bannerbannerbanner
Зеркальная месть

Сергей Бакшеев
Зеркальная месть

Полная версия

9

В середине дня обширная парковка перед гипермаркетом «Реал» не пустовала. Свободными оставались лишь крайние ряды, где ночью состоялась встреча с Рысевым.

Прежде чем остановить машину Кирилл Коршунов несколько минут петлял по парковке. Вчерашних противников он заметил сразу. Они не таились. Гном курил рядом с заведенным автомобилем, а хмурый Лесник развалился за рулем. Оперативники приехали на прежней «трешке» БМВ, в которую успели вставить стекла.

Из магазина выходили покупатели с тележками, подъезжали новые машины. Наибольшее беспокойство у Коршунова вызвал белый фургон по доставке воды в офисы. К подобному маскараду часто прибегали сотрудники Конторы. Да и в прибывавших то и дело легковушках могла оказаться группа захвата. Для волнения всегда найдется причина, однако формально условия встречи были соблюдены.

Коршунов остановил джип «чероки» перед капотом машины оперативников. Гном осклабился и показал свободное место в общем ряду. Коршунов покачал головой. Он планировал сохранить возможность выехать первым.

С минуту бывшие коллеги изучали друг друга, словно ожидая подвоха.

– Один? – кивнул на пустое сиденье Гном.

– Она в багажнике.

Вспышка радостного удивления мелькнула на лице Гнома, сменилась понимающей усмешкой и завершилась угольками злости в глазах.

Отсутствие Светлого Демона являлось главной страховкой Коршунова. Он прекрасно понимал, кто является основной целью Рысева в смертельной схватке. Если первым устранят его, то задача агентов усложнится, Светлая станет менее уязвимой. Каждый охотник подтвердит, что пару хищников преследовать проще, они оставляют вдвое больше следов.

Кирилл Коршунов наполовину опустил правое стекло, жестом раскрывающихся ладоней показал, что ждет досье, и ткнул пальцем на пассажирское сиденье.

Из БМВ вышел Лесник. В руках он держал красную канцелярскую папку на тесемочках. Потертые края свидетельствовали, что завели досье давно. Коршунов узнал особый идентификационный номер на обложке, означавший высшую степень секретности. Досье тайного киллера хранилось лично у Рысева. По его приказу Коршунов пополнял содержимое папки после каждого выполненного Светлым Демоном задания. Рысев не доверял электронным носителям, все документы печатались на машинке в единственном экземпляре.

– Надо поговорить, – с ленцой в голосе заявил Лесник.

– Сначала досье, – указал Коршунов.

Лесник стянул вязаную шапочку, под которой оказалась свежевыбритая голова, и, морщась, притронулся к пластырю на макушке.

– До сих пор башка трещит. Мне бы отлежаться, а я вынужден выполнять условия бешеной сучки.

Коршунов ежесекундно бросал взгляды в зеркала, контролируя ситуацию. Засада, если и была предусмотрена, пока никак себя не проявляла.

– Папку! – Коршунов протянул руку к приоткрытому окну.

– У тебя последний шанс вернуться к своим.

– Бросай документы!

Лесник оценил узкий зазор между дверцей автомобиля Коршунова и капотом своей машины.

– Подай вперед. Я сяду, и объясню кое-что.

– Досье! – Коршунов категорично хлопнул ладонью по сиденью.

– Нервишки у тебя ни к черту.

Лесник швырнул папку на сиденье. Коршунов развязал тесемки, быстро перелистал разнообразные бумаги, перебрал конверты с фотографиями. Вне всяких сомнений это был оригинал досье Светлого Демона. Помимо общих сведений об исполнителе в папке были собраны подробные детали каждого заказа, выполненного СД по поручению Конторы.

Внутреннее напряжение немного отпустило Коршунова. Он быстро осмотрелся. Вокруг на парковке ничего не изменилось. Что ж, первая часть плана выполнена. Рысев пошел на сделку. Досье – это обоюдоострое оружие, которое таит опасность, как для исполнителя, так и для заказчика. Теперь предстояло уехать в тихое место и уничтожить документы. А затем оторваться от слежки, которая наверняка будет. Если его не задержали здесь, значит, хотят выйти на Светлого Демона.

На сиденье шлепнулся небольшой планшетник.

– Нажми на «play», прежде чем уедешь! – приказал Лесник. В его голосе появилась жесткость.

