Софья Морева DRACON
Не такая как все. Путь домой
– А что с этим делать?
– Ничего особенного, просто жить и терпеть. Это продлится недолго, всего недельку. И все-таки тренировки тебе не помешают. Так что жду тебя… Ах, нет, твое сердце не даст тренироваться. Впрочем, все равно жду, в любое время. – Он улыбнулся и обнял меня.
Я вернулась в реальность. Уже совершенно свободно села и не раздумывая острым лезвием ножа полоснула по ладони. Выступившую кровь густо намазала на бедро Мифа, тут же воспроизводя по памяти, а она у меня железная, заклинание отвязки. Потом, почувствовав слабость, прилегла, накрылась полотенцем и, согревшись практически сразу, уснула.
*****
Я лежу на шелковой постели и чувствую запах свежеприготовленной яичницы. Открываю глаза, сладко потягиваюсь в постели у себя в комнате, в моем доме. Ко мне подходит, широко улыбаясь, Алекс, заползает на постель, стягивает с меня одеяло, а я-то совсем голая! Он обнимает, прижимает меня к себе и сладко целует. Вот это да! Я попробовала высвободиться, но сопротивление бесполезно, особенно, когда все его движения вызывают восторг во мне. Его руки ласкают от кончиков пальцев на ногах до кончиков волос. Под его нежными прикосновениями я изгибаюсь и вздрагиваю, когда он вновь и вновь касается груди, особенно, осыпая ее поцелуями. И когда это мы перешли на новый уровень отношений – что-то не припомню?! Алекс не перестает ласкать меня, шепча на ухо, что я его, только его девочка.
– Алекс, постой, что случилось? – Но он не слышит и продолжает лукаво улыбаться, не прекращая ласки, такие соблазнительные, что я вот-вот сдамся без боя.
Его руки прошлись по волосам, а губы еле касались моих. Я точно скоро потеряю голову и, если так дальше пойдет, то лишусь не только головы. Алекс всем своим весом прижал меня к постели, а кончики его пальцев скользили по моей шее, плавно переходя на грудь, живот, бедро и, в конце концов, ухватились за ягодицы. Потом заскользили по плечу и руке… опять по руке…
Открываю глаза и попадаю в реальность. Передо мной стоял Миф и смотрел во все глаза, отдернув от меня руку и испуганно шарахнувшись в сторону. Фу, это был всего лишь сон. Видимо, разлука дает о себе знать, надо же, я скучаю без Алекса. Не ожидала от себя такого, я же всегда себе твердила, что он для меня друг.
– Ты чего? – осведомилась.
– Господи, свят, свят!.. – начал тот креститься.
Что-то не припоминаю, чтобы Миф был глубоко религиозным человеком. Знать, обстоятельства повлияли.
– Да не умерла я, – пыталась ему объяснить. – Знаешь, бывает кома у людей, клиническая смерть, ну или летаргический сон, наконец.
Он стоял у стены и что-то обдумывал.
– Я рада, что тебе лучше. Мы с тобой, между прочим, на равных. Подумаешь, я всего лишь была подольше тебя в отключке. Еще вчера ты был полумертв. Так что ты тоже считай, что воскрес сегодня, – прояснила его пробел в памяти.
– Это как так? – прорезался наконец-то его голос.
– А вот так, ты почти умер. Если покопаешься в своей остаточной памяти, то вспомнишь, что тебя последние дни валила лихорадка. Кстати, она была по поводу твоего бедра. – Я указала ему на ногу, и мы с ним одновременно обалдели.
Бедро было совершенно здорово, нет и следа от былой гноящейся черной раны, даже шрама не осталось. Воистину кровь драконов творит чудеса! Тогда, в случае с Алексом, я не имела возможности наблюдать за заживлением, а тут результат налицо.
– Это как же? Что происходит? – Он медленно сполз по стене самолета на пол, обхватил руками голову, и его длинные белые локоны упали на лицо. – Наверное, я сошел с ума… Мертвецы оживающие, эта лихорадка, галлюцинации. Тут еще непонятное исцеление. Да, я сумасшедший… – И он впрямь, словно безумный, расхохотался.
– Да нет же, – я приподнялась, обернулась полотенцем и села. – Ты в здравом уме, во всяком случае, сейчас точно.
