Сергей Мари
Святые
– С благим светом ВсеСвятого. Он меня спас, пожертвовав собой.
Семья восторженно ахнула, кроме деда и бабки, чьё молчание заинтересовало парня. Особенно, когда после слов дед сплюнул в сторону, холодно прокатившись мимо парня. А вслед за ним укатила и бабка.
Уговорив Лизу отвлечь остальных, Паша выждал момент и прошёл в комнату стариков, где двуствольное ружье тут же наставилось на него с колен деда.
– Еще один тупица, славящий идиота! – прокряхтел дед. – Твоё место в аду, где сейчас ваш Славный.
– Дед, я не такой, как они. Поверь! Будь ты этой ночью в том доме, ты бы увидел, как я таким же ружьем убил ВсеСвятого. Я его положил! Потому что… знаю, правда за вами, кто помнит былой мир, – не боясь ружья, признался он.
– Докажи! – добавила бабка.
Паша понял, что зашел слишком далеко. Но деваться было больше некуда. Либо всё, либо ничего.
– Вы видели со мной девушку…
– Очень красивая! – перебила бабка.
– …которая приглянулась ВсеСвятому. И случилось кое-что плохое, что я предотвратить не смог. Он напоил ее и воспользовался случаем, чтобы…
– Боже мой! – шепнул дед. – Этот выродок заслуживал смерти хуже!
– Значит, этот изверг не остановился. Он продолжил, нарушил обещание. Сколько девушек пострадало, – вспоминала она.
– Что вы имеете ввиду? – спросил Паша.
– Сколько раз я слышала от молодых девчат, какой добрый и щедрый ВсеСвятой. А потом они девять месяцев вынашивали детей. И если ты прервал выродка…
– Нет! – испуганно выдал Паша.
– Тогда девушке лучше придаться смерти, чем носить ублюдка, зачатого от другого ублюдка. Она же… не знает? – продолжала бабка.
Паша помотал головой, не успевая собирать мысли.
– Ты знаешь, что лучше. Не тяни. На свете не должно более быть упоминаний об "этом", – сказал дед и убрал ружьё.
– Больные старики! – сказал Паша и собрался выйти из комнаты, как вдруг, морщинистая, холодная рука бабки остановила его.
Взглядом страшнее дела у виска он убрал вялые тиски. Бабка смотрела на него с одолжением в устах, нежели ранее с поучением.
– Ты молчишь. И думаешь, что так будет лучше. Только послушай меня, ту, кто своим крылом приютила многих красавиц. В конце концов, всё станет ясно. И ей будет больнее в разы, чем сейчас, если ты скажешь. Любишь её?
Паша увел взгляд.
– Это и так видно, – говорила она. – Тогда не гули её, себя и ваше будущее.
Молча захлопнув дверь, Паша почувствовал себя школьником, которого принизили в его поступке. Слова бабки сели хвостом к нему, чем раздражали. Не желая более находиться здесь, он нашел Лизу в компании остальной семьи. Они что-то ярко обсуждали. Пустые рюкзаки лежали на столе в кухне. Сложив два и два, Паша не был доволен результатом. Нужно было уходить, пока не поздно, думал он, приближаясь к Лизе. Та обернулась счастливей некуда и радостно сказала:
– Нас стало на четыре человека больше! Они идут с нами!
Дети воскликнули, обнимая мать с отцом. Реакция Паши не заставила себя долго ждать.
– А что старики? Вы их просто оставите подыхать от голода, от лап безумцев? – рвал и метал он.
– Мы уже разговаривали с ними об этом, – спокойно говорил глава семейства. – Они не желают оставлять дом, который кровью и потом был ими построен. И наш выбор они принимают, как и мы с уважением их.
– Ведь память о них всегда будет с нами. А если вечна память, то и вечен их век, – дополнила мать, взяв за руку мужа.
Зла не хватало у Паши, чтобы что-либо ответить. Он посмотрел на Лизу, которая, кажется, приняла их выбор, и сказал, не желая слышать больше ничего:
– Мы уходим из этого сумасшедшего дома!