Коршунов опустил взгляд. На экране в странном антураже застыло испуганное лицо девушки, которую он сразу узнал. Танечка, Татьяна Коломиец – родная дочь Коршунова, проживающая в Калининграде! В груди неприятно заныло, словно в сердце загнали ржавый гвоздь.

– Мы не выпустим тебя, пока не посмотришь запись, – предупредил Гном, угрожая бесформенным пакетом, через который просматривался пистолет.

Коршунов ткнул палец в стрелку воспроизведения на сенсорном экране. Изображение ожило. Татьяна сидела на табурете в комнате с бетонными стенами, ее запястья были сцеплены наручниками. Некто медленно двигался вокруг перепуганной девушки и снимал на камеру.

«– Это не мой пакет. Не мой! Мне его подбросили! – на грани истерики объясняла Татьяна.

– На пакете ваши отпечатки. Есть свидетель, готовый подтвердить, что вы ему сбывали героин. Неоднократно. – Монотонно говорил человек за кадром.

– Какой героин! Я ничего не знаю!

– Полкило высококачественного героина. Сбыт в крупном размере. До двенадцати лет строго режима.

– Это не правда! Я невиновна!

– А вы знаете, что такое строгий режим?

– Я журналистка и знаю ваши приемчики. Мне нужен адвокат!

– Хотите на свободу?

– Да, – выдохнула испуганная девушка.

– Это легко устроить, но прежде… – Камера приблизилась к лицу Татьяны. – Вы учитесь на факультете журналистики и должны знать, что в новогоднюю ночь от героина скончался студент вашего университета. Его папа, очень авторитетный бизнесмен, мечтает найти ту гадину, которая лишила жизни его единственного сына. Папа настолько зол, что правосудие не потребуется. Я допущу утечку, что задержана девушка с оптовой партией героина, совпадающего с тем, что обнаружили у его сына. И выпущу вас.

Возникла пауза. Человек с камерой продолжил наматывать круги, а растерянная девушка то и дело выворачивала шею, чтобы не терять его из виду.

– Что вы хотите? – наконец спросила Татьяна.

– От вас, ничего. Вам просто не повезло с отцом. Я имею в виду кровного папашу».

Камера остановилась. Потрясенная девушка смотрела прямо в объектив. В углу кадра мелькало время – утро сегодняшнего дня. На этом запись закончилась.

– Изверги! Гнусные ублюдки! – кипел от негодования Коршунов.

Он узнал голос человека за кадром. Это был Егор Иванович, опытный сотрудник Конторы в Калининграде, который беспрекословно выполнял команды Рысева. Кирилл прекрасно помнил, как Егор Иванович сначала помогал ему со Светланой, а как только получил отмашку из Центра, сдал на расправу прибывшим Чистильщикам.

Стук в окно вернул Коршунова к действительности. Безусловно это шантаж, надо знать требования противника. Он сдвинул машину на метр вперед и открыл дверь. На сиденье плюхнулся Лесник.

– Оперативно работаете, гниды, – хмуро заметил Коршунов.

– Фирма веников не вяжет. А если вяжет, то фирменные, – ухмыльнулся Лесник. – Ты же знаешь против кого попер.

– Что вам нужно?

– Не что, а кто. – Лесник многозначительно посмотрел на Коршунова.

– Условия?

– Или твоя дочь, или Светлый Демон. Ты сейчас же выводишь нас на СД. Или твоей дочери не станет.

Коршунов нервно сунул руку под куртку. Раздался предупредительный стук о капот. Перед джипом стоял Гном, направив «пакет» в грудь водителя. Коршунов опустил руку и нервно облизнул губы.

– Что значит выводишь?

– Подставляешь. Вызовешь подружку в удобное место, а дальше действовать будем мы. Как только Рысь получит голову СД, твою дочь освобождают, а о тебе Контора забывает. Роскошные условия!

Кирилл прикрыл глаза. На чашах весов судьбы балансировали два самых близких ему человека: родная дочь и любимая женщина. Одна в Калининграде, другая в Москве. Ему не разорваться и не спасти обеих. Сегодня одной из них не станет. Тяжелый выбор должен сделать он.

Глаза распахнулись. Кирилл смотрел сквозь стоящего на дороге Гнома, готового выстрелить.

– Я согласен, – решил он.

– Ну, вот. Ты же наш человек, а бывших наших не бывает. – Лесник засуетился. – Сдай оружие.

Коршунов вынул из внутреннего кармана пистолет Макарова.

– Это всё? – усомнился Лесник.

