Сергей Пузырев
Вверх через радугу
Поворот не туда
Тем временем Оля устремилась на встречу с Ивой. На огромной скорости она скользила по туннелю, который то поднимался вверх, то опускался вниз, словно американские горки. Сам тоннель был достаточно широким для размеров девочки, а стены его были освещены разноцветными светлячками, которые образовывали стрелки, указывающие направления всякий раз при приближении к развилкам. Ольга строго следовала инструкциям Филина и, сверяя цвет ленты с цветом жучков, поворачивала именно в ту сторону, куда указывала зелёная стрелка. И вот, дорожка стала шероховатой, а корни стали торчать из земли. С приближением к цели их было все больше и больше. Они цеплялись за нее, останавливая при этом ее движение. Приятного в этом было мало. Маленькие корешки запутывались в волосах, большие корни, казалось, рвали одежду, чему девочка особенно была огорчена, потому что желтенькое новое платье ей очень нравилось. В какой–то момент сверчков стало меньше, и туннель погрузился во тьму. Но как раз в это время корни закончились, и девочка вновь ускорилась, пока с шумом, словно пробка из детского шампанского, которым угощалась она на Новый год, не вылетела из норы. Уже находясь в воздухе, она уцепилась за что-то длинное, тонкое, зеленое и махровое на ощупь.
– Ой-ой, – прошептала девочка, озаряясь по сторонам.
Как оказалось, она подлетела так высоко над землей, что спуститься вниз теперь не представлялось абсолютно никакой возможности. Оля никогда не боялась высоты. Чего она действительно боялась, так это упасть с нее. Потому что каждое падение влечет за собой появление болючих синяков, и чем выше была высота, тем больше и больнее были синяки. Кроме того, что немаловажно, как абсолютно искренне считала девочка – синяки ей были не к лицу от слова совсем. Поэтому она машинально зажмурилась, схватилась за нечто зеленое и махровое покрепче, для верности обхватив это нечто еще и ногами. Но странное дело, чем сильнее она держалась за эту непонятную зеленую штуку, тем больше соскальзывала с нее вниз.
– Маленькая мисс! – донеслись до нее тихие слова. – С Вами все хорошо?
– Да, спасибо, – вежливо ответила девочка, не открывая глаз.
– А что же Вы тогда там делаете? – не унимался с расспросами голос.
– Висну! – Оля старалась ответить, как можно вежливее, однако любопытство незнакомца ее начинало беспокоить.
– Вы же так упадете! Перестаньте виснуть! Сейчас же! Одинокие лианы до страсти не любят, когда на них виснут!
– Уж простите, – возмутилась Оля, – но если я перестану виснуть, то упаду куда быстрее!
– Милая мадемуазель, боюсь, Вы уже падаете…
Ольга хотела было возразить. Ей-то виднее, падает она или нет. Но открыв, наконец, глаза, она поняла, что голос оказался прав. И прямо сейчас она неумолимо летела навстречу твердой земле и огромным синякам. Снова зажмурившись Оля смирилась со своим падением. Однако приземление оказалось куда более мягким, чем она надеялась…и пушистым!
– Теперь-то с Вами все хорошо? – вновь обратился к ней голос.
– Да, пожалуй, – задумчиво ответила девочка, все так же сидя с закрытыми глазами.
– Славно, – ответил голос усмехнувшись. – Я думаю, глаза уже можно открыть, – добавил он в конце.
– И опять Вы абсолютно правы, – согласилась девочка.
Голос хоть и не был ей знаком, однако, и она не могла этого не признать, он был чертовски прав и еще ни разу не ошибся. Глаза нужно было открывать. Во-первых, чтобы узнать, где она находится, а во-вторых, чтобы познакомится с тем, кому принадлежал этот голос.
Что ж место оказалось весьма странным. Это было большое поле, сплошь покрытое белыми пушистыми одуванчиками и окруженное со всех сторон высокими тонкими деревьями, верхушки которых зелеными лианами свисали вниз. Видимо, за одну из этих лиан она и уцепилась ранее. Оля восторженно окинула взглядом окружавшее ее пространство и, наконец, заметила владельца незнакомого голоса. Это был лис! Вернее, это был Лис! Высокий, рыжий, стоящий на двух задних лапах в твидовом костюме цвета пенки от какао и с маленьким черным цилиндром на голове, который аккуратно располагался между его двух больших ушей. Он стоял внизу под одуванчиком, на котором она сидела, заложив руки за спину, и с интересом рассматривал Олю.
