Сара Дж. Маас
Королева теней
Глава 13
За два последних года жизнь Аэлины неузнаваемо изменилась. Она успела пройти несколько кругов ада. А вот Башня ассасина не претерпела никаких внешних изменений. Аэлина не знала, должно ли это ее успокаивать или, наоборот, настораживать. Живая изгородь, дополнявшая чугунную ограду, сохранила прежнюю высоту. Кусты и сейчас подстригались с умопомрачительной точностью. И подъездная дорожка была выложена все теми же серыми камнями. Особняк Аробинна сохранял свою аристократическую элегантность, и его двустворчатая дубовая дверь, отполированная до блеска, отражала неяркий свет утреннего солнца.
Никто из обитателей окрестных домов и не догадывался, что рядом с ними проживает опаснейший ассасин Эрилеи. Его гнездо считали просто богатым домом, каких много в богатой юго-западной части Рафтхола. Башня ассасина стояла под самым носом у адарланского короля.
Чугунные ворота были открыты. Ассасинов, одетых под обычную домовую охрану, Аэлина не знала. Они не сделали попыток ее задержать, хотя ее костюм, оружие и глубоко надвинутый капюшон должны были бы их насторожить.
Конечно, куда удобнее и безопаснее навестить этот дом под покровом темноты. Еще одно испытание: сумеет ли она явиться при свете дня и не привлечь к себе излишнего внимания? К счастью, город вовсю готовился к празднованию дня рождения принца. До торжеств оставался всего один день. Повсюду шла бойкая торговля. Торговали сластями, флажками с изображением адарланского дракона и синими ленточками (под цвет глаз принца). От всего это у Аэлины сводило живот.
Добраться незамеченной до Башни ассасина – пустяк по сравнению с тем, что ждало Аэлину в логове Аробинна. А по сравнению с завтрашним днем – вообще мелочь.
Ей казалось, что каждый выдох повторяет имя: Эдион, Эдион, Эдион.
Но Аэлина усилием воли подавляла все мысли о нем и о том, что́ могли с ним сделать в королевской тюрьме. Сейчас ее цель – встреча с Аробинном.
В Башне она не была с той самой ночи, когда ее жизнь превратилась в кромешный ад. Справа – все то же здание конюшни. Место, где она схватилась с Сэльвом и оставила его валяться без сознания, не пожелав слушать предупреждений о возможной ловушке. А на втором этаже особняка – три окна ее бывшей комнаты. Окна выходили в сад. Сейчас все они были открыты. Ветер играл тяжелыми бархатными занавесками. Казалось, комнату проветривали в ожидании, что она туда вернется. А может, теперь там жил кто-то другой.
Едва Аэлина поднялась на верхнюю ступеньку крыльца, резные дубовые двери распахнулись словно сами собой. На пороге стоял дворецкий. Его лицо тоже было для нее новым. Дворецкий с поклоном отступил, пропуская ее внутрь. Вот и знакомый вестибюль – просторный, с удивительно красивым мраморным полом. В конце вестибюля находился кабинет Аробинна. Двери туда были широко открыты.
Аэлина переступила порог и вошла в дом, который когда-то считала своей надежной гаванью… пока он не превратился в тюрьму и преисподнюю.
И здесь никаких перемен. Сводчатые потолки, стеклянные люстры. И мраморный пол, который вполне мог заменить зеркало. Созерцая свое движущееся отражение, Аэлина шла к кабинету.
Вокруг – ни души. Даже отвратная физиономия Тарна не мелькает. Либо Аробинн всех куда-то услал, либо велел не высовываться, пока не кончится встреча. Похоже, не хотел, чтобы его разговоры с Аэлиной подслушали.
Ее окружали запахи Башни, снова будоража воспоминания. Пахло свежими цветами и выпечкой. Но сквозь эти ароматы все равно пробивался острый запах металла и неуловимое ощущения жестокости и злодеяний, творимых в подвалах Башни.
Каждый шаг к роскошному кабинету Аробинна был для нее испытанием воли.
