Рианнон Илларионова
Школа Хизер Блоссом
– Честное слово, я по записи и очень быстро. Благодарю!
И змеей скользнула в узкую щель.
– Что ты себе позволяешь? – Лысоватый толстяк лет сорока уселся обратно в кресло, рукой указывая на место перед собой.
Дама уютно расположилась напротив рабочего стола.
– Кажется, ничего лишнего… и ничего нового. Чем быстрее мы решим мой вопрос, тем скорее я исчезну отсюда.
Мастер Донахью закатил глаза.
– Слушаю.
– Моя юная родственница, ближайшая, поступила в «Хизер Блоссом»…
Толстяк погрустнел и явно напрягся. Белинда если и заметила это, не подала вида.
– Эта школа совершенно безопасна, – буркнул ее собеседник.
Белинда кивнула.
– Именно о безопасности я и пришла поговорить.
Толстяк с шумом выдохнул.
– Орден не разрешит ей обучаться в другой школе. Не в обиду, Белль. Да и знает ли девушка иностранный язык, чтобы должным образом учиться в Бретани или России? Или ты хочешь отправить ее в Шотландию?
– Не думаю, что ей нужно обучаться в другой школе, – согласилась дама. – Но ей может понадобиться телохранитель.
Толстяк вытаращил глаза.
– Мы уже обсуждали это. Кого я могу рекомендовать? Что я скажу? – Голос мастера Донахью стал иронично-писклявым. – Что есть девочка, которой угрожают злые, то есть добрые, духи из потустороннего мира? Ты полагаешь, я могу все это сказать?
Белинда смотрела на него серьезно и строго.
– Полагаю, нет, не можешь. Я пришла просить о другом. Отдай мне то, что я передавала тебе на хранение через пака. Кстати, ты в курсе, что он бродит у тебя под окнами? И не лги, что оно где-то затерялось. Я предупреждала.
На лице Донахью разом сменилось несколько эмоций: сомнение, легкий страх, сожаление. Наконец он с шумом отодвинул кресло, встал и подошел к стене. Белинда удовлетворенно улыбнулась. Донахью, прикрывая тучным телом сейф, хитроумно спрятанный за раздвигающимся книжным шкафом, болтал не переставая:
– Если бы ты знала, Белль, каких трудов мне стоило сохранить его. Все время боялся, что за ним придут. И за мной…
Белинда улыбнулась.
– Знаю-знаю. Тебе угрожали, а ты дрался, как волк-одиночка, защищая мои интересы.
Мастер Донахью запер сейф и вернул на место книжные полки, подчиняющиеся отлаженному механизму. В руке он сжимал крохотную шкатулку.
– Вообще-то, так оно и было, – немного обиженно произнес он.
Белинда улыбнулась шире и протянула руку.
– То, что он у тебя, никто, кроме меня, не знает. Я уже заплатила тебе. И сейчас еще заплачу. И она, когда войдет в силу, отплатит сполна. Ши ценят верность. Лишь бы сейчас сберечь девчонку.
– Та самая? – жалобно спросил толстяк, усаживаясь на прежнее место.
Белинда кивнула. Осторожно открыв шкатулку, она заглянула внутрь и осталась довольна.
– Цело. Я выпишу тебе чек. Без суммы, Тре́вор. Ты заработал.
Донахью откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул. Хорошо, когда сложная работа честно оплачивается. Хотя и опасной быть не перестает.
– Белль, – предупредительно сказал он, – во главе Ордена сейчас твой старый знакомец – Рена́р, и он… тебя не любит.
Белинда О’Ши уже направлялась к двери. Взявшись за ручку, она повернулась.
– Я не боюсь людей, Донахью, – сказала она. – Даже ведьм. Но некоторых бессмертных опасаюсь.
В приемной она доброжелательно покивала полной недоумения секретарше и кучке обреченно ожидающих и вновь вошла в прохладный лифт.
На улице Белинда начала осторожно оглядываться в поисках швейцара. У входа его уже не было, и люди открывали себе двери сами.
За спиной кто-то хихикнул. Белинда резко обернулась.
– Твои шутки!
Пак ухмыльнулся:
– Я шут, вот и шучу. Я ждал тебя. Многие из нашего мира помнят тебя. Я расскажу, и они будут рады.
