Рюзай Вудбэри
Поверья о Свободе
– Ага, так и помер бы один, не встретив нас. Ладно, хватит споров, ты идешь со мной или нет?
-Иду, иду. – Норн смущенно почесал макушку, после чего нырнул в карман за шуршащей пачкой camel.
– Да ну, и Норн? – в какой раз за сегодняшний вечер удивленно воскликнула Линда.
– И морж. Вызвался помочь. Ладно, Лин-Лин, целую, мы пошли!
Послав воздушный поцелуй, она пошла на остановку через центральный сквер, а Линда, плотнее прижав к себе пальто, одиноко побрела по серому, монотонному офисному проулку.
Бар “Подкова” – это место, где каждый может обрести хоть и ненадолго, но всё же неподдельное счастье. Финко, хмуро потирающий бокалы, кинул мимолетный взгляд на вошедшую завсегдатаю Линду, скинувшую пальто на вешалку.
Постучав кулачком два раза по барной стойке, она дала привычный для Финко знак, от чего тот неспешно начал заполнять бокал пенным светлым. Где-то в другом конце бара старый музыкальный автомат проигрывал уже заевшую, но в такт настроению музыку, почти заглушенную на фоне вечернего галдежа; пузатый только-только начал транслировал пятничный телесериал о молодой девушке Сэме, желающей уехать со своей деревни. В этой серии рассказывают о преображении девушки, о смене её характера, походки, поведения, причёски – всего, что выдавало в ней закомплексованную деревенскую простушку со смешным именем. Сэма стала отвязной девушкой, которая брала от жизни всё что захочет, и кого захочет. Сэма стала той, коей Линда не смогла бы стать никогда в силу своей карьеры, чрезмерной серьезности и амбициозных стремлений.
Внимание Линды привлекло уведомление, что пришло на телефон. Обычно в пятницу вечером она не получает ни от кого сообщений, ибо все её знакомые – Куся и Норн – напиваются с ней в подкове.
Голосовое сообщение было от неизвестного номера:
– Здравствуй… как бы это… привет, родная. – Судя по голосу – это была женщина преклонного возраста. – Я знаю, знаю… ты, ох… ты очень занята, работа, уже, но понимаешь… – В ушах у Линды нарастал шум, как от помех радио вперемешку с ударами молота об наковальню, от чего голова начинала болеть как во время мощных магнитных бурь. – и ты… я к тому, что может ты могла бы навестить? Он… рад, знаешь. Был бы рад… Ты с детства любила свободу, и… такой же, когда-то давно.
Боль в голове становилась невыносимой, правый бок словно покрылся коркой льда. Линда схватилась одной рукой за голову, а другой, уронив телефон, за бок, и чуть не слетела с барного стула. Почувствовав на себе чьё-то тёплое касание, она заметила, как её, покосившуюся в сторону проспиртованного деревянного пола, поймал светловолосый мужчина с глазами цвета позднего озёрного камыша.
“Коричневые? Нет, тёмно-коричневые, будто жженый сахар. Уверена, художники без тормозов в голове давно придумали цвет для таких глаз” – мысли в голове Линды мешались в жидковатую кашу, превращая всю эту ситуацию в постыдный балаган.
– Не ушиблась? – поинтересовался парень.
На вид он явно был моложе Линды. Лет на пять? Или больше? Она не могла определиться.
– Что?
Мужчина приподнял её, дабы Линда могла обратно усесться за барную стойку:
– Спрашиваю, всё в порядке? В облаках летаешь.
– Я…а, да.
– Рон. Ну, зовут так. – Он потянул руку с такой улыбкой, что Линда сразу поняла: бабник.
– Спасибо за помощь. – Линда холодно отвернулась, ища глазами своего любимого бармена с бокалом холодненького. – Финко, старый ворчун, ну, где ты там?
– Кажется, бармен тебя оставил.
– Нет, еще одной потери я явно не выдержу. – Линда сама не понимала, что несете, списывая всё на обморок.
– А что потеряла? – Рон спокойно зашел за барную стойку и, взяв пару бокалов, налил пенного светлого.
Язык Линды непроизвольно облизнул верхнюю губу:
– Он тебя прибьет, если заметит.
– Заметит что? – с улыбкой произнёс Рон, подсев на стул рядом и протянул руку с бокалом вперед. – Давай за то, чтоб ты нашла свою пропажу!
– Она не так далеко, как тебе кажется. Сэма. – Улыбнувшись, она чокнулась с Роном и добротно приложилась к бокалу.
Имя, заимствованное у персонажа сериала, вся эта ложь самой себе… она понимала, что стоит остановиться, понимала, что всё это неправильно, но стресс, накопленный внутри неё – был уже на грани. Ей нужна была разрядка. Обнуление. Она хотела хотя бы вечерок побыть не скучным брокером Линдой, а Сэмой – отвязной деревенской девчушкой, которая, напившись, хорошенько трахнет этого Аполлона. Она приняла решение. И никто не может судить её за это.
Время шло, Финко, ушедший на склад за новой кегой пропал окончательно, а тем временем Линда, закидывающая бог знает какой бокал виски, порядком осмелела и решилась:
– К слову. – Её тонкие пальцы игриво водили по горлышку бокала. – Чем занят сегодня вечером? – С долей хмельной игривости в голосе начала Линда.
– Ну-у, – протянул Рон игривыми глазами по глубокому декольте на её блузке, – есть один вариант с красивой рыжеволосой пьянчужкой.
– Бр-р, таких мы не знаем. – Она мило рассмеялась, приблизившись к Рону.
– Да? – Рон медленно подвинулся к Линде, остановившись лишь в паре сантиментов от её губ. – Могу вас познакомить.
