Слава Доронина
Ее тайна
– Добилась-таки своего, да? «Я не девочка во всех смыслах этого слова»?
Я опускаю глаза. Это правда. Чистая правда, но я ни о чём не жалею. И если бы можно было всё повторить, то согласилась бы стереть себе память и снова. С ним. Всегда с ним.
Беру его лицо в свои ладони. Долго смотрю в глаза, намереваясь навсегда запечатлеть этот момент в памяти. Уже сейчас понимаю, что никогда не забуду своего первого мужчину и первый раз.
– Сотрудники отеля решат, что ты Чикатило, – улыбаюсь, намекая на розовые разводы в воде, которые остались после нас. – И я не буду их в этом разубеждать.
Получаю шлепок по ягодице и слабый укус в шею.
– Чикатило значит? – хрипло шепчет Динар мне в рот, и я снова чувствую его эрекцию.
Но там всё тянет – не уверена, что стоит продолжать. По крайней мере, не сегодня и не сейчас.
– Я не смогу выбраться из бассейна без твоей помощи…
– Связался же на свою голову, – хмыкает он и, взяв меня на руки, выходит из воды.
Несёт через гостиную к себе в спальню, прямиком в ванную, и закрыв за нами створки душевой, ставит меня на ноги.
– Когда Макса отпустят, я съеду от тебя. А ещё я не хочу, чтобы он об этом узнал…
– Разберёмся, – глухо произносит Динар, вжимая меня спиной в кафель, и глубоко целует.
Внутри опять разгорается пламя. Я и сама понимаю, что сохранить такое в тайне будет очень проблематично, но признаться Максу, что переспала с его лучшим другом, пока он сидел в тюрьме, язык не повернётся. Никогда.
____________________
Девочки, у истории появился шикарный буктрейлер ❤❤❤
16 глава
Наташа
– Да, всё же я не ошиблась. Чёрное тебе очень к лицу, – произносит Карина и делает глоток шампанского, рассматривая меня внимательным взглядом. – Ещё бы волосы собрать и шею открыть… В общем, если Динар не приедет с минуты на минуту, то я скидываю с себя полномочия твоего сопровождающего. Выбирай, чья компания тебе по душе: блондина, который подходил к нам пять минут назад, или шатена, не спускающегося сейчас глаз с твоей задницы? А то я себе тоже кое-что присмотрела на вечер, пока не пришёл Артур. Я его ужас как не люблю, а он наоборот. Надеюсь, Асадов не приведёт его с тобой знакомиться.
– Ты просила дать тебе пощёчину, если будешь снова пить. Пластыря под рукой у меня нет, чтобы заклеить твой рот. Но кажется, тебя опять не в ту степь несёт. – Бросаю многозначительный взгляд на бокал в её руках. – А ты в клуб анонимных алкоголиков не пробовала ходить?
Карина усмехается.
– В ту меня степь несёт. И сегодня я беру свои слова обратно. Кстати, спасибо, что дала отдохнуть. Я проснулась около восьми вечера, набрала Динару, потому что твой телефон был отключен, а он сказал, что ты уже спишь. Весь день спала, да? Так устала? – Она вопросительно изгибает бровь.
К щекам приливает краска. Знала бы она, чем я вчера занималась, – смотрела бы с осуждением, а не с усмешкой. Нет, меня и в самом деле немного мучают угрызения совести. Но только из-за Макса. Не хочу, чтобы их дружба с Динаром испортилась по моей вине. Всё же полезно иногда думать головой до, а не после сделанной глупости. Не знаю, что на меня нашло в тот момент, когда я умоляла Асадова сделать меня своей. Бесы попутали.
– Нет, не спала. Он тебя обманул. Мы весь вечер занимались любовью в его спальне.
– Любовью? Очень смешно. Ну сексом ещё поверю… А если серьёзно?
Я равнодушно пожимаю плечами.
– Выходила днём гулять, никого не предупредив, и получила потом за это нагоняй. Всё в духе Асадова. Разложил с толком, с чувством, с расстановкой, что будет, если я буду шастать одна по незнакомому городу без твоего сопровождения. Вот поэтому не отхожу от тебя сейчас ни на шаг. Но если что, мне понравился блондин. Может быть, разрешишь с ним немного пофлиртовать?
