Елизавета Шендрик
Кукушкин остров
Несмотря на поддержку и энтузиазм друзей, у Майи оставалась неразрешенная проблема с личными вещами, оставшимися в доме Пак. Она решила, что все же наведается к ним завтра перед отъездом, постарается забрать свои документы, кое-что из одежды и подарочную коробку с памятными вещами. Манипуляции и шантаж – это все про Лукрецию, поэтому поиски коробки стоит начать с ее комнаты, но если родители будут дома – об этом можно забыть.
Яна с Денисом легли спать в той же комнате, Майя ушла в спальню Регины. Сон не шел. Гнетущие мысли и болезненные воспоминания кружили над ней, как стервятники над падалью. Майя зашла на свою страничку в сети, от Роберта висели непрочитанные сообщения. Она удалила их и добавила профили Пак в черный список. Висело сообщение и от Эдика. Непринужденная переписка с парнем отвлекла ее от неприятных мыслей. Питая девичье смущение от того, что он хочет покатать ее на своей машине, сводить в ресторан, кино, кальянную, Майя широко улыбалась, представляя свидания у себя в голове. Эдику, как и Денису 21 год. Они однокурсники и лучшие друзья. Могли бы устроить двойное свидание, но жизнь Майи сложна и непредсказуема, чтобы впускать в нее кого-то нового. Она написала ему, что пока слишком занята и не может с ним встретиться.
К утру Майя ненадолго задремала, но раздавшееся в десять утра мелодия будильника вытянула из грез и вернула в суровую реальность.
Глава 10
К ЧЕРТУ
Входная дверь не поддавалась. Ключ входил в замочную скважину и прокручивался. «Замок что ли сменили?» – негодовала Майя. Вытащив ключ, она нажала на звонок. Послышался топот, дверь открылась и на пороге показалась Лукреция.
– Батюшки, кого к нам занесло? – Она загородила собой проход, рассматривая ее новый цвет волос. – Зоопарк на Горьковской. Тебе туда.
– Мне некогда слушать твои дурацкие шутки. Дома из родителей кто-то есть? – Майя заглянула ей за спину. – Я пришла забрать вещи.
– Они поехали к Регине искать тебя, – раздраженно произнесла Лукреция, пропуская войти внутрь. – Забирай свои шмотки и проваливай наконец-то из нашего дома.
Первым делом Майя направилась в свою комнату, слыша, что Лукреция шаркает ногами вслед за ней. Как и пару дней назад, увиденное Майю не потрясло: постельное белье убрано, на кровати лишь голый матрас, школьные тетрадки, книги сложены в корзинки из-под фруктов и овощей, одежда доверху запихнута в строительные мешки, рядом лежат коробки из-под обуви. Майя посмотрела внутрь одной из таких и убедилась, обувь тоже сложили.
– Папа поменял замок на входной двери. Верни ключ от домофона.
– Забирай. – Майя без колебаний отдала связку ключей.
– Папа хочет раздать твои вещи детским приютам.
– Амалия не против?
– Нет.
– Тогда не вижу в этом проблемы.
– Куда ты пойдешь?
– Не отвлекай меня пустой болтовней, – грубо попросила Майя и перевернула несколько мешков с одеждой на пол.
– Эй, а бардак кто будет убирать?
– Ты, если не хочешь получить от отца по шее за то, что впустила меня.
– Я не буду!
– Мне плевать, Лукреция. Глубоко плевать на твои «буду и не буду».
Лукреция насупилась и, громко топая, вышла из комнаты. Майя накидала в чемодан, размером под ручную кладь, вещи первой необходимости, переоделась в леггинсы цвета хаки и серый лонгслив оверсайз в стиле «харадзюку», обула любимые черные кроссовки. Откатив чемодан в коридор, заполнила портфель и зашла в комнату к сестре, уперев руки в бока.
– Где подарочная розовая коробка?
– Не знаю, – сидя на кровати, прощебетала Лукреция и спрятала лицо за ноутбуком.
– Сознавайся. – Майя выхватила из ее рук ноутбук. – А не сознаешься, сломаю твою игрушку и глазом не моргнув. – Она отошла от нее, занеся ноутбук над головой. – Где коробка?
