Семен Николаевич Жуиков
Вещество с «райским» эффектом
А дальше случился колоссальный международный скандал.
Агенты Южной Кореи были задержаны, что называется "с поличным" при вывозе останков всего, что находилось в пещере острова-скалы на Байкале, объявленных национальными ценностями Байкальского музея РФ.
На экстренном заседании ООН территория Байкала была признана специальной зоной с международным управлением. Возле Иркутска, побережье Байкала стало закрытой зоной ООН.
Но Байкал слишком большой, чтоб его можно было весь огородить колючей проволокой. Сотни тысяч, а потом и миллионы страждущих со всего мира стали стекаться к Байкалу, через столицу региона г. Иркутск. Цены поднялись на все в этом регионе в сотни раз. В одночасье, многие, до этого абсолютно нищие и бесконечно униженные борьбой за выживание, жители этой республики стали долларовыми миллионерами, продав свои участки, халупы и сараи дельцам, стремящихся нажиться на бесконечном море страждущих поклониться и прикоснуться новому идолу мира-царице Мирке.
По всем телеканалам темой номер один стали легенды о царице Мирке и, прозванной Байкальской, силе ее раковин.
Ю-чун стал мгновенно лицом номер один во всех странах. Его приравнивают к мессии. Он и его лекции, не сходят с телеэкранов.
Основанный им фонд "Ю-чун" только пожертвований принял за неделю более 50 миллиардов…
В китайском море, на шикарной яхте, только что приобретенной Ю -чуном на средства образованного ими фонда, собрались трое "расхитителей гробниц": Ю-чун (Жак), Болидов и Роков. Сидя в роскошном кресле, Роков спросил глядя на Ю-чуна: "Когда?". Ю-чун беспрерывно до этого отвечающий на звонки ответил, выключая телефон. "У меня время расписано на пол года вперёд: интервью СМИ, встречи с инвесторами, членами правительств и президентами,– что значит "Когда?". "Ты обещал нам… Мне и Рокову не нужно все это, – Болидов обвел рукой роскошное убранство из кожи и красного дерева вокруг, – нам нужно ущелье скелета…". "Я держу свои обещания"– громко произнес Ю-чун, ментально заглушив Рокова с Болидовым.
Через минуту он спросил опешивших соратников: "Что с прибором?"
"На хранении в банке вместе с мешком раковин из пещеры. Кстати, раковины, требуют вернуть – из ООН звонили"– ответил Болидов.
"Вернем конечно… Они все равно все обычные. Только не ООН. Этим лицемерам политики. А напрямую Байкальской республике. Обязательно с известием СМИ об этом"– распорядился Ю-чун/Жак.
Болидов и Роков переглянулись между собой. "Реально обычные? А как это вы определили?"– спросил Роков. "А что с Ю-чуном, оставленным нами в пещере?"– уклонившись от ответа, спросил Жак. "Его Байкальская КФСБ держит у себя, после того, как его из пещеры с гробницей корейцы вытащили… не знают, что с ним делать"– отрапортовал Роков. "Он все ещё в таком же состоянии, что и при его затаскивании нами в пещеру, – в коме?"– снова спросил Жак."Не интересовался. Узнаю, скажу…"– ответил Роков.
"Срочно и тайно вытащите его из России. Попробуем его вылечить и привлечь к доработке прибора… Он же его создал!" – снова распорядился Жак.
После встречи с компаньонами к Ю-чуну на прием явился президент Миядзаки. Он стал угрожать Жаку, как "сотруднику концерна Миядзаки, подписавшего договор", чтобы он передал управление созданного им фонда "Ю-чун". В противном случае, он обнародует данные о шести Ю-чунах.
Жак попросил время для обдумывания.
Как только президент концерна Миядзаки удалился с яхты, учёный Ю-чун вышел в прямой эфир крупных каналов и обвинил концерн Миядзаки в краже ценностей царицы Мирке Байкальской республики с приложением фото и видео материалов.
На утро акции крупнейшего фармацевтического концерна Южной Кореи упали на 90 процентов. Фонд "Ю-чун" их скупил за копейки.
