Сильвия Лайм
Вампирская роза
3-3
Нет, в области солнечного сплетения у нее было совершенно пусто. Ни черной спирали, ни желтовато-зеленой. Ни лишенной красок силы. Абсолютно пуста.
Розалинда не была магом.
– Можно поднять парочку мертвецов, привязав их в качестве твоих личных слуг, но, признаться, я не любитель мертвечины, – начал неторопливо говорить он, в итоге подцепив белую ткань вышитой серебром салфетки и промокнув рот.
Избавиться от привкуса тлена не получалось, пить больше не хотелось.
Хотя… все еще был один действенный способ, чтобы спасти этот вечер.
При мысли о нем Вальдер прикрыл глаза, потому что знал: они вспыхнули красным.
– Нет, увольте! – ахнула Розалинда, и вампир даже сперва не понял, что она имеет в виду. Не прочитала же она его опять, в конце концов! – Не надо мне вызывать никаких мертвецов! Пожалуйста, обещай, что никогда не будешь этого делать! Боже, вы сумасшедшие! Неужели кто-то это делает?!
Уголок губ дернулся. Нет, о его мыслях она точно не догадалась.
Пока.
– Я обещаю, – ответил он мягко. – Никаких мертвецов.
– Ох, ты меня почти успокоил. Почти! – выдохнула она, подхватив кусочек блестящего мяса и положив в рот. Прожевала, облизнувшись маленьким язычком.
Пухлые губы стали выглядеть еще привлекательнее.
Вальдер снова сменил позу, решив, что мысль о правильном окончании вечера была вполне состоятельной.
– Ладно, раз уж мы заговорили о всякой чертовщине, – начала она говорить что-то невнятное, – давай обсудим, с какой целью какой-то там ваш темный бог мог запихнуть меня сюда, к вам. Как ты думаешь? Был уже прежде подобный прецедент?
Эта тема не выглядела достаточно привлекательной, но, стоило признать, что обсудить ее было необходимо.
– Есть такое понятие, как “темный портал”, – ответил Вальдер, протянув руку через стол и накрыв ею ладонь Розалинды.
Девушка вздрогнула, и ее щеки покрылись красивым румянцем. Кровь мгновенно зашуршала в венах быстрее.
Древнему не могло это не нравиться. Указательным пальцем он прочертил на ее коже мягкий узор, рассказывая дальше:
– Это такая магия, благодаря который некроманты и высшие создания Тьмы способны передвигаться. Мгновенно разрезая пространство и перемещаясь на огромные расстояния.
– Это как дверь из одной точки в другую, да? – ахнула девушка. Ее огромные темно-синие глаза стали еще больше, а зрачки, упрямо глядящие на его пальцы, заполнили чернотой почти всю синеву.
– Нет, – качнул головой он, продолжая эту невинную ласку ее руки. – Темный портал открывается в Сумерках. Это подземный мир Темных богов, духов и демонов. Пройдя по Сумеркам, мы можем быстро найти нужную точку выхода оттуда. Эта точка открывается совсем в другом месте в верхнем мире. Таким образом, пройдя, грубо говоря, в Сумерках сто шагов, в верхнем мире мы можем преодолеть тысячи.
– Так, – сдвинула она красивые брови, явно запутываясь. – А причем здесь я? Я не ходила через Сумерки.
– Ты провалилась через несколько уровней Сумерек, – качнул головой Вальдер, переворачивая ее ладонь и теперь проводя большим пальцем по внутренней ее стороне.
Розалинда тихо выдохнула.
– Зачем это было нужно, я не знаю, – продолжал он. – Но Бьёльндевир любит шутки, что не отменяет того факта, что он очень умен. Я полагаю, что скоро мы узнаем цель и причину твоего пребывания здесь. А они, несомненно, существуют.
– А потом? Когда цель будет достигнута? – спросила она, и Вальдер неожиданно даже для себя напрягся.
Все тело разом будто окаменело. Или сделалось льдом от чудовищной стужи, что пронеслась где-то под ребрами. Он стиснул зубы.
Показалось вдруг, будто кто-то желает забрать то, что принадлежит ему.
ЕМУ!!!
– Каждый вампир, а тем более древний, умеет ходить с помощью темных порталов, – ответил он, убрав руку с ладони Розалинды. – Но я впервые слышу, чтобы через Сумерки можно было проваливаться в другие миры. Так что можно смело сказать, что никто из ныне живущих обратно тебя не отправит.
