Реймонд Нилл
Там, где другое небо
– Spelo! Sote gebarte! Spelo! Spelo! (цессарск. Стойте! Это близнецы!)
Глаза взвыли к небу, Томпсон потерял контроль.
– Kagna! (цессарск. Твою мать!)
Эпизод третий
– El bello… Mrecoli sere! (цессарск. Кого ветром занесло… Чудеса случаются!)
Младший открыл глаза.
– Spelo! Lo demi! (цессарск. Погоди! Он просыпается!)
Жерди сверкали пламенем печи, стоящей в двух шагах от полога. Силуэты людей то и дело бегали по полу, стене и потолку. Томпсон скрючился, сильная боль кубарем прокатилась по шее.
– А вот теперь можем поговорити.
Глаза сомкнулись. Томпсон попытался вырваться, но быстро понял – руки и ноги связаны, между глаз направлено дуло офицерского пистолета.
– Не будем говорить?
– Где мой брат? – рыкнул Младший.
– Убит.
Сердце ёкнуло. Тревога и бездумие накатили волной и прошлись мурашками по телу. Разболелась голова.
– Плохой знак… Без удачи останемся мы, – выдал офицер.
Убрав пистолет в кобуру, он сел, уставившись на чужака.
– Как тебе звать?
– Кенни… Кенни Томпсон.
– Хорошее имя.
Рука цессарианина нырнула в карман. Изящным движением офицер вынул кусочек жевательного табака.
– Это брата. Последнее, что осталось.
Томпсон присмотрелся. Это была жевка Ларри.
– Эх, – простонал командир.
– Не лови дичь, если себя не можешь оберечь. А то разодрать может…
Младший молчал.
– Не делай глупостей, gebart.
Офицер нагнулся. Он бережно положил жевку рядом с Томпсоном.
– Bona. (цессарск. Пока.)
Командир встал и приказал солдатам подойти к заложнику. Скомандовав, вероятнее всего, охранять бедного Томпсона, он поспешил удалиться. Кенни проводил его взглядом и поник, уставившись на пол. Рядом лежал маленький съестной кусочек – последнее напоминание о Ларри. Младший не хотел его видеть. Вновь сомкнув глаза и почувствовав боль в затылке, его потянуло в сон. Жерди теряли пламя и света стало нехватать…
Эпизод четвертый
..мало кто знаком с традициями и культурной жизнью народов Цессарии. А ведь очень даже зря! Например, в отличие от нас, гордых жителей ЦАР, цессариане многобожники, почитающие двух, что ни на есть одинаковых, богов. Формально, они недалеко ушли от нас, их вера и церковь лишь производная от нашей великой религии. Мы празднуем те же праздники, что и они, разве что пьем по-разному и разное…
Профессор Лиллиан Гейм
На заднем дворике полуразрушенного домика вопили цикады. Ночной купол давно поглотил деревушку Уотерхоу, опустошив и так глухие улицы селения. Джони Макауэр тихо и смиренно наблюдал за белокаменным призраком былой жизни, засев со своим отрядом на втором этаже. Сквозь множество дыр в стене и потолке просачивался свет луны.
– Каспи, сюда! – скомандовал сержант.
Тихоня подкрался к Элвису.
– Видишь?
Джони аккуратно указал на соседний дом.
– Правое окно, сверху! Возьму мою винтовку!
Квайт выхватил оружие у сержанта и, нежно прижав её к плечу, уставился в прицел.
– Вижу…
В оконце отчетливо виднелся силуэт человека, копошащегося внутри. Фигура металась из стороны в сторону, превращаясь из очертаний в мелкие блики.
– Стреляю?
– Это штатский.
Тихоня откинул винтовку.
– Цесарка?
– Ага…
Элвис уставился на Каспера красными, больными глазами, изредка смыкающимися от сухости.
– Стреляй.
Квайт ответил полувопросительным взглядом.
– Чего ты ждешь? – спросил Макауэр.
– Устав запре… – промямлил Каспер.
– Стреляй!
Рука дрогнула, но выполнила приказ. Пуля, словно луч обжигающего света, вынырнув из дула и, пробив стекло, поразила цель. Блики исчезли. Силуэт пропал, и окно показало лишь пустую комнату. Тихоня повернулся к Джони. Элвис молчал. Его зрачки больше не двигались. Квайт Каспер открыл глаза…
Эпизод пятый
– Вставай, Каспер!
Тихоня все еще приходил в себя. Сквозь прутья ресниц прослеживалось обеспокоенное лицо Макауэра. Квайт окончательно проснулся. Повсюду царила суета, приближались звуки выстрелов.
– Цесарки напали!
Каспер вскочил с настила и взялся за шлем, лежащий рядом.
– На левый фланг, скорее! – вопил сержант, подавая засоне винтовку.
Над головой свистели снаряды фугаса. Мелодия бойни заглушала крики солдат. Тихоня взялся за оружие и побежал за Макауэром. Запах пороховых газов заменил воздух.