Розалина Будаковская
Цирк
Воры
С наступлением темноты парк кажется довольно жутким. Не знаю почему. Здесь много света, практически каждый уголок освещён, но по спине то и дело бегают мурашки. С каких пор я начал бояться какого-то парка аттракционов?
Не то это предчувствие твердит мне, чтобы я немедленно убирался отсюда, не то так сказывается большое скопление людей. Никогда бы не подумал, что начну шарахаться от людей.
Я прошёлся немного вглубь парка, а затем вернулся к куполу цирка. На улице знатно похолодало. Не понимаю, я проверял погоду перед выходом. Должно быть тепло. Я даже думал, что зря надеваю водолазку под лёгкую куртку.
Колено вдруг заныло. Да так сильно, что мне едва удаётся стоять. Да что за чёрт? Я ещё раз оглянулся на парк и зашёл под купол.
К счастью, мой ряд практически полностью пустой. Разве что на противоположном от меня конце пристроились трое детишек лет двенадцати. Тот, что по середине, крепко сжимает в руках большое ведёрко попкорна. Вероятно, дети купили его вскладчину.
Я сел с краю, а трость поставил по правую руку, чтобы не упала в проход. Сразу достал из внутреннего кармана куртки обезболивающее. Радует, что они маленькие и круглые. Такие легко проглотить без воды.
Немногим позже за спиной послышались знакомые голоса. Я мельком обернулся. Это трое друзей, которых я видел сегодняшним утром у кассы.
Лео – как обещал – купил попкорн. Он так и не переоделся. Неужели удобно постоянно ходить в костюме?
Первой к местам прошла Тея. Девушка будто не сразу заметила меня, и очень удивилась, когда чуть не споткнулась об мои ноги. Она покраснела от смущения – это заметно даже в тёмном зале – и извинилась. Следом за подругой неловко прошёл Оскар, и с ещё большей неловкостью протиснулся Лео.
Примерно в это же время с другого конца ряда детишек подняли с мест ещё двое: женщины. Они пришли одновременно. Кажется, они к тому же ещё и хорошо знакомы, но не хотят особо это афишировать – держатся друг от друга на некотором расстоянии.
Представление началось в обещанные десять вечера ровно. Зажглись прожектора и осветили арену цирка.
В свете появились двое клоунов в рыжих париках и огромных двуцветных ботинках. Лица артистов раскрашены так ярко, что узнать в них обыкновенных людей практически невозможно. Оба клоуна похожи как две капли воды. Они синхронно двигаются и говорят.
Арсенал артистов состоит из простеньких фокусов и забавных трюков. Скучно наблюдать, когда знаешь, как это всё работает. Тем не менее, внимание зрителей направленно исключительно на них. По-моему, гости цирка забыли даже о своих кошельках и сумочках!
Клоуны пробыли на арене всего минут пятнадцать. К тому времени все гости собрались в зале. Однако в последнюю минуту к местам влетел запыхавшийся молодой человек. По-моему, он даже останавливаться не собирался и с лёгкостью мог бы вылететь на арену к артистам, не останови его охранник.
Молодой мужчина сел прямо в проходе, на три ступеньки ниже моего ряда. На нём кожаная куртка коричневого цвета. Явно недешёвая вещица. Волосы блестят из-за геля для укладки. От него пахнет дорогим парфюмом. Парень старается отдышаться и кого-то высматривает среди гостей.
Я и сам огляделся. Спокойно ведут себя даже дети. Они с восторгом наблюдают за артистами на арене. Мой взгляд скользнул по самым тёмным уголкам зала. Ровно напротив я заметил фигуру. Она ловко и осторожно шныряет за местами посетителей. Прожектор на мгновение осветил верхнюю часть фигуры.
Рыжий парик! Чёрт! Да клоуны здесь не прочь поживиться кошельками гостей!
Я машинально обернулся и заметил ещё пару клоунов-карманников. Они двигаются осторожно, но с непревзойдённой быстротой! Ни один гость ещё не заметил, что его обокрали. Надо же, какие профессионалы попались!
Одного из клоунов заприметил молодой мужчина, что сидит в проходе. Он немедленно вскочил и, указывая в сторону карманников, закричал:
– Воры! Воры!
Тут же откуда-то с первых рядов в ужасе закричала женщина. Кричит что-то неразборчивое, но нет сомнений – она напугана до смерти.
