Сергей Бакшеев
Бумеранг мести
5
Елене Петелиной как успешному следователю поручали расследование особо тяжких преступлений. Она часто осматривала места убийств и привыкла к виду трупов. Однако убийство всегда являлось уже свершившимся фактом, и предотвратить его она была не в силах. После обнаружения мертвого тела чаще всего и начиналась рутина расследования. Есть жертва, надо найти убийцу – такова неумолимая последовательность.
Сегодня же всё было по-другому, жертв можно было избежать! В том, что погибли два юных создания, была немалая вина спецназа и следственных органов. А значит, и ее лично! Это обстоятельство вызывало у Петелиной особое волнение. Разброд в душе не давал Елене покоя. Ей казалось, что если бы она участвовала в переговорах перед штурмом, то операция по освобождению заложницы прошла бы иначе. Она бы что-нибудь придумала, почувствовала опасность, и девушка осталась бы жива.
Следователь проклинала спортивные ботинки, из-за которых отвлеклась на встречу с курьером, и тут же вспоминала дочь Настю. В голове у Елены множились опасные параллели. Отец погибшей студентки Валерии Богдановой был довольно богат. Как и отец Насти. И тот и другой были разведены, и у них была единственная дочь. Кто-то воспользовался этим фактом и, угрожая жизни Валерии, решил вытянуть из Богданова крупную сумму. Результат оказался ужасным! А что, если найдется злодей, который поступит так же с Настей?
Застрекотал мотоцикл, и Петелина догадалась, что на место происшествия примчался эксперт-криминалист Михаил Устинов по прозвищу Головастик. Стянув шлем, эксперт тряхнул большой головой, и его непокорные волосы заняли привычную форму – «во все стороны».
Петелина встретила Мишу Устинова на пороге старой фабрики и кратко поведала ему суть дела. К этому времени тела погибших успели увезти в следственно-медицинский морг.
– Я подключила Лопахина. – Следователь назвала фамилию самого опытного судмедэксперта, с которым у нее давно сложились дружеские отношения. – Иван Иванович пообещал сделать свою работу как можно быстрее, а нам надо срочно установить личность преступника. На вид ему шестнадцать-восемнадцать лет. При себе у него не было никаких документов. Фото лица сделаны, но есть повреждения, сам понимаешь…
– Пока разошлем ориентировку, сто лет пройдет.
– Даже если уложимся в сто часов, это тоже неприемлемо. Надеюсь на твои хитрые методы, Миша.
– Мне что, ехать в морг? – без энтузиазма спросил эксперт.
Он ненароком продемонстрировал свой специальный рюкзак со всем, что необходимо для первичного осмотра места происшествия.
– Здесь мы сами справимся, – ответила Елена.
Словно подтверждая ее слова, один из полицейских, вышедших из здания, продемонстрировал пакет с обрывками денежных купюр.
– Собрали все клочки.
– Тут явно не восемьсот тысяч долларов, – мгновенно оценил Головастик, принимая улику. – Я определю сумму по весу.
– Это еще одна проблема, – сказала Петелина. – Рюкзак с выкупом исчез, значит, был подельник.
– И что, его упустили? – изумился Устинов, оглядываясь на спецназ.
– В том-то и дело… Но он на крючке у Валеева и Майорова. Если его поймают…
«Как было бы хорошо, если бы этого гада задержали!» – подумала Петелина и тут же прикусила губу. Слово «хорошо» совершенно не подходило к сегодняшней ужасной трагедии.
– Что еще забрать в лабораторию? – спросил эксперт.
– В первую очередь остатки взрывного устройства и поражающие элементы.
Устинов рассмотрел содержимое подготовленных пакетиков с уликами и сложил их в свой рюкзак.
– Самоделка, – уверенно констатировал он.
– К сожалению, она сработала.