Белинда взяла его под руку и повлекла за собой. Вокруг клубился черно-серый людской поток, юноша в яркой причудливой одежде сильно выделялся. Кто-то из прохожих откровенно пялился, некоторые снимали на телефон.
– Скажи мне первую заповедь твоего народа! – потребовала старушка и сама же ответила: – Скрывать свое присутствие.
Юноша вновь широко улыбнулся.
– Люди не увидят главного – это. – Он показал пальцем на свои небольшие рожки, прикрытые пышными светло-рыжими волосами. – А если и увидят мельком, то не поверят.
– Твой зеленый с золотом камзол видно издалека, – негодовала Белинда.
Пак вспрыгнул на бордюрный камень и продекламировал:
– «Зелень и злато выглядят богато». Мне не хватает яркости моего мира. Для людей я бродяга и уличный артист.
– «Да ты… не ошибаюсь я, пожалуй, повадки, вид… Ты – Ро́бин Добрый Малый?» – хмыкнула Белинда. – Хоть тебе и нравится здесь, я к тебе с просьбой.
– Я понял это сразу, – безмятежно откликнулся парень.
– Отправляйся в школу, у тебя это получится быстрее, чем у меня. Найди там девочку. Элинор. Маленькая, рыженькая. Моя внучка. Передай ей. – Белинда положила парню на ладонь шкатулку и сжала его пальцы своими. – Как можно быстрее. Раньше надо было, да я… сам знаешь… пару недель только из темницы.
Робин отсалютовал свободной рукой.
– Не бойся, все исполнит верный дух.
Робин шагнул в сторону и растворился в воздухе. Никто ничего не заметил.
– Поспеши, пак, – тихо сказала Белинда.
✧☽◯☾✧Школа «Хизер Блоссом»✧☽◯☾✧
Кто-то легонько потряс Элли за плечо.
– Мистрис О’Ши, – позвал ее голос шофера. – Проснитесь, мы приехали.
Элли протестующе замычала и попыталась оттолкнуть невидимку, который мешал ей закончить разговор со старухой. Но сон уже исчез. Девушка с силой сжала веки, не желая сдаваться, но они распахнулись помимо воли. Дверца авто оказалась открыта, а шофер, опять в фуражке, протягивал ей руку, приглашая выйти. Элли оперлась на его пальцы и выбралась наружу.
Прямо перед ней оказались ворота, обмотанные цепями и увешанные громоздкими замками. За кованым забором высился огромный особняк со множеством башенок, окон, выступов и парапетов, от которого вела к воротам широкая каменная дорога.
По ту сторону забора стоял мрачный старик и возился с замками. Элли подошла ближе к решетке, робко рассматривая его. Это был настоящий гигант с крупной шишковатой головой и тяжелым взглядом исподлобья. Распахнув ворота, он посторонился перед Элли, жестом приглашая ее войти. Элли сделала шаг.
«Ну вот и новая жизнь, – подумала она. – Здравствуй. Все прежнее я оставляю позади».
Она прошла по тропинке вперед и осмотрелась.
Все вокруг утопало в зелени кустарников и отдельно стоящих деревьев, за которыми просвечивало множество разных строений. В беспорядочной природной гармонии тут и там виднелись пестрые островки маргариток, а над головой переливчато звенели птицы. Элли оглянулась. Шофер внес на территорию школы ее вещи и теперь прикреплял на ее чемоданчик наклейку. Элли подошла поближе и посмотрела: «Элинор О’Ши, первый курс».
Элли перевела взгляд на шофера, внутренне настраиваясь на просьбу.
– Снимите фуражку, пожалуйста. Хочу кое-что проверить.
Тот отрицательно покачал головой и улыбнулся.
– Это, – он показал рукой в сторону особняка, – главное здание школы. Там проходит основная часть занятий.
Элли, огорченная отказом, отвернулась и принялась рассматривать особняк. В нем было три этажа, а у самой крыши виднелись небольшие окна – скорее всего, чердака. По четырем сторонам высились башни, а вход располагался посередине. Вид старинного здания зачаровывал.