Я закрыла глаза и, воспользовавшись свойством менталиста, проникла в его разум. Он и в самом деле был в полном здравии, просто эта шокирующая история оставила свой отпечаток, и ему нужно время, чтобы прийти в себя.
– Миф, я голодна. У нас есть что-нибудь поесть? – я решила сменить тему и занять мужчину чем-то действительно полезным и мне и его рассудку – надо же как-то его отвлечь.
– А? Поесть? Конечно, есть, правда, ассортимент не широкий. – Он тут же спохватился и удалился в другой угол сих апартаментов, выудив откуда-то целую связку здоровенных бананов.
И вот я уже сидела, уминая их один за другим.
– Да у тебя зверский аппетит! – удивился он. – Узнаю Люсю. Как так могло случиться, что ты жива, а моя нога как новенькая?
– А ты как хотел – столько дней без еды проваляться. А насчет как случилось чудо, узнаешь попозже, не сейчас, ладно? – улыбалась я, уплетая бананы.
Сейчас бы парного мяса…
– Хорошо, – не стал он настаивать.
– К слову, сколько мы здесь уже тусим? – решила проверить свои внутренние часы.
– А тусим мы здесь, – он открыл дверь и выглянул на улицу, – уже почти неделю, а если учесть вчерашний день, который я вообще не помню… – Он выскочил на песок, подошел к близко растущей пальме, пошарил по карманам и вернулся. – Где-то здесь был ножичек. – Миф стал внимательно осматривать пол кабины.
– Вот этот? – Я протянула ему свой складной нож.
– Да! Как он к тебе попал? – удивился друг.
– Да он здесь лежал, – указала я на место, где спал Миф.
– Наверно, выпал, – проговорил он и вернулся к пальме, сделал на ней засечку и вошел в самолет. – Если учесть вчерашний день, то сегодня восьмые сутки пошли, – подвел итог Миф.
– Ого! Сколько же мне понадобилось времени для восстановления магических запасов… – полушепотом пробормотала я себе под нос. – Много, очень много… А чтобы улететь, сколько еще надо?!
– Для чего? Восстановления? – зацепился он за произвольно вылетевшую из моих уст фразу.
– Да для восстановления сил. Ну, заживления ран, – хитро улыбалась я.
– Ума не приложу, как ты смогла выжить с такой дырой в груди. – Он развел руками.
– Сама удивляюсь, – улыбнулась я.
– Ты реально в рубашке родилась.
– Да и тебе повезло не меньше, – вновь указала на его ногу.
– Что правда, то правда. В этом месте нас Бог не забыл.
А я оттопырила полотенце и заглянула под него. Дыра уже затянулась, но еще не заросла кожей. Эх, жаль, что на нашей планете так мало драгоценной магии. Стоит только представить, что бы было, если бы она была повсюду в огромных количествах. Скольким людям я бы успела помочь, да я бы сто процентов устроилась на скорую помощь или организовала свою собственную благотворительность.
К вечеру мои ноги стали приходить в себя, и я, при поддержке Мифа, смогла встать и выйти на море. Как оно было прекрасно в свете чудного заката. Мы сидели на берегу у самой воды.
– Здесь каждый закат прекрасен, один краше другого, – говорил мой друг. – Ты не представляешь, как я перепугался, искал тебя под грудой мертвых тел и еще стонущих в последних муках, ждал твоего возвращения в себя. А потом вот, случилось это… – он указал на огромную яму позади нас, у пальм.
– Да, наверно, мало приятного от осознания того, что ты должен хоронить своих друзей.
Он молчал.
– Я хочу в море, – неожиданно для себя заявила я, озвучив первую попавшуюся мысль.
– Давай помогу, – охотно отозвался он.
Встал, помог мне подняться и легко подхватил меня на руки. Давненько меня не носили на руках, последний раз это делал Алекс, когда я подвернула ногу в далеком городе, на учебе. Миф вошел в воду по пояс и отпустил меня.
– Плыть сможешь? – спросил он, собирая свои волосы в косу.
– Не думаю, хотя попробую.
– Если не получится, хватайся за меня. – И он поплыл.
