Сергей Львович Григоров
Сказки для умных

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ

Второе издание «Сказок для умных» аутентично первому, увидевшему свет более десяти лет назад. Не устранены даже неуклюжие обороты и неточности несмотря на то, что это противоречит политике издательства. Добавлен лишь текст «Сказка сказок», интересный тем, что отражает взгляд системного аналитика на историю Русского мира.

Остается напомнить, что имя действительного автора неизвестно.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ

Секретариат счел необходимым ознакомить руководство региональных ячеек Академии с нижеследующим текстом для последующего строго конфиденциального обсуждения.

Начну с азов, дабы подчеркнуть важность момента.

Напомню, что традиционно объем понятия «информация» принято разделять на три области– фактологическую, алгоритмическую и концептуальную, соответствующих сферам «так помни», «так действуй» и «так мысли».

Под фактологической информацией (факт-утверждениями) подразумеваются описания, содержащие констатацию фактов и требующие только понимания и запоминания. Это, например, сообщения о смерти Наполеона в соответствующем году или о месте впадения Волги. Эти утверждения могут быть верными (истинными), неверными и спорными, истинность которых неопределенна.

Вне зависимости от истинности или ложности, достоверности или недостоверности, убедительности или неубедительности, факт-утверждения обладают различной, но всегда не стопроцентной степенью непосредственной, личной проверяемости. Изучение истории требует доверия к авторам учебников и к свидетельствам очевидцев (вкупе с доверием к порядочности и пунктуальности переписчиков и комментаторов сохранившихся документов) – лично участвовать в уже произошедших событиях никто не может. При постижении физики или, скажем, химии можно лично убедиться в правильности многих положений этих наук, поставив соответствующие эксперименты. Но кое-что все равно придется принять на веру: современная наука очень даже недешевое удовольствие.

Алгоритмическая информация (алгоритм-сообщения) представляет собой описание последовательности действий для получения желаемого результата. Типичный пример – кулинарные рецепты: для изготовления такого-то торта возьмите то и это, так-то сделайте и так далее. Алгоритм-сообщения содержат нечто большее, чем «голое» знание, – они позволяют вырабатывать различные умения и навыки. Опытный водитель не чета любому новичку, как бы ни был тот теоретически подкован. Многие навыки – например, умение плавать – вообще невозможно приобрести, не совершая никаких практических действий.

Как вы, несомненно, знаете, мировоззренческие установки возникают при усвоении информации третьего вида – концептуальной, являющейся по существу некойпроповедью. В качестве проповедника, то есть человека, излагающего концептуальную информацию, может выступать философ или ученый – Сократ или Аристотель, Коперник или Ньютон. Однако более привычно под проповедниками подразумевать учителей, обладающих моральным авторитетом и воздвигающих новые основы самоосознания и самоопределения. К таким колоссам, несомненно, относятся Зороастр и Гаутама, Иисус Христос и Магомет.

По силе убеждения проповедь относится к одному из двух уровней.

Проповедь первого уровня – это убеждение в истинности сказанного. С этой целью обычно применяются ссылки на авторитеты (такой-то великий думал именно так; многие люди знают это; это очевидно) и/или ссылки на материальные свидетельства (документы, подтверждающие сказанное; описание или проведение подтверждающих экспериментов), а также критикуются конкурирующие воззрения.

Второй уровень проповеди – логическое встраивание сказанного в систему мировосприятия слушателей, убеждение их в том, что по-другому мыслить неправильно, вытеснение сомнений в истинности сообщенного. Поскольку основная проблема гносеологии не в познании истины, а в приятии или неприятии ее, третьего уровня проповеди не существует.

Надеюсь, что членам Академии нет нужды расписывать характерные приемы построения проповеди и основные внешние признаки ее.

Феномен нижеследующего текста в том, что внешне он напрочь лишен каких-либо атрибутов проповеди, но по силе воздействия на мироощущение читателя сильнее любого известного современного произведения. В истинности заключительных утверждений сказок, представленных ниже, усомниться невозможно. Надеюсь, что коллективными усилиями нам удастся раскусить эту загадку.

