Сергей Вячеславич Чернявский
Охота на Зверя
Глава 4
Проснулся Тимур от холода. Сквозняк неприятно щекотал кожу. Он сощурился на яркий свет перед собой. Кажется, он в какой-то яме. Цепляясь за корни, Тимур выбрался наружу. Ночью выпал снег и ещё не успел растаять. Он обжигал босые ступни мужчины, заставляя пританцовывать на месте.
– Пёс. Меня. Раздери! – Он покрутил перед глазами испачканными в земле обычными, человеческими руками. – А-ха-ха-ха!
Ощупал колени, бёдра, завертелся, пытаясь заглянуть за плечо.
– Я человек! Я снова человек! Сработало, пёсья кровь, сработало!
Тимур повёл плечом, потрогал кожу. Она была гладкая, без шрамов от когтей Зверя. Вспомнились слова Мастера Кристофа: «Если вдруг, когда-нибудь, вам придётся объяснять разъярённой толпе, почему в теле их доброго соседа столько пулевых отверстий – укажите на отметины от укуса или царапины. Они остаются на теле заражённого и после оборочения. И делайте это быстро, пока толпа не накинула на вашу шею петлю!»
«А у меня даже следов не осталось! Я чист!» Он снова засмеялся во весь голос. Однако радость уходила вместе с теплом из тела. Тимур зачерпнул снега, сунул горсть в рот, набрал ещё, растёр по рукам, ногам, лицу. «Здорово будет, сняв проклятье, замёрзнуть насмерть. Где я, пёс меня раздери?!»
Он стоял в густом ельнике. Сзади чернела дыра, обрамлённая узловатыми корнями. Кажется в ней кто-то жил до него. Под ближайшим деревом – припорошенная куча. Тимур смахнул снег. «Пол коровы. Не человечина. Что я ночью творил?» Разрозненные образы пронеслись перед глазами. Усадьба, схватка, Игривый Ручей, откушенная башка колдуна, резня в коровнике, туша цеплявшаяся за ветки… «Так, я волок её сюда. Если найду след, вернусь по нему в городок. Марта не прогонит, на неё единственную надежда. Голышом мне до Тримеры не добраться. До Ручья бы дойти без обморожений.» Свежий снег усложнял поиски следов, но к счастью Зверь не пытался скрываться, на кураже тащил корову, обдирая шкуру об кору деревьев. Тимур прибавил шаг, заставив игнорировать себя впивающиеся в ступни шишки, иголки и острые веточки, сосредоточившись на внутреннем диалоге с самим собой.
«А если бы я тогда поддался слабости и пустил себе пулю в лоб? И всё, не было бы меня, Исмаил по-прежнему творил бы злодеяния. Моя мысль не сдаваться, искать выход была верной, и я получил вознаграждение за свою силу духа – я снова человек, пёс меня раздери!»
Царапающие кожу лапы елей мешали думать позитивно, но Тимур сжимал зубы и терпел. Эти неудобства казались мелкими, по сравнению с тем, что ему уже удалось пережить.
«Понять бы только, почему именно сработало? Чтобы и других излечить. И что конкретно? Кровь и смерть, или только кровь, или только смерть? Не убивать же колдунов без разбору… Что-то это мне напоминает, из уроков истории, что мать заставляла учить. Про одного из царей…»
К счастью, ёлки вскоре закончились. Ногам не стало легче, но хотя бы больше ничего не стегало по бокам.
Марта развешивала бельё на улице, когда её окликнули. Из-за дерева выглядывал скуластый черноволосый мужчина с раскосыми глазами. Плечи обнажены, и похоже ниже тоже нет одежды, грязный, мокрый, но ран не видать.
– Тимур? – она выронила корзину. – Как?
И тут же одёрнула себя.
– Не важно. Хвала Кресту! Я сейчас открою хлев, забегай туда, чтобы с улицы не увидели.
Молодой мужчина пробежал внутрь сарая, пряча в ладошках своё хозяйство. Зарылся в сено, представляя, как будет чесаться всё тело. Сейчас важнее то, что тут теплее, чем снаружи. Свинюшки похрюкивали, курицы квохчали, его собственная лошадь косилась глазом и нервно переступала с ноги на ногу. «Марта правильно сделала, что забрала её из конюшни трактира, зачем добру пропадать. Скорее бы она вернулась с одеждой, сено совсем не греет.»