Я легла на воду, но не смогла долго продержаться, руки и ноги еще плохо подчинялись мне, с опозданием. Так что мне пришлось зацепиться за Мифа, который кружил возле меня, и плыть с ним. Моя коса расплелась и развевались под водой, а полотенце намокло и соскочило, так что я теперь осталась в одних трусиках. О-о! Но пока меня это не сильно волновало, так как Миф меня видеть не мог, я же плыла, держась за его спину. Потом что-нибудь придумаю, а сейчас позволю себе насладиться освежающими водами океана. Я чувствовала себя единым целым с водными потоками, которые накатывали и понемногу усиливались, закрывала глаза и балдела, наслаждалась. На какой-то момент я почувствовала, как в меня вливается поток энергии, сильный, бьющий фонтаном поток. Резко раскрыла глаза и поняла, что из-за горизонта движется к нам, стремительно сокращая расстояние, ураган.
– Миф, Миф! Поворачивай обратно! Надо на берег! – кричу своему извозчику.
– Хорошо! Ты устала?
Мы были далеко от берега. Я дернула его за косу и взглядом указала назад.
– Ого! Понятно. – Он ускорился, увидев огромную синеву, выползающую из-за горизонта, где блистали полосы молний и доносились раскаты грома.
Начинал накрапывать мелкий дождик, когда мы достигли берега, волны стали усиливаться. Как только я смогла ощутить под ногами дно, отцепилась от спины Мифа, повернулась к нему задом и накрылась длинными волосами.
– О! – всплеснул друг руками, отворачиваясь. – Твое полотенце, оно осталось там, на дне?
– Ну наверно, – пожала я плечами.
– Я принесу другое, – предложил Миф.
– Да, ладно, не стоит, – повернулась я к нему, заливаясь румянцем, пересиливая себя и подавляя стыд.
– Ну как знаешь. Если по правде, я тебя уже видел, когда… ну понимаешь… обрабатывал рану.
– Я догадываюсь, поэтому не стоит, – ухмыльнулась я, тем более что сейчас, к счастью, под моей гривой ничего не было видно.
Дождь усилился, и Миф, снова подхватив меня на руки, поспешил в самолет. Так как сама я бы нескоро доползла до нашего убежища, только ойкнуть и успела, оказавшись в крепких мужских руках.
– Так будет быстрее. А то промокнешь, замерзнешь, нам еще заболеть не хватало, – говорил по дороге он.
– Да, согласна. – Я обняла его за шею, чтобы облегчить ему движение.
Наши мокрые тела соприкасались, и я чувствовала его сердцебиение и тепло, такое приятное. Да что со мной, я ловила себя на мысли, что не контролирую желания и влечение, причем независимо от сердечных предпочтений. Может, это гормоны? Да вроде подростковый период прошел и половое созревание тоже, которое, надо отметить, я выдержала стойко, так никого и не пустив в койку – как-то не очень хотелось, хоть и претенденты были настойчивы. Единственное, что это, в человеческом облике, все позади, а как оно бывает у драконов – кто знает! Деда, ты где? У меня родилась куча вопросов!? Пока я размышляла, меня уже внесли в самолет и усадили на постельку. У меня внутри все екнуло и загорелось огнем при виде сильного, мускулистого тела парня, ко всему прочему еще и мокрого. Я даже облизнулась. Миф, похоже, заметил это и мой изменившийся взгляд.
– Ты в порядке? – Он присел на колени рядом со мной.
Боже, зачем он это делает, я зажмурилась и опустила голову.
– Что с тобой? Ты меня пугаешь, – он отодвинул мои мокрые пряди волос, чтобы взглянуть мне в лицо, но вместе с этим неизбежно обнажил мои аппетитные формы. – Извини, – быстро сообразил он и отошел.
Я поспешила лечь и накрыться одеялом, чувствуя, как приливает жар ко всем частям моего тела, распадаясь сладкой негой где-то внутри, глубоко внутри. Миф был симпатичным парнем, более того, красавчиком и сейчас почему-то вызывал во мне страстное желание, но все же отсутствие любви меня останавливало. Мне хотелось чего-то еще, каких-то других ощущений, нежели только инстинктивных, чтобы я сразу могла смело заявить: «Вот, он мой!». А этот порыв был настолько неестественным, что даже противно стало от себя самой. Я как одурманенная или привороженная, лишившаяся собственной воли и разума.
