Сергей Александрович Терлецкий
Русская душа. Часть 1. Таинственный Афганистан

– Мы спасены! Понимаешь? У нас есть друзья!

– Мы не знаем, кто они, – сказала Феня. – Я никого не видела, и следов вокруг нет никаких. Но если они помогли нам один раз, то уж точно помогут и второй.

– Ничего не понимаю, – проворчал Роман.

– Мы тоже ничего не понимаем! – согласилась Светлана. – Мистика какая-то, да и только!

– Откуда молоко и рис? – спросил Роман.

– Утром на рассвете я вылезла из нашего укрытия, чтобы собрать травы для чая, – стала рассказывать Феня. – Я вышла пораньше, потому что днем больше вероятности быть замеченной. Смотрю и глазам своим не верю! Перед входом лежит аккуратный сверток. Вечером, когда я закладывала вход в пещеру, его точно не было. Я позвала Свету, и мы развернули его с опаской. Сначала мы подумали, что это Сергей вернулся с нашими, и так шутит. Но потом, поразмышляв и рассчитав по времени, мы поняли, что вернуться так быстро он не мог, а если бы прилетел на вертолете, мы бы не могли не услышать его. Вчера мы весь день прислушивались.

– И что было в свертке? – спросил Роман

– Три домотканых шерстяных одеяла, продукты, лекарство для тебя в ампулах и шприцы. Причем, лекарство американское, но на нем шариковой ручкой написано – «Антибиотик». Просто чудеса какие-то! Мы сбиты с толку, не знаем, что и думать!

– Покажи лекарство, – попросил Роман. Светлана вытащила из кармана упаковку, на которой русскими буквами, ровным, красивым почерком было написано одно слово.

– Подожди-ка минуточку, – отстранила ее Светлана. – Соловья баснями не кормят! Покушай-ка вот это. Роман стал жевать сыр с лепешкой и от удовольствия зажмурил глаза.

– Удивительное дело! – сказала Феня. – Антибиотик тебе точно подошел, я вижу это по твоим глазам. Через два дня ты сможешь подняться. Тот, кто это принес, не просто добрый и мудрый человек, он удивительно проницательный, этот таинственный незнакомец! Все это никак не укладывается в моей голове. Прям капитан Немо какой-то.

– Не стоит забивать голову различными предположениями, – сказал Роман. – Ситуация нестандартная. Пусть наше восприятие будет чистым и реальным. Не нужно быть излишне доверчивыми. Посмотрим, как будут развиваться события дальше.

– Но мы не можем не говорить и не думать об этом! – возразила Феня. – Это просто выше наших сил и понимания!

Роман улыбнулся и, продолжая жевать, стал обдумывать сложившуюся ситуацию. Проглотив последний кусок лепешки с сыром, сказал:

– В том-то и дело! Может быть, именно по этой причине наши благодетели и не идут с нами на прямой контакт. С нашей стороны последовала бы масса вопросов, на которые им пришлось бы отвечать и что-то объяснять. Мы привыкли много говорить, и за этим нагромождением слов зачастую теряется суть. А восток – дело тонкое…

– Все правильно, – поддержала Светлана. – Смотрите, они и так нам многое сказали без слов. Послали все необходимое на первое время, и – ничего лишнего, тем самым говоря: «Мы знаем, кто вы, знаем ваше положение и в чем вы нуждаетесь». Все вещи тщательно упакованы заботливой рукой. Этим самым они подчеркнули: «Ничего не бойтесь, ситуация под контролем. Мы вам поможем».

– Если ты все так хорошо понимаешь, – сказала Феня, – тогда скажи, о чем говорит тот факт, что нет никакой записки? И при этом нам явно дали понять, что русский язык для них не проблема! Слушайте! Может быть, они держат дистанцию, как бы говоря нам, что в этой войне они нейтралитет?