Устинов надвинул шлем на копну своих волос (после этой процедуры размер его головы визуально не изменился) и оседлал мотоцикл. Петелина проводила эксперта потухшим взглядом. Удаляющийся стрекот двигателя вызвал у нее новый прилив уныния.
«Не подавай виду, ты на службе, – постаралась взбодрить себя Елена. – От тебя ждут четких указаний. Ты должна верить в успех, невзирая на обстоятельства!»
Петелина заставила себя забыть о ненужных эмоциях и сосредоточиться на работе. Несмотря на то что она являлась руководителем следственно-оперативной группы и могла бы довольствоваться докладами подчиненных, сидя в кабинете, Елена предпочитала видеть лично, что произошло, и вникать в мельчайшие детали. Реальные впечатления с места преступления давали толчок для ее интуиции.
Елена Павловна надела латексные перчатки и зашла в разрушенную комнату. Ей не давали покоя выстрелы, которые послужили сигналом к штурму.
– Гильзы нашли? – спросила она сотрудников, работавших в комнате.
– Ни одной.
– Освободите помещение, – приказала следователь.
Сотрудники вышли. Петелина встала в центре квадратной комнаты под обрывком провода, на котором было закреплено взрывное устройство. Она закрыла глаза и попыталась представить взрыв. Вспышка, ударная волна, осколки бомбы, теплая кровь и угасающие жизни…
Глаза Елены распахнулись. Она медленно повернулась на триста шестьдесят градусов. Мелом были обозначены положения тел, под которыми остались почерневшие пятна крови. Рядом на полу среди битого кирпича Петелина замелила какой-то отблеск.
Старший следователь присела, жестом подозвав фотографа и понятых. Свои действия она отчетливо комментировала в диктофон:
– Рядом с пятнами крови обнаружены осколки стеклянной бутылки, предположительно из-под алкоголя. – Елена сложила найденные стекляшки в прозрачные пакеты. – Также имеется поврежденная пластиковая бутылка. На дне – остатки бесцветной жидкости.
Петелина еще раз взглянула на батарею, к которой была прикована заложница. Всё, что связано с положением тел, брызгами крови и клочками биоматериалов, было зафиксировано и собрано в первую очередь. Елена обратила внимание на трубы, уходящие в пол. Вокруг них зиял пролом, ведущий в подвал. Впрочем, дыра была довольно узкой.
– Положите рядом линейку и сфотографируйте отверстие, – попросила следователь фотографа, указав на проем.
Фотовспышка выделила на сером бетонном сколе яркое пятнышко. Петелина пригляделась. К неровному краю отверстия прицепился рваный клочок синей ткани размером меньше ногтя. Его цвет не соответствовал цвету одежды убитых. Возможно, он лежит здесь целую вечность, а возможно…
– Товарищи понятые, обратите внимание на лоскуток ткани синего цвета, – сказала Петелина и приобщила находку к собранным уликам.
Подсвечивая фонариком, она изучила отверстие и спросила:
– Кто-нибудь пробовал туда спускаться?
– Дыра очень маленькая, можно застрять, – усомнился фотограф.
– Если речь идет о взрослом мужчине. Но в похищении участвовал подросток.
– Он не ушел далеко, – напомнил фотограф.
– Снимите пролом крупно и с разных ракурсов.
– Но я уже…
– Выполняйте! – пресекла ненужную полемику следователь.
Она заранее знала, что большинство собранных окурков, фантиков и жвачек не имеют никакого отношения к преступлению, но пренебрегать ими нельзя. На данном этапе важно собрать и заснять всё, что нужно и не нужно, и передать на исследование. Иногда сущая мелочь является ключом к разгадке тайны.
«Здесь можно заканчивать, – решила Петелина. – Когда же позвонит Марат? Если ребята арестуют подельника с деньгами, многое прояснится».
При выходе из здания следователю встретился мрачный командир спецназовцев. Петелина поймала его ускользающий взгляд.
– Почему так случилось? – спросила она.
– Мы штурмовали через эту дверь. Взгляните сюда. – Офицер показал на верхнюю часть дверного косяка.
