bannerbannerbanner
полная версияСундук с мета-сказками

Руслан Стойчев
Сундук с мета-сказками

Мы видим образы, а ум адаптируется под свое понимание. И по факту, истинной картины мира мы не распознаём. Знали бы, как может выглядеть тот мир, который нам не известен – могли бы его увидеть.

К примеру, как испанские корабли, подошедшие вплотную к берегам Южной Америки и оставшиеся нераспознанными для местного населения. Ведь индейцы не видели ранее больших кораблей и представления о них вообще не имели. Потому и не смогли их увидеть сразу у своих берегов, пока испанцы не высадились на побережье. Один лишь шаман видел испанские корабли.

Что заставляет человеческий ум распознавать одни объекты и не быть способным видеть другие? Чем больше мыслеобразов накоплено умом человека – тем больше моделей способен выстроить его ум.

Кругозор человека расширяется. Он комбинирует накапливаемые образы с уже имеющимися, создавая новые. Потому мечтать – полезно. Это создает новые реальности.

Архитектор, размышляя о других мирах, разглядывал далёкий горизонт с очертаниями неизвестного ему мира. Был ли это настоящий иной мир или же это была просто фантазия архитектора – мы не знаем.

Он оглянулся на звук, раздавшийся неподалёку от него и понял, что пора вернуться к реальности, из которой выпал на какое-то время. Звук напомнил ему, что можно видеть и другие миры, но куда важнее помнить о своём собственном.

Ведь так же, с того облака, кто-то мог наблюдать за Архитектором и думать: – Истинно ли он существует? И вообще, есть ли мир внизу, похожий на тот, в котором живу я?

Архитектор знал, что миров – бесконечное множество. Они могут быть похожи между собой, а могут сильно отличаться. К примеру как теми миры, которые ему уже ранее приходилось посещать, используя свою тайную комнату.

Звук раздался вновь. Это было похоже на колокольчик, но с приглушенным звучанием. На тропинку выкатился трёхколёсный велосипед и девочка в розовом платьице с бантом звонко закричала: – Папа, я тебя вижу. Я нашла тебя!

Архитектор раскинул руки и улыбаясь пошёл навстречу своей дочери. Это была его новая реальность, настоящая и единственная. Его мир, не призрачный и фантазийный, а истинный.

И пусть во вселенной существует множество миров. В одном из них он – отец и муж. Может ли он быть кем-то в других мирах? Нет, только собой.

А что, если этот мир существует сразу в нескольких вариантах? В одном у него есть семья – жена и дочь. В другом – он одинок. А в иных – у него возможно есть сын, или даже сын и дочь. Но возможно, там нет жены.

Как быть в таком случае, зная что ты можешь жить в разных мирах с разной судьбой? Который мир настоящий? Тот, в котором ты живёшь сейчас.

Ему вспомнились частые случаи перемещений между параллельными реальностями. Где-то его жена была с ним, а в других – её не было.

Он понимал, что его сознание перемещается из одной реальности в другую. При этом он не терял адекватного восприятия действительности.

Однако, ещё миг назад, когда он стоял и смотрел на облако, у него не было дочери. И он не выдумал её, как и она не перепутала его с кем-то другим. Здесь он был её отцом. И даже не зная о ней минуту назад, он её помнил. Новый переход случился неожиданно.

ДЕТИ

Жизнь была долгая и счастливая. Хотелось одного – что бы она не прекращалась. Молодость – вот чего хочет любое дерево.

Кали’на росла в саду. Он был ухожен, все растения поливались. И кали’на отдавала все свои плоды за ту заботу, которую оказывали ей люди.

Но в какой-то момент она вдруг задумалась: – Её плоды – это её дети. Она отдаёт их просто за то, что бы за ней ухаживали. Кто и когда убедил её в том, что это правильно?

Правда, плоды – не совсем дети. Её потомство – это семена, хранящиеся в плодах. Сам плод необходим, что бы вырастить семя в нем, а потом привлечь внимание птиц, животных, людей и они перенесут эти плоды в другие места.

И если там будет благоприятная среда, они смогут прорасти. Попадут в благодатную почву – вырастут новые растения. А могут не прорасти. И тогда либо сгниют – либо будут ждать своего черёда.

