Елизавета Шендрик
Желание Тангаура
Кто-то коснулся моего плеча, и я подняла голову. Тангаур, о котором я успела позабыть, обеспокоенно смотрит мне в глаза, я вдруг почувствовала на губах солёный вкус.
– Почему ты плачешь?
Я не заметила, как на глаза навернулись непрошеные слёзы, смахнув их рукавом, ощутила острое желание, чтобы меня обняли и даже пожалели. Тангаур будто снова услышал мои мысли и притянул к себе, заключив в крепкие объятия. Поуспокоившись, я отстранилась от него, и хлюпая носом, заговорила:
– Ты сказал, что Агидель загадала желание… Откуда ты знаешь каким оно было?
– Больше всего на свете она любит свободу. Когда Агидель узнала, что Ашак намеревается завладеть ею и со дня на день прибудет в наш аул, она задумала побег, решив, что так сможет защитить племя от его нападок. Он хитёр, коварен и жесток, а вместо сердца в его груди камень. – Он помотал головой, словно пытаясь прогнать какие-то мысли и по выражению лица его было очевидно, что они неприятные. – Я был с ней рядом в ту ночь, когда на небе сияло необычайно много звёзд, одна из них упала, и мы поспешили загадать желание.
– А что загадал ты?
– Если скажу, оно не сбудется. – Он улыбнулся, и на щеках появились ямочки. Мне захотелось улыбнуться в ответ, но я сдержалась. Мне всё ещё трудно поверить в то, что я слышу и вижу.
– Получается… Агидель теперь в моём теле, а я в её?
– Похоже на то. Ну а про сказку я сказал, потому что ты в самом деле попала в старинную башкирскую сказку про Агидель.
– «Агидель и Ашак» разве не легенда?
– В вашем мире, видимо, да.
Пришедшая в голову мысль сильно потрясла меня. Раз последнее, что я помню… ладно, пусть будет сказка… то что если меня правда не стало в том мире, а душа переродилась… чтобы… чтобы что? Карму почистить? Я путалась в собственных предположениях, и болезненный ком в горле не давал мне глубоко вздохнуть. Я откашлялась и почувствовала, как рука Тангаура легла на мою спину. Не понимаю, можно ли ему доверять. – Если ты охраняешь этот мир от вмешательств, то как допустил, чтобы я попала сюда?
Тангаур пожал плечами, и меня это немного смутило. Не могу же я его в лоб спросить: «А ты точно не Ашак?» Я не знаю, чем заканчивается сказка, как и то, превращается ли он в волка. Встав на ноги, я ткнула его пальцем в грудь и уверенно произнесла:
– Докажи мне, что ты потомок «волчьего рода»!
Он широко улыбнулся, показывая белоснежные зубы, а в глазах заиграл озорной огонёк. В следующее мгновение Тангаур повалил меня на спину, от испуга я вскрикнула и закрыла лицо руками, а потом он потянул меня за рукав платья. Убрав руки, увидела, что тянет он зубами. Тангаур обратился в волка, но я по своей глупости пропустила обращение. Он слез с меня, потянулся и, скинув с себя рубашку, вылез из штанов. Сомневаюсь, что такой фокус с подменой возможно так быстро проделать. В конце концов он же не Гудини.
– Хорошо, я верю, что ты и правда волк. – Я поднялась и упёрла руки в бока. – Ты знаешь, как мне вернуться в своё тело?
– Догадываюсь. – Он наступил передними лапами на мои голые ноги и сел, задрав морду кверху. – Ты должна сыграть роль Агидель, но сюжет сказки менять нельзя, иначе в вашем мире не появятся 4 шихана: Юрактау, что означает Сердце-гора, Куштау – двугорбая гора, Шахтау, но поначалу его будут называть Ашактау, и одинокий шихан, похожий на задранную морду павшего коня, который прозовут Торатау. У этого мира есть незримые границы, за них не пройти, я пробовал, поэтому не делай глупостей.
– Всё настолько серьёзно? – удивилась я, вскинув брови.
Солнце спряталось за тучами, дул лёгкий ветер, со стороны деревьев доносился шелест листвы. Во мне зародилось предчувствие недоброго.
– Не пытайся сбежать от Ашака, – серьёзно произнёс он. – Когда он схватит тебя, не бойся, вырваться получится, а дальше поможет Урал.
– Что происходит с вами, когда сказка заканчивается?
– Всё начинается заново, и только я помню это. Такова участь защитника и хранителя мира.
Мне стало его жаль и я, присев, обняла волка и зарылась лицом в мех. Думаю, ему очень одиноко и грустно проживать жизнь, похожую на заезженную пластинку. Как он попал сюда? Есть ли у него родные? Неловко спрашивать об этом. Я молчу. Он тоже. Досадно, что волки не мурлычут как кошки. Совсем непонятно нравятся ли ему мои утешительные объятия. Вначале Тангаур показался горделивым и наглым, но теперь, когда я разглядела какой он проницательный и чуткий, он стал мне нравится. От этой мысли кровь хлынула к лицу и щёки загорелись румянцем. О чём я только думаю! И только я собралась выпустить его из объятий, позади меня раздался запыхавшийся детский голос:
– Агидель! Он здесь!
Тангаур зарычал. Я отпрянула от него и, выпрямившись, развернулась к ребёнку. Смуглый пухлый мальчишка, на вид не больше десяти лет, вытер со лба пот и кивнул. Знает ли его Агидель? Хотя бы не смотрит враждебно, спасибо и на этом.
– Айда, Ашак ждёт тебя.
Мальчишка привёл меня обратно в аул, провёл мимо юрт и большого загона для животных, оставил на поле возле деревянной ограды, тянущейся кругом. Вокруг уже столпились люди, а внутри круга стоял незнакомый молодой парень. По его доспехам и обжигающему взгляду я догадалась, что он и есть тот самый Ашак. Он направился в мою сторону, я расправила плечи и гордо подняла голову, а смелости мне предал разделяющий нас забор. Ашак снял с головы меховую шапку с хвостом и протянул мне. Я вопросительно посмотрела на подношение и перевела взгляд на него: темноглазый брюнет со смуглой кожей и хищной улыбкой. Встреть я его при других обстоятельствах, возможно, он бы мне даже приглянулся.
