Сергей Геннадьевич Байбаков
Курган 4. Воины Беловодья

ГЛАВА 3. О хозяйке потаенной страны

Венды сидели прилипнув к скамьям. Им оставалось лишь безмолвствовать и с обожанием смотреть на красавицу-хозяйку. Сердца их колотились так, будто готовились вырваться из груди. Еще бы! Они не только неожиданно встретили богиню, но сейчас даже сидят рядом с ней! Сидят в ее жилье за накрытым разными вкусностями столом, а она потчует их яствами и ласково беседует с ними!

Милован и Борко таращили глаза. Спины парней взмокли от волнения, пальцы рук подрагивали. О богах, обитающих в ином – Верхнем или, наоборот, в Нижнем Мире, молодцы слышали с самого рождения: даже раньше, чем выучились говорить. Соответственно, почитали их, и по своим возможностям приносили дары. Всегда отдавали самое ценное. Боги не любят скупых. Пожадничаешь – отвернется от тебя удача!

Если бы парни взглянули на себя со стороны, то потом до-олго бы стыдились своего глупого вида. Рты широко раскрыты – будто молодцы скорбны умом; руки не находят себе места; выпученные глаза то в стол уставятся, то на Неждану, то в прикрытое ставнями окно – будто за гладко оструганными дощечками можно что-либо увидеть.

И Прозор с Любомыслом не знали, что говорить и как вести себя дальше. Надо же – богиня! Здесь нужен особый почет, особое уважение! Сподобились!..

Княжич Добромил изумленно хлопал ресницами, а его серые глаза восторженно светились. В наступившей тишине было слышно, как мурлыкал на лавке задремавший кот, который звали сказочным именем Баюн. А может, не сказочным? Может, это и в самом деле тот Баюн, который может ласковые песни петь, и сказы добрые говорить? Княжич не знал, что и подумать.

Хоть лицо богини и выглядело серьезным, но видно – ее зеленые глаза сверкают весельем, а улыбающиеся губы, казалось, вот-вот прыснут безудержным смехом. Видимо, Неждану немало забавлял ошеломленный вид суровых воинов.

– Ну? Что приутихли, люди? Да не сидите вы истуканами! Иль богов не лицезрели? Ну так смотрите! Все то же самое, что и у вас: руки, ноги, голова. Говорю просто, не велеречиво. Да скажите вы хоть что-нибудь!

– Прости, матушка! – бухнул Прозор.

Неждана сдвинула брови, хотя глаза остались веселыми.

– Ох, Прозор! – укоризненно воскликнула богиня. – Ну какая ж я тебе матушка! Неждана я, девушка! Вот и зовите меня, как до сих пор называли – Нежданой.

– Прости, Неждана! – поправился Прозор. – Не знали, не ведали, к кому нас судьба привела. Ввалились к тебе, будто в свою избу. Шумим, белье грязное в предбаннике оставили. За столом, не чинясь, рассиживаем. Мы думали, ты простая девушка, а не богиня.

Богатырь смолк. Что еще сказать в свое оправдание – не знал. Да и глупо оправдываться. Они не сделали ничего дурного. Ведь по вендской правде, что издревле существует, всякий путник мой зайти в любую избу, и встретить там радушный прием, найти пищу и ночлег. Прозор развел руками: мол, так уж получилось.

– А я и есть простая, – сказала Неждана. – Только могу делать много такого, что людям недоступно. Хотя, что это вдруг расхвалилась! – с досадой воскликнула девушка. – Простая я! Простая! Такая же – как вы. Вы ведь когда в избу вошли – сами собою были! Так и оставайтесь сами собой – не чинитесь! Такими вы мне любы, а иначе – не сидели бы тут сейчас… Глянулись вы мне. А что про белье грязное вспомнил, так не поленись, Прозор, выйди поутру и глянь, как с ним бережно обращаться будут.

– А мы тебя за ведьму приняли, там – в лесу… – невпопад бормотал Милован. Ты ж к нам вся в диковинных оберегах вышла. Да и старая…

– Это ты за ведьму принял, – встрял Борко. – Я думал, с лешачихой свидеться довелось.

Неждана опять заливисто расхохоталась: мол надо же, кем помстилась молодым парням. Да, всякое случается!.. Смех ее долго не умолкал. Как успел заметить Любомысл, богиня оказалась такой же смешливой как простая девчонка. Им тоже – лишь бы позубоскалить!

