Родион Александрович Вишняков
Эволюция
– У вас нет королевы.
– Есть.
Латор вновь посмотрел на Ариса. Тот стоял с закрытыми глазами, погружаясь в поток магических сил. Прошло какое-то время, прежде чем маг открыл глаза.
– Я не могу сказать, говорит он правду или же лжет. Его разум не поддается моей магии, и я не знаю, почему.
– Выяснить что-либо не представляется возможным?
– Нет, – маг покачал головой.
Капитан встал и кивнул в сторону огня:
– В обоз.
Спустя четыре месяца. Штат Сатония. Столица штата город Эбилерн
– Напомню, что в три часа мы с вами должны прибыть в замок государя, друг мой Теорат. – Корс пропустил перед собой стайку детей, с криками и смехом перебегающих улицу, и посмотрел на одну из городских башен. – Насколько я помню, второе знамя было вывешено уже довольно давно. Нам стоит поспешить.
В таких крупных городах, как Эбилерн, располагающиеся на центральной площади солнечные часы со временем переставали быть видны из многих точек. Из-за постоянно расширяющегося строительства и перекрытия движения по нескольким улицам, вследствие начала подготовительных работ по возведению второго ряда защитных сооружений, к солнечным часам зачастую не удавалось даже подойти. Именно в силу этих причин около пяти лет назад городской совет постановил вывешивать на высоких башнях, расположенных в городской черте, сменяющие друг друга знамена с вышитыми на них цифрами. Дежурные, несшие свои смены на башнях, могли в любое время, пока светит солнце, видеть на главной площади часы, а все остальные горожане могли в любой момент найти взглядом одну из башен. Идею признали настолько удобной, что в скором времени сменные знамена с численным обозначением хода времени появились и на внешних сторонах городских стен, где их мог видеть всякий въезжающий в столицу Сатонии. Стоит ли говорить, что теперь все крупные города каждого из штатов пользовались идеей мудрых эбилернцев.
– Нам стоит поторопиться, – повторил свое напоминание Корс.
– Я помню о назначенном времени, – Теорат отмахнулся от назойливого попутчика. – Если тебе так не терпится засвидетельствовать свое почтение бесполезным дворцовым прихлебателям, можешь идти один.
– А как же вы?
– Меня ждут неотложные дела здесь неподалеку. – Маг перевел взгляд с часовой башни на своего друга. – Необходимо переговорить кое с кем.
– Что мне передать Эвену?
– Можешь так и передать.
– Да, но когда ты вернешься?
– Это будет зависеть от того, что я узнаю.
– У тебя одни загадки, а у меня, как всегда, одни вопросы.
– Я бы очень хотел, мой старый друг, чтобы вопросы были только у тебя. Но на этот раз я сам столкнулся с тем, чего не могу понять. И это мне очень не нравится.
– Тогда не буду тебе мешать, – Корс кивнул. – До встречи.
– До встречи, мой друг, – Теорат, улыбнувшись, кивнул в ответ и несколько мгновений следил за удаляющимся Корсом, пока того не скрыла из виду двигающаяся по улице толпа горожан.
Вопросы… Вопросы, требующие незамедлительных ответов.
Теорат быстро шел вверх по улице, лавируя между попадающимися на пути людьми. Хорошо, что на него никто из встречных не обращал внимания. Стоит всего лишь снять мантию и шляпу, заменив ее на простую одежду, и до тебя уже никому нет дела. Все-таки какую огромную… нет, пожалуй, главнейшую роль играет одежда! Особенно при встрече двух незнакомых людей. Да будь здесь хоть сам государь Эвен – в таком же простом наряде его бы никто не узнал. Да и что ему тут делать-то, на обычной улице, пусть даже в столице штата?
Сперва Теорат, вдохновленный подобными рассуждениями, хотел устроить сегодняшнюю встречу в одном из трактиров на самой окраине Эбилерна. Но затем, поразмыслив, маг решил не доводить дело до абсурда. Где меньше народа, там легче привлечь к себе ненужное внимание чужих любопытных глаз. Так что гостиница «Удачный день» была, пожалуй, лучшим из вариантов.
