Книжица наших забав – Роман Шмараков

Ну, я даже не знаю, как определить… )) Современная литература, наверно. Постмодернизм. А короче говоря – Шмараков же. )))О чем: средневековые анекдоты. Как я понимаю – и как уверяет автор в кратком вступительном слове. Шмараков, значит, медиевист, работает с разными средневековыми текстами, хроники и прочее в том же духе. И вот в этих текстах, у нас малоизвестных (или вовсе неизвестных), потому что не переведено- не издано) он выбрал маленькие кусочки с какими-нибудь поучительными или необыкновенными случаями. То, что и называется анекдотами в культурно-книжном смысле слова. Эти истории автор пересказал своими словами… если верить автору… А то, может, какие-то он и сам сочинил, в духе стилизации, с него станется. В общем, получилось такое странное, дикое, временами начисто сюрное изложение. Для маньяков, которые такое любят. ))Я люблю книги Шмаракова, но мне нужно каждый раз специально настраиваться. Тут так просто не почитаешь, нужно определенное настроение… Но вот я подумала, что – ну, я же в детстве обожала все это средневековое! )) В виде приключенческих романов, сказок Шарля Перро и братьев Гримм, или завораживающих текстов из хрестоматии (для школьников, на предмет лучшего усвоения школьного курса по истории средних веков). Наверно, тогда это для нас было как сейчас фэнтези. )) И вот в этой книжке оно и есть – средневековье. Почувствовать, как люди тогда жили, как что себе представляли, как чувствовали… Прикольно. )))

«Когда человек бормочет псалмы в дреме, без усердия, его слова без силы – пустая оболочка, словно кожура от гороха или бобов, которою эти свиньи, то есть, демоны, всласть наедаются.»

***

«… И наконец он остается один, счастливый своей нищетой, ибо ее тяготы не дают ему думать о тяготах любовных.»

***

«… Господи, ведь это был урок смирения, ну как можно из дидактического материала такие выводы делать.»

***

«Один послушал кукушку, накуковавшую ему 22 года и расфасовал их так: двадцать лет на беспутство и два – на покаяние; но Господь наш, не любящий всю эту народную фенологию, оставил ему два на беспутство и отнял остальные двадцать, и все это кончилось горько, но поучительно. Удивительного простодушия люди.»

***

«Салюстий говорит о Катилине, что он иногда совершал преступления без пользы, чтобы не терять форму.»

***

«… Цезарий спрашивал мариенштадского аббата Германна, видел ли он его когда-нибудь смеющимся: ведь считается, что воскресшие не смеются.»

***

«Увольте, я с этим делом давно завязал, никакой некромантии, только балет и керамика.»

***

«Видя, какая кругом напряженная политическая обстановка, клирик, натурально, вызывает дьявола.»

***

«… После этого он совсем сошел с пути и начал проповедовать вещи, противные святой вере, утверждая, что сказанному поэтами, надо верить во всем. Архиепископ Равеннский его осудил, но ересь распространилась.»

***

«Так-то награждает дьявол своих слуг: тела убивает, души ввергает в вечные муки, да еще тешится, мороча им голову.»

***

«Видишь вон тот большой амбар? Меньше соломы у него на крыше, чем демонов, что стоят вокруг меня.»

***

«Знай, что таково различие между червями богатых и червями бедных: черви богатых истребляют богатых, а черви бедных истребляются бедными.»

***

«При смерти он велел друзьям, чтобы все его золото сплавили в один ком. Друзья спросили, зачем. «Я знаю, – сказал он, – что мои родичи, радуясь моей смерти, разделят мои сокровища. Если же сплавить все вместе, они друг друга перебьют."