– Наверное, ты права, – сказала Светлана. – И еще! Этим фактом нам дают понять, что люди они немногословные и не терпят суеты. По—моему, они предлагают нам общение на уровне сердца, а не на уровне слов. Этот язык был близким и понятным нашим предкам, но потом мы его забыли. Я вспомнила один исторический факт! Когда персидский царь Дарий вторгся на территорию скифов, те собрали войско. И на совете было принято решение послать Дарию протест и предупреждение. Гонец прибыл в стан Дария и вручил ему ларец. Когда тот открыл его, то обнаружил в нем лягушку, птицу и пять стрел. Мудрецы царя растолковали это послание так – если ты не улетишь с нашей земли как птица, то мы, объединенное войско пяти племен, раздавим тебя, как лягушку!

– Я тоже вспомнил одну интересную историю на эту тему, – сказал Роман. – В спец подготовке по теории «Науки побеждать» нас знакомили с образом жизни и психологией спартанцев. Так вот, они очень высоко ценили каждое слово. Однажды соседи прислали к ним делегацию с просьбой дать им взаймы зерна, так как у них случился неурожай. Спартанцы собрались на площади по призыву колокола. Делегаты развернули целый «талмуд» и стали читать послание, в котором говорилось о добрососедстве, о том, что их отцы и деды были дружны и помогали друг другу, о том, что нужно хранить эту память и преумножать добрые отношения, что подобное завтра может случиться и в вашей стране, и тогда мы – соседи, придем на помощь вам, потому что будем помнить добро, и т д. Всю эту длинную тираду спартанцы выслушали молча, и сказали: «Пока выслушали до конца, забыли, о чем говорилось в начале. Нельзя ли еще раз, и покороче». Парламентарии посовещались, поняли свою ошибку и сказали: «Мешки есть – зерна нет!» Спартанцы молча наполнили их мешки зерном, и ответили: «Можно было сказать еще проще: «Зерна нет!» Вот и вся история. А насчет того, что мы забыли этот язык, я не согласен. Он живет в наших сердцах, и мы им постоянно пользуемся. Это – язык танца, изобразительного искусства и вообще творчества. Плюс к этому – музыка! Все это развивает культуру сердца. Конечно, мы стали многословными и не чуткими. Может быть, именно поэтому в данном случае прямых контактов с нами избегают. Одной фразой, написанной красивым почерком на русском языке, нам дали понять, что они в совершенстве владеют разными языками, но не желают строить отношений на уровне слов, как бы предлагая нам прочувствовать ситуацию и раскрыть свои сердца для общения.

– Ах, как хорошо вы это выразили! – сказала Светлана. – Я все больше и больше удивляюсь, глядя на вас. У меня были подобные мысли, но я не могла бы так четко их сформулировать, хотя это и является моей профессией. Я чувствовала, что это не просто посылка нам, а нечто большее. Как будто нас взяла под свою опеку какая-то могущественная сила – такая теплая и родная. Я чувствую это энергетически! У меня с первого дня пребывания здесь было ощущение, что за нами кто-то наблюдает, более того, будто нас кто-то вел в это безопасное место… Согласитесь, без него мы бы пропали. Здесь есть вода, и с севера склоном горы мы защищены от холодных ветров.

– У меня тоже было такое чувство, – призналась Феня. – И то, что мы нашли это укрытие – большая удача. Наверное, они за нами наблюдали и не вмешивались, пока ситуация не стала критической.

– Мне кажется, нам важно сейчас не суетиться и не пытаться искать каких-то следов и встреч, – сказал Роман. – Тогда они поймут, что мы понимаем их, и с благодарностью принимаем их помощь. На том и порешили.

…На следующий день ждали вертолет. Весь день выглядывали и прислушивались, но безрезультатно. День прошел спокойно, а уже под утро Светлана тихонько разбудила Феню.

– Кажется, там кто-то есть! – сказала она, указывая на вход. Феня села, прислушалась.

– Ты слышишь?

– Да, шаги. По—моему, удаляются!

– Может быть, выйдем, посмотрим?

– Нет, подождем до рассвета. Мы же решили не суетиться. К тому же, Романа разбудим. Давай спать.

– Я не усну! Я боюсь! Давай поговорим.

– О чем?

– О чем-нибудь.

– Ну, давай. Я тоже, пожалуй, не усну.

– Ты Романа давно знаешь?