– Мм… жду не дождусь. – С улыбкой шепнула Линда, прежде чем сойтись с Роном в страстном поцелуе.
Глава 4
Шли недели. Линда в роли Сэмы была на седьмом небе от счастья. Впервые за долгие годы она по-настоящему почувствовала себя живой. Почувствовала, что кому-то нужна. Дни с Роном пролетали на одном дыхании: они выезжали за город на пикник, ходили на новое популярное кино и просто спокойно проводили вечера в местном гламурном ресторанчике, которые до этого момента Линда терпеть не могла. Линда – нет, но Сэма еще ой как любила.
Сегодня, как и обычно, в ожидании Рона Линда в коротенькой юбке и красивой кожаной куртке сидела на лавке у служебного выхода и смотрела на белые, красные и сиреневые цветы, пышно раскинувшиеся по всей территории светло-серого офиса. Линда не понимала, как она до сего момента не замечала столь прекрасную игру красок в местных садах. Ей хотелось сбежать, далеко, куда-нибудь на острова вместе с Роном. А кто еще ей нужен? У неё был только он. Только мужчина её мечты, что словно сошел с глянцевого журнала и заполнил собой всё её девичье сердце.
Время на часах показывало ровно полседьмого, и Рон уже как на двадцать минут задерживался, а его мобильник был в не зоны действия сети. Линда уже было начала волноваться, как неожиданно услышала голос, от которого в груди всё резко сжалось, а мигрень, не показывающая себя долгие недели, ударила с новой силой:
– Лин-лин, ты? – Голос был подавленным, хриплым. – Лин, это правда ты… куда ты пропала так надолго? – к Линде подошла девушка, которую она узнала спустя пару секунд немого транса и крепко обняла её. – Родная, я же беспокоилась. – Было видно, что она плакала.
– Ты… Кусь, ты как вообще?
Куся на мгновение замерла, после чего слегка дрожащим голосом сказала:
– Плохо, зай. Где ты была?
– Я…, – на секунду Линда задумалась, посматривая на наручные часы, – долгая история. Может в подкову? Всё расскажешь.
– Угу. – Она слегка кивнула, зарытая носом в кожанку Линды. – Норн уже ждёт там.
Первое, что заметила Линда, когда зашла с Кусей в подкову – это то, что она чертовски давно тут не бывала. Бар был крайне грязным: пятна на полу, стекло от разбитых бокалов и томно покачивающаяся паутинка в углу у вешалки.
Финко, как всегда, стоял за барной стойкой и протирал бокал. Взгляд его был мрачнее обычного.
– Фин, в баре ураган что ли прошел? – Окликнула его Линда, ища столик с Норном.
Он медленно поднял голову и посмотрел на преобразившуюся Линду:
– Не совсем. Скорее… бардак.
– Это я вижу.
– Тут бардак. – Он пальцем постукал по виску. – Стар я, чтоб за баром следить, голова на части раскалывается.
– Нанял бы себе молодого бармена. – Заметив столик с уже порядком выпившим Норном, Линда и Куся пошли к нему, а Финко лишь буркнул что-то вслед и принялся протирать измазанную стойку бара.
– Привет, Норн. – Поздоровалась Линда.
– Мм, нашлась-таки. Тебя где носило-то?
– Еще один. – Куся уселась рядом с Норном, что Линда сразу приметила и села напротив них. – Долгая это история. Лучше расскажите, что у вас тут происходит? – Показав Финко три пальца, она взглянула на отрезвевшего Норна.
Они молчали секунд десять, прежде чем Куся, не выдержав давящей тишины, сказала:
– Папа… его не стало. На той неделе. – Куся держалась из последних сил.
– Стоп, что?! – Линду шокировала такая новость, от чего её глаза были похожи на юбилейные пятаки. – Но почему ты мне не позвонила, Кусь? Я же могла…
– Звонила! – Куся в сердцах ударила по столу рукой, перенимая на себя всё внимание в баре. – Господи, да ты хоть знаешь, сколько раз я звонила, приходила к тебе домой, стучалась в дверь и просила открыть?!
– Но… – Линда не знала, что сказать, её словно парализовало, ибо последние недели пронеслись словно ураган, оставив после себя лишь тёплые воспоминания о Роне.
– Он не проснулся, Линда! – Куся сорвалась в непривычной для неё манере, но слегка успокоившись, продолжила. – На той неделе в пятницу он сказал, что поспит и…
– Он умер спокойно, и это главное, Кусь. – Пытался утешить её Норн.
– Самое страшное, что перед его смертью, мы так и не помирились… господи, отца не стало с ненавистью в сердце к своей дочке! Почему…– Куся положила голову на плечо Норна и плакала взахлёб минут пять, пока её голос не стал постепенно стихать. – Почему я не говорила с ним… к чему эта гордость, если она приводит только к… боли…
– Я уверена, что на том свете он принял твоё сердце. Принял тебя, Кусь. – Линда подсела к ней, ровно в тот момент, когда подошел Финко и молча, поставив на стол три бокала и бутылку креплёного виски – удалился.
Разлив горячительный напиток, они подняли руки вверх, и не чокаясь опрокинули бокал за один раз.
– Главное, что ты была рядом, Кусь. – Продолжил Норн. – Умереть в темноте и полном одиночестве – хуже всего на свете. Меня не было рядом, когда моя мама испустила свой последний вздох. Одна, в маленькой, старой комнатушке. Я… – он испустил тяжелый, продолжительный вздох, – черт, я до сих пор помню её прощальное письмо, это невозможно забыть, но… я думаю, что можно научиться с этим жить.