Сергей Юрьевич Ростовцев
Дубли
– А как же медуза, открытая Валерий Николаевичем, попала в Днепр?
– Ну, можно предположить, что это произошло, как разовое событие. Какой-то пионер привез из малосоленого моря, Азовского моря или другого водоема, воду, а его мама не разрешила ему делать аквариум дома. Глядишь лет через десять и популяция. Никаких биологических диверсий для этого не нужно.
Валерка ухмыльнулся тому, что просчитал эту мысль Серёги. А что же ему еще думать?
– Значит медузы, все-таки не летают? – Грустно спросил Абрамов.
– Почему, не летают? Летают. Но полет этот пока зафиксирован только в воде. А чем вода, отличается от воздушной среды? У сифонофор и маргелофидов, это такие медузы, есть даже специальные органы. Называются пневматофоры. Пневматофоры, прошу прощения, как наша попа, снабжены сфинктером. По необходимости газ из них выходит. И это не атмосферный воздух, не водород и не метан. Это углекислота, которая тяжелее воздуха, но легче воды. Эволюции достаточно наполнить пневматофор метаном или водородом, что не сложно. У сифонофор, разнообразные механизмы передвижения. Тот же пневматофор может служить парусом. Кроме того, считается, что медуза…, большинство медуз, либо перемещаются вместе с массами воды, либо с помощью «зонтика». Но посмотрите сюда…
Серёга подошел к небольшому аквариуму, который казался пустым, но был разгорожен перегородками из толстого полиэтилена, и в перегородках были прорезаны отверстия разной величины и формы.
– Вот, знаменитая медуза Валерия Николаевича Хлызова – сказал Серёга, выставляя кусок коричневого картона за аквариум. Потом он ткнул пальцем в один из углов аквариума, где можно было скорее угадать, чем увидеть маленький полупрозрачный организм. Именно для того, чтобы это было видно, Серёга и закрыл заднюю стенку.
– Так вот, – продолжил Серёга – не делая никаких видимых движений, медуза перемещается в ту часть аквариума, где есть корм.
Серёга зацепил сачком из старого капронового чулка, какую-то муть, в стоявшей рядом банке, и вывернул сачок в противоположном углу аквариума.
– Никаких течений тут нет – сказал Серёга, когда медуза начала медленно, очень медленно, но заметно подниматься от дна и в сторону перегородки – и никаких движений «зонтиком» она тоже не совершает.
– И что же ее может двигать?
– Дело в том, что под зонтиком находиться кольцо нервной ткани. По нервам бежит ток, а происходит это безобразие, в магнитных полях Земли и Солнца.
– Это установлено, или Вы так думаете?
– Я так думаю, поскольку особенно убедительных, других причин мне в голову не приходит, а в литературе, об этом я пока ничего не нашел. Рабочая гипотеза.
– Ну ладно ребята – Абрамов обращался уже и к Валерке, доставая какие-то бумаги. Валерка даже удивился переходу на такой неформальный тон – Я уже понял, что попал, как раз к тем, кто мне нужен. Вот подпишите расписки о неразглашении и поедемте, я Вам кое-что, надеюсь для вас интересное, хочу показать.
Разглашать в закрытом для иностранных туристов, Днепропетровске некому, и такие расписки были чем-то вроде условности. В СССР и без расписок трепаться вредно для здоровья.
Валерка вывел майора и Серёгу в демонстрационный зал и «на минутку» зашел в препараторскую.
Валерка чувствовал себя каким-то чужим, на этом празднике трепа Серёги. Ведь как раз к тем выводам, к которым Серёга приходил, он приходил, нападая на него, Валерку, своими перпендикулярными фантазиями. Валерка не потерпел бы, чтобы его использовали как боксерскую грушу. Но Серёгу битье не интересовало. Серёга никогда не пытался возвыситься над кем-то. Он сражался с фантазиями в мире этих же фантазий, поэтому Валерка, никогда не обижался. Не обижался даже тогда, когда попадался в умело расставленные логические ловушки. Но ведь и Серёга, никогда не объяснял ему всей концепции, как сделал это для майора. Наверно считая это настолько очевидным, что Валерка должен был всё сам понимать.