Отсмеявшись, девушка сказала: – Ну вы и выдумали, молодцы! Добро – за русалку бы приняли. Они-то часто в людском обличье гуляют. Им это нравится. Но лешачиха?! Да она никогда не выйдет и не покажется людям! Зачем ей?

– А русалки такие же красивые, как ты? – спросил Милован. – Никогда не видел…

– Еще красивее, – серьезно ответила Неждана. – Погоди, придет время, и увидишь – какие они, русалки.

– А я ведь знаю, кто нас на вершине горы об опасности предупреждал! – воскликнул вдруг Добромил. – Ты, Неждана! Верно? Помните, – мальчик возбужденно глядел на друзей, – нам голос слышался? Казалось, что трава шепчет, ветер ей вторит, листья деревьев шелестят – чтобы мы уходили. А потом будто бы с небес крик донесся, предупредил что за нами идут! Я тогда этот голос уже слышал! Это ведь ты, богиня, от меня вестника Мораны отогнала, с ней самой неласково говорила и меня из пекла вытащила! Только сейчас я твой голос не сразу узнал, но уверен – это ты была нашей защитницей!

– Да, княжич. Это я… – просто ответила Неждана.

От слов княжича Любомысл опешил. Какое пекло? Причем тут богиня смерти Морана? Старый мореход ничего не понимал. Не могли взять в толк слова княжича и молодцы. Неведомый шепот и далекий крик с небес они слышали, это так. А вот пекло?.. Лишь один Прозор помрачнел. Он, когда гнался за княжичем, сам неизвестно как очутился во тьме, холоде и видел зарево костров на краю небосвода. Богатырь тогда сразу понял, что это царство Мораны. Неизвестно – как в нем очутился, неизвестно – как из него вырвался.

Любомысл прокашлялся, собираясь с мыслями. Старик волновался – эх, табаку бы искурить, чтоб сердце успокоить! Но в горнице он этого делать не станет – дым слишком едок. Потом покурит, на воле, на ночной прохладе. О чем бы для начала спросить? Так удобно ли богиню вопрошать? Что ей ничтожные людские дела? У богов иная жизнь, иные заботы. Ох, велик искус! Ведь можно выяснить, как устроен мир, жизнь! Старый мореход решил начать с малого: разговорятся, там и иные тайны приоткроются.

– Проясни, Неждана, почему мы здесь очутились? Что нами вело? Ведь не просто так волшебный туман – Радужный Путь – пред нами открылся.

Богиня молчала, испытующе оглядывая вендов, будто решала, нужно ли людям это знание. Вздохнув, неторопливо, мягким голосом, начала говорить:

– С изначала времен, тогда, когда Род создавал все сущее, земли были иными. И эта – что принадлежит мне, и ваша – откуда вы пришли. Все выглядело иначе: иные земли, иные миры, что лежат рядом. Знайте, охотники – их великое множество. И в них тоже живут люди, которые в те времена были другими – и чище душой, и благороднее духом. И боги часто спускались с небес, чтобы помогать людям в их делах. Ведь тогда они могли говорить с богами так же, как сейчас беседуем мы. Миры связывали те Древние Дороги, остатки которых есть и в вашей земле.

Венды внимали. Ведь одно дело – рассказы Любомысла, что миров много, другое – это подтверждение его слов из уст богини.

– Но так было не всегда, – продолжала Неждана. – Род всемогущ, он вечен и он создал все. Но есть он, и одновременно с ним существует вечное изначальное зло. И Род с ним бился. Вечность и вечность продолжалась борьба. Одержать верх не мог никто.

– Что есть изначальное зло? – спросил Любомысл. – Темные силы?

Неждана отрицательно покачала головой.

– Нет, хуже. Безумие, беспорядок. Ты ходил по миру старик, и знаешь, что в иных землях это называют хаосом. Это зло – хаос.

Любомысл кивнул. Он слышал это слово. Старик все понял. Да – хаос действительно страшнее злых сил.

– Что-то я не понимаю, – пожал плечами Прозор. – Как безумие может быть злом? И беспорядок?..