Нужно пройти еще два квартала. Поселенный им туда человек терпеливо дожидается со вчерашнего вечера. Если, конечно, не испугался и не убежал. Хотя не должен. Он трусоват, а Теорат хорошо его припугнул. Так что сегодня многие из вопросов получат ответы. Но все же один из них доводит до легкой паники: что было бы, не окажись Теорат в нужном месте в нужное время?
Вчера, ближе к вечеру, маг государя Эвена, выполняя одно из важнейших поручений своего высокопоставленного нанимателя, оказался возле одного из небольших рынков. Здесь должна была состояться назначенная встреча, и, придя на место, Теорат прошелся своими магическими способностями по доступному ему радиусу, выискивая скрытого собеседника. Неожиданно до его сознания дошла четкая мысль одного из торговцев: кто-то искал здесь свободное место для продажи плодов катамфе.
Это было более чем неожиданно. Теорат поискал глазами заинтересовавшего его человека, и удивление его возросло. Откуда у этого грязного, оборванного бродяги сумка с настоящими плодами катамфе? То, что они настоящие, не было никакого сомнения. По крайней мере, бродяга, мысленно называющий себя торговцем, был в этом твердо убежден. Как назло, с собой была всего одна фляжка с соком, которая могла понадобиться позже. Пришлось влезать в голову к торговцу без усиления магических способностей, но даже то, что удалось узнать при помощи поверхностного магического воздействия, заставило Теората задуматься.
– Я покупаю весь твой товар, – без лишних предисловий начал маг, возникнув прямо перед опешившим от такого поворота торговцем.
– Но… разве вы знаете, что я…
– Ты слишком громко думаешь.
– Вы маг, – торговец понимающе кивнул. – Тогда вы знаете и цену, за которую я смогу их отдать.
– Ты наглый и жадный глупец! – Теорат поднял брови. – Твой товар стоит вполовину меньше того, что ты хотел мне назвать. И ты это тоже знаешь.
– Вы не пра…
– Никогда не пытайся обмануть мага из Калантора, Мако сын Малоса! Я могу вскрыть твой разум с легкостью, словно древесный орех. И это вряд ли тебе понравится. – Теорат с удовольствием отметил появление оторопи и страха на лице караванщика. – Но я не буду этого делать. Я предлагаю тебе сделку, которая позволит поправить твои дела. Сейчас ты отправишься в гостиницу «Удачный день», она стоит на противоположном конце города. Иди в сторону северной часовой башни и найдешь ее. Сними там комнату и хорошенько перекуси. Можешь выпить пива или вина. Жди меня завтра. И не пытайся убежать: я найду тебя, в какую бы дыру ты ни залез.
Нет, этот Мако будет ждать хоть весь следующий год. По двум причинам: он боится угрозы Теората и хочет получить обещанное вознаграждение. Так что никуда он не денется из гостиницы. А вот и она.
Маг толкнул входную дверь и, пригнувшись по привычке, чтобы не задеть остроконечной шляпой притолоку, вошел внутрь и огляделся.
Зала первого этажа была заполнена посетителями едва ли наполовину. Свободных столов было предостаточно, и отыскать сидящего в дальнем углу Мако не составило большого труда.
– Доброго дня тебе, Мако сын Малоса.
– И вам доброго дня, господин маг. – Торговец выглядел посвежевшим. – Так что за дело вы хотите предложить мне? – Караванщик, по-видимому, обдумал вчерашние слова и теперь решил сразу же перейти к делу.
– Для начала ты расскажешь мне в подробностях, как случилось, что твой караван оказался потерян. И не упусти ни одной детали, даже если она будет казаться тебе незначительной.