Коршунов подумал и задрал штанину. К лодыжке был прикреплен нож.

– Ну, прямо, детский сад какой-то! – Лесник забрал оружие и приказал: – А теперь звони.

10

Я слышу звонок и беру трубку. Кирилл говорит бодро и уверенно.

– Встреча прошла по плану. Рысь выполнил наше требование, досье у меня.

– Где ты сейчас?

– Отъезжаю от гипермаркета.

– Никаких осложнений?

– Нет.

– Они могут следить.

– Не думаю. Ты здорово напугала Рысева. Он посчитал, что проще пойти на сделку, ведь ты всегда держишь слово. В конце концов, уничтожение этих документов и в его интересах.

– Не расслабляйся, Кирилл.

– Не беспокойся, я проконтролирую «хвост». Главное – досье у меня. Домой его не повезу, сожгу по дороге. Хочешь, сделаем это вместе?

– Любопытно взглянуть, что на меня накрапали.

– Это стоит увидеть. Помнишь нашу поляну? Приезжай. Устроим огненное прощание с твоим прошлым.

Для кого-то старый компромат, как скелет в шкафу. Пока не открыты дверцы, можно жить спокойно. Для меня досье – это чугунный якорь, вечно тянущий на дно. Избавиться от опасных документов будет большим облегчением.

– Договорились. Выезжаю, – обещаю я, стараясь скрыть волнение.

– Что за поляна? – спросил Лесник, когда Коршунов выключил мобильник.

– Заброшенный кирпичный завод по пути к Коломне.

– Почему «поляна»?

– Чтобы слухачи не догадались.

– Место тихое?

– Светлый Демон испытывала там оружие.

– Покажи на карте, где это?

Коршунов раскрыл атлас автомобильных дорог, молча ткнул пальцем.

 

– Бакунино, – прочел Лесник. – Поедем на твоей тачке, чтобы СД нашу не засекла. – Он махнул рукой Гному. – Садись сзади. Мы едем на свидание с падшим ангелом.

Через час Кирилл Коршунов стоял внутри полуразрушенного цеха напротив широкого проема, служившего когда-то воротами для въезда грузовиков. «Чероки» был припаркован во дворе на видном месте. Кирилл извлекал страницу за страницей из объемного досье, чиркал зажигалкой, наблюдал, как скручивается чернеющий лист, и бросал его догорать на бетонный пол. Чтобы не оставить шанса ни единому клочку, он время от времени прыскал на пламя жидкостью для розжига и ворошил пепел.

Гном занял позицию в бывшей будке охранников на проходной завода. Расчет был прост. Заезжая внутрь, Светлый Демон неизбежно проедет вплотную к выбитым окнам будки, и у Гнома появится прекрасный шанс решить проблему с помощью скорострельно пистолета-пулемета с пулями, пробивающими бронежилет. А если это не сработает, то в дело вступит спецназ. Рысев выделил двенадцать бойцов, чтобы раз и навсегда «закрыть вопрос». Они слышали по рации Лесника адрес встречи и должны затаиться неподалеку. Как только Светлый Демон проследует к заводу, спецназ перекроет обратный путь. Бойцы проинструктированы о стрельбе на поражение.

Лесник прятался за стеной цеха, контролируя действия Коршунова. Помимо прочего, он должен был подтвердить генералу, что каждый листок секретного досье сгорел дотла.

Наступили ранние зимние сумерки. Лесника это устраивало. Фары подъезжающей машины будут видны издалека, и все участники операции успеют подготовиться. Стоит Светлому Демону появиться около завода – ей конец!

Прошло более часа. Лесник занервничал.

– Где она? Позвони еще раз, – потребовал он.

– У нас так не принято. Если я буду настаивать, это может ее спугнуть, – возразил Коршунов.

– А если у нее изменились планы?

– Она даст знать.

– Как?

– Через мобильный.

– Дай сюда.

Лесник забрал телефон Коршунова, проверил эсэмэски. Их не было. Последним звонком числился тот, который Коршунов сделал от гипермаркета. Зная свою привычку, записывать важные разговоры, Лесник поискал звуковые файлы и разочаровался. Чисто.

В томительно ожидании прошло еще минут сорок. Коршунов проследил, как догорает последний лист секретного досье, и прыснул на горку золы остатки жидкости для розжига. Пламя радостно дохнуло вверх и постепенно успокоилось.

Лесник связался по рации с Гномом:

– Как у тебя?

– Жду. Пальцы, блин, мерзнут. Давай поменяемся.