– Эх, Прозор! – с укоризной воскликнул Любомысл. – Сейчас ночь, и в лесу лето. И вот представь: вдруг – ни с того ни с сего – опять настал вечер. И не просто вечер – а зимний! Или ты бьешься с врагом, и вдруг видишь, что перед тобой друг. Что тогда? Это и есть безумие, когда все меняется и ты не знаешь, что тебе делать.

Богатырь кивнул. Понял – и самом деле это плохо.

– Род создал богов, – сказала Неждана. – Они помогали ему в борьбе с хаосом. Но безумие тем и сильно, что невозможно предугадать, как оно поступит в следующий миг. Хаос завладевал разумом богов, и они становились на его сторону. Зло повелевает ими и сейчас. Ведь хаос существует от начала времен, и уничтожить его нельзя. Он так же вечен – как вечен Род. Наконец, Род и боги одержали победу и смогли выбросить безумие из миров. И сейчас хаос блуждает в межмирье. Его нет нигде, и все-таки он есть. Это случилось задолго до того, как боги создали людей…

Любомысл кивал. Старый мореход все понимал. Милован и Борко морщили лбы, но тоже вроде кое-что уразумели.

– Ты, Любомысл, спросил – почему вы здесь очутились? – мягко сказала Неждана. – Так вот, я рассказала о хаосе не просто так. Слушайте, что случилось дальше. Как только исчез хаос, и в мирах воцарился порядок и они зацвели. Род создал людей. В те времена не было войн, не было ни голодных, ни бедных. Никто не желал друг другу зла. Все люди были равны меж собой. Но вот как-то один человек возжелал большего, чем дали ему боги. Он захотел великой власти. Его сообщниками овладела жадность. Чтобы получить то, что им хотелось, они каким-то образом смогли ненадолго выпустить из межмирья хаос. И тогда опять произошла великая битва между богами и безумием. После той битвы мир изменился. Древние Дороги, которые создали боги для того, чтобы легко попадать из одной земли в другую, запечатали. Теперь места перехода из земли в землю скрывают облака густого волшебного тумана – Радужного Пути. Миры богов и людей разделились. Наступил покой. Он продолжался тысячи и тысячи лет. Но всему приходит конец, и вот кто-то снова выпускает хаос в миры. Видать, не до конца боги выкорчевали посевы безумия. Теперь они снова взошли, набирают силу, и хаос пытается овладеть мирами.

– Значит, будет битва? – спросил Прозор. – Боги и люди объединятся?

– Нет, – отрицательно покачала головой богиня. – Сейчас боги бессильны перед злом. Для того, чтобы выбросить хаос в межмирье, Роду надо уничтожить все созданное. Все погибнет, если начнется битва.

– А где выход из его логова? – спросил Любомысл. – Откуда зло выпускают?

– Оно начнет свое шествие по мирам отсюда, из моего леса, – тихо сказала Неждана. – Наверно, уже немного осталось до этого дня, а, может утра, или скорее ночи…

Заметив, что дружинники забыли про еду и сидят мрачные, Неждана улыбнулась: – Да вы ешьте, угощайтесь. Может, не скоро это время наступит! На ваш людской век времени хватит. А если случится, что ж… – Девушка пожала плечами: – Чему быть, тому и статься.

– Погоди, Неждана! – возмутился Прозор. – Что значит – чему быть, тому и статься! Нельзя же так сразу покоряться. Бороться надо! Биться! А что же боги? Они совсем бессильны? Пусть запрут беду так, как сделали встарь. И люди им помогут! Не все же слуги хаоса. Уверен – их мало!

– Эх, Прозор! Твоими бы устами да мед пить! – тихим горьким голосом отозвалась Неждана. – За это время хаос набрал силу и богам нельзя приближаться к нему. Иначе он подчинит их и тем самым увеличит свою мощь. Боги уже не могут победить безумие. Не могут! Хаосу помогают. Если бы он существовал сам по себе, то было бы проще. Ну у него появилось много слуг. Такое происходит во многих мирах.

– Служат люди? – спросил Любомысл. – Или колдуны?

– Не те и не те. Когда-то они были людьми, родились ими. Сейчас они иные. Нелюди.

– Это как? – недоверчиво спросил Прозор. – Мертвецы?

– Пожалуй – да. Выглядят как люди, но души у них нет. Она принадлежит хаосу.

