Сергей Бакшеев
Казнь в прямом эфире
Глава 11
2 июня. 18:15. 2 дня 15 часов 15 минут до казни
Волны скандальной шумихи, порожденные реакцией обывателей на сайт Sud Naroda, быстро достигли чиновничьих кабинетов. Как все новое и неуправляемое, идущее не по разнарядке сверху, а из глубин народных масс, сайт вызвал оторопь, стремительно перебродившую на дрожжах тревоги за теплые места в негодование, а гнев, как водится, породил ответную реакцию. За отсутствием внятного козла отпущения в администрацию губернатора области была срочно вызвана следственная группа.
Вместе с полковником Шумаковым на разбор проблемы приехали четверо старших следователей, включая Елену Петелину. Ассистент вице-губернатора, крепко сбитая женщина в очках, похожая на школьного директора, мельком оценила следственную группу, безошибочно определила главного – Шумакова, и кивнула:
– Пройдемте за мной. – Спустя несколько шагов она кинула через плечо: – Касается всех.
Вслед за уверенным цоканьем каблуков по фигурному паркету четверо мужчин сурового вида и дама в легкомысленном платье прошлепали в комнату для совещаний.
– Располагайтесь. Анатолий Максимович сейчас будет. – Ассистент указала на длинный полированный стол в центре комнаты.
Пока Петелина разглядывала одинаковые по размеру портреты президента и премьера, на которых главные лица страны выглядели моложе своих лет, как в комнату тяжелой походкой вошел вице-губернатор Бельский. Недовольный взгляд шестидесятилетнего мужчины с загорелыми залысинами пристукнул каждого из собравшихся, как молоток шляпку гвоздя.
– Садитесь. – Бельский жестом пресек порыв некоторых офицеров встать.
Вице-губернатор занял место во главе стола под портретами руководителей государства, включил свой смартфон, поморщился от увиденной картинки, брезгливо продемонстрировал всем сайт Sud Naroda и шлепнул телефон на стол дисплеем вниз.
– Вы знаете, почему я вас вызвал, – заявил он и исподлобья посмотрел на Шумакова: – Поэтому без предисловий – доложите, что уже сделано?
Шумаков откашлялся в кулак и раскрыл тонкую папку из нескольких страниц.
– Мы установили личность закованного человека – это Панин Борис Игоревич. Ранее осужден за педофилию на четырнадцать лет, вышел по УДО два месяца назад. Проживает вместе с матерью в Митино, работает в кафе-пекарне «7 пирогов» в Красногорске. Сегодня около семи утра он должен был открыть пекарню и начать выпекать пирожки.
– Пирожки, – отчего-то повторил Бельский, барабаня пальцами по телефону.
– По нашим данным Панин приехал к месту работы вовремя, рядом найден его автомобиль «шкода», но дверь пекарни не успел открыть. Видимо, в этот момент его и похитили.
– Похитили, – эхом отозвался Бельский, продолжая нервно стучать пальцами.
– Мы опросили жильцов дома, чьи окна выходят на служебный вход пекарни – никто ничего не видел. Панин исчез, его мобильный телефон был обнаружен в запертой пекарне. А в девять тридцать утра началась известная вам трансляция.
– Трансляция, – снова повторил Бельский и взорвался: – Вы думаете, мне интересны рассказы про пирожки? Я требую прекратить безобразие!
– Какое безобразие? – хладнокровно переспросил Шумаков.
– Вот эту вашу трансляцию! – чиновник потряс телефоном.
– Это не наша трансляция, а преступника, который похитил Панина и планирует с ним расправиться.
– Да мне наплевать на пекаря с пирожками! Вы что, действительно не понимаете, что происходит?
– Похищение человека с угрозой применения насилия, – ответил Шумаков.
– Самосуд – вот как это называется! – воскликнул губернатор и тут же понизил голос, словно собирался поделиться государственной тайной: – Недавно в сибирском поселке из-за паршивого педофила толпы народа вышли на улицы и буквально свергли главу города. Главу города, вы понимаете? И это не первый случай народной анархии. А если у нас здесь такое повторится? Мы не в сибирской тайге, а на глазах у Европы. И так имидж ни к черту, а если еще самосуд?