– Вот теперь правдоподобно. А то, если бы всю ночь занималась сексом с Асадовым, такой отдохнувшей вряд ли бы выглядела. Ладно, – задумчиво произносит Карина и окидывает зал быстрым взглядом. – Блондин, говоришь?
Всю ночь мы и не занимались сексом. Хотя я очень этого хотела, но Динар больше не трогал меня. Почти не трогал. Ласкал меня пальцами и довёл до оргазма ещё три раза, при этом строго запретив к нему прикасаться. Я проснулась утром одна. В его постели… И сейчас едва не расплескала шампанское, которое чуть пригубила, вспомнив, что он умеет вытворять этими самыми пальцами и какую бурю эмоций может вызвать внутри лишь одними прикосновениями. Теперь я без малейшего сожаления дам отбой Илье, но с одним условием. И это условие будет озвучено не Ракитину. Совсем не ему.
Карина кивает куда-то в сторону:
– А вот и Асадов со своей делегацией. Опоздуны. Хотя начальство не опаздывает – всего лишь задерживается. – Она поднимает запястье и смотрит на часы. – Всего-то на сорок минут. Мелочь.
При взгляде на Динара меня прошивает дрожью и в голове снова крутятся воспоминания, чем вчера закончился наш разговор. Между ног до сих пор от него всё болит и тянет. Но это приятная боль, и мне хочется испытать её ещё раз. Может быть, так и начинается зависимость?
– С ним Лукас, Катина и Артур. Не хочешь не неё взглянуть? Или так и будешь пожирать глазами Динара, будто видишь впервые?
Я нехотя перевожу взгляд на девушку, идущую рядом с Асадовым, и отмечаю, что она необычайной красоты. Очень яркая.
– Так вот зачем Динар просил меня утром метнуться в ювелирный и забрать «кое-что». Ты глянь на её шею. Это «кое-что» стоит целое состояние…
А вот теперь ощутимо колет в районе сердца. Но я тут же беру себя в руки и не показываю, как меня задела последняя фраза, брошенная Кариной. Я сама хотела вчера нашего сближения, но у каждого из нас по-прежнему своя жизнь. Он же не виноват, что я, действительно, свалилась ему как снег на голову со своими проблемами. И желаниями.
– Даже если между ними есть какие-то отношения, меня это не касается. И тебя не должно касаться, – спокойно произношу я, хотя и не без усилий. – Хватит дёргать меня за ниточки. Хоть весь салон ювелирный пусть скупит для неё, нам до этого какое дело?
– Мне никакого, а вот тебе… кажется, тоже, – удручённо выдыхает Карина и задерживает на мне внимательный взгляд. Но я уже снова поглощена тем, что рассматриваю Динара.
Он выглядит очень стильно. Белая приталенная рубашка, чёрные брюки, на запястье дорогие часы. Так и хочется подойти ближе, чтобы уловить ещё и запах его туалетной воды. Я стараюсь не думать о словах Карины, но против воли разглядываю идеальную фигуру девушки, которая стоит рядом с Асадовым. Задерживаюсь на шикарном колье у неё на шее, и внутри опять вспыхивает неприятное колющее чувство. В следующую секунду я встречаюсь взглядом с Динаром. В его глазах привычный чёрный металл, он сдержан и отстранён. Ощутимый контраст с тем, каким он был вчера в бассейне, а потом у себя в спальне. Эти глаза умеют смотреть по-другому. Совсем иначе…
Выдерживаю его взгляд, которым он режет меня на части, и понимаю, что почти не дышу в это мгновение. Конечно, я для него просто девчонка. Блажь. По возвращении домой я всерьёз возьмусь за языки, обучение и своё развитие. Сама толком не знаю зачем, но так чувствую, а я привыкла доверять своей интуиции. Хотя прислушиваться к ней не всегда получается.
– Ну и как тебе Катина? Отдадим Бергам Динара или вмешаемся?
– Красивая. Вместе смотрятся… действительно хорошо, – говорю я, а самой хочется язык себе откусить и отвернуться.
Видно же, что между ними всё-таки есть какая-то связь. Или была. Или я себя накручиваю. Но мне неприятно испытывать это чувство, которое очень похоже на ревность.
