Раиса Кучко
По рельсам времени
Детки
Во дворе гуляют – Божие творения,
Мальчики и девочки – просто умиление.
Вызывают издали чувства только лестные;
Говорят, щебечут – ангелы небесные.
Подойдешь поближе – затыкаешь ушки,
Слышишь только маты, словно у пивнушки.
Дым от сигарет там кольцами кружится.
От пивных бутылок смрад вокруг ложится.
Скажешь им: «Ребятки, вы ругайтесь тише,
Рядом ведь коляски, малыши услышат!»
А в ответ: «Бабуся, дома бы сидела! –
Говорим, и будем, – не твое здесь дело!»
Тискают девчонок, совести нет боле,
Как волчата злые, выросли на воле.
А на воле этой – дьявол дела правит,
Для души наивной – сети свои ставит.
Правоведы говорят о правах ребенка –
А от этого наглеют мальчишка и девчонка.
То, что дети личность, нужно помнить чётко,
Но, чтоб исправить этих, поможет только плётка!
Скворец
На чёрной туче, сквозь грозу,
Озябший прилетел скворец.
Он первый весть издалека
Принёс: зиме конец!
Он сел на ветку у окна,
В окно мне постучал,
И крикнул мне: «Я снова здесь,
Я так по вас скучал!
Грустить не нужно, для неё –
Нет повода, поверь!
Весна звенит, весна пришла,
Скорей открой ей дверь!»
Скорбь
В белом саване, на чёрном коне,
Незваная скорбь прискакала ко мне.
В дом мой вошла и, присев у печи,
Унылую песню запела в ночи.
Я слушала долго её и терпела,
Потом свою песню я громко запела:
Песню о счастье, любви и добре,
О милом, живущем в чужой стороне.
Тут стук я услышала – дверь отворилась,
Милый вошёл, моё сердце забилось.
И скорбь ускакала на чёрном коне,
Злобно стучали копыта во мгле.
Голубки
Голубок с голубкой высоко летали,
И забот, и горя, до поры не знали.
Кто-то сети бросил, хлеба накрошил,
Белую голубку в сети заманил.
Золотая клетка у неё сейчас,
Только слёзы льются горькие из глаз.
Голубок над клеткой все летал и звал,
Только дверцы крепкие, крылья обломал.
И до самой смерти верность сохранил,
Белую голубку так и не забыл.
Символика цветка
Тайная символика цветка
Родилась в далёкие века.
И стали не нужны слова
Грамматик разных языка.
В цветах скрывали прозу и стихи,
В них были ревности ростки,
Разлуки, встречи, обещанья,
Часы, намёк и свиданья.
Тайная символика цветка
Пережила эпохи и века,
И продолжает жить поныне
В том же первозданном виде.
В цветах шифруем мы секреты
И приносим в дар букеты.
В них те же чувства, та же страсть,
Обмана сладостная власть.
Страна «Беловодье»
Страна Беловодье
Страна Беловодье – мир всеобщего счастья!
Там молочные реки и кисельные берега,
Там растет Древо Жизни, и гуляют на воле
На зелёной равнине животных стада.
Алконост, Гамаюн – птицы райского сада,
Залетали на остров отдохнуть от забот.
Макарийским тот остров называли в народе,
И над ним, в небесах, жил Великий Белбог.
На высоком холме, омываемом морем,
Весь из золота и драгоценных камней
Возвышался над миром Храм светлого Бога,
И сиял над ним купол из звёздных огней.
Жертвы Бог принимал лишь весельем и пиром,
Беспощадно карал и боролся со злом,
И теплом одарял, мудро правил всем Миром –
Справедлив, но суров был славянский тот Бог.
Как хотелось бы мне побывать в Беловодье
И увидеть тот Храм небывалых красот,
И молочные реки небесной Коровы,
Что вскормила когда-то человеческий род.
А ещё в Беловодье повстречать птицу Счастья
И увидеть крылатых, волшебных коней,
На которых Белбог, в одеянии царском,
Пролетал в небесах над державой своей.
Тот остров в легендах живёт и поныне,
И правит на нём седовласый пророк,
Справедливый и мудрый, добрый и чудный –
Отвергнутый нами, поверженный Бог!
Алатырь
За морями и лесами, на краю земли,
По старинному преданью, проживали мы.
