Роберта Вустерова
Застрявшие, или Почём кошачье мурлыканье?
Я улыбнулся.
– Это не вся правда. Ладно, спрошу по-другому. Сколько раз ты выпускал Барсика из подвала?
Мурзик окаменел.
– Говори, сколько? Один раз? Два? Десять?
– Один.
– Это была плата за помощь? За добавление биоконвертеру новых функций?
– Да.
Я перевел взгляд на Барсика. На его морде вновь сияла насмешливая улыбка. Гениальный инженер чувствовал себя хозяином положения и, черт возьми, не ошибался.
– Как ты его спрятал?
Барсик хмыкнул:
– Кого его?
Что ж, заранее было понятно, что легко он не сдастся. Но я тоже не лаптем щи хлебаю.
Плеснув в стакан минералки, я протянул его клиенту. Господина Сидорова сотрясала мелкая дрожь, стакан стучал по зубам, вода текла по подбородку, капала на перекрученный галстук. Хотя время поджимало, я терпеливо наблюдал, как он пьет, вытирает лицо скомканным платком, роняет его на пол, поднимает, засовывает в карман и, наконец, почти приходит в себя. Теперь можно было спросить его о том, о чем следовало спросить еще несколько часов назад.
– Господин Сидоров, вы почему-то уверены, что наше бюро, помимо перечисленных в прайсе замечательных пятидесяти восьми услуг, оказывает еще и какие-то таинственные эксклюзивные. Можете уточнить, какие?
– Э-э-э… – пролепетал клиент, – э-э-э…
– Ну же, смелее!
Клиент переступил с ноги на ногу.
– Эти… э-э-э… ну, типа исполнения желаний.
– Каких желаний?
– Э-э-э…
Я почувствовал, что моя челюсть деревенеет.
– Хорошо, задам вопрос попроще. И, пожалуйста, отвечая, попробуйте обойтись без междометий. Итак: кто вам об этом сказал?
– Э-э-э… – произнес клиент и покраснел, как перезревший помидор. – Ну, типа мой друг. Он сказал: «Иди в бюро «Котики напрокат» и найди рыжего кота в одном белом носочке. Он поможет».
– Ха-ха-ха-ха, – произнес Барсик тоном провинциального трагика. – Я помогу? Чем? Вам? Да я вас впервые вижу!
Я остановил его театральщину и на мягких лапах подошел к клиенту вплотную.
– У вашего друга, наверное, есть имя?
Клиент побледнел, как испуганный палтус.
– Е… есть. Кеша. Пе… пе… пе… Петров. Кеша не врал…
Меня затрясло от близости разгадки. Но подгонять собеседника было нельзя, иначе никакая минералка не поможет.
– Не врал в чем?
– Он говорил, что исчезнет. Выберет, в кого превратиться, и исчезнет на пару месяцев. Выбрать только трудно. Этот, – клиент мотнул в сторону Барсика головой, – рыжий, ему сказал: «Если хочешь всех пугать – тогда в привидение. Хочешь, чтобы сюсюкали, носились, как с принцессой, – тогда в кота». – Клиент всхлипнул. – А потом Кеша исчез, и я так и не узнал, что он выбрал.
– Привидение он выбрал, при-ви-де-ни-е, – заорал Барсик. – Черт вас всех побери – при-ви-де-ни-е! Ваш безмозглый сборщик металлолома хотел, чтобы его боялись до заикания.
Господин Сидоров икнул и припал к стакану с водой.
– Ооооо… – простонал Мурзик.
Барсик захохотал.
– Перед превращением я предложил ему приодеться, – продолжил он уже без крика. – Сказал, что в своей майке он никого не напугает. И еще спросил, кем хочет быть, чтобы выглядеть поужаснее. Думал – скелетом в лохмотьях. Или утопленником в кувшинках. Так нет. Пиратом, говорит, хочу быть. Карибского моря. И чего это земляне на пиратах помешаны?
– Да! – вскричал господин Сидоров. – Кеша всегда мечтал стать пиратом. Бороздить, так сказать, моря-океаны. Все жалел, что настоящие пираты давно перевелись.
– Ну и где я ему должен был океан взять?! – огрызнулся Барсик. – Зато приодел его на славу. Шляпа, бандана, ботфорты, повязка на глаз – все, как положено. Только саблю не дал, побоялся, поцарапает кого-нибудь. Так он все к шампурам присматривался.
Барсик осекся, сообразив, что проговорился. Но и без его оговорки все было ясно.
Я хорошо помнил аксиому котоэпсилоновского инструктора, готовившего нас к полету: «У вас не будет ни одной причины верить в то, что на планете Земля есть привидения. Но у вас не будет и ни одной причины в эти привидения не верить».
Благодаря ей я спокойно отнесся к появлению призрака в подвале «Кучерявого барашка». Бесило только, что являлся он лишь мне, лишь мне не давал спать. Наверное, Барсик с трудом удерживался от хохота, когда я на это жаловался.
Боги Вселенной, каким же идиотом казался я главному инженеру!
Прозрачный сизый тип, нарезающий по подвалу круги, размахивающий перед моим носом дурацкой пиратской шляпой, трущийся спиной о косяки, был Кешей Петровым!
