Игнаций Сергеев
Притча о правде
На судне Первен прошёл в свою каюту и не раздеваясь во всей перепачканной одежде плюхнулся на койку. Вторен и Третен стояли над ним в полном недоумении. Третен спросил: «Оно?» В ответ Первен только головой кивнул. Тут и Вторен свой вопрос задал: «Мне идти?» И опять только и сделал Первен, что кивнул головой, а потом уткнулся в подушку, продолжая молчать.
Следующим утром Вторен, бодрясь, но внутренне тревожась, отправился на остров и проделал тот же путь, что и его друг накануне. Первен же не выходил из каюты до послеполуденного времени, когда Третен сказал, что начинает тревожиться за Вторена. Тут Первен поднялся, заговорил, и оба товарища отправились на остров.
И вот опять: солнце висит над закатным горизонтом, двое ждут в шлюпке и так же слышат, как бежит через тернии Вторен. Вид у него немногим отличался от вида Первена накануне. И опять повторяется история с возвращением на судно.
Настал черёд и Третену в пещеру идти. Тут уж два его друга с утра сидели в лодке на берегу острова, ожидая возвращения друга. Говорили о том, о сём, только ни словом не обмолвились о виденном в пещере. Ждали, что и Третен сейчас помчит из пещеры, круша всё на пути, но ошиблись. Лишь сумерки начались, Третен неожиданно спокойно вышел к ним, сел в лодку, вот только дальше молчал, а друзья взяли курс на судно.
Только утром, сидя в кают-компании, все трое товарищей-купцов смогли говорить более-менее спокойно. Они договорились, что по очереди расскажут, что видели внутри пещеры. Рассказ начал Первен.
Он начал с того, что медленно двигался по чреву пещеры. Оно оказалось прямым, длинным, узким, местами Первену приходилось буквально протискиваться между камней, чтобы продираться вперёд. В кромешной темноте иногда вскидывали крылья летучие мыши, сильно пугавшие незваного гостя. Холодный сырой воздух, пробирал до костей. Первен вздрагивал, растирал руки, ноги, тело и – продолжал двигаться дальше. Сколько он шёл, Первен сказать не мог, потому что следил не за временем, а за окружающей его обстановкой, но полагает, что путь его длился несколько часов. Он даже удивился тому, что пещера может быть настолько глубокой. Порой ему казалось, что он не сможет выбраться обратно, но в такие минуты он думал, что его верные товарищи наверняка придут за ним с командой матросов и вызволят из бесконечного коридора пещеры. Эти мысли всегда приободряли его, и он продвигался туда, сам не зная куда.
Так он шёл, шаря рукой перед собой, пока вдруг не обнаружил, что зашёл в тупик. Было узкое место, где мог бы поместиться лишь один человек. Он осветил пространство вокруг себя, обшарил его рукой и понял, что дальше пути нет. Тогда он, почти обессиленный от долгой дороги, опустился на камни под собой и попробовал растянуть ноги, чтобы отдохнуть. К своему удивлению, Первен почувствовал, что ноги его вытянулись и как будто ушли под стену пещеры. Тогда он стал грести песок ногами, руками и прорыл лаз. И – о удивление! – за песком под стеной он увидел свет.
Сначала он подумал, что это не более чем галлюцинация, видение от усталости. Но, закрыв и снова открыв глаза, убедил себя, что за прорытым лазом виднеется зеленоватый свет. В этот момент силы вернулись к нему, он стал пуще прежнего рыть и сделал лаз настолько широким, что мог пролезть под пещерную стену. Итак, он пролез.
Его взору открылась удивительная картина: огромный зал с каменными стенами, увитыми ползучими вверх растениями, посреди этого зала блестела вода, что-то похожее на подземный пруд. Поверхность воды отражала всё окружающее, как зеркало. Но самое удивительно было в том, что над его головой пещера разверзалась, и небо лило вниз поток света, который внутри создавал необычайно нежный зеленоватый оттенок. Завороженный этим видением, Первен сел на большой камень и осматривался.
Он пытался собраться с мыслями, чтобы решить, что предпринять, когда неожиданно, как бы из-за пещерной стены появилась женщина. Она была совершенно нага. Высокая, с длинными каштановыми волосами, вьющимся за спиной и по груди. Её удивительно пропорциональная фигура, правильные черты лица – всё это, казалось, говорило о её благородстве. Женщина подняла вверх правую руку, в которой заиграло светом зеркало, отражающей стороной обращенное к Первену. Он поднялся с камня и с нелепой улыбкой глядел на женщину. Она же приближалась к нему, и по мере этого приближения становилась всё крупнее и крупнее, сначала на голову, потом увеличилась до громадных размеров, став раза в два крупнее Первена. Когда она была от него всего в нескольких шагах, он разглядел её глаза и мгновенно улыбка слетела с его лица: её глаза были строги и во взгляде ощущалась огромная сила, причем сила, враждебная ему.
Тут как будто волна воздуха пронеслась от неё к нему, он ощутил удар в грудь, и от неожиданности его сердце стало стучать так сильно, что он боялся, не вырвется ли оно наружу. Вдруг ему почудился женский голос, хотя женщина не раскрывала губ: «Я – Правда. Ты хотел меня найти. Вот же я». В этот самый миг сильный гул возник внутри зала, гладь воды задрожала, затрепетали листья вьюнов, поднялась пыль, земля под ногами пошла волнами. Страшный испуг охватил Первена. Он, не помня себя, метнулся к лазу, через который проник в зал, пролез через него обратно, и лихорадочно выбирался из пещеры, преследуемый сотрясениями скал.
В полном молчании выслушали это повествование Вторен и Третен. Потом взоры товарищей обратились на Вторена, и он начал говорить.