Аробинн уже ждал ее. Как всегда, он сидел за своим внушительным столом. В лучах солнца, струящихся из огромных, во всю стену, окон, его золотисто-каштановые волосы приобретали цвет расплавленной стали. Стены кабинета были обшиты добротными деревянными панелями. Запихнув поглубже все сведения из письма Сэльва, Аэлина вошла в кабинет, стремясь держаться как можно непринужденнее.
Не в силах удержаться, она бросила взгляд на ковер перед столом. Аробинн это заметил. Возможно, он ждал, что она непременно посмотрит на ковер.
– Ковер у меня новый, – произнес Аробинн, поднимая голову от бумаг. – С прежнего так и не удалось полностью отчистить пятна крови.
– Жаль, – сказала Аэлина, опускаясь на стул возле стола. На другом обычно сидел Саэм, и туда она старалась не смотреть. – Тот ковер был красивее.
Был… пока не пропитался ее кровью. Аробинн тогда избил ее за то, что она разрушила его замыслы, связанные с работорговлей. Саэм оставался вынужденным свидетелем ее избиения. Когда Аэлина потеряла сознание, та же участь постигла и Саэма.
Наверное, часть шрамов на костяшках Аробинна осталась от тогдашнего рукоприкладства.
В дверь заглянул дворецкий. Аэлина не решилась повернуть голову.
– Нас не беспокоить, – распорядился Аробинн.
Дворецкий пробормотал что-то вроде «слушаюсь», и двери кабинета закрылись.
Аэлина закинула ногу на подлокотник стула.
– Чем обязана спешному вызову сюда?
Аробинн вышел из-за стола и встал рядом, упираясь в крышку.
– Просто хотел увидеть, в каком ты состоянии за день до грандиозного события. – Его серебристые глаза вспыхнули. – Хотел пожелать тебе удачи.
– И убедиться, что я тебя не предам?
– Разве у меня есть основания так думать?
– Сомневаюсь, что тебе сейчас хотелось бы затевать разговор о доверии.
– Конечно же нет. Особенно когда тебе нужно вплотную сосредоточиться на завтрашнем дне. Нужно учесть все мелочи. Они-то самые коварные. Особенно если тебя схватят.
Завуалированная угроза? Слова Аробинна были будто кинжал, вошедший ей между ребер.
– Ты же знаешь: пытками меня не сломить.
– Разумеется, – улыбнулся Аробинн, скрещивая руки на своей широкой груди. – Я уверен: моя подопечная, если ее схватят, защитит мое имя от подозрений.
Теперь понятно, зачем ее позвали.
– Забыл спросить, – продолжал Аробинн. – Ты намерена действовать… в какой ипостаси? Как Селена?
Аэлина с нарочито скучающим видом оглядывала кабинет. Никаких намеков на присутствие амулета Оринфа. Она еще раз пробежала глазами по полкам и столу и лишь потом повернулась к Аробинну.
– Я не собиралась оставлять там визитную карточку.
– А какие объяснения ты дашь двоюродному брату, когда вы встретитесь? Те же, что и благородному капитану?
Аэлину не интересовало, каким образом он узнал о ее разговоре с Шаолом. Лисандре она не сказала ни слова. Та до сих пор не знала, кем в действительности является Селена. Этот вопрос тоже надо отложить на потом.
– Я скажу Эдиону правду.
– Будем надеяться, ему этого вполне хватит.
Какое Аробинну дело?
– Слушай, я сегодня не настроена на словесные поединки. Говори, что тебе надо, и я отправлюсь набираться сил перед завтрашним днем.
Она не лгала. Вчера она решила проследить за солдатами, одержимыми валгскими демонами, и до позднего вечера таскалась по городу.
– Ты же знаешь: все, чем я располагаю, – к твоим услугам.
Аробинн мельком взглянул на ее правую ногу, переброшенную через подлокотник. Наверное, догадался, что нога доставляет ей хлопоты. Похоже, он знал, что побоище в «Склепе» разбередило ее давнюю рану, полученную во время поединка с Кэйном.
– Мой целитель мог бы посмотреть твою ногу. Я совсем не хочу, чтобы завтра она тебя отвлекала. Или хуже того – мешала.
Выучка помогла Аэлине сохранить на лице выражение скуки.