Из мультфильмов и сказок Ольга знала, что лисы по своей природе плуты. Во всяком случае, лисицы, но этот Лис в его костюме создавал впечатление довольно ответственного животного, а потому, решила для себя девочка, опасности представлять собой не должен.
– Здравствуйте, – наконец поприветствовала его Оля, все так же продолжая сидеть на мягком одуванчике.
– Здравствуйте, маленькая леди, – учтиво ответил Лис, поклонившись. – Позвольте, я помогу Вам спуститься, – и он протянул ей свою правую лапу.
– Большое спасибо, – поблагодарила его девочка, осторожно взявшись за его лапу, которая оказалась на ощупь очень мягкой и теплой.
Вблизи Лис казался таким же мягким. Ростом он был головы на три выше Оли, а еще от него пахло корицей, как от печенья, что по праздникам пекла Олина мама.
– Да что вы, каждый уважающий себя лист не может пройти мимо кого-то, кому нужна помочь. А как только я заметил Вас на той лиане, так чуть сердце в хвост не ушло! В самом деле. Посмотрите, он до сих пор трясется, – и он указал себе за спину, где мирно покоился его пушистый хвост. – Ну, он трясется совсем чуть-чуть. Все же все закончилось славно, ведь так?
– Да, да. Закончилось все очень славно, – подтвердила Ольга. – Ох, позвольте извиниться, я не представилась! Меня зовут Оля.
– Очень Приятно, мисс. Мое имя Лис Джекинс. Но можете называть меня Джеком.
– Джек, скажите, а где я могу найти Иву?
– Иву? – Лис задумался. – Боюсь, я о такой не слышал. В наших краях такие не растут.
– Но, как же так? Я должна была очутиться прямо у нее. Я ведь следовала всем указаниям Филин.
– Ну же, не стоит отчаиваться юная леди! Даже сами лисы порой плутают в своих норах! Чего уже говорить о маленьких девочках, – Джек погладил ее по голове, как только увидел, что ребенок расстроился. – Я, возможно, и не знаю Иву, но вот моя старуха наверняка про нее слышала. Большей сплетницы в мире не найти! – рассмеялся лис.
– А старуха это…
– О, это моя любимая женушка! – пояснил Джек. – Но умоляю Вас, мадемуазель, не говорите ей о том, что я назвал ее старухой!
– Ох, Джек, ваша старуха никогда не узнает этого от меня. Обещаю!
– И я Вам охотно верю! – Лис снова рассмеялся. – Но пойдемте ж! Боюсь, меня уже и так заждались! – он снял свой цилиндр и указал им в сторону широкой дороги, которая скрывалась где-то за высокими деревьями.
– Вам очень повезло, что мы тут посадили эти одуванчики, – рассказывал Джек по дороге. – Одинокие лианы не плохие, но напрочь не терпят какой-либо близости. То и дело пытаются улизнуть из всяких объятий. Сколько маленьких лисят набило себе на этом шишек! И я в том числе. Уж после мы решили выращивать на этих полях одуванчики. И безопасно, и полезно! К зиме мы набиваем ими свои перины и подушки. Получается очень славно.
– Если бы я знала, то ни в коем случае не стала бы к ним приставать! – воскликнула девочка.
– Бросьте, им даже полезно будет! – рассмеялся Лис, подмигнувши девочке. – А вот мы и пришли. Добро пожаловать в Лисийград!
От увиденного Оля невольно ахнула. Она уже видела абсолютно волшебный Подгородок, но это место было гораздо чуднее и масштабнее. Лисийград представлял собой огромный город с жилыми домами на деревьях, которые были связаны между собой небольшими мостиками, похожими на паутинки. В городе кипела жизнь: по мостовым бегали маленькие лисята, в торговых лавках, что располагались у самого основания деревьев, толпились взрослые лисы.
