Розалина Будаковская
Буду ждать тебя здесь
Всего лишь отражение
– Я дома! – радостно сообщила я, запирая входную дверь. – Как день прошёл? Надеюсь, тебе повезло, и дождь тебя внезапно не настиг. – коротко рассмеялась я. – Будешь кофе? Я взяла по дороге новую пачку. Попробуем? Не терпится. Иди скорее сюда!
Ответа не последовало ни через минуту, ни через десять минут, ни через час. И вряд ли вообще этот кто-то собирался отвечать на такие обыкновенные вопросы.
– Хорошо прошёл день, да? – наконец, поинтересовался Габриэль.
– И как ты угадал? – саркастично спросила я.
– Будь иначе, тебя бы невозможно бесил сегодняшний ливень. – он устало потянулся и поставил чайник.
Надеюсь, в этот раз чересчур внимательные к чужим разговорам соседи не станут вызывать полицейских или медиков. Почему они обычно это делают? Просто я живу одна и часто говорю вслух. Габриэль? Он не совсем человек. Мы познакомились в первую же мою ночь в этом доме: съезжая c прошлого места, больше всего я боялась в самый неожиданный, самый неподходящий момент вдруг осознать, что живу в полном одиночестве. Одна и без никого. Но и жить в большой компании тоже осточертело. Последнее время я буквально ненавидела их. Словно они что-то такое сделали мне, что невозможно простить. Раздражало абсолютно всё: от звуков их голосов до вполне себе безобидных привычек. "Просто возьми себя в руки, возьми себя в руки, в конце концов! Им, наверное, тоже не хочется жить бок о бок со всеми. Поэтому просто возьми себя в руки и постарайся быть в порядке." – твердила себе я изо дня в день. Кажется, я просыпалась с этой мантрой и с ней же засыпала. И вот однажды, совершенно случайно, подобрала на улице грязную газету, на которой одним-единственным чистым местом остался адрес этого дома на Ниниан-роуд. Отлично помню, с какой радостью я собирала вещи и мысленно говорила всем до свидания. Даже низкая цена меня не смущала: на вид место просто волшебное! Однако в тот же вечер появился Габриэль…
Вне себя от радости, я праздновала. На крохотном столике перед телевизором едва помещались тарелка с десятью жареными куриными крылышками и большой стакан колы. По телевизору шла какая-то комедия, полная странных шуток. Я смотрела не отрываясь! Никому не хочется сделать громче и тут же тише, потому что "другим ты мешаешь". По-моему, это был лучший вечер на тот момент, как вдруг с разделочного стола слетел стакан. Я точно помнила, что ничего не оставляла. Мышь? Нет, здесь же нет мышей. Пока ходила за пылесосом, на кухне появился незнакомый мужчина. Мельком взглянув на лицо незнакомца, я поймала себя на мысли, что уже где-то однажды видела его. Габриэль даже не обратил никакого внимания на моё присутствие, он продолжал искать что-то в ящике со столовыми приборами.
– Что Вы здесь делаете? – робко спросила я, не смея приближаться.
– Что? – Габриэль не сразу ответил. – Это ты мне?
– Не помню, чтобы мы переходили на «ты». – отчего-то осмелела я.
– Не помню, чтобы ты жила у меня. – Габриэль наконец нашёл консервный нож в ящике и быстрым движением открыл банку с рыбой. – А Бобби… Или он сбежал? – расстроено спросил мужчина. – Разве я плохой сосед? Подружек не вожу, сам себе готовлю, даже стираю сам! – разговорился брюнет. – Ох, где мои манеры? Я не представился. Габриэль. Габриэль Холи. Можешь звать меня Габриэль или Ваше Величество, но ни при каких обстоятельствах – Габи! – он протянул мне руку, однако, поспешно вернулся к своей банке с рыбой.
– Ада. – нерешительно ответила я. – Мистер Кроу не говорил, что здесь уже кто-то живёт.
– Ада? Это коротко, да? – кажется, его совершенно не волновал тот факт, что он теперь не один в доме. – А полностью?
– Адерин. – ответила я. – Йорат. – добавила я.