– Я ничего тебе не скажу! – твердо произнесла Лукреция.
– Тогда я заставлю тебя об этом пожалеть, – холодно ответила Майя и швырнула со всей силой ноутбук на пол. Отомстив таким образом за причиненную боль и накопившиеся обиды, она испытала праздный вкус мести, сделавший ее в собственных глазах победителем.
– Чокнутая сука! – завопила Лукреция, кинувшись к шкафу. Достав оттуда подарочную коробку, кинула ее в Майю. Та поймала, усмехнувшись.
– Это ведь не все? Я вижу у тебя внизу из белого пакета торчит мое платье вообще-то.
Лукреция вытащила пакет и бросила его к ногам сестры. Майя презрительно фыркнула.
– Лучше бы Амалии не знать, что из-за лживой дочери ей пришлось шариться по помойкам.
– Туфли я тебе не отдам и украшения тоже!
– Да хоть подавись ими, мне все равно.
Майя убрала коробку в портфель, положила пакет к чемодану, бросила сверху ветровку, сходила в комнату родителей, но рыться в поисках ключа от сейфа нет времени. Она и раньше искала его, но приоткрыть завесу семейных тайн не получалось. Майя забрала из тумбочки Амалии свое свидетельство о рождении, где она вписана ее матерью и в графе отец «прочерк».
В коридоре Майя, нагруженная вещами, задумала еще раз отыграться над Лукрецией и рассказала, что бывшая жена ее отца – Янина мама. От того брака остался сын Артур, являющийся ей старшим братом. Лукреция послала ее, отказываясь верить в услышанное. Майя посоветовала ей расспросить об этом отца и, показав средний палец, ответно послала и покинула квартиру Пак полностью умиротворенной.
Внизу девушку ждали подоспевшие на машине Денис с Яной. Денис вышел к ней на встречу помочь погрузить вещи в багажник. Позади них остановилась другая машина. Из нее выскочили Амалия с Робертом.
– Поехали, – скомандовала Майя, садясь на заднее пассажирское сиденье.
– Не будешь прощаться? – поинтересовалась Яна, положив ноги на приборную панель.
– Пусть идут к черту!
– И правда, к черту!
Денис завел двигатель, машина взревела и тронулась с места, оставляя растерянных Пак наедине со своими доводами.
Дома Лукреция пинала и собирала вещи Майи обратно в мешок, бубня себе под нос, пока резко не одумалась и не напомнила себе, что та наконец-то съехала. Она перевернула мешки обратно, задумав, рассказать родителям, что придурошная Майя долбилась в дверь, соседка пригрозила вызвать полицию, поэтому пришлось впустить, а дальше они сами все увидят.
В тот день, когда Лукреция соврала родителям, что отправила купленные сестрой наряд, туфли и бижутерию на мусорку, она выходила из дома лишь для вида. Отец тогда был занят приготовлением ужина и не следил за ней. Про платье младшая сестра узнала случайно. Ее занесло с подружками в тот же магазин одежды, что и Майю. Она тайком наблюдала как та расплатилась на кассе наличкой и ушла оттуда с небольшим пакетом. Подробностями о покупке Майя не поделилась. Из чего Лукреция сделала вывод, что обязана вывести ее на чистую воду, как делала это и раньше.
Лукреция пользовалась тем, что отец обходился с Майей строже, чем с ней. Она несказанно обрадовалась тому, что он пришел с работы раньше и выдала ему все, что видела, но он предложил дождаться сестру и обо всем сначала расспросить. Лукреция не любит ждать, и чтобы подтвердить свою правоту, сама обыскала комнату Майи. Красное платье для отца послужило сигналом тревоги. Лукреция, как матадор размахивала платьем перед ним, провоцируя и побуждая. Это она надоумила отца проучить, сбившуюся с правильного пути, Майю. Для нее она была, есть и остается виновницей всех бед, разрушительная раковая опухоль их семьи, отравляющая токсинами.
Услышав, как открылась входная дверь, Лукреция немедленно побежала в коридор. Сгорая от нетерпения рассказать свою «истинную» правду, она не придала значения бледному лицу мамы и то, что отец держит ее под руку. Он велел Лукреции принести корвалол и воду. Напоив жену, Роберт сопроводил ее в их спальню. Лукреция ждала его на кухне, грызя от волнения ногти.