Спустя три недели. Свободные земли. Город Калантор
Главная библиотека встретила его спасительной прохладой коридора и гулким эхом торопливых шагов. А затем – шепчущей по углам полутьмой, окружающей стеллажи, книги и посетителей. Прямо с дороги, едва бросив конюху поводья взмыленной лошади, Теорат отправился сюда.
Беседа с Мако только укрепила сомнения.
…«Так приказала наша королева».
«У вас нет королевы!»
«Есть»…
Так приказала наша королева… Где-то он уже слышал нечто подобное. Вот только где? Вопросы! Вопросы без ответов!
Маг отложил в сторону толстую книгу, где подробного описывалась жизнь ратусов, и перешел к следующей.
«Описание Великой войны народа Марина с армиями ратусов, случившееся в один полный и пять малых кругов лет по летоисчислению людей. Вышито со слов странствующего мага…»
Теорат методично вчитывался в аккуратно вышитые на ткани линии букв.
«…они идут серой стеной, подобно волне прилива. Неудержимой и равнодушной к потерям и лишениям, как к нашим, так и к своим…»
«…и если верно то, что их короли не жалеют свой народ, то также верно и то, что жестокость, с которой вырезаются наши деревни и города, не в силах лицезреть ни один из гномов, будь у него возможность вступить на пахнущее кровью пепелище…»
«…невелики ростом и уступают в силе всякому воину, но их ловкость и многочисленность сводят на нет любое сопротивление. И Халину стоило огромных усилий не допустить бегства второй и пятой когорт прикрытия…»
«…неудержимая ярость и жестокость в бою, несвойственная тому, что мы видели когда-либо до этих дней…»
«…Хьерман сын Фьерна выбил войско захватчиков из Горндалога. Это одна из первых наших побед и первый крупный успех. И мы все убедились еще раз в мудрых словах Великого Бога: сила нашего народа в единстве…»
«…доставили к Хьерману. На все вопросы они отвечали только одно: так приказал наш король. Когда же вопрос этот задали плененным королям серого народа, чудовищным ликом и уродливых телом, каждый из них ответил: так приказал. наш. король… После чего каждый из них был предан жестокой смерти…»
Теорат придвинул настольный фонарь ближе, всматриваясь еще раз в последний абзац. Затем взял книгу в руки и, подняв ее перед собой, начал рассматривать вышитые буквы на свет. Так и есть: предпоследняя строчка оказалась подправленной. Кто-то убрал из нее первоначальные окончания. По умыслу или же из благих побуждений. Скорее всего, через пару малых кругов лет кто-то из магов решил исправить допущенную предшественником «ошибку». Ведь у ратусов нет королевы.
Теорат несколько мгновений обдумывал увиденное, после чего вскочил из-за стола и схватил фонарь. Почти бегом он направился к одному из стеллажей библиотеки, но вдруг замер и, тихо выругавшись, торопливо вернулся на место. Схватил отложенную книгу и быстро пробежал глазами просмотренный ранее текст:
«…так называемые стаи, каждая из которых подчиняется своему королю. Стаи ратусов, в свою очередь, делятся на семьи, в которых у одного мужчины может быть несколько жен, каждая из которых в течение года может увеличить численность семьи до двух десятков особей…»
Глава пятая
Свободные земли. Город Калантор
Морской ветер, бьющий волнами с пролива, играл копной светлых отросших волос, обвивал вокруг тела полы длинного плаща. Пел смелому путешественнику свою нехитрую песню, в мелодии которой легко угадывались ноты деревьев и соленой воды, накатывающей на каменистый берег острова.
Тин огляделся. От его зоркого взгляда не укрылась одна незначительная деталь: следы запекшейся крови возле обугленного… Нет! Оплавленного большого камня. Немыслимая сила огненного дыхания древнего чудовища, испепелив жертву, подчинила своему влиянию казавшийся несокрушимым камень.
Тин выбрался из-за поваленного дерева и, пригибаясь, преодолел бегом расстояние до места свершившейся трагедии.