Бельский сдвинул брови и уперся огненным взором в Шумакова. Петелина поняла, чего боится чиновник, и пришла на выручку полковнику:
– Простите. Самосуд вершит неуправляемая толпа, а в данном случае имеет место цивилизованное голосование.
– Голосование, – с отвращением прошипел вице-губернатор и перевел взгляд на выбивающуюся из общего серого ряда ярко одетую женщину. – Вы кто такая?
– Старший следователь майор юстиции Петелина.
– И что же вы делаете?
– Участвую в расследовании. Ищу преступника, – казенным языком ответила Елена.
– Не тем занимаетесь! – вскипел чиновник. – Сначала заблокируйте провокационную трансляцию, а потом уже ищите кого хотите! Всем ясно?
Бельский обвел взглядом притихших мужчин. Однако Петелина не собиралась молчать. Что ей терять, она в отпуске.
– Быстро заблокировать сайт не получится. Для этого нужно решение суда.
– Суда? Вы издеваетесь? У вас под носом незаконный Суд Народа объявился, а вы в бумажной волоките погрязли! Вбейте в свою башку главное. – Чиновник для наглядности постучал себе по лбу. – Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы народ судил и карал. Это прерогатива власти! И если власть в моем лице требует закрыть вредоносный сайт, значит, закрыть и точка! И сделать это немедленно!
– Это трудно осуществить технически, – заметил один из следователей. – Каждый провайдер должен принять комплекс мер по блокировке сайта. Провайдеров много, они нерасторопны. Но даже это не панацея, в сети существуют контрмеры…
– Не пудрите мне мозги! – замахал руками Бельский. – Это ваши проблемы. Пока мы здесь сидим, народ решает за нас, кого казнить, кого миловать. А если они войдут во вкус и займутся решением других проблем? Без нас с вами. Это недопустимо! Сайт Sud Naroda – это заговор против власти!
Чиновник потряс дорогим телефоном и, наверняка, разбил бы его без сожаления, если бы ненавистная трансляция исчезла сразу у всех.
– Пресеките провокацию, задержите врагов, а мы уж их покараем. Чтобы впредь никакого Суда Народа! Это понятно?
– Так точно, – понуро ответил Шумаков.
– Тогда за работу! Все остальные дела по боку! Занимайтесь только этим делом особой государственным важности. Отчитываться мне лично на постоянной основе.
В коридоре Петелина нагнала Шумакова. Ее распирало негодование.
– Геннадий Александрович, вы не заметили, Бельский не заикнулся про узника, будто и не существует человека, закованного в цепи.
– Он ясно выразился, что ему плевать на всяких там пекарей. А ты к чему клонишь?
– Кого мы должны спасать? Того, кто в клетке, или вот этих в мягких кабинетах? – сделала жест рукой следователь.
Они шли по ковровой дорожке среди высоких дверей с позолоченными табличками.
– Слушай, Петелина, заканчивай с демагогией. Давай по делу. Где твой хваленый Головастик? Я тебе разрешил привлекать любого сотрудника.
Эксперт-криминалист Михаил Устинов по прозвищу Головастик был известен своим умением применять нестандартные подходы к загадкам следствия. Он хорошо разбирался в технических новинках и часто их использовал для раскрытия преступлений. Еще утром Петелина разослала своим сотрудникам ссылку на сайт Sud Naroda с пояснением: «Мы в деле. Срочно подключаемся». И получила подтверждение, что ребята рады работать с ней.
– Устинов готов. Какое будет задание? – спросила она.
– Пусть вычислит откуда идет интернет-трансляция. Ведь как-то видеокамера передает изображение в сеть.
– Не сомневайтесь, он этим уже занимается, – заверила Петелина.
Глава 12
2 июня. 19:00. 2 дня 14 часов 30 минут до казни
Когда Михаил Устинов получил от Елены Павловны ссылку на сайт Sud Naroda, он вывел картинку на большой монитор и стал изучать происходящее, как завзятый скептик. В эпоху фейковых новостей и эпатажа блогеров ради лайков в сети чего только не придумают.
