Сборник
«Лимонка» в войну
Для психологической и языковой «акклиматизации» рекомендую некоторое время, возможно даже несколько недель, пожить на относительно спокойном севере Ирака, в так называемой «курдской автономии» и Мосуле, прежде чем ехать дальше на юг в «горячие точки».
В Ираке ходят такси, микроавтобусы и автобусы. И транспорт, и гостиницы, и питание в Ираке очень дёшевы, значительно дешевле Турции. На Востоке иностранцу надо очень активно торговаться, в том числе и за гостиницы. Избегайте хороших отелей с видом на реку Тигр и со специально назначенными ценами для иностранцев (30–50 долларов за ночь). Ищите маленькие частные гостиницы в центре города, иногда недалеко от базара – обшарпанные, не на видном месте, часто грязные снаружи, а иногда и внутри. Требуйте, чтобы с вас брали оплату не выше, или ненамного выше, чем с местных жителей, особенно если вы поселяетесь на несколько дней. В противном случае поищите рядом другое аналогичное заведение. При длительном проживании торгуйтесь о скидке. Нормальная цена номера иракской гостиницы составляет от одного до пяти (трёхзвездочный отель в Багдаде для местных коммерсантов) долларов за день. Если селитесь надолго, то поищите возможность уйти из гостиницы и жить у местных жителей на дому, с питанием. Дешевле, удобнее, полезнее. Задавайте побольше вопросов местному населению, вам будут помогать советами.
Предостережения
Если не касаться специфических опасностей, связанных с вашими контактами с Сопротивлением, то не надо преувеличивать риск своего нахождения и передвижения в Ираке. Если вы не являетесь гражданином США, не работаете на оккупантов, не передвигаетесь в вызывающе дорогих джипах, не проживаете в шикарных отелях под охраной американских войск, не одеваетесь подчёркнуто вульгарно и не ведёте себя с вызывающим демонстративным пренебрежением к местным нравам и традициям, то отношение к вам со стороны местного населения будет вполне дружелюбным и риска быть застреленным или похищенным в качестве заложника практически нет. Никто не станет нападать на вас только из-за того, что вы иностранец. Участники Сопротивления имеют хорошо поставленную разведку, и они знают, против кого нужно, а против кого не нужно предпринимать подобные акции.
При первоначальном знакомстве с местными жителями всегда упоминайте страну, откуда вы приехали, свою национальность и, если посчитаете необходимым, свои политические убеждения. Это окружит вас невидимой, но вполне реальной бронёй, которая прикроет вас от многих потенциальных неприятностей. Вместе с тем разумные меры предосторожности не помешают, местные жители вам подскажут, что нужно или что не нужно делать в Ираке. Однако вас будут в большей степени подстерегать другие, куда более реальные опасности.
Самая реальная смертельная опасность в Ираке – это попасть под колёса автомобиля. Транспортный парк в Ираке огромен, бензин крайне дешёвый, машины хотя и в плохом состоянии, но все на ходу. Напряжённость движения в крупных городах огромная, дорожная полиция практически отсутствует, правила дорожного движения и скорость никто не соблюдает. Багдад – это вообще настоящий ад! Будьте предельно внимательны и исключительно осторожны при переходе улицы, никогда не торопитесь.
Я так подробно останавливался выше на деньгах и ценах в связи с тем, что в Ираке они могут сразить вас куда скорее, чем американские пулемёты. С какой бы суммой денег вы ни приехали, но если будете «лохами» и станете платить всем, особенно в гостиницах, сколько с вас первоначально запросят, то через несколько дней вы «останетесь без штанов».
Вам придётся сталкиваться с большим количеством наглых посредников, гидов, переводчиков, «кидал» и таксистов, которые предложат свои услуги по решению всякого рода проблем, в том числе при контактах с местными властями и даже в посредничестве при передаче им взяток. Обычно всё это «липа». Очень хитры и навязчивы, но только изредка бывают полезны. Вам решать, в какой степени и на каких условиях принимать их услуги.
В первые недели американской оккупации в Багдаде бандиты средь бела дня грабили людей прямо на улицах. Сейчас они уже не орудуют в открытую, но на базарах, особенно в столице, полным ходом «работают» карманники. Берегитесь! Говорят, не всегда можно доверять даже персоналу некоторых отелей и замкам в комнатах, где вы живёте. В случае сомнений носите деньги и паспорт в нательном поясе или ищите иные варианты.