– Осёл! – Даже буркнул себе под нос Валерка, об этом Серёгином убеждении.
К майору Серёга, конечно, снизошел, как к неспециалисту.
Майор держался достойно. Он не впал в панику по поводу явно провокационных фраз Серёги по поводу Бога или экосистемы в его роли. Серёга его явно провоцировал. А что Серёге? Из лаборантов выгонят?
Валерка взял сумку с инструментами. Анализаторы щелочности и PH, пара термометров, никогда не мешали, и уж о малом наборе отверток и ключей с пинцетом и скальпелем, говорить не приходилось. На дне его кожаной сумки валялись сачки разной ячеистости с телескопическими ручками, катушка нейлонового тросика, для ремонта сетей, кусок парусины, для ловли дафний, гвозди, гайки… Обычный набор ихтиолога.
Валерка сунул в карман и спектроанализатор, над которым последние дни еще немного повозился. Лупы у Серёги всегда по карманам, поскольку он все любит в увеличенном виде. В последний момент, Валерка сунул в сумку толстенную тетрадь, пару карандашей, вдруг нужно будет провести какие-то наблюдения. Их же зрителями зовут, значит нужно быть во всеоружии.
Когда он вышел, Серёга с Абрамовым стояли перед аквариумами в демонстрационном зале. Серёга вешал майору свою любимую «лапшу» о том, как золотые рыбки попали в Европу, и за что английская королева даровала пирату Дрейку звание сэра. «Лапша» была полной, но экскурсантам очень нравилось. С полной доверчивостью на лице внимал ей и майор.
«Что-то уж сильно доверчиво» – подумал Валерка. Надо предупредить Серёгу, что майоры КГБ, не девочки с радиозавода.
–Я готов – сказал Валерка, поймав удивленный взгляд майора.
«Наверно подумал, что я в туалет ходил»
Абрамов зашел к директору аквариума, на позвонить. Так он сказал. А Валерка с Серёгой спустились на первый этаж, перешептываясь и обмениваясь сомнениями о том, зачем они понадобились КГБ, да еще в связи с летающими медузами.
– Может, где урожай медузы побили? – пошутил Валерка.
– Или машину кого-то из ЦК, обгадили… сверху.
Ангар
Вы золото искали в туалете?
Алмазы находили на полях?
А ведь чудес полно на этом свете.
Такими тайнами наполнена Земля!!!
Майорские жигули приблизились к какому-то ангару, за шинным заводом.
Майор остановил машину. Перед въездом. Он не выходил из машины и даже не пикнул клаксоном, но дверь начала медленно раздвигаться. Он въехал в открывшийся проем, и они очутились на небольшой стоянке автомобилей разместившейся передней части ангара. Задняя часть была закрыта стеной из ржавого листового железа. Около единственной двери в эту закрытую часть стояла пара мужиков в промасленных робах с зыркающими взглядами и дымящимися папиросами.
Майор предъявил мужикам удостоверение, один из мужиков кивнул, и Валерка с Серегой, вместе с майором прошли вовнутрь.
Заходя в эту дверь, Валерка ожидал увидеть людей в белых халатах, вход в подземелье…. Ну а зачем тогда расписка?
Но этого не было.
Посреди плохо освещенного ангара стояло нечто напоминающее огромный бак-тазик, выкрашенный грунтовкой, высотой с три-три с половиной метра и лестницу, ведущую наверх, к краю «тазика».
Сверху на площадке, которой заканчивалась лестница, стояло два мужика, и девчонка.
Они тоже поднялись вверх по лестнице.
– Ну, здравствуйте, Валерий Николаевич и Сергей Юрьевич. – Полковник Тимошук смотрел на них, слегка улыбаясь. Видимо их лица выдали какую-то озадаченность. – Видимо вы думаете, что полковники КГБ спать не смогут, если не пошатаются по помойкам, чтобы половить сумасшедших изобретателей? – весело крякнул Тимошук – Нет товарищи! У полковников КГБ, дела поважнее. Вот посмотрите вниз.