Асадов с партнёрами почти весь вечер проводят в другом конце зала. Он подходит к нам с Кариной не сразу. И не один. Тенью за ним весь вечер ходит мужчина невысокого роста. Кто-то из партнёров? Или охранник Берга?
– Артур Фишер, – представляет мужчину Динар. – Это Наташа. Моя племянница.
Я ошеломлённо замираю, услышав слова Асадова. Кто? Племянница? Снова ощутимо неприятно колет с правой стороны груди. Но не я ли сама вчера просила его оставить нашу связь в тайне? Вот, получи и распишись, племянница.
– Наташа, – с акцентом повторяет Артур и касается сухими губами тыльной стороны моей ладони. – Вы очень красивая девушка. Динар, как ты посмел скрывать от нас такой самородок?
– Слюни подотри. – Асадов приподнимает уголок рта. – Она ещё совсем девочка. Взял с собой в поездку, чтобы развеялась, а то всё учёба да прилежное поведение. Нужно же как-то баловать бедную покладистую родственницу.
Я стискиваю пальцами фужер с такой силой, что ещё чуть-чуть, и раскрошу хрусталь в пыль. Бедную покладистую родственницу?
Артур переводит хищный взгляд на помощницу Асадова.
– Карина, а с вами я особенно ждал встречи. Можно вас на минуту? У меня есть несколько вопросов по контракту.
Карина заметно дёргается и закатывает глаза, но всё же позволяет Артуру отвести себя в сторону.
– Племянница, да? – говорю, прожигая Динара взглядом. – Бедная родственница с прилежным поведением?
– Ага, – довольно улыбается он, наблюдая за мной. – Что-то не так?
Да он издевается? Специально сказал это своему партнёру, чтобы побесить меня?
– Ну да, с поведением я приукрасил немного. Но с прилежностью ведь нет? Ты очень быстро всему обучаешься, – произносит Динар явно с подтекстом.
– Вы неплохо смотритесь с той сисястой.
Он опускает глаза на моё декольте.
– Я не о себе, а про дочь Берга.
– С Катиной? – Динар поворачивает голову в её сторону и слегка приподнимает бокал, заметив на себе её взгляд. – Ты так думаешь? Ну, наверное, со стороны виднее. Пойдём, кстати, познакомлю тебя с ней поближе.
– В качестве племянницы?
– На мою младшую сестру ты совсем не похожа. Слишком резкий контраст во внешности. Идём. Соперниц же нужно знать в лицо?
Хочется его ударить. Больно. И поцеловать в губы, растянувшиеся в наглой усмешке. Вот как у него получается быть таким гадом?
– Берг хоть и живёт в Австрии, но корни имеет восточные, и там в плане семейных ценностей и менталитета полный трындец. Вся семья помешана на обычаях. Мне невыгодно представлять тебя как сестру человека, который доверил мне заботу о ней и опеку. У них такое почитается, вызывает уважение, да – что я весь из себя такой благородный и великодушный. Но автоматом ты в их глазах станешь кем-то вроде обслуги. А с этими зверями надо быть всегда на равных. Если они будут думать, что мы одной крови, даже взглядом не покажут, как ты им ненавистна, и пальцем никогда не тронут.
– Ненавистна? Они тебя ненавидят?
– Если не больше, – хмыкает Динар. – С Бергом у нас многолетняя «дружба», – с иронией произносит он. – Мы давно рынки делим, а куски от прибыли поделить не можем. Недавно вот заключили нечто вроде перемирия, создав общую фирму. Я схему до идеала довёл, а он псов своих натравил, и меня неплохо тряхнуло полгода назад. Пришлось идти на компромисс, иначе с живого бы не слез.
– И теперь он хочет выдать свою дочь за тебя, чтобы потом всё это…
– У-у-у, какой полёт мысли. Кажется, без Карины не обошлось, да? Или это обычная женская ревность?
– Ревность? С чего бы? Я же всего лишь твоя племянница. Просто переживаю за родственника.
Мы подходим к импозантному мужчине в годах. Берг и Динар разговаривают на английском, который, к счастью, я хорошо знаю. Асадов представляет меня своему партнёру, а я натягиваю улыбку и перевожу взгляд на Катину. Вблизи она ещё красивее. Аж дух захватывает.