Ни Western Union, ни система дорожных чеков в Ираке пока не функционируют, и если вас обворуют, то вы попадёте в исключительно тяжёлое положение. В этом случае можете попробовать обратиться в Багдаде в консульство России или другой республики СНГ. Есть вероятность, что они смогут как-то посодействовать в переводе денег из России или СНГ или даже в эвакуации на родину. Не исключено, что в случае возникновения самых крайних обстоятельств вам, как иностранцу, могут в чём-то помочь и представительства европейских стран, иностранные корреспонденты или даже американцы.
Имейте в виду, что в Ираке у вас с большой вероятностью могут начаться желудочно-кишечные заболевания, особенно по жаре. По возможности не употребляйте водопроводную воду без кипячения, хотя она и хлорируется, мойте фрукты, руки и соблюдайте санитарию. На случай, если у вас начнётся понос, обязательно имейте всегда при себе желудочные таблетки.
При зубной боли, серьёзном заболевании или ранении можно обратиться к врачу или в больницу, медицинская служба в Ираке в целом функционирует, по крайней мере, в крупных городах. Однако учтите, что врачи, особенно в провинции, как правило, не владеют иным языком, кроме арабского.
Первые контакты
Первое время полный отрыв от привычного «европейского» окружения будет вызывать у вас «психологический шок от столкновения с восточной культурой». Это достаточно серьёзно. Вы должны знать, что в Ираке, как и вообще на Востоке, ваше появление в качестве иностранца сразу станет известно любопытствующим жителям вашего квартала, хотя всё же надо постараться не казаться слишком приметным. Одевайтесь и ведите себя так же, как и местные жители, и вы сможете затеряться в толпе, даже если вы блондин – этнические типы иракцев различаются очень сильно.
С вами будут непрерывно бесцеремонно знакомиться, приглашать в гости пить чай, спрашивать о жене и детях, будут присматриваться к вам и оценивать вас. Заранее хорошо продумайте свою легенду, чтобы любопытным обывателям можно было правдоподобно объяснить, зачем вы приехали в Ирак.
На первом этапе пребывания вам может быть удобно для быстрого ознакомления с обстановкой за небольшие деньги (порядка пяти долларов в день) на несколько дней нанять местного гида, хорошо говорящего на английском языке. Пусть поводит по городу, покажет туристские и политические достопримечательности, познакомит с жизнью и традициями населения. На стенах наклеены различные портреты и фотографии, пусть он расскажет, кто есть кто. Пусть переведёт надписи, написанные краской на стенах, – часто это очень познавательно.
Познакомьтесь с имамом соседней мечети, иностранными журналистами, пусть информированные люди держат вас в курсе местных новостей. Ищите русскоязычных, множество иракских студентов в своё время учились в СССР. Держитесь поближе к университетам и университетским преподавателям.
Упорно и непрерывно изучайте арабский язык, как в общении, так и по разговорнику. Для адаптации в местную жизнь можно попробовать немного поработать (на местных предпринимателей, но не на американцев или их администрацию!), даже если платить будут совсем мало.
Чтобы постоянно быть в курсе местных новостей, в интернет-кафе регулярно читайте сайт www.aljazeera.ru – это переводы на русский язык новостей популярного арабского телеканала Аль-Джазира и арабской прессы, он хорошо освещает новости в Ираке. Проблем с русскими кодировками шрифтов в иракских интернет-кафе нет.
Американская армия в пропагандистских целях издаёт на английском и арабском языках свою еженедельную газету, она распространяется бесплатно. Если вы хорошо владеете английским, то весьма познавательно её просматривать.
Контакты с иракским Сопротивлением
Самостоятельно выйти на иракское Сопротивление вполне реально, хотя это удаётся не сразу, не вдруг и с определёнными трудностями. Прежде чем начать искать контакты с иракским Сопротивлением, вы должны привыкнуть к местному образу жизни и традициям и хотя бы совсем немного заговорить на арабском языке. Период адаптации должен продолжаться по крайней мере несколько недель, не нужно предпринимать преждевременных попыток форсировать эти контакты.
Если приедете группой, то рассредоточьтесь по разным городам и особенно по «горячим точкам». Например, кто-то может жить в Тикрите, кто-то в Аль-Фалудже, кто-то в Багдаде. Это ускорит задачу. Связь между группой через Интернет и, возможно, через телефон. Затем группа может вновь встретиться на день, чтобы поделиться информацией, и снова разъехаться. Уходите от постоянных бытовых контактов со «своими», практика показывает, что они только мешают. Общайтесь только с «местными», ассимилируйтесь, пытайтесь объясниться на арабском языке и жестами. Вначале будет очень трудно.