Девушка так привыкла к добродушным, тёплым людям за короткий срок, что грубое суждение Паши поставило ее перед выбором. Помочь семейству Святых или последовать за тем, к кому сердце тянется огнем?
– Ты со мной? – стоя у выхода, снимая ставни с двери, спросил Паша.
Семейство с надеждой ждало шага девушки в их сторону, так как увидели в ней ту, что не бросит нуждающихся в трудный час. Лиза посмотрела на них, после на Пашу, и, внезапно, её глаза заставили сделать шаг к нему.
– Одержимые! – закричала она.
Окна разлетелись вдребезги по прихожей. Дверь размашисто открылась, сбив с ног Пашу. Стая одержимых вломилась внутрь, топча парня. Ослепленный осколками, он не мог сделать ни движения. Лиза кинулась на второй этаж, а семейство так и осталось стоять на месте в молитвах. Как бы Лиза не звала их, стая добралась до них, вцепившись в глотки. Крики детей к действиям. Рискуя собой, Лиза приблизилась к одному одержимому, оттащив от дитя, и его внимание перешло на свежую плоть. Кровавые глаза сковали душу, клыки поднялись вместе с когтями. Вдруг, входная дверь громко захлопнулась. Помятый Паша стоял с пистолетом в руке, приманив изголодавшихся тварей. Выстрел. Еще вспышка дульного огня. Одержимые сыпались на пол крупой. А когда магазин опустел, Паша схватил кортик на стене с наградами солдата и, словно такой же одержимый, набросился сначала на одного, вскрыв шею, а после зверем разобрался с оставшимися. По локоть в крови, запыхавшись, Паша отбросил кортик на пол и бросился отмывать в ведре воды дрянную кровь с рук. Когда же закончил, он застал Лизу у умирающих членов семьи. По куртке бежали слёзы. Дети перестали дышать, а глава семейства уже начал превращаться в очередного одержимого, но всё пытался на ощупь найти ладонь жены. Судороги перекашивали движения, и Лиза сама положила его руку на руку жены, посмотрев на Пашу, зная, что нужно будет сделать, но на что сама не способна.
– Пожалуйста, – молила она.
Паша тяжело вздохнул. Ребра болели от каждого движения тела. И пусть семья с головы до ног застряла в паутине святовства, парень не оставил их. В пистолете сменилась обойма. Он отвел Лизу за спину и спустил курок, добив главу семейства. Выстрел оказался громче обычного. Лиза спешила уйти с места горя и печали, но последовала за Пашей, который, сломя голову, добрался до двери комнаты стариков и вошёл.
– Что там? – спросила Лиза.
– Тебе незачем на это смотреть! – выскочил Паша.
Вскоре Лизу нашло озарение, печаль в конец засела в ней. Через час вместе с Пашей она уже шла к границам города, поуспокоившись, ни на метр не отставая от спутника. Они шли и молчали. Потрясение нашло обоих. Паша задумался о словах бабки. Впереди их могло ждать что угодно. И если гибель в скором времени настигнет их, девушка должна знать всё, думал он, желая избавиться от груза тайны. Он остановился посреди автострады, встав лицом к Лизе. Смелость пополам с воздухом набрались в лёгкие.
– Что такое? – опустошенно спросила она, каждый раз теряя взгляд Паши.
Внезапный гудок перебил парня. Спрятаться было некуда. Голая дорога. Грязный внедорожник остановился рядом с парой. Окно опустилось. Паша был готов достать пистолет. Как вдруг…
Глава 8: "Северный охотник"
С чего бы начать?
Хм. Моё имя ничего не даст вам.
Кем я был раньше? Это ничего не скажет обо мне.
Просто знайте меня как Северный охотник.