– А, Стив… – задумчиво протянул он, наслаждаясь своим несложным ужином. – Тебя не смутила цена? Нет? Он никому обо мне не говорит. Представляешь, как обидно? Впрочем, я и не должен быть здесь. Знаешь ли, меня недавно отправили в одно место… Мне там не понравилось. Здесь, среди обычных людей, конечно же, лучше.
– Ты сумасшедший? – это единственное предположение, которое появилось у меня.
– Нет! – воскликнул он. – Конечно же, нет! – обиженно продолжал он. – Просто… – Холи успокоился и снова занялся поглощением рыбы. – Просто я немного… Не совсем живой, знаешь ли. Мёртвый. Тебя же не смущают мёртвые?
– Ты точно сумасшедший. – заключила я и уже было направилась за телефоном.
– Хочешь позвонить в полицию? Или Стивену? – предположил он, и, должна сказать, угадал с первого раза. – Удачи, Адерин Йорат. Закон ещё не запрещал мертвецам обитать там, где они хотят. А Кроу вряд ли оставит тебе ключи после этого звонка.
– И что мне делать?
– В первую очередь поделиться со мной теми крылышками. – взглядом показал он. – Никогда не наедаюсь рыбой. Понятия не имею, зачем до сих пор её покупаю. – вслух размышлял он. – Ну так что?
– Что?
– Что ты решила? – уточнил Холи. – Позвонишь или попробуем подружиться?
– Второе. – неуверенно ответила я.
– Нет, нет, так не пойдёт. – замотал он головой. – Скажи это.
– Зачем?
– Скажи и всё. Сложно, что ли?
– Хорошо, попробуем по… подружиться. – запнулась я.
– Видишь? Не так уж и страшно, правда? – улыбнулся мужчина.
Как ни странно, мы действительно быстро нашли общий язык. Несмотря на то, что Габриэль – призрак, он практически ничем не отличается от живого человека. Ему также лень донести чашку до раковины, сложить вещи в шкафу и самому сделать себе кофе. Поэтому есть и пить он предпочитает из моей тарелки и чашки. Хорошо, хоть не берёт мою зубную щётку – личной обзавёлся. До сих пор не знаю, откуда он берёт всё это. И продукты в холодильнике появляются и какая-то одежда, даже деньги однажды где-то взял. Этот персонаж всегда возвращается незадолго до меня. Он приводит себя в порядок после трудного дня и отдыхает: читает или зависает перед телевизором. Иногда притворяется спящим на моей кровати. Почти как живой. Только неосязаемый.
Соседи давно решили, что у меня шизофрения или что-то типа того. Они просто прибавляют шаг, чтобы ни в коем случае не встретиться со мной на одной дорожке. Старушка миссис Миллиган даже предпочитает покинуть магазин, если вдруг мне выпадет быть там одновременно с ней. Невзирая на непогоду, старая леди может стоять на улице и ждать, пока я уйду. На прошлый Хэллоуин дети всей улицы боялись подойти к моей двери. И любовь к конфетам не смогла заставить их перебороть страх. Джереми Уркхарт – сосед слева – мужчина, которого домохозяйки называют бесстрашным, и тот не горит желанием случайно, и уж тем более специально, встретиться со мной.
– Ужин почти готов. Сегодня это будет… кофе. – радостно оповестил призрак. – Ещё я не отказался бы от мороженого, но ты его, конечно, не купила.
В дверь позвонили. Странно, вообще-то мы никого не ждём сегодня. Гость настойчиво стучит в дверь. Кто-то явно не любит ждать. Снова полиция? О нет, только бы не они.
– Сержант Каннингем, мисс. – официально поздоровался мужчина в форме. – Я тут весь промок до нитки, пока ты открывала! – влетел Энтони, захлопнув за собой дверь. – Привет, Ада! – светился он. Обычно ему может испортить настроение всё, что портит его причёску, но, похоже, сегодня не тот день.
– Тони. – улыбнулась я. – Кто бы ещё мог прийти? Ты по делу?
– Даже не обнимешь? – как ребёнок, расстроился брюнет.
– Пока ты в мокрой куртке – нет.
– Я переночую сегодня у тебя. Душ свободен? – Энтони по-хозяйски повесил куртку сушиться в ванной. – Я буду чай! – крикнул он. – И поставь мороженое в холодильник. Не ешь без меня!