– Знаешь, Люся. Когда я впервые увидел тебя… – вдруг заговорил он, ложась неподалеку, у окна. – А ты, кстати, помнишь, как мы познакомились? – неожиданно спросил он.
– Нет… – почему-то соврала я, – Не совсем.
– А я помню. Как мы с ребятами играли и вот, в один прекрасный день, он привел тебя. И посоветовал любить и жаловать.
– Кто?
– Алекс, кто ж еще!
– Да?! Что-то не припоминаю, чтобы он так сказал.
– Именно так, и еще добавил: «А то будет худо для здоровья», – и так злобненько для убеждения улыбнулся. Мы тогда только-только начали играть и ни разу не выступали нигде.
– Да ну! Не замечала за ним злобных улыбок, обычно это мой конек, – усмехнулась я, поворачиваясь лицом к Мифу.
Меня вроде бы отпустило, и теперь ощущала привычное чувство к нему как к другу, нет, скорее, как к старшему брату. А он лежал, заложив руки за голову, и глядел в потолок.
– Ну, дак вы прямо близнецы, за столько лет, проведенных вместе, слились практически воедино. Вот и копируете привычки и повадки друг у друга, и сами того не замечаете.
Он потянулся во весь свой немалый рост и, расслабившись, продолжил:
– Ты тогда пришла в своем черном нарядном платье под корсет, длинном, средневековом, со шнуровкой.
– Вот это подробности, даже я сама этого не помню, – удивилась, в самом деле не помня таких мелочей, как то, во что я была одета, – Видимо, впечатлила, раз все запомнилось?
– Тогда ты не просто впечатлила, а задела до глубины мозга! Ты была обворожительна. Блистательная светловолосая бестия в черном! Темная Богиня…
– Ух, ты! Мне нравится это наречение, – заметила я, – Меня еще никто так не называл.
– Правда нравится? – улыбнулся он, повернувшись на бок, ко мне лицом.
– Да!
– На тот момент эта Богиня затмила все. Я сам-то второй раз появился на студии. Если честно, когда меня пригласили ребята с ними играть, я думал, побалуюсь немного и уйду, потому как стиль и направление группы мне не очень нравились.
«Вот это откровение…» – думала про себя.
– Но стоило услышать, как ты поешь, сразу все сомнения на этот счет отпали, и мои мысли стали следующими: «Сделаю все возможное и невозможное, чтобы быть первым и единственным настоящим барабанщиком в группе!». Мало того, когда состоялся первый концерт, я вообще улетел в экстаз от переполняющих эмоций. Раньше я играл в разных группах, но такого ни на одном концертном выступлении не было, ни с кем!!! А помнишь, однажды ты заболела, и нам пришлось играть инструментал?
– Ну?
– Вот тут-то все мы, музыканты, поняли, что без тебя не то и не так получается. Музыка, конечно, уникальна, и фаны все равно балдели, только все же не было того улетного настроя, драйва, который сопровождает концерт до последнего аккорда, когда мы в полном составе.
– Надо же, никогда не замечала подобного различия, – опять соврала я. – Почему вы мне об этом никогда не говорили раньше?
– Не знаю, ребята не хотели. То ли, думали, что за сумасшедших посчитают, то ли за нариков.
– Вот так дела… Вот так откровения… А почему ты об этом сейчас говоришь?
– А потому, что давно хотелось поговорить. Да, к тому же, кто узнает? Никто. Сомневаюсь, что мы отсюда выберемся, ведь за целую неделю ни один пароход, корабль или хотя бы танкер не проплывал! Я наблюдал… каждый день.
– Да?! И все-таки это не причина так рассуждать, – смело заявила, – Мы же живы и еще долго проживем. И домой вернемся, можешь мне поверить. – Теперь я смотрела в потолок. – Конечно, не сразу, но все же вернемся, нужно просто подождать, – ободряюще заявила я.
– Люся!
– Что?!
– Ты мне нравишься!