– Но я думала, что лисы живут в норах, а не на деревьях, – не удержавшись по дороге, удивилась Ольга.
– Ох, маленькая мадемуазель, ты очень круто ошибалась всю свою коротенькую жизнь! – воскликнул Лис, лукаво улыбнувшись. – Никто уже давно не живет в темных и сырых норах! Ну, разве что барсуки, но те ребята слегка того, – Лис усмехнулся, – сумаспятившие. Ну, вот мы и на месте!
Оля оказалась около большого дерева, росшего на самом берегу небольшой речки. Внизу располагался магазин по изготовлению витражей, если верить вывеске, а идущая сбоку от него лестница вела к домам выше.
Дом Джека был почти на самом верху дерева. Но путь наверх дался Оле очень легко. Она то и дело останавливалась на смотровых площадках, чтобы окинуть взором город. И вот, когда они уже были на самом вверху, их встречала невысокая полная лисица в простом цветастом платье и чепце на голове.
– Джек! Ну, сколько тебя ждать, ужин же остывает! – она была явно недовольна опозданием мужа, но, заметив ребенка, растерялась и замолкла.
– Знакомься, Душечка, эта маленькая леди по имени Оля. И с ней сегодня приключилось забавнейшее приключение! Она упала с одинокой лианы!
– Ох, деточка! – лисица вскинула свои руки.
– Не беспокойтесь, со мной все хорошо! – бросилась она успокаивать лисицу.
– Так, проходите сейчас же в дом! – скомандовала лисица. – Поужинаете, а заодно и мне все расскажите. Во всех подробностях!
За ужином Оля рассказала свою историю от самого ее начала. Душечка периодически охала и утирала слезы, а Лис Джек лишь молчаливо слушал.
– Ну, Душечка, что скажешь? – обратился он под конец к своей жене. – Слышала ты что-нибудь об Иве?
– Хм, – задумалась лиса. – Когда-то давно, когда я была маленьким лисенком, я слышала от своих родителей о чудесном озере, где им однажды удалось побывать. То озеро было скрыто от чужих глаз ветками большущей ивы, и каждый желающий мог найти там себе пристанище и защиту в лице той ивы. Думаю, это та самая Ива. Но вот беда, я не знаю, где это озеро находится.
– Ох, – расстроилась Оля. – Очень жаль.
– Но, не стоит унывать, милая, – продолжила Душечка. – Я знаю того, кто может это знать! Еще бы! Большой черепахе и не знать! – в конце воскликнула лиса.
Как оказалось, в окрестностях Лисийграда обитала большая черепаха. Никто точно не знал, как ее зовут, или где она живет, но жители из самых высоких домов несколько раз видели, как она купается в маленькой речке, что протекает через весь город. А это означало лишь одно – Оле вновь предстояло собираться в дорогу.
Грогги, русалки и звезды–кривляки
На этот раз путь ее лежал по реке. Лис Джек и Душечка посовещались и сошлись на том, что черепаху, пусть и большую, нужно искать рядом с рекой. Поэтому ничего лучшего, чем посадить ребенка в лодку и отправить ее вниз по реке они не придумали.
– Ты главное ничего не бойся, – научала ее Душечка, утирая слезы хвостом. – Наши места тихие, никто тебя и пальцем не тронет.
– Ты главное внимательно смотри по сторонам! – вторил ей Джек. – Не думаю, что большую черепаху трудно заметить!
– Спасибо вам за помощь, – с благодарностью отвечала им Оля, поуютнее устроившись в небольшой лодочке больше похожей на кувшинку.
– Если никого не найдешь, возвращайся вверх по течению. Мы всегда с радостью приютим тебя, – закончила Душечка.
Она с Лисом оттолкнули лодку от берега и махали вслед, пока она окончательно не скрылась за поворотом.