Вспоминаю слова Динара, что он вскоре приедет сюда на месяц, налаживать работу новой компании, которую они создали с Бергом, и чувствую ещё один болезненный укол в сердце. Почему-то трудно дышать, хотя внешне я сохраняю спокойствие. Катина теряет ко мне всякий интерес после слов Динара, что я его племянница.
Ударить Динара чем-то тяжёлым хочется ещё больше, когда их с Бергом отзывает компания мужчин, и мы остаёмся с Катиной наедине. С девушкой, которая метит в невесты Асадова, и ни капли этого не скрывает. Ни она, ни её папаша.
– Красивое колье, – не зная, что ещё сказать, быстро произношу я и делаю глоток шампанского. Хочется залпом выпить остатки и взять у официанта ещё, но я стараюсь держать себя в рамках приличия и не подводить Асадова.
– Папа подарил. У меня сегодня день рождения.
– Да? – Я удивлённо вскидываю бровь вверх. – Примите мои поздравления, Катина.
Перевожу грозный взгляд на Карину, которая стоит с Артуром с таким лицом, будто её готовят к повешению, и она ему говорит свою последнюю волю. Она специально так сказала про колье? Вот же стерва! Я поверила.
– А вы родственники по линии отца или матери? Я спрашиваю, потому что внешне вы совсем не похожи.
– По линии отца. Я пошла в маму.
Теперь и Динар удостаивается моего грозного взгляда. Племянница! Нет, ну надо же было додуматься!
– А чем вы занимаетесь, Наташа?
– Изучаю языки, готовлюсь к поступлению в институт.
– За границей? Со связями Динара можно поступить в университет в любой точке мира. Где бы вы хотели учиться?
– Пока ещё не решила. – Я натянуто улыбаюсь, мечтая вернуться к привычной и понятной Карине, с которой можно не притворяться и не напрягать так сильно рот в неестественных улыбках.
Динар приходит на выручку лишь спустя полчаса, и за это время я мысленно уже расчленила его и расфасовала по чёрным пакетам останки. Катина оказалась очень умной, любезной и милой собеседницей. До такой степени, что теперь хочется выпить что-нибудь горькое и перебить это сладкое послевкусие от нашего общения.
– Всё нормально? – интересуется он, заметив, как я украдкой закатываю глаза на очередной рассказ Катины о своей работе в благотворительном фонде по спасению животных из Красной книги.
Может быть, такая ему и нужна? Чтобы и в общественных организациях, и на передовой в бизнесе отца. Наверное, она и курсы орального мастерства прошла? И много чего ещё, судя по тому, как не закрывается её рот.
Я незаметно выдыхаю и натягиваю ещё одну улыбку, от которой сводит мышцы лица.
– Всё хорошо.
Карину наконец-то выпускают из плена, и она идёт в нашу сторону. Каким-то образом сразу прочитывает по моему кислому выражению лица, что я молю её о помощи. Мы для проформы общаемся с Катиной ещё несколько минут и под предлогом припудрить носики уходим в сторону туалетов.
– Ну и как тебе она? Правда интересная?
– Какой кошмар… – произношу, хватаясь за голову. – Не нужно было отшивать от меня блондина. С ним бы я куда занимательные время провела. Она оказалась редкостной занудой. Красивая до умопомрачения, но на десятой минуте общения захотелось закрыть этот справочник и поставить на полку. Смахивать иногда с него пыль тряпкой, но никогда больше не открывать.
Карина довольно улыбается.
– А ещё ты наврала мне про колье.
– И ты мне.
– Что?
– У меня телефон записывает все разговоры. Зная темперамент Асадова, – хотя должна отдать ему должное, выдержка у него что надо, – ты вчера получила от него не просто нагоняй.
– О чём ты? – Я прищуриваю глаза, наблюдая за ней.