– Я помню – ты очень любишь слушать звук собственного голоса, – сказала она.
Аробинн засмеялся. Не язвительно. Чувственно.
– Кто-то возражал против словесных поединков. Ты не помнишь кто?
Аэлина ждала, не меняя позы.
Аробинн обвел взглядом ее костюм. Потом их глаза встретились, и Аэлина увидела Аробинна без масок. Холодного, жестокого убийцу, каким он и был на самом деле.
– Я получил сведения, что ты вчера несколько часов следила за королевскими гвардейцами, но не предприняла никаких действий. Или ты забыла наш уговор?
– Представь себе, помню, – усмехнулась Аэлина.
– Тогда почему обещанный демон не сидит у меня в подземной тюрьме?
– Потому что я, кажется, уже говорила: поимкой я займусь только после освобождения Эдиона.
Аробинн моргнул:
– Эти твари способны навести короля на тебя. На нас. Я не собираюсь рисковать безопасностью Эдиона ради удовлетворения твоего болезненного любопытства. И потом, вдруг ты так заиграешься своей новой игрушкой, что уже не захочешь мне помогать?
Аробинн оттолкнулся от стола, подошел к ней и склонился над стулом:
– Селена, я привык выполнять свои обещания.
Опять это имя!
– А вот ты? – укоризненно произнес он, отходя на шаг. – Помню, несколько лет назад ты грозилась убить Лисандру. Я очень удивился, когда она вернулась без единой царапины.
– Ты старался изо всех сил, поддерживая взаимную ненависть между нами. Вот я и подумала: почему бы не взглянуть на Лисандру под другим углом? Оказывается, она не такая уж избалованная эгоистка, какой я привыкла ее видеть, веря твоим словам.
Аэлина помнила все ярлыки, которые Аробинн навешивал на Лисандру.
– Но если ты хочешь, чтобы я ее убила, я охотно этим займусь. Все проще, чем ловить демонов.
– Пусть живет, – усмехнулся Аробинн. – Она мне неплохо служит. Но если ты решишь выполнить свое давнее обещание, я найду ей замену.
– Значит, ты меня проверял? Хотел узнать, выполняю ли я свои обещания?
Аэлина вдруг вспомнила о другом обещании, которое она дала на могиле Нехемии. Шрам на ее ладони стал нестерпимо горячим, будто только что поставленное клеймо. Перчатки оказались как нельзя кстати.
– Это был подарок.
– Уж лучше драгоценности и наряды. Или полезные вещи, – добавила она, глядя на свой костюм.
Она встала. Аробинн внимательно следил за каждым ее движением.
– Сейчас этот костюм сидит на тебе лучше, чем в твои семнадцать.
Хватит с нее пустых слов и бесполезной траты времени. Аэлина повернулась, готовая уйти, но Аробинн схватил ее за руку, и не где-нибудь, а в том месте, откуда выдвигался потайной кинжал. Он тоже знал, где оно. Еще одно предупреждение?
– После освобождения брата заляжешь на дно, – сказал Аробинн. – Вздумаешь увильнуть от выполнения своей части сделки… тогда, Селена, я тебе не завидую. Ты убедишься, насколько опасен этот город для разного рода беглецов. И огнедышащие суки-королевы не составляют исключения.
– А как же признания в любви? – усмехнулась она. – Помнится, ты был готов ходить по горячим углям.
Опять чувственный смешок.
– Я всегда любил танцевать с тобой. – Аробинн подошел к ней почти вплотную. Стоило ей чуть повернуть голову, и их губы соприкоснулись бы. – Если твое величество желает, чтобы я шептал тебе на ушко разные милые глупости, я готов. Но ты все равно выполнишь свою часть сделки.
Аэлина не решалась отстраниться. Серебристые глаза Аробинна всегда обладали странным завораживающим свойством. Из них струился холодный свет. Так светится небо, на котором еще не успели появиться краски зари. Ничьи глаза не действовали на нее так, как эти, притягивая к себе и не позволяя отвести взгляд.
Аробинн наклонил голову. Его волосы поймали солнечный свет.
– Кстати, а как насчет принца?
– Какого принца? – осторожно спросила Аэлина.