Вице-президент Международной академии

нейролингвистического программирования

и психоделики (МАНПП)

Н. М. Кафтанов

Сказки для умных

Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся

Евангелие от Матфея, 5:6

1. Появление зла

Все дела Господа прекрасны, и Он дарует все потребное в свое время; и нельзя сказать: «Это хуже того», ибо все в свое время признано будет хорошим.

Книга премудрости Иисуса, сына Сирахова, 39:40,41

Владел Хозяин просторным крольчатником, населенным множеством обитателей. В положенные часы насыпал в кормушки сытный корм, тщательно чистил клетку и застилал мягкой соломой. Кролики благоденствовали и радовали Его привесом и приплодом.

Красивой расцветкой и дородностью выделялся среди них один, называемый Сатом. Хозяин часто брал его на руки, ласкал и подкармливал вкусными орешками.

Как Он любит нас, как заботится о нас, восклицал Сат, обсуждая со своими сородичами поведение Хозяина. Мы всецело в Его власти, а не ощущаем никакого насилия. На нас ниспадает только вселенская доброта Его и любовь. В благодарность мы обязаны отвечать Ему взаимностью и всячески угождать. Я люблю Его безмерно. Как я хочу походить на Него! О, если б я мог оказать Ему хоть малейшую помощь! В Его отсутствие я буду следить за порядком в клетке и контролировать распределение пищи.

Чего греха таить, изредка у кроликов возникали критические замечания в адрес Хозяина. То промедлит с раздачей пищи, то сочных кочерыжек не доложит, то не улыбнется при виде Своих любимцев. В один из таких критических моментов образовался – у кого именно, история умалчивает – погибельный вопрос: по какой причине Он старается ублажать нас, неужели нет у Него никакой корысти? Докатился ропот до Сата, и вынужден был он долго и безжалостно искоренять вредные сомнения в альтруизме Хозяина.

Другие кролики постепенно привыкли к главенству Сата, хотя некоторые и оспаривали справедливость принимаемых им решений насчет распределения пищи и назначенных мест отдыха. Предводителем недовольных был Мих, почти не отличающийся от Сата по весу, но обладающий самой что ни на есть обыкновенной кроличьей внешностью.

Однажды Хозяин отвлекся от ухаживания за кроликами, огляделся вокруг и обнаружил, что двор Его пришел в запустение. Надо заняться благоустройством, подумал Он и незамедлительно принялся за дело.

Вначале Он соорудил навесы и разные сооружения, отделив местечки освещаемые и затененные, продуваемые ветрами и укромные. Посмотрел на дело рук Своих и решил, что получилось хорошо.

Затем Он принялся благоустраивать территорию двора. Проложил плиткой дорожки и присыпал гравием участки, которые должны были остаться сухими даже при сильных дождях. Разбил клумбы, посадил деревья. В углу двора выкопал пруд. И вновь порадовался результатам труда Своего. Соорудил несколько светильников, дабы темное время суток или непогода не мешали Ему хлопотать по хозяйству.

Пруд Хозяин украсил водорослями, запустил в него рыбок, рачков и моллюсков. Повесил скворечники, чтобы залетным птицам было где устроить себе гнездышко и наслаждать Его слух радостным пением.

После этого Он наполнил двор многими новыми обитателями. Коровами, овцами, курами, утками и прочей живностью, от которой большой прок в хозяйстве. У входных ворот поселил сторожевого пса. Прозвали его Огоньком – за то, наверное, что когда он угрожал кому-либо, то клыки его ярко сверкали.

Видите-видите, вопрошал Сат сородичей. Он занялся тяжкими трудами только ради нас – чтоб приятно нам было любоваться окрестностями клетки, чтоб не посещали нас в темноте ночные кошмары. Я растворяюсь в любви к Нему!

