Рутра Пасхов
Спецоперация «ZАСЛОН»
– Технологией? – приподняв бровь, спросил психиатр.
– Именно. Какой? Пока сохраню интригу. Итак, мы думали, он эту технологию собирается использовать для бизнеса. Но наш герой, оказывается, вот что сделал…
Я, прищурившись, сосредоточенно посмотрел на часы, расположенные над дверью выхода, подумывал, почему это я рассказываю, а не мне.
– Ладно, раскрою часть интриги: можно ведь клонировать не только коров, – тут я хитро улыбнулся, а у доктора, наоборот, вытянулось лицо. – Так вот, наш герой… и тут преуспел. Что он делает дальше? Приготовьтесь, – я снова поднял указательный палец вверх, – я так предполагаю, наш герой клонирует себя. Вы сейчас спросите – зачем? Да, меня тоже это удивило. Подумайте, ведь эта технология дает возможность получить новое молодое тело, себя молодого. С чего это вдруг он консультировался с вами, проходил курсы по восприятию, заметьте, своей личности? Однако тут возникает еще один вопрос. Как в это тело загрузить свой разум? Тут вступает в дело еще одна технология. Видите, как все закручивается в детектив.
Причем на эту технологию уже нет монополии у спецслужб и силовых структур. Этот джин практически уже вырвался из преисподней. Многие тайные технологии, в том числе и эта, доступны в темных закоулках сети. При желании можно найти на просторах интернета и более сатанинские инструкции. Однако вернемся на круги своя. Наш герой усовершенствовал эту технологию таким образом, что не только можно было внушить, но еще и считать электрические сигналы мозга и перевести их в понятный сознанию вид. То есть в алфавит. А потом эту азбуку сигналов преобразовать, конвертировать и сделать обратный процесс: внушить человеку. То есть перевести в другую личность. Вы понимаете, о чем я?
– Хм. Не совсем. Зачем? Чтобы мысли одного перевести в мозг другого?
– Уже тепло, но не совсем мысли. Вернее, не только мысль.
Я замолчал, продлевая интригу, хотел «уловить», играет ли он, не маскирует ли свое удивление реальным знанием, а может, даже участием.
– А что? – почти настороженно спросил врач.
– Можно так считать всю матрицу сигналов, весь алгоритм из связей, из одного мозга переконвертировать и загрузить в другой.
– Зачем? – поинтересовался собеседник и через доли секунды понял ответ.
Это стало ясно по изумленному выражению лица.
– Я даже скажу больше, – как бы в ответ на его понимание продолжил я, – как ни странно, нужно отметить: это даже не очень скрываемая технология. То есть шило в мешке не утаишь. Она секретная, но достаточно известная. По всему миру проводятся такие опыты. Да, согласен, в секретных структурах. Но это же наш гений. Он ее усовершенствовал. Таким образом он мог считать свой мозг. Объясню: по моему предположению, он создал специальную программу, в которую загрузил все что можно из своего мозга. Из тех материалов, которые уже доступны мне, я делаю предположение, что он вводил себя в искусственную кому.
– Зачем?
– Под таймером. Возможно, технология этого требует. А потом выходил из этого состояния. Потому и нужен автоматический перевод режимов по таймеру.
– А если что-то пошло не так?
– Вот в том и загадка. Ведь он же умер загадочно. Ни с того ни с сего. Ничем не болел же таким особым.
– Насколько я знаю – да.
Я продолжал с азартом:
– Он настолько не доверял никому, что рисковал таким образом собой. Возможно, он такое уже проделывал с кем-то или даже с собой. Представляете, если бы он вышел из этого состояния где-то не тут?
– У него была установка там?
– Я думаю, да. Ибо что же он демонстрировал покупателям? Мы расшифровываем нити связей его аккаунтов. И… – тут я вздохнул. – Хотя это для служебного пользования, я намекну вам об очень больших суммах.
И потом, что думаете, он сделал? Да-да, вы правы, если догадались, приехал в Россию, удачно умер, а потом воскрес.
– Вы шутите?
– Увы, нет. Или не увы. Это вполне реально.
– Так где же он, второй?
– Вы понимаете, что он создал?
– М-м, даже не знаю, понимаю или нет.
Мы изучающе посмотрели друг другу в глаза. Молчание продолжалось секунды три.
– Он вложил свое сознание в свой клон?
