Сергей Петрович Волошин
Мяч не круглый
3
В шестом «А» вместе с Серёжей Березиным учились две девочки-подружки – Аня Боева и Света Крамских. Аня смазливая, высокая, отличающаяся тяжёлой медленной походкой, широкоплечая и широкобёдрая хохотунья была душой класса. Она нравилась всем мальчишкам своей простотой в общении, отзывчивостью и щедростью. Всегда поделится, посоветует, подменит, легко даст списать домашнее задание, а училась она лучше всех в классе. А Света была противоположностью подружки – тихая, скрытная, непонятная, но красивая, с тонкими чертами лица, лёгкая в движениях, словно профессиональная танцовщица.
Во всяком случае, такой она казалась Серёже. Ещё в начале учебного года по решению совета класса и с позволения Юлии Павловны мальчишки провели своеобразную жеребьёвку – кто с кем весь год будет сидеть за одним столом. И Березин вытянул из пластикового лототрона бумажный свёрток с фамилией Крамских. Засмущавшись, хотел незаметно бросить его обратно, чтобы быстро ухватить другой, но глазастая староста класса Оля Осокина заметила этот неуверенный жест Серёжи, и остановила его, призвав озвучить результат жребия.
Серёжа очень хотел сидеть со Светой. Впервые в своей жизни он столкнулся с тем, что судьба может совершенно неожиданно одарить свершением твоей мечты. И испугался этого. Как так? Сидеть со Светой совсем рядом? Слышать её дыхание, касаться её локтя, опускать глаза и смотреть на её неприкрытые юбкой колени? С первого класса Березину нравилась Света, но он никогда никому не говорил об этом, а встречаясь с девочкой взглядами, всегда изображал безразличие и первым отводил глаза.
Крамских тоже не проявляла интереса к своему соседу по столу. Вела себя обособленно и даже, казалось, горделиво. Так продолжалось несколько месяцев, пока на уроке английского языка она не увидела в руках у Серёжи старую потрёпанную книгу в мягком переплёте «Комбинации в парах».
– А это о чём книга, о танцах? – шёпотом спросила Света.
– Про футбол, – сжавшись от неожиданного интереса соседки, ответил Серёжа, при этом почувствовав, что ему приятен вопрос.
– Да? Ты читаешь такие книги? А где взял? – залепетала Света так, будто сама играла в футбол и ходила на тренировки.
– Читаю. Тренер подарил, сказал, что теоретическая подготовка – это половина успеха игрока и команды в целом, – строго сдвинув брови, ответил Серёжа.
– У вас есть тренер? Правда? – удивилась Крамских.
– Да. Он к нам каждый день на площадку приходит после уроков. Хочешь, тоже приходи… – неожиданно для самого себя возбуждённо выпалил Березин. – Ну… посмотришь, как мы отрабатываем эти комбинации. А не понравится, уйдёшь…
– Комбинации в парах? Танцуете что ли? – засмеялась соседка.
– Можно и так сказать, – поддержал доброе настроение Светы Серёжа. – А вообще эти комбинации называются «стенка», «открывание», «выход на свободное пространство», «пропускание мяча», «скрещивание», «смена мест», «отвлечение внимания», ну, и разные другие.
– Ого! И всё это надо знать, чтобы играть в футбол? – удивилась Света.
– Чтобы хорошо играть, нужно знать гораздо больше. Вот Дмитрий Николаевич – он, наверное, знает о футболе всё, – вздохнул Серёжа.
– Это тренер ваш?
– Ага. Он нас готовит к турниру на кубок города среди школ. Меня капитаном нашей команды хочет поставить, считает, что я ключевой игрок. Разыгрывающий. А я боюсь ответственности. Капитан – это же не сам за себя. Если выиграли, то побеждает команда, а если проиграли…
– То что?
– Если проиграли, значит, виноват капитан. Не выполнил тренерскую установку на игру, не вдохновил партнёров, не провёл среди них психологическую подготовку, не повёл за собой, не стал примером для команды.
– Заумно всё как-то у вас. Я думала, что футбол – это бей мяч подальше и не дай сопернику забить гол тебе. Всё просто.