Там, на острове Буяне, была чудная страна,
Называли место раем – царство мира и добра.
Там лежал священный камень, он упал с небес,
И на нём законы миру начертал Творец.
Алатырь – названье камню, всем камням отец.
Он волшебный был и чудный, с тайнами ларец.
И под ним вода живая омывала свет,
Придавала силы слабым, берегла от бед.
На него заря садилась утренней порой,
Украшала свод небесный розовой фатой.
А с небес на дивный камень, лился Божий свет
И сиял, сверкал на Солнце камень самоцвет.
Жаль, исчез тот дивный остров в вечность, без следа,
Но оставил миф о камне с нами навсегда.
Праздник Ивана Купалы
Вновь на Руси праздник Бога Купалы! –
Бога лета, цветов и созревших плодов.
Предки чтили его, любили и ждали –
Доброго Бога и щедрых даров.
Этот Бог, как юнец, был великий затейник,
Веселье и шутки неслись до небес.
И верили люди, что сможет их идол
Всегда уберечь от болезней и бед.
В тёмную ночь, на Ивана Купала
Вся нечисть земная шабаш затевала:
Из недр выползали ведьмы и черти,
И в чаще глухой кружили все вместе.
Вели хороводы русалки в дубравах
И ночь напролет проводили в забавах.
Лешие путников в топь заводили,
Чтобы ночами в лесу не бродили.
В ту ночь зацветал, в положенный срок
Папоротника яркий, как Солнце, цветок.
Легенда гласила – цветок кто найдёт –
Счастливым, богатым жизнь проведёт.
В праздник Купалы девы гадали,
Цветы полевые в венки заплетали.
И, закрепив в самом центре свечу,
Бережно их опускали в реку.
Плыли веночки, светилась река
Надеждой девичьей найти жениха.
Всю ночь до рассвета горели костры,
Горящие колёса катились с горы.
В честь Бога Купалы гулял весь народ,
Водил хороводы, веселился, как мог.
На празднике сказка кружила, пьяня,
Надежду на счастье дарила сполна.
Старинный обряд – очищенье огнём,
Под хохот и пенье уже завершён.
Купала доволен, ушел отдыхать,
Чтоб завтра с зарею утро встречать.
Русалка
С неба на землю смотрит луна,
Лунной симфонией дышат луга,
Лунной дорожкой украсился пруд,
Вкруг его ивы печально растут.
В чаще глухой раздались голоса,
Шорохи, шум и опять тишина.
Кто-то на ветке печально вздохнул,
Может быть, ветер ее покачнул?
Нет, то русалка, она на ветвях,
Слёзы блестят у нее на щеках.
Дева младая с пышной косой,
Кто ты? Грустишь, почему под луной?
С горя, какого бросилась в пруд,
Иль погубил тебя ласковый друг?
Что ж ты умолкла, исчезла куда?
Только круги на воде и луна.
Долго стою и не смею вздохнуть,
Хочется снова на деву взглянуть.
Шёпот вокруг уходить мне велит;
Встреча с русалкой бедою грозит.
Ведьма
Стояла у дороги ветхая избушка,
А в избушке той жила дряхлая старушка.
Хатка у старушки в землю вся вросла,
Крыша из соломы мхом вся обросла.
И дурная слава по селу плыла,
Что старушка эта ведьмою была.
Старая престарая, нос крючком – карга!
Злобой перекошена, а в руке клюка.
Обходили путники домик стороной,
Только бы не встретиться с бабою такой.
Только ночь настанет и уснёт село,
Дом преобразится, засветится окно –
Хатка уж не хатка, а красивый домик,
С крышей черепичной, с цветами подоконник.
И красотка дева смотрит из окна,
В гости зазывает парня молодца.
Крепко обнимает, выйдя за порог,
У неё для гостя уж готов пирог.
Стол накрыт отменный, песни до утра,
И любовью пышет сердце молодца.
И до самой смерти не понять ему,
Что за зелье сыпала девица в еду?
А затем по небу летал он до утра
На метле старухи до крика петуха.
Поутру, проснувшись, видит он старушку,
Вместо девичьей светлицы – ветхую избушку.
Глянул он – на лавке чёрный кот мурлычет,
Словно в страшной сказке, смех старухи слышит.
