо верно выставить задачу
Какую постараться разрешить.
****
Бог не лик, что смотрит с доски,
Что написана рукой
Старца, что носил обноски,
Да молился день-деньской.
Что о боге может знать он
Все прочел из старых книг.
Их язык нам непонятен,
Но старик их слог постиг.
И всю жизнь чужие мысли,
Он с восторгом излагал.
Ничего он не осмыслил,
Ничего не развивал.
Посмотри – кремень науки,
Непонятное скребет.
И как приз за мыслей муки,
Крохи истин выдает.
Развиваясь, постепенно
В пыль неведенье метёт.
А религий миф нетленный
В старых берегах плывет…
****
Бездумно старый флибустьер
В попойках ночи коротает.
Видавший виды бультерьер,
Он не о чем уж не мечтает.
То, что он выжил – повезло,
Лишь ноют старые раненья.
Все что могло – произошло,
Ведь жил он так себе, без рвенья.
Были походы, был дележ,
Были болезни, неудачи.
Но сколько раз сабля и нож,
Пирата делали богаче.
И вот сейчас, на склоне лет,
Все что осталось пропивает.
В колоде проклятой валет,
Одну тоску он навивает…
****
Проснувшись завтра я весну увижу,
Под ярким солнцем будет таять грязный снег.
Весь город превратив в большую лужу
Она начнет неутомимый свой разбег.
У ям дорог, по грязи тротуаров,
Толпы запляшет разноликий разноцвет,
Обрадуется зелени базаров,
И не заметит, как весны кордебалет,
Жизнь оживит на всех ступенях кармы.
А первая весенняя гроза,
Подмоченные зимние плацдармы
С слезою поднесет под образа.
***
Дожигают траву у дорог
Дни последние бабьего лета.
Одноцветен пейзаж и убог,
Степь невзрачного желтого цвета
***
Раскромсав земные недра,
Нечистоты в реки слив,
Человек о счастье бредит,
Тонны жрачки проглотив.
***
Где под вечными снегами,
Спят верхушки древних гор,
Высоко, за облаками,
Белоснежный лег простор.
Незаметный денек.
Когда-нибудь, за пылью вековою,
Земля забудет наш безумный век.
И этот день, с рыбалкой и ухою,
Уж не один не вспомнит человек.
Ведь он прошел так тихо, незаметно,
Он тот из дней, что между ярких дат,
Нашли своё невидимое место,
Средь прочих, что забвенью подлежат.
Труды его (нам кажется) ничтожны,
Что значит капля в море бытия?
Но и ее на миллион помножив,
Водой наполнишь целые моря.
Такими же вот тихими деньками,
По крохе изменяется наш мир
И по чуть-чуть стареет вместе с нами.
Потом, когда душа твоя в эфир
Уйдет, земле оставив свое тело,
Мир так-же будет жить и без тебя.
Кто-то другой продолжит твое дело
И будет жить вот так-же жизнь любя.
А этот день, он среди всех подобных,
Свой малый пай в историю внесет.
Не будь его, быть может в судьбах многих,
Чего-нибудь да не произойдет.
****
Кошачья жизнь…
Твою же мать,
Попробуй шапку
полизать!
****
К осени хлеба налились,
Колос клонится к земле.
К жатве степь озолотилась,
Паром дышит, как в котле.
С ревом двигают комбайны,
Неуклюжие тела.
Зерен желтые курганы,
Уплывают в закрома.
Мысли средь старых руин
Когда-то здесь, в садах тенистых,
Народ злой зной пережидал.
Прибой шумел водой лучистой.
Кто рядом бы не проплывал,
Спешил на здешние базары
На перекрестке древних трасс.
Народу было тут не мало,
Цвел город-порт среди террас,
На коих гроздья винограда
Дарили амфорам вино.
Где оно всё? Искать не надо,
Вино уж высохло давно.
Но почему, ведь год из года,
Здесь, жизнь кипевшая котлом,
Укоренялась понемногу,
Садился сад, строился дом.
Надежды чьи-то возлагались
На счастья радужную нить…
Одни развалины остались,
У пустоши сейчас отбить,
Совсем наверно невозможно
Хоть маленький кочек земли.