“НИКТО! Никто, пусть хоть Тьма уничтожит весь мир…”
“А того, кто попробует, я сам отправлю в Сумерки навсегда”.
В мыслях было еще много, но вслух он не сказал больше ничего.
– Ты злишься, – заметила она, опять заставив его нахмуриться. – Не надо злиться. Я в общем-то не слишком тороплюсь домой. У меня там ипотека на двадцать пять лет, работа на начальника, которого я хочу придушить, и сомнительные отношения с парнем, с которым я уже собиралась расставаться.
– С парнем? – переспросил Вальдер, уже плохо представляя, на что злится сильнее.
Девчонка же легкомысленно махнула рукой, словно ничего ужасного не сказала, и словно ей и дела нет до того, что он вот-вот пойдет и кого-нибудь прикончит.
Хотя, собственно… почему?
В этом отчет себе Вальдер уже не отдавал.
– Да вот, считай, и расстались, – хмыкнула она, как ни в чем не бывало. – Только как там мой Епистрахий без меня, – выдала и даже немного расстроилась.
– Что, еще один парень? – как можно спокойнее спросил Вальдер, уперев подбородок в напряженные пальцы и не сводя взгляда с совершенно потерявшей границы девицы.
“Ну давай”, – будто твердил он мысленным взором, – “продолжай… так пределы моего терпения еще никто не проверял… Заодно и узнаем, где они, эти пределы… По ощущениям, их смыло темным ураганом еще несколько минут назад…”
Но Розалинда, как нарочно, будто ничего не замечала. Впрочем, ей повезло, однозначно повезло, потому что дальше она эротично намотав черный локон на палец, проговорила:
– Да нет же, Эпистрахий это мой ужик. Коротко – Страх. Он конечно проживет без еды недельку, но дальше его надо покормить.
Если у Вальдера и полезли глаза на лоб от этого заявления, то он ничем этого не показал.
– Жаль тебя расстраивать, дорогая, но похоже, твой Страх… навсегда потерян для тебя, – протянул медленно древний, совершенно очевидно заставив Розалинду расстроиться еще сильнее.
Девушка опустила взгляд в тарелку с деликатесным мясом, но больше не притрагивалась к еде.
Воздух наполнился тяжелым густым ароматом тоски.
Внимание его спутницы затуманилось, и впервые в жизни Вальдер подумал, что вот-вот возненавидит еще одну эмоцию. И пока этого не произошло, нужно было срочно отвлечь его Розу. Последние два дня стали для Древнего теми глотками давно забытого рассвета, который недоступен мертвецам. И он вдруг понял, что не готов терять это ощущение.
Однако в тот самый момент, когда он уже собирался что-то сказать, может быть даже сделать то, о чем можно было потом пожалеть, к их столу снова подобрался проклятый трясущийся от страха официант.
– Скажите, вам все нравится у нас? – проговорил он максимально ровно для простого невнимательного уха.
Но не для уха Древнего вампира, который улавливает малейшую дрожь тембра.
Воздух наполнил кислый аромат липкого подкожного ужаса, будто рядом только что взорвалась бомба с давно протухшими трупами.
– Может быть хотите заказать что-то еще? – продолжал парень.
Вальдер впервые повернул к нему голову. Не без труда, надо сказать. Позвоночник скрипел, совершенно не желая двигаться в сторону этого существа. Официанту было чуть меньше тридцати. Лицо бледное, покрытое испариной. Глаза мелко бегали из стороны в сторону. На Древнего он старался не смотреть вообще. Пульс в его венах стучал так бешено, что у Вальдера начинала трещать голова.
– Пошел вон, – выдохнул вампир сквозь вылезшие клыки, что было совсем уж некультурно. Но…
…контроль был утерян несколько секунд назад. Он терпел, видит Тьма. Но третьего раза не выдержал.
3-4
– Что, простит… – открыл рот парень, и дальше секунды слиплись в одно смазанное мгновение.
Вальдер резко поднял руку, с его длинных аристократических пальцев сорвалась черная, как сажа, Тьма. Она ринулась в сторону незадачливого официанта, опутывая его нитями тончайшей паутины и мгновенно проникая в его организм сквозь поры.
Едва она впиталась полностью, как вампир сжал кисть до побелевших костяшек. Раздался чудовищный хруст. И официант закричал, опадая на пол сломанной куклой.
– Что происходит? – ахнула Розалинда, закрыв рот руками и вскакивая из-за стола.
