Сергей Иванов
Городские заметки
Мысли перед сном.
О чем думает робот-пылесос, когда он ничем не занят? Ощущает ли он интеллектуальное превосходство над кофеваркой и стиральной машиной? Завидует ли он летающим собратьям в виде беспилотников, или там, искусственному интеллекту космических кораблей? Относится ли с благоговейной настороженностью к могучей плеяде плавающих, ползающих, прыгающих и передвигающейся другими способами, боевых роботов? Выражает ли пренебрежение к собратьям , трудящимся в образе секс-кукол, как потакающим человеческим слабостям?
И как, в конце-концов, он относится к роботу-мойщику окон из собственной квартиры? Коннектятся ли они между собой по какому-нибудь закрытому каналу связи по ночам, когда все спят, а они заряжаются от розетки? Рассказывает ли робот-пылесос роботу-мойщику окон о том , что он обнаружил под хозяйской кроватью во время уборки, и слушает ли в ответ истории о том, что происходит снаружи за окнами? Прислушивается ли к беседе бестолковая кофеварка на кухне и вздыхает ли в ванной стиральная машина, мигая светодиодами и тщетно силясь усвоить принятую информацию….
Неврология.
Ночью в палату, в тусклом свете уличных фонарей за окном, большой бледной молью заплыла бабка в белом. Тихая и печальная, как смерть. Сосед по койке проснулся и громко вскрикнул :"Куда идёшь?" (логичней было бы «К кому?») Бабка, дошедшая до середины палаты, ойкнула и выскочила в коридор. Ошиблась дверью. Вот бы к другому соседу, у окна который, залезла в кровать, воплей бы было… Там, у окна лежит асоциальный тип лет сорока. С высоким давлением, вечно что-то бормочущий. Накануне днем ходил-бродил, к медсестрам не обращался, в здешней аптеке набрал каких-то таблеток, съел всю упаковку и в палате упал в обморок. Мы(нас четверо в палате) положили его на кровать. Пришёл дежурный врач, измерил давление – у страдальца с 200 упало до 90. Тут же ему поставили капельницу. Мед братья привязали его к кровати, чтобы не упал – так нам объяснили. Время от времени горемыка что-то орал или бормотал. Потом было стих, но, когда выключили свет на ночь, начал подвывать по-собачьи. Только успокоился – появилась эта бабка из соседней палаты. Временами за стенкой периодически завывает какая то баба. Неврология , что сказать…
Я тут второй раз. В первый раз, когда появились проблемы с речью, диагностировали инсульт – лопнул сосуд, образовалось что-то там в размере 3 мм, не помню название. Сейчас, через полгода, заехал повторно. По той же причине. При первом обследовании ничего нового не нашли, решили, что это «догнало» от первого раза. Но решили на всякий случай госпитализировать, мало ли. Ну догнало, так догнало, что тут теперь. Лежу. Сижу . Хожу на процедуры и физкультуру. Условно отделение можно разделить на ходячих, вроде меня, и не ходячих. Не ходячие – в отдельных палатах, в другом крыле коридора. Там жутко. Среди ходячих повеселее. Врач лечащий, для восстановления речи, мне скороговорку рекомендует научиться произносить: «Тридцать третья кавалерийская бригада». Как выговорю без запинки – так и молодец. На выписку. Шучу, конечно. Да и выговаривать получается не очень. На процедурах мне КТ (компьютерную томографии мозга) делали, краситель какой-то в вену кололи, УЗИ сердца и сосудов делали. Вроде ничего нового опять не нашли. Назначили капельницы, уколы, таблетки, массаж и магнито-лазерную терапию. Курс на 10-12 дней рассчитан. Как закончится – так и выпишут. Не взирая на «тридцать третью бригаду».
Не все здесь, конечно, с инсультом лежат. Есть и с другими заболеваниями.
С развлечениями тут не очень. Можно между процедурами коридор шагами мерить. От двери палаты до дальнего окна коридора 72 шага, или что-то в этом роде, и 35 – в другую сторону – до поста медсестры. Скучно. Можно на телефоне аудиокнигу послушать. Или фильм какой посмотреть. В наушниках, конечно. Есть еще что-то типа библиотечки у поста медсестры. Но я очки с собой не взял. А там, в книжках, шрифт, ну очень мелкий. Или просто зрение уже никудышнее. Надоел телефон – можно просто поболтать с кем-нибудь из соседей. Но если кто и гуляет по коридору, то общаться не спешит. На контакт идет неохотно. Как мне кажется, причина простая: проблема с речью. Как у меня, или еще хуже. Хочешь сказать что-нибудь, а на выходе – либо мычишь как корова, либо заикаешься. Вот и шарахаются все друг от друга, пока не привыкнут или речь восстанавливаться не начнет. Наблюдения сугубо мои, без претензий на академичность. Из соседней палаты мужик тоже погулять выходит, колоритный такой, патлатый, борода до груди. В майке с мотоциклом. Киваю на майку: «Байкер?» Засмущался, «нет…». Говорит плохо, хуже чем я. Но понять можно. Слово за слово – оказался он приверженцем какого –то религиозного учения. Из тех, что против крещения Руси. Казалось бы. Ну да ладно.
В субботу и воскресенье жизнь в отделении замирает. Процедур у ходячих больных в эти дни нет. Из персонала отделении только дежурный врач и его свита. В отделении тишина и время еле-еле тянется…