– Разве я сказала «да»? – возмущённо фыркнула я.
Но кто бы меня слышал? Сержант Каннингем уже, должно быть, опять выливает на себя половину моего шампуня и геля для душа.
– Коп? – уточнил Габриэль. – С мороженым? – оживился он. – Я же говорил, что он мне нравится.
– Вообще-то ты его терпеть не можешь.
Спустя некоторое время служитель закона появился на кухне. Он снова воспользовался моим полотенцем и принарядился в мою любимую безразмерную футболку жёлтого цвета и свои джинсы. Хорошо, мои на него не налезают. Отчего-то Энтони сегодня необычайно жизнерадостный.
– Соседи в который раз жалуются на вас, Адерин и… – полицейский присмотрелся к стулу, где сидел призрак. – Габриэль. Мне всё ещё странно разговаривать с этой «кучкой пепла». Без обид, привидение. – полицейский нашёл большую ложку в ящике кухонного стола, ей мороженое есть, разумеется, куда удобнее, чем маленькой. – Особенно миссис Миллиган жалуется. – усмехнулся он. Эту старушку и Тони не жалует. – Говорит, ты рисуешь всякие знаки на окнах.
– О, прекрасно. Теперь и окна мыть нельзя? – рассмеялась я.
– Да брось, Ада. – отмахнулся он. – Я пообещал, что разберусь с таким «вопиющим нарушением порядка».
– И что будешь делать? Выпишешь штраф? – съязвил Холи.
– Ага, а она станет дуться на меня и превратит в жабу. – ответил Каннингем. – Или в кого там принято обращать обидчиков?
– Я прямо выросла в собственных глазах! – широкая улыбка расплылась на моём лице. – Может, зря сняла украшения с Хэллоуина? Пойду достану метлу и шляпу!
– Тебе пойдёт. – прокомментировал Габриэль, пододвигаясь поближе к ведёрку с мороженым.
– До чего доходят люди! – Тони откинулся на спинку стула. – Если уж ты у нас местная ведьма или колдунья, прочитай какое-нибудь заклинание из своей волшебной книги, и дело с концом! – расхохотался он. – Или, Габриэль, ты разберёшься с этим?
– Легко! – без раздумий ответил призрак.
Мы чуть со смеху на пол не попадали, но неожиданно наше веселье нарушил чей-то плачь. Тони насторожился. Наощупь он стал перебирать лежащие на столе ложки. Холи в мгновение оказался в коридоре. Затем Каннингем беззвучно чертыхнулся, вспомнив, что оставил пистолет в ванной комнате. Мы прислушались. Этот кто-то находится в комнате. Звук тихий и, по-моему, сдавленный, но всё же более-менее различимый. Я предположила, что неизвестный зажимает рот рукой или прижимает к лицу подушку, будто не хочет быть услышанным. Кажется, плачет девушка. Габриэль же преспокойно вернулся к мороженому, не произнеся ни слова.
Энтони мельком обернулся на меня и бесшумно поднялся со стула. Я последовала за ним. Он осторожно заглянул за угол. Дверь в комнату приоткрыта, свет выключен. Полицейский приблизился к спальне на пару шагов и толкнул дверь. Пусто, однако сержант по-прежнему напряжён. Он вглядывается в темноту, пытаясь найти на стене выключатель. На кухне что-то звякнуло, что заставило меня инстинктивно посмотреть в сторону источника звука. Однако, в поле зрения попало отражение комнаты в зеркале коридорного шкафа. Я обомлела от ужаса, таращась на него: на кровати сидит какая-то девушка и прижимает к груди подушку. Она всхлипывает и едва заметно вздрагивает.
– Тони! – шёпотом позвала я, указывая на зеркало.
Полицейский совершенно бесстрашно присмотрелся к отражению, будто всё происходящее является совершенно нормальным. Только спустя некоторое время он снова упомянул Дьявола. Переполошившись, Энтони вернулся к комнате и заглянул туда: плачущая девушка по-прежнему видна только в отражении. Он метнулся в ванную, раздобыв маленькое зеркальце из моей косметички.
– Будь здесь. – скомандовал он и спиной направился в комнату.