– Давно. А что, понравился тебе?

– В—общем – да, но не в этом дело. Человек интересный. Ему бы в школе преподавать, или в институте свой потенциал реализовывать, а он здесь своей жизнью рискует. Непонятно, ради чего! Странная наша страна, большая и неустроенная. И людей своих мы не ценим.

– Может быть, от такой жизни наши мужчины и бегут на войну?

– Ну да! Они ее и придумали для разнообразия, чтобы не скучно было.

– Говорят, Брежнев был против, долго сопротивлялся, но молодые генералы—карьеристы, авантюристы настаивали, убеждали, и вот, теперь жизнь стала яркой и интересной! Женщины стали тихонько смеяться, боясь разбудить Романа.

– Кажется, мы с тобой докопались до истины! – уткнувшись лицом в одеяло, тихонько смеясь, сказала Феня. – В мирной жизни мужчинам не хватает ярких впечатлений, жизнь становится однообразной и унылой, поэтому их так тянет на подвиги.

– Ой, как правильно ты рассуждаешь, – поддержала Светлана. – А ведь так всегда было! Помнишь это: «Ты куда, Одиссей, от жены от детей?» И он ей отвечает: «Шла бы ты домой, Пенелопа!» Сейчас я быстренько на войну с Троей сплаваю и вернусь… И потом 15 лет где-то его носило, а красавица жена хранила верность, ждала его, дурака, который вернулся ни с чем… Чужое государство разрушили, свое почти потеряли, и ничего толком не добились! По преданию, даже Зевс – их главный Бог от них отвернулся. Я читала «Илиаду»⁴, восхищаюсь ей! Так вот в ней сказано, что Зевс сказал белой расе, что устал от их воинственности, агрессивности и гордыни и полетел отдыхать в Африку, к людям, подобным детям! Правильно говорят, история ничему не учит…Все повторяется по накатанной колее.

– Точно, точно! – согласилась Светлана. – Мужчинам постоянно нужны встряски. Женщина ближе к природе, она может родить ребенка и это добавляет ей ярких впечатлений. Дите растет, женщина наблюдает за ним, любуется, заботится о нем, и это переполняет ее сердце чувствами, наполняет красками. А мужчина что? Живет умом, постоянно улавливает себя в догму привычного восприятия жизни. И только экстремальная ситуация может вышибить его из этой колеи условностей и позволить взглянуть на жизнь свежим взглядом – со стороны.

– Конечно! – отозвался Роман. – Если смотреть на жизнь с высоты птичьего полета, ясности должно прибавиться. Все стали смеяться. И смеялись так, как никогда в жизни. Видимо, все нервное напряжение, накопленное за последние дни, вылилось в этот смех и трансформировалось во что-то новое.

– Извини, мы тебя разбудили, – сказала Феня. – Или ты не спал? Признавайся, лежал и подслушивал наши секреты!?

– Все слышал, все про вас знаю! – подтвердил Роман и погрозил им пальцем. – И про Одиссея слышал, и про мужчин в целом ваше нелестное мнение.

– Эта история про Одиссея случилась три тысячи лет назад, – сказала Феня. – С тех пор женщины изменились, а мужчины нет! Нам надоело сидеть дома в ожидании вас, и вот, мы здесь! Может быть, ты скажешь нам, зачем мы здесь? А зачем вы затеяли эту дурацкую войну? Почему вы, мужчины, такие агрессивные авантюристы? Посмотрите, наконец, на нашу историю – сплошные войны и революции, кровь и страдания! Когда это кончится? Когда вы обратите внимание на своих женщин и детей и подумаете о них?!

– Фея, моя дорогая, успокойся, пожалуйста, – пытался отшутиться Роман. – Не могу же я здесь один, да еще в таком состоянии, держать ответ за всех мужчин!

– Нет, я не успокоюсь! – не унималась Феня. – Я скажу тебе все, что о вас думаю. Вы, русские мужчины, не выполняете своих обязанностей перед своими женщинами. Здесь, с высоты трех с половиной тысяч метров, я это вижу ясно и отчетливо! Немецкие выполняют, французские выполняют, японские выполняют, все выполняют! А вы – нет!

