Рейчел Гриффин
Высшая ведьма
«Ты просто впустую тратишь жизнь».
Я пытаюсь выкинуть ее слова из головы, но они эхом отдаются в ушах, как звук падающих капель воды эхом разносится по пещере.
– Ты как? – спрашивает Джош.
– Нормально, – отвечаю я, хотя это не правда.
– Так, ладно, все по комнатам, – раздается голос мистера Донована.
Я различаю его высокую фигуру в толпе.
Ученики возвращаются в общежитие, но я стою не шевелясь. Сияние в небе освещает мою вину и страх, осуждая меня так же, как и Пейдж.
– Иди спать, Клара, – говорит мистер Донован.
Он проводит рукой по густым каштановым волосам и вздрагивает, когда очередная вспышка света крадет темноту. Он еще молодой. Ему, наверное, тридцать с небольшим, но от беспокойства вокруг глаз уже появились морщинки.
– Вам чем-нибудь помочь? – спрашиваю я.
Мистер Донован качает головой:
– Мы слишком далеко от юга. Остается дело за ведьмами на полюсе. Мы ничем не сможем помочь.
Я пытаюсь не обращать внимания на тревогу в его голосе, но она преследует меня, пока мы с Джошем идем к хижине. Джош собирает вещи и оставляет мне номер телефона и адрес, если я вдруг захочу связаться с ним.
– Так, на всякий случай, – говорит он, хотя мы оба знаем, что я не стану этого делать.
После его ухода я подхожу к окну и смотрю наружу. Беру Сумрака на руки, чешу ему голову и прижимаю к груди.
Если я пойду по пути, который мне предлагает Пейдж, мистер Харт и руководство школы, я поддамся своей магии. Стану говорить, что это нормально, когда люди гибнут из-за нее.
Но я не согласна.
И поэтому через одиннадцать месяцев, когда все ведьмы укроются от полного солнечного затмения, я останусь снаружи и буду стоять в тени луны. Я утрачу связь с солнцем и лишусь магии. И никто больше не погибнет из-за моей силы.
Я решила так поступить с тех пор, как узнала о затмении. Полное солнечное затмение происходит довольно редко, но скоро оно случится здесь. Ни за что не упущу такую возможность.
Ведьма может лишиться магии, если попадет под полное затмение или ее силы истощатся. Многие ведьмы погибают от истощения, но если другие увидят это, то придут на помощь, поэтому такой план мне не подходит.
Говорят, что истощение подобно агонии и невыносимой боли. Но все же куда больнее хоронить родителей. И лучшую подругу.
Я переживу и начну все заново.
Может, пойду в школу теневых и заведу настоящих друзей. Узнаю о вещах, которые мне интересны, а не буду практиковаться в магии, которая только и делает, что все отнимает у меня.
Я еще не знаю, что выберу, но у меня хотя бы будет выбор.
Глава 4
«Затишье перед бурей – всего лишь миф. Это просто мгновение, когда ты думаешь, что ничего не произойдет».
– Всему свое время
Я все еще вижу северное сияние, хотя оно было несколько недель назад. Перед глазами вспыхивают зеленые, голубые и фиолетовые огни, как молния вспыхивает в облаках.
Оно появилось во всех соцсетях – теневые выкладывали одну фотографию за другой. Они думали, это прекрасное чудо природы, а не сигнал того, что атмосфера становится неустойчивой. Теневые доверяют нам, и оттого они беспечны. Им и в голову не приходит, что происходит что-то не так.
И как это ни прискорбно признавать, нам нужно их доверие.
Мы говорили им, что нам становится тяжело, но они ответили, как отвечали всегда: «Мы знаем, что вы справитесь. Вы всегда справляетесь». И это правда. Когда теневые хотели расширять свои владения, развивать самые неприступные уголки на планете, мы предостерегали их не делать этого, предупреждали, что у нас может не хватить магии. Но они не слушали, уверенные, что мы просто осторожничаем. А когда мы говорили, что некоторые земли неприветливы, но они все равно шли туда, нам приходилось помогать им, чтобы никто не погиб. И мы справлялись.
Но все недавние события – лесные пожары и северное сияние – лишь капля в море. Мы видим, как море ширится. Смотрим внимательно, пытаясь контролировать приток воды. Но когда-нибудь оно выйдет из берегов, и мы не сможем остановить его.