– Сколько раз говорил не делать так! – взбушевался Роберт, войдя на кухню, с размаху хлопнул ее ладонью по рукам. Лукреция лязгнула зубами и спрятала руки за спину. – Почему ты ее не задержала?
– Она сломала мой ноутбук и перевернула вещи в своей комнате вверх дном, – жаловалась дочь. – Такой шум здесь подняла. Соседка хотела полицию вызывать.
– Надо было вызвать. Я просил тебя, если Майя заявится к нам, удержать любой ценой. Ты выяснила куда она направляется?
– Я пыталась, – оправдывалась Лукреция, – но она рассказала кое-что другое.
– Что же?
– У меня правда есть старший брат?
– Ах, вот как она далеко зашла, – поразился Роберт, ударив по столу кулаком. – Ты поверила ей?
– Конечно нет.
– До встречи с твоей мамой я и правда состоял в браке с другой женщиной. Но это тебя не касается, как и ее родившийся в нашем браке сын. Я не знаю, где она его нагуляла, но своим я его никогда не признаю. Брата у тебя нет. После развода они оба для меня все равно, что мертвы.
– Твоя бывшая – мама Яны?
– Даже если и так, повторяю, тебя это не касается. Не приближайся к семье Зейдлиц. Посмотри, что их дурное влияние сотворило с твоей сестрой. Майя обезумила, позабыв, сколько добра мы для нее сделали. Мы спасли ей жизнь, и вот чем она отплатила – укусила, кормящую ее руку, – с горечью в голосе произнес он.
– Я прилягу. Голова разболелась, – вымолвила Лукреция и оставила отца одного, не понимая, от чего те цепляются за Майю и страдают, когда она рядом и вдали от них.
В своей комнате Лукреция засела в телефон: нашла страницу Яны в сети, а у нее в друзьях Зейдлиц Артура. На аватарке брюнет со стрижкой полубокс, с оголенным спортивным торсом, стоит на носу яхты с бутылкой виски. Лукреция лайкнула фотку, посмотрела другие и обнаружила схожесть с папиным лицом. Открыла в айфоне галерею, отыскала сохраненную фотографию в анфас отца в молодости. Скинула Артуру в личные сообщения со словами: «Привет. Ты очень похож на моего папу. Не странно ли это?»
Глава 11
«БОГОМ ЗАБЫТОЕ МЕСТО»
До Порканниеми молодые люди добирались два с половиной часа по Сортавальскому шоссе. Прежде чем ехать по адресу, они проехали к центру города в кафе «Капитан Морган». На городской площади возвышалась впечатляющих размеров лютеранская кирха, облицованная цельным камнем. Майя предложила припарковаться напротив нее. Кирха являлась своего рода доминантой этого района: вокруг нее советские постройки и сохранившиеся финские, а она не просто выделяется, а поражает великолепием архитектуры, напоминая старинную крепость.
– Как-то не особо людно, – заметила Яна, оглядываясь по сторонам, кроме детей, неподалеку выгуливающих овчарку без поводка и мелькающих вдали очертания человеческих фигур, никого больше не увидела. Кирха, крыша которой тянется в небо, слегка напугала ее устрашающим видом. Три выходящих окна, привиделись пустыми глазницами, устремленными прямо на них. Денис фотографировал машину, не обращая ни на кого внимания, как будто достопримечательности города не трогали его сердце, как будто здания Порканниеми самые обычные постройки, встречающиеся во многих местах Ленинградской области.
– Может немного осмотримся и прогуляемся? – улыбка не сходила с лица Майи, а глаза горели интересом от предвкушения.
– Зайка, мы сюда не тусоваться приехали, – напомнила Яна, взяв Дениса за руку. – Давайте зайдем внутрь. Умираю с голода.