– О каких это обязанностях ты говоришь?

– О каких? Посмотрите на него, он не понимает! Вы должны научиться править в своем государстве по—человечески, так, чтобы всем жилось комфортно, а не воевать на чужих территориях невесть за что! Ведь в нашей стране все для этого есть – огромные энергетические ресурсы, образованные и очень творческие люди… Руководства вот только нет нормального, а потому элементарные вопросы для людей не решены. Вот это и будет настоящим подвигом!

– Ну вот, Фея, моя дорогая! Сдернула ты меня с высоты птичьего полета и прямо мордой лица в грязь. А ведь я еще больной! Как-то непрофессионально с твоей стороны получается…

Женщины стали шутить.

– Вот так вы мужчины от ответственности уворачиваетесь! – поддержала подругу Светлана. – Чуть что, сразу больной. Роман сел рядом с Феней, попытался обнять ее и успокоить, но она, отстранив его руку, в сердцах воскликнула:

– Как я устала за вас переживать, лечить вас и терять!

– Уже светает, – сказала Светлана, – давайте посмотрим, возможно, нам что-то принесли. Женщины разобрали камни, прикрывающие вход. Феня выглянула наружу, и увидела на камне аккуратно лежащий пакет с продуктами. Взяв его и оглядевшись по сторонам, она поспешила назад в пещеру – обрадовать остальных. Пока Светлана выкладывала и рассматривала продукты, Феня разожгла огонь. Женщины сварили кашу, заварили чай и, подвинув все это ближе к Роману, сели завтракать.

– Знаете, о чем я подумала, когда разворачивала сверток? – неожиданно спросила Светлана. – Продуктов нам передали на два дня! Если эти люди, взявшие над нами шефство, такие прозорливые, то, может быть, они знают, что вертолета не будет в ближайшие два дня?

Эта мысль настолько поразила присутствующих, что они отложили ложки, и, в наступившей тишине, смотрели друг на друга, пытаясь понять и прочувствовать, насколько она соответствует реальности.

–Давайте есть! – нарушил тишину Роман. – Поживем, увидим! А насчет прозорливости наших неизвестных покровителей ты права. На востоке без магии и волшебства не обходится! Через минуту Роман доел кашу, и, налив себе чая, сказал:

– Как—то я читал заметки одного европейца, который путешествовал по востоку. Не помню точно, в какой стране это было, кажется, в Афганистане, не в этом суть. Так вот, этот путешественник в поисках романтики и приключений пришел к одному шейху⁵, живущему высоко в горах. С большими трудностями он добрался до него, надеясь, что тот возьмет его в ученики. Шейх выслушал его и спрашивает: «Почему ты думаешь, что должен учиться у меня?» Тот начал горячо убеждать старца, мол, я чувствую это, и специально учил язык: «Как только я услышал о Вас, я сразу понял, что должен приехать сюда. Сердце мое устремилось к Вам! Пожалуйста, позвольте мне остаться». Шейх покачал головой и сказал: «А почему ты считаешь, что можешь учиться у меня? Для этого нужно иметь определенный уровень подготовки». «Что Вы имеете в виду? – встал в позу европеец. – У меня прекрасное образование и неплохая физическая подготовка». Старец помолчал немного, разглядывая гостя, а потом спрашивает: «Что это у тебя в руках?» «Это – тетрадь, в которой я делаю путевые заметки». Старец взял ее из его рук, развернул, посмотрел и велел позвать самого младшего из учеников. Когда тот приблизился, шейх вручил ему тетрадь и сказал: «Прочитай, что здесь написано!» Мальчик стал читать и сразу же переводить текст на родной язык. «И о чем это говорит?» – спросил путешественник старца, когда тот остановил читающего. «Это говорит о его подготовке и развитых способностях, – ответил тот. – Разве ты не понял? Самый младший из моих учеников прочитал записи в тетради, не зная вашего языка». Провожая гостя, шейх сказал ему: «Ты хотел меня повидать и повидал, это хорошо! Храни мой образ в своем сердце и иди своей дорогой по жизни, я вижу, что твой путь – жить в миру, среди людей».