Мы так долго жили мирно с теневыми, так долго защищали их, что они подумали, будто мы устроили для них потрясающее световое представление. Но мы не можем защищать их ценой нашего дома. И не станем. Если они хотят выжить, им придется сделать такой же выбор.
Десять минут назад закончилось собрание. Было много объявлений. Тяжелый и напряженный час, который я с трудом выдержала. Северное сияние окутало школьный городок туманом тревоги, который сложно не заметить. Все, даже учителя, очень нервничают.
Я вся вспотела под парадной мантией. Атласная ткань тяжело висит на плечах. На фоне темно-синего цвета мои рыжие волосы смотрятся еще ярче. Я убираю несколько волосков с ткани. Оранжевый, багровый, изумрудный и небесно-голубой шелк шали обмотан вокруг моей шеи, отягощая меня чужими ожиданиями.
Это единственная полосатая шаль, которую сделала Восточная школа солнечной магии за всю свою историю.
Я не спеша иду к ферме. Солнечный свет льется сквозь ветви деревьев и отражается от старых кирпичных зданий и дорожек, заливая камень ярко-желтым цветом нарциссов.
Несколько осенних ведьм собирают яблоки в саду. Они о чем-то болтают, бросая плоды в холщовые мешки, свисающие с плеч. Часть меня хочет присоединиться к ним, поддаться соблазну и просто собирать яблоки. Но это слишком опасно.
Магия – глубоко личное понятие. Она переплетается со всеми эмоциями ее обладателя. Из-за того, что моя сила такая яростная и мощная, тренировок недостаточно для ее выхода. Она накапливается и накапливается, а когда давление становится слишком сильным, ищет другой путь, чтобы вырваться, и притягивается к моим близким, потому что узнаёт мою эмоциональную привязанность к ним. Такая же привязанность у нее ко мне.
Но никто не может выдержать ее мощи.
Одни вообще не владеют магией, как мои родители, другим же ведьмам, как Никки, просто не хватает сил, чтобы противостоять ей.
Так или иначе, они погибают.
Поэтому я не могу сближаться с другими, не могу взращивать сильные чувства – чтобы моя магия не ощутила этой связи.
Осознать, что ты кого-то любишь, как заметить солнечный ожог на коже – ты не понимаешь, когда это точно произошло, но знаешь, что пробыл на солнце слишком долго.
Поэтому я как можно меньше общаюсь с другими.
Со всеми.
Когда показывается ферма, я сбавляю шаг. Мисс Сантайл стоит рядом с мистером Хартом и каким-то незнакомцем. Я собираю всю волю в кулак, чтобы не развернуться и не уйти прочь. Мисс Сантайл работает директором школы с тех пор, как меня зачислили сюда двенадцать лет назад. Мне было тогда пять. Меньше всего мне хочется, чтобы она наблюдала за моей тренировкой. Будто от этого у меня лучше получится.
Ряды зеленых стеблей простираются передо мной до самого леса, рядом с которым стоит ферма. Земля мягкая и рыхлая, а солнце заливает пшеничное поле справа от меня, окрашивая его в золотистый цвет. Вдали высятся горы, и на мгновение я чувствую умиротворение.
Я ступаю на поле и кидаю сумку между рядами сельдерея. Снимаю полосатую шаль и мантию и кладу их на сумку. Моя бледная кожа покраснела, и руки пошли красными пятнами. Футболка промокла от пота.
– Мисс Сантайл хочет посмотреть на наше занятие, – говорит мистер Харт.
По его тону я понимаю, что он тоже не в восторге от происходящего.
– Мистер Берроуз приехал из Западной школы солнечной магии. Он тоже посмотрит на наш урок.
Мистер Берроуз кивает, но руки для приветствия не протягивает.
– Нас огорчило, что ты не справилась на тренировке по лесным пожарам.
Мисс Сантайл смотрит на меня как на проблему, которую нужно решить, а не как на живого человека. Волосы ее забраны в такой тугой пучок, что темно-коричневая кожа кажется натянутой до предела. Седина уже тронула черные волосы. Взгляд у директора усталый, вокруг глаз морщинки, но сегодня ее глаза блестят ярче, чем летом. Она рада вернуться к своему сезону, как и остальные осени.
– Я сделала все, что могла.