Эксперт вглядывался в поведение узника, сверил его лицо с электронной базой данных осужденных лиц, исследовал детали обстановки, посмотрел постановочное видео с манекеном, послал сообщение на форум сайта, чтобы проверить реальность его работы, убедился, что таймер и счетчик голосов функционируют в режиме реального времени и откинулся на упругую спинку офисного кресла, взъерошив волосы.
Его вывод был неутешительным. Перед ним не ловко смонтированные кадры из криминального фильма и не игра загримированного актера. На стуле смертника находится реальный человек Борис Панин в ожидании вполне реального народного приговора. Хотя Панин в прошлом осужденный педофил, сейчас он жертва, и правоохранительная система обязана его спасать.
Эксперт-криминалист без приказа понял, чем может помочь расследованию и принялся за работу. Требовалось вычислить компьютер, через который идет интернет-трансляция.
Каждый компьютер в сети интернет имеет свой электронный IP-адрес. Уникальный набор цифр оставляет след в сети, по которому можно определить местоположение устройства. Но это в теории, когда пользователи законопослушны. Если же человек хочет замести следы, он подменяет реальный IP-адрес виртуальным. Еще лучше, когда поддельный адрес является плавающим. При каждом действии в сети генерируется новый адрес, не имеющий никакого отношения к конкретному компьютеру. Провернуть такое под силу только специально подготовленному пользователю. Чем сложнее алгоритм он задействует, тем труднее к нему подобраться.
В этом быстро убедился Головастик. Как ни старался эксперт найти дорожку к компьютеру злоумышленника, сделать ничего не удалось. Уж очень умный противник ему противостоял. Если бы не мучения жертвы в кадре, такого соперника и зауважать можно. А по факту Михаил чувствовал нарастающее раздражение от бессилия. Даже любимый горький шоколад не помогал.
В таком удрученном состоянии его и застал звонок Петелиной после совещания у вице-губернатора.
– Миша, ты меня чем-нибудь обрадуешь? – с ходу спросила следователь. – Вычислил, где прячется самозваный судья народа?
За несколько часов название сайта Sud Naroda как штамп отпечаталось в ее памяти, и следователь волей-неволей воспринимала организатора в качестве судьи, а тысячи проголосовавших в роли присяжных.
– Не получается, – честно признался Устинов. – IP-адрес плавающий. Компьютер, обеспечивающий трансляцию, может находиться как рядом, так и за тысячи километров. Никаких зацепок.
– Нам противостоит компьютерный гений?
– Я так не говорил. Прятаться всегда легче, чем искать, да и соответствующие программки в сети имеются, но компьютерными технологиями наш противник владеет на хорошем уровне.
– Чиновникам жутко не нравится Суд Народа, приказали заблокировать сайт. Это возможно?
– В какие сроки?
– Немедленно.
– Нереально, – покачал головой Устинов и пояснил: – Сами понимаете, нужно обращаться ко всем провайдерам, они потребуют решение суда, процесс затянется. Сейчас вечер пятницы, а к понедельнику сайт, если верить таймеру, сам прекратит работу.
– У меня этот счетчик уже в голове тикает, – призналась Петелина.
– Красиво задумано, – вырвалось у эксперта.
– Я вижу, круг фанатов народного судьи ширится.
– Констатирую факт. Кстати, полностью заблокировать сайт по любому не удастся. Под заголовком форума есть инструкция, как обойти блокировку.
– Ох, уж этот форум.
– Глас народа, так сказать. Из-за него чиновники бесятся?
– Из-за потери контроля. Если народ будет решать, кого казнить, кого миловать… – Петелина почувствовала, что уподобляется чванливому вице-губернатору, и перешла к делу: – Ладно. Пусть чиновники сами давят на провайдеров, а нам нужно найти другой путь к месту казни.
– Представляю, сколько оперативников сейчас прочесывают округу. Каждому на карте выделили по квадрату? – спросил эксперт.
– Это от бессилья. Ограничились столицей и областью, привлекли всех свободных сотрудников, но работы на месяц в лучшем случае.
Головастик представил карту, разбитую на участки, и пронизывающие их дороги.
– Кажется, у меня есть идея, – неуверенно произнес он.
– Выкладывай.