– Если заблудитесь, спросите любого из… темных… служащих или любого из преподавателей, – продолжил объяснять шофер. – Или посмотрите на карте, она висит у входа. Вы скоро научитесь здесь ориентироваться. Сейчас пойдемте со мной, отведу вас к директору.
«Каких еще темных?» – подумала Элли.
– Ваши вещи будут в общежитии для первого курса, в вашей комнате, – сказал он. – На первом этаже вывешены списки, там прочитаете, куда вас поселят. – Он снова приветливо улыбнулся и показал рукой в сторону ближайшего двухэтажного дома из серого камня, чья крыша виднелась за кустами ежевики.
Приглашающе взглянув на Элли, шофер зашагал в сторону замка. Элинор медленно шла вслед, наблюдая, как из-за деревьев постепенно показывается здание школы. Оно оказалось монументальным, вблизи особенно мрачным и древним.
«Скорее всего, это чье-то родовое поместье, которое приспособили под учебное заведение, – подумала девушка. – Может быть, оно принадлежало кому-то из первых преподавателей».
Элли не очень хорошо разбиралась в архитектуре, но поняла, что особняк примерно Викторианской эпохи. От него ощутимо веяло тайнами, мраком и вампирской эстетикой. Элли это не особо понравилось. Ей больше по душе было раннее и высокое Средневековье, легенды о Робине Гуде и сказки о малом народце, которому нужно оставлять молоко и печенье. К тому же Элли удивляло и настораживало отсутствие вокруг учеников и персонала. Она же не одна тут?
Приблизившись к дверям, шофер замедлился, поджидая Элинор. Она поднялась по шести каменным ступеням и коснулась рукой темной деревянной двери. Вход напоминал ворота – двустворчатые, обитые коваными металлическими узорами. Шофер не торопил девушку, давая осмотреться.
Подняв голову, Элли рассмотрела надпись над дверями, которая шла полукругом: «A realibus ad realiora», и чуть ниже перевод: «От реального к реальнейшему». По-видимому, это был девиз школы – подобные заведения любят традиции и все, что подчеркивает их древность и особенность. Фраза цепляла, заставляла вдумываться, но Элли не могла понять ее скрытого смысла.
– Думаю, директор Баркли вас уже заждался, – дипломатично сказал шофер, открывая перед девушкой одну из створок.
Элли зашла вслед за ним, оказавшись в ярко освещенном вестибюле. Шофер молча пошел вперед, прекрасно ориентируясь в поворотах коридоров. Переходы, развилки, лестницы… Элинор же, напротив, все казалось одинаковым. Девушка пыталась запомнить дорогу, но уже через несколько минут оставила эту затею.
«Скорее всего, мне покажут дорогу отсюда», – подумала она.
Дверь в кабинет директора была лишена каких-либо надписей, шофер постучал и, дождавшись приглашения войти, посторонился. Заходя внутрь, Элли услышала в коридоре удаляющиеся шаги и поняла, что ее оставили.
Какой из себя директор школы, она не представляла и потому не удивилась.
– Мистрис Элинор О’Ши? – уточнил мужчина приятным тенором.
Элли даже не кивнула в ответ, невоспитанно уставившись на хозяина кабинета. Темноволосый и зеленоглазый, директор больше походил на киноактера, чем на педагога. Он казался довольно молодым, не более тридцати пяти лет, и без малейшего занудства во взгляде. О занимаемой серьезной должности напоминал только строгий черный костюм.
Элли уже чувствовала, что предмет директора будет у нее любимым, даже если это спортивные занятия.
– Я – мастер, господин, хозяин, повелитель. Обращение к мужчине внутри Ордена. Персиваль Эван Баркли, – представился он. – Вы приехали одна?
– Да, – несмело ответила Элли.
«Значит, это он прислал письмо? Интересно, тут всех новичков приводят сразу к нему или это… из-за тетушки Белинды?»
Элли постоянно пыталась отвести глаза от проницательного взгляда директора, но все же не могла удержаться, чтобы не смотреть на него.
– Устраивайтесь. Как вы доехали? – приветливо сказал директор.
Он показал рукой на один из стульев. Элли присела на краешек, плотно сжав колени.
«И что я должна ответить? Дорога весьма необычная».
– Хорошо… – смущенно ответила Элли, но директор понимающе кивнул.
