Роберта Вустерова
Застрявшие, или Почём кошачье мурлыканье?
– Согласен, русалка у вашего поэта высший класс! Прямо вишенка на торте. Простите, на дубе. К сожалению, мы предоставляем только те услуги, где задействованы коты. Лешими, русалками, болотными хмырями не располагаем. Пока. Со временем – может быть. Сейчас нет нужных технологий.
– Тогда что ж… – Клиент промокнул лоб платком и потянул к себе прайс-лист. – Раз нет технологий… Против этого не попрешь.
Убедившись, что клиент соскочил с темы инсталляции, я выключил ИПэМэХ и снова погрузился в воспоминания.
…Оглядываясь назад, могу сказать в свое оправдание, что днем Барсик вел себя образцово. С утра до позднего вечера корпел в подвале над техобслуживанием, и никаких изменений в своем заместителе я не замечал. Зная, что наше пребывание на Земле продлится недолго, я не придавал значения его ночным прогулкам. Мне казалось, все идет по плану и скоро нуль-транспортировщик перенесет нас на следующее по заданию небесное тело.
Моя беспечность была наказана самым жестоким образом.
В ночь на понедельник, за сутки до отлета, я и Мурзик пробрались через открытую форточку на кухню «Барашка», чтобы полакомиться запеченными в сметане карасями, свиной отбивной на косточке и другими деликатесами, которые шеф-повар приготовил для нас на прощанье. По понедельникам ресторан не работал, нам никто не мог помешать, и мы предвкушали царское пиршество.
Каково же было мое удивление, когда в темноте со стола в центре кухни до нас донеслось громкое шуршание.
Я быстро включил свет и вздрогнул от неожиданности. На столе стоял смущенный Барсик. Правой передней лапой он опирался на какую-то штуковину, скрытую от глаз черным фартуком одного из поваров. Рядом со штуковиной лежали куски недоеденной пиццы и куча картофельных очистков.
Признаюсь: даже в тот миг я не заподозрил ничего плохого. Хотя и место было неподходящим, и очертания штуковины мало напоминали нуль-транспортировщик, я почему-то решил, что под фартуком высится именно он и Барсик сейчас нам его продемонстрирует. Но рядом со мной был Мурзик, которому не было равных по части подозрительности.
Он вздыбил на загривке шерсть и двинул к столу. Подпрыгнув два раза, Барсик возбужденно замахал хвостом.
– Как хорошо, что вы пришли, – пробормотал он торопливо. – Я как раз собирался проверить новые функции. Вам будет интересно.
Он привстал на задние лапы, переднюю левую прижал к груди, переднюю правую отвел в сторону и поклонился. Я поморщился – мне никогда не нравилась театральщина, с какой наш главный инженер обставлял презентации своих технических достижений.
– Хватит выпендриваться, – угрожающе прошипел Мурзик.
– Сию минуту! – проорал Барсик и широким жестом доморощенного фокусника сдернул со штуковины фартук. – Вуаля!
Я онемел. Нуль-транспортировщика под тканью не оказалось. Вместо него к столу был привернут железный агрегат, сильно похожий на древнюю земную ручную мясорубку. Станина мясорубки соединялась кабелем с клавиатурой – той самой, на которой мы задавали нашему транспортному средству координаты перемещений по галактикам.
Радостно загоготав и разъезжаясь лапами по отполированному стальному столу, Барсик сыпанул в вертикальный раструб горсть картофельных очистков, пробежался когтями по клавиатуре и трижды крутанул ручку «мясорубки». В агрегате что-то щелкнуло, из горизонтального раструба повалил дым и поползло что-то красное.
Сначала из-за дыма нельзя было разобрать, что это такое. Но когда дым рассеялся, обнаружилось, что на столе лежит шапка Санта Клауса.
Натянув ее на свои уши, Барсик энергично повращал ручкой, и «мясорубка» выдала еще две шапки с помпончиками. Спрыгнув на пол, Барсик нацепил их нам на головы. Мы с Мурзиком не сопротивлялись – оцепенели от происходящего. Я пришел в себя лишь тогда, когда гениальный инженер спроворил из недоеденной пиццы склянку с коричневой, резко пахнувшей жидкостью и принялся откручивать на ней крышку.
Я вырубил Барсика хуком слева и кинулся в подвал, чтобы убедиться, что с нуль-транспортировщиком ничего не произошло. Увы, мои страшные подозрения подтвердились. От нуль-транспортировщика не осталось ничего. Подсевший на валерьянку и не желающий покидать Землю Барсик перелопатил наше транспортное средство в обычный УИК – универсальный инверсионный конвертер, каких на КотоЭпсилоне навалом.