– Надо обмозговать. Позже свяжусь, – пообещал Устинов.
– Миша, хоть намекни.
– Если всемирная интернет-паутина не смогла подсказать дорожку к месту заточения Панина, придется прибегнуть к его величеству Логике, – туманно ответил эксперт.
– Работай, – смирилась следователь. – И сразу мне результат.
Закончив разговор, Головастик вывел на монитор подробную карту Московской области и принялся рассуждать.
В семь утра, как обычно, Панин подъехал к пекарне на своей «шкоде». Вышел из машины, закрыл ее, однако войти в кафе не успел. С большой долей вероятности именно в этот момент Панин оказался в руках похитителя. А в девять тридцать утра началась трансляция, где Панин уже сидел прикованный к стулу.
Итого, имеем на дорогу от места похищения до места заточения два часа тридцать минут. Но похитителю потребовалось время, чтобы открыть-закрыть двери темницы, затащить Панина, пристегнуть цепями к стулу, настроить аппаратуру, растолковать жертве его судьбу в ближайшие семьдесят два часа, включить трансляцию и исчезнуть. Предположим, на хлопоты ушло минут тридцать.
Следовательно, на дорогу остается максимум два часа. Куда можно уехать от пекарни за это время?
Устинов прикинул максимальную среднюю скорость – девяносто километров в час – и отметил на карте круг с центром в кафе-пекарне «7 пирогов» и радиусом сто восемьдесят километров. Посмотрел на результат, взъерошил голову – огромная территория, охватывающая густонаселенную столицу и часть прилегающих областей!
Нет, так не пойдет. Необходимо скорректировать расчет с учетом направления дорог, количества светофоров и утренних пробок.
В столицу похитителю вообще ехать глупо, там меньше вариантов найти укромное помещение для казни, зато больше шансов проколоться с пленником: попасть на глаза полиции, бдительных автомобилистов, застрять в пробке или угодить в ДТП. Это направление можно исключить.
Головастик оптимизировал оставшиеся маршруты. Он учел, что похититель готовил место казни не один день, ездил туда несколько раз, хорошо изучил дорогу. Наверняка он соблюдал скоростной режим, чтобы не получить штраф с камер видеофиксации, а если не желал вообще в них светиться, то выбирал второстепенные маршруты.
Постепенно огромный круг на электронной карте сжался и трансформировался в подобие лужицы с растекшимися вдоль извилин дорог щупальцами. Это и есть наиболее вероятная зона поиска. Данная карта оптимизирует работу оперативников, но вряд ли приведет к быстрому результату. Ведь неизвестно, что именно они должны искать.
Чтобы помочь с ответом на новый вопрос, Устинов переключил свое внимание на видеотрансляцию сайта Sud Naroda.
Первое, на чем фиксировался взгляд каждого – жертва в центре экрана. Его эмоции и осознание реальности происходящего держали в напряжении аудиторию. Также взгляд отвлекался на таймер с тикающими цифрами и на панель с итогами голосования. Меняющееся зелено-желто-красное освещение не позволяло взгляду сфокусироваться на периферийных деталях.
Но если не в силах видеть глаз, то справится техника.
Головастик разбил запись на кадры и стал укрупнять тот или иной участок. К каждому фрагменту эксперт применял цифровую оптимизацию изображения, в результате чего темные непроглядные пятна приобретали конкретные очертания. И он нашел то, что искал!
Стены помещения были оклеены звукоизоляционными панелями. В верхнем правом углу панель чуть съехала вниз, отчего приоткрылся стык стены и потолка. Эксперт максимально увеличил кадр и проанализировал поверхность – бетон! Стена была изготовлена из железобетонных плит.
Второй вывод напрашивался сам собой. То, что жертве не завязали рот, говорило о том, что помещение было уединенным и обособленным. Соседей нет – никто не услышит.
Михаил Устинов подготовил карту с фиксированной зоной поисков и описал, что именно надо искать. Скорее всего это обособленное строение из бетонных плит. Возможно, комната в заброшенном промышленном или административном здании. Также следует обращать внимание на частные гаражи, недостроенные дома, мастерские, закрытые магазинчики.
Он переслал электронную карту и свои выводы Елене Петелиной.