– Так ты придёшь?
– Если это удобно, то приду. С Аней. А мальчики не будут против?
– Наоборот, нам нужна поддержка. Мы ведь за всех вас биться на чемпионате будем, за всю школу, ведь наши старшеклассники отказались играть в своей группе.
– Вот козлы!
– Какие ещё козлы, Крамских!? – раздался громкий голос преподавательницы английского языка. – А если вдруг и козлы, то как это слово будет звучать по-английски?
– Не знаю, Вера Андреевна, – поднимаясь со стула и покрываясь розовыми пятнами, виновато сказала Света.
– Гоутс, милочка. Садитесь.
– А я думал, что Гоутс – это английская фамилия, – весело крикнул с места Серёжа, пытаясь таким образом, как в подаренной тренером книге, отвлечь внимание учительницы на себя.
– Ничего смешного здесь нет, Березин. В русском языке тоже есть подобные фамилии, Козлов, например, или Козленко, – парировала Вера Андреевна.
– Или Козлодоев, – под хохот одноклассников продолжил Серёжа.
– Я сообщу матери о вашем чувстве юмора, Березин, – строго пробасила англичанка. – Ей это не понравится, думаю, особенно в свете того, что шутите вы, юноша, в тот момент, когда у вас вырисовывается годовая тройка.
– Вера Андреевна, ну, почему тройка? – возмутился Серёжа.
– Потому что не учитесь, как следует. И я буду настаивать на том, чтобы вы посетили дополнительные занятия и могли в конце четверти вытянуть английский хотя бы на слабую четвёрку, – Вера Андреевна так говорила всегда, когда хотела подвести итог уроку и всем намекнуть на оплату её внеурочного труда.
4
На тренировки Дмитрий Николаевич всегда приходил без опозданий. Снимал куртку, аккуратно вешал её на дерево, доставал из спортивной сумки секундомер, свисток, блокнот, ручку, диктофон, делал какие-то записи, не поясняя мальчишкам их смысл. Но все понимали: так надо для решения общей задачи, так делают настоящие тренеры.
После лёгкой разминки, в которой тренер сам принимал активное участие, началась отработка передач и ударов по воротам. Дмитрий Николаевич в этот раз принёс с собой три новых мяча. Они были изготовлены не из кожи, а из дерматина, выглядели старомодно и неуклюже, но для тренировки оказались вполне пригодными. Да и одним мячом коллективу в целых двадцать мальчишек – одиннадцать основных и девять запасных – заниматься было сложно. Объём технико-тактических задач на тренировках увеличивался, росла интенсивность занятий, поэтому, чтобы не было простоев, возникла необходимость разделяться на несколько групп.
– Маловато мячей, маловато, – грустно вздыхал Дмитрий Николаевич. – В идеале было бы, конечно, неплохо каждому игроку иметь свой мяч. Но я понимаю, не все родители могут себе позволить эти затраты.
– А эти мячики вы где взяли, Дмитрий Николаевич? – с интонацией искренней благодарности за принесённый тренером инвентарь спросил Серёжа.
– Да, как тебе сказать, – задумался Дмитрий Николаевич, напряжённо сдвинув высокие брови и нахмурив обнажённый лоб. – Выпросил у старого приятеля, он когда-то физкультуру в училище преподавал, пересекались с ним по работе. У него раньше этих мячей было-о… Насобирал за жизнь.
– А вы где работаете, Дмитрий Николаевич? И какое у вас образование? – помня об обещании, данном маме, спросил Березин.
– Да это не важно, Серёжа, – широко улыбаясь и обостряя глубокие ямки на щеках, отмахнулся тренер,– Можно сказать, что бездельник. Куда важней нам с тобой, дорогой мой капитан, выиграть кубок города. Об этом должна болеть голова.
– Это вряд ли. Да и не капитан я ещё. Команда должна выбрать, – пожал плечами Березин.
– А ты разве сам не чувствуешь, что ребята уже ориентируются на тебя? Не на Щукина, заметь, а на тебя? – сурово так, но доверительно, по-отцовски, спросил Дмитрий Николаевич. – И не только ребята…
– А кто ещё? – удивился Серёжа.