Так и есть: рядом с едва заметными останками человека, не попавшими в пасть дракона только по воле случая, лежит вдавленная в выжженную землю застежка с куском плаща. Бедный Ретар! Смелый и отважный друг, не послушавший совета умного Тина и поспешивший в одиночку спасать Анию.
Один из сильнейших магов человеческих штатов вытащил из ножен меч. Клинок, подаренный Тину самим государем за неоценимую услугу, железной песней мести надломил тишину берега. Пропел ее чудовищу, утащившему куда-то Анию и сожравшему убитого им Ретара.
– Тин!
Великий путешественник моргнул и быстро повернул голову в сторону окликнувшего его голоса. Магистр школы Калантора по имени Слирд за время воображаемых приключений Тина подошел к ученику вплотную и теперь возвышался над ним серой скалой. Тяжелая рука отвесила болезненную затрещину, и учитель продолжил свой путь мимо ойкнувшего ученика.
– Маг никогда не должен терять бдительность, ученик Тин. Тем более, если он собирается по окончании обучения покинуть эти стены и пополнить ряды наймитов. Не сомневаюсь, что вам, как и всем остальным здесь сидящим, хорошо известно, что вне защищенных стен Калантора наймитов подстерегает множество опасностей. – Магистр дошел до своего места и, развернувшись лицом к ученикам, продолжил: – Стоит приучать себя к постоянному контролю за мыслями. Иначе можно не успеть спасти ученицу Анию и не отомстить страшному дракону за смерть ученика Ретара, которого вы так безжалостно скормили этому мифическому созданию.
– Что? – удивленно и сердито воскликнул сидевший рядом с Тином Ретар. – Да я тебя сам дракону сейчас…
Тин закрыл глаза, чувствуя, как заливается краской под грянувший смех учеников и учениц. Магистр Слирд, конечно же, без труда смог прочитать его мысли, и теперь про них знают все сидящие тут. Провалиться ему на этом месте!
– Драконы… – прыснул кто-то из учеников под неумолкающий веселый гомон.
– Тин, их же не существует! – засмеялась еще одна ученица.
– Тихо! – коротко бросил магистр, и все разговоры мгновенно закончились. – Ученица Нава права, Тин. Величайшие магистры Калантора признали в спорах тот факт, что драконы – всего лишь детские сказки. Возможно, – магистр повысил голос, переведя взгляд на двух все еще тихо смеющихся учеников, – что в далекие времена они населяли отдаленные части Йос. О письменных свидетельствах наймита Балеота вам хорошо известно. Но большинство магов, в том числе и я, склонны думать, что все эти рассказы не имеют под собой необходимых вещественных доказательств. Однако мы отвлеклись. Тин, поведайте нам, что мы проходили на прошлом занятии?
– Течение времени, – медленно начал Тин, подбирая слова и вспоминая все тонкости темы. – Мудрый и всемогущий Бог создал устройство нашего мира в системе круга, поскольку ничто с тех пор не имеет начала и конца, но бесконечно перетекает одно в другое, сменяясь в ежедневной череде. Самая малая и неделимая единица времени в нашем мире есть час. В сутках, или дне, два десятка и четыре часа. Смену дней Бог научил узнавать при помощи солнечных часов – простого наземного устройства. Это нарисованный круг с отметками и гномоном в центре, тень от которого благодаря движению солнца указывает нам точное время.
– Но ведь солнце светит не всегда. – Слирд воспользовался паузой и задал наводящий вопрос.
– Раннее утро, ночь и поздний вечер, когда мы не можем видеть время, называются межвременьем. Единственный час, который мы можем узнать, это третий час ночи, названный часом петуха. Потому что в природе сей птицы дальновидным создателем заложено просыпаться и кричать именно в этот час. Десять дней, – продолжил свой ответ Тин, – составляют одну неделю…
– Что по месяцам? – нетерпеливо перебил учитель.