Та ответили сообщением: «Неплохо для начала, но расслабляться рано».
Глава 13
2 июня. 20:10. 2 дня 13 часов 20 минут до казни
Начальник Красногорского управления полиции полковник Головин был уверен, что заваруха из-за пресловутого Суда Народа надолго не затянется. Наглый сайт прикроют, поганца педофила освободят, а того, кто упек его в темницу обязательно найдут и примерно накажут.
А как иначе? Дать народу волю, решать, кто прав, кто виноват? Ишь чего захотели, не по Сеньке шапка, для этого существуют люди в погонах, такие, как он!
А раз дело недолгое – сутки, максимум двое – полковник любезно предложил Шумакову расположиться в своем кабинете. Они хоть и равны по звездочкам на погонах, но столичная птица летает выше и клюет сильнее, чем птахи районного масштаба. Дружба с орлом коршуну не помешает.
Шумаков согласился, под рукой будут все средства связи, и совещания удобно проводить, но настоял, что в просторном начальственном кабинете они прекрасно разместятся вдвоем.
Туда и направилась Елена Петелина после получения материалов от эксперта Устинова. Шумаков словно ждал ее и задал вопрос первым:
– Ну, наконец-то, Елена Павловна. Ты о подозреваемых пришла доложить?
– Не только, – призналась следователь.
В ее руках была папка с выписками из электронных баз данных и отредактированная Головастиком карта области.
– Начнем с главного. Кто мог похитить Панина?
– В его уголовном деле фигурирует шесть пострадавших девочек. Я собрала сведения о них и их родственниках.
– А тех, кто ранее на Панина не заявлял в расчет не берешь?
– Думаю, их можно исключить, – ответила Петелина.
– Почему же? – усомнился начальник.
– Для мщения нужна смелость. Если сразу после домогательств эти люди ушли в тень, то и сейчас предпочитают наблюдать со стороны.
– Допустим, – поразмыслив, согласился полковник. – И кто из потерпевших способен на смелость?
Петелина села напротив начальника и раскрыла папку.
– Для начала можно исключить тех, кто отсутствовал в городе последнее время. Валерия Мазина и вся ее семья уже шесть лет проживают в Израиле. По данным пограничного контроля никто из семьи в этом году в Россию не приезжал.
– Согласен. Дальше, – качнул рукой Шумаков.
Петелина отложила первый лист и взяла следующий:
– Другая пострадавшая Анна Яковлева в августе прошлого года вышла замуж за выпускника военного училища. С тех пор проживает с мужем в Забайкалье. Две недели назад у нее родилась дочь, и мама переехала к Анне, чтобы помогать с внучкой.
– С женщинами ясно, а отец Яковлевой сейчас здесь?
– Он скончался в прошлом году. Других ближайших родственников у Анны Яковлевой нет. – Вторая бумага последовала в сторону.
– Кого еще можно исключить? – спросил полковник.
– Евгению Купцову. Сегодня в десять утра она вместе с родителями улетела в Анталью из аэропорта Шереметьево.
– Шереметьево от нас недалеко, а сайт стартовал в девять тридцать, – заметил, присутствующий в комнате Головин. – Трансляцию можно было включить удаленно.
– Мы проверили. Купцовы сдали багаж и получили посадочные талоны в восемь ноль пять. В девять двадцать началась посадка в самолет. Рейс отправили вовремя.
– Панин похищен с семи до восьми, – начал подсчитывать Шумаков. – Плюс время, чтобы его перевезти, заковать, все подготовить, а потом примчаться в аэропорт. Сомнительный план.
– Я тоже так думаю. – Петелина взяла следующую страницу и продолжила: – Еще одна потерпевшая, Ксения Данченко, сейчас отбывает срок в колонии.
– Это за что же? – удивился Шумаков. – Она же совсем молодая.
– Ксении двадцать лет, – подтвердила Елена. – Умышленное причинение вреда здоровью средней тяжести. Подробностей не знаю. Из ближайших родственников у Ксении в городе остался только семидесятивосьмилетний дедушка Данченко Николай Степанович. Вряд ли он способен одолеть крепкого Панина.