– А вон, посмотри, болельщицы подоспели, как раз к двухсторонней игре, – махнул рукой в сторону Дмитрий Николаевич, бодро подтянул спортивные брюки, выпрямил спину и дал команду построиться и рассчитаться для разделения на два состава.
За южными воротами, обтянутыми ветхой сеткой, стояли Аня и Света. Аня, как всегда, что-то интенсивно говорила, улыбалась, махала руками одноклассникам, а Света, казалось, широко смотрела только на Серёжу. Их взгляды встретились, на этот раз Березин не опустил глаз, а немного неловко подмигнул однокласснице, одновременно кивая головой. Жест получился скованным, непонятным, но Света тоже кивнула, подмигнула Серёже и беззвучно прожевала тонкими губами слово «привет».
– Привет, – почти шёпотом ответил Серёжа. – Виделись же…
– Бере-е-зин! – окликнул тренер. – Не отвлекаться на красивых девушек! Первым делом, первым делом – бить в ворота, ну, а девушки, а девушки – потом, – под весёлое улюлюканье мальчишек поставленным мощным баритоном пропел он.
– Иду, Дмитрий Николаевич! – крикнул Березин.
– Не иду, а бегу, – добавил тренер. – И вообще, дорогой наш Березин, мы вот с командой недоумеваем: почему ты думаешь, что мы не способны взять кубок города? Ответь коллективу, пожалуйста.
– Ты чего, Берёза? – сжав кулаки, буркнул Ванька Щукин.
– Чего-чего? – прошипел опороченный Березин. – Как ты у двадцатой выигрывать собрался, у них семь человек на областных соревнованиях за спортшколу играют. Вот и сомневаюсь.
– А ты, Серёжка, как капитан команды, не должен сомневаться в своих партнёрах, – важно прохаживая по бровке вдоль строя мальчишек, деловитым речитативом сказал Дмитрий Николаевич. – Они, партнёры твои то бишь, ничем не хуже тех, что тренируются в спортшколе. И у одних, и у других по две руки, по две ноги, по одной голове. Разве не так, ребята?
– Так! Так! – закивали мальчишки.
– Вот поэтому, мои дорогие, победит в чемпионате та команда, которая на определённый период времени окажется в лучшей функциональной, технико-тактической и психологической форме, и которой немножечко, самую-самую малость… будет что?..
– Что-о-о? – забубнили мальчишки.
– Будет везти! Вот что! – раскатисто захохотал Дмитрий Николаевич. – Мы ведь играем по кубковой системе, ребята. Это система с выбыванием. Проиграл – закончил турнир. Выиграл – прошёл в следующий этап. Запомните, непобедимых нет. А выигрывает всегда та команда, которая что?
– Что-о?– загудел строй.
– Забивает.
– А не проигрывает та, которая…
– Не пропуска-а-ет! – хором рявкнули мальчишки.
– Верно! Мяч он ведь какой?
– Кру-у-глый!
– Ответ неправильный! Мяч шарообразный. И на шару может закатиться в любые ворота!
– Дмитрий Николаевич, а вы в какой команде играли и сами много турниров выигрывали? – с некоторой ехидцей в косом взгляде и, продолжая похохатывать от шутки про шарообразный мяч, спросил Щукин.
– Было дело, играл. Но сейчас это уже не важно и не имеет никакого значения. Главное, что я вынес из своего спортивного прошлого, – Дмитрий Николаевич, что-то вспоминая, сделал длинную паузу, потом решительно поднял указательный палец правой руки вверх и прочитал стихотворение:
Бесконечная усталость.
Пот, катящийся с виска.
Мало времени осталось
До финального свистка.
Был я молод, бегал вволю,
Так и шастал как челнок
По размеченному полю,
Не жалея сильных ног.
А встречали! – как министра.
Уважительно до слез.
Операцию мениска
Я еще не перенес.
Тренированное тело
Тоже к сроку устает.
Пусть всё это пролетело,
Но во мне оно поет.
Вот судейская сирена
У судьи уже во рту.