– Мистрис Белинда что-нибудь вам рассказала? О школе?
Элли все-таки посмотрела на директора.
– Не очень много, – сказала она, уповая, что ее слова звучат не совсем уж глупо. – Она сказала, что я во всем разберусь на месте.
Мастер Персиваль резко выдохнул и слегка откинулся на спинку стула:
– Старушка Белли умеет перекладывать ответственность. Тогда смею вам предложить универсальный принцип для жизни в этой школе – ничему не удивляйтесь.
«Кажется, и тетушка говорила что-то похожее», – припомнила Элли, а директор продолжал:
– Уроки вас ждут не самые обычные. Персонал наш может вызывать удивление или даже испуг.
Элли вежливо молчала.
– Но смею уверить, вам, – директор выделил последнее слово, – бояться нечего. Вы что-нибудь знаете о древних языческих культах Великой Богини?
Элли кивнула.
– Я читала «Туманы Авалона» и… «Википедию».
Мастера Баркли это, похоже, воодушевило.
– Наша школа специализируется на, скажем так, современной интерпретации этих культов. Например, мы отмечаем праздники Колеса Года…
– Восемь Праздников Рощи? – решилась перебить его Элинор, но директор только обрадовался такому уточнению.
– Именно, мистрис О’Ши! Видите, вы уже практически в наших рядах. Кроме того, вас ожидают руны, рукоделие, астрология, изучение трав и кое-что еще. Вы слышали что-нибудь о Дже́ральде Га́рднере?
– Немного, – осторожно ответила Элли, еще не понимая, к чему клонит директор.
– В нашей школе вы будете изучать все, что связано с матриархатом, подробно и досконально. – Мастер Персиваль оперся локтями на стол, внимательно разглядывая Элинор. – Вы сможете узнать о Богине и Боге как архетипах бессознательного, научитесь управлять личной силой и поймете, каким на самом деле законам подчиняется этот мир. Пока вам все понятно?
Элли на всякий случай кивнула.
«Если не будет математики и спорта, я на все согласна! – подумала она. – К тому же это звучит очень интересно».
– Тогда я, пожалуй, перейду к самой сложной части, – продолжил директор. – Насколько вы знакомы с кельтским бестиарием и нашими народными легендами?
Элли выпрямилась на стуле.
– О да! Мастер… Баркли, я… это мое самое любимое, – путано, но очень воодушевленно забормотала она.
Директор расслабился.
– Теперь я за вас спокоен. В нашей школе вы найдете немало отсылок к сказаниям кельтов. И последнее… Постарайтесь не выходить из комнаты, когда в коридорах гасят свет. Студентам это запрещено.
– Хорошо… – Элли и без таких ограничений не собиралась гулять по ночам.
– Тогда я отпускаю вас знакомиться с однокурсниками и отдыхать. – Мастер Баркли встал и предупредительно открыл перед Элли дверь кабинета, выходя следом за ней. – Думаю, мне стоит проводить вас до выхода. В школе слишком легко заблудиться новичку.
Элли несмело подняла на мужчину глаза, и он ободряюще улыбнулся.
– Могу я задать вопрос? – Директор молчал, и Элли продолжила: – Почему вы зовете меня «мистрис»?
Мастер Баркли пошел по коридору, и Элли последовала за ним.
– Мы виккане, современные язычники, так называем себя в наших ритуалах и заклинаниях. А для членов Ордена слова «мастер» и «мистрис» стали официальными обращениями.
«Орден? Еще какие-то тайны?» – подумала Элинор, но задавать дополнительные вопросы пока не решилась.
✧☽◯☾✧В то же время между Дублином и школой «Хизер Блоссом»✧☽◯☾✧
– Почему, спрашивается, мы должны ехать в эту школу? – раздраженно выпалила девица внутри мчащегося по извилистой дороге автомобиля.
Сидящие напротив нее две ее сестры – родная и кузина – переглянулись. Одна из них, близнец говорившей, отвернулась к окну, не желая вступать в перепалку. Вторая, наоборот, явно обрадовалась такой возможности:
– Мы ведь уже достаточно это обсуждали. – Она легонько кивнула в сторону шофера, но девушка, начавшая разговор, не замолкала:
– Да плевать, Констанс, пусть слушает! Я хотела в Бретань.