– Мы знаем, что это ложь, мисс Денсмор. Сделай вы все, что могли, вы бы справились с летней магией и потушили пожар самостоятельно.
– Просто это показалось неправильным, – начинаю объяснять я, но тут меня прерывает мистер Харт:
– Почему бы нам не начать занятие? – Он бросает на меня извиняющийся взгляд и жестом показывает встать с ним рядом. – Мы потренируемся использовать больше силы в спокойной обстановке, чтобы ты меньше волновалась…
– Нет, – обрывает его мисс Сантайл, вскидывая руку. – Заставьте сельдерей созреть, используя мою магия, магию мистера Харта и собственную.
Я перевожу взгляд с мистера Харта на мисс Сантайл. Они оба осени, но я не уверена, что у меня получится.
– Я никогда не работала с такими опытными ведьмами, как вы. Только с другими учениками.
– Вам нужен толчок посильнее, мисс Денсмор. Только так вы сможете научиться.
Мистер Берроуз кивает в такт ее словам, и меня охватывает гнев.
Мистер Харт поджимает губы и отводит взгляд в сторону, словно решая, стоит ли спорить с мисс Сантайл у меня на глазах. И предпочитает не делать этого.
– Ладно, Клара, приступаем. Мы предупредим тебя, когда объединим силы. У тебя есть какие-нибудь вопросы?
– Нет.
Я поворачиваюсь к ним спиной и приступаю. Пучки сельдерея прорастают из земли передо мной. Если ничего не делать, они созреют через месяц.
Я рада спокойствию, которое приходит с осенью. Летняя магия мощная и дерзкая, насыщенная долгими солнечными днями. Она словно огромный поток воды, в котором я всегда боюсь утонуть.
Но осенью магия медленнее. Я посылаю небольшой импульс энергии, пытаясь понять, что нужно росткам. Вот как это работает осенью: я задаю вопрос, и мир мне отвечает.
Магия ширится внутри меня, и я выпускаю ее в почву. Она ползет по земле и впитывает воду, а затем оплетает сельдерей тугими кольцами. Я повторяю так снова и снова, пока нить не наполняется прохладной и спокойной водой.
Я уже хочу выпустить ее на урожай, как тяжелый импульс сторонней энергии сталкивается с моим.
– Я еще не готова, – говорю я, пытаясь сосредоточиться.
– Вы не всегда будете готовы. Вы должны научиться работать с окружающей природой. – Голос мисс Сантайл звучит резко. – Осенняя магия переходная. Пользуйтесь этим себе во благо.
– У тебя получится, Клара.
Услышав голос мистера Харта, я успокаиваюсь и перенаправляю энергию.
Резким движением переключаюсь с воды на солнечный свет – быстрая смена магии возможна только осенью. Я пробираюсь сквозь туман и осторожно тяну солнечный свет с неба полосами, чтобы озарить поток. На этот раз, когда мисс Сантайл посылает мне свою магию, я готова, но что-то не так. Словно она хочет не переплести свою магию с моей, а обернуть ее вокруг моей и раздавить.
Слишком тяжело.
– Соедини ее с водой, – говорит мисс Сантайл.
Я украдкой бросаю на нее взгляд, и она сжимает вытянутую руку. Ее сила смыкается вокруг моей магии, угрожая уничтожить ее.
Солнечный свет пульсирует в потоке магии, откликаясь на силу мисс Сантайл.
Она вовсе не помогает мне, она борется со мной. Вот что она делает. Она знает, что я использую не всю силу, и пытается заставить меня выпустить оставшуюся магию.
– Мы здесь, – произносит мистер Харт. – Тебе ничего не грозит. Ничего не случится.
Я отчаянно цепляюсь за свою магию. Мисс Сантайл снова сжимает, и я начинаю стонать под таким давлением. Это настоящая му`ка. Боль, следуя за потоком от солнца, пронзает мое тело. Кажется, что огненные руки сжимают все мои органы.
Я пытаюсь найти воду, которой окружила посевы, но уже не могу вернуться к ней.
Мисс Сантайл сжимает руку, и я вскрикиваю от боли. Солнечный свет проникает в меня и обжигает кожу. Я теряю нить и падаю на землю.
– Хватит! – кричит мистер Харт.