Женщина зашла внутрь, затворила дверь, положила стопку одежды, поставила сапоги, перекинула через кормушку шинель. Деликатно отвернулась.
– Я тебе мужнино подобрала. Большое всё, наверное, но что уж есть.
Тимур натянул сорочку, штаны, пиджак, портянки, сапоги, примерил двубортную серую шинель.
– Микул раньше служил в нимулонской армии, вот осталась с тех пор. Погоны-то я давно спорола, но муж всё равно не носил её, берёг. И зачем? Хоть ты носи. Она тёплая. – Марта обернулась. – Тебе идёт.
И тут же отвернулась, зардевшись.
– Спасибо! Я и мечтать не смел…
– Я тебе во век благодарна буду. За то, что ты за него отомстил. Весь Ручей судачит об Исмаиле. Извёл проклятого колдуна. И облик человеческий вернул, никто не поверит.
– Не нужно об этом распространятся. Мало осталось тех, кто знает, что меня Зверь ранил.
Марта вздрогнула.
– Другие Охотники, что с ними?
– Некоторые погибли, некоторые нет, – Тимур посмотрел на её лицо, на свежий синяк на скуле. – Кто это сделал?
– Военный, с седыми висками. Зол бы, что я тебя укрывала.
Мужчина скрипнул зубами. Ярость вновь начала подниматься изнутри. «Не все, выходит, погибли, кто этого заслуживает. Ничего, ещё свидимся.»
– Не думай об этом, – Марта нежно улыбнулась, – всё со мной хорошо. Я твой вещмешок не разбирала, ждала, что вернешься за ним. Вот и лошадь сюда привела. Верила, что всё будет хорошо.
– Спасибо, у тебя добрая душа, – Тимур подошёл к ней, взял её тёплые мягкие руки в свои. Женщина опустила глаза.
– Знай, в Игривом Ручье у тебя есть дом, где ты всегда сможешь получить кров и пищу, и любую помощь.
– Спасибо, – он не придумал, что ещё сказать. Отпустил Марту. Она украдкой вздохнула.
Тимур прочистил горло.
– Я прямо сейчас выезжаю, мне лучше поторопиться. Я должен вернуться в Анклав.
– Понимаю. Жди здесь, я вещи твои принесу.
Молодой мужчина оседлал лошадь, вывел её из сарая. Тем временем вернулась Марта с его вещмешком, кобурой с револьвером и пыльной шляпой.
– Я тебе там съестного доложила. Чтобы в дороге не голодал.
Молодой мужчина кивнул. Нужно было сделать что-то ещё, но он не понимал что. Хлопнул шляпой по бедру, выбивая пыль, вскочил в седло.
– До… до свиданья, Марта.
– До свиданья, Тимур. – Она помахала ему вслед.
Всадник в долгополой шинели пронёсся по Игривому Ручью, но мало кому было до него дело. Горожане обсуждали грядущие похороны и изменения, которые ждут мэра, утратившего поддержку в виде державшего всех в страхе отца.
Из-за выпавшего снега дороги превратились в грязевое месиво и путь обратно занял больше времени. Тримера вырастала на горизонте частоколом чёрных башен, постепенно заполняя всё небо, споря с Эфлитовыми горами, кто первый достигнет низких облаков. Времени всё обдумать было достаточно, но Тимур так и не придумал чёткого плана. Ловчие рано или поздно вернутся в Анклав, и так как охотились они именно за ним, а не за каким-то Зверем, то скрыться не получится. Поджидать их где-то, чтобы добить двух оставшихся, с одним из которых он вместе учился, уже не казалось правильным. «Я больше не монстр, для которого есть только «бей или беги», я – человек, а значит должен найти выход из ситуации, не убивая противников. Даже если некоторые из них этого заслуживают.» Пока что Тимур придумал только одну вещь, а дальше решил действовать по ситуации.