Миф сразил меня наповал этим заявлением. Не могу сказать, что я об этом не подозревала, но все же услышать это собственными ушами – несколько шокирует. Что ж тут поделать, каждый встречный поперечный втюривается в меня, а уж приближенные тем более. Как же мне его жаль, ведь я-то не могу разделить его чувств. Он хороший, приятный молодой человек, и у нас много общего, но сердцу не прикажешь, особенно, когда оно само не знает, кого любит и любит ли вообще! Хотя подозревает…
– Я много кому нравлюсь, – улыбнулась я.
– Да, я в курсе, – вздохнул он. – И даже знаю, кому особенно. Но ты мне все равно очень нравишься.
– А поконкретнее, кому же еще?
– Ну, хотя бы тому, кто всех поставил в известность не претендовать на чужое добро!
– Вот так чудеса! – я даже привстала и, опершись на локоть, смотрела на Мифа округлившимися глазами.
– Да-да! Именно так Алекс и заявил. Так что теперь ты понимаешь, почему все в группе очень долго воспринимали вас явно не друзьями.
– Теперь многое становится на свои места и многие вопросы нашли ответы. Ай да Алекс! Вот он у меня попляшет, дайте только добраться до него.
– Люсь, если че, это не я. Я ничего тебе не говорил. На случай, если выберемся отсюда.
– Лады. Бедный Павел, он пострадал тогда ни за что! Почему ты мне ничего не сказал в тот день, когда я напала на басиста?
Миф только пожал плечами.
– А что еще Алекс говорил обо мне?
– Собственно, больше ничего, потому как ребята все понятливые оказались и лишних вопросов не задавали.
Наступила пауза. За окошком виднелись многочисленные звезды, украсившие ночной небосвод. Как красиво. Во мне кипело все и бурлило от злости на моего друга детства. Ух, задам я ему трепку, пока не знаю как, но придумаю еще, успею придумать.
– И только когда пообщались, – блондин продолжал речь, – все больше и больше стали воспринимать его слова как ложь. Ну, в какой-то степени он был прав, то, что ты ему, несомненно, весьма запала в душу и сердце, а вот насчет твоего ответного чувства он наврал с три короба.
– А что, он говорил, что мы друг друга любим? – еще больше возмутилась я.
– Знаешь, не совсем так. Но что-то вроде того. А когда вы с ним жестко поругались, во время одного концертного тура и вы были в одном номере… потом ты почти полгода не появлялась на студии. И еще не так давно, где причиной ссоры был байкер, ребята окончательно убедились в том, что ты свободный человек.
– Да… Огромное спасибо тебе за то, что тогда выручил. Алексу в тот вечер реально сорвало крышу, он был сам не свой. А тому дядечке надо бы открыть лавочку по продаже всякого рода возбудителей, будет похлеще виагры и других современных препаратов всех вместе взятых! – Я рассмеялась.
– Да уж, а вот тогда не до смеху было, – добавил Миф улыбаясь. – Я впрямь не знал, как его усмирить.
Я сладко потянулась и зевнула.
– Что ж, спокойной ночи!.. Я уже засыпаю, – свернулась я клубочком.
– Отдыхай, приятных снов, Люся, – проговорил Миф, кутаясь в одеяло.
Я, правда, не сразу уснула после такого насыщенного интересными подробностями разговора, но монотонно стучащие капли дождя по крыше самолета неплохо убаюкивали. Похоже, ураган прошел стороной, оставив лишь дождик. Вот и замечательно.
Глава 8. «Ночной гость»
Остров в Атлантике.
Утро выдалось дождливым. По-видимому, дождь не прекращался всю ночь. Кромка воды немного приблизилась к самолету – хоть бы не размыло, а то нас унесет в море вместе с этим обломком.
Я встала раньше моего товарища по несчастью, размяла затекшие ото сна косточки и выпорхнула на улицу освежиться. В море идти не пришлось, достаточно было льющего как из ведра тропического дождя. Из густых зарослей травы я умудрилась сплести что-то вроде коротенького топа, а то как-то не по себе ходить и сверкать голыми прелестями, волосами-то не всегда удается прикрыться. К тому времени Миф проснулся и ошарашенный выскочил на ливень. Я стояла под пальмами и оглянулась:
– А, соня проснулся!
– Ты меня напугала, – выдохнул он. – Просыпаюсь, а тебя нет.