***

«Дьявол, однако, предприятия своего не оставлял, являлся ей в разных местах, и она, видя таковую его настойчивость и понимая, что красивых девиц в валлонском Брабанте пруд пруди, принялась его спрашивать, кто он и откуда и все ли в их краях такие мономаны. И так она его допекла, что он возьми и откройся ей: так и так, я-де дьявол, приятно познакомиться. Тут уж она совсем расхотела за него замуж, а он задора своего не терял и думал привлечь ее склонность маленькими сюрпризами: то в чашку ей нагадит, то в суп навоза накладет. До супа ее семья еще как-то терпела – мало ли, кавалеры разные бывают, образованный человек со странностями, – а тут уж они прямо вопрос поставили, что знает ли он, к примеру сказать, молитву Господню (с козырей люди заходят). Говорит: „Прекрасно знаю“. Его просят продемонстрировать. Он читает: „Отче наш, иже еси…“ И поскольку в этой молитве он то и дело перескакивал и допускал варваризмы, то, закончив ее, он со смешком прибавил: „Вот так вы, миряне, обыкновенно читаете вашу молитву.“

Один человек, в чьем доме было много ласточкиных гнезд, поймал одну ласточку, привязал ей к лапе грамотку со словами: «Ласточка, где ты живешь зимой?» – и отпустил, зная по опыту, что ласточки возвращаются на прежние места. Улетев с другими в Азию, она свила гнездо в доме некоего Петра. Заметив грамотку на ее лапе, тот поймал птицу, прочел и приписал: «В Азии, в доме Петра». Когда ласточки воротились, человек прочел ответ и потом рассказывал эту историю как чудо.Вот за это больше всего и люблю, как пишет Роман Шмараков. Совершенно серьезный, академичный стиль в рассказах о немыслимой какой-то дичи, вроде сварливой девицы, после смерти которой могила задымилась, а раскрыв оную, пейзане увидели, что от пояса вверх она сгорела в прах, в то время, как нижняя половина осталась цела или аццких конях, преследующих мирных путников, или того же происхождения жабах, и всяком таком. А потом – раз, эта история о ласточке, напомнившая, КИД (клуб интернациональной дружбы) из нашего детства. У меня была подруга по переписке из Калининграда. А про одну девочку из нашей школы рассказывали, что она переписывалась вот так с болгарином, а потом вышла за него замуж. Представляете, за настоящего болгарина! Однако я отклонилась, надобно рассказывать не про свои школьные годы, чудесные, а о «Книжице наших забав».Итак, сборник анекдотов с которым Роман Львович не впервые выступает как неустанный популяризатор книжной культуры. Обратившись на сей раз к трудам раннесредневековых европейских авторов, писавших, вне зависимости от места происхождения и жительства, на латыни. Тут стоило бы ввернуть сентенцию, вроде: «Ну, не удивительно ли культурная страна Франция, все, буквально все, даже дети и простолюдины бегло говорят там по-французски!» Однако воздержусь, глупости на свете без того в избытке. Тем более, что статус языка интернационального общения автоматически не делал латынь пандемос (всеобщей). В те времена, как и теперь, для овладения ею нужно было пройти долгий и трудный путь, а карьерно-ориентированные люди предпочитали дискутировать о трудах отцов церкви (ну или подводных камнях международного права с точки зрения престолонаследования и спорных территорий). Услаждать слух современников забавными, курьезными или пугающими историями – это во все времена от избыточности.И вот какой казус, могли ли все эти серьезные люди, упомянутые в обширной библиографии «Книжицы…», могли ли думать, что спустя тысячелетие в заснеженной дикой России кто-то вспомнит их не благодаря ученым штудиям и разного рода заслугам, достижениям, представлявшимся им значимыми, но за рассказанный к месту анекдот. Нам не дано предугадать. И когда б вы знали, из какого сора вырастает, в конечном итоге, культурная преемственность. Книга, автор которой скромно титулует себя составителем, включает четырнадцать глав, тематически объединяющих истории в кластеры, среди которых наряду с основополагающими, вроде «Смерти и других превратностей» выступают и несколько, хм, странные, как «Строгание палок в воскресенье». Хозяин-барин, однако же, и коли составителю угодно было развлечь читателя строганием палок, последнему ничего не остается, кроме как принять с благодарностью. Отдельно стоит сказать «О чудесных статуях и головах, и среди прочего – о браках с языческими божествами», где не только про Венеру Илльскую (ну вы помните, помните эту страшную историю Мериме, а я, так просто как страшилку ее в пионерлагере после отбоя впервые услышала). Но и про несчастную Горгону Медузу, причем – и это особенность книги, достойная упоминания – некоторые бродячие сюжеты приводятся здесь в пересказе разных авторов. Кто-то скажет: «К чему?», а мне нравится сравнивать. Славная книжка. Занятная, забавная, аутентичная. Подходит тем, кто не желает забывать, что мир стоит на плечах гигантов, и что прежде жили люди, которые во многом поумнее нас были.