Петелина посмотрела и скривилась от досады. Какую чудовищную ошибку они совершили!
6
Двое на двое – силы равны. Это согласно законам абстрактной математики. Но в жизни всё иначе – два автомата против двух пистолетов опрокидывают арифметическое равенство к чертовой матери! К тому же на преступниках помимо полицейской формы были бронежилеты. Они прячутся за раскрытыми дверцами автомобиля. Оперативники тоже укрылись за своей легковушкой, но автоматная очередь с пяти метров превратит кажущуюся преграду в решето.
Так невесело оценивал сложившуюся ситуацию капитан Марат Валеев.
– Что будем делать? – шепотом спросил его Иван Майоров.
– Ждать подкрепления. Время на нашей стороне.
– Эй вы! Бросить оружие, руки на капот! – нахально крикнул один из автоматчиков.
– Слушайте меня, твари! Если хотите жить, медленно опускаете автоматы и толкаете их ко мне, – потребовал Валеев.
– Предлагаем вам сдаться, – подхватил Майоров.
Но в голосе молодого оперативника не было стальной уверенности, присущей его старшему напарнику.
– Обнаглели, уроды! – Второй полицейский чуть приподнял ствол автомата и выстрелил одиночным патроном.
Оперативники дружно присели, снова скрывшись за автомобилем.
– Следующий выстрел будет на поражение! – предупредил стрелявший.
– Я надеялся, что у них муляжи! – проворчал Ваня Майоров.
– Ага, а мы манекены. – Валеев сжимал двумя руками пистолет, пытаясь контролировать действия бандитов в форме. – После смерти заложницы они не сдадутся.
– На них кровь – два трупа. Им терять нечего.
– Сейчас проверим. – Валеев высунулся из-за укрытия и прокричал: – Даю вам время одуматься! Две минуты!
– Почему две? – не понял Майоров.
– Чтобы сели в машину и умотали. Далеко они не уйдут, Ваня. Ты же вызвал подмогу. Да и люди уже пялятся.
Рядом притормозила красненькая легковушка. Женщина за рулем удивленно взирала на прячущихся вооруженных мужчин. Валеев оскалился и пригрозил ей пистолетом. Машина, словно живая, издала испуганный выхлоп и отчаянно закрутила колесами.
Послышался приближающийся вой полицейской сирены. Валеев выглянул и увидел мчащийся под красно-желтыми огнями полицейский «форд».
– Наши! Сейчас мы покажем бандитам!
«Форд» с визгом остановился позади оперативников. Трое полицейских, выскочивших из автомобиля, дружно направили два автомата и пистолет на Валеева и Майорова. Старший из прибывших был в звании майора. Он скомандовал:
– Бросить оружие! Лицом на землю!
– Мы свои! Преступники там. – Валеев повернул ствол пистолета в направлении «лады».
– Не двигаться! Еще раз рыпнешься – и я буду стрелять! – грозно рыкнул майор.
– Черт, ты не понял! Я капитан полиции, а они бандиты.
– Они парни из нашего отделения, а вот ты…
Три ствола столь осязаемо давили на психику, что оперативникам казалось, будто оружие упирается им в лоб. А в спины Валееву и Майорову целились еще два автомата.
– Уйми своих, я покажу удостоверение, – спокойным голосом произнес Валеев.
– Руки! Не дергайтесь, стволы на землю!
– Ваня, опускаем пистолеты, – сдался Валеев, первым бросив оружие. – Сейчас я объясню этим придуркам…
– Лежать!
Подбежавшие полицейские ткнули оперативников носом в асфальт и сковали их запястья наручниками.
– Да что ж вы делаете, твари! – возмущался Валеев, норовя оторвать щеку от грязного асфальта. – Проверьте мои документы.
– Сам ты тварь! – Кто-то пнул Валеева в бок.
– Что здесь произошло? – Майор из «форда» обращался к патрульным из первого автомобиля.