– С какой стати? – я последовала за ним, но практически каждое мгновение наблюдала за девушкой в отражении. Если Габриэль ни о чём не предупреждает, значит, ничего опасного в этом таинственном отражении нет.
Тони, смотря в маленький кусочек зеркала, обошёл всю комнату.
– Она есть только в отражении. – немного успокоившись, заключил он. – Она не настоящая.
– Подушка влажная. – сообщила я. – И разводы от туши… – от собственных слов по спине пробежали мурашки.
– Успокойся, успокойся. – повторял Каннингем, нервно теребя футболку. – Она только там. Внутри. – мужчина снова посмотрел в зеркало.
– Эй, горе-следователи! – позвал Габриэль. – Здесь кто-то мордует стену.
– Да что это за дом такой?! – тихонько ругалась я.
Полицейский с опаской приближается к кухне, посматривая в комнату через зеркало. Он нервно сглотнул, когда девушка встала с кровати и так же, как мы, пошла в коридор. Не знаю, что такого увидел Энтони в отражении, но сержант испуганно вытаращился на призрак блондинки. Тони прижался к стене, уступая ей дорогу, и продолжил наблюдать. Таинственная гостья зашла в ванную, смыла размазавшийся макияж. Она села на краешек ванной и снова залилась слезами.
Мы замерли, глядя на неё. Кажется, будто это отражение может нас услышать. Чем дольше я смотрю на неё, тем больше мне её жалко. Не знаю, кто она, но её плачь разрывает сердце. Что могло случится, что ты так убиваешься?
– Пошли. – скрывая напряжения, скомандовал Тони.
– Да. – кивнула я, с трудом отрывая взгляд от девушки в ванной.
Габриэля не видно. Куда он запропастился?
Наконец, добравшись до кухни, мы услышали приглушенное жужжание. Может, оса какая-нибудь? Какая дурная оса вылетит из улья в такой холод?! Звук точно напоминает дрель. Обыкновенную дрель. Габриэль прав, кто-то сверлит дырки в стене, чтобы повесить картину или полку. Шум более чёткий около холодильника. Кому вообще пришло в голову вешать что-то рядом с холодильником?
Энтони выдохнул. Думаю, после таких злоключений, он не захочет оставаться у меня ночевать. Ему страшно. Полицейскому уже не удаётся это скрывать. Даже «кучки пепла» он так не боялся. Я забрала у него зеркало. Надеюсь, если в отражении снова кто-то окажется, мы просто его увидим. Он или она не выберутся оттуда. Мы просто их увидим. Я подошла ближе к источнику шума и повернулась к нему спиной. Как-то жутковато смотреть назад. Закрыв глаза, поднимаю зеркало перед собой.
– Там пыль! – испуганно воскликнул Тони. – Посмотри, Адерин!
В отражении за мной всего лишь стена.
– Там никого нет. – вмешался Габриэль, появившийся буквально из ниоткуда. – Просто Джереми хочет половину яблочного пирога Стефании. – с важным видом сообщил призрак. – Стеллаж закрепляет, чтобы дети не свалили на себя. – пояснил бестелесный. – Будете ещё мороженое?
– Габриэль! – завопила я. – Мне слишком страшно для твоих шуточек!
Каннингем упал на стул. Он взял свою большую ложку и сжал руку в кулак. Костяшки уже побелели, но полицейский не обращает внимания. Кажется, он не чувствует этого. Затем его взгляд переключился на призрака, сидящего напротив него. Сержант открывает рот, выдав парочку нечленораздельных звуков.
– Это всего лишь отражение. – без лишних эмоций сказал Габриэль, продолжая уплетать мороженое. – Ну же, Тони, ты каждый день ловишь преступников, а какое-то отражение заставило тебя трястись от ужаса.
– Какое-то отражение?! – взвинтился Каннингем. – Какое-то отражение! – он вскочил со стула, размахивая руками. – Что это за чертовщина ещё?!
– Я же сказал: всего лишь отражение. – повторил Холи. – Не нервничай. Успокойся. Лучше выпей ещё чая. Или умойся.
– Что это такое? – я одним махом осушила чашку остывшего кофе. – Почему в зеркале?
– Адерин, ты же знаешь, что я не могу ответить на все твои вопросы, верно? – призрак отложил ложку. – Одно могу сказать точно, она не причинит никому вреда. Можешь спать спокойно.