Тут он спрыгнул с самолета и подошел к соседней пальме, присматриваясь к чему-то.
– А что, собственно, тебя напугало?
– В свете происходящих событий не знаешь, что еще может произойти… – Вдруг барабанщик замолчал. – Он снова был тут, – настороженно говорил он. – Следы. Он снова приходил ночью.
– Кто он? – не понимала я, о чем это он.
– Смотри! – Он указал рукой на ствол пальмы.
Я подошла к Мифу и поняла, что его встревожило. Под пальмой просматривались нечеткие, размывающиеся дождем следы крупной кошки. А ствол ее был исцарапан явно сильными когтями.
– Навскидку, леопард или пантера, как думаешь? – спросила его я.
– Даже не знаю.
– Ну, дикие животные нам не опасны. Главное, чтобы на этом острове диких аборигенов не обнаружилось. С ними я общий язык не найду, – попыталась приободрить его.
И это мне удалось, потому как в следующую минуту мы дружно хохотали, отлично понимая, что остров необитаем.
– У меня уже истерика на фоне голодания, – шутила я. – Пора бы подкрепиться!
И мы отправились на поиски съестного.
Теперь за запасами еды мы ходили вместе и могли унести вдвое больше. Бродя под дождем в джунглях, в которых он мало ощущался из-за густоты крон, мы обнаружили какие-то грибы и ягоды. Первые напоминали наши привычные лисички, но зачем они в джунглях? А ягоды – по сути своей малина, только гораздо крупнее, чем в нашей полосе. Листья были с трудом узнаваемые, огромные, стебли с колючками, как у ежевики, но то, что ягода была местами полусъедена, возможно, птицами или мелкими грызунами, говорило о пригодности к употреблению. Чего нельзя было сказать о так аппетитно выглядевших грибах. Но мы на радостях набрали и того и другого полные корзины, которые сплели из молодого тростника. Чуть позже сходили за водой, и, пока вносили провиант в дом, наши грибы успели растащить мелкие обезьянки. Раньше мы их что-то не видели, а может, просто не замечали. Вот шустрые ребята, утащили и быстренько слопали. Но в этом есть свой плюс – мы с Мифом теперь знали точно, что эти лисички-переростки можно есть, и решили завтра за ними снова отправиться.
Понемногу я стала привыкать к этому острову, еды здесь хватало, правда приходилось все в сыром виде употреблять. Если б не экономия энергии, я бы могла с легкостью зажарить рыбу, например, но пока не судьба. В принципе, меня и сырая очень устраивала. А в ловле оной очень везло, мне всегда попадались крупные особи, и ловила я их практически голыми руками. Миф только удивлялся, иногда досадовал, что не так ловок, и все же радовался моему сытному улову.
– О, мое полотенце, – я вытащила из воды полощущееся в волнах полотно. – И как это его не унесло дальше.
Выжала его и отнесла в кабину.
– Давай еще раз поплаваем, – предложил Миф.
– Да мы и так мокрые от этого нескончаемого дождя. Но впрочем, я не против, – одарила его своей улыбкой.
И мы, как дети, резвясь, помчались в море. Разлетались брызги из-под ног. Теперь я уже не нуждалась в его поддержке. И могла плыть быстро и легко, практически не уставая. А он все время отставал от меня, так что приходилось на время замирать и ожидать его. Что ж я могу с собой поделать, если я чемпион по плаванию с детства, притом побеждала даже среди взрослых мужчин. Но потом, видя нездоровый интерес к моей личности отдельных служб, отец свернул подобные соревнования. Так что кубок мира по плаванию в четырнадцать лет был моим последним трофеем.
А сейчас вновь ощущала единство с водной стихией, как вчера, она меня переполняла изнутри, била живительным ключом, заживляя мои раны и наполняя понемногу хранилища. Я все отчетливее стала чувствовать свое второе тело, правда, еще не полностью, но хоть что-то. Это уже прогресс. Ныряла, извивалась, как уж под водой, наслаждаясь сильными потоками. Миф выдохся гораздо раньше меня и вышел на берег. Я же еще несколько поплескалась в волнах и вышла вслед за ним.
– За тобой не поспеть, – еще не отдышавшись, говорил Миф.