Знала о об этом кали’на? Думаю, что нет. В неё Создателем был заложен механизм роста, развития плодов, проращивания семян в них. И со своими красными и яркими плодами она была более заметна для тех, кто их съест.

Когда-то и она была такой же косточкой в плоде, где с ней было ещё несколько семян. Прилетела птица, склевала плод и улетела.

Кали’на не знала, где находилось её родительское дерево. Да и не важно ей это было знать. Куда важнее было прорасти там, где она оказалась.

Это была каменистая почва и влаги было очень мало. Так она росла сантиметр за сантиметром, запустив свои корешки вглубь суглинка, пока не появился человек. Увидев маленький куст, он сказал, что его нужно поддержать.

Её стали регулярно поливать. Заботу, которую она получала от полива и взрыхления почвы вокруг ствола, кали’на приняла с благодарностью.

Красные плоды украсили в первый же год все её ветви. Их было очень много. Так много, что многие упали с ветвей и попав в почву, стали прорастать, сплетясь с корнями родительского дерева. И вот эти растения, которые появились из её плодов, были действительно её детьми.

Новое поколение сплелось корнями с родительским деревом. Теперь это уже была одна семья, единый род. И через время новые растения дали свои плоды.

Тот, кто её поливал, был для неё Спасителем. Она не знала, что люди называют Богом высшую силу, которая присутствует во всем, без исключения. Но человек стал для неё тем, что люди считают Богом.

Знала ли калина о Боге? Нет. Она знала, что есть некая сила, и она помогает ей жить. Видела ли человека калина? Скорее, чувствовала его. Ведь растения не испытывают эмоций. Но одно из чувств в нем все же развито – это ощущения.

Приходили люди и собирали её плоды, а калина чувствовала, что о ней заботятся. Плоды не пропадут, а некоторые даже прорастут. И пусть из тысяч её плодов хоть одно окажется в земле и прорастет – она будет счастлива.

Человеку сложно понять жизнь растения. Он мыслит и воспринимает мир по своему, отлично от растений. Но человек является частью ее мира и ощущения – это то, что его роднит с растениями.

Растения не видят так образы, как способен их видеть человек. Но они имеют нервную систему, как и человек. Поэтому растения очень чувствительны. Если у них есть нервная система – значит и сознание у них тоже есть.

Они чувствительны к вниманию, которое может оказать им человек. А земля, в которой они проросли, даёт им микроэлементы и минералы, которые так необходимы для развития.

Выходит, что Богом для растений является не сам человек, а среда, в которой они проросли. Знают они об этом? Да, знают и ценят эту среду. Порой без помощи человека они не получают той силы, которая помогает им жить.

А как же те растения, которые живут без ухода человека? Они всё необходимое (но возможно в меньшей мере) получают из внешней среды, от Неба и Земли – дождь, солнечный свет, тепло и жизненную силу. Их Родитель – это окружающий мир. А Бог для них – это и есть Родитель.

Кого они почитают больше – Мать-Землю или Отца-Небо? Для них нет разделения, они едины с Ним и иакже являются Его детьми.

А что же человек? Он отделен от Родителя? Нет. Он так же един с Богом. И силу свою человек получает от Бога, отдавая растениям. Так кто тогда человек для растений?

ПАРАМПИТИШВАРА

Арта’м шёл по деревне, считая дома. Ему нужен был пятый с открытой дверью. Не просто пятый по счету, а пятый, в котором будет открыта дверь.

Три дома он уже заприметил. Все они были схожи в том, что через проём двери веяло сухим ветром. Словно в доме были огромные мощные котлы, которые грели воздух.

– Как знать, может быть все это ерунда, а может и нет. Но найти нужно – думал Арта’м. И когда увидел сразу два дома, что искал, решил войти в один из них.

Внутри было тепло и сухо. Тишина окутала все пространство дома и не слышно было даже шороха от шагов Арта’ма. Была сплошная мягкая ковровая дорожка, по которой он шёл. Были стены, которых касался в темноте. Но включать фонарь было страшно.