Лужниковская арена
Отступает в темноту.
Может быть, не всем заметны
В тишине, на склоне дня.
Но отдельные моменты
Были в жизни у меня.
– Здорово! – закивали в строю.
– За работу, парни! На первый-второй рассчитайсь!
5
Серёжа так и не смог объяснить маме, где работает их футбольный тренер Дмитрий Николаевич и какое у него образование. Да и вообще никаких подробностей о том, что это за человек и откуда он, никто сказать не мог. Внешне красив, возрастом лет сорока, выдержан, спокоен, с хорошим чувством юмора, со вкусом одевается, но на тренировках всегда в спортивном костюме.
– Ну, не говорит он о себе, мам, – посетовал Серёжа. – Сказал, что это не важно. Бездельником себя назвал. Типа отписался так эффектно – не приставайте с ненужными вопросами. Ещё сказал, что он играл за какие-то команды, но за какие – промолчал.
– Странный он у вас, непедагогичный какой-то, – расстроено резюмировала мама. – Обычно люди преподносят себя, стараются в глазах своих подчинённых или подопечных выглядеть солидней, опытней, сильнее, выше, образованней, культурней, чем даже есть на самом деле. Вот директор наш, Олег Владимирович, тот никогда не пропустит момент похвалить себя.
– Мам, ты опять про этого Дя…тлова? – негодующе ощетинился Серёжа.
– Ну, прости. Просто как пример привести хотела. Всё-таки пять лет под его руководством работаю, уже привыкла, – опустила взгляд Юлия Павловна.
– И никогда не хотелось перейти на другую работу, заняться чем-то другим? – спросил Серёжа.
– А куда? Здесь всё-таки родная школа, кое-кто из старых учителей помнит меня ещё девчонкой. Если и уходить куда-то, то раньше, наверное, надо было думать или оставаться на прошлом месте работы в училище. А сейчас сроднилась, привыкла, успокоилась. И чем я ещё могу заниматься? Я учитель, сынок.
– Ты себя уже считаешь старой? – вдруг спросил Серёжа.
– Почему ты так решил? – высоко подняв тонкие чёрные брови, изумлённо спросила мама.
– В тебе пропал дух авантюризма. А это первый признак старости, – деловито отчеканил Серёжа.
– Это кто тебя такому научил? Тренер ваш что ли?
– Да. Это он так Максу Шохину сказал, когда тот несколько раз не успел выскочить на голевые передачи и оправдался, что это его предел, лучше сыграть не сможет. Дмитрий Николаевич ему напомнил о том, что мяч имеет шарообразную форму, главное – побороться за него и пробить по воротам. А там всякое бывает – попал или не попал, взял вратарь или пропустил – это не всегда дело мастерства, но и случая.
– И что Шохин?
– А Шохин, мам, в ответ говорит, что Земля тоже шарообразная. Вот, кто-то родился, например, в Нью-Йорке или в Париже, и у него уже жизнь удалась. А кто-то родился на другой стороне земного шара, в нашем городе, где никаких перспектив. Какой смысл ломать свои ноги?
– Ну, а Дмитрий Николаевич что? – заторопила мама.
– А он улыбнулся так, как кот Леопольд, и говорит Шохину, но, скорее, не ему, а всем нам: «Красота Москвы и Питера ничем не хуже, а такой природы, как у нас на Алтае и Камчатке нет ни в Штатах, ни в Европе. У кого жизнь удалась, считай, он её уже прожил. Хоть в Париже, хоть над Парижем. Ему не за что бороться, нечего доказывать, нечему радоваться. А нам с вами есть и что доказать – себе, своим соперникам, своим родителям и учителям, и есть за что побороться. Ведь кубок нашего города он единственный на всей планете Земля, и он не достанется ни ньюйоркцам, ни парижанам. Радость его добыть – это, ребята, на всю жизнь».
– Педагогично, – по слогам проговорила Юлия Павловна.