Тем иракцам, кому вы доверяете, можете осторожно сообщить, что именно вы ищете на самом деле в Ираке и зачем сюда приехали. Начнёт работать «восточный телеграф», про вас в определённых кругах пойдут слухи, и те, кого вы ищете, рано или поздно сами должны выйти на вас. Не спешите, вживайтесь в обстановку, не будьте суетливыми и торопливыми. На Востоке решения принимаются не сразу, некоторое время связанные с Сопротивлением иракцы будут к вам присматриваться. Но никаких гарантий тут быть не может, всё зависит только от вас. Учтите, что для иностранца в рядах иракского Сопротивления может найтись гораздо более тонкая и важная роль, чем лежать в засаде с автоматом.
Возможно, что в самых «горячих точках» страны, которые всё более и более выходят из-под всякого американского контроля, можно будет действовать ещё более явно и открыто. Кроме того, обстановка в стране меняется каждый месяц.
Если ситуация не ясна, не торопитесь, расслабьтесь и прислушайтесь к своему утробному звериному чутью на опасность. Это чувство совершенствуется с практикой. Будьте внимательны и осторожны.
Ориентировки по ситуации в Ираке
После оккупации возник «стихийный плюрализм», сразу легализовалось множество партий, кто есть кто – известно только Аллаху. Вышла из подполья когда-то очень влиятельная компартия Ирака. Много бывших политэмигрантов всех оттенков вернулось в страну. Военнопленные и политические заключённые содержатся в концлагерях и тюрьмах, их число меняется, но, по последним официальным американским данным, их около пяти тысяч. Идут ночные облавы на основе поступивших доносов. При допросах арестованных могут применяться пытки. В некоторых «горячих точках» введён комендантский час.
Большое число бывших членов иракских служб безопасности, особенно Мухабарат, остались без работы, они в основном пребывают в так называемом «суннитском треугольнике». Мухабарат, одна из четырёх ветвей Служб безопасности Саддама, была лучше всех организована и специализировалась на работе с зарубежными странами. Некоторые её бывшие агенты действуют как посредники для борцов Сопротивления и занимаются закупкой всех видов оружия через посредников чёрного рынка.
Иракское Сопротивление функционирует как множество отдельных ячеек, которые включают в себя бывших военнослужащих иракской армии. Каждая из них ответственна перед более высокими должностными лицами, их члены обладают хорошей военной подготовкой. Все подчиняются центральному командованию, своего рода подпольному генеральному штабу. Большая часть этой невидимой армии состоит по крайней мере из четырёх различных групп, которые автономны в военном, а также в финансовом отношениях.
1. Иракские Муджахеддины. Они не являлись ранее членами партии Баас. Кроме того, там есть участники джихада с боевым опытом в Афганистане и Чечне, граждане других мусульманских стран. Фактически каждый муджахед прошел подготовку для ведения партизанской войны.
2. Аль-Ансар (партизаны). Они известны как «остатки партии Баас», о которых так любит говорить Пентагон. Все их лидеры были в своё время лично отобраны Саддамом. Они присутствуют на всей территории страны. Западные спецслужбы утверждают, что у них нет ни рукописных сообщений, ни радио, ни спутниковых телефонов, и ячейки связаны между собой только через устные сообщения.
3. Аль-Михаджирун (эмигранты). Туда входят несколько членов иракской элиты, кроме того, там присутствуют должностные лица партии Баас, особенно военные стратеги. Они станут твёрдым ядром нового иракского руководства в том случае, если американцы уйдут.
4. Шиитские вооружённые формирования (армия Махди). Они были созданы сразу после оккупации Ирака как местная милиция при молчаливом согласии, если не поддержке со стороны американцев, которые рассчитывали как-то использовать их против сторонников Саддама. Однако шииты восстали против оккупации. Эти формирования отличает более низкий уровень военной подготовки, и, как следствие, они несут более тяжёлые потери в борьбе с американцами.
Иззат Ибрагим (Izzat Ibrahim), бывший главнокомандующий иракских Вооружённых сил и лидер Муждахеддинов, ушёл в подполье. Он считается главнокомандующим для большей части активного иракского Сопротивления. Он был главным проводником исламизации иракского общества за последние 10 лет и, безусловно, является ключевой фигурой, связывающей структуры Саддама с влиятельными исламистами в арабском мире.