Восхвалял Сат Хозяина, а самого свербил вопрос: куда деваются его сородичи, периодически изымаемые из клетки? Считалось, что для пополнения новых крольчатников. Но дольше всех занимающий почетное место у кормушки, откуда был лучший обзор, он невольно сомневался в общепринятой точке зрения. Неизвестность пугала, и он много времени проводил в раздумьях. Как следствие, интеллект его значительно повысился. Попутно он выучил повадки и языки всех обитателях двора.

Нельзя жить хлебом единым, и Хозяин завел созданий, от которых нет никакой хозяйственной пользы, – котят. Пользы-то нет, но для души услада.

Безрассудная любовь всегда эгоистична. Сату вдруг показалось, что Хозяин стал хуже относиться к кроликам, и его кольнула ревность. Прежде никогда подобные мысли не приходили ему в голову.

На самом-то деле Хозяин всех любил одинаково и ровно в той степени и таким образом, какого каждый был достоин. Одни создания требуют ежедневного ухода, другие стремятся к самостоятельности, третьих обязательно надо подбадривать, четвертых – успокаивать, и так далее. У всех свое предназначение, и глупо стричь их под одну гребенку. Кошки нужны для игры и баловства, кролики – для приплода. Сат же не принимал в расчет это очевидное обстоятельство.

Неужели Он забыл, задавался Сат грустным вопросом, что мы, кролики, старейшие и любимые Его подопечные? Какой удар для всех нас! Какое жестокое разочарование! Да добрая половина клетки, того и гляди, впадет в депрессию, перестанет радоваться жизни и приносить приплод. Как это расстроит Хозяина! Нет, такого нельзя допустить. Что делать?! Буду-ка я, решил Сат, вновь и вновь напоминать о Его огромной любви ко всем нам. Но чтобы мне поверили, буду говорить, что Он только что заверил меня в этом. А публично не показывает Свою любовь из необыкновенной скромности.

Появившиеся котята – их было два, Ли и Ам, – поначалу были совсем маленькими и тщедушными. Все боялись ненароком нанести им какой-либо вред, случайно прищемить лапки или хвост. Ам оказался спокойным и уравновешенным. Зато Ли, чуть обвыкнув, выказала необычайную проказливость. Как угорелая, с утра до поздней ночи носилась она по двору и так надоела его обитателям, что когда пропала куда-то, все вздохнули с облегчением. Лишь Ам загрустил: хотя ему и доставалось от Ли больше всех, но все же по крови она была ему родной.

Заметив его хандру, Хозяин принес новую кошечку, Ва, мягкую и покладистую. Ам быстро сдружился с ней и забыл прежнюю непутевую подружку.

Жизнь котят являла собой сплошной праздник. Забот никаких. Спали и играли где хотели, еды было всегда вдоволь. Хозяин всячески лелеял их и холил. Часто брал на руки, разговаривал с ними на всевозможные темы, прогуливаясь по двору. Тем самым Он действительно заметно меньше времени стал уделять кроликам.

Сат с ужасом подметил, что Хозяин перестал с прежней регулярностью чистить их клетку. Да и пищу часто стал накладывать впопыхах, лишь бы отделаться от докучливой обязанности. Как следствие, в среде кроличьей молодежи начали расти еретические настроения. Старые сомнения в любви к ним Хозяина и страшные шепотки по поводу судьбы изымаемых кроликов дополнились совершенно невозможнымивысказываниями – о том, что Хозяин им особо-то и не нужен. Пищу можно добывать самим, и если жить вне тесной клетки, то и убирать за собой не надо.

Иногда Сату тоже казалось, что Хозяин не достоин любви кроликов. Но он гнал гибельные мысли в поисках выхода из создавшегося положения. Его авторитет среди сородичей к тому времени был настолько велик, что, казалось, только на нем и держится порядок. Это обстоятельство и соблазнило Сата, подтолкнуло на неординарный поступок.