Я подвигал онемевшей челюстью и уставился в усмехающиеся глаза Барсика.
– Итак, уточним. Перерабатывая для Мурзика биоконвертер, ты, кроме функции производства котят, добавил кое-что от себя.
Барсик пожал плечами.
– И когда Мурзик выпустил тебя подышать свежим воздухом, ты прямым ходом отправился к сборщику металлолома и подбил его на приключение, которому нет равных.
Барсик хмыкнул.
– А чтобы сделать ситуацию еще гаже, ты, превратив его в привидение, привязал к нашему бюро. Тяжело признавать, но, должно быть, ты славно повеселился на мой счет.
Барсик довольно заржал.
– Теперь вопрос: на сколько месяцев ты превратил его в привидение?
– На много, – оскалился Барсик. – На столько, чтобы вы полезли на стенку.
– Ты же понимаешь, что я могу разнести дом Кеши Петрова на клочки и найти детали сам.
Барсик хмыкнул снова.
– Похоже, тебе известно, что Кеша Петров их припрятал. Знаешь куда?
Барсик помотал головой:
– Больно надо! Я сделал, что хотел, с остальным разбирайтесь сами.
Я посмотрел на Мурзика – он выглядел, как кот, перенесший инсульт, инфаркт, паралич и несварение желудка. Я прислушался к себе – появись у нас нуль-транспортировщик, я бы свалил с этой котолюбивой планеты в ту же секунду. У Барсика есть условия? Я готов на все.
– Я оставлю тебя на Земле, если вернешь его в нормальное состояние. Сможешь сделать это быстро?
– Обижаете, командор. – Барсик пошевелил ушами. – Только этого флибустьера еще найти надо. День же. Выключите свет и ждите.
Казалось, прошла вечность, прежде чем сквозь стену просочилось в комнату расплывчатое сизое пятно. Поколебавшись, будто от ветра, оно сгустилось и приняло очертания призрака, изводившего меня ночами.
Заметив меня, призрак тут же опустился на четвереньки и потерся спиной о косяк. Интересно, чего он добивается?
– Попробуйте заговорить ему зубы, командор, – донесся из темноты голос Барсика. – Отвлеките на пару минут, пока я не перенастрою конвектор.
На других планетах мы с нашим оборудованием могли многое. Как-то я, вооруженный одним лишь индивидуальным программатором магнетической харизмы, довел до обморока венерианского дракона. Но заговорить зубы привидению…
Я выгнул спину горбом, подскакал к прозрачной субстанции и тоже потерся о косяк. Сизому сборщику металлолома это, похоже, понравилось. Он выпрямился, кулаком стукнул себя в грудь и показал на меня. «Наверное, среди призраков принято так знакомиться», – подумал я, проделал то же самое и поднял хвост, чтобы показать, что я на его стороне. Тут Барсик произнес: «Готово!» и включил свет.
Я вздрогнул.
В растянутых штанах, несвежей майке, с саперной лопаткой в руке в центре комнаты стоял Кеша Петров и вращал головой.
– Ооооо… – простонал Мурзик.
– Кеша! – воскликнул господин Сидоров.
– Ерш твою медь, – прохрипел бывший призрак. – Наконец-то. Легче сдохнуть, чем от вас чего-то добиться.
Размахивая лопаткой, он живо объяснил нам, что ему нужно. Кеша Петров жаждал любви, в смысле хотел переиграть договор с Барсиком и побыть теперь обожаемым котиком. Пытаясь довести до меня свое желание, он по ночам, как умел, изображал кота.
Ну, что сказать… Венерианский дракон по сравнению с Кешей Петровым был невинной бабочкой-капустницей. Только после того как я, Мурзик и Барсик, врубив ИПэМэХи на полную, насели на сборщика металлолома сообща, он согласился отдать элементы нуль-транспортировщика в обмен на доверху наполненную кэшем пятилитровую жестяную банку из-под маринованных огурцов.
Едва согласившись, господин Петров тут же протянул к банке руки.
– Детали вперед, – сказал я и посмотрел на часы. До закрытия перехода осталось 137 минут. – Как быстро вы сбегаете к своему тайнику и принесете их сюда?
– Да прям щас, – ухмыльнулся сборщик металлолома и шагнул к шкафу с выдвижными ящиками. – Где, по-вашему, лучше всего спрятать металлическую фигню? Среди другой металлической фигни.
Барсик взвизгнул, а я опять почувствовал себя идиотом. Любовь главного инженера к орудиям труда поражала воображение. Стоило нашей миссии задержаться на какой-нибудь планете, как Барсик обрастал кучей странных предметов, служивших инструментом местному народонаселению. Шкаф он приволок в подвал в первые же дни на Земле. Я никогда не лез в его коллекции, но знал, что ящики давно забиты гаечными ключами, отвертками, дрелями, напильниками, молотками и странными приспособлениями, именуемыми оснасткой. Среди них не то что мелкие детали – космическую станцию можно было спрятать, если перед этим разобрать. Все, из-за чего мы с Мурзиком чуть не сошли с ума, лежало прямо у нас под носом.