– Моё чутьё меня не подводит, и как бы ты ни пыталась делать вид, что он тебе безразличен, смотришь ты на него не как племянница на своего дядю. В принципе, как и он на тебя. Особенно заметно со стороны. Инцестом попахивает, голубки, – смеётся Карина. – Но будущего у вас нет. И дело даже не в разнице в возрасте, нет. Просто… ты сама это вскоре поймёшь. И хочешь совет? Не превращайся в Катину. Я давно в замесе с Бергами. Лукас сломал дочку. Она была вполне себе нормальным и взбалмошным подростком, когда я впервые её увидела. А через три года она вернулась с каких-то курсов из Гонконга, и в кабинет зашёл запрограммированный робот и ходячая энциклопедия по экономике в одном лице. Полная противоположность себе прежней. Нет, ум – это хорошо, но всего должно быть в меру. Золотая середина. А её там нет. Ни в чём.
– Золотая середина? Ты вообще про что?
– Про твою молодость, Наташа. Когда швыряет из крайности в крайность очень сильно, и ты не знаешь, где нужно включить дуру, а где, наоборот, сказать всё как есть. Истерики на пустом месте, ревность и прочие составляющие дерзкого молодняка, – говорит она с горечью, приподнимая уголок губ. – С опытом всё приходит. А пока ты на минном поле. Подрываться с тобой Асадову, может, и будет интересно первое время, но надолго его не хватит. Другой он. Умеренный. Всегда в себе. Эмоции твои его заряжают, но привязанности – это не про него. Одиночка он.
Я не замечаю, как намыливаю руки в третий раз и в третий раз их мою. Тру до красноты, пока Карина говорит эти слова.
– Ладно. Идём флиртовать с блондином и шатеном? Раз уж ты племянница Асадова, а мне он организовал такую подставу с Фишером, устроим и ему весёлый вечер.
– Он же нас прикопает где-нибудь в парке возле отеля и завтра улетит один.
– У нас численное преимущество. И я терпеть не могу, когда он в таком приподнятом настроении. Премии лишусь, ну да ладно.
Я иду в зал за Кариной, думая о её словах. Собственно, в них есть доля правды. К тому же сегодня я всего лишь племянница Асадова. Как родственнице мне ведь ничего не будет за мои проделки, так? И тот блондин действительно такой лапочка…
17 глава
Наташа
Чем-то происходящее напоминает один вечер, после которого в моей жизни всё перевернулось с ног на голову. Я всё ещё сомневаюсь в правильности выбранного пути и в глубине души хочу соскочить, особенно когда блондин как бы невзначай кладёт руку на мою талию и начинает поглаживать участок голой кожи. Чувствую, как в спину словно вонзается металл, оставляя чёрные метки на тех участках тела, где сейчас находится рука Феликса. Так зовут несчастного парня, даже не подозревающего, как злится сейчас мой «дядя», наблюдая за нами со стороны. Не удивлюсь, если Феликсу вскоре будет вынесен смертный приговор, который приведут в исполнение этим же вечером.
Я поворачиваю голову, чтобы проверить, кажется мне или нет, что Динар не спускает с меня глаз, и, когда замечаю его взгляд, выдержка летит к чертям. Нет, там не сталь, там куски льда, и то, как он смотрит сейчас на меня… Мне это одновременно и нравится, и нет. Карина что-то говорила про эмоции и минное поле? Теперь я понимаю, что она имела в виду. Асадов вызывает те же ощущения. У меня дух захватывает, когда нахожусь рядом с ним. Это всё равно, что идти по заминированному полю и совсем не думать о последствиях, о том, что может разорвать на куски. Хотя в том, что будет взрыв, я теперь не сомневаюсь…
– Это провокация. Асадов будет в бешенстве, – шепчу Карине, но та лишь злорадно усмехается.
– На то и расчёт, Наташа. Ему полезно иногда выпустить эмоции наружу. Ничего он нам не сделает. А если не желаешь в этом участвовать, я пойму. Но на твоём месте я бы осталась, чтобы посмотреть, на что он действительно способен в гневе и на что ты подписываешься, вступая с ним в связь. Там полный патриархат и замашки собственника.
Противный голос внутри призывает к благоразумию, но я иду за Кариной и двумя молодыми людьми наверх. Любопытство сильнее. И как не воспользоваться предоставленным шансом и не подёргать тигра за усы? С последствиями буду разбираться позже.
