Руслан Стойчев
Сундук с мета-сказками
Ты мыслишь критериями привычного мира. Но опыт, с которым пришла твоя душа – совокупный опыт других душ. Не думай, что это может сделать тебя выше других. Душа имеет связь с другими душами и вместе они формируют то, что можно назвать Единой Душой.
Именно этой Единой Душе нужен такой опыт.
Голос замолк на мгновение, а потом тихо-тихо, словно шёпотом, произнес лишь одно слово: – Ава’нта.
И смолк.
Снаружи сияло Солнце, небо было голубым и чистым, море – спокойным. Как будто ничего и не было. Я сидел в гроте, думая об услышанном и стремился понять, была ли эта буря настоящей или же она проявилась во мне.
Ведь мир рождается в нашем сознании. И мы порой не отличаем где реальность вымышленная, а где – действительная.
*Ава’нта – итал. вперед
КАЩЕЙ
Он жил внутри горы и берег свои сокровища. Да и не его они были. Это была его служба. Кому он служил? Он и сам уже не знал. Когда-то ему было поручено следить за всеми подземными царствами.
А потом времена изменились. К нему в гору пришёл Арту’р со своими двенадцатью рыцарями и остались они жить у него до тех пор, пока не позовут их обратно для восстановления мира на Земле.
Ждал этого момента и Кащей. А так как был он безсмертным, то ему в охоту было порубиться в какой-нибудь схватке. Когда в прошлом он входил в раж, то остановить его уже было не возможно. Крошил вокруг себя всех и всё. А чего переживать, если ты безсмертный и убить тебя не возможно. Разве что только временно повредить.
Кащей сам боялся этого состояния. И старался его контролировать. Лучшим способом самоконтроля было самоуединение. Потому он и выбрал уйти в подземные царства, что бы контролировать там порядок. Но оказалось, что она попал в ещё более худшие условия.
А вот Арту’р время зря не терял. Он и его рыцари просто выбрали один из огромных подземных залов и уснули в нем до тех пор, пока их не разбудят. Никаких проблем нет и никакой ответственности. Спят себе и всё. Главное, что бы вовремя разбудили.
А то, что их разбудят – это факт. Наступит момент, когда без них мир не сможет справиться. И только они могут помочь миру вернуть порядок. Вопрос в том, кто их должен разбудить?
Кощей все время думал над этим вопросом. Кто и как должен или может разбудить рыцарей. А главное, если уже все случится, то как и чем они смогут помочь миру?
И в какой-то момент все задрожало. По подзмельям стала подниматься вода из недр планеты. Она шла из ниоткуда. Кощей понял, что если он не сможет пробудить рыцарей, они просто утонут и спасать мир уже будет некому. Но что сделать, что бы они проснулись?
Да и почему они вообще спят? Какой в этом смысл. Ну, играли бы с ним в шахматы все эти века, что бы не спать безпробудным сном. Все хоть какая то польза и им и ему была бы. Оставалось лишь одно – обратиться к Мастеру, что бы понять, как пробудить рыцарей и спасти их от утопления.
А для этого нужно было умереть. Мастер ведь находился в том мире, куда Кощею войти воспрещалось. И попасть туда он мог лишь после полной трансформации. А это только через смерть. Но вот незадача, умереть-то он не мог.
И тут-то Кощей понял, что на самом деле будить-то никого и не нужно. Он сам должен разрушить всю планету. Они потому и оказались у него в подземном мире, что бы пришёл к этому решению.
Разбудив их, он помог бы спасти планету. А спасти планету был их долг, а не его. У него была другая задача – сохранять хаос, которым он изначально сам и был. Хаос породил порядок, а в порядке проявился хаос. В очередной раз хаос разрушил порядок и это само собой породило порядок вновь.
Цикличность. Зачем спасать мир, если хаос необходим время от времени, что бы возникающий порядок, становясь хаосом, мог быть упорядочен? Спасение в том, что бы следовать своему Пути, не зависимо от того, что собой этот Путь являет.
И тут Кощей осознал, что диалог, который выстроился в нем – был диалог с Мастером. Вот только он даже не помнил и не знал, что собой являет Мастер и почему он должен следовать вновь проявляющемуся процессу разрушения и созидания.