«Тазик» был в диаметре метров шесть, семь. Внутри лежало нечто напоминающее крышку тазика, но меньшего размера и с неровностями. Никакого впечатления лежащая внизу «крышка» на Валерку не произвела.
– Видимо, «летающую» тарелку Вы представляли иначе? – Уже ехидно поинтересовался Тимошук, не усмотрев в их глазах никакого восторга.
– Наверное, по тому, что она не совсем летает – демонстрируя свою невозмутимость, ответил Серёга.
Валерка вообще перестал, что-либо соображать. Даже закралась мысль, что в КГБ свои интриги и этим ребятам понадобилось сварганить что-то удивительное. Наверное, он бы создал чего-нибудь более впечатляющее. Может для этого его и позвали? Но зачем тогда, фигурально, но честно выражаясь, здесь «безрукий» Серёга? И причем здесь летающие медузы? С «тарелки» их, что ли раскидывали?
– А чего она здесь, в ржавом грунтованном корыте? – спросил он неожиданно для себя.
– Да так уж получилось. – Тимошук говорил уже серьезно. – Зависла она на высоте полтора метра над очистными, ну где вы газы меряли, и висела. Мы ее сюда ночью отбуксировали. А тут она почему-то на брюхо легла. Не сразу. А вас мы сразу задержали, поскольку думали, что вы ее видели. Уфологи значит. И пришли место исследовать. Я бы этих уфологов…. А тут мы соскоб, анализ, то есть с нее взяли. И вот, познакомьтесь, наш химик – Владимир Антонович Иванов, микробиолог Яна Григорьевна Петрова, Валерий Николаевич Сидоров – тут Тимошук обращался уже к Владимиру Антоновичу и Яне Григорьевне – гидробиолог, и биолог широкого профиля Сергей Юрьевич Павлов – Представил Тимошук Валерку и Серёгу.
Валерка хихикнул про себя: «Сидоров и Павлов» вместо Хлызова и Ростовцева. Впрочем, Серёге с новой фамилией повезло. «Иванов и Петрова» наверняка такая же конспирация. Конспираторы, твою мать.
– Так вот – продолжал Тимошук – Владимир Антонович и Яна Григорьевна утверждают, что анализ соскоба, взятого с этого объекта, соответствует клеткам медузы. Ну, что молчите, не перебиваете? Что скажите?
– А нельзя ли разобрать эту штуковину, – Валерка показал на «тазик» – чтобы посмотреть на объект поближе?
Если бы еще вчера ему, … скажем Серёга, нафантазировал, что он будет рассматривать объект, названный кем-то «летающей тарелкой», то он бы отнесся к такой фантазии как к фантазии. А сегодня без всякого, «ух ты!!!» он рассматривал этот объект. И хотя его называли «летающей тарелкой» воодушевления не было.
– Деловые. – Усмехнулся майору Абрамову, полковник Тимошук. – Ну, тогда попейте чаю.
Предложение попить чая, шуткой не оказалось.
В помещении, в которое они вышли из задней части ангара, напоминало широкий коридор. Там были стол, стулья, газовая плита с эмалированным чайником, и большой кулек из серой бумаги в которую обычно заворачивали в магазинах колбасу, но с прекрасным песочным печеньем.
– Допуск к объекту ограничен – сказал Тимошук, ставя чайник на плиту так, что сами все будем делать. Пока разберут ограждение, и закипит чайник, жуйте печенье.
– А если допуск ограничен, может нам помочь? – Спросил Серёга.
Валерка про себя хохотнул. Серёга, когда надо было что-нибудь делать руками, обычно даже не знал, где взяться.
Хохотнул, но уже вслух и Владимир Антонович (Володя).
– Тут же у нас секретность. Тех, кто разбирает – не видим мы. И они нас не знают.
Володя по виду, был их ровесником.
А вот Яна, выглядела как студентка или даже выпускница школы. В общем, «комсомолка спортсменка красавица». Роста она была не высокого на метр шестьдесят, и выглядела очень хрупкой. Из-под тонкой кофточки, выступали ключицы. Глаза у нее были темные, точнее Валерка разглядывать не стал. Волосы тоже были темные, стрижкой под мальчика и слегка вились. Валерка питал слабость к хрупким женщинам. Но Яна выглядела уж очень молодой. А двигалась она без всякого смущения и кокетства. «Свой парень», про себя определил ее Валерка.