– Да, ваши догадки верны, – будто прочел мысли доктора я, вышел из молчания, – все указывает на это. Вероятно, он сделай еще такую рисковую операцию, он стал переводить информацию из своего мозга в мозг клона, которого создал как молодое тело. То есть себя лет на 15 моложе. Он же неспроста интересовался психологическим восприятием себя… – я выдержал интригующую паузу, – в молодом возрасте. Замените слово «возрасте» на слово «теле» – и все сходится.
Доктор полуоткрыл рот и поднял брови. Изумление его было ярко отражено в мимике.
– Как ни странно звучит, взросление тела, в том числе и клона, – это естественный процесс. Его можно остановить на какой-то стадии.
Собеседник как-то странно стал на меня смотреть после откровения о моих предположениях. Все-таки он был психиатр. И это нужно было учесть.
– В общем, когда процесс пошел, когда он перевел свой мозг, вернее, сознание в своего клона, он просыпается и рядом с собой видит мертвое тело: себя постарше, чем возраст клона. Думаю, он на всякий случай записал и видеообращение самому себе. Видимо, он не совсем верил в свою технологию. И тут возник вопрос – скорее всего, он делал испытания. Пробовал, получится или нет. Тогда на ком? Или, может, были экспериментальные клоны, без отключения своего сознания. Ну, вы меня понимаете.
– Признаюсь, понимаю, но с верой во все это не обнадежу вас.
– Поверьте, и у нас было такое чувство.
– Так и что на самом деле?
– Хотя он был достаточно продвинутым специалистом и предусмотрел многоступенчатую защиту – он удалял следы переписки и серфинга по сети, сохранял запись на специальном защищенном от взлома устройстве с электронными ключами, но «ЗАСЛОН» в первую очередь работает на государство. Не имеет значения, что и как он прятал, мы пока не все, но главное – нашли. Даже если не нашли бы – вычислили бы нестандартную ситуацию. Нашли фактически случайно, факт наличия сообщения о клонировании себя зафиксировал его мозг. Мы проверили, в каких режимах работала смежная аппаратуру и оборудование лаборатории. Пока еще не проникли в его блок, но это будет сделано на днях. Думаю, все подтвердится.
– А как же вы это докажете? Извините, мне все равно, – он как-то демонстративно поднял на уровне плеч открытые ладони, – вы же не сможете его допросить. Вам нужно будет найти клон. Так ведь?
– Логично. Современный мир: тело похоронят, а вся система связей может функционировать. Для чего-то он это сделал ведь. Ему же нужно будет пользоваться денежкой со счетов. А допуск туда будет по каким-то параметрам. Возможно, и по биометрическим, например, по отпечаткам. Или…
Я тут задумался, ведь коды могут храниться в том самом чипе из его мозга. Этой мыслью я, конечно, не поделился с доктором, знающим психологический портрет объекта расследования. Оно и не нужно быдло для составления полной картины мотивов действий Рембрандта.
– То есть, по вашему предположению, он создал свой клон, загрузил в него свою сущность и стал новым человеком. Причем тут, у нас, он официально умер. А там…стал другим человеком.
И все же мои сомнения сильны.
– Увы, и мои тоже.
Естественно, вера в такую версию граничила с фантастикой. Но что вчера казалось фантастикой, а сегодня моветон? Увы и ах. Поэтому я и не стал более ему докучать. Этот штрих к картине личности расследуемого дела был сделан. Он уже был в голове моего очередного собеседника. Оставалось только дождаться его в промежуточной форме – на бумажном носителе, чтобы он перешел в мой мозг. Такая трансформация нам доступна. Соответственно, тот, кто сможет первым получить в свое распоряжение метод, который изобрела расследуемая личность, получит судьбоносный гандикап по отношению к остальным индивидам. Тем более если его получит сильный игрок – а обрести его, скорее всего, возможно, только сильному, по крайней мере на научном поприще, то судьба остальных будет решаться им во всех аспектах.
Этими своими размышлениями я не стал делиться, да и у него воображение не хромало. Мы немного еще побеседовали, и я ушел… не по-английски.
Глава 8: Дилемма личности
– Игорь Андреевич, – послышался голос сотрудницы службы безопасности, которая одновременно выполняла обязанности секретаря в общей системе оповещения научно-исследовательского объединения при АО «ЗАСЛОН», вся деятельность которого находилась на порядок выше уровня «совершенно секретно» – «особой важности».
– Служба безопасности оповещает: просят принять сотрудника центрального следственного комитета при Генеральной прокуратуре Российской Федерации.
– Просят принять – значит, примем.
Руководство, впрочем, и коллектив тоже, было привыкшим к пристальному вниманию со стороны властных структур: их организация находилась под колпаком спецслужб.