– Быть может, здесь тоже какой-то шейх живет с учениками? – сказала Светлана задумчиво.

– Или кто—то из зороастрийцев, – предположил Роман, – не принявших мусульманства. Они остались верны религии своих предков, которой более 3-х тысяч лет, и которая служила им верой и правдой в их развитии все это время, и не подводила их – ремесла, искусства здесь были развиты на очень высоком уровне.

– Думаю, второе исключено, – сказала Светлана. – У шейха может быть высокая культура и ученики, знающие русский язык, а у племени, затерявшегося высоко в горах – маловероятно!

– Почему ты так думаешь? – спросил Роман. – Почему ты не допускаешь мысли, что племя, ушедшее высоко в горы, может иметь высокую культуру?

– Я допускаю, что племя, ушедшее в горы, может иметь высокую культуру, – ответила она. – Вопрос заключается в том, как ее сохранить? Как ее поддерживать, развивать и не одичать? Обратите внимание, все эти дни мы только и говорим об этом. Два часа назад мы с Феней пришли к выводу, что мужчины не могут жить без ярких энергетических ощущений и по этой причине устраивают всевозможные авантюры, войны и революции, например. Мы вспомнили примеры из древней истории, и пришли к такому выводу – так было всегда и у всех народов.

– Возрази! – усмехнулась Феня. – Мы будем рады, если ты сможешь нас переубедить! Молчишь? Тогда ответь на вопрос, если мужчинам в огромном городе, где есть театры, рестораны и прочие развлечения не хватает ярких впечатлений, то как могут они жить в такой глуши и при этом не спиться и не одичать, сохранять высокую культуру и развивать ее? В крупных городах мужчины заполняют пустоту в душе разными способами – погоней за модой, карьерой, политикой, деньгами, волочатся за женщинами, покупают дачи и машины, тешат свое тщеславие. Ты не обижайся, мы сейчас о мужчинах в общем говорим. И заметьте, так обстоят дела в крупных городах, а в провинциях вообще сонное царство!

– Не думал я, что ты у нас такой философ, – улыбаясь, сказал Роман. – Не знаю даже, что и ответить!

– Ну да, я стала здесь философом, когда взглянула на свою жизнь с высоты трех с половиной тысяч метров! – шутливо ответила Феня. – А вы заметили, какая странная метаморфоза со всеми нами произошла? Мы все вдруг стали философами. Наверное, потому что попали в экстремальную ситуацию – между жизнью и смертью. Но, возможно, свежий воздух, дивная природа, красивая пещера и тишина поспособствовали этому….

– Прибавь к этому еще недельный пост! – в такой же шутливой манере поддержала Светлана. – Во-вторых, здесь действительно какое-то необычное место. Не могу объяснить словами, но всем своим существом чувствую это!

– Да уж, ясности эта нестандартная ситуация нам точно прибавила, – заметил Роман. – И я с вами соглашусь – место здесь действительно загадочное.

– Слушайте! А, может быть, у нас ясности прибавилось после того, как нас взяли под свою опеку эти благородные люди? – предположила Светлана. – Не это ли влияет на наше сознание?

– Прибавилось не только ясности, но и энергии! – сказала Феня. – Я себя, например, чувствую очень хорошо, да и Роман быстро поправляется.

– Как бы там ни было, вся моя прошлая жизнь сейчас кажется мне сплошной суетой, – сказала Светлана. – А здесь мы будто прикоснулись к чему-то очень важному!

– Вот ты сама и ответила на вопрос, который вы мне задали, – сказал Роман. – Там, внизу, не пустота в душе порождает суету и авантюры, а наоборот, суета в мыслях и делах заслоняет от нас истинное и не позволяет остановиться на минуту и задуматься о смысле жизни. Мы стесняемся говорить друг другу добрые слова, а в светской беседе считается неприличным заводить разговоры на серьезные темы. В результате образуется пустота, которую человек изо всех сил старается чем-то заполнить.

– Я думаю, эта пустота образуется из—за отсутствия истинных ценностей, – сказала Светлана. – И важно понять, что же такое эти истинные ценности?