С каждым месяцем Сопротивление становится всё более организованным как в военном, так и в политическом отношениях. В последние месяцы началось создание того, что западные корреспонденты называют «легальные витрины Сопротивления», которые представляют интересы различных вооружённых организаций.
И наконец, надо упомянуть, что к югу от Багдада сейчас расположена так называемая «многонациональная дивизия», которая формально находится под польским руководством. Она включает в себя более полутора тысяч украинских военнослужащих и небольшие контингенты из Латвии, Литвы и Казахстана. В отличие от американцев, здесь все добровольцы. Оплата от восемьсот долларов в месяц (для солдат) и выше. Эти «наши» соотечественники-наёмники тоже проводят аресты, зачистки, репрессии. До недавних пор этот шиитский регион считался относительно спокойным, хотя в последние недели потери стоящих здесь оккупационных сил резко возросли.
Лоуренс Месопотамский, октябрь 2003
Сухум – Цхинвал
Именно так называются столицы двух непризнанных государств на языках их граждан, более привычные в РФ «Сухуми» и «Цхинвали» – это по-грузински…
Границу мы пересекали в темноте, поздним вечером под мощный стрёкот неизвестных насекомых. Для того чтобы попасть в непризнанное государство, которого нет на политической карте мира, достаточно предъявить таможеннику российский паспорт и перейти по мосту через реку Псоу. Мы уже в Абхазии, или в Апсны («страна души»), как называют её местные жители.
Непризнанная республика невелика. Живет здесь около 250 тысяч человек – абхазцы, армяне, русские, грузины. Протяженность побережья между реками Псоу и Ингур всего 220 километров. В любой город республики можно добраться от границы на маршрутке. Наша цель – столица Сухум.
Водитель на старом раздолбанном латвийском микроавтобусе мчится по горному шоссе с огромной скоростью, во мраке южной ночи слева от дороги угадываются очертания гор, справа – море. Правил дорожного движения здесь не существует в принципе. Сначала немного не по себе, потом привыкаешь. Проезжаем Гагру, город-курорт в темноте выглядит совершенно фантастически. Пальмы в неоновых огнях, рестораны и дискотеки, где «зажигают» российские туристы. Канны, Ницца и Лас-Вегас в одном флаконе. Часа через полтора въезжаем в Сухум. Впечатление прямо противоположное: на улицах почти нет освещения, какие-то развалины, мрачное здание разбомбленного во время войны вокзала, воют бродячие собаки.
Другое Православие
Нас принимает иеромонах Игнатий, один из сподвижников лидера православных Абхазии отца Виссариона. Давно уже, в очерке «Война в Ботаническом саду», Эдуард Лимонов писал о нём так: «Длинный, сухой, борода, чёрная ряса, отец Виссарион в прошлом два раза сидел в тюрьме. Один раз (с его слов) за то, что заступился за слабого в драке. Отец Виссарион сам рассказывает об этом и, кажется, гордится, что был разбойником, а стал священником. Он похож на Клинта Иствуда, актера американских вестернов… Большие ручищи отца-разбойника сжимают крест, как ручищи Клинта Иствуда – его кольт».
Отец Игнатий, внешне похожий на ветхозаветного пророка, тоже личность весьма колоритная. Называет себя «русским националистом», хотя по национальности абхазец. За стаканом вина, домашним сыром и фруктами он рассказывает нам о себе и своем роде (фамилия Киут), представители которого много столетий жили в горной абхазской деревне. Свою родословную он прослеживает на 1300 (!) лет, в глубь веков. Сам отец Игнатий по первоначальному образованию художник. В начале 90-х поступил в московскую семинарию. Когда началась война, поехал на Родину. Поскольку граница с Россией была перекрыта, зимой он шёл пешком через труднопроходимые перевалы со стороны Карачаево-Черкесии. Всю войну провел в Гудауте, где отпевал погибших и благословлял на бой ополченцев. Теперь служит в Сухумском кафедральном соборе.