– Так что же делать… – растеряно протянул Любомысл. – Неждана, я как-то не могу это осознать.

– У нас в Альтиде этих слуг нет! – брякнул Прозор.

– Я и не говорю, что они есть в Альтиде. Я сказала – в других мирах. Хотя на вашей земле есть служители хаоса. И иногда они проникают сюда.

– Сюда? – недоумевал Прозор. – Но ведь это твой лес, богиня! Это твой мир!

– Он когда-то был моим. А то, что от него осталось… – не договорив, Неждана махнула рукой. – Это уже не мой мир, и не мой лес. Он сопротивляется, но вы видели покрытые серым налетом кривые деревья. У корней и по ветвям их растет невиданная доселе плесень. Меняются звери. Озера, которых было так много, превратились в болота. Теперь пересыхают и они. Хаос волнами накрывает мой мир, и каждый раз в нем что-то меняется. Как только он победит остатки моего леса, и меня не станет, то зло пойдет в другие миры. Этот лес – самое главное препятствие на его пути. Гибель моего мира – начало конца…

Молодцы, широко раскрыв глаза, слушали. Парни мало что пока понимали. Но о том, что миров много, они уже слышали прошедшей ночью. О разных землях, скрывающихся за Радужным Путем, говорил Любомысл. А старый мореход задал неожиданный вопрос.

– Неждана, я понимаю, что есть другие земли. Для этого не надо быть мудрецом, достаточно лишь взглянуть на ночное небо. Ведь звезды на нем, наверно, такие же как наше солнце? И они освещают иные миры. Мореходы давно об этом догадываются. Я прав?

Неждана кивнула: мол, все правильно, продолжай, Любомысл.

– И как же хаос может дотянуться до них?

– Постой, постой, Любомысл! – встрял Прозор. – Ты что, хочешь сказать, что бог Хорс не один? Их много? Такого быть не может!

Любомысл замялся, этого он не знал. Пояснить не мог и догадок у него не было. Старому мореходу помогла Неждана.

– Солнечный Хорс один, Прозор. Просто он многолик. Так же, как он освещает твою землю, твой лес, он светит и в иных землях. И боги многолики. Все просто. Представьте себе огромное дерево, и на этом дереве бесчисленное множество листочков. Эти листья и есть иные миры. Они все соединены между собой одним стволом. И если корни этого дерева поразит гниль, то погибнет вся листва… Корни – это моя земля.

– Мне все понятно, – сказал Любомысл. – А тебе, Прозор? Княжич, ты как, понял? А вы парни?

Спутники закивали. Куда уж проще! Сколько раз видели, что если повреждены корни, то больное дерево листья сбрасывает, а потом ствол усыхает. Только пока в голове у них не укладывалось, как это миры соединяются? Где? Невдомек…

Поняв сомнения вендов, Неждана пояснила:

– Земли невидимо соединяются. Неощутимыми переходами. Вы же ведь даже не сразу поняли, как сюда попали. Верно? Разве заметили что-нибудь необычное? Нет! Просто скакали по дороге. Туман по ее краям видели. А как обернулись, то он уже сгустился и обратно вас не выпустил. Просто ваш мир и мой лежат на одной ветви. До других пришлось бы дольше добираться. Это вы встали на одну Древнюю Дорогу. Будь она в ином месте, то может, попали бы в иной мир. Хотя… – Неждана пожала плечами, – хотя они давно закрыты.

– В морях дороги есть, – сказал Любомысл. – Корабли, бывает, попадают в иные земли. Тоже проходят сквозь Радужный Путь. Я уже говорил об этом. Помните?

Венды помнили. Слушать рассказы старого морехода они любили, запоминали все, что рассказывает.

– Нет, Неждана, когда мы подъехали к туману и он перед нами распахнулся, кое-что я все-таки ощутил, – сказал Прозор. – Показалось, что отсюда непонятным злом веет. Не успел предупредить, как жеребец княжича вдруг сбесился и понес Добромила. И вот мы тут…

Богиня кивнула:

– Да, это волны безумия. Сейчас они затихли. Два дня назад хаос вновь стал прорываться из межмирья. Он вышел и еще больше расширил серую пустошь. Ее вы видели с горы. Лес сократил свои размеры. Появились новые невиданные твари. Так же одновременно зло выходило и в других местах.