Вальдер же спокойно поднялся, еще раз промокнул губы белоснежной салфеткой и направился к выходу из ресторана, взяв Розалинду за руку со словами:
– Я думаю, мы продолжим вечер в другом месте.
– Что? Но поче…
– Потому что я так сказал, – отрезал он, едва сдерживаясь, чтобы не прибить и метрдотеля, который тут же прибежал на шум. И еще двоих охранников, которые, низко ему поклонившись, быстро стали оттаскивать стонущего парня в подсобку.
– Да это же какой-то бред! – воскликнула девушка. – Он ничего не сделал! Зачем ты его… да что это вообще было? Что за черная хмарь? Он вообще живой? Ему же помочь надо!
Вальдер уже не мог находиться рядом со столом, где весь воздух был полон разъедающей легкие кислоты.
– Простите, господин, этого больше не повторится, – тем временем пробубнил крайне раздосадованный метрдотель, кланяясь Вальдеру так низко, что чуть не коснулся носом своих коленей.
– Деятельность вашего заведения под большим вопросом, – глухо ответил Древний. В висках пульсировало так сильно, словно туда кто-то вонзил два серебряных кинжала.
– Мы все поправим, этого больше не повторится, заверяю вас! – пискнул метрдотель. Трусливого бедолагу уже унесли, и воздух стал потихоньку расчищаться.
Но все еще не достаточно быстро.
– Я жду тебя у выхода, – сказал Вальдер, внимательно посмотрев на полностью дезориентированную Розалинду.
Ему было… не жаль. Он такой, какой есть.
Пожав плечами, он двинулся к выходу, довольно быстро покинув главный зал и оказавшись в холле.
Здесь было прохладно и неплохо проветривалось. Бармен у выхода предложил ему бокал кровавого виски, и Вальдер не отказался.
Мерзкий привкус слегка выветривался из головы и с кончика языка. Сделав еще один глоток, он повернулся вполоборота к залу. Будто случайно. Будто ему все равно.
И все же он слушал.
Там, в десятках метрах от него, через полузакрытые двери и множество столов Розалинда звонко спрашивала метрдотеля:
– Он жив, с ним все в порядке? С вашим официантом?
Она выглядела напряженной.
Метрдотель, немолодой мужчина, хорошо знающий свое дело и публику, которая приносит ему деньги, ответил:
– Этот мальчик у нас новенький. Больше он работать здесь не будет. Извините, госпожа.
– Но почему? Он прекрасно нас обслуживал! Я ничего не понимаю!
– Наш ресторан славится умением угодить тем, кому обычные заведения не подходят.
– Что вы имеете в виду? – не поняла девушка.
– Мы ресторан для детей Кровавой луны, госпожа, – с гораздо более легким поклоном ответил он. – И у нас особые условия обслуживания. Господин Вальдер – один из наших постоянный клиентов. И мы знаем его пристрастия. Этот официант, новичок, проявил неподобающие эмоции рядом с…
– Он что, просто испугался и все? – ахнула вдруг Розалинда, и Вальдер понял, что она откуда-то знает.
Знает.
Внутри него одновременно разлилось облегчение и разочарование.
Он знал, что ей это не понравится, как не понравилось бы ни одному человеку. Никто из людей не способен посочувствовать ему.
Но также он знал, что недопонимания теперь будет меньше. А уж к добру иль к худу – пусть теперь Тьма решает.
Правда – это просто правда.
Метрдотель тем временем покачал головой:
– Кости этому дуралею срастят друиды. Они уже лечат его. Парень встанет на ноги максимум через неделю. А вот мы репутацию будем восстанавливать долго.
С этими словами он еще раз поклонился и ушел в подсобку вслед за охраной. постепенно в зале стало также спокойно, как и прежде. И только тихие неуверенные шаги Розалинды нарушили тишину. Туфли с золотыми стразами и высоким каблуком несколько секунд постукивали по черной плитке с золотыми прожилками, пока девушка не остановилось возле его плеча.
Вальдер неторопливо повернулся и посмотрел в глубокие синие глаза. Молча.
Что он там хотел увидеть? Что увидеть не желал никогда?
Она была простым человеком. Она должна была испытать разочарование.
– Ну что, куда теперь? – проговорила она спокойно, беря его под локоть, словно ничего не произошло. – Знаешь, если вот те пара кусочков мяса – по-твоему ужин, то я балерина!
– Балерина? – переспросил крайне озадаченный Древний.
– Ну да, такая танцовщица. Коротенькие юбочки, длинные ножки, гибкость, как у пантеры и танец под инструментальную музыку.