– И вот еще что ребята я хочу у Вас спросить – Тимошук умудрялся пить чай из стакана, сёрбая. – Думаю тут вам посмотреть и хоть, что-то понять, чтобы нам передать отчет дальше, нужно будет пару дней…как минимум. Если еще какие спецы будут нужны, говорите. Вас Яна Григорьевна затребовала. Так что не стесняйтесь. Это работа.
Насчет летающей тарелки я почти пошутил, но висящая в воздухе такая огромная медуза, ЧП всесоюзного масштаба. Наше начальство получило указание обойтись местными силами, чтобы не возникла утечка. Москвичам верить нельзя. Они по международным симпозиумам таскаются. Но вот какие справки вам на работу дать, чтобы вас не спрашивали, где вы были? Мы можем из милиции, можем справки любой больницы. Официально к Вашему руководству тоже обращаться не хочется. Может, вы отпуск возьмёте? А потом мы найдем способ, как его вернуть.
– Тут нет проблемы и незачем пока ничего придумывать. – Валерка всполоснул стакан из-под чая и поставил его на полочку. – Пока в лаборатории все в порядке и за рыбами есть, кому посмотреть. Зарплаты у нас такие, что на этой работе держатся только энтузиасты. Так что если мы скажем что были… ну на садках и проверяли инфицированность рыбы, никто не будет звонить на садки, тем более, что и там за нами никто не следил бы. Но вот через полторы недели у нас общая поездка лаборатории в поле… ну у нас так река называется, до этого времени мы и должны вернуться, чтобы подготовить поездку. Но два три дня у нас точно есть, так что если это не будет дольше, придумывать не зачем, а там посмотрим. А сейчас достаточно, чтобы я позвонил и сказал, что нас некоторое время не будет.
– А если бы Вы решили прогулять? – Сёрбнув из стакана, спросил Тимошук.
– Мы на работе, ежедневно по десять одиннадцать часов вместо восьми, за которые зарплату получаем… и в выходные. Ну, живем мы практически в лаборатории. Это все знают. Кому же придет в голову, что мы прогуливаем?
Вошел Абрамов с каким-то свертком и сказал, что все готово. Но… нужно одеть спецодежду.
Спецодеждой, вынутой из свертка, оказались цельные комбинезоны с капюшонами, которые одели поверх одежды, плюс маски и береты, и удивительно удобные перчатки. Все было исключительно белое и плотное, и приятное на ощупь. Рукава комбинезонов, застегивались на молнию, а потом на большие зеркальные пуговицы, так чтобы полностью соединить рукава с перчатками. А на пуговицу можно смотреться как в зеркало.
«Знака качества не хватает». – Подумал Валерка – «В магазине такое, фиг купишь».
Войдя в ангар с «летающей тарелкой» Валерка, наконец, поймал ту эмоцию удивления и восторга, которая, почему-то, так запоздала. Перед ними был огромнейший экземпляр какого-то Сифонофора – это медуза-колония, но перевернутый наоборот и с ороговевшей сифосомой. Валерка глянул на Серёгу и понял, что тот в не меньшем восторге. Яна и Володя наблюдали за их реакцией.
«Видимо они ее такой, без «тазика» уже видели.
Ничто в сифонофоре не шевелилось, но запаха гниения, который мог быть, тоже не было.
– Так она висела? – Спросил Валерка.
– Висела. – Ответил Володя.
– Потрогать можно?
– Потрогайте – ответил Тимошук.
Валерка потрогал сифонофор. Он оставил ощущение абсолютной пластичной крепости. Никакой хлипкости в этом медузоидном образовании не было. Но КОРАЛ это тоже не напоминало, потому, как хрупкость тоже не ощущалась. Валерка взялся за край и слегка потянул вверх.
Сифонофор тяжело оторвался от пола. Но оторвался так, как будто его поднимали со всех сторон.