– И что произойдет в результате этого понимания? – спросила Феня. – Изменится наша жизнь? Исчезнет чувство опустошенности?

– Конечно, мы станем более сознательными, активными и творческими, – ответила Светлана. – А у творческих людей чувства опустошенности не бывает!

– Я, например, считаю любовь истинной ценностью, – немного смутившись, сказала Фиона. – Она наполняет душу необычной энергией, яркими эмоциями, придает силы.

– А я, как военный человек, а теперь еще и философ, считаю, что к истинным ценностям относятся мудрость, мужество и великодушие! – сказал, улыбаясь Роман. – Думаю, что это настоящие человеческие качества, которые возвышают.

– Ну, конечно же! – подхватила Светлана. – Эти качества в народе чтят превыше всего. Истории о мудрых людях, совершающих героические и благородные поступки, человечество помнит веками и тысячелетиями. Потомки гордятся ими, стараются быть похожими и подражать.

– Я думаю, – сказала Феня, – что к вышеперечисленному следует добавить такие ценности, как сострадание и терпение, которого у меня совсем не осталось….

– Получается, эти качества разлиты в мире и существуют, как энергии?! – то ли спрашивая, то ли утверждая, сказала Светлана.

– Думаю, что так и есть! – подтвердил Роман. – И когда человек дотягивается до них своим нравственным пониманием и проявляет в своей жизни и поступках, они становятся его свойствами и истинными ценностями, которые наполняют душу и делают его цельным, сильным и гибким.

– Как все просто и мудро, оказывается, в жизни устроено, – задумчиво сказала Светлана. – Проявляет человек в своей жизни высокие духовные качества – растет, не проявляет – деградирует.

– Ну почему же сразу деградирует? – не согласилась Феня. – Человек может просто жить, звезд с неба не хватать, но быть честным и порядочным.

– Думаю, что Света права, – сказал Роман. – Если человек не проявляет в своей жизни высокие духовные качества, то в его поступках неизбежно будет проявляться их отсутствие.

– Их отсутствие, или их противоположность, – заметила Светлана. – Ведь сказано: «Свято место пусто не бывает!» Если человек не великодушный, значит, мелочный, если не благородный, значит, в экстремальной ситуации может совершить подлость или коварство.

– Совершенно верно, – подтвердил Роман. – Если в человеке не развито какое-то качество, то на его месте проявится каким—либо образом его отсутствие. Не проявляет человек любви и великодушия по отношению к людям, значит, в его поступках будет сквозить недоброжелательность, зависть или хитрость.

– Это хорошо, это правильно подмечено! – сказала Феня. – А вот мне интересно, отсутствие какого качества характера порождает агрессивность в человеке?

– Думаю, что агрессивность порождается жадностью и высокомерием, – сказал Роман.

– Возможно – похотью и неизмеримым желанием обладать, – неожиданно изменившись в лице, заявила Светлана. – Присваивать себе то, что принадлежит только Богу – Путь и душу другого человека! Гнуть его, ломать – не дай Бог он выйдет из повиновения! Сразу – повесить или расстрелять, а еще хуже – постоянно гнобить и делать зависимым во всем! Да чтобы так зависел, что ни одного свободного желания, чтобы аж пищал, и деться ему было некуда. Тогда возникает полная зависимость во всем – служить беззаветно и ничего не просить взамен. А там смотришь, через несколько лет человек превращается в бессловесное существо… И пусть он только попробует не выполнить «нашу» или по-другому выражаясь – сатанинскую волю, мы-то знаем, как его заставить!

Выпалив все это, Светлана смахнула слезу и отвернулась в сторону. Возникла пауза. Роман внимательно посмотрел на нее.

– А я думаю, агрессивным человек становится, если его в детстве мама недолюбила, – пытаясь как-то разрядить ситуацию, сказала Феня. – В результате психика ребенка не может сформироваться, как положено. Если в основе воспитания человека не заложены любовь и доброта, как он может вырасти благородным и великодушным?