– Терпи.

Лесник перевел недовольный взгляд на Коршунова. Кирилл поспешил заверить:

– Она придет. Не может не прийти. Только я сомневаюсь: вдвоем вы с ней справитесь? Где подкрепление?

– Рысь не любит привлекать дополнительные силы, – схитрил Лесник.

– Боится огласки? Или вас двоих он сам сможет «зачистить», когда потребуется?

– Я не дурак, Коршун. И привык страховаться. В случае чего…

Лесник невольно дотронулся до нагрудного кармана, где хранил свой телефон. Кирилл припомнил, как по пути сюда Лесник доложил Рысеву, что Коршун пошел на сделку, и вытянул из генерала четкое указание на ликвидацию Светлого Демона. «К чему бы это? Неужели, пишет?» – задумался Коршунов.

Лесник покосился на бывшего коллегу и набрал новый позывной.

– Дублер, Дублер, я Лесник. Как обстановка?

– Чисто.

– Какие машины проследовали?

– Ни одна тачка не затормозила и не свернула к заводу, – прохрипела рация.

– Сохранять бдительность! – приказал Лесник и отключил связь.

– Вдвоем все-таки опасаетесь, – заметил Коршунов. – Кишка тонка.

– А чего ты такой спокойный? – завелся Лесник. – Ты ее предупредил?! Намекнул условным паролем?!

– Я говорил то, что ты слышал. И она согласилась приехать.

– Так, где же она? Где?! – Лесник надвигался на Коршунова, угрожающе размахивая пистолетом.

– Я знаю столько же, сколько и ты.

– Неужели! А что знает она? – Лесник включил рацию – Гном, ко мне!

Когда прибежал напарник, Лесник взял на прицел Коршунова и приказал:

– Обыщи его. Тщательно!

– Снимай куртку, – потребовал Гном.

Коршунов, нехотя, повиновался. Гном проверил брошенную одежду и принялся ощупывать пленника, начиная с плеч и подмышек. Его ладони спустились ниже и натолкнулись на что-то твердое, прилепленное к груди. Гном сунул руку под джемпер, сорвал электронное устройство и продемонстрировал напарнику:

– Лесник, он нас дурачил. Нас слушали!

– Кто? Она? – Лесник шагнул к Коршунову. Непримиримые противники пожирали глазами друг друга.

– Я такой же, как ты. У нас одна школа. – Глаза Кирилла скосились на рацию бывшего коллеги.

– Ты об этом еще пожалеешь.

– Слышь, Лесник, а вдруг, ты сейчас на мушке. Я подниму руку и…

– В машину! – рявкнул Лесник, вжимая голову.

Коршунов бросил взгляд на пепел, оставшийся от досье, разворошил его ботинком и направился к выходу. Документы уничтожены, половина дела сделана. Но почему не появилась Светлая? Неужели она не поняла его замысел?

Когда Кирилл наклонился, чтобы сесть в джип, Лесник нанес ему удар пистолетом по голове и запихнул обмякшее тело на заднее сиденье.

– За ним должок, – объяснил он напарнику и включил рацию: – Дублер, мы уезжаем. Зачистить завод. Проверь каждую щель.

11

Во время встречи Коршунова с агентами у гипермаркета я находилась на противоположной стороне парковки и слышала их разговор от начала до конца. Так мы условились. Я должна была знать, как пройдет опасная встреча. И узнала! Меня ошарашила новость, что Контора шантажирует Кирилла жизнью дочери. Хотя после взрыва в квартире моего сына нечто подобное следовало ожидать. Рысев готов на любую подлость лишь бы добраться до меня.

Это ненависть или расчет? Неужели, приняв решение избавиться от опасного свидетеля можно пойти на такое? Насколько же я ему мешаю! И как я его теперь ненавижу!

Опять вспомнилась истина, что лучшие агенты получаются из сирот. Таковы были наставления Рысева, когда он решил сделать из меня тайного киллера. Об этом недавно поведал мне Коршунов. Чертов генерал оказался прав. Следует только добавить, что агент сирота должен всю жизнь оставаться одиночкой. Никаких жен и мужей! Никаких любимых! И ни в коем случае не заводить детей!

Я семнадцать лет жила по этим правилам. Единственное близкое существо – черепашка Пифик. Возможно, поэтому я избежала крупных неприятностей. И вот теперь у меня есть любимый человек – Кирилл Коршунов. У него дочь Таня, а у меня сын Коля.