А Мастер наблюдал за тем, как в одной из его частиц порождались муки сомнений и назревала буря противодействия. Он мог изменить происходящее, но какой смысл это делать, если срок существования этой частицы уже истёк. Она появилась и растворилась в Мастере.
Он следил, как появлялись образы в нем, как эти образы воплощались и учились осознавать сами себя и окружающий мир. Как стремились к объединению или разделению…
Он рассматривал играющий всеми оттенками света мир. Каждый отблеск был уникален. И эта уникальность проявлялась в Мастере, когда он создавал новые миры. А так как все эти уникальности были важны для Него, то они проявились в разных мирах и в других качествах.
Где-то Кощей был Арту’ром. А каждый из рыцарей – Кощеем. И не только упомянутых героев касалось это замещение. В разных мирах они все менялись ролями, что бы получить разные свойства и качества, объединиться после их обретения и стать Мастером.
АЛЬФА
Кто сказал, что альфа должна быть впереди всех? Она должна быть со всеми. Возьмём буквы и смешаем их. Где теперь альфа? В общей куче смешанных букв.
Но она задаёт ритм. И этот ритм подхватывают другие, кто рядом. И те, что поодаль – подхватывают чуть позже. Но в итоге, все они уже находятся в одном ритме.
И вот тут проявляется чудо. Что бы каждая стала уникальной, нужно не быть в одном ритме, а звучать уникально, по своему. Ритм нужен, что бы создать единое поле. Ритм – как фон, а каждая – уникальна.
Правильно будет говорить не альфа, а АЛТА, где АЛ (ол, ел, ил) – священное, а ТА (тау, тео) – изначальное. Альфа – Тот, Который Задаёт Ритм.
Альфа жила своей кошачьей жизнью, играясь с листиками, травинками, бумажками и всем, что попадётся под её взор. Её появление в доме задало ритм для всех. Другие коты поначалу игрались с ней. Но он была попросту неугомонной.
Потом кто-то стал избегать её, прятаться от неё. А другие наоборот стали игривы, видя как она проявляет себя.
Она не обижалась, если накажут или прихлопнут. На пару мгновений её спокойствия хватало и снова Альфа неслась по дому.
И так, привыкнув к ней, остальные члены кошачьей семьи стали воспринимать её игры как нормальный процесс. И хотя ранее в их жизни подобное не случалось, уже теперь они играли с ней, отвечая и нападая, дразня и тут же убегая.
Игра стала ритмом, который задала в большой семье Альфа. И конечно же, каждый по своему проявлял себя. Эпсилон был спокоен, но иногда и у него сносило мозг и он бросался в игру с Альфой, как маленький, каким себя наверное уже и не помнил.
Но при том, что он вошёл в ритм, заданный Альфой, он оставался собой. Тем же молчаливым отшельником, важным и строгим. Но иногда переставал им быть. И все благодаря ритму.
Сигма так же дурачился, как и Альфа, но при этом оставался Сигмой, каким его знали всегда. Каждый сохранял свою уникальность, но при этом в семье все жили в одном ритме.
И вот однажды появился Хи. Он был страшен. Не внешне. Внутренне. Никто не мог понять его. И он никому не открывался. Как только вся семья не старалась как то помочь ему проявиться – все было безрезультатно. И уйти он не мог, потому что у него была задача – быть в семье.
Его уход мог бы освободить всех от больших забот. Но видимо на то и был расчёт, что бы Хи создавал противодействие ко всем в семье. И что бы избавиться от него, семья стремилась поддерживать друг друга.
Будет ли Хи жить в семье или же покинет её – значения не имеет. Смысл в том, что он выполнил свою задачу, создав своими действиями объединение семьи через противостояние себе. Возможно есть и другие задачи, которые ему ещё предстоит осуществить.
Стал ли он более добрым? Возможно. Об этом знает только сам Хи. Это мы узнаем время спустя. Когда Хи проживёт все моменты взаимодействия, от альфы до омеги, став каждой буквой – тогда его задача будет выполнена.