Странное дело, но река, не смотря на свои небольшие размеры, за поворотом вдруг ускорилась и забурлила. Маленькую лодку кидало из стороны в сторону, то и дело, прижимая к берегу. Так продолжалось до тех пор, пока на одном из поворотов ее окончательно не выкинуло на берег. Оля на всем ходу не вылетела из своей лодки, кубарем прокатилась через кусты и оказалась на небольшой полянке, покрытой мхом. Девочка поднялась на ноги и хотела отряхнуться, но заметила, что она совершенно не грязная, даже нарядная. На ногах у нее оказались чудесные зелёные ботиночки, вместо пышного желтого платья – зелёные шортики, белая рубашка с широкими рукавами и коричневой жилеткой, словно сшитой из мягкого мха. Вместо локонов теперь у нее была косичка-колосок, в которую были вплетены зелёные и коричневые ленты. Сумочка также была цела.
– Ну и дела, – произнесла Оля.
Решив, что такое в порядке вещей для этих мест, она, в конце концов, осмотрелась. Вокруг ее окружал лишь лес. Большие деревья мирно покачивались под пение птиц, а их крона уходила высоко в небо. Большой черепахи тут не было и подавно. А ее кораблик оплыл уже далеко. Она опять потерялась. И стоило ей об этом подумать, как вся ее решимость вместе с силами куда–то улетучились. Она упала на колени. Именно сейчас ей вдруг очень захотелось плакать.
– Милая, прошу тебя, не разводи тут сырость! – раздался глухой, размеренный голос.
– Кто здесь? – девочка была испугана и обрадована одновременно.
– А кто там? – ответил вопросом на вопрос голос.
– Простите, – Оля совсем растерялась и позабыла о своих манерах, но тут же, вскочив на ноги, сделала все именно так, как ее учила Мадам Парфе. – Меня зовут Оля! Очень приятно.
– И мне! – все так же размеренно продолжал голос. – Меня зовут Лютиковый Грогги, но ты можешь называть меня просто Грогги.
– Хорошо, – Оля обрадовалась такому простому имени и открытости своего собеседника. – Но милейший Грогги, где же ты?
– А ты? – спросил Грогги.
Надо признаться, Оля совершенно растерялась: Грогги совсем не отличался сообразительностью! Как можно ее не заметить, ведь она на полянке совершенно одна, да ещё и в таком прелестном наряде. Самого Грогги тоже не видно, но голос звучит очень близко. Все это вводило Олю в замешательство, отчего она начинала морщить свой лоб.
– Да вот она я! Здесь же! – разгорячено заявила она, наконец, при этом топнув ножкой.
– Постой, – задумчиво произнес Грогги, – ты же должно быть сверху. Подожди, пожалуйста, я сейчас посмотрю.
Вдруг, земля под Олей зашевелилась, а камень, который, по крайней мере, казался камнем, неожиданно заимел глаза, и теперь расплывшись в улыбке, косился на нее.
– Привет, – протяжно раздался голос Грогги, и только сейчас девочка поняла, что он – это и есть та самая большая черепаха, на спину которой она сейчас так бесцеремонно приземлилась.
– Здравствуйте, – только и смогла сказать Оля.
– А ты совсем кроха! Чуть больше местных белок, – голос Грогги немного оживился. – Можно тебя попросить об одолжении? – и Грогги, открыв рот, замолчал, словно приготовился к отказу.
– Ах, да, – наконец пришла в себя девочка. В конце концов, кого может удивить огромная говорящая черепаха? Только того, что не летал на радуге, не обнимался с говорящим Филином, не скользил по лисьим норам, как на американских горках и не обнимался с лианами-одиночками. И Оля с недавних пор в число этих скучных, по ее разумению людей не входила, поэтому она решила, что откликнуться на помощь к незнакомцу она может себе позволить. – Конечно, все что угодно, – подытожила она свои умозаключения.
– Встань, пожалуйста, передо мной. Уж больно я хочу разглядеть тебя поближе! – голос черепахи был все так же тягуч, но, тем не менее, в нем все же слышались нотки радости. – Моя шея слишком короткая. Мне не очень удобно.
– Конечно! – и девочке стало немного стыдно, и она, перескочив через голову Грогги, залезла на стоящий прямо напротив него камень. И почему она сама до этого не додумалась? Это ведь и ежу понятно! Интересно, а ежи здесь тоже говорящие?!