– Мне кажется, будто я уже где-то её видела. – поделилась я. – Никак не могу вспомнить, где именно. Наверное, на улице.
– Может быть. – пожал плечами Холи. – Где-то видела… – многозначительно усмехнулся призрак.
Оставшийся вечер мы трое просидели перед телевизором, стараясь не вспоминать о сегодняшнем инциденте. Габриэль никак не мог наиграться с пультом: переключал туда-сюда каналы и часто попадал на фильмы о призраках, демонических сущностях и прочем, живущем в отражениях. Я закрывала лицо руками, и он переключал дальше, иногда засматриваясь мультфильмами. Тони быстро задремал, откинувшись на спинку дивана. Во сне сержант подмял под себя все подушки и большой плед, который он умудрился стащить с нас. Холи сравнил его с сурком и сам смеялся над собственной шуткой. Отдыхать я и Тони оправились только после полуночи, когда желание окунуться в объятия Морфея пересилило страх.
Маленький клад
Загадочную блондинку я не видела уже много недель. Габриэль говорит, так бывает: подобное обычно показывается лишь на небольшое время. Что именно под словом «подобное» он имеет в виду, я так и не смогла у него узнать. Мой дорогой призрак бывает слишком скрытен. Тони промучил криминалиста всю следующую ночь после случившегося, чтобы нарисовать девушку из отражения. Понятия не имею, на что ему сдался её портрет, и Энтони не посвящает в свои планы. Признаться честно, я даже забыла о блондинке спустя несколько дней. Будто бы её даже и не было в комнате. Следы разводов отстирались с первого раза, и ничто не напоминало о коротком визите необычного отражения.
Суббота – день, после которого я с чистой совестью буду наслаждаться законными выходными. Может, Тони и Лив тоже удастся вырваться? Мы всё собираемся вместе провести вечер, но пока дальше планов ничего не заходит. Последняя неделя выдалась просто кошмарной! Объем работы резко увеличился втрое, а количество часов в сутках словно так же внезапно сократилось на пару часов. Мне кажется, я стала похожа на зомби: машинально просыпаюсь от надоедливого звука будильника, выпиваю две чашки крепкого кофе, одеваюсь и бреду по многолюдным улицам, покупаю ещё одну чашку кофе, в полусне добираюсь до стеклянных дверей издательства и, наконец, падаю в своё кресло. Новые журналистки каким-то непостижимым образом умудряются печатать огромные статьи, совершенно забывая о правилах орфографии и знаках препинания. Или, может, работы прибавилось из-за того, что двое других корректоров недавно уволились? Да, почему-то самое простое вспоминается в последний момент.
– Ада? Ада? – кто-то тряс меня за плечо. – Ты домой собираешься, мисс Йорат?
– Что? – разумеется, я хорошо расслышала фразу, понять бы ещё смысл сказанного Джеймсом Монтгомери.
– Домой идёшь? – парень опёрся на стол рукой.
– Который час? – я сонно посмотрела в сторону окон. Совсем уже стемнело. Рабочий день явно закончился.
– Девятый час. – ответил он. – Мы с Расселом уже на смену заступили, а ты до сих пор проверяешь статьи?
– По-моему, уже проверила. – засомневалась я и проверила почту. Готовые я сразу отправляю мистеру Блэкберри. – Да, точно.
– Может, тогда пойдёшь отсыпаться? Последнее время ты ужасно выглядишь. – Джеймс состроил брезгливую гримасу.
– Комплименты не твой конёк, Джейми. – натянуто улыбнулась я, закрывая ноутбук. – Попрошу Рассела рассказать тебе ту страшилку.
– Эй, тебе ещё со мной работать! – недовольно воскликнул охранник.
– Доброй ночи! – я направилась к лифту. – Идёшь?
– Поздравляю, кстати. – робко произнёс Монтгомери, нажимая кнопку с единицей.
– С чем? – поинтересовалась я, всё ещё плохо соображая. Слишком уж сильно хочется наконец насладиться долгожданным ничегонеделаньем и сном.
– Отпуск. – напомнил он. – Недели маловато, конечно, но отдохнуть можно.