К конюшне, где арендовал стойла Анклав, молодой мужчина подъехал уже в сумерках. На нижних уровнях уже во всю жгли костры, меж которыми сновали сгорбленные тени. Тимур то и дело хватался за револьвер. Широкие ворота конюшни оказались заперты. Он забарабанил, озираясь по сторонам. Отъехала заслонка, на него зыркнули чёрные глаза.
– Чего ломишься, бес? – по гортанному голосу Тимур понял, что это Варра, хозяин конюшни.
– Анклав, открывай.
Заслонка закрылась, стукнул металлический засов и поскрипывая двери распахнулись.
– Надо же, хоть кто-то вернулся, – проворчал широкоплечий горец.
– А что, много наших уехало?
– Сам посмотри, половина стойл пустые, – Варра сделал широкий жест на денники. – Выбирай любое, хоть на первом этаже, как у Мастеров.
Тимур хмыкнул.
– А Ловчие, что же, тоже уехали? – он завёл лошадь в стойло, расстегнул подпругу.
– И они, – горец опёрся на ограду, – мотаются туда-сюда, приехали, уехали, приехали, уехали.
Мужчина покачал головой.
– Раньше так часто их не дёргали, что-то неладное твориться в Нимулоне. – Тимур попробовал закинуть удочку.
– Бес его знает, поживёшь с моё, совсем удивляться перестанешь.
«Не подтвердил и не опроверг, пёсья кровь! Как бы из него вытянуть хоть что-то?»
– Александра Реокса знаешь? – Тимур закинул седло на крюк, взялся за щётку.
– Знаю.
– Хороший Ловчий, да?
– Хороший.
– Тоже уехал недавно, с командой. И не отдохнули совсем, дня два поди в Анклаве только побыли. – Он видел перед собой только бок лошади, горец молчал, по спине пробежал холодок. «Я что-то не то сказал?»
– Четыре. Они не из тех, кто долго сидит в Тримере. В «поле» им привычнее.
Тимур для вида покивал. Внутренне выдохнул.
– Оставь щётку, я мальца разбужу, он почистит. А то ты одно место трёшь. Не часто доводилось за лошадьми ухаживать?
Молодой мужчина виновато улыбнулся.
– Я всё больше по снастям, сетям и вёслам. Из Повитума я.
– Не бывал там, но представляю. На севере это, ты далековато забрался от дома.
– Решил послужить стране, – Тимур пожал плечами.
– Все вы так говорите, – усмехнулся Варра. Молодой мужчина решил не вступать в спор.
– Что ж, пойду я тогда, увидимся ещё.
Горец кивнул.
– Желаю тебе, чтоб не скоро ты ко мне вернулся.
Тимур помрачнел. «Эту Охоту я пережил, отделавшись лёгким испугом, как говориться. Один день поохотился, одна ночь в Звере – пять трупов. А на мне – ни царапины. Но пёс знает, останусь ли я жив после следующего задания.» Он забрал вещи и вышел из конюшни.
Озираясь, добежал до подъёмника. «Обидно будет, справиться со Зверем, колдуном, Ловчими и получить нож под рёбра от какого-нибудь нищего, которому моя шинель приглянулась.» Около клети, под фонарём дежурили два жандарма.
– Кто таков? – Один, усатый взялся за ружьё.
– Анклав. – Тимур гордо расправил плечи.
– Подорожную, разрешение на ношения оружия, жетон, – пробубнил второй.
Молодой мужчина достал мятые бумаги из вещмешка.
– Жетона ещё нет, рекрут, – он поймал насмешливый взгляд усача, – сейчас, по прибытию в Анклав получу. Я вернулся со своей первой Охоты.
В глазах жандармов появилось уважение и капелька страха.
– Документы в порядке. Только служка из Гильдии Механиков уже ушёл.
– Я справлюсь с подъёмником самостоятельно, давно в Тримере.
Тимур вошёл внутрь, закрыл дверь, втопил ладонью кнопку «вверх». Никаких промежуточных этажей тут не предполагалось, только остановки «цивилизованный мир» и «дно». Мужчина потёр глаза. Хотелось поскорее оказаться в своей келье, просто заснуть и не думать ни о чём. «Хотя, сначала поесть тоже было бы неплохо.» За обратный путь он приговорил не только все сухпайки, но и гостинцы Марты. «А ещё бы принять душ…» – Тимур протяжно вздохнул.