– Дмитрий Николаевич вообще-то на Макса серьёзные надежды возлагает, он же меня из нападения в полузащиту перевёл, – вздохнул Серёжа, вспомнив, что в нападении ему играть было легче – ни в обороне отрабатывать, ни пасами снабжать линию атаки. – А Шохин теперь центрфорвард, главный бомбардир, после Щуки, конечно, он должен быть авантюристом на поле, идти в борьбу даже тогда, когда нет шансов обрести мяч.
– Что-то захотелось мне с вашим Дмитрием Николаевичем переговорить лично, – протянула Юлия Павловна.
– Приходи завтра на тренировку, нет проблем, Дмитрий Николаевич без этой, как её, без короны на голове, – сказал Серёжа, почесав свой коротко выбритый затылок. – Мам, а можно вопрос?
– Если быстрый, то можно. Спать уже хочется, мне ведь вставать на полтора часа раньше, чем тебе, завтрак приготовить, себя в порядок привести, – устало уточнила мама.
– Не знаю, быстрый или медленный. Скажи, а девушки могут полюбить парня? Ну, так, чтобы действительно полюбить?
– То есть…Как это? – чуть не поперхнулась Юлия Павловна.
– Так, как любят мальчишки. Ну, ты, конечно, не знаешь, как у нас это происходит. А как у вас? – замешкался Серёжа.
– Да так же, как и у вас. А чего это ты спрашиваешь?
– Всегда было непонятно. Парни женятся, а девушки выходят замуж. Получается, что влюбляются парни, а девушки только соглашаются на отношения или нет.
– Даже никогда не задавалась таким вопросом. Все люди кого-то любят.
– А ты?
– Что я? Я тебя люблю. Ты же мужчина.
– А Дятлова?
– Мы же сняли эту тему с повестки вечернего разговора, – сдвинула брови мама.
– А папу?
– Давно это было. Кажется, что любила.
– А почему разлюбила?
– Так сразу и не ответишь. Отболело уже всё, отпало, забылось. Скорее, он меня разлюбил… Посмотри лучше в окно, какая Луна – ярко-красная и низко висящая. Я такую никогда в жизни не видела.
Серёжа безразлично посмотрел в окно. Мама так и не дала исчерпывающий ответ на волнующий его вопрос. Если девчонки могут любить, то может ли Света Крамских проникнуться чувствами к нему. Но так, чтобы навсегда. Пусть не сейчас, пусть потом, когда-нибудь, когда он повзрослеет, станет известным футболистом, будет выступать за знаменитую команду. А почему бы и нет? Дмитрий Николаевич сказал, что ничего невозможного в спорте нет. А Луна – она действительно яркая. И тоже шарообразная, как мяч.
6
Утро в шестом «А» началось с импровизированного собрания, организованного Аней Боевой. Они со Светой принесли из дома два старых мяча – футбольный и волейбольный – и сказали, что безвозмездно передают их в фонд поддержки футбольной сборной школы. Аня пообещала создать группу болельщиков школьной команды в социальных сетях, выпустить специальную стенгазету, посвящённую предстоящему чемпионату, а Света – переговорить со сверстниками из параллельных классов об их поддержке создаваемого фонда. Чтобы собрать нужное количество мячей, и мальчишки смогли качественно подготовиться к ответственному городскому турниру. Ведь ненужные спортивные вещи, валяющиеся на балконах, в гаражах, кладовых и на пыльных чердаках, есть у каждой семьи.
На тренировку Дмитрий Николаевич немного опоздал, что было несвойственно ему, пришёл озабоченным. Долго и напряжённо молчал, нахмурив брови. Попросил уже фактически назначенного им капитаном и принятого командой в качестве такового Серёжу Березина провести разминку, а сам что-то быстро записывал в блокнот. Затем объявив построение, тренер несколько раз прошёл вдоль строя, пристально всматриваясь в лица ребят, как будто что-то мысленно спрашивал их.
– Ну, что, львы? Готовы к боям? – спросил он негромко и ласково.
– Как пионеры, Дмитрий Николаевич, – ответил за всех вратарь Никита Белов.