Стараюсь не смотреть в сторону Динара, когда мы проходим мимо. К счастью, общество двух незнакомцев немного отвлекает меня от мыслей об Асадове. Я расслабляюсь и даже пытаюсь иногда шутить, пока Карина активно поддерживает беседу с молодыми людьми за нас двоих. Феликс старше меня на шесть лет. Внешне мой типаж. Я обожаю блондинов и млею от голубых глаз, как у Макса. Первое время после того, как его посадили в тюрьму, постоянно вспоминала его неживые отрешённые глаза, и мне от боли на стенку хотелось лезть. От того, что жизнь так несправедлива и он всю свою молодость проведёт в тюрьме. Думала свихнусь. И ещё Динар запрещал с ним видеться.
– Люк, а вы чем занимаетесь? – игриво поглаживая стенки бокала, интересуется Карина.
– Работаю на Лукаса. Начальник финансового отдела.
Феликс оказался программистом и тоже начальником. В моём представлении компьютерные гении – это всегда скучные ботаники в очках, но новый знакомый явно выделяется из серой массы своим внешним видом и остроумными шутками. Заметив, что я его рассматриваю, он тянется рукой к голове и красивым жестом поправляет волосы. Ой, кто-то ещё и нарцисс? Феликс усмехается с видом «Вот какой я красавчик. Заценила, детка?». Заценить-то я заценила, а вот мыслями всё равно в другом месте. Этажом ниже. И понимаю, что не так уж мне и нравятся голубые глаза у парней. Особенно без красивых мелких морщинок в уголках и холодного блеска в глубине чёрного взгляда.
Феликс кладёт свою руку на спинку стула и снова как бы невзначай касается меня и гладит плечо пальцами. Игриво подмигивает, а я делаю вид, что очень увлечена десертом, который он заказал для меня, и не понимаю его прозрачных намёков. Карина цедит шампанское, без умолку болтает, и в целом я не вижу никаких поводов для беспокойства, пока физически не ощущаю сзади присутствие Динара. Сразу улавливаю его тяжёлую энергетику. И не я одна. Феликс и Люк поворачивают головы в сторону Асадова, словно по команде. Разговор стихает, и за столом воцаряется тишина. Я понимаю в это мгновение, что всё. Нагулялась. «Дядя» пришёл.
– Твоя идея? – на русском спрашивает Асадов, сжигая Карину своим взглядом, а она с вызовом смотрит ему в глаза. – Ну, что молчишь?
У них идёт какой-то диалог глазами. Остальные не понимают, что сейчас происходит.
– Ещё раз такое повторится, и вылетишь на улицу с такой характеристикой, что полы не возьмут мыть ни в одну компанию. Я забуду обо всём, что ты для меня когда-то сделала, и вычеркну тебя из своей жизни.
Хорошее настроение Карины тут же испаряется, а в глазах мелькает растерянность.
Асадов переводит взгляд на меня:
– Или спишь со мной и перестаёшь крутить задницей перед другими, или… – Он задерживает взгляд на руке Феликса, которая всё ещё на моём плече, а пальцы поглаживают кожу. – А впрочем, наглядно покажу, какие последствия за собой влекут твоё легкомысленное поведение и открытая провокация. На будущее. Чтобы отпечаталось в памяти.
Я непонимающе кривлю губы в усмешке, но она исчезает с лица, когда Динар скидывает с моего плеча руку блондина, и почти сразу же слышится хруст костей. Белобрысый вскрикивает от боли, громко ругаясь на английском.
Люк поднимается с дивана на защиту друга, но Асадов одним взглядом пригвождает его к месту и отрицательно качает головой.
– Не стоит, – произносит он на чистом английском и указывает глазами на нож, который Люк берёт в руки и злобно скалится. – Уверен, что его пальцы того стоят?
Стоны Феликса никак не дают сконцентрироваться на происходящим. «Это из-за тебя», – стучит в висках. Меня накрывает волной паники. Люк же сейчас кинется на Асадова. Неужели он этого не понимает? Зачем устраивает подобный беспредел?
– Я будто в кино попала. Какие страсти… – насмешливо произносит Карина, откинувшись на спинку стула с таким видом, словно купила билет в театр и сидит сейчас в первом ряду, наблюдая за игрой актёров.
Зря я её послушала. Очень зря. И ведь она знала о таком исходе и ждала его? Стерва! Расчётливая и умная стерва.