Теперь, когда она стояла прямо напротив головы Грогги, она и он могли полностью разглядеть друг друга. Оля раньше видела черепах лишь на картинках, и Грогги был первым представителем, которого она видит воочию. Но даже так она заметила, что глаза этой большой черепахи были очень добрыми, но при этом излучали какую–то неуловимую грусть. Кроме того, он обладал очень пытливым взором и оценивающе рассматривал ее.
– Ты очень похожа на цветок, – наконец, заговорила черепаха. – И пахнешь приятно, – он втянул ноздрями воздух, отчего даже Оля немного пошатнулась. – Но ты совсем не цветок. Я люблю цветы, и знаю почти их всех. Кто же тогда ты?
– Я? – Оля в очередной раз удивилась. И с чего вдруг она так часто удивляется? Возможно потому, что привыкла к сравнению с цыпленком, и никак не ожидала такого вопроса. – Я – девочка. Обычная девочка. Человеческий ребенок.
– Хм, понятно, – и Грогги на минутку задумался, при этом склонив свою голову немного вниз так, что девочка смогла разглядеть на его макушке небольшую кучку цветов – лютиков. Теперь–то понятно значение слова «лютиковый» в его имени. – Когда–то давно, я слышал рассказы о людях, – продолжил он, – о мире, где их столько много, словно муравьев. Я тогда был совсем маленький черепашенок и мало что помню. Но точно помню, что их рассказывал Старый Филин. Даже во сне! – и Грогги тихо хихикнул. – Да, тогда я жил на Благодушном озере, и добрая Ива каждый вечер рассказывала нам сказки. Славные были времена, – в его голосе послышалась грусть.
– Так ты знал Старого Филина и Иву?! Душечка была права! Как здорово, что я тебя нашла! Ты знаешь, в какой стороне находится озеро? – оживилась девочка. – Мне очень–очень нужно попасть туда!
– Давненько я не был в тех краях, но даже так я помню туда дорогу, – задумчиво произнесла черепаха.
– А ты можешь меня туда отвести!? – попросила его Оля.
– Я?…Кхм…Пожалуй, нет, – Грогги заметно занервничал. Было видно, что ему неловко отказывать девочке, но и согласиться ему что–то мешало. Здесь был явно какой–то секрет. Секрет, который бы в другой ситуации очень заинтересовал нашу героиню, но в данном случае скорее расстроил и совсем немного разозлил.
– Почему нет? Пожалуйста, дружочек, отведи меня туда! – упрашивала его девочка.
– Прости, но я не могу, – Грогги был непреклонен в своем отказе.
– Но почему ты не хочешь помочь мне?! Так я никогда не попаду домой, – причитала Оля, и слезы вновь набежали на ее глаза.
– Домой? Ива тоже твой дом? – удивилась черепаха.
– Нет! Но она может мне помочь попасть туда, – Оля пыталась сдержать слезы и время от времени, шмыгая носом, утирала слезы.
– Прости меня. Не нужно плакать. Я не знал, что ты тоже хочешь домой, – тихо произнес Грогги. – Лягушки выгнали меня. Запретили появляться на озере. А я очень скучаю по тем местам.
– Прости и ты меня! Я же совершенно этого не знала! – чужое горе помогло девочке отвлечься от своего. – Послушай! У меня есть письмо! Оно для мэра Благодушного озера. Если я правильно поняла, они должны мне помочь и при этом радушно принять меня. А если мы пойдем вместе – то и тебя тоже!
– Правда? А так можно?! – голос Грогги был наполнен воодушевлением.
– Конечно! Ты же мой дорогой друг, пусть мы и совершенно не знакомы! – сказала девочка и обняла его большую голову.
– Тогда нам нужно выдвигаться, – голос черепахи стал серьезнее. – Путь туда неблизкий, а я, ты сама понимаешь, немного…медлителен, – на последних словах Грогги замялся.
– Ничего! Я тоже иногда бываю, как черепаха. Ой! Не так…Я хочу сказать, что плохого в этом ничего нет. Вот. Ну что, в путь? – и девочка улыбнулась своей самой широкой улыбкой. Она вновь ощутила прилив сил, и, казалось, уже учуяла запах маминой каши.
Грогги поднялся. Теперь, когда она встал на все свои четыре ноги, он казался особенно огромным, словно ожившая скала, но все же не настолько большая. Как средняя такая скала.
