Сергей Лысков
Безликий
С первыми лучами солнца холодный северный ветер очистил небо, принеся багряное утро в Тэфтон. Мария вышла во двор. В её перевязанной руке была глиняная чашка с тёмно-бордовой жидкостью, она то и дело окунала руку в таинственное зелье и каждый раз одним сильным движением окропляла вспаханную под зиму землю. Вычерпав всё содержимое чашки, Мария, озираясь по сторонам, поспешила в амбар к мужу. Добряк Рон в аккурат убирал свечи, радуясь сохранённому урожаю.
– Ты поранила руку?
– Хотела завтрак приготовить. Ничего страшного, к новому Дню всех святых заживёт.
– Эх, Мария, Мария, ты такая невезучая, – обняв жену, подметил Добряк Рон.
– Неправда, – улыбнулась она, дотронувшись до живота.
– Правда получилось?
– В этот раз тяжелее ложки ничего не буду подымать.
– Я сам не позволю тебе работать! – уверенно заявил Добряк Рон. – Пошли в дом. Надо себя беречь, моя родная. Надо себя беречь.
