Сергей Львович Григоров
Национальная идея. Квинтэссенция
Доминирующие в характере большинства членов этноса ценностные ориентиры, задающие схожие эмоциональные переживания, определяют его национальный характер.
Гармония человека с социумом прочна только при условии, когда прививаемые членам общества правила поведения хороши не потому, что хороши в каком-то абстрактном смысле, а потому, что поступать именно так им приятно, кажется естественным и правильным. Потому, что соответствуют мировосприятию большинства членов общества. Любые технологии манипулирования сознанием, в том числе сдвига ценностных ориентиров посредством окон Овертона рассыпаются как карточный домик при одном неожиданном потрясении. Поэтому, в силу отличия мировосприятия, исторически сложившиеся общественные структуры в европейских странах и в России оказались различными.
В Европе, отравленной миазмами кальвинизма, построено так называемое западное, гражданское общество, преподносимое как демократия. Доминирует атомарная структура социума, когда каждый человек сам по себе. Он полновластный хозяин своего тела и мыслей. Он завоевал многочисленные права – право на защиту со стороны государства, если он законопослушен, право на неотложную медицинскую помощь и получение начального образования, право на личную свободу, понимаемую как возможность отстаивать свои права и желания. Наиболее полно его человеческие достоинства характеризуют размеры личного состояния: чем богаче, тем более любим Богом. А бедные и убогие есть враги Господни, достойные лишь ненависти и презрения. Помогать им грешно, ибо они отвержены. Место немощных родителей – хоспис.
Необходимо отметить, что современная западная демократия не имеет практически ничего общего с государственным устройством античных греческих полисов, применительно к которому этот термин ведет свою историю. Тогда выборы общественных руководителей проводились с учетом опыта совместного участия бок о бок в военных действиях и прочих мероприятий, личного знания сильных и слабых сторон претендентов. Ныне же властвует тот, у кого больше денег на предвыборную кампанию, кого восхваляет больше средств массовой информации. Но любой из претендентов на высокую общественную должность все равно остается котом в мешке для народных масс.
В царской России сложилось иное общество – традиционное, патерналистское, когда генерал – отец солдатам, царь – батюшка, а Русь – матушка.
Иное, чем в Европе. Многонациональное, многоязычное, многоконфессиональное, характеризуемое одним словом – русское. И вряд ли в этом случае уместно употреблять слова «хуже» или «лучше». Глубоко неверны утверждения западных идеологов, что традиционное общество есть вымирающий реликт прошлого, не приспособленный к современной жизни. Разделение и конкуренция при ведении хозяйства, вообще говоря, менее эффективны, чем сложение и сотрудничество – Аристотелевская экономика по всем производственным показателям превосходит его хрематистику.
Традиционное общество ничем не уступает, а при некоторых условиях превосходит потенции западного общества и в плане восприимчивости к инновациям и ускорения научно-технического прогресса. Достаточно вспомнить эволюционные скачки при Петре Первом и Екатерине Второй. Применительно к современности можно привести в пример Японию, Южную Корею, Китай и набирающую мощь Индию, в которых доминируют традиционные по западной классификации общественные структуры.
Салтыков-Щедрин метко подметил, что суровость российских законов всегда смягчалась необязательностью их выполнения. Даже тектонические сдвиги в верхних эшелонах государственной власти фактически не затрагивали бытовые взаимоотношения подданных Российской империи. Повседневная жизнь регламентировалась не столько распоряжениями официальных органов власти и существующими законами и уложениями, сколько пожеланиями людей, обладающих высоким личностным статусом или, как говорилось в старину, репутацией. Русские добровольно исполняли их указания, то есть отказывались от крупицы собственной свободы потому, что искренне полагали такое поведение правильным.
