Сергей Николаевич Зеньков
Одиссей привязанный
Матэодопсия. (сжала кулаки, сёстрам) И что теперь делать?
Одиссей. (просто) Спойте эти песни мне.
Матэодопсия с унынием смотрит на свои сжатые кулаки.
Все сирены смотрят на Матэодопсию.
Тимос. (вдруг, Одиссею) Убить тебя мало!
Аплистия. (Одиссею) Слышь ты, умник! Ты для начала верёвочки свои сбрось!
Порния. (Одиссею) Освободись…
Иперифания. (Одиссею) Тогда и поговорим.
Итопита. (Одиссею) И песни тебе будут, и танцы.
Аплистия. (Одиссею) Полная культурная программа.
Иперифания. Премьерный показ…
Тимос. (Одиссею) Новая программа…
Аногоитэфси. (Одиссею) И старая…
Порния. (Одиссею) Даже позапрошлогодняя.
Аногоитэфси. (Одиссею, с досадой) А у меня сегодня должен был быть дебют на большой сцене! А ну его… (с досадой машет рукой)
Иперифания. (Аногоитэфси) Заткнись, дура! Не видишь, зрителей… – всего – ничего, кот наплакал.
Матэодопсия. (смотрит на Одиссея) И слушатель… всего один.
Итопита. И того привязали.
Аплистия. Чтобы не убёг!
Иперифания. (смотрит в зал) Это они нас так уважают!
Аплистия. Небось, за вечернее представление в афинском театре кругленькую сумму отваливают золотом.
Аногоитэфси. И как у них барабанные перепонки не лопнут?! Зенки не повылазят?…
Порния. А тут на дармовщинку хотят…
Иперифания. Весь мир нас знает!
Тимос. Восхищается нашими голосами…
Итопита. Трубят на каждом углу…
Иперифания. В каждом порту наши кости перемывают…
Матэодопсия. (прикусила губу) Так… и что нам теперь с этим фруктом… (кивает на Одиссея) делать?!
Иперифания. (Матэодопсии) Будем надеяться, что он смекалистый (Одиссею) и найдёт способ угодить нам.
Порния. И выберется из этой сети.
Итопита. Попал дрозд в силок, а вокруг… (насвистывает песенку и снова получает пинка от Тимос)
Тимос. (Итопите в глаза) …а вокруг (выделяет) ласточки летают!
Матэодопсия. У нас мало времени, девочки! Я так понимаю, что петь нам сегодня не придётся.
Тимос. Не судьба, видать.
Матэодопсия. (Одиссею в упор) А вот поговорить по-мужски…
Аплистия. (Одиссею) Есть такое желание!
Одиссей. (без тени страха) Я хотел услышать дивные песни сирен, а слушаю сумбурную бабскую болтовню… (на лице его ухмылка)
Иперифания. (сёстрам) Смотрите-ка на него…
Тимос. (Одиссею) У-у, козлина!!!
Одиссей. (Тимос) Я попрошу без оскорблений! Согласно международной хартии…
Матэодопсия. Уймись, Тимос! (Одиссею) Может статься… Если он так хитёр, как говорит, то по своему желанию… найдёт способ выбраться из этого силка.
Порния. (капризно) Я сегодня петь не буду!
Аплистия. Я тоже. Артистов на сцене больше, чем зрителей в зале. (смотрит на Одиссея)
Иперифания. (с негодованием) Маразм какой-то!
Тимос. И это притом, что мы несём на себе бремя всемирной славы.
Итопита. Я уже не говорю о тщательном подборе репертуара!
Аплистия. (Одиссею) Знаешь, сколько стоит сейчас заплатить настоящему поэту?!
Порния. (Одиссею) А популярному композитору?…
Матэодопсия. (сёстрам) Прекратите трещать, сороки. Мы тратим драгоценное время (Подходит вплотную к Одиссею, нервно) Итак, отвечай, зачем вы пришли сюда, когда знали, что здесь небезопасно?
Одиссей. (улыбается, Матэодопсии) Я захотел услышать чудесные песни сирен острова Гилл. По левому борту кусок суши… Это ведь остров Гилл, дорогуша? Не правда ли?
Матэодопсия. (сдержанно) Да, это он.
Одиссей. А вы те самые сирены? (широко улыбается)
Матэодопсия. (раздражённо) Ну, допустим.
Тимос. (с досадой, Матэодопсии) Это наше пение он хотел услышать?!…
Матэодопсия. Помолчи, Тимос! Иначе я отправлю тебя на берег!