– Подрезали нас, уроды. Хотели завладеть автоматами. Этот у них главный.
– Я оперуполномоченный капитан Валеев.
– Сейчас проверим, кем ты уполномочен.
Оперативников бесцеремонно обыскали. Майор раскрыл удостоверение, изъятое у Валеева:
– Ксиву в переходе купил? Хорошо стали делать, хрен отличишь.
Валеев не унимался:
– Эти двое участвовали в похищении заложницы. Она погибла. У них в машине выкуп. Задержите их!
– Кого надо уже задержали.
– Послушай, майор, – вмешался в словесную перепалку лежащий рядом с Маратом Ваня Майоров. – Ты Петлю знаешь?
– Ну? – заинтересовался офицер.
– В нашей машине есть рация. Можешь связаться с Петелиной и спросить у нее. Мы действуем по ее заданию.
– Ты это только что придумал?
– А капитан Валеев с ней живет! – бросил последний аргумент Ваня.
Майор, прищурившись, посмотрел на распластанного Марата.
– А ну-ка поднимите его.
Четыре руки рывком подняли оперативника. Недоверчивые глаза майора придирчиво изучали Валеева.
– Ты тот самый опер, на которого запала Петля?
Марата покоробили его слова: «запала», «Петля». Кто он такой, чтобы так говорить о его любимой женщине?! Однако ответная грубость была сейчас ни к чему. Валеев почувствовал, что отношение к нему изменилось. Полицейские с интересом ждали, что он скажет. Капитан понял, что волшебная фамилия «Петелина» поможет ему быстрее, нежели полицейское удостоверение.
– Да, я с ней живу. В гражданском браке.
– И как ее зовут?
– Слушай, ты…
– Имя-отчество?
– Елена Павловна. Я учился с ней в одном классе. Тогда она была Ленкой Грачевой.
Майор ухмыльнулся и хлопнул Валеева по плечу:
– Саму Петлю имеет!
– Если ты еще раз…
– Везунчик. Снимите с них браслеты.
Майор вернул освобожденным оперативникам удостоверения, продолжая изучать Валеева, словно какую-то диковинку.
– Хотя если Петля и дома такая же крутая, как на службе, я тебе не завидую. Слушай, друг, она наручниками балуется?
Марат не выдержал и вмазал капитану под дых. Его тут же попытались урезонить, ударив прикладом автомата по спине. Валеев увернулся и, загораживаясь согнувшимся майором, обхватил его сзади.
– Теперь давай успокоимся и поговорим о деле, – предложил Марат.
– Ладно, забыли, – поднял раскрытую ладонь майор.
Валеев перешел на шепот:
– Двое твоих патрульных – соучастники похищения девушки. Я могу это доказать.
– Как?
– Обезоружь их, а я проверю машину.
– Не слишком ли ты крут?
– Можем позвонить Петелиной. Она ведет это дело.
– Ну ладно, только ради нее, капитан.
Майор дал команду патрульным из «лады» передать автоматы оперативникам. Те злобно покосились на Валеева, поворчали, но подчинились приказу.
Марат кивнул своему напарнику:
– Ваня, возьми прибор, обыщи их тачку.
Старший лейтенант вооружился специальным детектором с индикатором маячка и обследовал салон. Индикатор ни разу не мигнул.
– Ничего не понимаю. Кажется, пусто.
– Не может быть! Деньги где-то здесь!
Валеев выхватил детектор и принялся обследовать машину снаружи. Около заднего бампера индикатор замигал. Капитан изумленно смотрел на него: где здесь можно было спрятать рюкзак? Самый сильный сигнал шел откуда-то из центра. Валеев оттянул номерной знак автомобиля и вытащил из-под него свернутую бумажку. Внутри оказался спрятанный маячок. Тот самый, который он лично сунул в пачку долларов.