Станет ли он Альфой? Вот в чем вопрос! Позволит ли себе принять ее игру? Сможет ли довериться ей и забыть о себе?
ДО
День наступил внезапно. Было темно и вдруг взошло Солнце. Оно было таким ярким, что До смотрел на окружающий мир и удивлялся увиденному.
Вокруг высились барханы песка. За пару минут Солнце поднялось в зенит и остановилось там. Он ещё не знал, что оно останется в этом положении последующие пол-года.
До родился в кромешной темноте. Он не видел того, как может светить Солнце. Он даже не знал, что это такое вообще. Солнце ослепило его, так как не привык с такому яркому свету.
Что теперь делать? Как жить в таком свете. Свет ослеплял его, он щурился но вскоре привык к нему. Что бы справиться с наступившей слепотой от света, До зарылся в песок и пробыл там какое-то время, размышляя что ему следует делать дальше.
Но оставаться в этом положении было невозможно. Нужно было выбираться и привыкать к новой жизни. Осторожно прикрывая глаза двумя из шести конечностей, он отправился в путь, пробираясь между барханами.
Но свет был повсюду. От него не возможно было спрятаться. И тогда До просто закрыл глаза и побрел так перебираясь с бархана на бархан. Время от времени открывая глаза, он видел, что никаких препятствий на его пути нет. Значит можно идти дальше с закрытыми глазами.
А как же он жил ранее в кромешной тьме? Как ориентировался в ней. Видеть он мог в темноте так же плохо, как и на свету. Ведь его внутреннее зрение устроено так, что ему и глаза то не нужны вовсе. Нужно просто смотреть на все с закрытыми глазами, и образы окружающего мира появятся сами.
И действительно. Через какое-то время, успокоившись и привычно идя вперёд не открывая глаз, он стал видеть окружающий мир так же чётко, как и в темноте.
Но стоило ему открыть глаза и тут же то, что он видел – исчезало. Закрыв глаза, он видел других существ, объекты, растения, какие-то сооружения и многое другое. А на самом деле при открытии глаз этого он увидеть не мог.
Значит, я вижу то, что есть в действительности, но физически мои глаза этого не воспринимают. Не понятно, зачем они мне нужны? Мне нужно жить видя внутренним взором. И он стал ориентироваться по своему внутреннему видению.
Свет не был таким ярким, он был приглушенным и весьма приятным. И если вначале все было монохромным в его восприятии, то через время он стал различать оттенки. Как он понял, этот эффект возник в силу того, что Солнце насыщало своей энергией света и тепла мир.
Странно, что я не видел оттенки цвета раньше. Теперь придётся учиться жить в новом для себя мире – подумалось ему.
Так он провел ту часть времени, пока Солнце оставалось в зените и когда оно ушло снова и наступила ночь, До не перестал видеть оттенки света, к которым он уже привык за это время. Монохромного мира уже не существовало для него. Даже без Солнца мир был ярким и цветным в его внутреннем восприятии.
Встречая других существ, заводя с ними общение, он рассказывал о том, как видит мир. Кто-то подтверждал, что видит так же. Другие уверяли, что цветов не существует вообще и это его вымысел. Но для До это не имело никакого значения. Он уже привык видеть мир таким, каким он был для него.
А тем, кто не верил в то, что мир цветной, До рассказывал истории, выдавая их за фантазии. И ему охотно верили, потому что он не убеждал их в своей правоте, а просто (как им казалось) фантазировал.
Ну и пусть фантазирует, кто-то же должен в этом случае сочинять интересные истории – думали они. И так эти истории множились среди тех, с кем он общался. Видящие цвета тоже рассказывали о них другим, не боясь что их поймут привратно.
Слушающие считали это такими же фантазиями, как и истории До, но для тех, кто видел цветной мир, это было необходимо. Они учились понимать себя и верить в то, что это не их вымысел, а действительность.
АМО
Ведьма достала небольшой коробо’к. В нем лежали кости животных, а может и человеческие, как знать. А’мо стоял поодаль и наблюдал за её действиями. Он хотел понять, что нужно сделать, что бы отыскать корешок правды. Так называли в его народе траву, которая могла помочь узнать себя.