После подъёма с нижнего яруса ему пришлось ещё три раза пересаживаться. Чем выше он поднимался, тем больше становилось света, больше людей на улицах, больше звуков. «Побывать бы как-нибудь на верхних ярусах, там, где живёт губернатор Тримеры и прочие богачи. Туда Охотников без приглашений не пускают. Анклав где-то посерединке завис в иерархии города-из-башен. Интересно, а Магистр Роскилле вхож в высшее общество? Говорят Великий Магистр Анклава – один из советников Царя. Пёсья кровь! А может я тоже когда-нибудь дослужусь, ну пусть не до Магистра, но хотя бы до Командора. Командор Лангри – звучит, пёс меня раздери!»
Вот и последний пролёт моста. Тяжёлая дверь Анклава, шуршание отлично смазанных петлей, свет, тепло, звук ветра отсекается герметичной створкой, через короткий тамбур – вторые ворота, карие глаза Мастера Кристофа в бойнице, явное узнавание в них, распахнутая дверь, можно выдохнуть, расслабиться…
– Ты же Лангри? – Мастер Кристоф перегородил ему проход.
– Да, он самый, – всё ещё во власти своих фантазий Тимур вздёрнул подбородок и широко улыбнулся.
– Надвинь шляпу поглубже, воротник сделай повыше и пойдём. – Мастер сграбастал молодого мужчину за плечи и быстрым шагом повёл по пустому Анклаву. Один раз, заслышав вдалеке чьи-то шаги, они остановились, переждали и торопливо, почти бегом, пошли дальше. «Да что вообще происходит?! Они что-то знают?! Вырубить Мастера я не смогу, слишком он здоровый, да и большинству приёмов именно он научил. Выхватить револьвер и стрелять? Все услышат, да и за что его убивать?! Пёсья кровь! Что мне делать?!» Сердце забилось, сильно, мощно, пульсацией разгоняя ярость. Заныли зубы, кости пальцев, ногти, суставы… И тут они остановились около кельи Роскилле. «Его Преосвященство не из тех, кто сначала стреляет, а потом уже задаёт вопросы. Я смогу ему всё объяснить, если что.» Злость опала, ушла в глубину. Мастер Кристоф затолкнул его внутрь, осмотрел коридор и затворил дверь, сам оставшись снаружи.
– Лангри! Живой? Отлично! – Магистр Теодор поднялся из-за стола. «Он вообще ложится спать? Или прямо за столом и спит?»
– Ну да, – Тимур пожал плечами.
Роскилле подошёл ближе.
– Целый, не ранен? Хотя, о чём я спрашиваю? Полнолуние прошло, ты – человек, а значит всё в порядке.
– Могу раздеться, если хотите убедиться, – Тимур попробовал изобразить лёгкое негодование.
– Перестань, не будем тратить время. Кратко, как прошла первая Охота?
Молодой мужчина заложил руки за спину, вытянулся.
– Прибыл в Игривый Ручей, провёл расследование, выяснил о пропавших. Потом нашёл один труп, одну заражённую, ликвидировал, нашёл Зверя – ликвидировал.
– Даже так? Я прямо поражён. – Роскилле осмотрел Тимура так, как будто видел впервые. – А что скажешь о Ловчих, что были туда же отправлены?
Взгляд молодого мужчины заметался, потом он нахмурился и взглянул прямо в глаза Магистру.
– Видел. Они в меня стреляли. Не знаю почему. Я убежал в лес, петлял до ночи, к утру вернулся в Ручей. Забрал вещи и выехал в Тримеру.
Они помолчали, стоя друг напротив друга. Магистр пытался понять по лицу рекрута, не врёт ли тот. Тимур первым прервал молчание.
– Я вынужден спросить, Ваше Преосвященство, кто их послал и зачем?
Теодор Роскилле не отвёл взгляда.