Подумать только, Мы – ничтожны!
Как в бурном море корабли.
Перед неистовым потоком
Природы дикой кутерьмы
Мы ничего не можем толком!
Лишь только искорки средь тьмы,
Все спектры нашего познанья
О продвиженьи этих масс,
Какие крутят мирозданье,
Все изменяя каждый час.
****
Что ждет тебя дома?
Каков он твой дом?
Средь будней дурдома,
Лишь отдых ждет в нем?…
Иль сна и покоя
В нем маловато
И в нем «нервы строит»
Та же палата?
****
Догадал нам господь
В эти жить времена*
И чтоб рок побороть,
Сила воли нужна!
Есть ли что-то ли там,
Где не будет уж нас,
Непонятно умам,
Скуден мысли каркас.
Так что всуе возясь,
Помни – жизнь только миг!
Он как время струясь,
Все что было воздвиг.
Только прошлого нет,
Оно в негах уже.
И твоей жизни свет
На другом рубеже.
* «Догадал нам господь в эти жить времена» – А.Н. Толстой «Хождение по мукам»
Обнищали, одичали…
Обнищали, одичали
И привыкли, ах, как жаль.
На балах ведь танцевали,
Жизнь разбилась, как хрусталь.
В шуме странных революций,
Разбежались, кто куда.
Кто погиб от экзекуций,
А кого нашла звезда.
Кто упал, а кто поднялся,
Так, что страшно посмотреть.
Кто предать не постеснялся
И сто раз предаст и впредь.
Была дама вся в вуалях,
На каретах… не без слуг…
А сейчас, ей сотку дали,
Чтоб опять «пустить на круг».
Странно доля развернула
Свои адовы круги.
Чудно родину встряхнула,
Что попробуй сопряги.
«Обнищали, одичали и привыкли» – А.Н. Толстой, «Хождение по мукам»
Между странными мирами
1
Ведогоны* бдят незримо,
Спит в безлуние народ.
Звезд орда неисчислима,
Освещает небосвод.
Ветра нет, камыш не слышен,
Небо смотрит в озерцо.
Водный глянец неподвижен,
Светит дивным изразцом.
Где-то скрипнула калитка,
Пьяный песню заорал.
Кто-то выругался шибко,
Подгулявший песнь прервал.
Крикнувши в ответ что надо,
Молча к озеру побрел.
Плюнув с берега, с досады,
Он там сон себе нашел.
Пьяный паренек – Егорка,
Нынче праздник у него.
За межу была разборка,
Он добился своего.
Дав уряднику подноску**
Лишний пай земли пригреб.
Пусть сосед «роняет слезку»,
Двор Егорушкин окреп.
Ведогон Егора – Дрёма,
Тоже сильно опьянел.
Подремав у водоема,
Сам как мерин захрапел.
* Ведогоны – Духи сопутствующие человека всю его жизнь. Во время сна они исходят из него охраняя всё добро от неприятелей и других (злых) духов.
** Подноска – взятка, хабар.
2
Среди дна, на вечной тине,
Просыпался Ватракос*.
На утопленной корзине,
Карп еду ему поднес.
Вместе с Бродницей** Ичетик***,
Выплыли из-за корчей.
Запахов людских букетик,
Различался всё ясней.
Кто-то злой и очень пьяный,
Воду грязно осквернил.
Бродница ругалась рьяно
И Ичетик был не мил:
«Ватракос, желтая жаба!
Вечно жрать тебе да спать…
Эх, кого-то ждет расплата,
Надо Дивьих**** подымать!
Чуешь… смрад, прям в душу лезет,
Всё мое нутро кипит!
Кто со скверной куролесит
Портя рыбе аппетит?
В воду наплевал, как в душу,
И лежит себе, храпит…
Не могу такое слушать,-
Трястя***** пусть его сразит!
Надо срочно разобраться,
Нечестивца наказать.
Как-то на берег пробраться,
И с собой его забрать.»