– Зачем вы так со мной? – Я поднимаю взгляд на мисс Сантайл, стоящую надо мной.
– Потому что дела обстоят куда хуже, чем вы можете себе представить, мисс Денсмор. Вы хоть знаете, сколько ведьм погибло от истощения, пытаясь справиться с северным сиянием?
Я качаю головой.
– Четыре. Четыре ведьмы за одну ночь. До этого за целый год от истощения умирало не больше тринадцати. – Директор пристально смотрит на меня. – Вы могущественнее, чем думаете, мисс Денсмор, но, если вы не сможете ничему научиться, от вас никакого толку. Завтра попробуем еще раз.
Мисс Сантайл, не оглядываясь, уходит прочь, но ее слова преследуют меня, отдаваясь жестоким эхом того, что сказала Пейдж.
Как бы я хотела, чтобы мне не было так больно от ее слов.
Как бы я хотела не думать: а что, если она права?
Мистер Берроуз молча и неподвижно наблюдает за мной. Потирая рукой подбородок, он изучает меня. Затем, покачав головой, уходит вслед за мисс Сантайл.
Мистер Харт опускается на колени рядом со мной.
– Зря она так сказала. Мне жаль, что тебе пришлось выслушивать подобное. Как ты?
Я не отвечаю.
– Она говорит правду? Неужели я действительно могу все изменить?
Несколько секунд мистер Харт молчит.
– Можешь, – наконец произносит он. – Она не лжет.
– Все так плохо?
– Да, – отвечает мистер Харт. – Очень много ведьм гибнет от истощения. Если так продолжится и дальше, мы не сможем справиться с простыми вещами, не говоря уже об аномалиях. – Он замолкает и поправляет очки. – Но не думай пока об этом. Послушай меня. Я знаю, что ты хотела бы быть обычной ведьмой, чтобы другие не возлагали на тебя надежды как на высшую, но ведь именно перемены делают тебя сильной. Не бойся владеть этой мощью.
Мистер Харт помогает мне подняться. Он поднимает свой портфель и вынимает из него что-то, обернутое в коричневую бумагу.
– У меня небольшой подарок для тебя, – говорит он, протягивая мне вещицу, похожую на книгу.
– Что это?
В воздухе тут же что-то меняется. По телу пробегают мурашки, и меня пробивает дрожь.
– Я несколько лет пытался достать ее для тебя, – говорит мистер Харт.
Его глаза блестят от волнения, но я не слышу его. Он еще не ощущает перемены.
Я хочу развернуть подарок, но что-то не так. Я вожу рукой над коричневой бумагой. Закрываю глаза и слушаю. Чувствую перепады и переходы. Теплый воздух. Холодный воздух.
Да, это точно оно. Нужно скорее искать укрытие.
– Клара? В чем дело?
– Что-то происходит.
– Ты о чем?
Я смотрю в небо.
– Нужно где-то укрыться.
Мистер Харт вскидывает голову.
Я чувствую ее еще до того, как вижу: перемену в атмосфере. Давление. Туман рассеивается, обнажая тучи, такие темные, что они поглощают солнечный свет. Вдали поднимается ветер – сильные порывы, которые никто из ведьм не вызывал.
– Ты права.
И тут из динамиков раздаются пять громких коротких звонков.
Один длинный – конец урока.
Два коротких – начало урока.
Пять коротких – экстренный случай.
– В актовый зал, – велит мне мистер Харт.
Небо темнеет прямо на глазах. Над нами клубятся тучи, словно волны в бушующем море.
Я запихиваю нераспечатанный подарок в сумку и перекидываю ее через плечо.
– А как же вы?
– Я сразу за тобой. Беги! – тревожно восклицает мистер Харт.
Буря близко.
Буря, которую мы не вызвали и к которой совершенно не готовы.
И она очень сильная.
Глава 5
«О Солнце, ты же ведьма. Заведи себе кота».
– Всему свое время
В актовом зале шумно. Все кричат, зовут друг друга. Стоят гвалт и суматоха.
За все двенадцать лет обучения в нашей школе я впервые слышу, чтобы тревога сработала вне запланированного обучения по землетрясениям или пожарам. В помещении темно, за большими окнами виднеется зловещее небо.
– Все в подвал! Живо! – кричит мистер Донован из глубины актового зала.
Ученики бегут вниз под вой сирены.