Грузинский патриарх Илия Второй во время войны поддерживал Шеварднадзе. После этого абхазские священники вышли из подчинения Тбилиси. Каждый год они пишут в Москву прошения о принятии в лоно РПЦ. Но Московский патриархат зачастую ведёт себя точь-в-точь как выродившаяся российская власть. Иерархам не нужны лишние проблемы. Не хочется возиться с малым народом и портить из-за него отношения с Грузией. Каждый раз абхазским священникам отвечают: «По вопросу о вашей конфессиональной принадлежности обращайтесь к грузинскому патриарху». По сей день положение епархии остается неопределённым. «Какова будет дальнейшая судьба Сухумо-Абхазской епархии, пока неизвестно – это будет решать церковный народ, – сказал отец Виссарион в одном из недавних интервью. – Мое мнение таково: Абхазия и её Церковь должны быть самостоятельными». Действительно, православие здесь иное, без торговли водкой, минералкой и сигаретами и прочей омерзительной изнанки РПЦ.
К тому же христианские традиции Абхазии куда древнее, чем в России. Страна была крещена еще в 527 году. Сохранились церкви раннехристианских времён – греческие, византийские, собственно абхазские, скальные монастыри и каменные иконы. В средневековой столице Абхазии – Лыхны – развалины дворцов абхазских правителей и церковь Успения Богородицы XI века. Внутри храма остатки средневековых фресок. Здесь же похоронен последний абхазский царь – Георгий Сафарбей, присоединивший Абхазию к России. В 1818 г. его за это убили турки. Остался в церкви и след последней войны: на стене видны написанные кем-то карандашом слова: «Господи, помоги моей плачущей Апсны в этот горестный период конца ХХ века».
Столица
С утра в Сухуме уже за тридцать, жарко и влажно. Город потрясающе красив: двухэтажные домики восточного стиля соседствуют с модерновыми особняками начала прошлого века и сталинской отделкой набережных. Даже разрушенные здания излучают какой-то особый восточный эстетизм. Руины, пальмы и море. Всё это великолепие разбавлено брежневскими многоэтажками.
В окружении буйной тропической растительности стоит разгромленное здание правительства Абхазской АССР. Отсюда бежал Шеварднадзе во время победного наступления ополченцев на Сухум в сентябре 93-го. Рядом – полуразрушенный жилой дом, видны его внутренности, развороченные снарядом: кровати и шкафы, остатки чьей-то мирной жизни. О войне здесь напоминает многое. На набережной – обгоревший скелет элитной советской гостиницы «Абхазия». Неподалёку небольшое кладбище и памятник, на мраморных табличках имена сотен погибших ополченцев.
Ритм жизни в Сухуме заметно отличается от московского, питерского и российского вообще. Абхазия – самое теплое место в европейской части СНГ, и климат диктует свои условия. Опять же, восточные традиции. Сухумцы никуда не торопятся: время проводят в уличных кафе в беседах за чашкой знаменитого заварного кофе «а-ля тюрк» по 5 рублей. Кофе вам нальют в любом ларьке или мелкой лавочке. Представить себе местный быт без этого напитка невозможно, так же как и без вина. Вино пьют в больших количествах. В кафе принято заказывать сразу кувшин литра на полтора. В некогда знаменитом ресторане национальной кухни «Нарта» литр обойдется в 35 рублей. Дешево и всё остальное, вплоть до недвижимости: хороший дом в Сухуме можно купить за 8–10 тысяч долларов.
После типовых российских квартир в грязных мегаполисах, пробок, метро и оборотней в погонах на каждом углу здесь чувствуешь, что живешь по-настоящему. Конечно, Абхазия была бы идеальным местом для реализации проекта «Другая Россия». Можно сказать, что он даже отчасти воплощен здесь в жизнь. Напрочь отсутствует давление государственной машины, милиция есть, но просто так не придирается к гражданам. Люди свободны, расслабленны и предоставлены самим себе.
В городе повсюду висят национальные флаги – чередующиеся белые и зелёные полосы, раскрытая ладонь и семь звёзд над ней. Флаги освящены кровью воевавших под ними абхазских ополченцев. Свою независимость, добытую в боях, Абхазия не отдаст никому. Даже к России отношение достаточно взвешенное: абхазцы говорят, что не стремятся к вхождению в состав РФ. Идеальный вариант для них – ассоциированное членство (общая оборона и гражданство). О восстановлении отношений с Грузией и говорить нечего – в стране, где все взрослые мужчины воевали за независимость, этот вопрос не дискутируется. Абхазия – никем не признанное государство, тем не менее она ЕСТЬ. Де-факто с ней вынуждены считаться на Кавказе и в мире. Потому что такова воля её народа.