– Да, спасибо. – поблагодарила я и быстрым шагом, чтобы хоть немного взбодриться и не уснуть где-нибудь по дороге домой, покинула издательство.
Однажды появившееся желание работать в огромных стеклянных зданиях преследовало меня, и я хваталась за любую возможность, чтобы претворить свою мечту в жизнь. Понятия не имею, что меня так привлекло в этих творениях современной архитектуры. Возможно, их необычайное сходство с огромными ледяными глыбами, которыми я восхищалась раньше? Или их блеск в солнечном свете? Не знаю. Что-то привлекло меня, вот и пошла на собеседование. Даже умудрилась найти в своём гардеробе приличные блузку с юбкой. Правда, всё это никак не сочеталось с единственными чёрными кедами, но меня и так приняли. В старых кедах и с сине-зелёными волосами. С другой стороны, какая разница, как будет выглядеть корректор, если он хорошо выполняет свою работу? Однако, в тот же вечер я умудрилась смыть временную краску за один раз, которая, по сути, должна была продержаться около недели. Почему-то возвращение к своему естественному цвету принесло мне радости даже больше, чем такое желанное окрашивание в яркие тона ранее.
Не знаю, как добралась домой и каким чудом сумела заставить себя переодеться, а не завалилась спать прямо в джинсах и куртке. Тем не менее, на часах половина двенадцатого утра, мобильник валяется на полу и на последнем издыхании сообщает, что Тони и Лив со вчерашнего вечера упорно пытались до меня дозвониться. Сержант Каннингем оказался сообразительней и после десятой неудачной попытки написал: «Наверное, ты уже спишь как младенец. Увидимся завтра!»
– Выспалась? – в дверях появился Холи. – Я уже второй завтрак тебе готовлю.
– Первый сам съел? – усмехнулась я. Вставать совершенно не хочется.
– Неважно. – призрак облокотился на стену. – Но, между прочим, он был очень даже вкусным. У меня хорошо получается готовить яичницу. – похвастался Габриэль, улыбаясь во весь рот. – В этот раз.
– Прогресс. Скоро научишься проверять количество воды в чайнике прежде, чем включать его. – встать всё-таки пришлось, иначе буду лежать весь день в постели. Слишком уж я ленивая.
– Хорошего понемногу. – мужчина выпрямился и одёрнул костюм. – Я жду тебя на кухне, соня.
Я нехотя побрела в ванную. Зеркало. Оно обычно радует моим же отражением.
– Ты самая красивая, самая умная, самая добрая, самая-самая сегодня! – радостно хвалила я собственное отражение, которое, кажется, именно в этот момент словно замирает и таращится на меня. Будто другой человек. – Может, ещё поспишь? Или погуляем? Или в кино сходим. Что думаешь?
Конечно же, другая я не ответила. Только беззвучно повторила всё то, что я только что произнесла. Слава Богу, она ничего из сказанного мной не повторяет и не совершает никаких телодвижений, которые не выполняю я.
Как обычно… Паста закончилась. Вздохнув, роюсь в ящичке. Ножницы, где же эти ножницы, когда они так нужны? А, вот они! Наверное, самое приятное, когда заканчивается тюбик зубной пасты, это срезать его верхушку, добраться до бело-синей вязкой субстанции с резким ароматом мяты, и всё-таки почистить зубы. Будто бы я сделала это, сломав все планы Мироздания насчёт моего "испорченного" утра. Тем временем Габриэль копошится на кухне и гремит чашками. Надеюсь, сегодня он ничего из посуды не побьёт. И не испортит новый чайник. Снова.
На завтрак Холи в бесчисленный раз попытался приготовить овсяную кашу. Сегодня его варево не подгорело и не выкипело, даже не получилось слишком густым или слишком жидким. Идеальный баланс молока, овсяных хлопьев и сливочного масла, но, как назло, Габриэль напрочь позабыл о соли и сахаре. «Это белая смерть!» – заявил он на моё замечание. Однако, стоит отметить, что кофе у него получился отменный. Призрак переступил через себя, чтобы приготовить вместо излюбленного эспрессо «обыкновенный» капучино.
– Вернулось твоё вдохновение? – словно невзначай поинтересовался Холи.
– Не понимаю, о чём ты. – отмахнулась я.