Снаружи поднимается ветер. Мисс Сантайл и миссис Темперли, наш школьный психолог, шепчутся о чем-то, но я могу уловить лишь несколько фраз.
Им интересно то же, что и всем остальным: чем заняты ведьмы, отвечающие за этот регион?
Буря налетела так внезапно, что у руководства просто не было времени связаться с местными ведьмами. А помогать им опасно – если направить на грозовой очаг слишком много конфликтующей энергии, все может стать только хуже. Если кто-то из учителей попытается вмешаться, его могут уволить.
Впрочем, это все равно неважно, ведь ни у кого из них не хватит сил справиться с такой мощной бурей.
Нам придется довериться ведьмам, отвечающим за здешний регион. Но глядя на чернеющее небо за окном, доверять становится все сложнее.
Я несусь вниз, в подвал, но вдруг застываю на месте. Ужас растекается по телу, как лава по вулкану, – горячий, густой и тяжелый. Сумрак остался снаружи: изучает широкие просторы школьного городка.
Я скидываю сумку и разворачиваюсь. Мчусь вверх по лестнице, проталкиваясь сквозь поток людей. Кто-то окликает меня, но я не останавливаюсь.
Я выбегаю из актового зала и устремляюсь к деревьям.
– Сумрак! – кричу я, лихорадочно осматриваясь вокруг. – Сумрак! – снова зову я, отбегая дальше от актового зала.
В небе раздается громкий треск, и начинается дождь. Огромные тяжелые капли падают с неба, и через пару секунд я уже вся мокрая. Смахнув воду с лица, я мчусь к деревьям.
– Сумрак!
Уже в глубине леса ищу хоть какие-то следы своего кота.
«Не останавливайся, ищи».
Я спотыкаюсь о какой-то большой корень и падаю в грязь. Боль пронзает ногу. Не обращая внимания, я заставляю себя подняться.
Вторая гроза следует за первой. Так темно. Я уже почти ничего не вижу.
Нужно найти Сумрака.
Лодыжка пульсирует. Наступив на больную ногу, я едва не падаю.
Небо озаряется светом, когда молния разрезает тучи.
Один.
Два.
Бах!
Гром такой сильный, что отдается в груди и оседает в животе.
И вдруг я замечаю его. Нашла. Его держит незнакомец.
Я бросаюсь к нему и хватаю Сумрака.
– Он прятался у сарая. Увидел его, когда запирал дверь, – говорит незнакомец. – Твой?
Я киваю.
Спаситель Сумрака – высокий и худощавый азиат с золотисто-бронзовой кожей и густыми черными волосами, мокрыми от дождя. Его промокшая утепленная рубашка прилипает к телу, руки испачканы в земле.
– Спасибо, – благодарю я, уткнувшись лицом в шерстку Сумрака, отчего мой голос звучит глухо. – Я Клара, а это Сумрак, – говорю я сквозь шум дождя.
– Сан, – представляется спаситель.
Ливень хлещет по нам. Очередная вспышка молнии освещает тучи. Громкий треск разрывает небо. Я отскакиваю назад как раз вовремя – молния ударяет в ближайшее дерево. Земля дрожит.
– Уходим отсюда! – кричит Сан.
Мы бежим к актовому залу. Я прижимаю Сумрака к груди и мчусь, превозмогая жгучую боль в лодыжке, ветер и дождь. Но когда мы сворачиваем за угол, я замечаю что-то вдали. Щурясь сквозь льющуюся по лицу воду, различаю троих мальчишек, стоящих посреди поля. Они вытягивают руки перед собой. У меня дурное предчувствие.
– В чем дело? – спрашивает Сан, перекрикивая завывания ветра.
Я показываю на учеников.
– Нельзя их тут бросать.
Сан смотрит на актовый зал, а потом на небо. Еще одна вспышка молнии разрезает тучи, а секундой позже раздается раскат грома. Небо оживает. Совсем скоро две грозы сольются воедино, и на школу обрушится смерч.
– Черт! – ругается Сан, но бежит к полю.
– Вы что творите? – кричу я, подбегая к мальчишкам.
Новенькие. Учатся на факультете управления погодой. Им ни за что не хватит сил остановить бурю.
Троица молчит. Их руки вытянуты, лица напряжены. Все они скоро будут истощены. Я чувствую это.