Он пришёл к ней потому что ему было видение. В нем он видел себя, как камень и растение, обволакивающее камень и расщепляющее его на части. Это растение питалось камнем. И этим же растением был и он сам.
Войдя в жилище старухи, он остановился. Но навстречу ему вышла молодая женщина приятной внешности, вовсе не похожая на старуху и даже на ведьму. То, что рассказывали о ней в народе, было жутким и прийти к ней домой, в эти дебри, было вызовом самому себе.
Достав ко’роб, она открыла его. Высыпав содержимое ко’роба на стол, стала перемешивать, что-то приговаривая еле слышным шёпотом. Понять слова было не возможно, поэтому А’мо сосредоточиться на том, что внимательно следил за каждым её движением.
– Ты должен найти себя. Но ты себя не сможешь узнать, ведь ты будешь другим. Я помогу тебе в этом, если ты мне пообещаешь выполнить одну-единственную просьбу. Её я тебе сообщу после того, как ты получишь то, что желаешь. – произнесла ведьма.
А’мо ничего не понял из того, что она сказала. Он силился осмыслить услышанное, но в голове просто вертелись обрывки фраз. Он вспомнил зачем пришёл к ней. Виде’ние, в котором он сам себя уничтожал. Ему нужен ответ.
Но, что бы понять ответ, ему нужен этот самый корень правды. Только тогда он сможет понять себя. А для этого ему нужно найти самого себя. Не просто найти себя, а встретиться с собой в другом физическом обличии. Найти, узнать и потом выполнить просьбу ведьмы.
– Может, ну его на фиг, все это? – пронеслась в уме А’мо мысль. – Чего я хочу, куда стремлюсь? Припёрся в эту дыру рискуя жизнью, не знаю чем все это закончится, не знаю чего хочу от самого себе. Какой смысл себя искать?
Его сознание было затуманено. Он понимал, что не пришёл бы сюда просто так, от нечего делать. А’мо не понимал себя, своих действий. Найти себя, что бы понять себя же самого. Но найти в другой форме. Это показали кости, которые рассматривала ведьма.
– Хорошо, я согласен. – ответил он ей.
– Но ты забудешь все, о чем мы с тобой говорили. Ты забудешь и то, что хочешь узнать и для чего тебе это нужно. Ты просто можешь не узнать себя в другой форме. – произнесла она.
Возможно ты даже не сможешь вернуться обратно сюда, если только не сможешь сам себе помочь. Ты должен будешь сделать так, что бы к моменту встречи с собой, ты уже обрел нужный опыт. А так как ты себя не сможешь узнать, то и время потеряешь и возможность утратишь вернуться. Но попробовать ты должен.
А’мо не сомневался, что должен это сделать. Может быть это единственный шанс и второго такого у него не будет.
– Я согласен! – повторил он и сделал шаг к ней. Ведьма подняла на него глаза и тихо-тихо произнесла: – Будь осторожен, тебе ещё моё поручение выполнять!
– Хорошо – буркнул он ей в ответ и вмиг его сознание свернулось. Все исчезло.
Когда Амо открыл глаза, то увидел, что стоит на залитой солнечным светом лужайке. Внутри у него было ощущение помойки. Реальная, настоящая помойка.
Такое впечатление, словно в него выбрасывали мусор, а он терпеливо и спокойно признавал что это необходимое условие.
Он сделал шаг вперёд и его стошнило. Было жуткое состояние. Появилось головокружение, как если бы он отравился каким-то угарным газом. Достав из рюкзака флягу с водой, он умылся и сделал глоток. Состояние тошноты не проходило, но вода освежила его.
– Нужно идти, пока ещё светло. – пронеслась мысль. И тут же он упал на траву. Ноги не слушались, идти не было сил. Его снова стошнило.
Похоже, он отравился. Сделав очередной глоток из фляги, А’мо понял что вода на исходе и её нужно найти и восполнить запас.
Осмотревшись вокруг, он обнаружил неподалеку от себя небольшой ручей. Медленно передвигая ногами Амо пошел к нему.
– Ну что, хрено’во опять? – услышал он чей-то голос. Повернув голову, он увидел сидящего на пне человечка.