Динар окидывает нас с Кариной холодным взглядом, но я сильно ошеломлена и почти не замечаю этого, потому что не могу отвести глаз от ножа в руках Люка. И Феликс… Ему, наверное, нужно в больницу. Я не хотела, чтобы так получилось. А что, если Люк сейчас ранит Динара ножом, и весь кошмар, который я пережила в прошлом, снова повторится? Я же себе никогда этого не прощу. Это из-за меня в тот день Макс кинулся на охранника…
– Динар, не нужно…
– Идите вниз. Я сейчас подойду, – строго произносит он, быстро взглянув на меня.
– Идём. – Карина берёт меня за руку и ведёт вниз. – Дай ему выпустить пар. Всё с ним будет хорошо.
Но её слова меня не успокаивают. Подойдя к лестнице, я оглядываюсь и вижу, что Люк всё же накинулся с ножом на Динара, а тот повалил его на пол и бьёт по лицу. Ноги почти не слушаются, а картинки из прошлого начинают мелькать перед глазами с такой скоростью, что кружится голова.
– Это было ошибкой – послушать тебя, – обречённо произношу я, смотря в сторону ресторана, когда мы забираемся на заднее сиденье.
– Ошибку ты совершаешь сейчас, сидя с убитым видом и считая себя виноватой.
Но я действительно считаю себя такой. Если бы я тогда не выбежала на улицу, возможно, Динару удалось бы остановить этих людей словами и уговорить оставить Макса в покое. Неужели всё повторяется снова?
Карина трогает меня за руку, я вздрагиваю и перевожу на неё немигающий взгляд.
– Я тебе сегодня говорила про Катину, помнишь? Что она не всегда была такой забитой, а её сломал отец. Так вот, на месте Берга в вашей паре будет Динар. Он в итоге прогнёт тебя под свою волю, подавит твою индивидуальность. Ты не успеешь заметить, как быстро это произойдёт. Сначала ты захочешь стать лучше, а потом незаметно начнёшь терять себя и утратишь для него интерес, отправившись на полку, где с тебя изредка будут смахивать пыль. Вы отдалитесь. А в том, что вы отдалитесь, я не сомневаюсь. Он уходит в себя, исчезает с радаров, и его невозможно найти по несколько дней. Это происходит стабильно каждый год, в день смерти Лады. Наташа, он сломанный человек…
– Это не Берг изменил Катину, да? Динар? Она из-за него…
– Бинго, Наташа. После их разрыва ей ничего не оставалось, кроме как углубиться в энциклопедии. Это был единственный раз, когда Асадов после смерти жены попытался построить отношения. И поняв, что ему такое не по силам, он сделал все свои связи одноразовыми. Катина улетела в Гонконг. Он, конечно, не особо переживал. То есть вообще не переживал. Но изредка они продолжали встречаться. А потом всё сошло на нет. Катина повзрослела, сняла розовые очки и теперь активно взялась за то, чтобы вернуть всё на круги своя. Осознала свои промахи. Но время упущено. Всё это слияние и прессинг Динара Берг организовал ради дочери, как ты, наверное, уже поняла. И не появись ты в тот день в клубе, может быть, он и поставил бы через какое-то время штамп в паспорте, получил бы второе гражданство, а теперь… – Карина смотрит в сторону ресторана и довольно усмехается. – А теперь это всё под большим вопросом, исходя из того, что я сейчас увидела. При всей своей долбанутости Асадов ведь не дурак и понимает, что сидеть на двух стульях не комильфо. Его интерес к тебе… Я не думала, что он такой сильный. Так что дерзай, Наташа. И не благодари за это представление и вашу горячую ночь.
– Так ты это всё специально… Какая же ты стерва!
– Нет, я всего лишь показала тебе, как нужно с ним обращаться, чтобы держать в тонусе. Продолжай в том же духе. Ему нужны эти встряски.
Значит мне не показалось, и с Катиной у них действительно была связь. Пусть и в прошлом, но была. Поэтому она с таким презрением смотрела на меня, пока Асадов не сказал, что я его племянница. Снова чувствую неприятную тяжесть внутри. Получается, его слова про соперницу тоже не были шуткой? Если бы я знала об этих нюансах, то не зажималась бы, когда блондин касался меня руками, а ласково улыбалась бы ему в ответ.