Я из тех выживших прошлого мира, как и единицы других, которых, скорее всего, уже нет в живых. На моем веку сгинул один мир, после на руинах его встал уродливый, с трудом сносный мир, где ложь взяла победу над умами новых людей и слабых старых. Каждое новое утро давалось мне с болью в памяти о прошлом. Моя надежда на возвращение былого угасала, пока я не смирился с новой жизнью. Тихий уголёк засел во мне. И я приложил все усилия для того, чтобы новое поколение людей воспряло умом и духом. Моя личность держалась в тени. Всевидящий ВсеСвятой не мог знать обо мне. Мой призрак и воспитание дали этим ребятам возможность на жизнь без границ с выбором своего будущего. Я с радостью наблюдал, как воплощается мой не писаный план. Об одном я лишь сожалею. Я не успел спасти от зла ВсеСвятого Лизу. Но когда его лицо разорвала дробь, мне стало легче. Паша сделал почти всё в точности, как я сказал. Хороший парень.
Святой Север должен был придаться огню, и он сгорел, надеюсь, что дотла. В этом проклятом месте я потерял всех своих друзей, кого нашла старая смерть, а кого инквизиция полоумных. Казалось бы, моя душа должна быть спокойна, а я сам остынуть в годах возраста. Но время еще было на моем счету. Здоровье изредка подводило. Сейчас же, когда меня тяготит лишь одна цель, ничто и никто не станет мне помехой. Пора садиться за баранку. Я обязан найти, спасти их или покончить с ними…
Глава 9: "Капкан на медведя"
Легкость в ногах, расслабленная спина, вялая шея. Находиться внутри уютного, пусть старого, но ухоженного внедорожника было невероятно приятно. От комфорта и покачиваний сон близился к Паше и Лизе, которая всё ещё была в шоке от первого же встречного на дороге, который был знаком Паше. Будто приезд машины был спланирован. Вопросы лились, будто допрос, на что Паша говорил:
– Ты всё скоро узнаешь. Терпение.
И Лиза терпела, молча разглядывая мужчину за рулем, который прятал лицо за козырьком чёрной кепки. Стоило в зеркале заднего вида им схлестнуться взглядами, как дикий взор старика напугал девушку.
– А куда вы вообще везете нас? – недовольно спросила она.
Старик устало выдохнул, удерживая молчание. Паша подловил намек и вставил свои пятьдесят копеек:
– Ты можешь быть спокойна. Этот человек везет нас в место, которое мы сможем назвать своим домом. Всё хорошо.
Игольчатая Лиза не довольствовала прислужным словам возлюбленного. Будто щенок, который тявкает за своего старшего, думала она. Всё же она доверяла этому щепку. Взяв его за руку, её голова легла на его плечо, глаза сомкнулись, и она заснула. Старик поправил зеркало заднего вида. Зоркий глаз пал на уводящего взгляд Пашу.
– Нет почвы для волнения, дружище. Есть, что сказать, скажи. Я весь во внимании.
Паша молчал, глядя в, исцарапанное когда-то когтями, окно машины. Он знал очень много, чтобы выдать Лизе всё, как на духу. Нужно было время и место. И старик дал, всё, что нужно.
Ехать пришлось достаточно долго. К закату, когда оранжевый и розовый цвета слились на небе, а солнечный диск зашел за двухэтажный, деревянный дом на насыпи, колеса внедорожника проскрипели у ворот на территории просторного хозяйства, где за невысокими, металлическими оградами водились лошади. Водительская дверь хлопнула, и молодняк проснулся в опухшем взгляде.
– Подъем. В доме поспите, – сухо сказал старик чернее черного во тьме.
Когда они зашли за ворота, старик завел машину и вместе с Пашей закрыл выход, навесив металлические, профильные трубы по типу ставней. Лиза терялась в ночи. Вдруг, раздался щелчок на трансформаторе, и блеклый свет уличных фонарей пробудил соскучившихся, голодных лошадей в стойлах неподалёку.
– Лошади? – радостно завизжала Лиза.
Старик хмуро ухмыльнулся:
– Именно. Те, кого я спас из Северного, пока лапы ВсеСвятого не добрались до их мяса.