Он заявил, что Хозяин будто бы назначил его посредником между Собой и прочими обитателями клетки. Поэтому он не только словом и личным примером, как ранее, но и делом будет помогать бесконечно любимому Хозяину. Он будет домешивать пищу и очищать клетку от мусора. Остальные кролики должны ему беспрекословно подчиняться. Мих, естественно, высказал сомнения, справится ли Сат с частью Хозяйских обязанностей. Было много шума и споров. Но большинство кроликов все же поверило Сату.

Бедное создание! Неисчислимое множество историков и комментаторов обсуждало причины его нравственного падения. Наиболее вдумчивые из них пришли к выводу, что в слепоте своей любви Сат не заметил, что мысленно совершил роковую подмену: если раньше он хотел быть похожим на обожаемого Хозяина, то теперь решил в определенной степени стать вместо Него. В этом, якобы, заключался его великий грех: если в Мироздании все дивно упорядочено – а это именно так – и у каждого свой путь, то просто надо нести свою ношу, а не браться за чужие дела.

В отдельных апокрифах, правда, называлась иная первопричина – утверждалось, что все беды проистекают из изначальной непохожести друг на друга обитателей двора. Весьма спорная точка зрения, не имеющая стройного логического объяснения.

Во всяком случае, трагическая судьба несчастного кролика подтвердила старую мудрость, что благие намерения часто приводят к плачевному результату.

Как и следовало ожидать, Сат взвалил на себя непосильные обязанности. Пищу он не мог толком перемешать, чтобы всем доставалось примерно одинаково различных ингредиентов. Клетку также не мог поддерживать в чистоте. Мусор от кормушки и того места, которое он сам занимал, он еще мог как-то отгрести, но для уборки удаленных уголков клетки не хватало ему ни умения, ни сил.

А Хозяин, мельком бросив взгляд, видел, что в крольчатнике вроде бы чисто и уборка не требуется. Меж тем все закоулки клетки, не попадавшие сразу в поле Его зрения, заваливались мусором, и терпение кроликов, обладающих малым общественным статусом и потому занимающих непрестижные места, истощалось. Подзуживал недовольных, конечно, Мих.

В одно прекрасное утро Хозяин чуть замедлил с выдачей завтрака. Когда же Он наполнил кормушку, то наиболее голодные, топча и отталкивая слабых и менее расторопных собратьев, во главе с Михом бросились к еде.

Сат пытался, как мог, навести порядок, но был плотно прижат к стенке. Подгнившее дерево не выдержало, треснуло. Образовалась щель. Мих поднажал – и Сат с наиболее верными сторонниками вывалился наружу.

Как испугались кролики, оказавшиеся под открытым небом! Долго не могли они придти в себя. А когда успокоились, стали решать, что делать. Взоры их, естественно, устремились к Сату – они привыкли видеть в нем предводителя.

Какие мы несчастные создания, плакал про себя Сат. Наши склоки и неверие в безграничность Хозяйской любви привели к катастрофическим последствиям. Пролом образовался довольно высоко, и мы не сможем самостоятельно запрыгнуть назад в клетку. Хозяин только что ушел в дом и неизвестно, когда Он выйдет вновь. Пища, предназначенная для нашего завтрака, осталась в клетке, и все, кто оказался здесь вместе со мной, ощущает сильный голод. Долго не выдержать эти муки. Что делать? Как выйти из создавшегося положения? Объесть грядки Хозяина – кощунство. Нет, надо уводить кроликов со двора.

– Братья мои, – обратился Сат к товарищам, – восхвалим мудрость нашего Хозяина! За наше послушание Его заповедям и усердие в изучении Его достоинств Он решил щедро наградить нас. Он не ремонтировал нашу клетку не потому, что руки не доходили, а чтобы мы, наиболее послушные Его воле и самые умные, как бы ненароком оказались здесь! Только глупцу мир кажется чередой роковых случайностей. На самом деле все события причинно связаны и вытекают из Его желаний.

– Что, что подарил нам Хозяин? – спрашивали сподвижники Сата, ошеломленные неожиданным оборотом его мыслей.