– О, мне бы понравилось, – протянул вампир.
Розалинда фыркнула:
– Ну, еще бы. И все же я не балерина. Хотя, так и быть, два раза по полужина вполне могут сойти за один полноценный. Но считай, что я делаю тебе скидку.
– О, ты очень великодушна ко мне, дорогая Роза, – не смог сдержать улыбку Вальдер.
Как ни странно, в этот момент липкий привкус страха молодого официанта оказался полностью забыт, как и инцидент за столом. Вальдер был полностью поглощен своей спутницей.
– Тогда мне хотелось бы увидеть какое-нибудь чудо, – протянула его невероятно странная девушка, когда они оба вышли на улицу ночного Ихордаррина. – Я только и слышу, что ты какой-то там древний вампир. А из доказательств твоего могущества – только игристое вино – бесспорно одно из самых вкусных в моей жизни, но все же это просто вино, ей богу.
– Ах вот как? – ахнул Вальдер. – Значит, нет доказательств тому, что я Древний?
Розалинда покачала головой.
– Неа. Ни одного.
Вампир широко улыбнулся, подняв взгляд в черное небо. Там, как всегда в Туманной империи, светила большая серебряная луна с легким алым оттенком. Бывали дни, когда она становилась совершенно красной, и тогда в мире происходили самые невероятные и страшные чудеса. Но не сегодня.
Сегодня все было спокойно.
– Тогда держись, – проговорил он тихо и хрипло, мгновенно оказавшись у девушки за спиной.
Розалинда только и успела, что ахнуть, как ее накрыли полы длинного черного плаща. А в следующий миг все вокруг рассыпалось на тысячи, бьющих крыльями черных летучих мышей.
И плащ, и Вальдер, и она сама.
Глава 4
Troldeigh Vaila
Сердце замерло где-то в горле и тут же забилось так быстро, как будто я умираю. Или возрождаюсь самым восхитительным существом в своей жизни.
Я летела. И луна слушала, как бьют мои крылья по нотам воздуха, как поет ветер в мягких ушах, способных слышать даже то, что не слышит никто. Я глядела вниз маленькими ярко-красными глазами, и сквозь алую пелену видела черные шпили острых башен, изогнутые, будто танцующие, крыши домов, зигзаги и змеиные тела улиц этого страшного и удивительного города, который Вальдер называл Ихордаррином.
Казалось, что я больше уже не та, что прежде, и никогда уже не вернусь в ту, другую девушку. Скучную и пресную, которая видела мир только через мутное стекло окна в офисе или через широкоформатный монитор.
Я была ночью, и ночь была мной, а в крови бурлило что-то темное и волшебное, от чего не хотелось избавляться уже никогда.
Даже если я навсегда останусь маленькой черной летучей мышью.
– Приходи в себя, зефирка, – раздался тихий чуть мурлыкающий голос в самое ухо. И я почувствовала тяжесть земли под ногами.
Мою собственную тяжесть.
Гравитация ударила незаметно, я моргнула – и снова увидела мир прежними глазами. Хотя, признаться, все уже было чуточку не так.
Я оказалась в каком-то странном круглом помещении, со всех сторон состоящем из серо-черных каменных кирпичиков. Вальдер стоял позади и обнимал меня за талию, отчего все ощущалось еще острее.
Кожу обдувал прохладный ветерок, но ему не удавалось охладить горячее сердце. Я дышала глубоко и быстро, широко раскрытыми глазами глядя на раскрывшуюся панораму ночи.
Моргнула, приводя в порядок заслезившиеся от восторга глаза.
Мы стояли на самой вершине огромной башни, а в нескольких шагах впереди – каменный балкон, украшенный статуями горгулий и мраморными розами, покрытыми росой.
Дышалось все сложнее. Все быстрее бежала кровь в венах.
– Ну же, шагни, ты же хочешь посмотреть, – шепнул на ухо Вальдер, и его руки скользнули по бедрам, то ли поглаживая, то ли подталкивая вперед.
В висках стучало. Даже отсюда, не с краю, было видно, насколько мы высоко. Это даже не двадцатый этаж какой-нибудь люксовой панорамной высотки. Это… огромная замковая башня в самом сумасшедшем мире, который могла бы вообразить фантазия.
– Ты ведь не боишься, верно? – снова шепнул мой вампир, чуть опускаясь губами по уху. Ниже, к шее.
И в отголосках его тембра мне слышался смех.
Теперь он знал, что я знаю. И дразнил меня.
Или проверял?..