– Это была инициатива Командора Арнауля. Как и в других случаях. Поэтому я просил Кристофа встретить тебя и сопроводить ко мне по возможности скрытно. Что ты сделал Дитриху?
– Я особо не пересекался с ним. Не больше чем другие. – Тимур покачал головой. – У него нет причин считать меня врагом.
– Буду с тобой откровенен: Арнауль последнее время под меня копает. Может быть то, что на задание тебя послал именно я, сделало тебя в его глазах моим подручным. Может, что-то ещё. Я ещё допрошу Ловчих… – Тимур надеялся, что он не вздрогнул. – …Когда они вернутся. А тебя пока нужно убрать с глаз долой. Есть у меня для тебя задание. Как раз по тебе, если ты не соврал про свои действия в Ручье.
«Пёсья кровь! Вот и отдохнул. Но, может оно и к лучшему.»
– Поселение скотоводов, Жатанас, на юге от Тримеры в сторону Каспия, за Полуденным Трактом…
«Жатанас… что-то знакомое? Где я его слышал?»
– Ты слушаешь, Лангри? Люди оттуда бывают у нас раз в месяц, полтора. Перед зимой они обычно пригоняют скот к Тримере на забой. И вот давно их уже не было. Городок небольшой, но поголовье у них огромное. Тоже важное место, как и Игривый Ручей.
Магистр помолчал.
– Что там произошло – неизвестно. Был призыв о помощи, не по стандартным каналам, не от осведомителей Арнауля. Записку принесли, в почту бросили. – Роскилле подошёл к столу, поднял какой-то конверт и помахал им в воздухе. Тимур заметил витиеватый почерк и учуял запах дорогих женских духов. – Странно всё это. Я бы команду туда отправил, но пока только ты под рукой.
Тимур кивнул.
– Я готов.
– Не геройствуй, осторожно разведай обстановку сначала. Если там какая-то засада – уходи. Не думаю, что она будет конкретно на тебя, но может быть на Охотников Анклава.
Теодор ещё покопался в бумагах, заскрипел пером.
– Вот. Поздравляю тебя, ты теперь Охотник! Твои документы, – Роскилле открыл жестяной ящик стола, достал монеты. – Ещё первое жалование, тридцать золотых. Понимаю, немного, только чтобы с голоду не умереть, ты уж не шикуй.
Тимур заулыбался. «В Повитуме можно два месяца жить, не считая медяки, а тут – «с голоду не умереть».» Убрал десы в кошель.
– Ещё наставления будут? – ляпнул он и осёкся, осознав, что стоило сказать по-другому, но было поздно.
– О, учёный он, смотрите-ка, – Роскилле скрестил руки на груди, – Будут! Если возьмёшь дилижанс – доберешься быстрее, но естественно дороже обойдётся. Кухня уже не работает, так что сухпайки у аль Рашида получишь.
Тимур поморщился. Магистр, не заметив этого, продолжил:
– К Мастеру Серафиму зайди за жетоном. Хотя… отставить. Кристофа пошлю. – Роскилле усмехнулся. – Цени, целый Мастер у тебя на побегушках. Но только потому, что чем меньше людей тебя увидят, тем лучше. Вопросы?
Молодой мужчина вновь взглянул ему прямо в глаза.
– Есть вопросы. Об осведомителях Командора Дитриха. И о колдунах.
Магистр хмыкнул. Встал, дошёл до двери, шёпотом отдал указания Мастеру Кристофу. Вернулся к Тимуру, снова осмотрел его с ног до головы, оценивая.
– Ну, пойдём покурим.
Молодой мужчина скривился, но возразить не посмел и поплёлся за Роскилле.
Теодор спрятал сигарету и спичку в ладонях, прикурил, попыхал. Ветер дёргал мантию и шинель, трепал короткие волосы Магистра и бросал в лицо длинные пряди Охотника.
– Что тебе известно о конце правления царя Михаила? Старшего брата нынешнего, Виктора Пятого.
«Царь Михаил… Не о нём ли я вспоминал недавно?»
– Если я ничего не путаю, то это он устроил чистку по всей стране, искал Зверей, и, заодно, как раз колдунов, о которых я вас спрашивал. Тысячи людей на кострах сжёг. Его вроде потом народ сам на части и порвал.