– Ладно тебе, Ада. – Габриэль подлил себе кофе. – Когда скажешь Тони?
– Причём тут Тони?
– Лив мне не нравится, ты же знаешь. А коп – нормальный парень. Он поймёт твою писанину. – призрак вальяжно откинулся на спинку стула, посматривая на меня из-под полуприкрытых век.
Габриэль посидел со мной ещё немного и куда-то исчез. Сначала ходил туда-сюда из комнаты в ванную, а потом просто пропал. Ушёл по собственным делам, наверное. Несмотря на то, что он уже умер, у мистера Холи всё равно находятся какие-то дела личного характера. Я думала, у призраков не бывает своих планов. Хотя, в таком случае, чем им заниматься после кончины? Логичный вопрос, на который у меня никогда не было ответа, а Габриэль никогда не делится, чем занимается вне стен дома. Он часто с восхищением упоминает имена известных художников, называет «чистым бредом» современные веяния моды и музыки. Но при этом с глубочайшим интересом разглядывает глянцевые журналы и замирает на пару минут, когда слышит радио, иногда даже пританцовывая при этом.
Даже у призрака есть планы на выходной день, а у меня нет! Может быть, правда, стоит выбраться куда-нибудь? С Тони и Лив. Наконец соберёмся вместе. Раз они оба так настойчиво пытались дозвониться, точно стоит провести воскресенье втроём.
В дверь позвонили. Снова этот настойчивый стук. Сегодня солнечный день, сержант, не промокнешь. Однако, открыв дверь, я никого не увидела. Не могла же я настолько не выспаться, чтобы начались галлюцинации? Нет, нет, спала больше двенадцати часов, вряд ли это можно назвать недосыпом. В закрытую дверь снова кто-то барабанит. Что-то знакомое. Где-то я уже это видела. Так страшно, что придумываю ситуации в прошлом, которые оправдывали бы происходящее в настоящем? Безграничная фантазия никогда не давала мне покоя. И желание держать всё под контролем тоже.
Телефон, внезапно зазвучавший, напугал меня до смерти.
– Доброе утро, спящая красавица! – Тони снова в хорошем настроении. – Ты свободна сегодня? – незамедлительно поинтересовался полицейский.
– Да, и как раз думала позвонить тебе. – почти соврала я. Конечно, я собиралась перезвонить ему хотя бы для того, чтобы узнать, зачем он столько раз звонил мне, но сделать это собиралась гораздо позже, чем сейчас.
– У Лив нет никаких планов на этот день. Ну, теперь нет. – быстро проговорил мужчина. – Отметим твои выходные?
– Когда? Где? – в момент я забыла о странном стуке в дверь и засобиралась на долгожданную встречу с друзьями.
– Лив предлагает, наконец-то, выбраться на какой-нибудь ужастик. Что думаешь? – парень куда-то идёт, где-то рядом шумят машины.
– Фильм – хорошее дело, я всегда «за». – с полки свалилась юбка, про которую я и забыла, хотя она мне очень нравилась. А следом за ней выпал старенький кошелёк с целой кучей блестящих монет. – Слушай, я, по-моему, клад в шкафу нашла.
– Клад? Какой ещё клад? – сбился Тони и, кажется, остановился. Его дыхание стало более равномерным.
– Деньги. – коротко ответила я.
– Деньги? – машинально переспросил он и на пару секунд задумался. – Ладно, тогда сегодня идём в кино, потом пошатаемся по улицам, а в конце – к тебе, идёт? – затараторил Каннингем как ни в чём ни бывало.
– Да, отлично. – согласилась я. – Эй, где встретимся? Ты так и не сказал. – меня терзают подозрения, что Энтони направляется на мою улицу. Предположительно, даже в мой дом.
– Через пару минут буду у тебя.
– Так и знала. – улыбнулась я.