Страшнее, нежели думать о том, как бывает страшно. Он сделал ещё шаг вперёд и упёрся в стену… – Какого… я сюда заперся – мелькнула мысль. Мне же нужен пятый, три уже было. Это четвёртый. И он повернулся к свету в дверном проёме, через который вошёл.

Сделав несколько шагов к выходу, Арта’м понял, что ему больно смотреть на свет. Ничего, кроме света он за открытым проемом не видел. Глаза его словно ослепли и он наощупь перешагнул порог…

Когда глаза привыкли к сияющему свету, он увидел, что стоит на белоснежном песчаном бархане. Вокруг, куда не глянь – всюду белый песок. Небо тоже было затянуто белыми тучами. Откуда исходил свет, Арта’м не понимал.

Свет залил все окружающее пространство, и белоснежная пустыня соединилась в горизонте с белым высоким небом. Потому и сияло все, что было белым. Свет был повсюду.

И тут Арта’м понял, что пустыни уже нет, песочных барханов тоже. Есть просто сияющее пространство вокруг него. Никаких объектов для ориентира. Он повернулся и не обнаружил дверного проёма, через который прошёл.

– Вокруг ничего нет. И что я должен здесь найти? – спросил он сам себя.

– Ищи то, что будет отличаться – прозвучал неожиданно ответ.

Арта’м от неожиданности замер и тут же снова задал вопрос себе: – А где искать? Куда идти? Тут хоть стой, хоть иди – все одно вокруг ничего нет!

Ответ пришёл мгновенно: – Ты ещё и шага не сделал, а уже решил, что знаешь ответ. Просто иди и не думай. Есть цель – найти то, что будет отличным. И это уже половина решения. Ты многое здесь видишь? Тут же нет ничего. Так иди просто, куда глаза глядят. И как увидишь хоть что-нибудь, кроме пустоты вокруг себя – значит нашёл.

– Хорошо. – сказал сам себе Арта’м и сделал первый шаг. То, по чему он шёл, казалось чем-то мягким и пружинящим, как трава на болоте. Он словно ступал по воздушной поверхности, но под ногами он не видел её. Как будто шёл по воздуху.

 

– А что, если мои ощущения и есть то, что я ищу? Я чувствую, как под моими ногами пружинит поверхность, но её не вижу. Значит, я могу её чувствовать. И это то, чего нет в моем мире. Я вижу свет, но ничего кроме света больше не вижу. Это тоже отличается.

И тут он почуял тонкий аромат. Он был ему знаком, но никак не удавалось вспомнить, откуда он помнит его. Это как-то было связано с далёким-далёким прошлым. Или с будущим?

– Откуда я помню этот аромат? Что он мне напоминает? Может это не мои воспоминания? – возникали один за другим вопросы. – А ведь я с того момента, как перешагнул порог, даже не видел себя. И что бы, как во сне выйти из сна, Арта’м вытянул руки, желая их увидеть.

Но рук он не увидел. Он вообще ничего не видел. Его не было во’все. Он мог видеть, смотрел вокруг, но ничего не было, в том числе и его тела. Он витал в воздухе как бесплотный дух. Только вот последний, хотя бы чуточку виден. А Арта’м не видел себя.

– Арта’мом меня назвали в семье. Но они назвали не то, что сейчас существует в этом мире, а моё тело, хранящее в себе сознание. А кто я сейчас? Как меня зовут? Ведь нет тела – нет и Арта’ма. – подумал он.

– Пара’мпитишвара* – услышал он в ответ. Тот, которого нет.

*санскрит: парам – высшее, пит – дед, ишвара – Бог. Высшее древнее божество.

СВЕРЧКОВАЯ ВСЕЛЕННАЯ

И’ну шел по вечернему городу. Спальный район, не слышно шума машин, тишина. И только сверчки играли свои мелодии.

Кто бы знал, что стрекот это является ключом в другой мир. И’ну этого точно не знал и даже не догадывался. А стоило бы…

Как часто он слышал сверчковые трели? Возможно часто. А слушал ли он их? Нет. Потому что слышать и слушать – разные процессы.

Можно слышать и не замечать. А когда заметишь и прислушаешься – вот тогда уже слушаешь, а не просто слышишь.

И в этот вечер И’ну их услышал. Он задумался над тем, что даже не придавал значения их вечерним и ночным трелям.