Оперативник, расправив бумагу, впился глазами в рисунок, а затем сплюнул от досады. На странице красовалась комбинация из трех пальцев, известная под многими названиями: фига, кукиш, дуля, «шиш тебе», «накося выкуси», дырка от бублика, от жилетки рукава…
«Выбирай по настроению, мент!» – явно злорадствовал кто-то.
7
Примчавшийся в судебный морг Михаил Устинов благоговейно замер у входа в прозекторскую, переводя дух.
Вопреки ожиданию, комната для вскрытия трупов была отнюдь не мрачной, а довольно светлой. Два стационарных стола из нержавеющей стали с мойками в изголовьях, оснащенные сливами и шлангами с душевыми насадками, располагались у окон с открытыми жалюзи. Для лучшего освещения над столами нависали блоки люминесцентных ламп, а также дополнительные круглые прожекторы на рычажных манипуляторах, наподобие тех, которыми пользуются стоматологи.
Однако густой специфический запах медикаментов и мертвой плоти давал о себе знать, и желудок молодого криминалиста отозвался посасывающими всхлипами. На столах покоилось два израненных обнаженных тела, парня и девушки.
Многоопытный судмедэксперт Иван Иванович Лопахин, мельком взглянув из-под очков на вошедшего, поправил клеенчатый фартук, прикрывавший хирургический костюм салатного цвета, и продолжил бесцеремонно ворочать и разглядывать погибших.
Закончив поверхностный осмотр, Лопахин придал телам умиротворенный вид и направился к Мише. По пути он сдвинул маску со рта и резко сдернул перчатки. Латекс издал звук, похожий на хлопок лопнувшего шарика. Сквозь сетку морщин на лице специалиста, которому недавно перевалило за шестьдесят, пробивалась жалость.
– Дожили! Дети похищают детей. Куда катится этот мир? – проворчал Лопахин, недовольно двигая густыми бровями.
Не дождавшись ответной реплики, судмедэксперт спросил:
– Какими судьбами, Миша? Петелина прислала?
Устинов кивнул, сглатывая ком в горле. Будучи экспертом-криминалистом, Головастик видел немало трупов, но то, с чем приходилось работать судмедэксперту, даже его приводило в трепет. Это сегодня трупы привезли сразу после смерти, а порой убитых находят спустя неделю или месяц. А случается и «расчлененка», и утопленники, и тела, разорванные взрывом или сплющенные в автокатастрофах. Бывалые опера в обморок падают от увиденного, а судмедэксперт должен детально во всем разобраться и установить причину и время смерти. Как представишь – брр!
Миша невольно передернул плечами, и это движение не ускользнуло от Лопахина. Иван Иванович счел своим долгом помочь эксперту:
– Понимаю, Елену Павловну интересует личность преступника.
Лопахин сделал широкий приглашающий жест, каким радушная хозяйка зовет к столу дорогого гостя:
– Можете работать, Миша.
Взгляд Устинова был прикован к лицу судмедэксперта.
– У вас это… – неуверенно произнес он и показал пальцем на глаз.
Лопахин снял очки, заметил на них каплю мутной крови и протер стекло салфеткой.
– С перчаток отлетело, – смущенно пробормотал Лопахин и, указав рукой, добавил: – Вы халатик накиньте, а то тоже…
Миша поспешил последовать его совету. Застегнув на халате все пуговицы, эксперт ощутил себя в привычной спецодежде увереннее и стал искать место, где можно было бы разложить свои препараты и инструменты. Он прошел в угол к пластиковому столу и с удивлением заметил на нем большую ярко разрисованную матрешку.
– А это вам зачем? – невольно вырвалось у Головастика.
– Коллеги подарили на шестидесятилетие. – Видя недоумение на лице криминалиста, Лопахин хитро улыбнулся и пояснил зловещим тоном: – Наша профессиональная игрушка. Вскрываешь, а внутри – еще шесть трупов.
– Ну у вас и шуточки! – Миша отдернул руки от румяной матрешки, впервые заметив, насколько неестественно у нее раздут живот.