Констанс хрипловато расхохоталась, запрокидывая голову.
– Так хотела… сидела и хотела, вместо того чтобы учить французский. Дебби, ты, как всегда, неподражаема!
Дебора надулась как хомяк.
– Там изучают английский с первого курса. Меня бы все понимали!
– Дениз! – обратилась Констанс ко второй близняшке. – А твои успехи в изучении языков такие же?
– А я в Бретань и не хотела. Меня больше напрягает, что мы будем учиться здесь, а не в Шотландии. – Дениз скорчила гримасу. – Как представлю, что всю жизнь при упоминании школы буду пояснять, что училась в ней не за грехи родни, так аж сыпью покрываюсь. Отец предлагал в Шотландию. Но дядя уперся рогом – только к нему!
– И все мы знаем из-за чего!
– Или, точнее, из-за кого!
Сестры разом рассмеялись, не обращая внимания на шофера. Тот сохранял олимпийское спокойствие.
– Я, конечно, очень люблю дядюшку Персиваля, – протянула Дебора. – Но почему мы должны учиться рядом с убогими? Он мог бы перевестись в Магистериум Эдинбурга, и мы все равно оставались бы вместе. А отсюда не сможем выйти до лета!
– А как же наблюдение за фейри? – напомнила ее копия. – Дядя очень восторженно отзывался об этом месте.
– Мне больше волнует, что здесь мы будем вынуждены общаться с социальным дном, Дениз, – скривилась Констанс.
– Здесь я с тобой полностью согласна.
Констанс хлопнула себя по колену.
– Вот! И я о том же. Нам же буквально жизнь ломают. А на фейри мы еще в Магистериуме наглядимся.
Дебора скуксилась.
– Если бы я обучалась во Франции, как наш магистр, у меня бы нашлись с ним общие темы для разговора. Нет, дядя просто обязан устроить мне стажировку в Магистериуме вот прямо следующим летом! Это еще малая компенсация за то, что мы хороним себя среди отщепенцев.
Она обернулась на шофера.
– Эй, мы скоро приедем? Вы назло так медленно тащитесь?
– Примерно через полчаса, мистрис Баркли, – спокойно ответил тот.
Дебора повернулась к сестрам и возмущенно закатила глаза.
– Прислуга всегда найдет, чем насолить. Хотя чего взять с третьего сорта – ни ума, ни воспитания.
Автомобиль затормозил у витых кованых ворот, и шофер первым покинул автомобиль, чтобы помочь девушкам выйти.
✧☽◯☾✧То же время✧☽◯☾✧
✧☽◯☾✧Кладбище Гласневин✧☽◯☾✧
По каменной дорожке Гласневина не торопясь прогуливались двое мужчин. Сторонний наблюдатель не сразу мог бы понять, знакомы ли эти двое между собой и ведут ли они беседу? Мужчины то сходились вплотную и перебрасывались парой фраз, то один намного обгонял другого, и второй не спешил нагнать собеседника.
Тот, кто шел впереди, был очень высок и строен. Светлые волосы оттенком граничили с сединой и спускались немного ниже плеч. Одежда его казалась неброской, но это была та простота и элегантность, которая и выдает посвященным истинную стоимость вещей. Двигался мужчина размеренно и вальяжно, поглядывал вокруг лирично и созерцательно и явно наслаждался предосенней прохладой утра. Это был глава Ордена магистр Рена́р.
Второй мужчина был темноволос. Когда лучи солнца падали на его короткую шевелюру, она бликовала медным цветом. Мужчина был пониже и заметно полнее собеседника, при себе имел портфель, который цепко держал обеими руками. В отличие от спутника, одетого в длинное осеннее пальто, толстяк был только в деловом костюме, словно приехал к месту встречи в автомобиле и не рассчитывал далеко идти пешком.
Миновав ботанический сад под ажурным куполом, мужчины свернули в сторону и пошли по узкой аллее. Вокруг высились покосившиеся старинные кельтские кресты и обломки каменной кладки, напоминавшие разрушенный временем замок. Магистр задумчиво остановился у одной из могил, и у толстяка не осталось выбора, кроме как приблизиться. Сделал он это неохотно, выставив вперед портфель, словно защищаясь. Ренар показал на истертые буквы надгробия:
– Взгляните. Говорящая надпись, не так ли?