От внезапно нахлынувшего волнения Любомысл чуть не задохнулся!

– Два дня назад?! – воскликнул старик. – И у нас тогда невесть что творилось! Ночью, что мы провели в Древней Башне, напротив древнего болота – Гнилой Топи! Неждана, в ту ночь из болота вырвалось нечто несусветное! Нас одолевали невиданные твари, нежить! Мы чудом живы остались! – Не в силах совладать с возбуждением Любомысл ткнул Прозора в бок: – Понял, Прозорушка? Вот что это было! Хаос в наш мир выходил из болота, в наш лес! А вы поняли, молодцы?

Борко и Милован сидели раскрыв рты. В разговор парни не вмешивались. То, о чем говорят, пока до них доходило смутно. Вроде бы все ясно, но вот какая-то тонкая ниточка ускользала от их понимания. Молодые охотники до сих пор поражены, что рядом с ними – за одним столом! – сидит богиня. Сестра богини охоты – Дивы! Они у нее в гостях! Такое даже вряд ли может присниться! А Неждана особая: даже и не скажешь, что она из мира богов. И ладная, и простая. И еще очень-очень красивая. Богиня чем-то неуловимо походила на девушек из вендских деревень.

Остальное молодцы слушали краем уха и, соответственно, из застольной беседы понимали не все.

– Неждана, – спросил вдруг Добромил, – скажи, когда хаос вырывался? Днем или ночью?

– Днем, княжич. В этот раз днем. Хотя раньше все по ночам происходило. Видимо, теперь и при свете может. Я его сдерживала, как могла. Но силы мои на исходе. На своем пути зло все перемалывает в труху. Если бы вы вышли в пустыню, то увидели бы его следы: там лежит серый, легкий как пепел, колючий песок. То, что находится вблизи него – меняет свой облик, а затем гибнет. От леса осталось лишь зеленое пятно, которое вы видели сверху. Скоро исчезнет и оно. Исчезнет это озеро – превратившись в болото, затем и топь высохнет. Звери превратятся с уродливых страшилищ. А я стану старухой. В этом облике вы меня видели. Там, где начинает властвовать безумие, я не могу появляться в обычном облике – девушкой. А потом… потом я наверно умру. Я не стану служить хаосу, и уходить мне некуда. Это моя земля, мой лес! Я буду бороться, и сдерживать напор хаоса. А потом, когда он приблизится, я попрошу богиню Морану подрезать нить моей жизни. Вы знаете, – скорбно улыбнулась Неждана, – ведь и боги могут умереть, если пожелают. Мы не вечны. Великий Род разрешает нам делать это. Вы, люди, после смерти попадаете или в Ирий, или в Пекло. Все по делам вашим. А боги просто исчезают, их ждет забвение. Порой мы можем уйти в иной мир. Так поступил крылатый пес – Семаргл. Он пропал после второй битвы с хаосом. Мне же уходить некуда. Хаос будет везде. А потом зло овладеет Ирием. Уничтожит пекло. Все исчезнет в сером небытие. Угаснет солнце. Исчезнут боги. Никто не станет служить ему. Даже Чернобог. Да и не нужны злу слуги. Хаос повелевает сам собой, ведь он безумие.

Неждана говорила о страшных вещах. Отважных вендов не пугала смерть, они боялись другого. Как это не станет Ирия? Неужели исчезнет их величественный лес? Зачем тогда вообще жить? К чему стремиться?

Любомысл мрачно уставился в пол. Старик размышлял. Хотя, что он мог придумать на скорую руку? Молодцы молчали. Если б им показали врага, приказали – парни, в бой! – они бы не размышляли. Но враг оказался слишком могущественен. Вон, даже боги не могут с ним совладать.

– Неждана, а как это все началось? – взмолился Прозор. – Почему хаос смог выйти? Можно ли загнать его обратно? Ведь нельзя допустить, чтобы все исчезло! Вы же боги! Неужели нельзя совладать с этим злом?