Не понимаю, как Лив может потратить на сборы целый час. У меня ещё ни разу не получилось затянуть настолько выбор подходящих к выходу вещей. Может, она как-то по-другому выбирает наряд? Скорее всего. Не все же девушки надевают то, что первым увидят в шкафу. Судя по рассказам Тони, так делают только парни. И я. Вероятно, ещё пару тысяч особ женского пола. Зашнуровывая ботинки, краем глаза я заметила что-то мелькнувшее в зеркале. То ли тень, то ли чья-то фигура. Нечто было совсем рядом, будто бы за моей спиной. Не может быть, чтобы та блондинка вдруг вернулась. Я уже и думать о ней забыла, а она ни с того ни с сего появилась снова? Используя маленькое зеркальце, с которым ходил во время первого появления незнакомки Тони, я прошлась по комнате. Нет, никого нет. Возможно, показалось? Будь здесь Габриэль, он бы сразу мне сказал, что я схожу с ума или ещё что-нибудь, что непременно успокоило меня. Однако, его здесь нет. Придётся как-нибудь самой с этим разбираться. На всякий случай, снова пройдусь по комнате с зеркалом. Мало ли что упустила.
Снова ничего. Можно выдохнуть с облегчением и, наконец, пойти навстречу Тони, но, если бы не одна маленькая деталь, которая попалась мне, когда я почти расслабилась. Кому бы пришло в голову смотреть в шкаф через зеркало? В отражении видно, что он приоткрыт. Его левая дверца едва отходит от правой. Щель совсем крохотная, но заметная, как назло. Хотелось бы просто взять и забыть об этом, но вряд ли это даст мне потом заснуть. Что там может быть? Ещё один нереальный персонаж? Воображаемый кот? Что?
Почему-то, находясь в полном одиночестве в доме, смелости прибавилось. Может потому, что некому сделать это за меня? Да, не скрою, буду рада, если проверять шкаф полезет Тони или Габриэль. Лив бы давно уже сбежала от такого «ужаса», пугая весь город своим криком. Так что? Вперёд, Ада. Больше некому. Резко распахнув шкаф – будто этот кто-то может испугаться и сбежать – заглянула в него. Конечно же, так я никого не увижу. Почему-то невооружённым глазом обитателей отражений не увидеть. Я опустилась на пол перед висящей на вешалках одеждой и, собравшись с духом, наконец, посмотрела в зеркало.
Там всё по-другому: вещи сброшены на дно шкафа, а в них, прижав колени к груди, сидит та самая блондинка, которую нам уже доводилось видеть. Она что-то ищет, обессилевши поднимая свитера и футболки. Рядом выброшена с полок другая одежда, очень похожая на мою. Странно. Ладно, пусть у неё похожий на мой дом, но вещи? Блондинка следит за мной? И как? Если эта девушка не более, чем простой оптический обман зрения, или как там это называется, когда видишь то, чего на самом деле нет?
Взгляд случайно пал за зеркало: на кошелёк, полный монет. Я оставила его на кровати. Возможно, он принадлежит ей? По крайней мере, не помню, чтобы у меня был такой: красный и весь обшитый цветами из разноцветных лент. Что произойдёт, если положу его к блондинке? Дурная затея, но что ещё мне делать? Кошелёк же как-то попал сюда, значит, он сможет так же отправится обратно, да? Не знаю, как работают все эти законы – в существовании которых я, вообще, сомневаюсь – но попробовать-то стоит.
Аккуратно положив монетницу у распахнутых дверец, сморю на отражение. Ничего не изменилось. Может быть, нужно класть, глядя в зеркало? Я сделала так и продолжила наблюдать за блондинкой, расположившейся на дне шкафа. Через некоторое время девушка радостно вскинула руками, подбирая маленькую красную сумочку с монетками. Её губы шевелятся, а глаза сияют огоньком надежды. Не знаю, на что ей этот клад, однако, девушка безумно рада найти его. Но в то же время она огляделась. Вероятно, так же, как и я раньше, она никого не наблюдает рядом без зеркала.
Тони звонит, почему он просто не постучит в дверь, раз пришёл?
– Алло?
– Ада, ты дома? – с подозрение спросил он.
– Конечно.
– Тогда, может, впустишь в дом? У меня уже рука болит стучать. – пожаловался Каннингем.
– Да-да, иду, конечно. – вскочила я с пола и побежала открывать.
И как могла пропустить его стук, он ведь долбится в дверь с такой силой, что не услышать просто невозможно! Сколько я вообще сижу перед этим шкафом? Кажется, ненормально много. Кто по собственной воле и в здравом уме станет сидеть около открытого шкафа и наблюдать за отражением?