– Это хорошо, – обогрев светлым взором Никиту, ласково сказал тренер. – Был я мимоходом на стадионе «Горняк» на тренировке детско-юношеской спортшколы, где, как вы сказали, выступает семь человек из двадцатой школы. Посмотрел я их игру…
Мальчишки в строю переглянулись, потом в нетерпении услышать продолжение рассказа и выводы Дмитрия Николаевича крепко вцепились в него взглядами.
– Ну, и как? – первым не выдержал Щукин.
– Неплохо, – ответил тренер. – Очень неплохо. Просто прекрасно. Но! Совсем не идеально!
Замерший в ожидании этих слов строй выдохнул и зароптал.
– Намного лучше нас играют? – спросил Серёжа.
– С чего это такие умозаключения, Березин? Намного лучше вас, может быть, только сборная Бразилии. Да и то на своём поле, а приедет она к нам, то пожалеет об этом! – улыбнулся Дмитрий Николаевич.
В строю послышался неуверенный смешок.
– Обманываете вы нас, Дмитрий Николаевич – мы же знаем, как играет двадцатая, – прогудел Юра Плотников. – Они три года подряд кубок брали, у них и физрук – футболист, и директор поддерживает команду. А у нас что?
– А у нас воля к победе, а ещё мы – тёмная лошадка для всех. Мы можем преподнести сюрприз. Им вообще-то есть, что терять – целое звание чемпиона, а нам есть, к чему стремиться – лишить их этого звания. И предпосылки к тому хорошие. Пусть они ещё до финала с такой хлипкой полузащитой доползут, – строго отрезал Дмитрий Николаевич.
– Всё правильно, тренер, – сделал шаг вперёд Березин. – У нас есть не только воля к победе, у нас ещё и болельщики есть, вот, два мяча нам подарили. А в других классах ребята пообещали ещё штук десять. Сейчас в футбол мало кто играет, все сидят в своих смартфонах и компьютерах, дома мячи никому ненужные валяются. Если у нас у каждого в команде будет по мячу, то за оставшиеся две недели мы такую форму наберём, что бразильцы точно пожалеют, если приедут к нам.
– Молодец, Березин. От лица команды поблагодари всех болельщиков, а спонсоров – персонально, – приказал тренер.
– Да Света и Аня, которые вчера к нам приходили, в стенгазете и в соцсетях о каждом напишут, вы за это не переживайте, – пообещал Серёжа.
Дмитрий Николаевич расплылся в дружелюбной улыбке, и только было собрался дать старт двухсторонней игре, как его окликнула незаметно подошедшая на площадку Юлия Павловна.
– Дмитрий Николаевич, можно вас отвлечь на несколько минут? – спросила она.
– Конечно можно, – смущённо кивнул тренер.
– Я работаю учителем физики в школе, – с волнением в голосе сказала Юлия Павловна. – Но, если можно так сказать, нарушила вашу тренировку по просьбе директора Олега Владимировича. Вы не знакомы?
– Никак нет. И в чём суть просьбы? – как-то отрешённо переспросил тренер.
– А вас не затруднит пройти со мной к нему? Он сейчас как раз на месте, его окна вот – напротив футбольного поля. Он часто наблюдает за вашими играми. Пройдёмте? – предложила Березина.
Дмитрий Николаевич покорно кивнул и зашагал за элегантно виляющей бёдрами Юлией Павловной. Она была одета в обтягивающий чёрный брючный костюм, такие же чёрные замшевые туфли на высоком каблуке.
«Как она только выдерживает несколько часов стоять на шпильках перед школьниками? Это же немыслимое физическое испытание», – подумал тренер.
– И каковы наблюдения директора за нами, наверное, есть претензии? – спросил он уже вслух.
– Сейчас всё услышите, – не поворачивая головы, по- учительски строго ответила она.
Олег Владимирович вальяжно тонул в мякоти дивана, потягивая кофе из кружки с подхалимской надписью «Любимому шефу от коллектива». Не вставая, протянул широкую мясистую ладонь Дмитрию Николаевичу, представился, предложил присесть.
– Чаёк, кофеёк? – спросил неестественно басовитым голосом.
Тренер отказался от казённого угощения. Какая-то ледяная фальшь сквозила по всем стенам заклеенного белыми обоями директорского кабинета. Сложилось ощущение, что и чай здесь наливают холодным.