На входе в кафе молодых людей никто не встретил. Глаза сразу же разбежались от броского интерьера зала. «Капитан Морган», выполненный в морской тематике, переполнен множеством разновидностей корабельных моделей, выставленных вдоль стен и встроенных под арку полках, ракушками, звездами, фигурками пиратов, деревянными бочками, кружками и картинами, поддерживающими созданную атмосферу. По центру кафе камин, рядом с сундуком восседает восковая фигура капитана: у него треуголка на голове, кудрявые волосы, на плече попугай и в левой руке револьвер, хитрый взгляд и насмешка на губах, изодранная одежда и выпачканные, словно в земле, голые ноги. Денис пошутил, что лицом он похож на Валерия Леонтьева и предложил сесть около пустого, загрязненного аквариума, подальше от чучела морского котика, вставленного на стене в раму с изображением моря позади, что создавало впечатление, будто он находится в нем.
Майя помогла Яне протереть влажными салфетками пыльный стол. Денис сказал, что поищет меню и ушел к барной стойке. Вскоре он вернулся с тремя меню, повидавшими жизнь.
– Прикиньте, за барной стойкой висит двуствольное ружье Уайта Эрпа, выглядит как настоящее, а я, между прочим, в ружьях кое-что понимаю, не раз бывал с отцом на охоте, – горделиво сообщил Денис, разложив меню на столе, сел рядом со своей девушкой. Майя, смущенно улыбнувшись, принялась изучать местную кухню.
– Мне здесь не нравится, – выразила недовольство Яна. – Где это меню валялось? Посмотри, на нем засохшие пятна. Фу. Не хочу даже трогать его.
– Как же угодить нашей принцессе? – листая меню, ехидничал Денис. – Тут есть твой любимый цезарь. Будешь?
– Ты видишь здесь кого-то, кто нас обслужит?
– Может у них обед или срочное совещание. Давай я тебя с капитаном сфоткаю на память. Скажешь потом родакам, что ездила в Порканниеми на концерт Леонтьева.
– Обхохочешься, Денис.
– А можешь меня сфотографировать? – вызвалась Майя, заправив за ухо непослушную розовую прядь. Ей не нравилось, когда парочка при ней спорила и ругалась, потому что она не знала как остановить тайфун по имени «Яна» и боялась, что ей тоже прилетит парочка нелестных слов от подруги.
– Пошли.
Денис поставил стулья на стол, отодвинул его, освобождая себе место и встал в трех шагах от фигуры. Камин с капитаном были отгорожены столбиками с цепью. Майя встала боком.
– Скажи Порканниеми.
– Пооррркааанниеми, – прокричал попугай.
– Твою мать! – выругалась Майя, отскочив в сторону.
– Ты живой что ли? – Опешил Денис. – Привет, малыш. – Он навел на него телефон.
– Прриивет, – ответил попугай.
– Дурдом, чтоб я еще раз с вами куда-то выехала – да ни за что, – немного сварливо сказала Яна, потирая висок и морщась, будто у нее от них разболелась голова.
– Кеша, не пугай гостей, – неожиданно раздался незнакомый женский голос рядом с барной стойкой.
Все перевели взгляд на нее. На них смотрела пожилая женщина с короткими седыми волосами и с черной повязкой на правом глазу, одетая в бежевый кардиган с воротником-шалькой и широкие подвернутые штаны. Стояла в тапках с задниками, не имея ничего общего с принятым внешним видом официанта и администратора.
– Заказ сделать готовы? – со скучающим видом спросила она.
– Ах, да. – Денис подбежал к столику и взял меню в руки. – Два салата «Цезарь», картошку фри со шницелем, тоже два, и два классических чизкейка. А из напитков капучино и латте. Майя, ты выбрала?
– Мне тоже самое и капучино.
– Через десять минут принесу салаты.
Женщина скрылась за дверью рядом с барной стойкой и, вернувшись оттуда, встала у кофемашины. Кеша кружил по залу и, садившись, повторял «Прриивет» и «Поррканниеми». Яна за столом продолжила жаловаться на сервис и некомпетентное обслуживание. Денис пытался отшутиться, а Майя надеялась, что подруга не перевернет эта кафе верх-дном.