– Нужно его взвесить и вычислить объем.
– Уже – сказал Володя, и передал Валерке листок с цифрами.
Пока Валерка прикинул, чему может соответствовать удельная масса, Серёга потянул за какой-то «лепесток», сверху, но ближе к центру перевернутого Сифонофора, раздался щелчок и четыре лепестка поднялись вверх, чем-то напомнив двери открывающегося автомобиля.
Валерка вздрогнул и заметил, как все отступили на шаг назад. А Серёга наоборот потянулся вперед, чтобы разглядеть, что же открыли «лепестки».
– Ты на карусели давно катался?
Поскольку все молчали, и никто возмущения поведением Серёги не высказал, Валерка тоже потянулся вперед, и облокотившись на роговую поверхность, заглянул в открывшуюся нишу.
– Бионика – еле слышно, так, что мог услышать только Валерка, сказал Серёга.
– Красота – сказал Валерка громко.
Действительно под «лепестками» располагались углубления, куда вполне мог сесть или даже прилечь человек.
«лепесток» если смотреть на него снизу, имел замутненную матовыми разводами прозрачность.
– Клетки медузы. – Сказал Валерка, как будто размышляя, но на самом деле его слова были обращены к Серёге. Это был ответ на его замечание. Искусственный объект не мог иметь клеток.
Серёга улыбнулся, искоса глянул на Валерку. Что-то потрогал и сказал:
– Огурец. Тепличный огурец.
К тому, что потрогал Серёга, это замечание отношения явно не имело.
Валерка понял Серёгину мысль. Серёга считал, что это выращенный из клеток сифонофора летательный аппарат.
«Вот пижон» – подумал Валерка. – «Ничего не понятно, а этот уже и построил гипотезу и бросился спорить в ее защиту».
Валерка поймал себя на ощущении, что чувствует голод. Ел он часов в десять, перед тем как отправиться в КГБ. Сейчас половина седьмого вечера, а печенье хоть и вкусное, но оно к чаю, а не чтобы нажираться.
Валерка даже удивился таким своим чувствам.
Человечество на пороге больших открытий, а он только о пожрать и думает.
– А где здесь ближайший ресторан? – Неожиданно спросил Серёга. – Надо, это дело отметить.
Яна и Володя с удивлением посмотрели на Серёгу. Абрамов все это время присутствовал чисто номинально.
– Тут Вы правы. – Ответил Серёге Тимошук. – ресторана я не обещаю, а поесть, сейчас организуем. А то, – Он усмехнулся, поглядывая на Серёгин животик – Вы еще оголодаете?
Они опять переместились в загородку.
Еда, которую в корзине поставили под дверь, была действительно отменной и никак не уступала ресторанной.
Горячая жареная картошка кружочками, по огромному куску абсолютно постной говядины без всяких прожилок, соус, салат из какой-то южной фигни и свежие огурцы. Огурцы были украшением трапезы. Это не были тепличные, толстые и гладкие до безобразия, которые помянул Серёга. В этом году Валерка еще не позволял себе купить таких огурцов. В магазине их не продавали, а на рынке цены кусались. Ну и конечно прекрасный белый хлеб – паляныця.
Конечно не ресторан. Но и не столовая.
– Шампанского не будет, – сказал Тимошук, когда Абрамов, как официант распаковывал свертки с едой и тарелками – но, насколько я знаю, против пива вы не возражаете?
Как раз в это время Абрамов достал еще запотевший трехлитровый бутылёк пива.
«Следили, когда мы вышли из казарм». – Подумал Валерка.
– Как раз по стаканчику хватит. – Съязвил Серёга. – хотя мне нравиться, как вы это организовали.
– Спасибо за похвалу, Сергей Юрьевич. – Сказал Тимошук улыбаясь. – Я передам начальству, что Вы остались довольны.
«Вот гад!» – Подумал Валерка – «С полковником КГБ пикируется».
– А вот спать придется по-военному. Ну, если кто устанет думать о том, что это за штуковина за дверью.
– А есть ли у кого какие соображения? – спросил Тимошук, когда с едой было покончено.