– Может и можно, воин. Только я не знаю как. А началось все это около тысячи лет тому назад. Тогда, сквозь Радужный Путь, в мой лес вошел колдун. Он оказался сильным и хитрым. Свои мысли он ловко скрывал и смог обмануть меня. Я не догадывалась, кто он такой и что ему здесь нужно, настолько неуловима оказалась его суть. Колдун пришел сюда из полуденных земель. Колдовство его было скрыто и сильно. Выглядел он обычным человеком, хотя был бледен. Странно, да? Ведь те, кто живет в жарких странах – смуглы. Этот же казался выходцем из могилы. И одежда ему подстать. Но пусть она чудная, мало ли кто как одевается. Каждый волен носить то обличье, которое любо. Даже боги рознятся своим видом. А уж люди – подавно! Да, – голос Нежданы задрожал от обиды, – я не смогла распознать, кто он такой на самом деле. А когда поняла – было уже поздно… Ах! Мне бы попросить о помощи! Пускай Перун испепелил бы колдуна своими синими молниями, или Хорс сжег его золотыми лучами! Или моя сестра Дива пусть пронзила бы его своими калеными стрелами! Но, нет… Я оказалась самонадеянна, я думала, что сама совладаю с колдуном. Мне не удалось это сделать… Тогда я не знала, что за пришлым колдуном уже стояла сила зла.

Тут лицо Нежданы омрачилось застарелой болью. Богиня не могла простить себе давней ошибки. Голос ее стал тих, в нем сквозила печаль: – Вы должны знать, венды. Далеко на закате, там где когда-то простирался мой лес, есть врата в межмирье. На них наложена закрывающая проход печать. За вратами, в ожидании того мига, когда они снова смогут выйти из пустоты, обитают древние служители хаоса. В сером сумраке царит грохот невидимых барабанов и нестройный пронзительный визг рожков. Под этот нескончаемый грохот, без цели и мыслей, там неустанно ковыляют слепые, лишенные разума боги. Их силу забрал хаос. Забрал, а взамен дал надежду, что придет время, и они снова воцарятся в мирах. Этого мига боги ждут, хотя не понимают – зачем? Ведь они безумны…

Неждана замолчала. Глаза богини сверкали, а кисти рук сжались в кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев

– Неждана, это ведомо всем богам? – спросил Любомысл. – Среди людей вряд ли кто об этом слышал. Сколь лет по свету бродил, сколь разных историй выслушал, но даже намека на такие страсти не было.

– Да, боги об этом знают, – с горечью ответила Неждана. – Вот только поделать ничего нельзя. Я говорила – они уже не могут совладать с хаосом.

– Почему? Оттого, что у него есть слуги? Те, у которых нет души? И еще безумные боги? – спросил Добромил.

– Да, княжич. Хаос набрал силу. Если он хоть краем коснется любого из богов, то тот тоже лишится разума и подчинится ему. Будет бродить в межмирье. А хаос, получив его силу, увеличит свое могущество. Богам нельзя к нему приближаться. Вы видели меня утром в лесу, тогда я приняла облик старухи. Думаете мне нравиться эта ипостась? Ничуть! Но я ничего не могу поделать – там, где зло изуродовало лес, я, помимо воли, обращаюсь в старуху. Я могу ходить по лесу, но в пустыню выйти не могу. Если появлюсь там, то сразу же стану частью хаоса и пополню сонм безумных слепых богов…

– Неждана, ты говорила про печать, что закрывает врата в межмирье, – сказал Любомысл. – Расскажи, что это за печать, что за врата?

– Когда хаос был побежден во второй раз и выкинут в пустоту, то на место, где находятся врата в межмирье, Род наложил свою могущественную печать. Уничтожить ее не смог бы ни могущественный бог, ни, тем более, простой смертный. Но колдун полуденных стран смог повредить печать Рода. Как ему удалось это сделать – загадка. Видимо он уже принадлежал хаосу, стал его служителем. Колдун смог вырезать из камня небольшой кусок. А потом он сделал из него книгу заклинаний. С ее помощью можно вызывать иных слуг хаоса, пользоваться его могуществом. Но погубить то, что создано великим Родом, нельзя. Печать Рода повреждена, но не уничтожена. Она до сих пор держит врата, они лишь ненамного приоткрылись. Но время идет, с каждым днем ее могущество истончается.

– Почему? – спросил Любомысл.

– В этом виноваты люди.

Старый мореход пожал плечами. Ведь людям не под силу менять сделанное богами, а особенно Родом, создателем мира.