*Ватракос – нерадивый монах (или поп), ведший большой блуд с ведьмою, которая, в свою очередь блудила с чертом. :) Душа такого человека переселяется в ближайшую жабу. Жаба при этом желтеет и приобретает черты, и размер средние между нею и человеком. Ватракос навечно, до высыхания водоема, поселяется в нем. Водяной или Езерним (тоже, что Водяной, только в озере, встречается далее в тексте) принимает его в свою приближенную свиту, так как у Ватракоса сохраняется навыки к письму. Ватракос особенно опасен для пьяных рыбаков (именно рыбаков, для не ловивших рыбы и раков он не страшен). Ватракос, не помнит свое прошлого, однако может оборачиваться в образ попа или монаха, ходить по суше у воды, при этом он не отличим от человека (даже духом). Может склонить к карточной игре или к другим неподобствам.
**Бродницы – духи, охранители бродов, миловидные девушки с длинными волосами.
***Ичетик – злой дух из рода водяных но менее могуч свойствами. Зеленый дядька, весь в пиявках. Любит играть в карты но если пакостит, то понемногу, но не прочь утянуть в воду пьяницу или малого ребенка.
**** Дивьи – имеются в виду дивные, странные существа (так их исстари называли).
*****Трястя – злой дух (в виде старой плешивой старухи с редкой бородой и бородавками на лице). Нападая на человека она заставляет трястись все его члены. Особенно любит запах перегара, но не не выносит резкого повышения содержания спирта в крови.
3
Тройка дивьих к Езерниму,
К центру озера плывет.
Пусть он что-нибудь предпримет,
Пусть всех нужных вовлечет…
Там совет они держали,
Езерним же был не зол.
Люди дань ему отдали
Только-только лед сошел.
(Три старухи приносили,
двух зажаренных гусей*.
Масла два ковша налили,
И черпак хороших щей.)
За зиму, во снах подледных,
Езерним наш похудал.
Средь весенних дней голодных,
Сей подарок в радость стал.
Как бы там не шли делишки, -
Надо делать карамболь.
Наказать, но уж не слишком,
Тут уж думать соизволь:
«Разузнайте что за некто,
В моё озеро плюёт?
Изучить сего субъекта
Кто он, где он, чем живёт!
По срочнее… ну…Лобасты**!
Вам то к суше не впервой!
Распрямляйте свои ласты
И быстрее… с глаз долой!»
*Гуси – любимая птица Езернима (или Водяного). Весной, для ублажения этих дивьих существ, гусей и масло (подсолнечное) приносят им в подарок. Не лишним, также, будет оставить не берегу полную тарелку наваристых кислых щей.
** Лобасты – русалки, живущие в камышах. По повериям, это дети, умершие некрещенными или девушки-утопленницы. Подвижные, резвые, грациозные, они проводят в играх и шалостях все время. На русальную неделю могут увести с собой девушку, увлечь в хороводе и сделать ее своей подругой лобастой.
4
Шур-Прибрежник* безбородый,
Тот, что сутками не спал,
Проверяя край угодий
Там Лобасту повстречал:
«Шурчик, дитятко святое,
Помоги-ка, будь дружок,
Есть тут дельце небольшое,
Ну буквально на часок.
Разузнай-ка, что за чудо
Пьяное вот-там лежит.
Он всех нас обидел люто,
Что отмщенью подлежит.
Подойди-ка к сельским духам,
Разузнай-ка, что да как.
Да не верь ведьмам-старухам,
Знаешь сам, ведь не простак,
Ведьма и за деньги сбрешет,
Коль увидит пользу в том.
Даже словом не утешит,
Ведь живет одним лишь злом.
Знаешь, там, на огородах,
У дороги, край села.
Межевик** в своих заботах,
Бродит с ночи до бела.
Этот уж наверно знает,
Чем кто дышит на селе.
Кто чью межу занимает,
Кто в добре, а кто во зле.»
*Шур-Прибрежник (можно просто Прибрежник или Шурчик) – дух в виде молодого парня или даже мальчика в длинной чистой рубахе. Этот дух, из разряда пограничных духов, охраняет пологие или не очень крутые берега. Живет у самой кромки воды. В отличие от других речных духов, он зимой не спит. Катаясь по льду любит развлекаться, давая подножки не уверенно стоящим на льду (или пьяным). Зимой он не очень добрый и норовит проломить таким образом лёд. Шур-прибрежник может отходить от воды на приличное расстояние. В степи (или в лесу) он может вывести путника к источнику воды (если его чем-то сладким задобрить). Речные духи используют его как посыльного к степным, лесным или домовым духам.