Близкие люди делают нас уязвимыми. Этим и воспользовался Рысев.

Услышав, что Таня в опасности, я растерялась. Но Коршунов принял быстрое решение. Он позвонил и назначил мне встречу на нашей «поляне». Он сделал вид, что поддался шантажу и намерен меня сдать. Однако хитрость заключалась в том, что на заброшенный завод я могла приехать первой. Там в тайнике хранилась моя снайперская винтовка. Я сразу поняла замысел Кирилла. Я должна опередить его, извлечь винтовку и подготовиться к встрече с противником.

И я помчалась.

Решившись на противостояние с Конторой, мы приобрели по доверенности вторую машину – «мицубиши лансер» с турбированным двигателем. Я люблю быстрые тачки с «механикой». У них больше возможностей, чем у сонных «автоматов». Нога давит на «газ», щетки смахивают с лобового стекла липкую грязь размочаленного снега, а в голове кружится вихрь тяжелых мыслей.

Территорию завода я знаю. Мне не составит труда найти удобную точку обстрела и ликвидировать двух подлецов. Убивать их нежелательно, достаточно вывести из строя. Как ни странно, это сложнее. Нельзя стрелять в голову, шею, грудь и живот. Остаются плечи, руки и ноги. Подобные заказы у меня бывали, справлюсь. А дальше следует обменять жизни агентов на жизнь Татьяны. Я не сомневалась, что так же думает Коршунов.

По радио в новостях упоминают о взрыве в Коломне. Я увеличиваю громкость.

«Экспертами установлено, – тараторит диктор, – что в квартире в момент сборки сработало самодельное взрывное устройство. Молодой мужчина, проживавший там без регистрации, исчез. Вероятно, он связан с террористами. Его ищут».

Вот как извернулись! Моего Колю объявили террористом. Такие дела расследует ФСБ, и всё будет под контролем Рысева.

Спидометр отмеряет километр за километром, я приближаюсь к заброшенному заводу первой, но вместо уверенности в голову лезут сомнения.

А что если противников окажется не двое, а больше? Агенты не простаки, подкрепление к ним может прибыть в любой момент. Справлюсь ли я? Мы имеем дело с могущественным противником, который решил меня уничтожить. Во власти генерала Рысева подключить к операции спецназ. Если завяжется перестрелка, он с легкостью отдаст приказ не щадить никого. Ему будет только на руку, если вместе со мной погибнут Коршунов и его агенты. Проект «СД» закроется наилучшим образом, а смерть сотрудников генерал спишет на борьбу с терроризмом.

Что же делать? Есть ли иной выход? Неужели я так и буду решать все проблемы с помощью метких выстрелов?

Чем больше я думаю, тем меньше становится скорость моего автомобиля. Принимая решение о захвате дочери Коршунова, Рысев наверняка просчитал наши ответные действия. «Когда нет выбора – делай то, что умеешь лучше всего». Это верное правило, которому меня обучил Посредник. А лучше всего я умею стрелять. И Рысев об этом знает. Мои методы сформированы под его влиянием. Я для него открытая книга.

К черту правила! Сейчас у меня есть выбор. Я не буду делать то, на что рассчитывает Рысь!

Я двигаюсь в крайнем левом ряду, смотрю на спидометр – скорость около шестидесяти. Увожу руль чуть вправо, нажимаю сцепление, резко срываю ручник и кручу руль влево. Визжат шины, «лансер» круто разворачивается на сто восемьдесят градусов и замирает на осевой линии. Умница!

Я втыкаю первую передачу и возвращаю руль на место. Бросаю сцепление – и «газ» в пол!

Да простит меня Коршунов, но на нашей «поляне» я появляться не собираюсь. Я принимаю другое решение. Это будет сюрприз для всех, в первую очередь для Рыси.

12

Служебный кабинет генерал-лейтенанта Рысева выглядел консервативно. Похоже, за последние полвека мебель здесь не менялась. Дубовый стол с зеленым сукном, на стенах панели из красного дерева потемневшего от времени, шкафы под потолок, в одном из которых затаился несгораемый сейф в рост человека, напольные часы с тяжелым маятником в углу, непроницаемые портьеры на окнах и портрет Дзержинского за спиной. Исключение составляло современное кресло хозяина со множеством регулировок и постоянно обновляемые средства связи.

Олег Владимирович подошел к часам, открыл стеклянную дверцу и подтянул цепочку с гирей. Столетний механизм, конфискованный когда-то чекистами из дворянского дома, функционировал исправно, чего нельзя было сказать о некоторых сотрудниках.