– Что они делают? – недоумевал старик. – Ведь ни человеку, ни даже могущественному колдуну не подвластно менять волю богов. Ты сказала, что колдун полуденных стран не смог уничтожить печать, а только ее повредил, сделав книгу, и врата пока всего лишь приоткрыты.

– Да, это так. Но за книгу шла битва. Она не уцелела и оказалась разъятой на части. Листы ее разлетелись по мирам. Я говорила, что земли соединены. В любой из них есть место, где они соприкасаются. И так же в любой из них есть врата–двойники. Печать одна, тут. А врат много. Если на их месте происходит нечто злобное, то хаос набирает силу. А потом – иной раз плавными волнами, иной раз рывками – выходит из межмирья. Миров много, и в каком из них это произойдет – неведомо. Но крикни в одном – аукнется во всех.

Прозор смущенно покрутил головой.

– Как-то не очень понятно, Неждана. Не осознать…

– А чего тут непонятного! – воскликнул Любомысл. – Все просто. Врата есть в каждом из миров. Тронешь одни – затронешь и другие. Вот представь себе сбрую нарядную, – Любомысл вздел руки, поясняя, какою должна быть богатая конская упряжь. – Эту сбрую какой-нибудь купчина на своего рысака по праздникам надевает. Сбруя расшитая, вся блестит и ломится от злата и серебра. И еще на ней бубенцы висят. Тронь один из них – и другие зазвенят. Так же и врата, что хаос запирают. Потревожь одни – другие отзовутся, во всех мирах, – заключил старый мореход. – Так, Неждана? – Любомысл хитро прищурился.

Богиня, разведя руками, кивнула. Любомысл хорошо пояснил, просто и понятно. Но Неждана все-таки уточнила.

– Все верно, Любомысл. Только самые главные врата тут, у меня. Остальные лишь слепок с них. Только тут хаос может прорваться. Только тут его можно сдержать. Но, выйдет он тут – выйдет и в остальных мирах.

– Все понятно, – заключил Любомысл. – Чего уж тут не понять! А для вас молодцы поясню особливо. На сбруе, средь бубенчиков, есть еще самый большой да важный бубенец. Он обычно посередке на груди коня висит. Не бубенец, а целый колокол! Вот он-то и гудит громче всех, да остальным свой звон передает. Так вот, этот главный бубенец-колокол здесь, на земле Нежданы.

Любомысл повернулся к молчавшим, державшим в руках по куску пирога, парням. – Уразумели? Или еще пояснить? Тогда представьте, что камни в озеро бросаете. Куда ни брось – круги все равно до любой части берега дойдут. Понятно, отроки?

Отроки вздохнули, переглянулись и дружно закачали головами. Мол, понятно. Неждана, улыбаясь, смотрела на парней. Ничего, разберутся. Дело нехитрое… Эка невидаль, узнали, что земля не одна, а много. И что все они друг с другом связаны. Разберутся!..

– Вы ешьте, ешьте, молодцы! Мотайте на ус, да не отвлекайтесь. Это мы промеж себя беседу ведем, – сказала Неждана. – Может, и удумаем чего-нибудь нового. Вон, Любомысл, сооброжать-то как горазд! Пока я разбиралась, как растолковать доходчивей, он сразу смекнул – как надо, и про бубенцы, коими купец своего жеребца украшает, ввернул.

Старый мореход зарделся, смущенно улыбаясь. Похвала богини была ему приятна.

– Да ведь и ты, Неждана, если бы не сказала, что миры как листва на дереве, то и я не сразу бы понял. Это ты нас вразумила! Тебя благодарить надо, многое мы теперь знаем. И скажу вам вот такую вещь. – Тут старик стал серьезен и горделиво расправил плечи. – Я ведь догадываюсь, где слепок с главных врат в межмирье на нашей земле находится!

– А ну-ка, ну-ка! – загудел Прозор. – Говори, друг! Щас проверим, верна ли моя догадка?!

– И я кое-что сообразил, – воскликнул княжич. – Говори, Любомысл!

Лишь молодцы молчали, они жевали вкуснейший пирог и запивали его киселем. А с набитыми ртами много не скажешь. Но на слова старого морехода парни откликнулись – дружно закивали, мол и мы тоже кое-что знаем.