– Ты ещё кто? – спросил мысленно самого себя Амо. Глю’чит меня наверное. Вчерашние грибы видимо все же были не съедобные. Не надо было их собирать.
– Грибы тут ни при чем. Не тупи, А’мо. Ты сам то веришь в то что вчера ел грибы? – снова прозвучал голос.
А’мо действительно не помнил, были ли грибы в его рационе в эти дни. Ничего другого он выдумать не смог, когда увидел это существо на пне. Ум подсказал ему самое простое решение – отравился грибами.
– Ты кто? – теперь уже вслух произнёс А’мо.
– Я твоя тень. – прозвучал ответ.
– Какая нахрен тень? Что за бред? Меня глючит. Но от чего? – пронеслось в уме. Но вслух он спросил снова: – Кто или что ты такое? И почему я вижу тебя?
– Может быть потому, что я настоящий? – ответило существо. В миг оно исчезло и мгновенно появилось рядом с А’мо. Он даже не успел отреагировать и лишь отследил его появление рядом с собой.
– Почему тень? – спросил Амо.
– Потому что я всегда за твоей спиной нахожусь и ты меня не видишь. Как часто ты видишь свою тень? – произнесло существо.
– Не часто. – ответил Амо. Но иногда вижу. И почему я тебя сейчас вижу, если ты всегда позади меня?
– Потому что ты видишь сейчас не глазами. Но это не важно, как ты меня видишь. Куда важнее то, что произошло. С тобой случился переход и ты теперь можешь видеть сразу несколько миров одновременно.
– А это мне для чего? – спросил Амо.
– Как для чего? Ты же хочешь отыскать себя в других мирах? И когда ты встретишься с собой, необходимо будет соединиться. Вот тогда ты и поймёшь то, чего не знаешь пока.
– Да, я хочу разобраться в себе. Потому и согласился на этот эксперимент. – вспомнил он. Выходит, что нужно не просто отыскать себя физически, а нужно ещё и соединиться с собой?!
– А что бы встретиться с самим собой, необходимо уметь принимать себя. Это сделать можно только если ты открыт. – прозвучал голос существа.
– Ладно, убедил. Я понял все. – произнёс А’мо. И в этот миг существо исчезло, как словно его и не было.
– Да, все таки это либо грибы, либо что-то ещё так действует на меня. – подумал А’мо и сделал в направлении к роднику несколько шагов. Склонившись, он набирал воду во флягу. Гляну в в отражение на поверхности воды, А’мо вспоминал…
Он помнил многое из своей жизни. В этой жизни он знал себя как А’мо. Считал что человек – вершина эволюции. И тут появляется какая-то козявка и начинает его учить. Да пошло оно всё нахрен! – подумал А’мо. И тут же свет померкло, а его сознание понеслось сквозь тьму куда-то далеко-далеко.
Он стоял на против стены, которая была мягкой и поддатливой. Ее поверхность вибрировала от прикосновения, словно это было тело какого-то огромного монстра.
А’мо помнил о том, что нельзя прикасаться к окружающим поверхностям. Но они манили. Он снова протянул руку и осторожно коснулся стены.
От прикосновения по поверхности пошли колебания. Так реагирует его кот на прикосновения к его телу. Он коснулся ещё раз и ещё…
– Так, хватит – сказал он самому себе. Ты пришёл сюда трогать стены? Твоя цель – найти Путь, а не баловаться всякой ерундой.
Нехотя он развернулся и осторожно пошёл в глубину пещеры. Туда, где темно. Принцип путешествия в этом мире заключался в следовании противоположностям. Необходимо искать то направление, которое точно не было бы логичным.
И если хотелось идти на свет, то значит нужно было идти в темноту. Не хочется входить в воду – следует именно войти в неё. Это было похоже на то, когда тебе нужно действовать вопреки. Это меняло окружающее пространство мира, словно ты перемещался из одной реальности в другую.
Единственное правило, которое следовало выполнять в этом мире – все время менять существующие правила и привычки. Никакого постоянства, ничего привычного.
Заметил, что увлекся – поменял направление действия. Отследил, что фокус внимания зациклился на чем-то – сконцентрируйся на другом.