**Межевик – брат луговика, такой же маленький, в одежде из трав, но не зеленый, а черный. Бегает по меже, охраняет ее. Наказывает тех, кто нарушает межу; устанавливает или поправляет вешки. Если найдет спящего на меже человека, то навалится на него, шею травой заплетет и душит.
5
В темноте лежит окрестность
А над нею звезд ампир,
Лишь подсвечивая местность,
Проявляет дивный мир.
Жизнь в ночи плетется скрытно,
Суть лишь можно угадать.
В звуках странных, любопытных,
Любит темень утро ждать.
Средь полей, по тайным вешкам,
Мерил грани Межевик.
Основательно, без спешки,
Он выносит свой вердикт-
Чья земля, каков хозяин,
Кто до этого владел,
Не обманом ли отняли,
Потом политый надел.
Если так – еще икнется
Негодяю (и не раз).
Пусть по той земле пройдется,
Межевик ему задаст.
И ему, и его детям,
И собаке, и жене.
Всем его отмщенье светит,
А уж теще – той в двойне…
Вдруг у рва, что край дороги,
Он свеченье увидал.
Это Шурчик к диалогу,
Его тайным знаком звал…
6
…Шур к Лобасте возвратился,
Та в корчах его ждала,
(Он по весям всем промчался
И разведал все дела).
Межевик и Полудница*
Вердма**, Шиш*** и Полевой****
Все спешили поделится,
Кто Егорка есть такой.
Непростой был наш парнишка,
Верткий, хитрый, с фальшью взгляд,
Завидущий, жадный с лишком,
Мысли беса удивят.
И отец, и дед и прадед,
Все такие – на подбор.
Не обманет – так ограбит,
Черт таким в делах партнер.
Они словно ищут свары,
Склоки – черви ихних душ.
Их не мучают кошмары,
(Только был бы малый куш.)
Нет вокруг с кем бы за что-то,
Не поссорились хоть раз.
Злости мерзкая порода
В ихних душах завелась.
Многие «вздохнут свободно»
Коль «сотрется тварь с земли».
Хоть и думать так негодно,
Мысли сами снизошли…
*Полудница – женщина в белом, которая является работающим в поле. Любимое ее время – полдень: тех, кто не делает перерыв на обед и отдых, может наказать солнечным ударом.
**Вердма – вечерний дух в образе древнего старика, любящего поболтать с заплутавшими путниками. От того, как путник выслушает Вердму, как посочувствует ему и зависит дальнейшая судьба заплутавшего. Направит ли его Вердма на верный путь, заведет ли в трясину или гиблое место.
***Шиш – нечистая сила, голова у него с кулачок, нос длинный и вертлявый – словом, похож на кукиш. «Хмельные шиши» мучают пьяниц, допившихся до белой горячки.
****Полевой— дух, охраняющий хлебные поля. Тело у него черное, как земля, глаза разноцветные, волосы травяные, шапки и одежд нет.
7
… Езерним Лобасту слушал,
Хмурил брови, ус крутил.
Мастер хитрости ловушек
Он такое порешил:
«Ватракос – хитрая морда,
Без тебя тут нам ни как
Хоть Егорка дрыхнет мертво,
Только Дрёма* не простак.
Ведогон – на суше сила,
А в воде – лишь пшик пустой.
Чтоб фортуна нам служила,
Надо как-то, хитрецой,
Заманить Егора в воду,
А уж там то мы в момент,
Выполним свою работу…
Вот такой ангажемент!
Ну а вам, русалье стадо,
Там, у берега, в корчАх**,
Поджидать момента надо,
«Не отсвечивать» впотьмах.
До поры и до минуты,
До самой секунды той,
Когда хитростью опутан,
Парень будет под водой.
Иль хотя б ступнет ногами,
В берег, что полит волной.
В миг хватать его руками
И топите всей гурьбой!»