– Это кто ж тебе такое рассказал? – Магистр глубоко затянулся.
– Истории меня мать учила, – насупился Тимур.
– Интересные интерпретации от рыбачки…
– Она не из Повитума была. Из Тары. Родители не говорили, как её на самый север занесло.
– Понятно, почему ты так выглядишь. Ну, не как нимулонец: кожа смуглее, скулы, глаза раскосые.
– Мама говорила, по её линии в роду ещё и симорсы были. Много во мне намешано.
– Оно и видно. – Теодор стряхнул пепел. – Так вот, забудь, что мать говорила. Царя Михаила убили Звери, в Коссе. Ему там даже памятник поставили. А что до того, как твоя матушка очутилась в Повитуме… Не знаешь, чтоль, как у нас на севере оказываются?
Тимур поднял брови.
– Ссылка. Самое логичное объяснение, учитывая знания, которыми она тебя пичкала. Они достаточно характерно отличаются от официальной версии. Так что не вздумай где ляпнуть. Да не хмурься ты. Я не говорю, что она тебе прям врала. Анклава, вот, в Коссе нет и Охотникам там не рекомендуют появляться. Не без причины. Однако, не со всеми можно делиться своими соображениями.
Магистр выпустил дым в звёздное небо.
– Я к чему тебя о Михаиле-то спросил. С тех самых пор колдунов в Нимулоне официально не существует. Колдуны – это не более чем досужие россказни суеверных фермеров и скотоводов. И Звери никак не связаны ни с какими несуществующими колдунами.
Тимур хмурился и молчал.
– Что касается осведомителей Командора, – продолжил Роскилле, – то для получения информации о них, нужно быть не ниже ранга Командора.
– Но я правильно понимаю, что с такими особенными «осведомителями» имеет дело только Арнауль?
Магистр не ответил, лукаво прищурившись.
– И в каждом отделении есть такой командор, который обеспечивает связь с осведомителями?
Теодор затянулся, выпустил дым.
– И вас это устраивает, Ваше Преосвященство?
Роскилле долго молчал, прежде чем ответить.
– Методы царя Михаила были чудовищны и бесчеловечны. Но эффективны. Он почти вычистил Зверей в Нимулоне. Но вот представь, что у него или у кого-то другого получилось. Даже не задумываясь о цене, вот что дальше? Что будет с Анклавом, со мной, с тобой? Зачем ты будешь нужен в этом мире, в этой жизни?
Тимур выпятил подбородок.
– Займусь чем-нибудь другим, чем-нибудь полезным.
Магистр снова прищурился.
– Что ж ты этим не занялся, вместо прилаживания петли к балке в конюшне?
Он хлопнул молодого мужчину по плечу.
– Во-первых, не злись на Серафима, я-то уж должен знать всё о каждом рекруте. Во-вторых, мы те, кто мы есть, и на том месте, на котором должны быть. Вот дорастёшь хотя бы до Командора, а лучше до Магистра, тогда и будешь задумывать о судьбах мира. А пока твои цели просты и понятны – нашёл Зверя, убил Зверя.
«Да к чертям собачьим! Я докопаюсь до сути, с вами или без вас!» – вслух Тимур ничего не сказал, но это чётко читалось по его лицу. Роскилле предпочёл сделать вид, что он этого не заметил. Бычок сигареты отправился за край платформы.
– Пойдём, там поди Кристоф уже всё подготовил.
Тимур вновь ехал на подъёмнике, но в этот раз вниз. Мысленно перебирал скудные подачки Анклава: десять сухпайков, которых не хватит на обратную дорогу, коробка серебряных пуль, и новенький жетон, с одной стороны которого был выбит его личный номер, а с другой неофициальный герб Анклава – волчья голова, с вбитым в пасть кинжалом. Мысль, зудевшая, что он что-то забыл сделать, наконец оформилась. «Мастер Назарэ! Пёсья кровь! Нужно было с ним переговорить, узнать побольше. Вдруг всё-таки можно снимать проклятье со Зверя без смерти колдуна. Тогда мы бы не уподобились Царю Михаилу, но при этом избавили бы страну от оборотней. А работу можно найти и другую. В охранники пойду к какому-нибудь богачу, стрелять и драться я умею.»