Аробинн понимающе улыбнулся и отошел.
– Насколько я знаю, принцев трое: твой двоюродный брат и двое других, ныне обитающих в теле Дорина Хавильяра. Известно ли храброму капитану, что его друг детства нынче одержим демоном высокого ранга? У валгов они считаются принцами.
– Известно, – коротко ответила Аэлина.
– А капитан знает, что ты можешь решиться на разумный поступок и оборвать жизнь королевского сына, пока он не стал опасен?
– Странные вопросы ты задаешь. Это же ты встречался с капитаном.
– Вижу, капитан уже не так откровенен с тобой, как прежде. А вот своей бывшей любовнице он рассказывает все. Они вместе были в «Склепе». Несарина Фелак – так зовут эту особу. Между прочим, пекарня ее отца делает лучшие грушевые пироги во всем Рафтхоле. Не знала? Он даже получил королевский заказ на изрядное количество этих пирогов для завтрашнего празднества. Такова ирония жизни.
Аробинн говорил посмеиваясь. От его слов у нее заледенело все внутри. Аэлина знала о существовании Литэны, бросившей Шаола ради более выгодной партии. Второй его женщиной она считала себя. Но… Несарина? Умолчал «из скромности», но не преминул сказать ей в лицо гадость про их отношения с Рованом. «Твой фэйский принц». Аробинн назвал Несарину бывшей любовницей. Возможно, она заменила Литэну, и их близость давно осталась в прошлом… Умом Аэлина понимала: ей нет никакого дела до любовниц Шаола, но… Аробинн умело направил ее чувства в нужное ему русло.
– Аробинн, неужели мы будем тратить время на сплетни? Давай говорить о деле.
– А тебя не интересует, зачем Шаол снова виделся со мною не далее как вчера вечером?
Один – мерзавец, второй – дурак. Она же предостерегала Шаола… Аэлина лихорадочно соображала, как поступить. Сказать, что ничего не знала, или засунуть обиду подальше и играть внаглую? Шаол мог что-то утаивать от нее, но он не стал бы ставить под удар ни ее безопасность, ни ее замыслы по освобождению Эдиона.
– Зачем мне интересоваться тем, что я и так уже знаю? – небрежно усмехнулась Аэлина. – Ведь это я послала его к тебе.
Она неторопливо прошла к дверям кабинета.
– Ты и впрямь помираешь со скуки, если позвал меня ради насмешек и сплетен.
Чувствовалось, Аробинн был удивлен таким поворотом.
– Желаю удачи. Можешь не волноваться. Все, что я обещал, готово.
– Иного я и не ожидала.
Аэлина открыла дверь и лениво махнула ему рукой:
– До встречи… господин Хэмел.
Аэлина вновь зашла в королевское казначейство, а когда вернулась домой, у двери ее дожидалась Лисандра. Куртизанка догадалась захватить с собой кучу съестных припасов, что было весьма кстати.
Аэлина уселась за кухонный стол. Разложив принесенную снедь, Лисандра подошла к окну, присмотрелась и вдруг спросила:
– А ты знаешь, что у тебя есть «тень» на соседней крыше?
– Этот человек вполне безобиден, – коротко ответила Аэлина.
И полезен. Люди Шаола вели наблюдение за Аробинном повсюду: и вокруг Башни, и возле ворот замка, и, конечно же, возле ее жилища.
– Ты такая глазастая? – усмехнулась Аэлина, стараясь обратить все в шутку.
– Твой бывший хозяин кое-чему научил и меня. Перво-наперво защищать себя.
«Точнее, защищать его денежки, вложенные в тебя», – подумала Аэлина, но промолчала.
– Ты прочла письмо? – спросила куртизанка.
– Да, и не один раз.
Она читала послание Сэльва, пока в память не впечатались все имена, даты и события. Пока в душе не вспыхнул и не разгорелся такой сильный огонь, что она радовалась запрету магии на Эрилее. Теперь Аэлина знала, что не ошиблась и список, составленный ею, был верен.
– Как ни жаль, но письмо мне пришлось сжечь. Это единственный способ уберечь нас от опасностей.