– Первая крупная единица измерения, или год, делится на десять и два месяцев. Каждый из них состоит в большей части из трех недель и отличается от других только количеством дополнительных дней. В году четыре времени года – весна, лето, осень и зима. Каждое из времен состоит из трех месяцев, что делает их равнозначными в своей важности для Йос. Первый месяц весны, с которого начинается новый год, состоит из трех недель и одного дня. Второй месяц весны состоит из трех недель ровно…
– Если ты станешь разбирать каждый месяц, мы все тут уснем, – процедил сквозь зубы Слирд. – Общее количество дней в каждом из времен года?
– Весна длится девять недель и два дня. Лето – точно так же. Осень – девять недель и один день. Зима – ровно девять недель.
– Всегда?
– Нет, – спохватился Тин. – Один раз через три года наступает Холодный год, или Год длинной зимы. В этот год третий месяц зимы становится длиннее на один день и равен двум полным кругам и девяти дням.
– Вопрос, – резко выплюнул магистр. – Почему, при кажущемся равенстве четырех времен года, два теплых времени на два, а зачастую на три дня длиннее, чем два холодных? Это касается всех, – Магистр обвел взглядом помещение. – Кто ответит мне на этот вопрос? – Он подождал несколько мгновений и продолжил презрительным тоном: – Запомните, мудрый Бог при необходимой равности и значимости каждого из времен года сделал весну и лето чуть более длинными с одной целью: дать возможность и достаточное время для того, чтобы рожденные весной люди, народы малых племен, звери, рыбы, птицы, насекомые и растения смогли набраться сил и подготовиться к началу своей первой зимы. Именно она определит, кто сможет жить дальше, а кто оказался настолько слаб, что погибнет, не пережив первое суровое испытание.
– Почему же тогда Бог создал холодные времена года? Почему нельзя было сделать круглый год лето или весну? Ведь тогда можно было бы избежать стольких смертей.
– Потому, ученик Пастин, что именно холодные времена года укрепляют наше тело. Длящееся постоянно тепло изнежило бы наш вид, сделало бы нас слабыми. А постоянная борьба за выживание помогает совершенствовать тело и разум. Именно холод способствует постоянному развитию мастерами своих искусств. Ученица Мелери, – взгляд мага перешел с Пастина на его соседку, – надеюсь, вы в состоянии закончить этот затянувшийся ответ?
– Десять раз по десять лет составляют один малый круг. Десять малых кругов составляют один великий круг лет.
– Надеюсь, ученик Тин, вы запомнили то, что сейчас рассказала нам Мелери. Все быстро, четко и по существу. В отличие от вас. На сегодняшнем занятии единственная ваша заслуга, и та – неосознанная, заключается в прекрасном мысленном образе. Внимание! – Магистр вновь повысил голос. – Камень. Сей природный материал хорошо известен своей твердостью. Даже рудокопы Алевора прикладывают немало усилий для того, чтобы свершить с ним какое-либо действие. Ученик Тин в своих мечтах разрушил форму камня при помощи силы огня дракона. Средство, дающее быстрый результат. Но в природе есть другой способ заставить камень изменить свою форму, не столь быстро, но и не столь чудовищно деформируя его внешность. Сила воды может обточить острые углы камня, делая его гладким и тонким. В некоторых случаях она может даже пробить в камне дыру. Нужно лишь время. Но для таких созданий мира, как камень и вода, время в нашем понимании есть понятие несущественное. Запомните и хорошо обдумайте эту мысль. Какой из двух способов вам будет ближе и почему? Завтра я хочу знать мнение каждого из вас на этот счет. – Учитель окинул смирно сидящих детей пренебрежительным взглядом. – До той поры, пока ваш мозг и тело повзрослеют и вы научитесь применять магию, вам необходимо научиться думать и отвечать за свои действия и принимаемые решения. – Магистр быстро прошагал между рядами столов и, подойдя к одному из учеников, навис над ним. Мальчишка слишком поздно заметил приближение магистра и не успел спрятать небольшую фляжку. – И я жду не дождусь этого момента, чтобы наконец-то снять с себя всякую ответственность. – Слирд отвесил очередную затрещину и забрал флягу себе. – Запомните, ученик Церит: применение сока в столь раннем возрасте запрещено. Если вы хотите узнать, насколько сильны ваши магические способности, то советую не тратить ни свое ни мое время попусту. Потому что они ничтожны, иначе вы не думали бы так громко, что вас, должно быть, услышали даже достопочтенные Первые маги в своих склепах. Если же вы знали, что ваша пустая голова ни на что не способна, и хотели столь необычным способом свести счеты с жизнью, могу предложить открытое окно в Наблюдательной башне. Этот способ менее мучителен, и вам не придется ждать. – Слирд развернулся и направился к своему месту. – Флягу я оставлю себе.