«Так, к псу эти размышления о будущем, вернёмся к настоящему. Сейчас, вечером, я могу отправиться только на своей лошади. И если меня кто-то будет искать, то хозяин конюшни точно скажет, во-сколько и в какую сторону я уехал. Пусть лучше думают, что я ещё в Тримере. Однако, дилижанс уже не найти, нужно ждать утра. Пойду в ночлежку на нижних уровнях, раз нельзя показываться в Анклаве.»
Крохотная комнатушка на дне одной из башен обошлась ему в гигантскую по меркам Повитума сумму – два золотых. Тимур сел на продавленную кровать, посмотрел на грязный потолок. По его прикидкам самый дешёвый билет на дилижанс на нужное ему расстояние обойдётся ещё в восемь десов. «Я ещё до цели не добрался, а уже одна треть месячного жалования минус. А и пёс с ними! Как говорил отец: деньги, что навоз – сегодня нету, завтра – воз!»
Он поставил вещмешок на стол, так как пол показался ему слишком грязным. Что-то ударилось об столешницу. Тимур полез рукой в самую глубину, под свёрнутое одеяло и нащупал слиток. «Марта, добрая душа, втихаря подложила. Ну зачем?» Мужчина достал его, осторожно развернул, полюбовался, взвесил в ладони. Металл приятно холодил кожу. Убрал обратно. «Две вещи, которые нужно не забыть сделать, когда снова окажусь в Тримере: поговорить с Мастером Назарэ и зайти к ювелиру. А впрочем, последнее можно сделать и завтра.»
Тимур достал револьвер, переломил, открывая доступ к барабану, извлёк пустые гильзы. Вытряхнул на ладонь патроны из коробки. Вздрогнул. Кожу обожгли частые, подобные крапивным, укусы. Охотник сжал кулак. Боль стала сильнее, будто он угольки в руку схватил. Тимур ссыпал патроны обратно в коробку, аккуратно, за гильзы, не касаясь пуль достал три штуки и дозарядил барабан. Сердце билось как сумасшедшее. «Этого не может быть, пёс меня раздери! Это просто какая-то остаточная реакция!» Захлопнул револьвер, убрал в кобуру. Посмотрел на ладонь. Красные пятнышки тускнели и пропадали с кожи. «Так, полнолуние было три ночи назад. До следующего ещё недели четыре с лишним. Нужно держать это в уме, мало ли что. Начать вести дневник, что ли. Может потом кому-нибудь пригодятся мои наблюдения.» Он извлёк один патрон. Прижал пулю к тыльной стороне ладони. «Больно, но терпимо. Красный след проходит через… пёсья кровь, сбился!» Тимур достал часы, что заботливо сберегла Марта, повторил процедуру. «Десять секунд. Так, запомню.» Он снова развернул слиток. Нет, на этот металл его кожа никак не реагировала. «Не серебро, выходит. Что же такое нашёл кузнец, за что его колдун порвал надвое?» Спал новоиспечённый Охотник плохо. И не только из-за клопов в матрасе.
Ранним утром Тимур постучал в дверь, над которой раскачивалась жестяная вывеска с изображением кольца с крупным камнем и вошёл внутрь.
– Доброе утро, уважаемый.
Старик хилинец смерил его взглядом.
– Скупкой лома не занимаюсь. Даже серебряного. – Он посмотрел на охранника. Крупный мужчина встал со стула, демонстративно положив руку на револьвер.
Охотник тяжело взглянул на него исподлобья. Залез в вещмешок.
– Мне нужно определить металл.
Ювелир махнул рукой охраннику, мол сиди, надел очки, развернул двумя пальцами тряпочку.
– Давно он у вас, этот слиток?
– Несколько дней. А что?
– А выковали его когда? Не знаете? За несколько дней серебро бы не потемнело. С другой стороны, ветошь ваша влажная…
– Я на болоте его нашёл. И я не думаю, что это серебро.