Что для него мог значить этот звук? Детство, теплые летние вечера и улица, освещенная желтым светом фонарей. Он с друзьями до самого позднего вечера слушает звуки. Машин на улице нет, вдали их тоже не слышно. Где то лают собаки, а случайные прохожие тихо говорят о чем-то своем, важном.

Он тонул в звуках сверчковых мелодий. У каждого сверчка она своя. И если отойти на несколько шагов, можно услышать другие мелодии.

Еще дальше отойдешь – услышишь, как поют на разные лады сверчки. Но никто, кроме него, их не замечает, не слышит. А нужно лишь просто настроиться и тут же кто-то тебе запоет свою мелодию.

И ты в миг уносишься с этим звуком в неведомые дали. Он словно ключ отмыкает твое сознание, и ты уже другой. И мир вокруг тебя другой. Игра сверчков, в которой проявлена многомерная и бесконечная Вселенная.

Ты уносишься на волнах этой музыки сфер. Всё, чем жил до этого момента, перестает существовать. Становишься художником и творцом новой вселенной.

Она не твоя, хотя и создал ее ты. Но сделал это лишь потому, что у тебя был выбор – создать новую вселенную или остаться в прежней, привычной.

И хотя кажется, что ничего не произошло и все осталось внешне обычным, однако это не так. Изменился в первую очередь ты сам.

А вместе с тобой изменился и твой мир. Он уже другой. Похожий, но другой. А значит и И’ну тоже стал другим, если изменился его мир лишь потому, что он мог теперь слышать сверчков…

НИТИ СЧАСТЬЯ

Светлана стояла возле зеркала и смотрелась в него. Она видела женщину средних лет, приятной внешности, но с уставшим взглядом и уже появившимися морщинками.

– Как все же сложно протекает моя жизнь. – думала она.

Ей хотелось изменить то, что было. Нет, не остаться одной, а именно заняться тем, что более всего было ей по душе. Шить платья и блузки для детей, вязать и плести. В общем, делать то, что она любит, а не то, что ей приходится.

Она отвернулась от зеркала, взяла в руки швабру и пошла мыть полы в учреждении. Ей не пре’тило выполнять эту работу, здесь она была наедине с собой, никто не мешал ей размышлять. Но хотелось действовать, а не думать.

Так сложилось, что она взялась за эту работу, что бы помочь своей подруге, которая заболела. И что бы Татьяна не потеряла рабочее место, Света стала работать вместо неё. Но подруга выздоровела и уехала с врачем, за которого вышла замуж, в другой город.

Так Светлана осталась работать в этом учреждении. Она ради подруги отказалась от того, что ей нравилось делать. А теперь не знала, как отказаться от этой работы и вернуться к своему любимому занятию.

В помещение тихо вошёл сотрудник учреждения, Вячеслав Тихонович. Он остановился в начале коридора и следил за тем, как Света тщательно убиралась. Потом не громким голосом окликнул её по имени.

Повернувшись, Светлана увидела его и обрадовалась. Они часта разговаривали на разные темы, о чем она не стала бы говорить с кем-то другим вообще. Вот и сейчас, в руках у Вячеслава Тихоновича был журнал, который он свернул в трубу и смотрел на неё через него.

Ему было за 70, но в душе это был все тот же мальчишка лет 12, который почти не изменился. Разве что внешне постарел. Но это не волновало его вовсе. Он вёл себя по-детски задорно и порой смеялся над своими сослуживцами, подшучивая и над ними и над собой.

Его любили за простой нрав и и весёлый характер. Прощались его шутки, так как они были безобидны и смешливы. Он же не обижался, если кто-то не понимал его шалостей и говорил:

– Вытащите своего ребёнка из себя. Только так вы увидите, как мир прост и прекрасен. Не прячьте его от взрослых, ребёнок никогда не повзрослеет. Но если ребёнок будет похож на взрослого, то это усложнить его жизнь.

Светлана улыбнулась ему и помахал рукой, предлагая пройти к ней. И хотя пол был мокрым, она готова была ещё раз его протереть, если останутся следы.