– Нужно с ней детальней познакомиться. То, что она не кусается, мы уже, кажется, проверили – ответил Валерка.
– Что-нибудь, вам для этого нужно? – спросил Абрамов.
– Несколько баллонов с водородом не помешало бы. Нужно попробовать заставить ее повисеть.
– Доставим. А что-то еще может быть нужно?
– А есть тут телевизор? – неожиданно спросил Серёга.
– Какую-то передачу пропускаете?
– Вы, наверное, когда были мальчишкой, Анатолий Иванович, писали стихи?
Такое неформальное обращение к полковнику КГБ изумило Валерку, хотя ничего крамольного в этом не было. Они же не арестованы.
– А как вы догадались?
– Какой же полковник КГБ в детстве не писал стихов? Чтоб дослужится до полковника, или хотя бы до майора КГБ, нужна фантазия. Это ведь не пехота, где одной выслугой можно взять.
– Ну хорошо, хотя на счёт пехоты я с Вами не согласен. Вопрос то, к чему?
– Была такая поэтесса, Ахматова. В школе ее не проходят…
– Я читал Анну Андреевну.
– Так вот она написала «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи…»
– …Не ведая стыда».
– Так вот, сор этот – это то, что в мысли автора изначально не входило. Поэт… да не поэт, для решения любой задачи выходящей за рамки заранее известных условий, необходим некоторый мусор – случайный раздражитель. Мозг и так работает, и, наверное, уже все знает. Надо только помочь ему вывести это знание в сознание. В осознание. Для этого надо дать ему за что-то зацепиться.
Тимошук почесал затылок и поморщился, глядя на Серёгу.
– Не то чтобы Вы меня убедили, Сергей Юрьевич, но телевизор – это не проблема. И четыре телевизора тоже не проблема. К тому моменту, как пиво будет допито, их привезут. Ишь, как Фрейда за Ахматовой замаскировал.
– Крутани!
В жизни множество путей.
Направлений – тысчи.
Приключений и потех,
Мы на зад свой ищем.
Тимошук уехал, а Абрамов остался.
Телевизор привезли новый – прямо с радиозавода.
Как ни странно, он сразу заработал. И телевизор уселись смотреть все. Отвлечься, действительно хотелось. Юрий Сенкевич рассказывал о галапагосских черепахах. И конечно, слоновые черепахи занимали в передаче не последнее место.
– А почему они такие медленные?
Вопрос Серёги сначала вызвал у Валерки легкое раздражение. Потом раздражение сменилось изумлением. Валерка вспомнил сегодняшнюю Серёгину лекцию Абрамову.
Если накачать под панцирь черепахи метан, передвигаться ей будет полегче. Но тогда она станет более доступна для хищников. Хотя какие хищники на Галопогоссах и с её панцирем? Хищник, только человек. Моряки использовали черепах как живые консервы. Но ведь эволюция произвела ее такой не под давлением эволюционного отбора, проводимого моряками в целях насыщения.
– Я хочу глянуть, что у этой штуки под «капотом». – Сказал Валерка – Помогите мне ее приподнять.
Валерка залез под поднятый и поставленный на стулья, вместо домкратов, диск сифонофора.
По центру там, где обычный сифонофор имел прикрепленные колонии, были гладкие округлые углубления размером в юбилейный рубль. Валерка надавил на одно из них, оно поддалось.
Из-под поддавшегося углубления, как из-под клапана, чуть зашипело, и пошла вонь сероводорода.
Валерка отпустил и «клапан» стал на место, прекратив шипение. Валерка осмотрел все углубления и увидел по краю одного из них щель. Тонкую, как волос, но щель. Валерка надавил на это углубление, оно также поддалось, но шипения не было.
Когда Валерка отпустил этот «клапан», он, щелкнув, стал на место.
Щель исчезла.
Валерка достал из кармана стеклограф, и пометил это углубление. Потом он пометил, но по-другому, то углубление, откуда зашипело. Потом Валерка попросил целый полиэтиленовый кулек, и получив его, заполнил его газом из шипящей выемки.