Второй мужчина послушно наклонился, разбирая сбитые временем буквы.
– Счастливый, потому что не долг? И что из этого?
Магистр снисходительно взглянул на собеседника.
– Это латынь, Кве́нтин. Не quia, а qui. Счастлив тот, кто ничего не должен. Это про вас.
«Есть что-то в этих французах… – подумал толстяк. – Вечная насмешка. Ненавижу! А что делать?»
Ренар с интересом посмотрел на портфель, которым Квентин загородился от него.
– Как долго вы… ваша организация намерена меня… требовать у меня деньги? – нервно поинтересовался толстяк и зябко поежился.
Магистр задумчиво поиграл тростью. Отвернувшись от собеседника, он с подчеркнутым интересом любовался пейзажем.
– Ну разве мы требуем? – пробормотал он. – Мы только просим.
– Как долго? – Толстяк немного возвысил голос.
– До той поры, пока они у вас будут, – с легким смешком ответил Ренар.
У толстяка явственно побагровела шея, но он сдержался.
– Я могу получить те… документы?
– Которые компрометируют вас? – подчеркнуто деловито уточнил магистр.
– Тише, умоляю! – прошипел толстяк.
Ренар погладил орнамент кельтского креста.
– Местные жители немногословны. Вы слышали, что говорят про тис, Квентин? Про тис, которым засажены многие кладбища? Дерево смерти и бессмертия.
Квентин невнятно замычал, но Ренар решил принять это как согласие на продолжение темы.
– Про него говорят, что корни его нанизывают на себя головы мертвецов. Это удерживает их в земле. Так же и ваши тайны. Пока вы спонсируете нашу маленькую организацию, мы не даем документам ход.
– Я желаю получить их, фотографии, переписку – все.
Магистр с интересом посмотрел на собеседника, словно не веря, что это его давний знакомый.
– Желать вы имеете право. А вот получить… Впрочем, если вы найдете компромат…
Толстяк дернулся.
– …то есть аналогичные документы на кого-то еще, то… мы сможем обменяться.
– Согласен, – отрывисто произнес Квентин.
Для Ренара это оказалось приятной неожиданностью.
– Даже так? И много?
– Достаточно. И меня оставят в покое? Навсегда?
Квентин извлек платок и промокнул лоб. Напряженный разговор мучил его настолько, насколько его собеседника развлекал. Ничего не ответив, француз развернулся и зашагал по тропинке дальше. Подскочив на месте, Квентин бросился за ним, равно боясь и продолжения разговора, и смены темы.
– Я вижу, что вы заинтересовались моим предложением. Я могу быть вам полезен, и… я хочу свободы.
Ренар капризно пошевелил губами и решил картинно обидеться:
– Неужели вы чувствуете себя в плену?
– Скорее в рабстве, – буркнул Квентин.
– Отчего же вы вините в этом меня? Я не нарушал законов своего мира.
– Вы меня шантажируете… это противозаконно, – сопротивлялся толстяк.
Ренар резко остановился и явно разозлился, словно собеседник задел что-то важное.
– Вы, с позволения сказать, обычный человек, homo vulgaris, верите только в плоть и в деньги… Законы моего мира про «никому не вреди» на вас не распространяются. И я даю вам возможность искупления.
В планы толстяка явно не входило взбесить собеседника, и он интуитивно почуял, чем это для него чревато.
– Беру свои слова назад! Мы оба погорячились.
Ренар, опираясь на трость, прошествовал дальше. Квентин с портфелем наперевес засеменил ему вслед.
– Мне нужны гарантии… – бормотал он.
– Гарантии? – Магистр иронично поднял брови. – Вам? Мои? В чем?
– В том, что меня оставят в покое, когда я сдам вам кое-кого.
– Славно. Слово ведьмы вас устроит?
– Вы смеетесь?! Просто обещайте. У меня уже нет сил. Я хочу исчезнуть.