– Отдайте! – воскликнул Церит. – Она не моя!
– Тем более. Я прослежу за тем, чтобы эта вещь попала в руки владельца. А вы уже будете объясняться перед ним. Урок окончен.
– Ай! – вскрикнул Тин, разворачиваясь к Ретару и потирая ушибленное плечо.
– Это тебе за дракона! – сердито буркнул поравнявшийся с другом ученик.
– Хватит! – огрызнулся Тин. – Подумаешь…
– Дракон! – рассмеялись обогнавшие их девчонки. – Тин-дракон! – Они залились звонким смехом и побежали по коридору. Видимо, спешили первыми поделиться интересной новостью.
– Да хватит уже! – Тин ощутил очередной удар локтем в бок и, одернувшись, замахнулся на Ретара. Но тот указывал назад. Тин проследил взглядом и увидел выходящего из дверей класса Церита.
– Так и не отдал? – спросил подошедший Ретар.
Церит молча мотнул головой. И процедил:
– Ненавижу его. Как ему вообще разрешили учить нас? Он же над нами издевается!
– Может, он ни на что другое в Каланторе не сгодился? – предположил Тин. – Оказался самым слабым магом, который только и умеет, что говорить. Подарили ему звание магистра и сослали к нам. И все это знают. И он знает это. И знает, что все об этом знают. Даже ученики. Вот и срывает на нас свою злость.
– А вы заметили, что только он один к нам на «вы» обращается? – понизил голос Ретар. – Я все думал, почему. А теперь понял: это он таким способом старается подальше от нас держаться. Что думаешь?
– Я думаю, – пробубнил Церит, – что мне сегодня влетит от отца. Это же была его фляга. И Слирд об этом теперь прекрасно знает.
– А зачем ты ее принес?
– Хотел попробовать свои магические силы.
– Слирд прав. – Тин посмотрел на огорченного ученика. – Подобное применение магии в нашем возрасте очень опасно.
– Да я же только чуть-чуть! Мне Фелс говорил, что если совсем немного, то ничего не будет. Он сам уже много раз так делал, и все было хорошо. Я потому и самую маленькую флягу взял. У папы там знаете, какие есть? Вот такие! – Мальчишка развел руки в стороны.
– Фелс говорил, что уже пробовал так делать? – с подозрением уточнил Ретар.
– Да.
– И у него получалось?
– Не помню, – пожал плечами Церит. – Видимо, да.
– Что-то не верится, – покачал головой Тин.
– А вот сейчас и проверим. – Ретар посмотрел на ребят. – Идемте.
Из широкого оконного проема через тусклое, давно не мытое стекло в просторную залу учебного помещения лился поток утреннего света. Поднявшееся из-за горизонта светило находилось как раз на половине своего пути от кромки утыканного еловыми лесами горизонта к вершине горы Норгентил. Еще каких-то три часа, и диск звезды укроется за каменистой поверхностью, а город погрузится в спасительную прохладу тени. Тогда с новой силой забурлит в Каланторе жизнь. Улицы наполнятся жителями и приезжими путниками. Люди, орки и гномы будут торопиться по своим делам.
Пожалуй, это единственный недостаток каждого из городов. За день камень и дерево нагреваются столь сильно, что до наступления вечера пышут жаром. Другое дело – спрятанные за деревянными заборами деревушки полуросликов или вообще не имеющие заграждений поселения орков и киносов. Там не чувствуется подобной удушливой жары.