На анализ отдавать не пришлось. Валерка, выдавил в пробирку часть газа и вставил в свой спектроанализатор. Потом убрав из распознавания линии кремния, учтя то, что пробирка стеклянная.
Газ оказался смесью сероводорода и метана.
Все смотрели на Валерку, ожидая объяснений.
– Погодите, разберусь, все поясню. – Прокомментировал Валерка свои действия.
Сифонофору подняли еще выше, на специальные козлы, которые принесли по указке Абрамова.
Валерка подделал эту операцию со всеми углублениями, которых оказалось сорок восемь.
В тридцати девяти оказался метан в восьми сероводород и одно пустое.
– А можно раздобыть ночью баллон с метаном? – спросил Валерка Абрамова.
Через десять минут, пока прошло очередное чаепитие, баллон с метаном появился возле сифонофора.
Соорудив нехитрый переходник от тонких шлангов баллона, к отверстию в юбилейный рубль, Валерка начал закачивать метан с пустое отверстие.
Через пару минут сифонофор поднялся и повис над козлами. Валерка освободил закачку.
– А сифонофору кто-нибудь трогал, перед тем как она опустилась.
– Ну конечно. Её же привезли с очистных.
Все смотрели на Валерку как на волшебника.
Серёга потянул за край сифонофора и положил его на козлы.
Козлы убрали, а сифонофор оставался на той же высоте. Его опускали и поднимали, а он оставался в том же положении, в котором его оставили. Ни вниз, ни вверх.
– Посмотрим телевизор? – спросил Абрамов.
– Так программа же закончилась.
– Так отож.
– Устал я что-то. – Серёга сел на край сифонофора.
Все ожидали, что сифонофор опустится, но он так и остался висеть в 25 -30 сантиметрах над полом.
Серёга забрался на сифонофор и влез в одну из четырех ниш, открытых «лепестками».
– Тут удобно. Я тут посплю. Может, какая мысль навеется.
Попробовать, как там, в нише захотели все. Через пять минут в нишах как на сидениях в карусели сидели и Володя, и Яна, и решившийся на это последним Валерка.
Действительно сифонофор напоминал карусель. Вот только, почти нарушая все законы гравитации, эта карусель висела над поверхностью как воздушный шар с управляемой высотой. И даже покачать, как качели ее не удавалось. При этом оставшийся вне «карусели», майор Абрамов легко поднимал и опускал сифонофор на любую высоту, но уложит на пол, уже не мог. А наклонить или покачать его не удалось.
– Товарищ майор – обратился так и не сообщившему свое имя отчество майору Серёга. – Попробуй нас крутануть.
Абрамов медленно повернул сифонофор вправо, потом влево. Сифонофор поворачивался, без каких-либо усилий.
– Сидеть на карусели и не покататься. Товарищ майор, крутани!
И Абрамов крутанул.
Валерка хотел крикнуть: «СТОП», но не успел.
Последнее, что успел увидеть Валерка, это коричневый потолок ил жести и металлических профилей.
Сифонофор действительно превратился в карусель. Все вокруг Валерки закрутилось, все линии металлических профилей слились причем, вращение казалось, происходило все быстрее и быстрее.
Попросить Абрамова тормознуть, Валерка не успел.
«Лепесток» над Валеркиной головой, щёлкнув, захлопнулся и перестал быть полупрозрачным.
Валерка оказался в темноте.
– Балбес! – Валерка проорал в темноту. – Крутани ему! Как теперь выбираться?
Изнутри он не мог найти ничего, что помогло бы ему открыть «лепесток».
«Надо чтобы кто-то потянул за ту штуковину, которой Серёга эти лепестки открыл – подумал Валерка. «Наверно все закрылись. Интересно догадается майор сам это сделать или вызовет кого с бензопилой?»
Валерка полез в сумку, которую автоматически таскал с собой, на ощупь достал скальпель. Он попытался нащупать щель, где «лепесток» закрывался.
Просунуть скальпель под лепесток не удалось.
Валерка сильно постучал в закрывший его «лепесток».
– Эй!
Стука он не услышал, а голос отдался эхом как в каком-то огромном зале. Но «лепесток» открылся и в нишу, где сидел Валерка, ворвался обжигающий холод.