Ренар вновь остановился и мельком оглянулся. Вокруг никого не было, и он сдернул с правой руки перчатку. На среднем пальце блеснул перстень с большим синим камнем, возможно, сапфиром. Квентин зачарованно смотрел на украшение. Магистр протянул руку Квентину и с силой сжал его ладонь.
– Обещаю, у вас появится возможность исчезнуть. Вы будете свободны.
– Спасибо! – с жаром воскликнул Квентин и, подчиняясь непонятному импульсу, наклонился и припал губами к прохладному камню.
Ренар тонко улыбнулся, наблюдая этот порыв. Потом отнял руку.
– Когда вы сможете представить то… о чем упомянули?
Квентин явно приободрился.
– В течение недели. Я же не дома под подушкой это храню, вы понимаете?
– Вы разумный человек, Квентин. – Магистр мягко рассмеялся. – Я всегда верил в ваш здравый смысл и предусмотрительность. А что с последним нашим требованием? Вы принесли?
Ренар с интересом взглянул на портфель, которым Квентин отгораживался от него все это время. Тот замялся.
– Да, но… Это последнее, что у меня осталось, поймите. У меня долги. Семья. Я рассчитывал на вашу доброту.
Ренар мягким, почти нежным движением отнял у собеседника его ношу.
– Я знаю. Сегодня наша последняя встреча, мы вас освобождаем.
Положив портфель на колено, магистр распахнул его и оглядел аккуратные тугие пачки.
– С вами приятно иметь дело, Квентин. Мне будет вас не хватать.
Толстяк мельком взглянул на часы.
– Я уже опоздал, болтая тут с вами. Мой подручный вам позвонит…
Ренар этого не оценил.
– Лучше, если он свяжется с подручным моего подручного, это будет разумно и безопасно. Что же… прощайте, Квентин.
Толстяк кивнул и быстрым шагом пошел по асфальтовой дороге, вдоль которой росла ухоженная живая изгородь из тиса.
Магистр Ренар с сожалением посмотрел ему вслед и медленно пошел в противоположную сторону. Но не успел он пройти и десятка метров, как из-за поворота резко выскочил высокий и спортивный молодой человек в дорогом, но несколько мятом костюме. Его рыжеватые волосы, ухоженные и постриженные в хорошем салоне, сейчас были растрепаны, словно мужчина недавно дремал в некомфортных условиях. Некоторое время оба смотрели друг на друга. Потом рыжий коротко поклонился и приблизился.
– Прошу прощения, месье Ренар, это экстренно, я ждал, пока ваш собеседник уйдет… – Рыжеволосый немного задыхался, словно он недавно быстро бежал.
Магистр холодно посмотрел на него.
– У меня тут действительно важная встреча. И мне совершенно не нужно светить своих людей перед вулга́ром. Хотя ему уже недолго с нами общаться. Но тем не менее, Се́ймур, где ваш разум? Ведь вы лучший из моих подчиненных.
– Прошу прощения, – повторил Сеймур. – До вас не смогли дозвониться. Ваша предшественница вышла из заключения. То есть предшественница вашего предшественника, простите за косноязычие. А та девушка, на которую были особые указания, отправлена в ирландскую школу.
Ренар с деланым любопытством взглянул на рыжего.
– И? Где важные известия?
Сеймур выглядел расстроенным и уже испуганным. Магистр тем временем вытащил из кармана пальто плоский телефон в кожаном чехле.
– Действительно, отключен. – Ренар нажал кнопку сбоку. – Вот это ужасная новость. Что касается твоего сообщения… я прекрасно знаю, что старуха вышла. Это же я ее освободил! И про девушку мне тоже известно… довольно давно.
Телефон неожиданно зазвонил.
– Сорняк мироздания! – выругался магистр. – Да! – послушав пару минут, он, ни слова не говоря, отключился и с явным отвращением сунул телефон обратно в карман. – Опять те же «важные» новости. И каждый считает, что сообщает мне их первым! Почему меня не могут оставить в покое хотя бы на день?!
Ренар вновь неспешно зашагал вдоль ухоженных зеленых газонов. Осень совсем не ощущалась в этом царстве буйной природы. Если бы не обилие каменных памятников и кельтских крестов с языческим орнаментом, можно было подумать, что вокруг парк отдыха. Людей в этот утренний час было совсем немного, только вдалеке ходили несколько служителей.