Лисандра кивнула, поддев ногтем торчащую нитку на корсаже своего красно-коричневого платья. Платье имело пышные красные рукава с плотными черными бархатными манжетами и золотыми пуговицами, поблескивающими на предполуденном солнце. Лисандра потянулась за оранжерейным виноградом, купленным Аэлиной вчера.
– Красивое у тебя платье, но уж больно скромное, – сказала Аэлина. – Прежняя Лисандра любила более открытые наряды.
Зеленые глаза куртизанки вспыхнули.
– Прежняя Лисандра давно умерла, – тихо сказала она.
«Как и Селена Сардотин», – подумала Аэлина.
– Я позвала тебя сегодня, потому что мне надо с тобой… поговорить.
– Об Аробинне?
– О тебе.
Ухоженные брови Лисандры изогнулись.
– А когда мы доберемся до разговоров о тебе? – спросила она.
– Что тебя интересует?
– Зачем ты вернулась в Рафтхол? Догадываюсь, не только для спасения этого генерала.
– Я не настолько знаю тебя, чтобы отвечать на подобные вопросы.
Лисандра не обиделась и задала новый вопрос:
– Но почему Эдион?
– Мне он полезнее живой, чем мертвый.
Это была чистая правда.
Лисандра барабанила своими изящными пальчиками по столу.
– Я столько лет завидовала тебе. Не столько тому, что Саэм на тебя неровно дышал. Ты купалась во внимании Аробинна… Представляешь, какой дурой я была? Верила, что он исполняет малейшую твою прихоть и ни в чем тебе не отказывает. Я ненавидела тебя, поскольку где-то в глубине души понимала: я для него всего лишь пешка в игре против тебя. Я была ему нужна, чтобы заставить тебя добиваться его внимания, ходить на цыпочках. Через меня он делал тебе больно. А мне это нравилось. Я думала: уж лучше быть чьей-то пешкой, чем пустым местом. – Лисандра тряхнула головой, откидывая прядку со лба. – Я думала, что всю жизнь так и проживу. Но потом… Аробинн подстроил убийство Саэма и ловушку для тебя… В тот день, когда тебя повезли в Эндовьер, Аробинн позвал меня к себе. По дороге обратно, в карете, я вдруг расплакалась. Сама не знаю почему. Сэльв меня сопровождал. В тот вечер все в наших отношениях изменилось.
Лисандра взглянула на шрамы вокруг запястий Аэлины, потом на свою ненавистную татуировку.
– В прошлый раз ты приехала ко мне не только затем, чтобы предупредить насчет Аробинна.
Когда Лисандра подняла глаза, они были похожи на две зеленые льдинки.
– Не только, – ответила она с холодной яростью в голосе. – Я приехала, чтобы ты помогла мне его уничтожить.
– Такое говорят лишь тем, кому всецело доверяют. Разве у тебя есть основания мне доверять?
– Ты разгромила «Склеп». Я сразу поняла: это месть за Саэма. Потому что владельцы притона – они все работали на Рюка Фаррана, и в тот день, когда… – Она снова тряхнула головой. – Я понимаю: ты собралась сполна отомстить Аробинну за Саэма. У меня с ним свои счеты. Спросишь, не боюсь ли я предательства с твоей стороны? Нет. Если ты меня предашь, вряд ли это добавит мне страданий по сравнению с тем, что я уже перенесла.
Аэлина откинулась на спинку. Она старалась не думать про ад, через который прошла Лисандра. Похоже, у куртизанки был свой Эндовьер. Своя каторга.
– Я успела забыть о возмездии. Меня не интересует прощение.
Лисандра невесело улыбнулась:
– Когда он убил Сэльва, я лежала в его постели и думала о том, что сейчас его убью. Потом чуть остыла и поняла: в одиночку мне с ним не справиться. И потом, Аробинн задолжал не только мне.
Аэлина не сразу нашлась что сказать.
– Получается, ты все это время ждала меня, рассчитывая на мою помощь?
– Я любила Сэльва ничуть не меньше, чем ты Саэма.