– Что поделать, хотелось всласть поплавать, – объяснила я. – Давно не позволяла себе подобного, особенно учитывая мое недавнее долговременное обездвижение.
– Понимаю. Мышцы требуют движения.
– Что-то похолодало, – выжимая волосы, заметила я, ежась от ставшего холодным дождя.
– Дело к ночи. Пойдем сушиться, – сказал блондин, вставая с большого обломка пальмы, валявшегося на берегу.
Мы ушли в наш дом. Но там тоже нежарко было, а в мокрой одежде не согреться. Пришлось все снимать и развешивать на панели. Теплое одеяло не согревало. И в эту ночь мы спали рядом, спина к спине, так было намного теплее. Сразу пропала дрожь, пробегавшая волнами по всему телу, но зато появился жар, приливающий изнутри. О, опять этот приступ непонятного влечения и желания. Я усилием воли подавляла желание повернуться и обнять сильное мужское тело, которое сейчас ощущала лишь спиной. Но даже это малое соприкосновение пробуждало во мне ураган страсти, разгорающийся все больше и больше, заставляя вздрагивать сильнее, чем от холода.
– Люсь, ты еще не согрелась? – послышался голос Мифа.
Я решила промолчать, прикусив губу. А он, о Боже, он повернулся, прижавшись ко мне всем телом, и обнял. Теперь его горячие ладони лежали на моем животе, от чего у меня аж дыхание перехватило. Я нервно сглотнула, стараясь не выдать того, что не сплю. Но дрожь промчалась по всему телу. Тут Миф протянул одну руку мне под шею и еще плотнее сжал в объятиях, так что одна его рука уже лежала вдоль моего плеча, а локоть второй накрывал мою прохладную после купания грудь. Теперь у меня дыхание вовсе сбилось, я даже закашляла. Миф тут же получше укутал меня и себя в одеяло и принял ту же позу. Я же от каждого его движения вздрагивала, но не открывала глаз, терпела. В итоге над ухом послышалось тихое сопение, а я еще долго прислушивалась к своим ощущениям, которые понемногу стали утихать, позволяя заснуть и мне.
– Что же ты хочешь? Гормоны бушуют, – откуда-то появился голос Миллхорра.
– Гормоны?! Я уже давно не подросток, – заявила я, – Да и будучи подростком, не помню столь высокого проявления озабоченности.
– Ты дракон, этим все сказано. У людей такого не бывает. Конечно, встречаются особые исключения и у них, но так, как у драконов, нет.
– Это что ж получается, по драконьим меркам я только подросток?
– Не совсем так, просто это период линьки, а она всегда сопровождается бурным гормональным всплеском. Как же нам с тобой быть, – он задумался.
– Ты о чем?
– Да все о том же. Ты вроде бы скоро будешь готова к дальнейшему обучению, но не сможешь улететь, если потратишь эти запасы на него. И в то же время я должен успеть тебя хоть чему-то научить… – В его голосе чувствовалась досада.
– Я скоро улечу, и мы продолжим учение уже дома. Как думаешь, я вообще смогу улететь?! – робко спросила его.
– Думаю, сможешь. Ты сильная.
– А что значит успеть? Ты разве куда-то исчезнешь?
– Вполне возможно, враги не сидят сложа руки. Но я что-нибудь придумаю, – улыбнулся дед и пропал.
А меня сморил сон.
Я открыла глаза и поняла, что уже утро. И когда это ночь успела пролететь? Вроде бы только легла спать. Послышались какие-то крики и шум на улице, на берегу. Встала и приблизилась к двери, различила два мужских голоса за ней. Временами накатывающие волны заглушали голоса своим шумом, но я могла с полной уверенностью сказать, что они мне знакомы. Один точно принадлежит Мефодию, а другой пока не поняла. Но в принципе, откуда взяться здесь кому-то еще, если мы тут вдвоем? В голове сработал какой-то механизм, и я узнала второй голос. Этот приятный тембр может принадлежать только одному человеку. Но как, откуда? Открыла дверь и убедилась в своих предположениях – Алексей, собственной персоной! Они друг перед другом стояли взъерошенные, как бойцовские петухи, готовые надрать один другому шею, и не только.
– Кто тебе разрешал такие вольности? – говорил Алекс.
– Что ты имеешь в виду? – недоумевал Миф.