* кто забыл, так зовут Егоркиного Ведогона :)
** корчИ (корч, ед. число) – обтесанные водой, заиленные и обросшие водорослями крупные ветки, или даже спиленные целиком деревья (в слове ударение ставится на последний слог).
8
Тяжело Егор проснулся…
В голове гудит набат…
Глаз открыл и чертыхнулся,
Совсем рядом, акурат
Возле линии прибоя,
Кто-то страшный тьмой сокрыт:
-Вот же черт… ты что такое…
Кто там у воды стоит?
Будь ты дух, иль душегубец,
Сгинь, уйди, не трожь меня!
Я отнюдь не миролюбец,
Встану и, «порву» тебя!
– Что-то злой ты человече,
Путник я к святым местам.
Смирный я, как та овечка,
Заплутал, не знаю сам
Где я, что за деревенька,
Что за дивный водоем?
Мне б лишь отдохнуть маленько,
Там уж сами путь найдем.
И покушать, выпить чаю,
И поспать в какой избе.
Тоже мне не помешает,
Но вопрос вот только: «Где?»
Приютишь ли, хоть до света,
А уж после, помолясь,
Вновь дорога ждут аскета,
С суетой мирской простясь.
9
Встал Егор и осмотрелся,
Темнота, хоть выйми глаз:
«И куда б ты путник делся,
Не до милости сейчас.
Сам краюху доедаю,
Да с водою пополам.
Дом столь мал, что и не знаю…
Как в нём размещаюсь сам?
Так, что милый мой дружище,
Не могу тебе помочь…
Ну… однако… темнотище…
Что за звезды… что за ночь?»
Путник подошел к Егору,
И взглянув в глаза сказал:
«Грязный ты «до перебору»,
Будто год «воды не знал».
Весь твой лик мне неприятен,
Запах твой гнильцой разит.
В мире нет столь гадких гадин,
Что с тобой себя сравнит.»
Лик Егора исказился,
Злобой жгучей полыхнул:
-Думаешь я разозлился?..
Дурень правдой козырнул!
Я сейчас вот искупаюсь,
Буду чистым, ну а ты,
И покинешь мир скитаясь,
Чужды мне твои труды.
Донага Егор разделся
И с разбега в пруд нырнул.
И куда парнишка делся?
Лишь прибой камыш качнул…
****
Горячей, желтою равниной,
Где рос барханами песок,
Полз человек. С мыслью единой,-
«Сейчас воды бы мне глоток!»
Он продолжал свое движенье,
Навстречу ветра, наугад.
И вот, в какое-то мгновенье,
Вместо песка он видел сад.
Свисали гроздья винограда,
Била фонтанами вода,
Плющом обвитая ограда,-
«Я здесь останусь навсегда!»
Отдав рывку все свои силы,
Он ткнулся грудью о бархан.
Пески останки поглотили.
Не верьте в миражей обман!
Обычные ребята
Им темнота помехой не служила,
Разведка шла чужою стороной.
Следы их снегопадом завалило,
Лишь тишина своею остротой,
Могла их выдать псам врагов, пришедших
Всех нас совсем с лица земли стереть.
Чтоб победить сих «тварей сумасшедших»,
Приказано в разведке преуспеть.
В любой момент они готовы к бою,
Без паники… коль надо умереть,
Чтоб справится с задачей боевою
И к времени все выполнить успеть.
А с виду ведь обычные ребята,
Таких с пол сотни ты присмотришь лиц.
Но ими наша родина богата!
Они в дали от мраморных столиц
Спокойно свое дело продвигают,
По капле горы бравые верша.
Таких ручьи наш океан питают,
Огромные проблемы разреша.
В метель
Вчерашняя морозная погода,
Неделю будет с нами коротать.
И день за днем метельная невзгода
Округу будет снегом заметать.
И в день такой нет лучшего местечка,
Чем кресло у камина (иль печи).
Трещат дрова в камине (или печке),
Лишь только слушай, думай и молчи…
В глухомань
В легкой дымке тают горы,
Между ними, как змея,
Режет зимние просторы
Старых дровней колея.
Здесь, в таежной глухомани,
Среди сосен вековых,
У избушки на поляне,
Отпущу коней своих!
Бросив все зайду поглубже
В эти дикие леса,
Буду душу леса слушать,