Киносы, кстати, появляются здесь редко. Только если сопровождают заказчиков. Особенно интересно наблюдать, когда на улице они встречаются с хали. Проходят мимо, едва сдерживаясь, чтобы не схватиться тут же на месте. Киносы аж рычат в своей еле сдерживаемой ненависти. А у хали от ярости волосы дыбом становятся. Страшно.
Почему Бог заставил два этих племени ненавидеть друг друга? Правда, такое бывает не всегда. Говорят, что старый боевой кинос никогда не нападет на детей хали. А матерый хали может даже поделиться едой с ребенком киносов. Бывало и такое. Но чаще всего эти два племени люто враждуют и не упускают возможности схватиться на оружие. Порой доходит до того, что взрослые…
Ания задержала дыхание.
Хорошо все-таки то, что наймиты двух этих племен нечасто сталкиваются в Каланторе, в отличие от тех же самых полуросликов. Хотя… тех тоже уже давно не видно. Они и раньше-то, как говорит магистр Марбор, появлялись на здешних улицах не столь часто. Судя по географической карте Йос, их малочисленные племена находятся слишком далеко от Свободных земель, чтобы посещать город каждый день. В таких далеких местах вся надежда лишь на странствующих магов.
– Благодарю за ответ, – раздался голос магистра Марбора. Ания подняла голову и расправила плечи. Все-таки хорошо, что магистр спросил не ее! Тот вопрос она толком не знала, не успела вчера прочитать до нужного места. Теперь можно более не опасаться. Урок скоро закончится, а к завтрашнему дню она точно наверстает упущенное. Сядет сегодня и выучит все, что не успела. Только перед этим сбегает с Тином в Шелковый лес. Говорят, там недавно видели настоящего эльфа! Они с Тином просто обязаны посмотреть.
– Ученица Ания, – плохо видящий из-за своего возраста Марбор подошел ближе к ней. – Расскажи нам, пожалуйста, все, что ты успела выучить о драгоценных камнях. Это один из важнейших атрибутов магической жизни всего нашего мира. Слушаю тебя, дитя. Начинай.
– Драгоценные камни, или самаранты, как называют их гномы, есть порождение внутренностей гор. Сам процесс их возникновения сложен и до конца еще не понят. Но Первые маги нашего города пришли к выводу, что своим появлением камни обязаны горячим и тяжелым процессам, протекающим глубоко под землей.
– Верно, юная ученица, – Марбор сделал одобряющий жест. – Пока могу только добавить, что еще до конца не решен один весьма важный вопрос: проистекают ли в настоящее время сии процессы, или же они есть память далеких и неподвластных нашему разуму времен. Отсюда возникает другой жизненно важный вопрос: конечен ли запас драгоценных камней? Наступит ли день, когда отважные рудокопы Алевора поднимут к сияющему свету последний камень этого мира? Или же природа Йос и здесь соблюдет один из величайших законов, установленных Богом: каждый элемент природы восполняется ею самой в необходимом нашему миру объеме. Некоторые из магистров, впрочем, предполагают, что естественная замена допускает замещение пустот в тех же гномских копях близлежащими породами или массами подземных вод. Об этом свидетельствуют рассказы рабочих Алевора. Но твердой убежденности в том, что так происходит всегда, у нас нет. Поэтому вопрос остается открытым и по сей день. Подумайте об этом. Мне бы очень хотелось услышать мнение каждого из вас.
Марбор окинул взглядом слушающих его детей. Большинство из них задастся целью докопаться до сути вопроса. И многие придут обратно с готовыми ответами. Такие моменты старый магистр очень любил. Они не только укрепляли и углубляли знания будущих магов, но помогали и ему самому находить решения разных задач.