Ещё через день. Он выступил на срочно созванном совете директоров концерна Миядзаки и под громогласные аплодисменты объявил о безвозмездной передаче раковин гробницы царицы Мирке Байкальской республике. На совете тут же был снят со всех должностей старый глава концерна – господин Миядзаки. А также, назначен новый председатель совета директоров и президент концерна – учёный Ю-чун. Этим же днём у концерна появилось новое имя "Ю-чун" и эмблема раковины. Акции концерна повысились на 1500 процентов. За десять дней с момента обнаружения гробницы Мирке, состояние всемирного известного ученого открывшего "байкальскую силу" Ю-чуна (Жака) возрасло до 150 миллиардов долларов. Он стал рекордсменом по зарабатыванию и одним из "небожителей Уолстрита".
"Уф! – сказал Болидов, когда его с Роковым, в очередной раз, доставил катер с яхты Ю-чуна на пристань Шанхая, – К нему теперь не подступиться". Он покачал головой, вспомнив ряды охранников и число мер безопасности при проходе к Ю-чуну.
"Да, это верно. “Из грязи в князи” стрельнул ракетой, – мрачно согласился Роков, – ему теперь наше ущелье, как “котенку ведро воды”… Он же не был там".
"А мы можем не ждать его, можем без него в Арктику рвануть?" – обнадеживающие спросил Болидов у Рокова.
"Деньги у нас есть теперь. Как только пятый Ю-чун прибор сделает – рванем в Арктику сами" – твердо сказал Роков.
Уже садясь в новенький мерседес с эмблемой раковины, Болидов спросил Рокова: "Слушай, а ты разве не из гробницы раковину искрошил в кофемолке и в аэратор больницы Чансуй засунул?”
"Нет. Эту раковину мне Жак дал, перед моим отъездом в Китай. Она зелёная была и теплая. В пещере таких точно не было"– ответил Роков. "А он откуда ее взял"– испуганно спросил Болидов.
"У царя царицы Мирке!" – смеясь на реакцию Болидова, ответил Роков.
С лоском одетый, стройный, как кипарис, итальянец сидел перед Ю-чуном и объяснял цифры сметы на строительство храма царицы Мирке: "Там все безумно дорого стало, мистер Ю-чун. Туда все придется завозить на самолётах. Русские там стали ленивые настолько, что за хлебом в магазин и то посылают китайцев. Они только бухают и ходят в баню. За свои сараи без удобств они просят бешеные деньги, как будто это пентхауз башни "буджараби". Они не будут работать, придется везти рабочих из Италии, где много сирийских беженцев. А чартер самолёта стоит у них в десять раз дороже, чем в Сингапуре. Представьте, Их услуги, их дерьмового аэропорта на одну полосу, стоят в десять раз дороже роскошного Сингапура…"
"Я понимаю, мистер Беркло, но монтаж куба древесины за 150 тысяч долларов, это как? Это только работа или с древесиной вместе?" – спросил Ю-чун.
"Это только работа, конечно,– материалы в отдельной смете"– продолжил итальянец. "Там можно строить только три месяца в году, в остальное время – там ветра, холод, минус 50 девять месяцев в году. Случайно, вдохнул такой холод-труп. Зимой все ходят на улице веревками связанные по тропам. Если ушел с тропинки- или снегом заметет не откапать, или белый медведь слопает… Времени совсем мало. И если сейчас смету не согласовать, мы не успеем построить…холод идет"– итальянец широко открыл глаза и стал поеживаться, как будто холод его "кусал".
"У Вас широкие знания об этом месте,– прервал его Ю-чун, -вы сами там были, мистер Беркло?"– с улыбкой спросил Ю-чун.
"Упаси, пресвятая Богородица, вернее царица Мирке, – нет, конечно, не был. Но обязательно там буду, если вы подпишите контракт с нами"– бодро ответил итальянец.
"Давайте, я подумаю,– можно пару дней, не замёрзнете?"– попросил вежливо Ю-чун.
Выпроводив итальянца, он позвонил, своему давнему другу, с которым вместе был в дет доме Северобайкальска. У того была небольшая строительная фирма. "Привет, Серёга, это Жак – помнишь меня?"-спросил он. "Ну, конечно, помню. А здесь слухи ходили, что ты приезжал к нам в город по делам".
"Да, приезжал, правда торопился очень. Извини, что не зашёл… Слушай, а что там у вас с этой царицей Мирке, говорят народ валит к вам?"
"Ой, просто пипец, мы всем городом тут со строек не вылазим, пункты приема паломников строим. Пункты выдачи еды, воды. Дороги строим. Работы – в три смены пашем. Город оплачивает все. Но нам со всей России помогают"– ответил, кашляя, Сергей.
"А там по ТВ говорят, на все бешеные цены, за буханку хлеба 100 долларов просят"– затаенно спросил Ю-чун. "Кто так говорит, плюнь тому в лицо – все бесплатно. Мы изверги что ли на горе людском наживаться… Ты бы видел этих паломников – больные, в грязи, в отрепьях, на костылях, на колясках, на досках перекатках, многие босиком – там помочь нечему, какие у них деньги? Все деньги они у барыг в Москве оставили, или зоне ООН в Иркутске Там, да- и за 100 долларов и за 200 продают. Там к Байкалу не пробьешься, везде голубые каски и солдаты НАТО. Лежанка в сарае в зоне ООН за 1000 баксов в ночь уходит там. У нас многие паломники оттуда пришли от безисходности. Сюда они уже нищие и голодные добираются. Ракушки все ищут и молятся. Да отродясь здесь ракушек не было…так они камушки и, те, с берега Байкала собирают"– ответил Серёга.
"Слушай, Серёга. У меня к тебе дело есть важное....я тут в представительство фонда Ю-чун устроился, стажируюсь пока, поавда. Слышал, там в офисе, у них ищут подрядчика срочно на строительство храма царице Мирке. Ну, там чтоб и изыскания и проект был, – типа храма Христа Спасителя в Москве. Ты не мог бы найти такого подрядчика, А?– я бы тебя свёл с главным их там и маржу твою учел бы, за старания. Только не сильно жадного подрядчика и без взяток за халтуру. Строго здесь с этим – возьмёшься?"-спросил Ю-чун.
"Шутишь что ли, это же лярдов на сто деревянными потянет,– я попробую конечно. Созвонюсь с тобой на неделе"– ответил Сергей.
"Лярдов 100 деревянными – да, это в двадцать раз меньше, чем итальянец просит"– подумал Ю-чун.
У него уже были предложения от китайских, турецких и московской компаний. Но это были проекты чего-то наскоро переделанные под храм и с умножением прежней стоимости в 5-10 раз. Он же хотел сделать храм-музей истории Байкала, его энергии, его мощи природы. Храм Байкальской энергии.
Завтра фонду Ю-чун администрация обещала выдать разрешение на работу и предоставить в Северобайкальске площади под храм.
Храм он построит, но не рядом с пещерой-гробницей. Там зона ООН. Любые работы запрещены. Вместо того чтобы обеспечить сотни тысяч паломников всем необходимым, построить городки для них, солдаты охраняют лаборатории и исследователей НАСА. Весь берег на 300 метров в ограждениях. Беспрерывно ищут "волшебные раковины". Все артефакты из пещеры ими изъяты.
Ю-чун, вспомнив о пещере, открыл на компьютере секретный архивный файл, сделанный МВД РФ. Это был фото опись задержанного на берегу Байкала груза Южно Корейцев, когда они пытались вывезти его. Когда, после показа на ТВ ролика смонтированного Ю-чуном, началась суматоха и был приказ останавливать и досматривать все и всех на берегу Байкала. Машины Южно Корейцев, выезжающих с просёлочной дороги был остановлен сотрудниками СОБР. Они весь их груз отправили в райотдел, предварительно сфотографировав. Эти фото было то не многое, что не успело конфисковать НАСА с солдатами ООН.
Ю-чуна не интересовали истлевшие шкуры, черепа, клыки, поделки из меди и кости, оружие и другое – он это внимательно осматривал сам ещё в пещере. Его интересовала мумия. Мумию и гроб они не трогали из-за его хрупкости, так как он был сделан древним мастером, как одно целое. Кроме того, через его полупрозрачные стенки и так было видно, что в гробу кроме мумии с медным муляжом большой раковины в руках ничего не было. На фото СБ мумия была лежащей на мешках со шкурами и черепами, где она небрежно лежала на боку. Было отчётливо видно, что на жёлтой окостеневшей коже были пигментные полосы татуировки. На затылке были четыре черных пятна в один ряд. От них шли еле приметные линии по шее и соединялись на спине на большой тату, похоже, маски – овала с клыками и большими круглыми глазами. Ю-чун стал вглядываться в это фото. Перевернул фото. Увеличил. Затем просмотрел ещё фото этой мумии. Сомнений нет: у маски есть с боков отчётливые полоски. А сверху овала нарисован вытянутый треугольник. Да это же рыба!!!
Рыба смотрит на четыре "кружочка", или "кружочки" тащат рыбу. А может это четыре раковины от рыбы, или четыре острова с направлением на рыбу?
То есть, существует "рыба" или морское существо и его взаимосвязь с раковинами с байкальской энергией?! И Роков с Болидовым, и Минин были правы…
Ю-чуну позвонил мистер Фан- си, недавно назначенный вице-президентом концерна "Ю-чун". Он был из бывшего Фонда "Системы" и один из не многих, кто был посвящен в множество вопросов Ю-чуна.
Он принес небольшую заметку из китайского таблоида. В нем говорилось о том, что специалисты китайского фармацевтического гиганта смогли выделить из фильтра аэратора больницы вещество с "байкальской силой". "А вчера этой компанией в международный патентный комитет подано заявление на патент стимулятора белково органического типа. Это то вещество, которое они выделили."– смиренно говорил Фан-си,– "Мистер Ю-чун, по правилам, если мы не оспорим это заявление в течение недели, оно будет принято к рассмотрению и им будет выдан патент. Это значит, что выпуск любого вещества с "байкальской силой" будет находиться под контролем китайцев. Мы смогли бы оспорить его, если бы у нас было бы это вещество… У вас больше нет реальной волшебной раковины, мистер Ю-чун?".
Ю-чун достал из сейфа маленькую шкатулку в которой находилась последние граммы от раковины Рота: "Вот остатки второй створки волшебной раковины. Первая створка была перемолота в кофемолке и распылена в больнице "Чансуй". Что было дальше-все знают. За обладание этой раковиной, Фан-си, за тысячи лет погибло много людей, и сгублено ещё больше судеб". Передавая в его дрожащие руки шкатулку, Ю-чун добавил: "Действуй, Фан- си. Пришло время служить байкальской энергии всей планете. Нам обязательно нужен будет патент – я надеюсь и знаю: скоро найдут много таких раковин. Да поможет нам царица Мирке…".
Через три дня, концерн Ю-чун представил патент, через неделю изготовил первое лекарство на основе "байкальской энергии" – стимулятор жизненной энергии "Ю-чун".
И одним из первых, кто это лекарство протестировал, был Кобо Джан, тяжелобольной получивший сильное отравление в России. Его привезли спец бортом в южнокорейскую лабораторию концерна "Ю -чун". Уже через три дня Кобо Джан очнулся и заговорил. После чего его перевели в особо охраняемый особняк концерна…
Через несколько дней в лаборатории особняка, он стоял перед Роковым и объяснял ему принцип работы прибора. "Этот прибор, рабочий, мистер Роков,– запальчиво отвечал Кобо Джан, ещё два месяца назад бывший пятым Ю-чуном. "Вы не могли им пользоваться в пещере, потому что он сразу стал реагировать на Вас – а не на сканируемый предмет. Да, мистер Роков – вы, мне кажется, также, как и Ю-чун, также как и я – употребляли лекарство "с байкальской энергией"– мы теперь навсегда фонить ею будем… Если мы отойдем хотя бы на 50 метров, то скан уже не будет "пищать".
"Отлично, Кобо Джан!!! Т.е. сейчас 50 метров, на которые мы отошли, это радиус действия твоего прибора?"– заинтересовано спросил Роков. "Нет, мистер Роков, я понимаю о чем вы думаете, но это не радиус его действия. Просто программа посчитала, что альфа положительный предмет не может быть таким большим и исключила нас из расчетов"– ответил Кобо Джан. "Если мы будем ехать на машине, лететь на самолете, плыть под водой"– на каком максимальном расстоянии прибор сможет засечь, допустим меня?"– спросил Роков. "Теоретически, мистер Роков, технология которая лежит в основе действия скана позволяет при его активации, допустим на Южном полюсе, обнаружить вас, т.е источник байкальской энергии на противоположном полюсе земли, на Северном. Но, и это самое важное, если между вами не будет других излучателей. Но это не возможно…поэтому моя задача была не расширить зону поиска прибора, а ее уменьшить и сделать регулируемой… Мне уже звонил, мистер Ю-чун, он попросил меня сделать подводный вариант прибора…"
В актовом зале администрации города Северобайкальск собралось человек сорок из числа местной "знати": руководство города, бизнесмены, начальники МЧС и МВД. Все они были приглашены на банкет по случаю приезда руководителя фонда "Ю-чун" и подписания крупнейшего инфраструктурного проекта финансируемого этим фондом. При входе им всем уже раздали именные подарки и в зале было достаточно шумно от довольного обсуждения неожиданно высокой стоимости подарков и долгого ожидания.
Когда в зал энергично вошёл небольшого роста кореец в сером с переливом костюме и с маской на лице, никто не узнал в нем своего земляка Жака.
С ним было трое-они прошли на трибунные кресла, а Ю -чун щелчком пальцев проверив громкость микрофона встал посреди сцены, он говорил по-английски, включив авто переводчик: "Господа, я благодарю вас за самоотверженную работу по подготовке очень значимого для меня, для многочисленных паломников и страждущих, для ещё большего количества верующих в целительную силу Байкальской царицы Мирке проекта строительства храма в вашем городе. В корейской культуре Есть такое понятие- "екоджун", место памяти. У корейцев принято посещать такие места и внутренне сравнивать те эмоции и те чувства, которые они когда-то пережили на этом месте с сегодняшними эмоциями и чувствами. Принято приносить с собой и оставлять на этих местах, какие подарки вещи. И если вы увидите у какой-то стены или дерева в парке стоящего человека в слезах или, наоборот, смеющегося с маленькой игрушкой, которую он оставляет у этой стены или дерева-значит это его "екоджун". Здесь принято говорить самому себе, что ты сделал, чтоб эти сильные чувства, эмоции пережитые здесь, в этом месте, снова появились или, наоборот, ни когда больше пришли… У меня несколько таких мест, например – в моей первой лаборатории.
Я очень хочу, чтоб строительство этого храма для каждого, кто в нем будет участвовать – станет его "екоджун". И любой, придя в будущий храм царицы Мирке сравнит для себя те ощущения природы, ее сил, ее величия и ее благодати к каждому, которые у него были до посещения этого храма на Байкале, до пребывания вдали от энергии Байкала, пребывания вдали его энергии жизни-сравнил их с настоящими, в этом храме ощущениями и чувствами. Я очень хочу, что бы каждый человек строящий этот храм никогда,– слышите-никогда не вспомнил бы что-то плохое, что-то отрицательное, что-то вызывающее гнев, алчность, унижение, боль… Я не хочу, чтобы рабочие горевали о низкой зарплате, мастера и инженера о казнокрадстве и стремлении сэкономить, руководители о низкой марже, выхлопе. Я не хочу, чтобы кто-то завидовал и кто-то бедствовал. Мне не нужно этого, храму не нужно этого. Байкал и его природа, его жители заслуживают восхищения и преклонения. Я хочу, чтобы каждый кто строит его в поколения перенес желание сделать лучше, красивее, надежнее и достойно оплаченное чувства, которые обязательно должны быть здесь. Я верю, что ваши сыновья, дочери, ваши внуки будут гордиться и говорить своим детям и внукам: мой папа, мой дедуля строил ЭТОТ Храм. И Я очень надеюсь, что каждый кто побывает здесь, неважно турист или верующий сделал это место своим первым "екоджун". Великий Байкал заслуживает этого…"
Зал стоя аплодировал Ю-чуну. Под этот шум внесли большие папки с договором и проектом строительства. Ю-чун лично подписал каждый экземпляр и затем сказал: "согласно договоренности фонд "Ю-чун" имеет обязательство авансировать стройку в размере 33,3% общей стоимости в 89 миллиардов рублей. Я хочу заявить, что перед приездом сюда я подписал авансовый платеж в адрес контрагента администрации города Северобайкальск. Деньги уже должны поступить к вам…". Снова раздались аплодисменты. Ю-чун добавил: "Согласно "графика движения трудовых ресурсов" на объектах Храма Мирке должно быть как минимум 4 тысячи человек.... У вас есть эти люди, уважаемый глава администрации?" Грузный и потный в темно синем костюме глава города не вставая прокричал:"Да есть, конечно, мы заключили ряд предварительных соглашений с нашими крупными генподрядными организациями ООО ДВС и ООО Виста. У них освоение средств позволяет оперативно строить…"
"Я правильно понимаю, уважаемый глава, что это те же генподрядные организации, которые заняты на строительстве подходов, обустройстве городков и мест обслуживания паломников к царице Мирке?"-спросил Ю-чун.
"Да. Ну и что? У нас просто нет других…"– слегка покраснев ответил глава.
"Хорошо, а скажите, я вот сейчас заметил, в документах подписанных мной и вами проставлен квадрат земель согласно генплана освоения под храм номер 74, – это не ошибка? Мне помниться первоначально в договоре был указан квадрат #24.
Покажите генплан на экран, пожалуйста.."– попросил Ю-чун. На стене возникло изображение генплана, где почти в центре города, за набережной Байкала значился пока пустырь под номером 24. А квадрат #74, был за городом, в болоте, очень далеко от береговой линии.
В зале пошли недоуменные возгласы, шепот.
Уже багровый глава встал и тряся возбуждённо рукой, ответил: "квадрат 24 отведен под парковую зону, землю эту нельзя отдавать организациям с регистрацией за пределами РФ…".
"Очень странно, уважаемый глава, почему же тогда этот квадрат был передан вчера вашей администрацией в безвозмездную аренду для строительства жилого комплекса ООО ДВС и ООО Виста, имеющим в учредителях на 99% офшорный банк?"– спросил Ю -чун. Багровый глава стал кричать, пытаясь заглушить поднявшийся шум в зале: "Я попрошу не лезть не в свои и не своей страны дела мистера Ю-чуна…"
"Пригласите в зал, пожалуйста, представителя ООО "Наше достояние", мне хочется услышать его точку зрения на наш проект и задействование ООО ДВС и ООО Виста в нем"-перебил главу Ю-чун.
Зал и глава замер, когда в зал вошла красивая молодая и энергичная девушка, в эффектном "от кутюр" костюме. Многие ее знали и многие были осведомлены об огромных ее финансовых возможностях. Она подошла к одному из заваленных чемоданчиками и пакетами подарков пустующих мест первого ряда. "Чемоданы убрали"– вдруг резко произнесла она, твердым голосом. Соседи тут же испуганно разобрали вещи освобождая место.
"Госпожа, Юлуева!– продолжил Ю-чун,– "Скажите это вы, то есть ваше ООО "Наше достояние" финансируете специальные программы города по обустройству подходов, мест выдачи, городков паломников и страждущих к царице Мирке?
"Да, мистер Ю-чун, являясь представителем международного фонда "Ю-чун" на территории РФ (в зале пошли активные перешептывания,– никто из них не знал об этом), согласно безвозмездного инвестиционного договора с администрацией города на 98% программы финансируются нашей организацией. Сумма инвестиций на сегодня, согласно подписанных актов выполнения достигла 68 миллиардов рублей…"чеканно ответила Юлуева, вставшая с кресла первого ряда. В зале ошеломленно кто-то выругался.
"Скажите, госпожа Юлуева, а вами проводится проверка обьемов подписыаемых вами актов выполнения от администрации?"– снова спросил Ю -чун.
"Нет, конечно, мистер Ю-чун. Форма Безвозмездного финансирования спец программ не позволяет нам проверять их выполнение ни по объемам, ни по качеству выполнения. По требованию администрации мы большинство платежей, вообще, авансом проводили. Но мы по соглашению можем нанять стороннюю организацию для выполнения функций строительного надзора. И Два дня назад, мы пригласили к проверке такую организацию. Это ЦСБ г. Москвы". Зал взволнованно зашумел, а глава города попытался выйти из зала, на ходу что-то говоря по телефону. Но его остановила при выходе, целая группе высокопоставленных чинов в погонах, среди них был Роков, начальник регионального СУ СК, зам. прокурора и другие. Входы в зал заняли автоматчики СОБР. Трое в погонах прошли на трибуну. Слово взял Роков: "Я хочу поблагодарить мистера Ю-чуна за оказанное нам доверие при подписании договоров надзора с фондом "Ю-чун". Два дня назад, учитывая чрезвычайную важность и международное значение, мы провели предварительную проверку объемов и качества выполнения программ размещения и обеспечения необходимым паломников царицы Мирке.
Если кратко, ООО "Наше наследие" на сегодня профинансировало 100 %-ов строительство и обустройство городков паломников. На 85 %-ов строительство инфраструктурных объектов обеспечения городков и мест пребывания паломников.
Фактически на сегодня, городки выполнены согласно заключению экспертов на 5%. Там даже нет отсыпки территорий, инфраструктурные объекты выполнены на 5-15%ов. Фактическое число работников на объектах не превышало 30 человек, техника на объектах отсутствовала полностью. По результатам проверки нами направлено заявление на возбуждение уголовного дела в отношении главы администрации и директоров генподрядных организаций ООО ДВС и ООО Виста, являющихся близкими родственниками главе города…"
"Тишину поймали в зале"– вдруг зычно сказал похожий на гору мускул громадный якут в серой форме.
"Мы давно наблюдаем за этой вакханалией отмыва финансовых средств, за этими подонками наживающихся на горе людском, у нас были и другие, кроме ю-чуновских, сигналы о незаконном присвоении и расстрате гос средств этими и другими" – начальник СУ СК республики сделал паузу в мертвой тишине зала – "чиновниками и бизнесменами. И сегодня нами переданы представления на арест аферистов"– начальник передал три листка бумаги зам прокурора. Тот подписав бумаги, сказал: "Я приехал сюда вчера. Признаюсь, я, как и многие мои коллеги, перевели в фонд "Ю-чун" личные средства, слушая зажигательные речи господина Ю-чуна. Который, наверное, более всех нас, вместе взятых, болеет душой за наш с вами Байкал, являясь иностранцем. И мне было безмерно стыдно, гадко на душе от действий этих, не побоюсь сказать, тварей, которые тупо и нагло присвоили, готовились присвоить и вывести в оффшоры ещё, деньги миллионов не равнодушных к нашей природе, к нашей республике людей всего мира…" – сказал прокурор.
Он, дождавшись, когда из зала под неодобрительный шум вывели арестованных главу города и его членов семьи, выкрикивающих бранные слова, – продолжил, встав и приложив руку к сердцу: "Прошу прощения, господин Ю-чун, за действия наших преступников, этого северобайкальского ОПГ.... Все ваши проекты будут на особом моем контроле. И я заверяю вас, у нас есть чистые сердцем не алчные люди, есть не ослепленные халявными деньгами бизнесмены, есть, наконец, руководители могущие и желающие построить храм Байкала на этой земле....'
Бурными овациями зал проводил Ю-чуна из зала, где ещё долго шли обсуждения и мозговые штурмы оставшихся "без босса" северобайкальских чиновников и их обслуживающих бизнесменов.
"Сколько, в итоге, мы потеряли" – спросил Юлуеву Ю-чун, когда она вместе с ним уезжала из Северобайкальска.
"250 млн долларов уже ушло насчёт оффшорного банка Гибралтара. Плюс на 50 млн заморожены СБ на счетах семьи главы города и его имущество. 200 млн успели вернуть"– девушка сидевшая с Ю-чуном на заднем диване лимузина, явно ожидала "разнос начальника"
"Не “Вы успели”… а я успел" – зло сказал Ю-чун, – Неужели было жалко одного миллиона долларов для прокурора, чтоб не потерять 300 млн?"
"Ну, "ючунчик"– девушка прильнула к Жаку, – что я могла сделать?.. я реагировала: писала, звонила Рокову. Это он у нас отвечает за такие дела".
Жак отстранил, начавшую раздеваться Юлуеву: "перестань и застегнись…Роков, кстати, отличную версию представляет".
Он вытащил из костюма фото и положил их перед ней. На фото Юлуева вместе с высоким черноволосым мужчиной атлетичного сложения заходит в кафе в центре Парижа, затем фото, где они целуются, фото, где заходят вместе в номер мотеля, фото из спальни…
"Что скажешь?"– хмуро спросил Ю-чун Юлуеву.
"Это было один раз, он красиво ухаживал, мне было одиноко – я женщина, я не замужем и не твоя рабыня!"– запричитала Юлуева, усиленно пытаясь выдавить слезу.
"Это член ОПГ, которого сегодня арестовали – милочка!"– презрительно сказал Ю-чун. "И именно после этого, – он кивнул на фото, – пошли платежи с фонда в это ОПГ не миллионами, как раньше, а десятками миллиардов рублей". Схватив Юлуеву за волосы одной, он другой рукой провел по ее лицу когтями, оставляя кровавые следы, а затем сжал ее горло, не давая кричать: "Ты даже не представляешь, на что способен "твой ючунчик" – злобно добавил он, всем телом прижав трепыхающуюся Юлуеву…
Через десять минут Жак уже выходил из лимузина, где бездыханной осталось тело красавицы. Водитель тут же уехал, заранее получив инструкции, что делать с трупом девушки.
Выпуск первой партии лекарства концерном "Ю-чун", основой которого был природный стимулятор из остатков раковины Рота, заставил Ю-чуна пересмотреть свои планы и ускорить подготовку к экспедиции в Арктику. Для поисков нового сырья и выпуска лекарства в первую очередь.
Сразу после вынужденного посещения им Северобайкальска, с разносом руководства этого города, он полетел в Мурманск. Куда прибыл отправленный ранее Болидов с Кобо Джаном и его прибором на супер яхте Ю-чуна.
Купленная Ю-чуном в Китае яхта, хотя и была представлена как стандарта Arc 7, но, по мнению Болидова, пол жизни проведшего в северных плаваниях, и уже прошедшего на ней северный морской путь от Шанхая до Мурманска, – уже совершенно не годилась для экспедиций во льды.
"Чуть минус вдарил и электроника сдохла. Глянули, а там вся электрика в обычном исполнении. Мотор просто гауно-на нашем арктическом топливе он и недели не протянул"– сокрушался Болидов, представляя отчёт об обездвиженной и подлежащей кап. ремонту яхте.
"А почему в отчёте, нет ничего о твоей гонке за китом, в результате чего, разбили об айсберг нос яхты и ее навигационный комплекс? Почему нет ничего о пожаре, который ты устроил в машинном отделении, когда "в хлам" пьяный приказал менять масло на ходу? Наконец, почему нет ничего о твоей охоте на вертолете за тюленями под носом у военных, в результате чего арестовали вертолет за 2 миллиона и выписали штраф на 1 миллион долларов? – начинал Ю-чун медленно и спокойно, —"Одного "компаньона" я попросил проконтролировать, – замечу, это его профессия – контролировать, строительство городков паломников в Северобайкальске. Так он неделями не вылезал из ресторанов с проститутками, доверив строительство “бляде из блядей”. В результате, – убыток 300 Лямов в валюте и дело о организации ОПГ" – продолжал Ю-чун уже повысив голос и сжав кулаки. "А второго "горе-компаньона" я попросил сделать то, чем он занимался всю свою замечательную жизнь: – путешествовать! Но не на "дырявом" батискафе или на привычном ему ржавом убогом рыбовозе, а на роскошной, уникальной, одной из трёх во всем мире, яхте за 200 лямов зелёными. В итоге, яхта, моя ласточка, угроблена напрочь и доплыла на буксире. Плюс штрафы со всех округов и регионов, где он плыл и легенды о глупости и варварстве нувориш…"– Ю-чун уже почти кричал на Болидова.