Власть
Президент Владислав Ардзинба – по образованию историк – первый лидер независимой Абхазии. Он руководил своим народом во время войны и в годы последовавшей затем жёсткой политической, экономической и информационной блокады, в которой позорно приняла участие Россия. Ардзинба теперь живая легенда абхазской государственности, но он тяжело болен.
Когда в Абхазии назначили президентские выборы, Ардзинба призвал народ голосовать за премьера Рауля Хаджимба, выходца из структур КГБ, человека, ранее мало известного широкой публике. Но сравнивать эти выборы с российской операцией «преемник» некорректно. Демократии в Абхазии побольше, чем в любом российском регионе. Девушка-секретарша в МИДе сообщила нам, что собирается голосовать за основного кандидата от оппозиции – Сергея Багапша. Можно ли себе представить, чтобы чиновники в каком-нибудь из российских ведомств признавались в намерении проголосовать за Хакамаду или Глазьева? Всё это говорит о том, что абхазская государственность состоялась.
Нам удалось побеседовать сразу с несколькими людьми из правительства. Говорили, в том числе, и о НБП. К вождю и партии отношение здесь очень теплое. Сам президент хорошо помнит Лимонова, который, как известно, был в Абхазии во время войны в 1993 году.
«Спасибо, что приехали в такой трудный для нас момент. Мы внимательно следим за вами, ребята, видим, как вас то сажают, то выпускают. Мы сочувствуем вашей борьбе, – говорил нам один из руководителей республики (раскрывать его имя пока ещё рано). Я не верю всем этим российским чиновникам и депутатам… вот Лужков к нам приезжал, потом Жириновский… Они только языком мелют, а в случае войны нам не помогут. Где были они все, когда Лимонов приезжал к нам во время войны?» Он выходит в соседнюю комнату, приносит бутылку коньяка и фрукты. Мы выпиваем по рюмке за будущее Абхазии, прощаемся, и договариваемся обязательно созвониться в ближайшем будущем.
Что будет?
Беслан – брат о. Игнатия – во время войны был ополченцем. Теперь везёт нас на своей «Волге» в Новый Афон. Когда проезжаем мост через горную речку, показывает на горы: «Вот здесь были наши позиции, а на том берегу – грузинские. Целый год здесь держались». А мост не взрывали? – спрашиваю я. «Нет. Грузины думали, что он им понадобится, а мы – что нам пригодится. Так в итоге и получилось».
Беслан уверенно ведёт машину по горному серпантину. Он воевал за эту землю, а сегодня привёз сюда нас, гостей. Беслан – хозяин в Абхазии, и, если Саак сунется сюда, он и еще тысячи мужчин вновь возьмутся за «калашниковы», которые лежат у них дома. В этом – сила Абхазии. Фактически народ здесь напрямую осуществил своё право на независимость с помощью оружия. Такая вот «военная демократия». Может быть, лучшая форма власти из тех, что придумало человечество.
Развитие страны сдерживает висящая над ней дамокловым мечом грузинская угроза. Но даже сегодня перспективы войны для Тбилиси выглядят очень сомнительно. Грузинские власти не решаются на откровенное вооружённое нападение, ограничиваясь мелкими провокациями, вроде обстрела следовавшего в сухумский порт турецкого сухогруза. Дело в том, что кроме вооружённого ополчения Абхазия имеет вполне боеспособную регулярную армию, включающую военно-морской флот, авиацию, артиллерию и разведывательные войска. Раз уж Грузия не смогла справиться с Абхазией в начале 90-х, то теперь это ей явно не по зубам. В Министерстве иностранных дел РА полагают, что сегодня Грузия использует метод постоянного силового давления, выступая с принятой для этой страны истеричностью, но в реальную войну втягиваться боится. Тем не менее, на всякий случай здесь все готовятся к войне.
На реке Ингур стоят российские миротворцы. Хорошо, что стоят: это один из факторов сдерживания грузинской агрессии.
Когда мы покидали «страну души», шел сильнейший тропический ливень. Потоки воды устремились прямо по пограничному переходу, который превратился в небольшую реку, текли потоки воды. В Адлере «оборотни» на вокзале проверили у нас документы аж дважды («Вы в Абхазию ездили? С какой целью? А почему на сегодня обратных билетов не купили?») Даже ночью менты шляются по пляжу с фонариками. Светят в лица людям и внимательно их разглядывают. Сразу ясно, куда попали. Здравствуй, Родина! И до свидания: наш путь теперь в другую непризнанную республику, в «горячую точку», где уже начинается война – несдающуюся Южную Осетию.