И от смеха ведьмы жизнь стала не мила –
Понял вдруг, околдовала его бесовская сила.
Выскочил на волю, словно оголтелый,
И молился и крестился парень очумелый.
Этот смех старухи слышит он повсюду,
Но сказать про это он стыдится люду.
Дажьбог
Раз весеннею порою
Дажьбог встретился с Зарёю,
Как в глаза ей заглянул,
Так в той бездне утонул.
Очи ясные у ней,
Краше солнечных огней.
Вот решил Бог удалец
Пойти с Зарею под венец.
Но Велес сказал: «Негоже!
Быть женой сестра не может!»
Сватать всё же поскакал,
С Богом ссориться не стал.
Свату молвила Заря:
«Пусть жених придёт сюда!
И до утренней поры, –
Принесёт свои дары!»
Колесницей управляя,
Облака вокруг сбивая,
Прискакал Дажьбог к Заре, –
Что такое? – нет нигде.
Только край её платка
Сверкнул ему издалека.
Бог, обиженный и злой,
Поспешил к себе домой.
От стыда он там соврал,
Что в жёны брать Зарю не стал,–
Ведь закон у нас такой –
Невозможен брак с сестрой!
Сам же утренней порою
По небу мчится за Зарёю,
Молит он Зарю: «Постой!
Дай увидеться с тобой!»
Алконост
Эту птицу в садах рая
Алконостом – называли.
Крылья тысяча огней,
Лик был девичий у ней.
Голос сладкий, как любовь,
От восторга стыла кровь.
Тот, кто пенье услыхал –
В жизни счастье испытал.
Раз в году такая птица
Прилетала здесь гнездиться.
В травах буйных, до косцов,
Выводила в свет птенцов.
В это время на земле
Утопало всё в весне: –
Солнце грело, птицы пели,
Ручейки, бурля, звенели.
Радость птица всем дарила,
Пела песни, веселила, –
Счастьем край тот наделяла,
Где в то время обитала.
Гамаюн
«Птица вестник, Гамаюн, в книгу Судеб погляди,
О судьбе моей поведай, обо мне строку найди!»
И, сказала вестница: «Как свой путь начнёшь,
На дороге жизни двух сестриц найдёшь!
Подойдут к тебе с приветом, скажут: – Погоди!
Мы пойти с тобой согласны – только позови!
Как зовут? – спроси девиц ты, только не молчи,
И попутчицу по жизни выбрать не спеши.
Их Судьба к тебе послала – можешь выбирать,
То ли с правдой, то ли с кривдой свою жизнь связать.
Если с правдой, это значит – жизни честный путь,
На ухабистой дороге горюшко хлебнуть.
А с неправдой – в душе совесть глубоко зарой,
Не зароешь – потеряешь ты навек покой!
И вернуться ты не сможешь, сгинет поворот,
На дороге, что прошёл ты, уж никто не ждёт!»
Старый дом
В чаще глухой, у заросшего пруда,
Стоял одиноко заброшенный дом,
Мельница старая рядом стояла
И старый, раскидистый клён.
Ни троп, ни дорог – всё трава поглотила,
Никто в этом доме не жил.
Людская молва и легенда ходили,
Что шутки там леший шутил.
Лишь ветер весёлый, залётный гуляка,
Мельничный пруд навещал,
Касаясь крылом и с восторгом ребячьим,
Смеясь, тишину нарушал.
Пугливые птицы взлетали, как стая,
Открыв для себя небеса,
И лилии нежно качались, вздыхая,
В объятьях того ветерка.
Из вод выходили на берег русалки,
Открыв Солнцу дивный свой стан,
И медленно к мельнице шли друг за другом,
И всё оживало вдруг там.
И дом просыпался от долгой разлуки,
Скрипели, шуршали полы,
Чудесная музыка, танцы и пенье,
Звучали до поздней поры.
У мельницы крылья свободно кружились,
Шумела, бурлила вода,
И всё здесь сияло, гремело и пело,
И звало, манило сюда.
Но ветру наскучила эта забава,
Он снова погнал облака.
А в доме, заброшенном, скучно вновь стало,
И в нём воцарилась тоска.
Русалки, скучая, выходят на берег,
С надеждой глядят в небеса,
И друга, залётного, ждут и вздыхают,
Вплетая цветы в волоса.
Чертовщина
Надоели мне вопросы:
Что, да как, да почему?