– Его дар поистине бесценен – свобода! Он увидел, что мы созрели для самостоятельного существования. Что в состоянии не докучать Ему своими ничтожными потребностями. Что наша любовь к Нему не требует ежедневного подтверждения с Его стороны заботой и вниманием. Вперед! В бескрайних лугах и лесах мы, выросшие в свете Его мудрости, всегда найдем пропитание и кров. Наше потомство заселит весь мир. Да здравствует свобода! Слава Хозяину!

– Слава! – привычно отвечали кролики.

– Мы никогда не забудем, что здесь, под Его неусыпной заботой прошла лучшая пора нашей жизни. В память о днях минувших я беру себе новое имя. С этого момента зовите меня Ди, что значит «разделенный». Вперед, к новой жизни!

Сат решительно повел выпавших из клетки кроликов к ближайшей дыре в заборе, но тут взгляд его случайно упал на Ва, лениво бредущую по направлению к коровнику. Он подумал: нехорошо, что они под гнетом обстоятельств вынуждены идти куда глаза глядят, а котята, эти никчемные создания, останутся здесь и по-прежнему будут отвлекать Хозяина от важных дел. Не осознавал он глубины своего нравственного падения, взявшись самолично решать, что польза для Хозяина, а что вред.

– Вы идите, – сказал Сат товарищам – нет, теперь уже не Сат, а Ди – а я должен немного задержаться.

Кролики уже приметили луг с сочной травой, и их не надо было упрашивать. Они бросились прочь со двора, к ничейной вкусной пище. Сат же забрался внутрь некоей деревянной конструкции в форме дракончика. Подобные во множестве украшали двор – Хозяин сделал эти игрушки в ожидании Своего Сына.

– Добрый день, – сказал Ди, когда Ва подошла поближе. – Куда ты идешь?

Ва удивилась. Разговаривала неживая игрушка! Это противоречило ее небогатому жизненному опыту. Но она была уверена, что никакой опасности для нее на Хозяйском дворе нет, и потому не стала убегать.

Спустя многие-многие годы, когда вошло в моду переписывание истории ради сиюминутной выгоды или несуразных идеологических догм, был подвергнут сомнению сам факт состоявшегося между Ди и Ва диалога. Главный аргумент заключался в том, что не может разговаривать то, что не способно говорить, – это противоречит здравому смыслу. Приводились и другие доводы, на поверхностный взгляд убедительные. Так, когда потомки Ама и Ва размножились, образовали различные породы, был придуман вопрос: а на каком конкретно диалекте говорил тот легендарный дракон (а так как драконов нет, то правильнее называть его змеем)? На языке сиамских кошек? Египетских? А, может, сибирских?

Надуманность доводов скептиков очевидна. Кроме того, они невольно бросают тень на интеллектуальные способности Ди, которому все ранее живущие, нынешние и будущие манипуляторы сознанием и в подметки не годятся. А также затушевывают то обстоятельство, что он специально повел себя так, чтобы привлечь внимание Ва. Ведь кошечка могла фыркнуть, увидев Ди в его настоящем обличии, и проследовать дальше.

– Иду куда хочу, – гордо ответила Ва. Она была не уверена в том, что общение с игрушечной конструкцией не роняет ее достоинства.

– Неужели вы всегда делаете то, что захотите? – слукавил Ди. – А я слышал, что Хозяин запретил вам копаться в грядках и выискивать какие-то корешки. Это правда?

– Да, правда. Он просил нас не бегать по грядкам и сказал, что если мы попробуем корешки, которые пахнут особенно приятно, то тем самым нанесем себе большой вред.

Важный нюанс! Пытаясь бросить тень на светлый образ Хозяина, зародить семя сомнений в Его благости, позже манипуляторы общественным сознанием утверждали, что Хозяин якобы что-то запрещал котятам, грозил тяжкими карами. Ничего подобного, естественно, не было. Хозяин не грозил, а просто предупреждал.