– Потому что вы глава Ордена, – воскликнул Сеймур в спину начальнику.
– И мне это нравится, – рассмеялся магистр и немного приостановился, поджидая подчиненного для продолжения разговора. – А где сейчас Белинда?
Сеймур стал чуть ниже ростом.
– Не знаю, месье Ренар. Выяснить?
Разозленным магистр не выглядел.
– Попытайся, но я гроша ломаного не поставлю на успех. Белинда неуловима. Она может быть где угодно, я не удивлюсь, если она выйдет из-за этих зарослей… – Магистр махнул рукой в сторону живой изгороди. – И уж тем более я не удивлюсь, если она вылезет из любой из этих могил.
– Не понял, месье, – пробормотал Сеймур.
Ренар с подчеркнутым вниманием заглянул ему в лицо.
– Как бы тебе объяснить… Белинда О’Ши – такая особенная женщина, что способна на все. Я просто уверен, что она снова начнет плести интриги, гнуть свою линию, где-нибудь проколется и я смогу упрятать ее уже пожизненно.
– Простите… – протянул Сеймур. – Но зачем вы ее вообще выпустили?
Ренар несколько раз переступил с пятки на носок.
– Договоренность, Дже́фферсон. Пока старуха не мешает моим планам, она свободна. А я человек слова и не трону ее – до поры… Но не особо я верю в ее смирение.
Молча мужчины дошли до выхода с кладбища. Сеймур приоткрыл перед Ренаром кованые ворота и вышел следом.
– Я приказал подогнать машину ближе, месье, – пояснил он и показал рукой.
Ренар кивнул. Спустя минуту он уже находился на заднем сиденье вместительного автомобиля. Сеймур сидел спереди рядом с водителем – темноволосым и хмурым мужчиной. За всю поездку тот не проронил ни слова. Ренар и Сеймур продолжили беседу.
– Наш лучший в английском парламенте агент просит об отставке, – сообщил магистр. – Возьмите у него то последнее, чем он может откупиться, и отправьте на отдых. И отдельная просьба, чтобы я с ним больше не встречался. Меня угнетает его подобострастие и внутренняя гниль. Отправьте лучше кого-нибудь из наших дам, хоть порадуется бедняга напоследок. Все материалы, которые у нас на него есть, сохраните – не один же он этим занимался, пригодится для вербовки его сообщников. Все, что он принесет, проверить – нам не нужны дополнительные суды из-за ложных обвинений.
– Да, месье, – повторял Сеймур. – Как его устранить… то есть отправить на отдых?
– Проявить творческий подход, – усмехнулся Ренар, передавая Сеймуру портфель с деньгами, полученными у английского политика. – Это положишь не к деньгам Драммо́ндов, а на мой деловой счет, самое позднее завтра.
Сеймур положил портфель на колени.
– Высади меня у ближайшего банка, – сказал он водителю. Тот молча кивнул.
Магистр откинулся на спинку сиденья и замолчал, едва заметно улыбаясь. Теперь, когда он получил хорошую сумму и в перспективе мог еще получить гораздо большую, его просто распирало от предвкушения и идей.
Зазвонил телефон у Сеймура. Он отрывисто и тихо поговорил, потом обернулся к пассажиру.
– Месье. Белинду О’Ши видели в центре города у офиса Тревора Донахью. Похоже, она навещает старых друзей.
Ренар задумался, вспоминая.
– Я не успел детально вникнуть в дела прежнего магистра, который упрятал Белинду. Про этого Донахью я пока не слышал. Он из наших?
– Да, месье. В молодости выполнял щекотливые поручения, потом отошел от опасных дел, серьезный бизнесмен.
– Видимо, решил, что это менее рискованно, – сказал магистр.
– Да, месье, – послушно повторил Сеймур.
Ренар вновь откинулся назад и прикрыл глаза. За несколько минут покоя и молчания он почти начал дремать, но тут машина снизила скорость. Сеймур вновь обернулся.
– Прошу прощения, месье, я иду в банк по вашему приказу.
Сеймур хлопнул дверью.
– В Магистериум, Бертра́н, – негромко произнес Ренар.
Сумрачный шофер по-прежнему молча кивнул.