– Защитная реакция организма, молодой человек. Я ведь начал потрошить… пардон, заниматься аутопсией, когда вы еще не родились, а в пулевые девяностые ощущал себя рабочим у конвейера. Трупы привозили… Эх, да что там говорить!
Оба специалиста сдержанно улыбнулись. Устинов окончательно успокоился и сосредоточился на предстоящей работе. Лопахин посмотрел на его приготовления и любезно предложил:
– Могу помочь с пальчиками.
– Если не трудно, Иван Иванович.
Пока Миша фотографировал погибшего парня, фиксировал антропометрические данные и собирал биоматериал для анализа ДНК, судмедэксперт обмыл грязные руки жертвы холодной водой, а затем подержал их в теплой воде.
– Пальчики набухли, – констатировал Лопахин. – Сейчас вытру, обезжирю – и можете дактилоскопировать. Только вряд ли в столь юном возрасте он где-нибудь засветился.
– Чем больше данных, тем выше вероятность, – заметил эксперт, поглощенный работой.
– Лучше бы он был старым рецидивистом, – вздохнул Лопахин. – Или просто старым.
На столе затрезвонил телефонный аппарат. Лопахин подмигнул Мише:
– Держу пари, что это Елена Павловна.
Так и оказалось. Петелина позвонила судмедэксперту, как только вернулась с места трагедии в рабочий кабинет.
– Добрый день, Елена Павловна.
– Не добрый, Иван Иванович. Хуже некуда. – По непривычно холодному тону следователя сразу можно было понять, в каком состоянии она сейчас находится.
– Паршивый денек, – согласился Лопахин.
– Вы установили причину смерти заложницы?
– Причина очевидна: многочисленные осколочные ранения, полученные в результате взрыва. Девчушку изрешетили крупные шурупы, Лена.
– Взрыв – это главная причина?
– Как минимум две раны смертельны.
– От шурупов?
– В заключении я напишу: от поражающих элементов взрывного устройства.
– Иван Иванович, перед взрывом спецназовцы слышали два выстрела. Это крайне важно! Преступник угрожал заложнице убийством. Вы обнаружили на теле пулевые ранения? Может, они похожи на осколочные?
Задав вопрос, Петелина поймала себя на мысли, что очень хочет, чтобы пулевые ранения существовали. Тогда картина преступления совершенно изменилась бы. Девушку убил психически неуравновешенный вымогатель. Она погибла от выстрелов преступника. И только после этого начался вынужденный штурм, который привел к смерти убийцы.
«Давайте же, найдите эти пули! Умнейший Иван Иванович, снимите с нас ответственность!» – мысленно умоляла Елена судмедэксперта.
Возникла пауза. Лопахин словно слышал мысли следователя и прекрасно понимал, о чем идет речь.
– Елена Павловна, вы настаиваете, чтобы я еще раз осмотрел тело девушки? – сухо спросил он.
– Если преступник стрелял в Богданову, то…
– Понимаю. Подождите.
Лопахин положил трубку рядом с аппаратом. Он мог вернуться и заново исследовать тело, тщательно проверить сантиметр за сантиметром, осмотреть каждую рану. Но Иван Иванович был уверен, что это будут напрасные хлопоты: ответ останется прежним. Сорокалетний опыт работы не оставлял у судмедэксперта ни малейших сомнений: он всё сделал без ошибок. Рваные раны от шурупов отличаются от пулевых отверстий так же, как след трактора от отпечатков колес «легковушки».
Лопахин выждал несколько минут и поднял трубку:
– Пулевых ранений нет, Елена Павловна.
– Это точно?
Иван Иванович промолчал.
Голос следователя дрогнул:
– Ну, значит…
Петелина поняла, сколь неуместна ее назойливость, и, прежде чем положить трубку, грустно поблагодарила:
– Спасибо.
– Я позвоню вам сразу после вскрытия, – заверил ее Лопахин.