Аэлине не хотелось отвечать. Она лишь кивнула. Да, она любила Саэма. Даже любовь к Шаолу не была такой сильной. Сэльв подробно написал про все, что Рюк Фарран должен был сделать с Саэмом по приказу Аробинна. Старая душевная рана Аэлины вспыхнула и продолжала пылать даже сейчас. В двух нижних ящиках комода лежали вещи Саэма. Аробинн их сохранил. Две ночи Аэлина спала в рубашке Саэма.
Аробинн должен за это заплатить.
– Лисандра, я виновата перед тобой. Я столько лет отвратительно… чудовищно обходилась с тобой. В твоих страданиях есть и изрядная доля моей вины. Жаль, я тогда не понимала, что ты мне не враг. Я тогда очень много не понимала. Мне стыдно за прошлое.
Лисандра прикрыла глаза, а когда открыла снова, Аэлине показалось, что в них блеснули слезы.
– Мы с тобой обе были слишком молоды и делали глупости. Враждовали, вместо того чтобы дружить. Но нам ничто не мешает исправить это.
Лисандра улыбнулась, однако без прежней жеманности. Ее улыбка чем-то напоминала волчий оскал.
– Если ты согласна, я готова с тобой дружить.
Аэлина и представить не могла, что ей с такой быстротой и легкостью предложат дружбу. У нее уже был один друг – Рован. Ее лучший друг, ее карранам, но… ей остро недоставало женской дружбы. Недоставало подруги. Следом поднялся давний страх. У нее когда-то была прекрасная подруга – Нехемия, но ту уже не вернешь. Голос в глубине души кричал, что она не нуждается в дружбе Лисандры, потому что Лисандра никогда не заменит ей эйлуэйскую принцессу… Усилием воли Аэлина подавила страх и хрипло сказала:
– Я согласна.
Лисандра облегченно вздохнула:
– Слава богам. Теперь я могу говорить о нарядах и не бояться, что меня спросят, понравятся ли они этому… И шоколад я могу лопать без чужих нотаций о необходимости беречь фигуру. Ты ведь не разлюбила шоколад? Помню, когда ты была на своей ассасинской охоте, я пробралась к тебе в комнату и стащила целую коробку шоколадных конфет. Они были бесподобно вкусными.
– Смотрю, ты и сейчас не забыла про конфетки. – Аэлина кивнула на груду деликатесов, принесенных Лисандрой. – Должна тебя успокоить: шоколад я не разлюбила. Так что ты теперь у меня в фаворитках.
Лисандра рассмеялась. Аэлина помнила ее жеманное, сладострастное хихиканье. Наверное, так Лисандра не смеялась, оставаясь наедине с Аробинном или с кем-то из ее посетителей.
– Как-нибудь вечерком я к тебе загляну, и мы будем лопать шоколад, пока нас не начнет выворачивать.
– Но мы ведь благовоспитанные дамы с утонченными манерами.
– Это ты расскажи кому-нибудь другому. – Лисандра взмахнула наманикюренными пальчиками. – Мы с тобой дикие звери в человеческом обличье. Даже не пытайся мне возражать.
Куртизанка и не представляла, насколько она близка к истине. Интересно, как Лисандра отнеслась бы к ее фэйскому облику? Не испугалась бы торчащих клыков? Аэлине хотелось верить, что Лисандра не назвала бы ее чудовищем ни за клыки, ни за магический огонь.
– К завтрашнему дню все готово? – спросила Лисандра, перестав улыбаться.
– У меня есть причины для беспокойства?
– А сама ты как думаешь? Или тебе кажется: перекрасила волосы – и в замке тебя никто не узнает? Неужели ты настолько доверяешь Аробинну?
– У тебя есть более удачный замысел?
Лисандра невозмутимо пожала плечами:
– Мне довелось научиться играть разные роли. Как оставаться незаметной, если не хочешь, чтобы тебя видели.
– Лисандра, меня этому учили очень основательно. Я умею незаметно появляться и исчезать. Замысел продуман до мелочей. Не столь уж важно, кому он принадлежит.
– А что, если мы попытаемся одним ударом убить двух зайцев?
Глаза куртизанки хищно блестели. В них была такая уверенность, что Аэлина не решалась отмахнуться.
– Я тебя слушаю.