– Старики разные бывают, встреться с ним. – Шумаков скосил взгляд на отложенные страницы. – Четверых исключили, кто же остался?
– Две наиболее пострадавшие девочки. Вероника Некрасова, она инвалид-колясочник. И Екатерина Антонова, у нее сильнейшая психологическая травма. Сами они не способны участвовать в похищении, но их родителям есть за что мстить Панину.
– Вот и займись их проверкой. Чем они занимались сегодня утром с семи до девяти тридцати?
– Да, конечно. Что касается времени похищения Панина и расстояния до возможного места его заточения. Мой эксперт Михаил Устинов провел расчеты.
Петелина доложила Шумакову о выводах Головастика и продемонстрировала карту с зонами поиска в бумажном и электронном виде.
– Нужен массовый обход данной территории силами полиции. Проверять следует все постройки из бетона, – озвучила главный примету помещения следователь.
– И это все, до чего додумался твой высоколобый эксперт? – выразил недовольство Шумаков. – Я сразу разослал приказ по всей области: прочесывать подвалы, гаражи, подозрительные здания. Но это от бессилья. Слышала про иголку в стоге сена?
– Зону поисков можно существенно сузить, – объяснила Петелина.
– Существенно, – усмехнулся Шумаков и укрупнил один из участков электронной карты на мониторе ноутбука. – Ты погляди сколько здесь построек? Как не крутись, найти логово в сжатые сроки маловероятно. А процедура? Придется вызывать собственников, вскрывать помещения, ведь постановление по каждому адресу получить нереально.
– У нас особая ситуация, – не сдавалась Петелина. – И примета имеется. В первую очередь обращать внимание на уединенные здания из бетонных плит.
– Да разошлем мы твою информации по отделениям, – махнул рукой Шумаков. – Но дело не только в этом.
– А в чем?
Шумаков вздохнул и попросил Головина:
– Растолкуй ей популярным языком.
– Раньше как бывало, – начал издалека Головин. – Попадется подобный педофил или насильник под горячую руку, ему мужики наваляют от души. А тот и не ропщет, понимает, за что. А если сдуру явится к нам с заявлением, ему объяснят, что он упал с велосипеда или с лестницы, короче, сам виноват, что родился уродом.
– Это вы к чему? – нахмурилась Петелина.
– У полицейских тоже есть семьи, дети. Они ропщут. Одно дело спасать пропавшего ребенка, другое – их насильника-педофила. Сдохнет он, да и хрен с ним! Примерно так рассуждают наши сотрудники.
– Пропадет ребенок, будем искать, а сейчас все силы надо направить… – настаивала Петелина.
Однако ее жестом прервал Головин:
– Есть пропавший ребенок – девочка девяти лет.
Елена отшатнулась от неприятной новости:
– Когда? Где?
– Вчера вечером пропала. И тоже у нас в Красногорске.
Головин показал цветную фотографию. Счастливая девчонка с двумя хвостиками мило улыбалась в кадре и держала в руках мороженное.
– Что известно? – коротко спросила Елена.
– Зовут Софья Дорохова. Ее мама, Дарья Дорохова, опоздала встретить дочку после занятий в музыкальной школе. Сначала искала сама, потом мои сотрудники отработали ближайший круг ее знакомых. Никто ничего не знает.
– Зацепки есть?
– Нашли телефон Софьи в мусорном баке. Отдали на экспертизу.
Пропавшая девочка кого-то неуловимо напоминала Елене. А может это просто устоявшийся шаблон – невинная радость на лице ребенка. Наверное, так сейчас мамочки фотографируют своих чад и забивают однообразными снимками интернет.
– Сколько времени прошло? – спросила следователь.
– Я не обязан знать детали! У меня и так голова кругом от самозваного Суда Народа, – сорвался Головин. – Из министерства названивают, в высокие кабинеты вызывают. Это же на моей территории произошло. Ладно бы тихо, а тут такая огласка! Да вы и сами знаете.
– Извините, я вас понимаю, – сгладила конфликт Елена. – И все-таки, кто принял заявление? Дело завели?
– И дело завели, и листовки напечатали, и общественность подключили! К дежурному все вопросы, – отрезал Головин.