Через некоторое время (процедура входа в лабораторию для всех была едина: нужно было пройти дезинфекцию и переодеться в спецодежду) в кабинет директора вошел молодой человек: коротко постриженный, одетый по форме сотрудников следственного комитета, среднего роста, спортивного телосложения, кареглазый, с небольшой лысиной, шатен.
– Добрый день, Рутра Тигрович Пасхов, – представился вошедший.
«Рутра Тигрович Пасхов», – произнес про себя генеральный директор предприятия, сделав акцент на фамилии следователя, и в то же время отметил: почему бы на просторах России не встретить и такого Пасхова, почему бы не должна была существовать и такая разновидность отчества у вполне русского парня.
Заочно они друг другу были представлены, в том числе и о неофициальном статусе следователя руководство предприятия было уведомлено. Исходя из этого, видимо, он и не уточнил свою служебную должность. Однако следователь не дал ему развить размышления.
– Добрый, – поприветствовал его, поднявшись с кресла, хозяин кабинета.
Следователь подошел к нему и видом, движениями и взглядом дал понять о желании поздороваться тактильно, ожидал ответного сигнала к этому. Андреевич уловил его манеру, которая была весьма тактична, – он подал руку.
– Слушаю вас, – сказал магистр научного сообщества, садясь в кресло и одновременно указывая рукой, приглашая сесть гостя.
После того, как гость разместился, сняв очки, легонько приподнял голову, говоря этим движением о намерении и готовности слушать.
– Признаюсь, – начал неторопливо следователь, – я весьма запутался, изучая это дело. Очень много времени приходилось отдавать изучению метода одного из ваших сотрудников. Того, который внезапно умер. Нужно было разобраться во всех тонкостях и хитросплетениях его разработок и программы.
– О да, – протянул глава концерна. – Программа сулила большие перспективы. Это был заказ администрации президента и правительства.
– Дайте мне, пожалуйста, доступ в его кабинет, к его компьютерам, а после того, как я обработаю информацию, я с вами свяжусь и объясню суть дела.
Директор предприятия цыкнул.
– Свяжетесь? Объясните суть дела? Ну и что меня интересует?
– Ладно, ладно. Пожалуйста, – следователь замолк с виноватым видом.
– Может быть, чаю? – предложил хозяин кабинета, чтобы сгладить неловкую ситуацию.
– Думаю, что мне нужно будет много чаю. Если можно будет, чтобы далеко не уходить, и поесть после тоже. Столовая у вас есть же?
Доктор кивнул.
– Я так понимаю, информации придется изучить очень много, скорее всего, я буду приходить сюда несколько дней.
Доктор развел ладони.
– Спасибо, – почему-то на это ответил сотрудник. – Покажите мне его кабинет.
– Его сразу же опечатала служба безопасности по требованию… – он сделал свой привычный жест, показал пальцем вверх. – У вас есть разрешение на ее вскрытие?
Следователь молча развернул папку, одна сторона которой превратилась в экран, приложил палец, на экране засветился щит, сложенный из треугольников, обрамленный лучами. Через секунду он сменился яркой надписью: продукция АО «ЗАСЛОН». Еще через пару секунд на экране появился другой щит, уже с мечом, и аббревиатура с расшифровкой, из которой директор предприятия, изготовителя планшета, смог углядеть только слово «комитет». Это был незнакомый ему герб – не следственного комитета. Свое любопытство и удивление он не стал проявлять.
Следователь дождался загрузки документа, подал планшет хозяину кабинета. На нем значилось: разрешение на вскрытие и обыск…. Кроме прочих статусных структур, обозначивших себя печатями и подписями куривавших организацию персон, значилась и подпись начальника регионального подразделения следственного комитета. Доктор всматривался в подписи какое-то время, а после спросил:
– Вы будете там один?
– Вскрытие и вход, соответственно, и поверхностный осмотр, мы осуществим вместе с начальником службы безопасности подконтрольного вам предприятия или с персоной, которую вы предоставите, и еще одним представителем концерна. Я буду абсолютно за, если это будете вы.
– А далее? Вы будете там работать один?
Следователь кивнул с самодовольным лицом, сопроводив кивок опущенными веками, и через несколько секунд взаимного молчания сказал:
– И сьемку буду вести, – он показал на мини-камеру, встроенную в аккуратный шильдик, вшитый в нагрудный карман пиджака.
– Пойдемте, пожалуйста, произнес доктор. Кстати, у вас старая модель, мы уже их и не выпускаем, – констатировал он, не отрывая взгляда от камеры.