– Чем могу быть интересен? – спросил Дмитрий Николаевич, косо поглядывая на остановившуюся у зеркала Юлию Павловну – она слушала разговор, но разглядывала себя. Показалось странным, что при разговоре руководителя учреждения присутствует его подчинённая, да ещё и простой учитель. Олег Владимирович прочитал этот недоумевающий взгляд гостя.
– Вы уже успели познакомиться? Это Юлия Владимировна Березина, мама Серёжи. Он ведь у вас капитан команды, кажется? – заискивающе, но так же грубо спросил директор.
– Я знаю, – ответил Дмитрий Николаевич.
– Даже так? – удивилась Юлия Павловна, повернувшись лицом.
– Я очень наблюдательный, – с натянутой улыбкой парировал тренер.
– Ну, давайте здесь не разгадывать ребусы, оставим это на потом, – перебил директор. – Вы, Дмитрий Николаевич, делаете большое дело. Я косвенно слежу за вашей работой. Сам когда-то ходил на футбол, знаю, что такое тренерский труд. На мой взгляд, вы профессионал.
– Спасибо! – ухмыльнулся тренер.
– Да, профессионал, – повторился в лёгкой задумчивости Олег Владимирович, подбирая в уме дальнейшие фразы. – Так вот, можно вопрос: а где вы работаете, где живёте, какое у вас образование? Мы тут с коллегами как бы посоветовались, и думали вам предложить вакантное место преподавателя физкультуры. У вас ведь, наверняка, есть педагогический диплом? Или физкультурный?
– У меня нет педобразования, и занимаюсь я немного другой работой, – сдавленно, словно нехотя, проговорил Дмитрий Николаевич. – Живу я вообще-то не здесь, в другом городе, даже в другой области. Так сложились обстоятельства, что мне нужно какое-то время поухаживать за больной матерью. За предложение, конечно, спасибо, но я вряд ли буду вам полезен в качестве преподавателя физкультуры. И спасибо двойное, что не предъявляете мне претензий по поводу занятий с вашими учениками.
– Что вы, что вы, Дмитрий Николаевич! Какие претензии? Да вам вся школа благодарна должна быть, – замахал руками Олег Владимирович. – А матушка ваша, как вы сказали, здесь проживает? Сильно ли болеет? Может, какая-то помощь нужна?
– Спасибо, Олег Владимирович, ей уже лучше, – поблагодарил тренер, делая едва уловимое движение, чтобы встать и направиться к выходу.
– У нас, если что, связи в управлении медицины имеются, вы не стесняйтесь, обращайтесь. Может, вам ещё какая-то помощь нужна? – заторопился директор.
– А вы знаете, наверное, потребуется, – вдруг остановился в дверях Дмитрий Николаевич и с мольбой посмотрел в директорское лицо. – Скоро дожди зарядят, нам бы с ребятами последние две недели перед турниром крыша не помешала. В смысле – спортзал. Да и инвентарь где-то складывать нужно.
– Так пожалуйста. Спортзал предоставим, – живо приподнялся с дивана Олег Владимирович. – Юлия Павловна, переговорите с дежурными, пожалуйста, передайте им от меня просьбу, чтобы нашему футбольному тренеру открывали спортивный зал. Там и раздевалочки с ремонтом, чистенько, комплект формы имеется, если что. Всё, как положено. А кабинет физики – как раз напротив спортзала, Юлия Павловна присмотрит, подскажет по любым вопросам. Через неё можете связь со мной поддерживать, по-соседски так сказать. Вы только там по-взрослому, стены не облупливайте. А то я знаю этот футбол, мальчишки бьют мячами куда зря, а нам краску потом ищи и маляров нанимай.
– Понимаю. К краске в спортзале я питаю особенные чувства, она – как хранительница школьной истории, по её срезам даже можно определить, сколько сезонов здесь занимались ученики. Обещаю полный порядок, в зале будут только общефизическая и тактическая подготовка, – пообещал Дмитрий Николаевич и, обменявшись учтивыми кивками с физичкой, вышел из кабинета директора.