Когда в одном погодном явлении слишком много энергии, ты создаешь непрерывную петлю – замкнутый круг – с солнцем, используя все больше и больше магии, чтобы остановить постоянно усиливающуюся бурю. И справиться с таким невозможно. Если остаться в петле надолго, магия сгорит, как провод при коротком замыкании.
Я протягиваю Сану Сумрака и подхожу к мальчишкам.
– У вас истощатся силы! – кричу я. – Если не остановитесь, лишитесь магии!
Но они слишком поглощены процессом и не слышат меня. Я хватаю одного из мальчишек за плечо и трясу его. Он выглядит растерянным, но прекращает вливать энергию в бурю.
– Останови своих друзей, пока их силы не истощились! – кричу я ему.
Он хватает их за руки и тянет. Они вздрагивают, и их концентрация рушится, а энергия рассеивается.
– Ты ведь Кевин? – спрашиваю я, глядя на первого мальчика.
Он кивает.
– Мы просто… мы подумали, что сможем помочь, – произносит он, готовый расплакаться.
Мы все насквозь промокли, ветер нещадно хлещет по нам.
– Буря слишком сильная, – говорю я. – Вы ничего не сможете сделать. Вы же даже не осени.
Ну конечно. Они вёсны, поэтому решили помочь. Именно они лучше всего справляются со смерчами, которые возникают в основном весной. Но сейчас вёсны слишком слабы и мало что могут сделать, ведь их время года наступит еще нескоро.
Сейчас дело за осенними ведьмами, только смерчи не их конек.
– Идем. Скорее, – говорит Сан.
Сумрак извивается у него на руках.
Что-то удерживает меня. Я не хочу уходить.
– Клара, – говорит Сан.
Я уже не уверена, что мне нужно бежать. Буря зовет меня, тянется ко мне, словно хочет, чтобы ее удержали. Мальчишки бы истощились – слишком много энергии и мало магии. Но я сильнее их. Если буря позовет и я отвечу, если возьмусь за это дело, то, возможно, смогу остановить ее.
Мисс Сантайл, Пейдж и мистер Харт верят, что я могущественна, что смогу изменить что-то. Я не разрешаю себе таких мыслей, поскольку не такой жизни я хочу. Но сейчас, когда небо надо мной бурлит и чернеет, я задумываюсь: а может, они правы?
Сан видит, как я пристально смотрю в небо, склонив голову в раздумьях.
– Клара, буря слишком сильная. Даже если сейчас твое время года, тебе не справиться.
– Она высшая, – говорит один из мальчишек.
Я жду реакции Сана – удивленного взгляда, поспешных слов, нескончаемых вопросов. Но вижу лишь, как уголки его губ слегка подрагивают, словно он хочет улыбнуться.
Конечно, вмешиваться вот так, даже не поговорив со здешними ведьмами, безответственно, но времени просто нет. Я жду, что Сан скажет именно это, но он лишь смотрит на меня.
– Тебе решать, – говорит он. – Что хочешь делать?
Я знаю, это опасно. Знаю, у меня могут быть неприятности. Но буря манит меня, тянется ко мне.
– Я хочу попробовать.
Я беру у Сана Сумрака и передаю его Кевину.
– Пожалуйста, присмотри за ним. Отнеси его в актовый зал, а я сделаю все, что смогу. Только никому не говори, что видел нас.
Кевин прижимает Сумрака к груди, и мальчишки убегают прочь с поля.
Вспышка молнии озаряет небо. Моя одежда вся промокла, лодыжка пульсирует, отдаваясь острой болью вверх по ноге.
– Ты тоже уходи! – кричу я Сану.
– Слишком опасно, – говорит он. – Кто-то должен присматривать за тобой, если что-то случится. Я буду наблюдать. Прослежу, чтобы ты не лишилась силы.
Если я застряну в такой же петле, что и мальчишки, посылая магию буре, которую вряд ли можно остановить, моя магия может истощиться. А я не готова к такому. Не сегодня.
Я киваю и вскидываю голову. Молния раскалывает небо надвое, а когда воздух снова соединяется, раздается оглушительный раскат грома.
– Да где же вы, черт возьми? – шепчу я ведьмам, которые должны усмирять бурю.
Но в ответ лишь мерцает новая вспышка молнии.