Что такое чертовщина?
Так и быть. Я расскажу! –
Лет прошло уже не мало,
С той поры, как повстречал
Чертовщину в чаще леса,
О которой не слыхал!
Вот тогда, в тот миг, узнал я
Страх, не только на словах –
У меня тогда дрожали
Все поджилки на ногах.
Был охотник я заядлый
Раз зашёл в дремучий лес
Поохотиться на зверя –
В чащу самую залез.
Вдруг в кустах что-то мелькнуло,
Я сказал себе: «Ага!»
Только вскинул я ружьишко,
Вышла из кустов Яга.
Одноглаза и горбата,
Нос крючком, в руке клюка.
Появилась так внезапно,
Как змея из-под пенька.
«Кто такой! – она вскричала
И клюкою замахала.
Убирайся с чащи вон!» –
В голове раздался звон.
Выпало ружьё от страха,
И вспотела вся рубаха.
Это что за чертовщина?
А из леса: «Я, Лощина!!!»
Фонарь зажёг – и никого;
Видно я совсем – того!
Тишина стоит кругом,
Лес объят глубоким сном.
И старуха та пропала,
Будто вовсе не бывала.
Тихо все. Луна с небес
Освещала спящий лес.
У ног своих увидел пень,
А под ним большую тень.
И откуда пень трухлявый
Здесь разлегся, словно пьяный?
А пенёк – как заорёт!
Гнилью от него несёт,
Глаза злобою сверкают:
«Кто такой?» – сейчас узнаешь!
И его рука-коряга,
Протянулась, как клешня,
За рукав схватил трухлявый:
«Не уйдёшь ты от меня!»
Все коряги и кусты
Вдруг задвигались, – пошли!
Шаркают, как старички,
Лишь трещат их корешки.
Что мне делать? – побежал,
Чтобы леший не догнал.
Ни тропинок, ни дорог
Видеть я тогда не мог.
Вдруг приметил на бегу
Деву странную одну;
То мелькнет, то пропадёт,
Машет, за собой зовёт.
Я за нею побежал,
Словно чёрт меня погнал –
Но догнать её не смог,
Хоть бежал со всех я ног.
Вот захлюпало болото,
И оттуда лезет кто-то –
Прорычал: «А ну – постой!
Говори, – ты кто такой?
Что так выпучил глаза,
Как большие два таза?
На вопросик мой простой,
Отвечай, – чай не глухой?»
Я от страха задрожал,
Водяной же продолжал:
Видно дочка приглянулась! –
Тут, красотка, оглянулась:
Вот где ужас! Вот беда!
Страхолюдна, хоть куда –
Рожа оспою разрыта,
На ногах у неё копыта.
Кружится вокруг, хохочет:
«Что жениться уж не хочешь?
Будешь жить со мной богато,
Водяной – отличный папа!
Соглашайся, наконец! –
А не то – тебе конец!»
Стал от страха хохотать,
Смех свой не могу сдержать.
Вой и свист стоял кругом,
Словно я попал в дурдом.
Что мне делать? – я не знал.
Здравы мысли растерял.
Совы хлопали крылами,
Волки клацали зубами –
Водяной в тот час ночной
Потешался надо мной:
«Всем в лесу я объявляю,
Что женить его желаю!
Ко мне тащите дурака,
Хочу намять ему бока!»
«Отпустите!» – я просил,
И судом им погрозил.
На мольбу пустить домой –
Мне ответил только вой.
«Что, судиться захотел?
Этим нас пугать посмел? –
Раньше смелым был, с ружьём,
Что с тобой? – Не узнаем!»
Надо мною нечисть ржала,
Счёт безумствам потеряла:
« Вот поймали молодца,
Будет помнить до конца!»
Что творилось под луной,
Знает только лес густой,
Да высокая трава,
Да зелёная листва.
Меня бросили в болото.
На спине уселся кто-то
И давай меня тузить,
Чем попало колотить.
Плотно я закрыл глаза,
Капала из глаз слеза,
И молился небесам:
«Боже, помоги мне сам!»
Как светать на небе стало,
Нечисть вон вся ускакала.
Осмотрелся – вкруг лощина,
Рядом булькает трясина.
Весь в грязи и чуть живой,
Без ружья, побрел домой.