– Чего мне бояться? – хмыкнула я чуть отрывисто. – Мне только что довелось летать над всей этой красотой, хлопая кожистыми кры…льями…
Голос сорвался. Стук в ушах оглушал. До сих пор не верилось, что я мгновение назад была летучей мышью.
Это было… было… просто восторг!
Шагнула вперед, делая вид, что ноги не подкашиваются. И они, как ни странно слушались.
Говорят, что не только страх управляет телом, заставляя его делать осечки, ошибки. Приказывая дрожать и совершать тысячи выдающих его бестолковых движений. Но и тело может управлять страхом. Достаточно замедлиться. Перестать делать то, что просит проклятый инстинкт. И словно по волшебству, заметив, как спокойно и рассудительно тело, подлый трусливый зверек уйдет. И никто уже не поймет, что только что внутри бушевал демон животного ужаса.
Я остановилась на самом краю башни, неторопливо обхватив ладонями гладкую поверхность балюстрады. И взглянула вниз.
Черные волосы взметнулись на ветру, а полная луна с каким-то диким розоватым оттенком что-то пропела вдали, к сожалению сейчас я уже не слышала ее голоса, как пару минут назад. Но теперь я точно знала: она поет.
– Здесь так… красиво, Вальдер, – шепнула я, боясь расплакаться от того, что плескалось внутри, ударяя бушующими волнами о пристань души.
Он мягко приблизился, словно его принес ветер – я не слышала шагов.
– Я рад, что тебе нравится.
– Что это за место? – спросила, пытаясь управлять голосом.
Внизу раскинулась бесконечность черного города, сверкающего тысячами огней. И теперь я видела его не сквозь алую пелену, а просто, по-человечески. Но от этого он не стал менее красив.
– Это… часовая башня, – ответил Вальдер.
– Часовая? – переспросила, оглядываясь по сторонам и пытаясь увидеть или услышать движение шестеренок огромного механизма, который должен был извещать о смене дня и ночи целый город. Но ничего похожего не было. – Жаль, я не успела заметить часы, пока… пролетала мимо.
– Хочешь посмотреть прямо сейчас?
– Но… мы же прямо под ними, да? – не поняла я, взглянув через плечо на мужчину.
Вальдер возвышался надо мной на полголовы, и сейчас его черные глаза глядели, как мне показалось, чересчур хитро.
– Да, прямо над нами.
– Снова придется лететь по воздуху? – затаив дыхание, спросила я.
– О, нет, дорогая Роза, летать не будем, а то привыкнешь, – улыбнулся он, чуть скользнув щекой по моей щеке. Его губы оказались соблазнительно близко.
4-1
Я судорожно вдыхала прохладный ночной воздух, в котором еле заметно улавливался морозный аромат вампира: нотки того самого черносмородинового вина, которое Вальдер дал мне в первые минуты нашего знакомства. Таинственный напиток, от которого пропал весь страх, да потом так и не вернулся.
К счастью, как оказалось.
Стужа и сладкие ягоды… Этот вкус надолго теперь будет внутри меня. Я знала, его не забыть, не стереть.
– Как же тогда? – спросила, в последний момент замечая, что то и дело смотрю на его губы.
И, похоже, он тоже это видел, потому что эти самые губы изменили свою форму в чарующе-коварный изгиб.
– Поцелуй меня, – проговорил он мягко. Его голос пьянил, но гораздо больше – глаза, в которых больше не было видно зрачков.
Казалось, этот мужчина тоже пытался управлять своим телом так, чтобы оно не выдавало эмоций, только у него это выходило тысячекратно лучше, чем у меня. Тело слушалось его безупречно, но глаза… глаза оставались бездной тягучей и манящей тьмы, в которой таилось так много всего…
Я улыбнулась в ответ. Подняла ладонь и коснулась его щеки.
Прохладная кожа… словно чуть припорошенная прохладой ветра. Она всегда была такой, а вот губы…
Едва я коснулась их, как горячий, словно из самого адского пекла, язык проник в меня, и мужские руки сомкнулись у меня за спиной. Я развернулась, и Вальдер прижал к себе так сильно, что едва хватало воздуха.
Мне нравилось. Я задыхалась от совсем другого чувства, которое вспыхивало в груди чудовищным пламенем, пуская в кровь темные жаркие желания.