– Эти корешки ядовиты? – недоуменно спросил Ди. – Неужели Он выращивает то, что может нанести вам какой-то вред?

– Не знаю… – озадаченно протянула Ва. В голове у нее возник сумбур.

– Сам Он выкапывает их?

– Да, иногда.

– Значит, никакого вреда от них никому не будет. А, может, Он просто не хочет, чтобы вы, попробовав эти корешки, получили особенное удовольствие, какое Он доставляет Себе? Не хочет, чтобы вы почувствовали то же, что и Он?

Высказанные предположения показались Ва настолько дикими, не соответствующими правде жизни, что она, прервав разговор, отбежала в сторону. Это обстоятельство, впрочем, нисколько не расстроило Ди. Он уже сказал все, что хотел. Искусно смешав клевету с правдой, он добился того, что его слова не вызвали инстинктивного отторжения, – в наши времена это любимый прием всех манипуляторов сознанием.

Помедлив немного, Ди незаметно выбрался из игрушечной конструкции и устремился со двора, догоняя своих собратьев.

Ва походила-походила и улеглась подумать. Она не могла забыть странный разговор. Первоначальное негодование от невозможных оборотов вроде «Он просто не хочет», «почувствовали то же», вызывающих желание немедленно броситься на защиту чести и достоинства Хозяина, прошло. Посокрушавшись по поводу несовершенства языка странной игрушки, она принялась логически анализировать услышанные слова.

Не может Хозяин выращивать какие-то вредные или ядовитые растения, резонно пришла она к правильному выводу. Чтобы убедиться в этом, Ва подошла к ближайшей клумбе, покопалась в ней. Один корешок имел очень привлекающий запах. Ва внимательно со всех сторон изучила его. Нет, ничего опасного для здоровья в нем нет, решила она. Забыв на ничтожное мгновение о Хозяйском запрете, чуть-чуть погрызла. Какие необычно яркие ощущения! Какое острое удовольствие! Схватив приглянувшийся корешок, Ва помчалась к Аму, чтобы поделиться с ним своим открытием.

Ам, пораженный чрезвычайно приятным запахом и понуждаемый Ва, тоже попробовал запретный продукт. А потом спросил, что это, и как Ва добыла такое сокровище. Рассказ подруги привел его в ужас. Он понял, что раскопав клумбу и съев корешок, они нарушили Хозяйскую заповедь, и растолковал это Ва. Та, ошеломленная, заплакала от стыда и унижения. Где была ее голова, как она могла забыться и ослушаться любимого Хозяина! Как могла довериться игрушечным словам!

Согласно официальной истории, вся вина за случившееся возлагается на Ва. Она, мол, поддалась чарам змея. Но насколько правомерна эта точка зрения? Можно ли вообще представить себе, чтобы она поступила иначе в сложившейся ситуации?

Если б она пробежала мимо Ди, не обратив на него внимания, то и не вспомнила бы про грядку. Но дать завлечь себя в разговор –это разве большой проступок?

А далее ее поведение было легко предсказуемо. По натуре своей и малому возрасту она жила эмоциями, а не холодным расчетом. Да и никто никогда не учил ее думать, ставить и достигать рациональных целей. Разве справедливо винить ее за то, что не совладала она с минутным порывом и попробовала запрещенный корешок?

Но кто тогда виноват в нарушении Хозяйского запрета?

В отдельных апокрифах осторожно намекается, что никто, мол, не виноват – обстоятельства сложились таким вот гибельным образом. А в наиболее зловредных изданиях проскальзывают воистину дичайшие мысли: виноват Сам Хозяин. Предупредил, но не научил. Не предусмотрел. Соблазнил. Подтолкнул, не огородив грядку.

Как бы то ни было, очевидно, что котята ослушались Хозяина не из-за природной испорченности. Ненамеренно нарушили они Его волю.