Мне очень захотелось оторвать гениальному инженеру уши, но я решил, что успею сделать это на родине, перед своим разжалованием из командоров. А пока мы перетащили неподвижного Барсика в подвал, и Мурзик перепрограммировал его ИПэМэХ так, чтобы впредь все перемещения героя были этим подвалом ограничены. Когда он пришел в себя, мы выяснили, насколько все плохо.
Оказалось, обратное превращение «мясорубки» в нуль-транспортировщик невозможно, так как Барсик избавился от лишних деталей. Когда он составил их перечень, Мурзик схватился за голову. Список занимал четыре страницы, и ничто из него не было простым. «Мясорубка» помочь не могла. От котоэпсилоновского УИКа она отличалась одним существенным моментом – была биоконвертером, то есть работала только с органикой. Сотворить из одной органики другую, самую невероятную, – это пожалуйста. А преобразовать обглоданные бараньи ребра в титановый или бериллиевый компонент нуль-транспортировщика – фиг.
Но настоящие масштабы беды я оценил лишь после знакомства с господином Петровым. Ну да, сразу было понятно, что практичный Барсик не мог выбросить на помойку редкоземельные металлы. «Колись, – сказал я, – и, может быть, получишь каплю валерьянки». Барсик шмыгнул носом и выдал имя. Кеша Петров, сборщик металлолома…
– Командор, – раздался снова голос Мурзика. – У господина Сидорова к вам вопрос.
«Ага, он все-таки пришел к нам не за кошачьими песнями под гусли», – удовлетворенно подумал я и открыл глаза. Несчастный вид клиента меня уже не удивлял. А вот Мурзик… Мурзик был чем-то встревожен, хотя старался этого не показывать.
– Э-э-э… – затянул клиент. – Мне говорили… э-э-э… у вас есть другие услуги. Экс… э-э-э… эксклюзивные.
– Эксклюзивные?! – От удивления я взмахнул хвостом сильнее, чем следовало. – Эксклюзивные? Впервые слышу.
Щеки клиента запылали, как файер футбольного фаната.
– Вы не думайте, – забормотал он с отчаянием человека, решившего кинуться в прорубь. – Я никому не скажу. Цена… цена меня не пугает.
– Вы путаетесь в словах, господин Сидоров. – Мурзик рассмеялся, но как-то ненатурально. – Хотели, наверное, сказать – «индивидуальные», те, что по спецзаказу. Они в конце прайс-листа. Я покажу.
– Подожди, – придержал я Мурзика, – надо разобраться. Кто говорил, что говорил.
– Да что тут разбираться, – неожиданно взбеленился главный программист. – Господин Сидоров спутал два сложных термина. Это бывает. – Схватив прайс, Мурзик махнул мне лапой. – Позвольте, командор, мне самому. Не беспокойтесь, все будет окей.
Я улыбнулся улыбкой Чеширского кота.
Мне было жаль моего друга.
Он не знал, что все кончено.
…Вытащив из Барсика адрес, мы с Мурзиком отправились к господину Петрову с деловым предложением.
Перед тем как постучать в дверь строения, кое-как сколоченного из кусков фанеры и неструганых досок, мы выкрутили ИПэМэХи на полную мощность и встали на задние лапы. Дверь распахнулась. На пороге стоял мрачный мужик в несвежей майке и растянутых тренировочных штанах. В руках он держал саперную лопатку. Держал, как знамя, – сверкающим лезвием вверх. Мужик покачивался. Вместе с ним угрожающе покачивалось и лезвие.
Увидев лопатку, Мурзик пискнул и рванул куда-то вбок.
– Гы, – сказал мужик. – Явились наконец. А то я заждался.
Наклонившись, он занес лопатку над моей головой. В окружавшей его густой смеси запахов я уловил нотки пота, жареных котлет и пива «Три медведя».
– Барсик предупреждал, что ты притащишься. – Мужик осклабился. – Прихлопнуть тебя сразу или дать помучиться?
Сзади меня что-то звякнуло, и противника ослепил солнечный зайчик. Лопатку мотнуло. Лезвие просвистело так близко к моему левому уху, что оно почувствовало движение воздуха.
– Командор, – прохрипел из-за спины Мурзик. – Разрешите. Всего пара взмахов.
Я обернулся. Главный программист миссии с автомобильным бампером наперевес готовился к прыжку. От солнечных бликов на хромированном покрытии автомобильной детали резало глаза. Откуда взялся бампер, я понял, заметив у забора проржавевший «Ford».
– Отставить! – скомандовал я. – Никаких военных действий. Только переговоры.
– Гы-гы-гы, – заржал сборщик металлолома. – Барсик говорил, что ты – этот… как его… рапа… пара… парафиновый интеллигент.