Одиссей. (сиренам) Популярность ваша велика…
Матэодопсия. (Одиссею) Это понятно… Давай говорить начистоту, странник! Нам льстит то, что ты говоришь о наших талантах в превосходной степени… (ласково) Докажи и ты, странник, что достоин своего деда и отца, достоин земли, что вскормила тебя, достоин остаться в памяти потомков…
Иперифания. (сдержанно и ласково, Одиссею) Если сбросишь верёвки, то так уж и быть, (кивает на Матэодопсию) она собственноручно сочинит для тебя хвалебную песнь. Песнь в твою честь, грек.
Одиссей. (сиренам) Так ли хороши ваши песни?!
Матэодопсия. (хищно) Они восхитительны…. Но сейчас речь ни о том… (держит ладонь над головой Одиссея, ласково Одиссею) Я напишу тебе песню. Я напишу её сама, даю тебе слово, странник. И ты услышишь в ней крики и смех своей матери в тот миг когда явился на этот свет;…услышишь тихий шепот юной девушки и ощутишь на устах тот… самый первый поцелуй… поцелуй искренней и чистой любви. Ты услышишь в песне этой буйную мелодию пляски, что была на твоей свадьбе, и стоны жены твоей в первую брачную ночь и вздохи свои услышишь ты. А затем прозвучит в песне этой тихое дыхание твоего сына в колыбели… в колыбели, что висит на ветке дерева в спальне твоего дома, странник!
Одиссей. (зачарованно, Матэодопсии) Откуда ты всё это знаешь?
Матэодопсия. (опускает ладонь, Одиссею) Ты забываешь, что я не просто женщина, я сирена, я дочь речного бога Ахелоя и музы Терпсихоры! (ласково) Это будет величайшая песня на свете, странник. Она прославит тебя и твоё имя в веках. И через тысячу лет, слушая её, люди будут вспоминать тебя, говоря…
Одиссей. (Матэодопсии) Но я живу сейчас! Какое мне дело до того, что будут говорить через тысячу лет, женщина?!
Аплистия. (Матэодопсии) Дай лучше я, сестра! Как видно, этот человек равнодушен к славе! (Одиссею) Может быть, дорогой, тебя заинтересует мой предложение?! Я вижу, ты не промах… и у тебя деловая хватка. И посему я не буду лукавить, а скажу прямо… Если ты выберешься меня и пойдёшь со мной – у тебя будет всё!
Одиссей улыбается.
Аплистия. (напористо, Одиссею) Всё, что пожелает твоя душа, дорогой! Я невеста с неслыханным приданым (трогает чешуйки на своём костюме) Видишь, это чистое золото! В моей пещере есть укромный уголок… Не было дня, чтобы я не бросила в этот уголок что-нибудь драгоценное: золотую монету, алмаз или изумруд, сапфир или янтарный камень, или безделушку из золота с каменьями… Или колечко, или браслетик, или цепочку… И, поверь, такая кучка собралась… Придёшь ко мне в гости… и мы ляжем с тобой на эту гору из несметных сокровищ… Как тебе?
Одиссей. (хитро улыбается, Аплистии) Заманчивое предложение… Но мне нужно больше! Намного больше!
Аплистия. (не сбавляя напора, Одиссею) Ты хочешь власти? Не проблема!!! Сейчас всё можно купить за деньги, дорогой! Останешься со мной, и через пару лет я куплю тебе небольшое царство… А если его будет тебе мало, развяжем войну с соседями…
Тимос. (рьяно, Одиссею) А вот это действительно… дело!
Аплистия. (Одиссею) Войны всегда приносят самый высокий доход.
Порния. (Одиссею) Это тебе не шерстью и зерном торговать.
Аногоитэфси. (Одиссею) Барыши за тысячу процентов.
Аплистия. (Одиссею) На каждый вложенный медный грош возьмёшь… три, а то и четыре золотых.
Тимос. (Одиссею) Ты будешь купаться в роскоши!
Иперифания. (Одиссею) Сотни тысяч никчемных людишек будут склонять головы перед тобою…
Одиссей. (смеётся, Аплистии) Как это мелко! Как это банально! Ты хочешь купить меня, женщина?
Аплистия. (без тени сомнения, Одиссею) Всё на свете имеет свою цену, дорогой!
Одиссей. Психология торговки с рынка. (Аплистии, вызывающе) Мне достаточно того что у меня есть, женщина!…
Матэодопсия. (в сердцах, глядя на Одиссея) Самодостаточная самодовольная сволочь!
Итопита. (кивает на Одиссея) Крепкий орешек!
Аногоитэфси. Кретин!
Порния. Идиот!
Иперифания. Я думала, что он малохольный, а он просто дурак!