– Ты… Ты…
– Нормальная я. Просто таких честных, как я, не любят. Стать вещью легко, Наташа, а вот быть незаменимым человеком и равным партнёром для такого мужчины, как Динар, непросто. Катина при своих красоте и интеллекте лишь зацепила его, но удержать не смогла. И я теперь понимаю почему. Но ты… Есть в тебе что-то. Просто, когда он вскоре исчезнет с радаров, не забывай, что люди не меняются. Там внутри всё мертво и давно пустота. Он Ладу любил, а её смерть что-то в нём сломала. Навсегда. Хотя какая-то часть всё же ещё жива, судя по тому, что я сегодня увидела. – Карина отворачивается, а у меня от её слов горечь разливается по венам.
Динар спускается вниз через пятнадцать минут. Забирается на переднее сиденье и просит водителя отвезти нас в отель. Он спокоен, на лице нет ни одной эмоции, хотя от него так и веет напряжением и злостью.
Я всё ещё прокручиваю в голове слова Карины. Пусть отчасти она права, но в чём-то я с ней совершенно не согласна. Динар не мертвец. Но есть вещи, которые ты никогда не сможешь забыть и смириться с ними, как бы ни пытался. Для меня такой навсегда останется та ночь, когда люди Ворошилова издевались над Максом. В тот момент внутри как будто что-то сломалось, пошатнулась вера в людей и произошло резкая переоценка ценностей. Я это понимаю, как и то, что теперь меня ещё сильнее затягивает в чёрный омут и я хочу быть рядом с Динаром.
– Ну что? Как погуляли, девочки? – спрашивает Динар спустя десять минут молчаливой езды. Приоткрыв окно, затягивается сигаретой. – Куда же подевалось ваше кокетство и улыбки? – нагло усмехается он. – Ну с Кариной, в общем-то, я не удивлён. За Артура обратка прилетела. Ожидаемо. Не в первый раз. А ты, Наташа? – спрашивает, не поворачивая головы. – Та история в клубе ничему тебя не научила? Хочешь, чтобы я без конца морду бил за тебя людям? Или будешь уже включать мозги и не станешь давать зелёный свет всяким мудилам, которые мечтают залезть к тебе в трусы? Обижать тебя я не хочу. Поэтому придётся страдать твоим интересам. Я доходчиво объяснил, что провоцировать меня больше не стоит?
Я не знаю, что ему ответить, поэтому молчу. Надеюсь, с Максом до побоищ не дойдёт. Иначе я себе этого не прощу.
До отеля мы доезжаем за двадцать минут. Карина, как расчётливая стерва, и тут всё предусмотрела. Слилась сразу же, оставив нас одних. Мы поднимаемся с Асадовым в лифте на нужный этаж и подходим к нашему номеру. Он всё время молчит, и это сильно давит на меня. Я опускаю глаза и замечаю сбитые костяшки на его руках, чувствуя укол совести.
Быстро захожу внутрь, когда он открывает дверь, и намереваюсь сбежать в свою комнату, но Динар останавливает меня за руку.
– Не так быстро, – раздаётся его глухой и низкий голос. – Ты взяла курс не на ту дверь. Кое-кто сегодня проштрафился и сейчас будет отрабатывать свои косяки.
– Ты про себя? Потому что меня никто не обижал. Я ничего ужасного не совершила. И не просила тебя ломать Феликсу пальцы.
– Феликсу? – наступает Асадов. – Ты даже имя его запомнила? Говоришь, тебя никто не обидел? А вот меня очень задело, когда прикоснулись к моему. Будем считать, что я получил психологическую травму, и сейчас ты очень постараешься, чтобы я забыл об этом инциденте. В спальню. В мою, – уточняет он.
Когда он вот так смотрит, и я понимаю, что за этим последует, становится плевать на Катину и то, что у них там было, а чего не было. И на все слова Карины тоже. Я испытываю ломку и боль, что Асадов стоит рядом, но не касается меня, хотя глазами уже чуть ли не трахает. Он всё ещё злится. Это я тоже чувствую, но даже это не останавливает меня от упрямого и гневного:
