Селина Катрин
Федерация Объединённых Миров. Бонусы
Бонус 12. Письмо Ириньи Деду Морозу
Таймлайн: параллельно событиям в книге «Академия Космического Флота: Дежурные», Кристина Соколова учится на КС-700 первый год.
Дорогой Дедушка Мороз!
Как всегда, прошу у тебя в Новый год новые ноги для Лёвы. Понимаю, просьба устарела, судя по тому, что ты её не выполняешь, это слишком сложно для тебя, но я всё равно попрошу. Если совсем никак, то заранее пишу список запасных желаний, чтобы ты не подарил случайно какой-то ерунды:
Для Толика и Жорика – новый набор химических реагентов, но таких, чтобы даже если на мои куклы прольётся, Машенька и Дашенька не испортились.
Для Руслана – заняться чем-то более интересным, чем футбол. Мама говорит, что у него хорошее занятие, но мне всё равно кажется, что это какая-то фигня. Зачем ему быть сильным ради того, чтобы пинать мячик? Глупо же.
Для Лёвы я снова желаю новые ноги.
Для Крис мне нечего пожелать… Очень хочется её увидеть поскорее, но она написала, что приедет на каникулах, тут только ждать. Надеюсь, её никто не обижает в этой огромной Академии.
Маме желаю мужа. Маме он, может, и не нужен (так хором говорят братья и Крис), но мне очень хочется папу. Хорошего классного папу, который будет кормить мороженым с клубникой и сосисками.
Про сосиски! Чуть не забыла! Помнишь того сосисочного цварга с грустными глазами? Ну ты-то точно всех помнишь, я уверена. Я хочу, чтобы он перестал бояться девочек. И глаза чтобы перестали быть такими грустными. Он же такой красивый! Красивые мальчики не должны плакать или грустить. Ну вот вроде и всё.
Иринья
Бонус 13. "Мне не нужны другие"
Таймлайн: после событий книги «Академия Космического Флота: Иллюзия выбора». Анестэйша Радосская и Дебора Даффи учатся на пятом курсе.
«Приходи».
Адмирал Юлиан Леру не находил себе места.
Ровно четыре года назад в канун Нового года Дебора Даффи – дочь ушедшего на пенсию уважаемого адмирала Даффи – зашла в его каюту, чтобы забрать подарок Киара для Стаси. Случайность. Но эта случайность наложилась на вторую – Юлиану стало плохо за те пару минут, что он разговаривал с Деборой, и она помогла как могла. Вроде бы ерунда, но с тех пор Киар ещё пару раз просил передать что-то для Стаси, забыв вещь в каюте старшего брата, потом Стася просила передать для Киара, когда тот улетал по делам Космофлота. Дебора снова и снова заходила к Юлю; чуть позднее Юля попросили заменить заболевшего преподавателя в группе, где училась цваргиня; затем она зашла с гостинцами, чтобы отметить годовщину своего спасения из туманности Кийото…
Однажды она зашла в кабинет, когда он работал допоздна, и помогла с документами.
В другой раз занесла обед.
В третий раз очень вовремя сообщила о назревающей драке между младшими кадетами.
В четвёртый…
Юлиан точно и не помнил, что было в четвёртый раз.
Всё начиналось с дружбы между адмиралом Леру и кадетом Даффи. Ему элементарно рядом с ней становилось легче дышать, он чувствовал себя молодым и полным энергии, проходили головные боли. Даже молчать рядом с ней было приятно. Юль не делал ничего предосудительного по отношению к молодой цваргине, но сейчас, глядя на сообщение из одного слова «приходи», он с неотвратимостью сходящей с гор лавины осознал, что она вошла в его ближний круг.
Это стало так же очевидно, как планеты вращаются вокруг звёзд. Как свет не может покинуть чёрную дыру. Как выгоревшие звёзды превращаются в сверхновые.
«Приходи». Одно слово. На «ты», среди ночи… И плевать, что это Новый Год. Сердце Юлиана сжалось. Он понял, ещё чуть-чуть, и зациклится на Деборе так, что никакие эмоции Киара и Стаси не вытянут. А ведь она молодая цваргиня.
Какие у него шансы? Он адмирал Космического Флота, фактически исполняющий волю генерала в стенах КС-700. Это плюс. Многие кадеты за глаза его даже прозвали Отцом Академии. Но, как и у любого опытного отца, у него было слишком много непоседливых чад, слишком много работы и мало времени на женщин. А ещё возраст. Это минус. А ещё у Юля много денег на счетах Межгалактического Банка, которыми он совсем не пользуется, и если Дебора согласится выйти за него замуж, то в какой-то момент станет очень обеспеченной вдовой. Это всё-таки для неё плюс.
Он вновь посмотрел на сообщение, вздохнул.
Надо пойти и расставить все точки над рунами. Он не сможет жить без неё, когда она окончит Академию, и если она не согласится стать его женой, то прекращать общение нужно как можно скорее.
***
Дебора Даффи думала целых три минуты, прежде чем отправила сообщение «приходи» мужчине, который занимал все её мысли вот уже последние четыре года. Она решилась. В конце концов, именно четыре года назад, в канун Нового Года, она сама зашла в каюту Юлиана Леру. Не очень приличное поведение для молодой незамужней цваргини, но праздничная ночь всё извиняет.
Ко всему, у неё даже соседки нет, чтобы кто-то осудил.
Девушка глубоко вдохнула, выдохнула и обвела глазами гостиную: кресло, диван, журнальный столик с фруктами и нарезкой – план «Б». В случае, если Юлиан в ней совсем-совсем не заинтересован, сделает вид, что позвала на дружеский праздничный ужин, не более.
А ещё на диване лежит планшет. Отцу всё неймётся, и он пересылает пачками анкеты подходящих, по мнению Планетарной Лаборатории, цваргов. Молодых, красивых, богатых… Бизнесмены, ювелиры, владельцы отелей и драгоценных шахт, учёные. И со всеми ними у Деборы более восьмидесяти процентов совместимости. Леди Даффи вообще какая-то уникальная цваргиня, если смотреть на данные Лаборатории – ей подходит чуть ли не каждый второй сородич. Вот только желает она лишь одного конкретного.
«Спасибо за заботу, но я влюблена в одного мужчину», – написала Дебора однажды отцу.
«В кого?» – коротко уточнил Даймонд Даффи с присущей ему педантичностью.
«Не могу сказать, так как не уверена в ответных чувствах».
«Скажи в кого. Я всё устрою».
Очевидно, как ушедший на пенсию адмирал Даймонд планировал воспользоваться связями в Космофлоте и надавить на избранника единственной дочери. Вот только Дебора не ответила, и, как следствие, Даффи-старший стал её бомбардировать анкетами возможных женихов с такой частотой, что только чистить память планшета успевай.
В дверь постучали. Дебора вздрогнула, одёрнула форменный китель и быстро подошла ко входной двери. Он не должен ждать. Дебора не из тех цваргинь, которым нравится заставлять мужчину ожидать на пороге, тем самым повышая свою эфемерную ценность в его глазах.
– Привет.
– Привет.
Он улыбнулся, и Дебора на секунду зависла, глядя на его лицо. Она всегда проваливалась в какое-то другое время и пространство, когда он улыбался.
– О, заходи.
Она очнулась и стремительно отошла, делая приглашающий жест в сторону кресла.
– Массаж?
Это стало ещё одной их маленькой секретной традицией. Очень редко, когда не было посторонних и это было уместно, Даффи предлагала размять плечи, на которых держится вся Академия.
– Если тебе не сложно.
Пальцы Юлиана заскользили по золотым застежкам мундира. Он бросил его на диван рядом с планшетом, оставшись в тонкой рубашке, и сел в кресло, привычно откинув голову на спинку и закрыв глаза. Сегодня у него между бровей залегла глубокая морщина, которая никак не хотела разглаживаться. Леди Даффи заскользила по мощным плечам и шее, зарылась пальчиками в короткие тёмные волосы и мягкими кругами добралась до крупных рогов-резонаторов с чуть побелевшими от возраста кончиками. Дебора чувствовала, как под её руками Юлиан расслабляется, и ей это приносило невероятное удовольствие. Больше всего на свете она хотела бы служить такому мужчине во всех смыслах этого слова. Да, пожалуй, она была совсем не типичная цваргиня.
– Решил, как будешь праздновать Новый год? – спросила Дебора, мысленно скрестив пальцы на удачу.
– Пока не решил. Совет Адмиралов закидал предложениями, надо всё пересмотреть, подписать наиболее разумные варианты…
– Ты будешь работать всю ночь?
– Собирался.
– Может, отпразднуешь со мной?
Ну вот, первый шаг, открыто говорящий о её симпатиях, сделан. Обратного пути нет. Как бы цваргиня ни хотела, голос слегка дрогнул. Она затаила дыхание в ожидании ответа. Юлиан открыл тёмно-карие глаза и посмотрел в ответ очень внимательно.
– Дебора… ты же понимаешь, к чему это ведёт?
Она сглотнула. Её вдруг посетила неожиданная мысль, что всё их общение она могла истолковать неверно. Это для неё Юлиан стал прекрасным принцем, спасшим её однажды, а она для него кто?
– Я подумала, что рано или поздно я получу звание лейтенанта, и тогда…
Она хотела сказать: «Отношения между мной и тобой никак тебя не скомпрометируют», но впервые в жизни Юль её перебил:
– Через пять лет ты закончишь Академию, вернешься на Цварг и выйдешь замуж за достойного мужчину.
– А если я уже нашла достойного мужчину?
Юлиан прекрасно всё понимал. И то, что имела в виду Дебора, и то, что она ещё очень молода и порывиста и в любой момент может изменить своё мнение. Он был рад это слышать, но тем не менее ощущал, что если цваргиня вдруг передумает, все последствия этого будут на его и только его совести – ведь он значительно старше.
– Ты же понимаешь, что, когда вернёшься на родину, Планетарная Лаборатория подберёт для тебя множество хороших вариантов?
В этот момент Даймонд Даффи прислал очередную анкету. Незаблокированный планшет вспыхнул фотографией смазливого красавчика в кислотно-жёлтой футболке с блестящими обсидиановыми рогами. Юлиан посмотрел на экран устройства и громко хмыкнул, а Дебора, проследившая взглядом за любимым мужчиной, не выдержала: обошла кресло с адмиралом и – возмутительно дело! – сделала то, о чём мечтала уже давно – решительно опустилась на пол у его ног. Леру попытался подняться, но Дебора вцепилась в его ладонь, не давая пошевелиться, положила на свою грудь и сказала:
– Мне не нужны другие, Юль. Ни сейчас, ни когда-нибудь потом. Мне нужен только ты. Ради тебя бьётся моё сердце, слышишь? Если бы не ты, то меня бы здесь не было.
Мужчина растерянно переводил взгляд с собственной ладони на лицо Деборы и обратно. Никогда он ещё не прикасался к ней так откровенно, пускай и через ткань, никогда не видел, чтобы она так волновалась, и уж тем более не представлял себе леди Даффи на коленях перед собой. Если бы космическую станцию сотрясло от взрыва в этот момент, Юлиан был бы шокирован меньше.
– Дебора, ты понимаешь… что Планетарная Лаборатория наверняка не обрадуется твоему выбору?
– Плевать. Я останусь служить в Космофлоте, а до тех пор, пока я военнообязанная, а не гражданская, у них нет надо мной власти.
Адмирал Леру ошеломлённо покачал головой.
– Они же как лучше хотят.
– А зачем мне «как лучше», если у меня есть идеальный мужчина?
Юлиан сглотнул. Он и не рассчитывал на такую щедрость Вселенной. Идя сюда, он всего-то и думал попытаться уговорить её быть с ним. Хотя бы по договору…
– То есть ты действительно не против стать моей женой?
– Юль, я действительно этого хочу. Больше всего на свете.
Бонус 14. Снеговик
Эрланц и Лоренц были очень шустрыми мальчишками. Несмотря на изрядную долю цваргской крови по матери, они всё-таки были скорее ларками, чем цваргами: слишком шумные, слишком смелые, слишком любящие доказать всё силой, когда не получалось словами… всё «слишком», если говорить о нормах приличий, установленных на родине Лейлы. Оба мальчика обожали дядю Фабриса и старались развивать бета-способности, но всё же они принадлежали к миру Ларка – это было видно невооружённым взглядом. Один Эрланц, добившийся, чтобы ему разрешили пройти инициацию в одиннадцать лет, скольких нервных клеток стоил своей матери! Лоренц пошёл ещё дальше – и в пятнадцать завалил первого хтэрра. Настоящий воин и Защитник.
Впрочем, за мальчиков Лейла не переживала бы, даже если бы цваргской крови в них оказалось гораздо больше, а вот за Ари-шалию у матери болела душа. При явных проявлениях этой расы во внешности Ари-шалия впитала отцовское упорство, если не сказать упрямство, и определённо ларкские черты характера.
Чтобы жизнь не зацепила Ари-шалию, Лейла и Арх-хан дали ей традиционное имя народа пустынь и Священного Леса. Кроме того, Лейла решила, что расскажет дочери о Цварге и его законах после её совершеннолетия, но дочь оказалась слишком любопытной.
– Ма-а-ам, а что это такое?
Восьмилетняя девочка протянула матери коммуникатор, на экране которого была открыта картинка. Не задумываясь ни на секунду, Лейла ответила:
– Снеговик. Такие иногда лепят на Новый Год.
– А как он строится? Я ходила в Сухие Пески и пыталась такой собрать, но ничего не получилось. Эрланц и Лоренц только посмеялись, помогать не стали, – надула губки Ари-шалия.
– Ты ходила в Сухие Пески одна?! – Какой бы выдержкой ни обладала цваргиня, но это её огорошило. Несмотря на то что хтэрры за последние годы ушли вглубь пустынь, в памяти были ещё живы воспоминания об этих ужасных монстрах.
– Да, но ведь с братьями, а они уже Защитники. – Ари-шалия повела плечиком так, будто гуляла в лес за ягодами. – Мам, не переводи тему! Из чего строится снеговик?
Лейла сделала мысленную пометку, что надо серьёзно поговорить с Арх-ханом. Самостоятельность детей переходила все мыслимые границы. Он обычно отмахивался, что у сыновей есть собственные дентайры и ничего плохого с ними не произойдёт, но городское воспитание цваргини не давало покоя и постоянно кричало, что это опасно.
– Из песка и не получится. – Лейла тяжело вздохнула. – Да, он тоже белый, но снеговики строят из снега. Он, в отличие от песка, хорошо лепится.
– Снега? – Дочь наморщила лобик, пытаясь вспомнить, что это такое. Разумеется, она не знала… Откуда на Ларке снег? – А где его взять? – тут же последовал следующий вопрос.
– На этой планете его нет, – ровно ответила цваргиня.
По-хорошему, тема была исчерпана, дочь должна была переключиться на что-то другое, но Ари-шалия была дочерью своего отца, а потому посыпались дополнительные вопросы:
– А где есть снег?
– Там, где горы.
– А горы где?
– На Цварге есть…
– О, то есть это там, где ты раньше жила? А когда мы летим на Цварг?
– Мы не полетим туда.
Лейла вздохнула. Не так рано она хотела заводить этот разговор, уж точно не тогда, когда Ари-шалии всего восемь лет, но, зная характер дочери, легче было объяснить, почему они не полетят на родину, чем просто запретить. Очень аккуратно, стараясь обходить все острые моменты, Лейла рассказала дочери про демографические проблемы на планете и обязанность цваргинь к пятидесяти годам выйти замуж за цварга или хотя бы полуцварга.
– Теперь ты понимаешь, Ари-шалия? – с надеждой спросила она. – Снег – это, конечно, здорово, но я не хочу тобой рисковать. А вдруг Планетарная Лаборатория тобой заинтересуется и потребует сдать анализы для общей базы? Вдруг тебя объявят чистокровной цваргиней? Пока ты здесь, на Ларке, ты далеко, а там мы с папой не сможем тебя защитить. Не уверена, что даже дядя Фабрис сможет.
Однако вместо того чтобы испугаться, Ари-шалия серьёзно покачала головой.
– Нет, мам, я не согласна с тобой. Снег – это важно, и я хочу его увидеть. И снеговика построить. А навязанный муж-цварг меня совсем не пугает.
– Не пугает? – эхом откликнулась потрясённая Лейла.
– Нет. – Малышка отрицательно покачала головой. Стальные тиски, сжимающие сердце чистокровной цваргини, чуть расслабились. Ей тяжело было принять тот факт, что надо выйти замуж за цварга, но Робер в своё время сыграл роль благородного рыцаря. Она очень боялась, что для дочери такого рыцаря может не найтись и судьба младшей может обернуться катастрофой.
Однако прежде чем Лейла перевела дух, Ари-шалия продолжила:
– Ну посуди сама, мам, к пятидесяти годам у меня уже наверняка пара личных Защитников на Ларке будет. Если тот муж-цварг будет плохо со мной обращаться, то они его просто хтэрру скормят и скажут, что так и было. Да и вообще, что мне мешает иметь мужа там, двух здесь? Тоже мне проблема. Ты попроси тогда папу корабль снарядить в горы на снег посмотреть, а я пока чемодан соберу.
И с этими словами девочка круто развернулась и пошла в свою комнату. Лейле оставалось лишь поражённо смотреть дочери вслед. Цваргиня с характером ларчанки.
Это будет катастрофа.
Только не для Ари-шалии. Для Цварга.