Аплистия. (не сдается, Одиссею) У тебя будет всё, слышишь?! Всё!!! По первому твоему приказу! Это говорю тебе я… Аплистия, а слово моё дорогого стоит.
Одиссей. (сиренам) И этим самым вы завлекаете несчастных моряков?! Не на того напали, девушки! (Аплистии) Ты хочешь купить меня?! (жёстко) Не родился ещё тот человек, слышишь, морская мымра, который смог бы купить меня…
Иперифания. (Одиссею) Это в тебе говорит гордыня!
Матэодопсия. (улыбается, Иперифании) А гордыня… это грех.
Одиссей. (распаляется, сиренам) Глупые куры, что вы сможете дать мне такого, чего я не имею?! Славу? Её у меня предостаточно – хватит на семерых! Злата?! Я перестал ценить его ещё в отрочестве, когда воочию узрел всю пагубность и ненасытность человеческой алчности. Узрел пример бесконечной тупой жадности! Власть?! Её надо всё время удерживать, иначе она ускользнёт и поминай как звали… Ха! (громко) Может быть, песни ваши и хороши, но речи напоминают разговоры портовых шлюх в красном квартале… От них несёт нечистотами.
Тимос. (вскакивает) Ты смелый человек, раз говоришь такое нам! (но Матэодопсия удерживает её за руку)
Одиссей. (широко) Да, я смелый человек! Я не боюсь вас! Я жалею, что приказал привязать себя к мачте. Я жалею, что приказал своим парням залить в уши воск… Они порядком соскучились по женской ласке… И сейчас они бы с радостью оприходовали всю вашу компашку дешевых певичек.
Тимос. (пытается освободить руку, но Матэодопсия держит её мёртвой хваткой) Я убью его, Матэодопсия! Пусти! (Итопита, Иперифания и Порния разом наваливаются на Тимос, держат её по рукам и ногам)
Порния. (Тимос) Остановись, Тимос! Опомнись, несчастная! Ты погубишь всех нас!
Одиссей. (Тимос) Ты думаешь, что я боюсь смерти?! (кричит, с вызовом) Ошибаешься! Как можно бояться того, что и так неизбежно наступит! Я столько раз смотрел в лицо этой костлявой старухе, что… (запнулся и далее просто, сиренам) Она меня не страшит, слышите вы, гарпии морские, сирены, нимфы, русалки,… или как вас там?!
Матэодопсия. (Одиссею) Ты до неприличия болтлив, странник! Мужчина должен быть кратким.
Порния. (Матэодопсии, мягко) Бахвальство…
Итопита. Бравада!
Тимос. (тихо, сёстрам) Я ничего ему не сделаю, пустите!
Матэодопсия, Итопита, Иперифания и Порния ослабевают хватку. Тимос отходит в сторону, разминает пострадавшие конечности.
Тимос. (косится на Одиссея, язвительно) Перья распустил, петушара!
Порния касается плеча Аплистии, та отходит в сторону.
Пауза.
Порния. (подходит к Одиссею, миролюбиво) Зачем так нервничать, морячок? Я поняла твой намёк… (распаляясь) Если тебе не хватает женщины… (по сторонам) выбирай любую!
Одиссей. (сникает) Я хотел услышать божественные песни, а попал в элитный бордель!
Порния. (снисходительно) Зачем ты хочешь нас обидеть, морячок! Мужчина и женщина на одном ложе – это прекрасно и естественно… (бросает взгляд на Аплистию) Война – это неестественно… Голод – это неестественно… Чума – это неестественно!…
Аногоитэфси. (от души) Это ужасно!
Порния. (Одиссею) Но когда женщина и мужчина разделяют одно ложе и дарят друг другу ласки… (нежно, доходя до неприличия) Это прекрасно! Это естественно! Это лучше божественных песен, кои ты хотел услышать, морячок!
Сирены с недоумением переглядываются, но молчат.
Одиссей замялся и опускает глаза.
Порния. (Одиссею) Разве мы чем-то тебя обидели?! Разве не спросили тебя: «Чего ты хочешь?» Разве не пытались угодить тебе в твоих желаниях? Ты скажи прямо, чего ты хочешь?… Или кого ты хочешь?!… Не стесняйся!… Ты же ничего не боишься, морячок! (ещё более раскрепощаясь, не спеша стягивает с себя деталь своего одеяния) Среди прекрасного пола тоже встречаются горячие головы (посмотрела на Тимос) (Одиссею). Но всё же… (дует прямо в лицо Одиссею)
Одиссей не знает, куда ему смотреть.
Порния. (ласково, Одиссею) Я вижу, ты воспитанный человек, с достоинствами и многого добился в жизни…