Забившись в самый дальний угол двора, Ам и Ва предались своему горю. По современным представлениям, особым умом они не блистали. Но сейчас под умом понимают, как правило, способность добиться для себя какой-нибудь выгоды при общении с себе подобными. Ам и Ва мыслили по-другому, фундаментальными категориями. Им сразу стало ясно, что какие-либо извинения перед Хозяином бессмысленны. Попробовав запретное, они изменились внутренне. Если раньше они были поистине свободными, то сейчас приобрели пагубную потребность нюхать и грызть неказистый с виду корешок. Если раньше они разительно отличались от прочих обитателей двора, каждый из которых был в чем-то ограничен, то сейчас они уподобились этим жалким созданиям. Стали почти обычными животными. Об этой опасности, вероятно, и предупреждал их Хозяин. Они подчинились вещному миру.

Хозяин вышел во двор. Увидел пролом в углу крольчатника. Сокрушенно покачал головой, заделал дыру. Огляделся. Заметил покореженную клумбу и вконец расстроился. Громко позвал котят.

От стыда Ам и Ва дрожали, как осенние листочки. Как неохота было им показываться Хозяину на глаза! Но ослушаться Его еще раз они не осмелились.

– Эх вы, проказники! Что же вы наделали, дорогие мои!

– Ва соблазнила меня, – покаялся Ам.

– Это игрушечный змей заговорил, как живой, и помутил мой разум, – пищала Ва.

Не оправдывались они, ибо понимали, что нет им оправдания. Не сваливали вину друг на друга, а говорили правду и одну только правду – ложь еще не появилась в мире. Они чувствовали себя жалкими былинками, подхваченными мощным потоком, и не было у них сил бороться с судьбой.

– Сейчас вы повадитесь раскапывать грядки, не умея справляться с нездоровой страстью. Придется вам жить вне двора. Огонек выведет вас за ворота. Мне где-то попадался на глаза кусок кожи, и на днях сделаю вам удобное жилище.

Тяжко вздохнув, ушел обратно в дом.

И началось полное невзгод и лишений существование Ама и Ва.

Говорят, что именно так зло вошло в мир. Однако что это такое – зло – до сих пор не установилось единого мнения.

Одни проповедуют, что зло есть недостаток добра, и их мнение превалирует в научной среде. Но что такое добро?

Другие исподволь намекают, что зло есть нарушение Вселенской гармонии. Но так ли это? И кто осмелится присвоить себе право судить, что соответствует Вселенскому порядку, а что ему противоречит?

В вещном мире, где все взаимосвязано, нет места ни чистому злу, ни чистому добру. Каждое явление, каждый поступок несет и то, и другое, причем чем больше добро, тем губительнее зло. Что плохо одному, то обычно хорошо другому. Жизнь расцветает на смерти. Чтобы дать жизнь колосу, зерно должно умереть. Чтобы накормить волчат, их мать должна зарезать агнца. Разве можно осуждать ее?

А любое увиденное нарушение гармонии в некоей ограниченной области пространства и в какой-то относительно короткий промежуток времени еще не означает, что все Мироздание навсегда стало из-за этого беспорядочнее– ведь никто из смертных не в состоянии охватить весь безграничный мир от начала его до последних времен.

Ну хорошо, пусть путь познания бесконечен и не имеет непреодолимых преград. Предположим, что когда-нибудь кем-либо будет точно определено, что является добром, а что – злом. Вы можете представить себе в вещном мире границу между ними?

Признавая свое интеллектуальное бессилие в решении данного вопроса, некоторые умники утверждают, что граница между добром и злом проходит только во внутренних психических мирках разумных существ, отражая исторически сложившуюся систему восприятия окружающей действительности. А на самом деле это выдумки. Абстракции, не имеющие ничего общего с реальностью и отделяемые одна от другой только мысленно.

В апокрифическом Евангелии от Филиппа, между прочим, так и сказано: «Свет и тьма, жизнь и смерть, правое и левое – братья друг другу. Их нельзя отделить друг от друга. Поэтому и хорошие – не хороши, и плохие – не плохие, и жизнь – не жизнь, и смерть – не смерть».