– Мне кажется, – сказал Роман, – в основе воспитания должны преобладать два качества – любовь и ответственность. И я так думаю, что даже если человеку в детстве чего—то недодали, или в жизни сложились какие-то сложные психологические обстоятельства, он все может в своей судьбе изменить, если будет читать мудрые книги и общаться с мудрыми людьми.

– Это так, конечно, – сказала Феня. – Только через понимание может измениться человек. А вот как на счет гневливости, как ее держать в узде?

– Мне кажется, это особый случай! – сказал Роман. – Гневливый человек может обладать массой достоинств: быть добрым, человеколюбивым, великодушным, но при этом – вспыльчивым, как наш командир, например. Царствие ему Небесное! Хороший был человек – вспыльчивый, но отходчивый! Думаю, что противоположным гневу является воля, стремление к развитию. Вот их и надо укреплять.

– Все, что ты говоришь – интересно, – сказала Феня. – Но скажи мне, откуда иногда возникает это чувство опустошенности, особенно здесь, на войне?

– Знаешь, я думаю, что это – нормальное состояние, – сказала Светлана, оправившись от нахлынувших на нее эмоций. – Ты просто живой, открытый человек, и твое сердце реагирует на все происходящее вокруг естественным образом. К тому же, сказывается синдром усталости. Он возникает даже в мирной жизни, а здесь – тем более. Тут важно понять, как вести себя при этом человеку, как реагировать!

– А что тут понимать? Хочется спрятаться от всех, никого не видеть и не слышать.

– Конечно, конечно! – согласилась Светлана. – Тебе надо морально отдохнуть. Но с другой стороны, я уверена, что нужно сознательно выходить из этого состояния. Смотри, мы же ведем диалог внутри себя, размышляем, анализируем, делаем выводы. Это помогает нам найти правильное решение, подбодрить себя, вспомнить приятные моменты, помечтать о будущем, поделиться с друзьями своими размышлениями. Вот как сейчас мы делаем. Мы не теряем времени попусту даже в такой трудной ситуации. Этим самым поддерживаем друг друга и энергетически, и психологически. И я уверена, скоро нас найдут и все изменится! Но этот опыт мы не забудем уже никогда, потому что он приобретен нами в экстремальной ситуации. Он останется в нашем сознании.

– Может быть, сменим тему? – грустно сказала Феня.

– Можно и сменить, – сказал Роман, – тем более, что мы уже докопались до сути вещей!

– И что? – спросила Феня. – Что это меняет?

– Многое! Человек может наполнить свою душу истинными ценностями и проявлять их в своей жизни. Постепенно они укоренятся в нем, станут его качествами. Тогда он станет более цельным, спокойным, мудрым, проницательным. И его уже так просто вокруг пальца не обведешь! Коварство, хитрость, ложь он будет видеть насквозь. И тогда уродливая жизнь с ее агрессией, войнами, конфликтами начнет меняться на Земле.

– Роман прав! – поддержала Света. – Должна быть активная позиция и устремленность к осознанности. Ведь мы живем очень определенно: мало что чувствуем и замечаем, не осознаем, не ценим, не понимая, теряем, останавливаемся, ссоримся, ошибаемся, злимся, срываемся, критикуем, воюем! Боже мой! Какие еще нужны сильные глаголы, чтобы выразить это и понять?

– Почему же так устроена наша жизнь? – развела руками Феня.

– Ответ один – мы мало осознанные и пассивные! – сказал Роман. – У нас не хватает ясного понимания, инициативы и устремленности к ее изменению. И обратите внимание на то, что здесь и сейчас мы не можем говорить о малозначительных, ничего не значащих вещах, о которых принято говорить там. А там, в суете жизни, мы не задумываемся о самом важном и, в результате, упускаем возможности и не реализуем свой творческий потенциал. Отсюда неудовлетворенность и пустота в душе, которую хочется чем-то заполнить. Но заполнить ее материальными вещами невозможно, сейчас мы это ясно понимаем, а понимать, значит – действовать. Если мы не действуем, значит, у нас нет ясного понимания! Только так можно объяснить все, что с нами происходит. Можно сказать даже, что все искажения, извращения и излишества, которые только существуют – ничто иное, как попытка заполнить эту щемящую пустоту в душе.