– Вот что я думаю. Врата в межмирье на Гнилой Топи находятся. И позапрошлой ночью у нас, а у Нежданы днем, хаос и выходил! Поняли? Может, он и в других мирах прорывался, но это мы вряд ли когда-нибудь узнаем. И вот какие у меня соображения появились. Главные врата здесь. Надо их закрыть, и тогда ни здесь, ни в других мирах это зло больше не выйдет! Верно, Неждана? А вы что скажите, други?

– Надо закрыть, – сумрачно сдвинув брови, кивнул Прозор. – За друзей отомстить, которые позапрошлой ночью погибли…

– Ох, воины! Смелые вы! – воскликнула Неждана. – Все так! Закрыть надо! Только ведь я говорила, что боги бессильны. Хотя… – зеленые глаза богини сверкнули: – Хотя люди могут то, что уже неподвластно богам!

Любомысл, сомневаясь, смотрел на Неждану. Мол, как это люди могут, если даже боги не могут к вратам приблизиться?

Увидев недоуменный взгляд старого морехода Неждана сказала: – Зря сомневаешься, Любомысл! Добро всегда сильнее зла. И добрый человек, зла другим не желающий, сильнее того, кто злобой пропитан, и только о ней и мыслит. Так с испокон повелось. Не нами это придумано, это Род так сделал. А ведь хаос – это безумие, а безумие – зло. Не сомневайся!

– Я не сомневаюсь, только тут думать надо. Крепко думать! С наскоку не возьмешь!

– Утро вечера мудренее, – махнул рукой Прозор. – Видно будет…

– Да, – согласилась богиня, – всему свой черед. Опасно это, идти в место где хаос силу набрал. Но люди могут туда проникнуть. Если у человека душа тверда, не несет он в ней ничего дурного, то не зацепит его зло. Безумие с тем совладает, кто тянется к нему. Кто власти, золота хочет с его помощью добыть. Это-то он получит! С лихвой! Только расплата за неправедно нажитое тяжела…

– Ладно, обдумаем это дело, – кивнул Прозор. – А пока расскажи, как все дальше случилось? После того, как колдун повредил печать?

– Он сделал книгу. Но печать Рода не простой камень! Как только книгу вынесли из моего мира, то она рассыпалась. Листы разлетелись. Куда – колдун не знал. Так что целиком заполучить книгу ему не удалось. Только несколько листов. Иначе, он выпустил бы хаос из межмирья. Протекли столетия, стало забываться то, что когда-то в мой лес заходил этот колдун. Мой лес простирался до края небес. Там, где сейчас серая пустыня и дальше, стояли деревни. В них жили чистые душой люди – могучие воины, бесстрашные охотники. Иногда сюда заходили волхвы, они искали знания… Лес цвел. И я сливалась с ним. – Тут богиня улыбнулась: – Как вы думаете, откуда я все о вас знаю? Откуда мне ведомо, что вы говорили? Просто частица моей сути есть в каждом дереве, в каждой травинке… Раньше в моем лесу зверям было раздолье. Они выбегали мне навстречу. Сейчас их осталось мало, и они пугливы: не понимают, откуда ждать беды, прячутся. Порой я объезжала свою землю, сидя на спине могучего быка-тура. Мне это нравилось…

Увидев, как при этих словах заблестели глаза молодцев, Неждана, улыбаясь покачала головой: – Знайте, моей сестре – богине охоты Диве – не нравится, когда ради нее убивают зверей. Ей не нужны приношения, не нужны кровь и страдания. Ей не нужны ни шкурки, ни мясо. Ведь она сама может добыть все, что только пожелает. Доброму охотнику богиня поможет без жертв в ее честь, а злобному и жадному…

Заметив недоверчивые взгляды вендов Неждана махнула рукой: – Дурной человек ничем не сможет отдариться, благоволения Дивы не получит и удачи ему не будет. Так что, охотники, не делайте этого – не приносите ей жертв. Просто будьте добры к лесу и к его жителям. – Богиня взглянула на благоговейно внимавших ее словам Борко и Милована. Лукаво улыбнулась: – Я знаю, вы мечтаете выйти на бой с туром и добыть из его спины пояса. Не надо убивать зверя из-за одного ремня! Если вы мечтаете об этих поясах, то я попрошу Диву. Она даст их вам. Хотите?