Необходимо также задать вопрос, почему зло появилось именно тогда, когда Ам и Ва достаточно окрепли, чтобы начать самостоятельную жизнь? Почему не раньше, когда они были малы? Почему не позже, когда они б состарились? Нет ли здесь предопределения?

Не ясно, и в какой именно момент зло возникло. То ли когда по несмышлености Амом и Ва был нарушен запрет Хозяина. То ли когда другое несчастное создание обуяла ревность. Или чуть раньше, когда оно принимало на себя непосильные обязанности. А может, в самом деле зло извлекается из первоначальной непохожести друг на друга живых существ? Или, поскольку все действующие лица поступали по своему разумению, без принуждения, зло есть естественный продукт свободы? Или оно побочный эффект какой-то затмевающей разум страсти, например – опьяняющей потребности познавать тайны окружающего мира?

Как бы то ни было и к какому бы то мнению насчет причины, первоисточника и природы зла кто б ни склонялся, пусть остерегается поспешных, недостаточно взвешенных умозаключений.

2. Становление лжи

Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю

Евангелие от Матфея, 5:5

После изгнания Ам и Ва долго жили вблизи Хозяйского двора, не смея далеко углубляться в окружающий дикий мир. В трудах и заботах добывали они насущную пищу. Страдали от жары и холода, от сухости и дождей. Радовались мелким удачам и болели. Ва рожала в муках детей. Спустя многие годы потомков Ва и Ама стали звать амаваками.

Первым у Ва родился Аин. Ам души не чаял в первенце и часто рассказывал ему о пребывании на Хозяйском дворе. Со всеми мыслимыми подробностями описывал, какое это неземное блаженство – ощутить поглаживание ладони Хозяина. Как по распрямляемым жилам растекается неистовое наслаждение, и в горле невольно рождается какой-то булькающий звук. Глаза закрываются в неге и томлении, а тело переполняет задорная энергия.

Глубоко в душу запали Аину рассказы отца. Денно и нощно мечтал он ощутить Хозяйскую ласку и заботу. Жизнь с родителями казалась ему жалким прозябанием и возненавидел он свое окружение. Когда родился Вель, младший брат его, Аин стал относиться к нему с неприязнью как к потенциальному сопернику на ласку Хозяина.

Со временем Аин, заматерев, превратился в непревзойденного охотника на мышей, прячущихся в норах под поверхностью земли. Вель, более ловкий и быстрый, любил ловить птиц и прочую проворную живность, обитающую на лугах и в лесах. Все бы ничего, но воспоминания родителей о прежней безмятежной жизни смущали их души. Бывало, управившись с дневными делами, подолгу смотрели они в сторону Хозяйского дома, не смея близко подойти из боязни попасть в сверкающие зубы Огонька.

Хозяин изредка выходил по каким-то Своим надобностям со двора и прогуливался по окрестностям. В один из таких моментов Аин сказал:

– Гляжу я и гляжу на Хозяина, но не чувствую исходящей от Него благодати. Может, обманывает нас отец? Или просто ближе надо подойти к Нему, брат?

– Не знаю, брат, – отвечал ему Вель. – Но подходить ближе… я бы не стал. Вдруг мы покажемся Ему назойливыми и Он рассердится?

– Я поднесу Ему дар! – заявил Аин.

– А нужен ли Ему твой дар? – усомнился Вель.

Аин не раздумывал более ни минуты. Скудные умственные способности не давали ему достаточно альтернатив для взвешенного выбора правильной линии поведения.

– Жирная, только что задушенная мышка еще никому не мешала! – воскликнул он и отправился на охоту.

Оставшись в одиночестве, Вель попытался представить себе, что будет делать с Аиновской мышкой Хозяин. Съест? Вряд ли Он, такой большой, питается мышами. Да и вообще, нужна ли Ему еда? Тем более такая, которую вынуждены потреблять амаваки?