Он подошёл и поздоровался с ней. Завязался разговор. И неожиданно Вячеслав Тихонович спросил Светлану:

– А что это вы перед зеркалом задержались? Заметили перемены в себе? Не пора ли Вам сменить внешность?

Светлана вздохнула и подумала про себя: – Было бы хорошо изменить всю жизнь, а не только внешность. Но как это сделать теперь. Она уже стала привыкать к этой работе. Хотя, как к ней привыкнешь, если это все равно не то, что хотелось бы делать.

– А чем бы Вы хотели заняться вместо этой работы? – спросил он, словно прочитав её мысли.

– Я швея. Но как-то так получилось, что времени на любимое занятие сейчас нет. И практику свою оставила, а теперь вот полы мою. Мне нравится поддерживать чистоту, но все же это не моё, уж точно. – ответила ему Светлана.

– Так оставьте эти ведра и идите домой. Займитесь тем, что нравится, уважайте своего внутреннего ребёнка и он даст Вам то, в чем Вы нуждаетесь – любимое дело и доход от него, что бы заниматься и дальше тем, что нравится – сказал ей Вячеслав Тихонович.

– А как же я смогу совмещать работу и шитье? – спросила она.

– А не надо совмещать. На это место у меня есть подходящий человек, моя мама. Она рада будет здесь работать и быть рядом со мной. А Вы займитесь собой, и уважение к своим талантами даст Вам тот результат, в котором так нуждаетесь.

– Но я не могу просто так уйти. Мне нужно уволиться, подав заявление руководству. Как же я все оставлю, бросив на произвол судьбы недомытые помещения? – снова спросила она его.

– Не надо волноваться об этом. Я домою за вас, а мама мне поможет после. Я сейчас позвоню ей и скажу, что она может выходить уже завтра на работу. Так мы и маму устроим и Вам поможем.

Светлана слушала о чем говорил Вячеслав Тихонович. Ей хотелось развернуться и уйти, но она не могла так поступить. Всё же она домоет оставшиеся помещения, напишет заявление по установленной форме и тогда уже уйдёт.

Она поблагодарила собеседника за то, что он ей советовал и продолжила уборку. Вячеслав Тихонович пошёл в свой кабинет. После уборки она поехала домой и дома уже передала весь разговор мужу.

– Правильно говорит. – ответил ей муж. Уходи и займись тем, что любишь делать. Я уже сам честно говоря, устал от твоей работы. Как ты её терпишь – ума не приложу.

Когда Светлана решила все вопросы с увольнением, ей было сложно вначале. Она привыкла к своей бывшей работе и переживала, что не будет достаточного дохода для того, что бы она могла заниматься шитьем.

Но неожиданно пошли заказы. Не частые, но все же клиенты просили что-то эксклюзивное для своих детей. А она могла им это дать. И клиенты были счастливы, а дети радовались обновкам.

Дохода от её деятельности хватало на то, что бы покупать новые материалы и шить готовые платья и одежды. Она радовалась, занимаясь своим делом. Морщинки с её лица не ушли, но она стала улыбаться и потому они почти не были видны.

Светлана светилась невидимым светом счастья. Да, были сложности, но все же она чувствовал себя той девочкой, которая одевала своих кукол в детстве в разные одежки. Только теперь одежки она шила для детей и была наполнена положительными эмоциями.

Потому и изделия её светились, как и она сама. Каждая ниточка была счастлива вместе с ней. А когда ты одет в счастье – то и сам становишься счастливым и весёлым. И никакие сложности тебе не страшны.

Да что там говорить, мир меняет такая счастливая ниточка. А если их множество, то мир становится другим навсегда.

КАМЕНЬ

Все обходили его стороной, хотя и лежал он у самой тропы. Медленно, доля за долей, он пытался переместиться ближе к тропе, чтобы об него спотыкались, но это не помогало. И через время тропинка стала изгибаться вокруг камня.

Он не замечал этого. Камень помнил лишь о себе. А тропинка была как бы его придатком. Это, наверно, странно звучит, но именно так он и считал.

Камень не знал, где начинается тропа и куда она ведёт. Он не имел даже малейшего понятия, что по тропе можно выйти на широкую дорогу. Ему это было просто не интересно и не важно.

Рейтинг@Mail.ru