Я с трудом поднялся на ноги и попытался рассмотреть, что вообще там, на первых рядах происходит? Ничего не видно. Слишком темно! Зато рядом со мной оживилась Тея. Девушка тоже осматривается, но её выражение лица довольно странно для сложившейся ситуации – она улыбается во весь рот.
Лео – её друг – ведёт себя не так странно, но всё же не слишком адекватно. Он отклонился немного назад и продолжает преспокойно есть попкорн, наблюдая за поднимающейся паникой. Оскар с любопытством таращится по сторонам. Его внимание привлекли прожектора. Отлично! Хотя бы один человек – кроме меня, конечно, – собирается что-то предпринять.
К тому же я заметил, как из его сумки мигает тот загадочный прибор, который я видел у мужчины в руках утром. Лампочка горит почти без перерыва. Да что это, в конце концов, всё-таки значит?!
С противоположного конца нашего ряда спустилась худощавая женщина. Она пришла одной из последних перед началом представления. Неизвестная направилась прямиком к кричащей на первых рядах. Худощавая неизвестная ведёт себя вполне естественно и нисколько не поддаётся панике.
Но в этот раз закричала уже именно она.
– Кто-нибудь, вызовите полицию! – заголосила женщина. – Здесь труп!
Люди в панике бросились к выходам. Этого следовало ожидать. Обычная реакция гражданских на слова типа «труп» или «сохраняйте спокойствие». К счастью, охранники быстро сообразили и перекрыли все двери.
Чёрт! Выбрался из четырёх стен, называется.
– Сядьте на места! – спокойно, но как-то жутко сказал один из них в громкоговоритель. – Никто не выйдет отсюда, пока не приедет полиция!
– Нет! – подскочил молодой мужчина, что сидел на ступеньках в проходе возле меня. – Не надо полицию! Прошу!
Я коснулся его плеча.
– Почему? – спросил я. – В чём дело?
– Мой дом обокрали. – признался он, подойдя ко мне вплотную. – Я погнался за ворами, они спрятались где-то здесь. – тяжело дышал молодой человек. – Если вызвать полицию, они точно куда-нибудь смоются!
Так вот кого он высматривал. Воры, значит.
– Я Мэл. – наконец представился парень. – То есть Малкольм. – немного смущённо уточнил он и сунул руки в карманы джинсов. – Я Малкольм МакДермотт, но зовите меня Мэл.
Я тоже представился.
МакДермотт, МакДермотт… Что-то очень знакомое. Если не ошибаюсь, я слышал эту фамилию в новостях позавчера вечером. Правда, с ней упоминалось имя не Малкольм, а Грегори. Грегори МакДермотт крупный бизнесмен. Большую часть суток он проводит на Манхэттене, а в Бруклин приезжает, так сказать, поспать и выпить кофе.
Малкольм – его единственный сын. О нём я также слышал из новостей: парень часто попадает в полицию. То гоняет по городу в нетрезвом виде, то на спор попытается вынести из магазина бутылку виски. Сомневаюсь, что он станет наследником бизнес-империи отца. Пока младший МакДермотт научился только растрачивать многомиллионное состояние семьи.
– Герберт, Вы не понимаете, – Мэл едва сдерживает дрожь в руках, – у меня бабушка умерла в прошлом году.
– И как это связано?
– Бабушка завещала отцу своё ожерелье. – младший МакДермотт побледнел. – Фамильная драгоценность, в нём двадцать шесть изумрудов. Ему больше двух сотен лет!
– Мэл, Вам точно нужно обратиться в полицию. – посоветовал я. – Они быстро найдут его.
– Нет, нет. – отрицательно помотал головой МакДермотт. – Тогда обо всём узнает отец. Он прилетает завтра утром, чтобы лично отвезли ожерелье к ювелиру. – Малкольм упал на сидение и закрыл лицо руками. – Он меня убьёт.
– За что? За ограбление?
– Я виноват. – едва не плача, произнёс молодой человек. – Я проиграл в покер двести пятьдесят тысяч. Я выпил в тот вечер всего ничего, но даже не помню, как всему клубу растрепал о проклятом ожерелье! – всхлипнул Мэл. – Я обещал отцу… Я дал ему слово, что больше ни во что не вляпаюсь!
Должен отметить, за эту неделю не первый раз слышу об ограблениях состоятельных людей. Пару раз об говорили вскользь в новостях, да и соседи за стенкой ограбления слишком уж громко обсуждают.
Причём грабителей интересуют не деньги, не техника, а именно фамильные драгоценности. Интересно, о других украденных украшениях воры узнали также в покерном клубе?