Валерка выглянул. Никакого ангара вокруг не было. Сверху, буквально в метре над головой, был «потолок» напоминавший грязное матовое стекло, чем-то сильно освещенное сверху. Все «лепестки» открылись и на этот потолок, ощутив холод, смотрели все четверо прокатившихся на карусели.
Вокруг, насколько видел глаз, был покатый склон, и было не совсем ясно, на чем этот стеклянный потолок держится.
– Офигеть. – Дрожа сказал Володя – Где мы?
Где они, и это было понятно без всяких вопросов, не знал никто. Вопрос: «Кто виноват?», задавать так же бессмысленно. Оставался главный вопрос русской интеллигенции – «Что делать?»
Серёга словно прочитал Валеркины мысли.
– А в какую сторону нас крутанул майор?
– Против часовой стрелки, если смотреть сверху.
– Тогда бросаем жребий, кто вылезет и крутанет нас по часовой стрелке. Иначе замерзнем все.
– А по часовой стрелке, по-твоему, должно нас вернуть назад?
– Есть другие идеи? Вернувшись можно захватить, что-нибудь потеплей тому, кто останется, рацию и уж тогда разобраться. Ну конечно, если все так, как я предполагаю.
Комбинезоны были, конечно, плотные, а когда их застегнули молниями оказалось, что не так уж холодно
Валерка полез наружу.
– Эй! Это неправильно, сказал Серёга и тоже начал вылезать.
– Давай оглядимся.
Яна, слушала этот диалог и глядела на Сергея и Валерку как на сумасшедших в сумасшедшем доме.
– Вы можете сказать, где мы и что произошло?
– Мы не в ангаре, возле шинного завода. – Ответил Серёга. – Мы его покинули. Если бы не время, прошедшее с момента начала вращения, я бы предположил, что мы в какой-то из подледных ниш Антарктиды.
– А что в Антарктиде есть подледные ниши?
– Еще не обнаружены, но принципиальных препятствий к этому нет. Сверху лёд. Склон ведет, к какому-то подводному озеру, которое лед как линза вытопил из себя. Но возможно, мы совершили космический перелет на Европу (это такой спутник) или прыгнули во времени, хотя такого и не бывает.
– Бросаем жребий или нет?
– Между кем?
– А кто не согласен? Так есть шанс у всех, а так ни у кого.
– А какие есть гипотезы по поводу происшедшего – спросил еще сильно дрожащий Володя. – Что случилось?
У Валерки и Серёги дрожь практически прошла.
– Ну выдавай маэстро. Какие предположения?– Обратился Валерка к Серёге.
– Если…если это Антарктида или ниша в Сибири, хотя я таких не знаю, и не гипноз, не галлюцинация, то наш сифонофор стартовал со скоростью близкой к скорости света, по магнитным линиям, то есть так, чтобы мы не чувствовали ускорения. Тогда изменение его массы и размеров могло снести весть ангар к чертовой матери и даже иметь характер взрыва.
– То есть, ты хочешь, чтобы мы все вернулись на пепелище, где нас никто уже не знает?
– Во-первых, даже если предположить, что Абрамов погиб, Тимошук о нас знает. А Тимошук не сторож на складе телевизоров.
Валерка заметил, как Яна побледнела.
– В любом случае еще не ясно кому повезет – тому, кто вернется или тому, кто останется.
– Ну, тому, кто останется, сладко не будет.
– А где теплее, снизу или сверху?
Холодный воздух идет вниз. Но линза работает сильнее там же. Сейчас май. И вопрос, южное это полушарие или нет?
– А почему вы уверенны, что это Земля? Или что эта Земля 20 века – вмешалась в спор Яна. Если принять предположение по поводу скорости света, то мы можем быть, где угодно.
«Ух ты» – Подумал Валерка – «Такие фантастические предположения… от девочки…. И никакой истерики».
– Да. Скорость света почти как Бог. Делает бесконечными количество рассматриваемых вариантов.
– Давайте бросим жребий. – Сказала Яна. – Все-таки, шанс.