– Похоже вы правы. На болоте серебро бы уже точно покрылось патиной. Интересно, интересно, – хилинец взвесил слиток в руке. – Между тем, по весу как серебро, но цвет более светлый. Одну секундочку, есть у меня одна мысль.
Оставив брусок, хилинец ушёл в другое помещение, вернувшись в кожаных перчатках и со стеклянными пипеткой и банкой.
– Так, посмотрим. Это, молодой человек, азотная кислота. Держитесь подальше. – Он капнул маленькую каплю на уголок слитка. – Невероятно! Вы тоже видите это красное пятнышко?! Видите?!
– Ну вижу.
– Не волнуйтесь, я его уберу лёгкой шлифовкой, нельзя портить такое совершенство. – Хилинец повернулся к охраннику: – Дамир, иди, выйди, покури.
Ювелир дождался, пока флегматичный здоровяк выйдет за дверь.
– Что ж я могу сказать вам, молодой человек: проверка моя не даёт иной интерпретации и не подвергается сомнению. Я ручаюсь за неё своей многолетней репутацией, да не сойти мне с этого места! Вам бесконечно повезло, что вы пришли именно ко мне, ибо нет другого такого специалиста во всей Тримере! Это так называемое «лунное серебро»! Стоимость этого слитка… Ох, да будет свидетелем мне само Небо, даже у меня нет столько денег, это целое состояние, две с половиной, а то и три тысячи золотых! Откуда он у вас?
– Нашёл.
Тимур быстро сгрёб слиток обратно. Вещмешок больше не казался надёжным местом. Да никакое место больше не казалось надёжным.
– Подождите, подождите! – ювелир выбежал из-за конторки, едва не хватая его за руки. – Я могу помочь вам найти покупателя, за небольшой, чисто символический процент от сделки! Я же понимаю, – он понизил голос, – что попасть в Нимулон «лунное серебро» могло только контрабандой. Такой объём не так-то просто будет продать! Но у меня есть контакты со скупщиком из самого Карнусира!
– Я подумаю, – Охотник осторожно попятился на выход.
– А что тут думать, нечего тут думать! Хранить такое при себе просто опасно! И я не про банальное ограбление! Вас могут поймать с этим жандармы и тогда вы не только лишитесь всего, но и отправитесь на каторгу!
– И как же это интересно, пёс тебя дери, жандармы на меня выйдут? – молодой мужчина прищурился.
Теперь уже попятился ювелир, бросая взгляды на дверь, за которую он так опрометчиво отправил охранника.
– Клянусь Небом, я ни на что не намекаю! Просто взываю к вашему благоразумию!
– Всё, успокойся, хватит верещать, ушам больно. Я же сказал, я подумаю. И если что – приду именно к тебе. И так уже об этом знает на одного человека больше, чем нужно. И я настоятельно рекомендую тебе помалкивать. Иначе я вернусь уже по другой причине.
Тимур вышел из салона, прижимая вещмешок к груди. Он никак не мог заставить себя забросить его за спину, как делал это на протяжении всех последних дней.
«Пёсья кровь! Вот так подарочек от кузнеца. Что ещё за «лунное серебро»? Колдун Исмаил был готов за него убить, понятное дело: такая стоимость. Или я ещё что-то об этом металле не знаю? Как бы выяснить, что за покупатели у ювелира. Но пока есть дела поважнее. Нужно куда-то деть слиток. Может положить в банк на хранение? По идее безопаснее этого трудно придумать… Ну если только закопать на болоте под раздвоенной ольхой…»
Заплатив за ячейку в Промышленно-металлургическом Банке и оставив там своё неожиданное сокровище, Охотник поспешил на транспортную станцию.
Там он нашёл старый дырявый дилижанс, забитый почтой и посылками. И за десять золотых договорился на путешествие. Как сказал ему возничий, Усатый Марк: «– Удобств никаких, зато за пять дней доберёшься до Полуденного Тракта. Считай, приплатил за скорость.» Тимур скрючился рядом с ним на жёстких козлах, надвинув фетровую шляпу на глаза и кутаясь в шинель. Марк сплюнул длинную жёлтую слюну и стегнул лошадей.