– Ты все прекрасно понял, не прикидывайся дураком, – шипел на него Алекс.
– Знаешь, тебя весьма сложно понять. Чего тебе от меня нужно? Я человек свободный и все находящиеся здесь, кстати, тоже, – объяснялся волосатик.
– Не зли меня, а то ты у меня сейчас получишь! – блеснул чайным взором Алекс. – Это ты устроил этот круиз с моей Люсей. Именно ты договаривался о концерте в чертовом Порт-о-Пренсе. Я тебя тогда неоднократно спрашивал, какого черта тебя понесло именно на Гаити. А теперь я понимаю почему.
– Ну и почему же? – язвил Миф, – Даже самому интересно, какую чушь ты тут сморозишь.
– А такую, и далеко не чушь. Ты с самого начала, с самого первого появления в «Азуме», положил глаз на нее, да вот только она тебе ничем не ответила. И тут ты разработал гениальный план по похищению ее с имитацией крушения самолета! – гневно заявил Алекс.
– Что за бред сивой кобылы?! – возмутился волосатик, – А ты ее сам-то спрашивал, кто ей по душе? И с чего это ты решил, что она твоя? Люся не собственность! Думаешь, если она с тобой живет, то иметь ее можешь? – сильно загнул Миф, разозлившись на безрассудные обвинения Алекса, и тут же отхватил по лицу с тяжелой левой руки гитариста.
– Зря ты это затеял, Алекс… – собирая в косу волосы, говорил Миф.
И тут они сцепились, уже без лишних слов и объяснений.
– Алекс, ты как сюда попал? – влезла я в их побоище.
Надо же, они меня даже услышали, хвала небесам. Алекс тут же позабыл о драке, встал, отряхнулся и обнял меня.
– Я никогда никому тебя не отдам. Как хорошо, что я тебя нашел. Идем домой!
Мне было так спокойно и уютно в его объятиях, я просто таяла от его речей и прикосновений. Вот так, наверно, это и есть любовь?! Или она еще какая-то, другая?
– Что он с тобой сделал? – Брюнет поднял мне подбородок и заглянул в глаза.
– Ничего, кроме спасения моей жизни, – пролила свет на реальность.
– Как ничего, а он заявил, что ты с ним… ну, это… короче, обручена и вы поженитесь, – озадачил меня Алекс.
– Вот так заявление! Миф, – я обратилась к зеленоглазому, – это когда же мы успели-то с тобой обручиться?
– Как когда? Вчера ночью… – стирая кровь с разбитой губы, отвечал блондин.
– Ну, надо же, а почему я об этом ничего не знаю?! – я подошла к нему.
– Понятия не имею, дорогая, – он поднялся с колен и резко стянул с меня топик.
– Ты что творишь? – огрызнулся Алекс и схватил блондина за шею.
– Смотри! – Миф развернул меня к брюнету, откинул пряди серых волос за спину, явив его взору аппетитные округлости.
– Как? Нет! Не верю своим глазам! – глаза Алекса норовили выпасть из орбит.
На моей левой груди, ближе к плечу красовалась симпатичненькая тату в виде двух сердечек, внутри которых был дракон и дракон. Как так? Откуда? Я сама не понимала многого. Да, когда-то говорила, что на моей груди будет отметка о предпочтении сердца, но эту татуировку я не делала! Да и где ее тут делать на острове?! Теперь уже сама сомневалась насчет самолетокрушения и нашего одиночного пребывания тут с Мифом и многого другого.
– А!!! Убью гада! – Алекс, озверев, кинулся с кулаками на Мифа.
Я же, недоумевая, потерла тату – нет, не стиралось, настоящая, но когда она появилась?! Парни меж тем перелопатили весь берег, барахтаясь в песке и размахивая кулаками, волосы Мифа растрепались и то и дело мелькали по песку. У Алекса, кстати, тоже отросли волосы. Когда я его видела последний раз, они еле до плеч доставали, а тут скользят по спине черным шелком.
– Ребята, довольно! Вы мне оба нравитесь одинаково! Не стоит портить друг другу внешность, все равно я ни одному из вас не достанусь… – неожиданно заговорила я, будто вовсе и не я: голос какой-то не мой.