Автор в предисловии обещал не заниматься ни наукой, ни популяризаторством, а только лишь развлечь читателя, например, за застольной беседой.

Получилось это у него? Не особенно. Одно дело история про Поручика Ржевского во время экскурсии по Ржеву, совсем другое – сто историй подряд о нём же на анекдотов.нет. К сожалению, мне нечасто случается оказаться в ситуации, когда было бы уместно рассказать средневековую байку.

Ирония, которую добавляет Роман Шмараков лично от себя, тоже помогает мало.Вот типичная байка:

Один человек, по грехам своим попавший в ад, но по милосердию Божьему воскрешенный для покаяния, рассказывал, как ему в аду досталось. Сперва его ввергли в такой огонь, что он сказал: «Если бы дрова со всей вселенной были собраны для одного костра, я предпочел бы гореть в нем до Судного дня, чем один час оставаться в этом пламени». Вытащили его оттуда и бросили в такую стужу, что он захотел обратно в огонь. Водворенный затем во тьму осязаемую и в непереносимый ужас, он сказал себе: «Служи ты сто лет Богу, щедрою было бы тебе наградой, кабы Он позволил вернуться отсюда в стужу» (Caes. Dial. XII.23).Предкам, конечно, всё это было ближе, чем мне, люди в то время принимали всерьёз байки о рае и аде, но и я кое-что почувствовал. Одна тьма осязаемая чего сто́ит!

Надо сказать, на анекдотов.нет нравоучений можно найти не меньше.Ну, а самая загадочная история всех времён и народов, пожалуй, вот эта:

Один моряк из Бристоля, оставив жену и детей, отправился в плавание. Однажды, после долгого пути, когда корабль его был в отдаленных областях океана, бристолец после еды мыл нож и случайно выронил его в волны. В тот же час у него дома в Бристоле через открытое окошко в кровле упал этот самый нож, вонзившись в стол перед глазами жены. Изумленная женщина его узнала и, после того как долгое время спустя муж благополучно вернулся, спросила у него обстоятельства и время, когда он потерял этот нож; день совпал. Это одно из доказательств того, что море расположено поверх воздуха (Gerv. Tilb. Ot. imp. I.13).Чувствуется завуалированная связь с рассказом сотворением мира из Книги Бытия. Люди XII века, бесспорно, понимали такие намёки легко.И очень нравятся авторские примечания типа таких:

Гильберт Фолиот, покровитель Мапа, был епископом Херефордским в 1148–1163 и Лондонским в 1163–1187 гг.; известен как деятельный противник Томаса Бекета в его распре с королем.Да… распря Бекета с королём… XII век… Примечания рассчитаны не на простых людей.Вот ещё хорошая мысль Романа Шмаракова:

у чертей, когда они принимают человеческий облик, спины нет, но об этом все читали у Сперанского или Флоренского.Не читал ни того, ни другого, но понимаю: такого рода изыскания гордо называют русской философией.А главное, я понял: Роман Шмараков человек образованный.

Даже не знаю, как это воспринимать. Он обладает массой ценных знаний, которыми, с его точки зрения, владеет каждый… Очень доходчиво объяснил мне, какой я идиот. Очевидная аналогия: Миша Берлиоз (впоследствии покойный) с Иваном Бездомным на Патриарших.

В следующей жизни обязательно изучу всё это, включая русскую философию, и тоже стану выпендриваться. В этой воздержусь.Картинки классные, особенно та, что на обложке. Похоже, художник скомпилировал их из книжных миниатюр – тех самых, что содержат рассказанные истории.

Отличная идея.Ну и я немного понял, чем развлекались наши предки в перерывах между молитвами. Вот это приятно, за это автору спасибо.

А развлечения были просты и страшноваты, да. Но, очевидно, людям были нужны именно такие. И это всяко лучше, чем дурацкие видео на каком-нибудь TikTok-e. Это я точно знаю, сам попробовал.

За это и могу с чистым сердцем рекомендовать книгу всем и каждому. Приобщайтесь по мере возможности к состоянию души предков.