Закостенелость мыслительных процессов иногда чрезвычайно мешает. Пожилые магистры Калантора порой сами себя загоняют в тупик, поскольку в их устоявшихся логических цепочках рассуждений нет места для новых фактов. Они могут появиться, но какого труда это будет стоить, прежде чем будет взломана окаменевшая в сознании цепь! Дети же открыты для фантазии и простора идей, поэтому иногда могут создавать конечные, да и промежуточные звенья своих рассуждений с совершенно невероятной последовательностью и логикой. Зачастую они глупы и наивны, но процесс становления не может быть моментальным.
– Продолжай, Ания. Расскажи нам о видах самарантов.
– Все ограненные самоцветные камни делятся на девять групп по цветам. Черный, красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый и прозрачный. Последовательность их расположения в списке зависит от способности каждого из цветов испускать свою энергию.
– Как еще мы можем разделить их?
Ания задумалась. Что-то подобное учитель говорил им на прошлом уроке, и тогда это звучало так просто и естественно, что, казалось, отложится у нее в памяти с первого раза и на всю оставшуюся жизнь. А теперь она стоит и не может…
– А! По силе поглощения этими камнями энергии! Тогда самаранты черного цвета будут стоять в самом конце списка, после прозрачных камней. Они испускают свою энергию весьма скудно, но зато хорошо накапливают ее.
– Именно так. Почему же тогда прозрачные камни идут в этом списке после фиолетовых самарантов, как и в первом случае?
– Потому, что прозрачные камни – уникальные. В них заключены все оттенки цветов других самарантов, от красного до фиолетового, что позволяет им накапливать и отдавать энергию так же, как каждый из камней в списке.
– Верно. Некоторые устные предания, бережно зашитые в книги нашей библиотеки, повествуют о тех далеких временах, когда первые из созданных Богом людей обратили внимание на случайно обнаруженные ими драгоценные камни. В ком-то из них уже тогда была посеяна искра магического умения, и мозг этих воистину Первых магов вступил в чарующее взаимодействие с самарантами. Великое действо не укрылось от взгляда мудрейшего Бога, и он дал нам знание о цветах и силе драгоценных камней. Затем, по прошествии многих малых кругов лет магического совершенствования, были подтверждены и способность черного камня накапливать энергию, и заключенная в прозрачном камне сила всех цветов.
– Почему же в составе прозрачного цвета нет черного оттенка? – подал голос один из учеников.
– Сложный вопрос. Бог не упоминал в своих долгих и мудрых беседах этой странности. Продолжай, Ания.
– Способности камней отдавать накопленную энергию усиливают способности нашего мозга применять магию. Вся она делится на две основных ветви: целительную и разрушающую. И та и другая присущи каждому из носителей магических способностей, но не в равной степени. Кто-то склонен по природе своей к исцелению, кто-то – к разрушению. И равенства между этими направлениями быть не может. Если сильный маг владеет огромной способностью к разрушению, то его целительская сила будет ничтожно мала и никогда не станет равной основному направлению. – Ания сделала небольшую паузу. – Самаранты, в зависимости от своего цвета и чистоты, дают носящему его магу приток энергии для усиления магических способностей. Этим они отличаются от сока деревьев и растений, произрастающих в нашем мире. Драгоценные камни усиливают магию за счет своей собственной энергии и делают это до тех пор, пока имеют собственный запас накопленной внутри энергии. Сок же высвобождает запасы магической энергии в организме самого мага, что дает сильнейший, но краткий приток энергии, из-за чего впоследствии магу приходится долго отдыхать и восстанавливать израсходованные силы. Длительное же использование сока может привести к смерти.
– Какую суть несут в себе оба магических направления?
– Свойства первого заключают в себе способность мага определять малейшие и порой невидимые повреждения в телах людей и прочих малых народов, а также исцелять их, если болезнь поддается воздействию магии. Разрушительная же сила магии дает возможность узнавать мысли других людей и воздействовать на их мозг, погружая его в сон или разрушая. Последнее подвластно только очень сильным магам. Или же тем, кто имеет запас сока катамфе.