К заказанным блюдам Яна так и не притронулась, сравнив порции с неаппетитной едой в школьной столовой. Денис ел с видом, что его все устраивает. Майя медленно жевала, пытаясь понять не просрочена ли еда: желтые помидоры в салате выглядели как мягкая жижа, не насаживались на вилку, сухарики хрустели так сильно, что она распереживалась за сохранность зубов, вместо айсберга был зеленый листовой салат, который до этого будто уже кто-то пожевал, нарезанная куриная грудка оказалась с угольками, но вполне съедобной, как пересоленная картошка фри, полухолодный шницель и чизкейк с конденсатом, прибывший то ли из морозилки, то ли из холодильника. Сливочный вкус в латте Майя не почувствовала.
Женщина, что их обслуживала, стояла за барной стойкой, когда Денис на весь зал громко крикнул, а можно счет. Подойдя к их столику без какой-либо бумажки, она с непроницаемым лицом заявила, что по правилам кафе принято оставлять чаевые в размере 10 % от заказа.
– Не проблема, – спокойно ответил Денис и полез в передний карман джинс, но Яна не дала ему вытащить банковскую карту, вцепилась ногтями в его руку.
– Я натравлю на вас санитарно-эпидемиологическую службу, и от вашего клоповника останется лишь название с вывеской «закрыто»! – яростно произнесла она, вставая с места. Дени с Майей тоже поднялись.
Левый глаз женщины задергался как при нервном тике. Она ухмыльнулась, прошла обратно за барную стойку, достала на видное место коробку с патронами, сняла со стены ружье, о котором рассказывал Денис, зарядила его и направила на них.
Девушки взвизгнули. Денис закрыл собой Яну, вытянув перед собой руки. Майя боялась пошевелиться и замерла, как оловянный солдатик. Напряжение витало в воздухе. Включенные лампочки над головой трещали и мерцали ему в такт.
– Не знаю, что вы, сукины дети, делаете в этом Богом забытом месте. Но как хозяйка кафе, не советую действовать мне на нервы.
– Мы просим прощения, – дрожащим голосом заговорил Денис. – Нам жаль, что возникло недоразумение. Можем ли мы его уладить?
– Пусть твоя деваха попросит прощения на коленях. Живо!
Яна захлебывалась нескончаемым потоком слез. Денис прошептал ей: «Делай, что она говорит». Взял под локоть и вывел вперед себя. Попугай закричал голосом той женщины: «Живо!». Содрогаясь всем телом, Яна опустилась на колени, сложила руки в молитвенном жесте, склонила голову, стараясь не упереться лбом в грязный пол.
– Про-о-с-ти-те, – жалобно всхлипывая произнесла она.
– Еще раз здесь увижу – вышибу мозги. – Женщина опустила ружье. – Валите на хрен из моего кафе!
Денис рывком поднял Яну на ноги, окликнул оцепеневшую Майю. Вместе они добежали до машины и отъехали подальше от злосчастного кафе «Капитан Морган».
Глава 12
ЧУДОВИЩА
Ранта Вальтер, задумавшись и слегка склонив голову на грудь, стоял в комнате, в которой его отец, Ранта Валттери, когда-то поучительным и строгим тоном наставлял совсем юных детей (и Вальтера тоже) ценностям и укладу жизни, заложенными прародителями. Древнее поверье их народа гласит, что все они произошли от полубога и первочеловека Вяйнямейнена, родившегося у дочери Воздуха Илматар. Он распространил на бесплодной Земле все формы жизни. «Вяйнямейнен основатель всего живого и человеческого», – объяснял Вальтер своим детям и его друзьям, когда занял отцовское место.
Предавшись воспоминаниям, он ностальгически оглядел большую комнату без окон: деревянные стулья-троны стоят полукругом, в центре лежит ковер из шерсти, мраморный камин у стены, по бокам стеклянные шкафы, проведенный свет теперь яркий, а потолок и стены увешаны охотничьими трофеями, запятнанными бордовыми, зелёными, красными, фиолетовыми брызгами, словно кто-то, мокнув кисточку в краску, расплескал на них капли.