Дорога жизни
Железнодорожный вокзал Владикавказа, столицы Северной Осетии – Алании, как называют её сами осетины, почитая свои исторические и этнические корни. Неизменные таксисты, предлагающие поехать куда угодно. Первый взгляд на город: восточный колорит виден сразу, в архитектуре и в самих жителях. Узнаем у таксистов, откуда можно добраться до Цхинвала. Перед тем как отправиться в главный пункт нашего путешествия, звоним в правительство Северной Осетии и пытаемся выяснить номера телефонов руководства Осетии Южной. Там отвечают, что номера мобильных у них постоянно меняются, и вообще, если мы хотим в Цхинвал, то нам надо просто сесть в автобус и поехать туда. Это мы и собираемся сделать.
Еще не доехав до автовокзала, в маршрутке знакомимся с молодым осетином. Недавно он занимался бизнесом во Владивостоке, а теперь вернулся домой. Сообщает нам о своём намерении ехать в Цхинвал осенью, когда начнётся настоящая война. Зачем? Всё очень просто: воевать на стороне своего народа, за свою Родину. «Не хотят грузины жить в мире – люлей получат», – улыбаясь, говорит он.
На автовокзале берём тачку за 400 рублей, и вот уже мчимся по дороге на Цхинвал. Едем в неизвестность, знаем только, что обстреливают город, но что и как… Потёртая немецкая машина, за рулем осетин Руслан и его друг Рауль, оба – коренные цхинвальцы. Рауль только что продал машину и едет домой, чтобы с оружием в руках защищать свой город.
Они первыми вводят нас в курс дела. Рассказывают необходимые факты и просто плещут эмоциями. Сквозь улыбки и шутки на злобу дня чувствуется отчаянность взглядов и мыслей наших попутчиков. Это не отчаяние опущенных рук, это, наоборот, чёткое осознание действительной опасности и готовность ей противостоять. Простые мужчины-осетины, без оружия и военной формы, в этой ситуации стали бойцами, защитниками.
Мы пересекаем формальную государственную границу РФ с Грузией, или действительную между Северной и Южной Осетией. На границе у нас проверяют документы, с которыми вроде всё в порядке. Но мы представляемся журналистами питерской газеты, и нас просят пройти в помещение КПП. Солдат-срочник, вооружённый автоматом, ведёт нас в кабинет. Мы честно не понимаем, зачем нас куда-то ведут. Оказалось, это стандартная процедура для въезжающих/выезжающих журналистов. Беседа с сотрудником военной разведки, который просит узнать побольше информации и потом сообщить её ему. Внимательно выслушиваем разведчика, уверенно киваем, но в голове уже возникает мысль, что ничего сообщать ему мы не будем, даже если будет что сообщать. Хочется сказать ему: хочешь узнать что-то о ситуации в Цхинвале? Садись в машину и езжай туда.
Через несколько минут мы уже едем по территории «Хуссар Ирыстон» – югоосетинской республики. Вокруг горы, высокие – две, две с половиной, три тысячи метров. На вершинах лежит снег. Если открыть окно машины, то слышен шум быстрой горной реки. Мы движемся сквозь молчаливую природную красоту, которая впечатляет нас ровно настолько, насколько и пугает. Дорога разбита и пустынна, редкие машины проскакивают почти незаметно, такое ощущение, что мы въехали в какую-то сталкеровскую зону. Наши сталкеры, Руслан и Рауль, ведут нас в известную им неизвестность столицы РЮО города Цхинвал.
Мы останавливаемся, чтобы напиться из настоящего минерального источника с природной «газировкой». Постепенно темнеет, а до Цхинвала ещё далеко. Въезжаем на грунтовую объездную дорогу, она была сделана во время первой войны с грузинами, поскольку основное шоссе на Цхинвал проходит через грузинские села и контролируется вражескими войсками. Объездная трасса труднопроходима, особенно после дождя, но сейчас это единственный путь в город, без преувеличения, дорога свободы и дорога жизни. Этот последний и самый опасный отрезок мы преодолеваем уже в темноте, по пути встречаем редкие посты цхинвальских ополченцев. Здесь дорога ещё более пустынная, пугающая. «Херовый район проезжаем, – говорит Руслан, – тут грузинский пост рядом, могут подстрелить».