И с тех пор в тот лес чудной,
Обхожу я стороной.
Вот какая чертовщина
Повстречалась мне в лощине!
Был я парень – хоть куда!
Ныне трус я, господа!
Стал бояться даже тени,
Ночью страшно выйти в сени.
Чертовщина снится мне –
Манит и зовёт к себе.
За горизонтом
Говорят, за горизонтом
Птица райская живёт,
В том краю, рассвет встречая,
Песни дивные поёт.
А когда поёт Жар-птица,
Из раскрытого клюва
Сыплется на землю жемчуг,
Покрывая берега.
Я хочу увидеть чудо,
Ощутить все наяву,
Ведь смогли ж Иван и Марья
Встретить птицу в старину!
Я решился и однажды
Постарался рано встать,
Чтобы с первыми лучами
К горизонту поскакать.
Как конек тот, горбуночек,
Я помчался как стрела,
Мне казалось я в той сказке,
И та сказка – про меня.
Вот уже бежать нет мочи,
Отдохнуть сел на пенёк.
Рядом сели две вороны:
«Куда спешишь ты, паренёк? –
Не смеши ты нас, приятель,
Горизонта не достичь,
Даже крылья наши это
Не помогут совершить!
Земля круглая как мячик,
Можно облететь кругом,
Что же там, за горизонтом –
Не узнаешь и потом!
Расчудесную ту птицу
Не встречали мы нигде,
Но всё бывает в этом мире,
Может, повезёт тебе!»
Я домой вернулся поздно,
Ночь ворочался, не спал,
Вдруг в окно влетела птица,
За которой я бежал..
Озарила тьму всю светом,
Словно днем стало светло,
Подарила мне на память,
Свое дивное перо.
И теперь я знаю точно,
Где красавица живёт –
Там вдали, за горизонтом,
Птица в гости меня ждёт!
Кошка
Языческий Бог – Великий Велес,
Однажды спустился на землю с небес.
Ночь опустилась, решил ночевать,
У стога соломы стал хлеб вынимать.
Котомку открыл и воскликнул: «Ах, ах!»
Проворная мышка скрылась в кустах.
За ней рукавицу с досады пустил,
И в кошку с заклятием, её превратил.
И кошкою стала она в тот же миг –
Кошачий народ с тех пор и возник.
И нет ничего страшней для мышей
Той кошки усатой, острых когтей.
Живет с человеком с тех памятных дней,
С ней в доме уютней и всем веселей!
Домовой
Поселился в нашей кухне как-то зимнею порой
Домовой – старик тщедушный, с очень длинной бородой.
Появился он внезапно, странным стуком разбудил
И устроил пир на кухне, домовых всех пригласил.
И пришли к нему на праздник сотни тысяч домовят,
И кричали, и пищали, разбивали всё подряд.
И, довольные собою, разошлись все по домам,
Лишь один наш домовёнок спать всю ночь нам не давал.
Всё стучал, кричал и злился, постоянно есть хотел,
Нашёл пиво и напился, страшным храпом захрапел.
Осторожно – мы на кухню, видим – спит он в уголке.
Он был маленьким, несчастным, всеми брошенным, в тоске.
Мы нашли ему кроватку и, перинку постелив,
Уложили домового и ушли, его простив.
Утром смотрим – всё в порядке. В кухне блеск и чистота.
Все помыто, словно в сказке. Удивились мы тогда!
И с тех пор живёт на кухне удивительный старик.
Мы его не обижаем. Он нас любит, к нам привык.
Он так мал, как наша кошка, но смелее нет его –
Охраняет дом от вора, когда в доме – никого.
Сказка
Волшебные сказки далекого детства,
Как вы наивны, добры!
Принц благородный, конь златогривый,
Меч-Кладенец и враги.
За милой вдогонку, в путь тот опасный,
Вихрем летит мой герой.
Юноша смелый, полный отваги,
Зло вызывает на бой.
Всё получилось, недруг повержен,
Принцесса опять спасена.
Кончилась сказка, пир и веселье –
Празднуют силы добра.
Как всё красиво в сказках старинных,
В мире чудес, колдовства.
Хочется в жизни нашей увидеть
Хоть каплю того волшебства.
Детство пройдёт, как птица промчится,
Жизнь нам уроки даёт,
Но в сердце глубоко что-то теплится,
Манит, упорно зовёт.