Едва наши тела соприкоснулись, где-то на ином уровне уже делая нас единым целым, глаза закрылись. Вдруг показалось, что наши души, мысли, странным образом вошли друг в друга. И я увидела…
Черный туман струился вокруг плотными мягкими облаками, плотными полупрозрачными нитями, за которые будто бы можно схватиться. Я видела нашу башню, каменную кладку и горгулий на балюстраде, но теперь смотрела словно со стороны. А потом вместе с облаками черноты вылетела за черту балкона, оказавшись в воздухе безо всякой поддержки.
Не страшно. Я была словно самой ночью.
Теперь стала видна вся башня от начала и до конца. И мы с Вальдером, исступленно целующиеся в десятке метров впереди. И огромные часы прямоугольной формы, отдаленно напоминающие градусник с кристальной стрелой-сердцевиной. Часы украшали странные рисунки, будто буквы неизвестного алфавита, цифр не было. А стрела, полная острых изгибов и витиеватых заломов, была почти полностью заполнена той самой чернотой, что витала вокруг. Сейчас, чувствуя себя этими облаками цвета мрака, я понимала, что и в часах тоже – тьма.
Меня прострелило осознание. Все вокруг в этом мире подчинялось этой черноте.
Она была той субстанцией, что рождала темное подобие жизни.
Я вынырнула из видения также резко, как и упала в него вместе с поцелуем Вальдера. Теперь он глядел на меня изучающе, с молчаливым неослабевающим интересом, только в глазах вспыхивали алые огоньки.
А еще его тело было чересчур напряжено, да руки на моей талии нет-нет да и выдавали мысли вампира – он вовсе не был так спокоен, как хотел показать.
– Увидела? – шепнул он. – Понравилось?
Я улыбнулась, понимая, что несмотря на то, что он больше не целует меня, его руки все также жестко и крепко прижимают меня к нему.
– Безумно, – ответила тихо, и это, признаться было больше похоже на мурлыканье. Я выпрашивала еще.
Еще магии.
Еще удивительного мира.
Еще его поцелуев.
Губы, мягкие алые губы дрогнули, заставив на миг задержать дыхание. Как же сладко они умели целовать, и как быстро я к этому пристрастилась.
– Те черные облака – что это? – спросила тогда, и Вальдер вдруг чуть качнулся вперед, отчего мои бедра прижались к балконным перилам. Сердце пропустило удар.
– Это Тьма, – ответил он, и в голосе просквозила приятная хрипотца. – Ты видела мир моими глазами через Сумеречное зрение. Тьма – это то, с помощью чего колдуют и живут вампиры. Это то, чем управляют человеческие маги, некроманты. И то, из-за чего в Туманной империи просыпаются живые мертвецы.
– Живые мертвецы? – повторила я, и в этот момент Вальдер вдруг опустил руку под мое платье, чуть задрав его, и коснулся через нижнее белье самого чувствительного места. Я резко выдохнула, взятая врасплох неожиданным удовольствием.
– О, у нас их много, милая Розалинда, – бархатным голосом ответил он, проведя пальцем по кругу и чуть надавливая на белье.
Дышать стало совсем тяжело, я хватала ртом воздух, боясь шевельнуться. Ведь за спиной расстилалась самая настоящая бездна. Обрыв.
При этом градус напряжения от осознания бешеной высоты, казалось, только рос, придавая желанию новую острую грань.
– У вас много зомби? – пискнула, не отрываясь глядя в бездонные черные глаза, в которых все сильнее вспыхивал алый свет, словно сигнализируя о чем-то.
– Зомби? – переспросил он и улыбнулся, одновременно с тем, как его пальцы бесцеремонно отодвинули трусики и резко проникли внутрь. Не медленно и осторожно, а властно и уверенно! Словно он делал то, что считал нужным, и брал то, что принадлежало ему.
И почему-то меня это совершенно сводило с ума.
– О, нет, Розалинда. Зомби у нас, признаться, не так уж и много, – даже с некоторой задумчивостью протянул он, пока его пальцы толкались в меня, а ладонь четко и верно надавливала, скользя, на те места, которые более всего должны были доставлять удовольствие.
Я сжала бедра, не зная, как уже погасить рвущиеся из горла стоны.
Мы ведь все еще вели беседу, правда? Просто разговаривали о мертвецах Ихордаррина?..
– Тьма коварна, – продолжал он, вдруг коленом проникнув между моих ног и раздвинув их одним движением. – Она создает из мертвых тел не только слабых и безвольных кукол, которым тяжело шевелиться и иногда трудно даже выбраться из свежей могилы.
Еще одно движение – и трусики треснули, опав на каменный пол и исчезнув как факт.