– То есть, ты хочешь сказать, что мысль человека – это ключ, открывающий все двери?

– Именно так! – сказал Роман. – Мысль – это великая сила, перед которой ничто не может устоять. Если человек ломается, то только потому, что мысль его зашла в тупик.

– Ладно, – сказала Феня, – вы меня убедили. Буду стремиться к ясному пониманию.

– А понимать, значит действовать, – сказал Роман, – стало быть нам сейчас надо спеть одну хорошую песню, а потом неплохо было бы попить чайку! Женщины посмеялись, после чего Феня сказала:

– А мое ясное понимание говорит о том, что ты выздоравливаешь! С чем нас всех и поздравляю. Ну, давайте споем, только тихонько. Знаешь, Светлана, у Романа ведь шикарный баритон.

Эх, дороги… – начал протяжно Роман.

Пыль да туман,

Холода—тревоги, да степной бурьян.

Знать не можешь доли своей,

Может крылья сложишь посреди степей.

Вьется пыль под сапогами – степями, полями.

А вокруг бушует пламя да пули свистят.

Эх, дороги… Пыль да туман, холода тревоги,

Да степной бурьян…

Сделав небольшую паузу, Роман посмотрел на женщин, потом положил руку Фене на плечо и, глядя в глаза, запел:

Мы так давно, мы так давно не отдыхали.

Нам было просто не до отдыха с тобой.

Мы пол Афгана по-пластунски пропахали,

Быть может завтра, наконец, последний бой.

Еще немного, еще чуть-чуть, последний бой,

Он трудный самый, а я в Россию домой хочу.

Я так давно не видел маму…

Четвертый год нам нет житья от этих духов.

Четвертый год соленый пот и кровь рекой.

А мне б в девчоночку хорошую влюбиться,

А мне б до родины дотронуться рукой.

Еще немного, еще чуть-чуть…

Какого хрена нам здесь делать?!

А я в Россию домой хочу,

Нам этот мир, нам эту жизнь не переделать!

– Душевно! – хлопая в ладоши сказала Феня. – Молодец, порадовал!

– Талант! – сказала Светлана, вглядываясь в лицо Романа как-то по—новому. И добавила:

– Давайте споем еще одну песню, русскую народную «Ой ты степь широкая». Для улучшения настроения! Подпевайте, эту песню лучше петь хором.

– Ах, ты, степь широкая, – начала она протяжно.

– Степь раздольная! – подхватил Роман.

Ох ты, Волга-Матушка, Волга вольная.

Ой, да не степной орел поднимается,

То народа Дух пробуждается.

Ой, да не летай, орел, низко ко земле,

Ой, да не гуляй казак, близко у воды!

Ах, ты степь широкая, степь раздольная,

Широко ты степь пораскинулась.

Ох ты, Волга-матушка Волга вольная.

Ты куда течешь? К морю синему.

– Ах, как замечательно! – радостно воскликнула Феня. – Это называется «спелись». У вас шикарный дуэт получается! Я прям удовольствие получила и перестала петь, чтобы вам не мешать. У меня аж мурашки… Вас можно хоть сейчас на сцену выпускать.

– Ой, не преувеличивай, пожалуйста, наши скромные способности, – отозвалась Светлана.

– Светлана, у вас действительно замечательный голос, – поддержал Роман. – Такой чистый, льется прямо из глубины души. Надо бы нам подумать о совместном репертуаре.

– А знаете что? – сказала Светлана, – Я хотела бы еще вернуться к нашему разговору. Я поняла, что не столь важно, где живет человек; в большом городе, или в глухой деревне, это все внешние обстоятельства. Гораздо важнее то, что происходит внутри него. Если он стремится в своей душе к прекрасному, чистому, светлому, то его жизнь будет красочной, радостной, творческой. И наоборот, если человек не задумывается и сознательно не развивает в себе духовные качества, то среда его обитания постепенно сама собой незаметно превратится в болото серой убогой жизни. Я бы написала об этом статью – на основе наших дискуссий.