Пора уже кое-кому доложить об исполнении задания. Вчера два самых доверенных агента провалили операцию в Коломне. Мало того, подставили начальника! Разжаловать бы их и сослать к черту на кулички! Но слишком много знают, подлецы. С такими или вместе до могилы или отдельно в могилу каждого.

Сегодня время реванша.

Ранним утром Рысев дал четкие инструкции своему сотруднику в Калининграде, получил нужную видеозапись, и Коршунов сдался. Теперь дело за малым. Правда, пришлось пожертвовать секретным досье. Рысев пошел на этот шаг, потому что уничтожение досье отвечало и его интересам. Светлый Демон должна исчезнуть. Так же, как и ее послужной список, за которым просматривалась заинтересованная рука. Прошлое требовалось подчистить в предверии новой очень высокой должности.

Заработал мобильный телефон. Генерал-лейтенант взял трубку.

– Она не пришла, – сообщил майор Петров, известный по оперативному псевдониму Лесник.

– Ждите. Могла застрять в пробках.

– Она не приедет.

– Объясни, Петров!

– Коршун явился с «прослушкой».

– Козлы! – в сердцах выругался Рысев.

– Что с ним делать?

Генерал несколько раз сжал и разжал пальцы свободной руки. В молодости он получил ранение в левую ладонь, и хирург велел разрабатывать кисть. Привычка осталась. Это помогало успокоиться. Вот и сейчас злость осела, как муть в стакане «бормотухи». Генерал отдавал себе отчет, что сильные эмоции, будь то ненависть или любовь – плохой советчик. В любой схватке рассудок должен оставаться холодным.

«У чекиста должны быть чистые руки, горячее сердце и холодная голова» – наставлял романтиков Революции Дзержинский. Романтиков не стало, времена изменились. С чистыми руками не заметишь, как станешь грязным нищим, с горячим сердцем получишь инфаркт, а на счет головы возражение нет – мозги должны работать четко. Хотя бы у начальника. А что подчиненные опять лопухнулись – приходится мириться. Слишком умный подчиненный опасен. Рано или поздно он может занять твое место.

 

– Запри Коршуна в «бункер», – приказал генерал. – И предупреди, что он сам решил судьбу своей дочери.

«Бункером» именовалось одно из старых бомбоубежищ, которые активно строились в жилых кварталах Москвы вплоть до развала Советского Союза. Большинство из них теперь использовались как склады и автомастерские. Одно из таких бомбоубежищ, оформленное на подставную фирму, генерал приспособил для личных целей. Там были глухие двери, система вентиляции, запас продуктов и, что немаловажно для конспирации, в «бункер» можно было заехать, не выходя из машины.

Пока Рысев размышлял, как поступить с запуганной в Калининграде дочерью Коршунова, в кабинет зашел помощник.

– Я, кажется, не вызывал, – осадил помощника генерал.

– На ваше имя, Олег Владимирович, поступило срочное сообщение из Следственного Комитета, – поспешил доложить офицер.

– Подождет. – Генерал махнул рукой, но потом остановил помощника: – Что им понадобилось?

– Некая Светлана Демьянова просит адвоката.

– Что?!

Брови генерала сдвинулись к переносице. Он осмысливал неожиданную информацию.

– Эта женщина явилась сегодня к следователю с повинной и сообщила, что вы ей предоставите адвоката. Они тут же обратились к нам, – объяснил помощник.

– В чем она признается?

– Не сообщается.

– А что тебе еще известно?

– Только фамилия следователя. Майор юстиции Спиридонов.

– Майор, значит. – Рысев поджал губы и задумался.

Помощник выждал паузу и уточнил:

– Что прикажете ответить?

– Срочно затребуй фотографию этой Демьяновой.

Пока сотрудник выполнял поручение, генерал спешно оценивал изменившуюся ситуацию. Его левая рука непроизвольно сжималась и разжималась. При всех расчетах он никогда не предполагал, что наемный киллер может сдаться сама. Оставался шанс, что появилась самозванка. Или Светлый Демон подставила кого-то вместо себя.

Вернулся помощник с распечаткой двух фотографий спокойной коротко стриженой женщины в фас и в профиль. Генерал узнал ее. «Она!» Его кулак сжался и не разжимался. «Что ты задумала, Демон?»

– Что-нибудь еще? – спросил помощник.

– Свободен. Я сам решу вопрос.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18 
Рейтинг@Mail.ru