Вальтер вспомнил во всех подробностях одно из собраний: ему было восемь, отец рассказывал о первом столкновением с Богиней Туонетар, властительницей Маны, Нижнего мира, находящегося под водами Вуолы в их городе, но рассказ его был прерван внезапным появлением монстров. Они прорвались к ним через дымоход. Сгорбленные и нескладные чудища не имели носа и глаз, только широкую пасть полных желтых и острых зубов конусообразной формы, из нее свисали длинные темно-синие языки, извивающиеся и дергающиеся из стороны в сторону. Передвигались они поразительно быстро. Комната стремительно наполнилась запахами гнили и гари, звуками бойни, детскими тяжелыми вздохами и хрипами от плача. Вальтер, охваченный страхом, спрятал тогда лицо в складках маминого платья, а когда почувствовал, как нечеловеческие руки вцепились в его плечи и оторвали от пола, взвыл от ужаса, забрыкался, влажный язык монстра обвил его шею, лишил дыхания, глаза застилали слезы, живот сжался от напряжения. Прежде чем лишиться чувств, он услышал над собой клацанье зубов… В тот вечер все отделались неглубокими ранами и порезами, чудовища были уничтожены, а Вальтер после этого провел в постели несколько дней. Полностью восстановившись, как сын предводителя Хранителей, он узнал от отца, что вторжение чудовищ было тщательно спланировано взрослыми и однажды ему предстоит сделать тоже самое…
– Вальтер, – мягко позвала его жена, Анна-Леена. Он, тряхнув головой, медленно повернулся к ней лицом. Ее черные как смоль волосы лежали на плечах, в глазах цвета малахита застыло беспокойство, одета она была в синее платье до пола с рукавами и высоким горлом, подчеркивающее ее стройную фигуру.
– Не слышал, как ты вошла, – озабоченно произнес Вальтер, проведя пальцами по шраму на голове.
– Звонила Марина. У нас гости, – спокойным голосом известила она, держась за платье.
– Кто?
– Ненамного старше наших внуков. Парень и две девушки. Она сказала, что они не расплатились за заказанные блюда, но выглядели прилично.
Вальтер шумно и тяжело выдохнул.
– Скажи Элиасу и Микаэлю, чтобы собирались, – попросил он, потянувшись за толстым плащом, висевшем на оленьих рогах. – Где сейчас Вира?
– У Элиаса. Напомни, когда ты собираешься передать ему главенство над нами?
– До того как умру, – хмуро ответил он, набросив плащ на плечи. – Анна, мой отец не торопился с передачей власти не потому, что я казался ему недостойным преемником.
– Тебе стукнуло сорок… а мне было… – Анна-Леена, оборвав саму себя на полуслове, плотно сжала рот.
– Молчи. – Он одобрительно кивнул. – Молчи во имя Илиса. Не об этом мы сейчас должны думать, а о том туристы ли приехали или готовится новая западня. Тебе не хуже меня известно, что Порканниемская нечисть изловчилась применять на себя человеческие облики. Сейчас они ходят среди обычных людей и заманивают в чертов салон «магии» Туонетар. Деньги ей не нужны, лавочку ее не прикрыть, не появляется дважды в одном и том же месте, согласно сделке с нами сдерживает обещание не выслеживать и не нападать на нас, не поглощать Порканниеми, что означает – город полностью принадлежит нам, а Мана под водами Вуолы ей, – констатировал он сухо факты. – Ты помнишь почему она устроила массовые бесчинства. Хранители, использовали ее созданий в своих интересах, неудивительно, что она провернула тоже самое и с людьми: массовые похищения младенцев до года, рождение чудовищных отродий, оплодотворение девственниц. Да, предыдущие Хранители приложили руку к тому, чтобы придать все ее злодеяния большой огласке, завуалировали произошедшее под «чудеса» и токсичные выбросы дыма фабрики «Фельклинг»…
– Чем меньше в городе людей, тем легче их защищать, – подытожила Анна-Леена.
– Нам нужны ее чудовища. Изучать, тренироваться на них, пробуждать «божественные» способности у детей… Ее чертов салон «магии» ответ на наши действия, но мы же не ограничились лишь эксплуатацией ее тварей, мы зашли дальше…
– Вальтер, – она потянулась к нему руками, будто намереваясь помешать ему уйти. – Если бы она что-то замышляла против нас, мы бы это поняли.
– Выключи здесь свет и возвращайся к своей работе, – сказал он приказным тоном, холодно пройдя мимо нее.