«Где же моя эта сказка волшебная?
Всё так понятно в ней до конца.
Ведь жили же люди в той сказке когда-то,
И сами творили себе чудеса!»
Случай
Летом на полянке, там, где лес дремучий,
Словно в древней сказке оживает случай.
Случай оживает, страсти закипают,
Горе и несчастье всех здесь поджидает.
Здесь игра фальшива, всё обманом дышит,
Голоса и хохот заблудивший слышит.
На поляну случай путника приводит
И игру на счастье странную заводит.
Тёмное местечко, сон глаза смыкает,
И проснуться больше путник не желает.
Спится ему сладко, средь ветвей дремучих,
Снится ему счастье, режиссёр в нём – случай.
Есть в лесу поляна средь густого леса –
Там путнику усталому всегда найдётся место
Даша
Я о внучке Дашеньке песенку спою,
Расскажу, откроюсь вам, как её люблю.
Утром, спозаранку, звонит телефон:
«Бабушка, я Даша! – слышу я сквозь сон.
Как ты поживаешь? Я к тебе хочу,
Рассказать все новости я тебе спешу!
Я стишок запомнила, хочешь, расскажу?
Музыку я новую, давай, я пропою!
Я упала с велика и болит нога,
Кошка поцарапала ни за что меня.
Я уже большая – в первый класс пойду.
Скоро в гости, бабушка, я к тебе приду!»
Вот и мое солнышко – звонит у дверей.
Открываю двери внучке поскорей.
Вся весельем светится, озарила дом.
Все вокруг вдруг ожило – ходит ходуном.
Только кошка Ася зло всегда глядит,
Думает, что внучка ей чем-то навредит.
«Ты не злись, зануда! – кошке говорю,
И за ее вредность в каморку завожу. –
Посиди, подумай, перестань шипеть!
Будешь в наказанье здесь теперь сидеть!»
Внучка веселится, танцует и поёт,
А кошка с нетерпеньем ухода внучки ждёт.
Омут
Тёмная, опасная у омута вода
Парень раз русалку встретил у пруда.
И сказала дева: «Я живу на дне,
Приглашаю в гости, приходи ко мне! –
– Ты увидишь в омуте просто чудеса: –
Травы, лес дремучий, даже небеса!
Я открою гостю мой большой секрет:
Омуту лесному уже много лет.
Появился здесь он как-то в летний день,
Помню, что в то утро ещё цвела сирень.
Здесь на этом месте стоял мой отчий дом,
Все дышали счастьем в городке моём.
Но однажды хлынул сильный дождь с небес,
Затопил мой город и могучий лес.
Лил и лил без отдыха недели напролёт,
Всё, что утонуло, здесь теперь живёт.
С той поры несчастной живу я под водой,
Заходи, любимый, будешь жить со мной.
Всё, что обещала, увидишь наяву,
Прыгай в пруд скорее, тебя я обниму!»
Соловей на ветке горевал и звал.
Он свидетелем там был, всё тогда видал,
Видел, как парнишка на зов русалки той,
В омут без оглядки прыгнул с головой.
Леший
В беленькой рубашке,
В красном кушачке
Отдыхает леший,
Сидя на пеньке.
Приглашает путника
В карты поиграть,
Начинает быстро
Карты раздавать.
Постарайся с лешим
В карты не играть, –
Будешь до рассвета, –
По лесу блуждать.
Боли-Бошка – дух леса
Если ты однажды
В лес пойдёшь гулять,
То причуды леса
Твёрдо должен знать:
Если ты в лесочке
Старичишку встретишь,
Всего в слезах –
Попросит кошёлку поискать,
То не соглашайся! –
Голову наклонишь,
Вскочит враз на шею,
Так, что не согнать!
Лесной Теремок
Он был бесполезным, трухлявым пеньком,
Пока для зверушек не стал теремком.
Всех приютил, всю лесную братву:
Птиц, муравьев и даже пчелу.
Всем здесь приятно и очень тепло,
Дружат, не ссорятся братья давно.
Уж здесь на солнышке греет бочок,
Жаба находит уютный тенёк.
Жук для детишек еду накрошил,
В сети паук жирных мух наловил.
Жизнь забурлила, рад наш пенёк,
Всем пригодился пенёк – теремок.